Легенда о Горном Льве (СИ)

Глава 31 Девчонка

Почти целыми днями я была с детьми. Одд и Скегги оказались теми ещё сорванцами. Разбили пару горшков доме, сломали игрушку, ту, что с колёсами и ездила. Оддманду пришлось повозиться, чтобы починить. Мальчишки шугали кошек, живущих в усадьбе для отлова мышей. Трепали Шторма за хвост и носились по дому, словно ужаленные. Я уставала с ними, но ни за что не согласилась бы вернуть их обратно в город.

— Здравствуй, Исак, как твои дела?

Мы не виделись с хранителем несколько дней. Я всё возилась с мальчишками — играла, гуляла и шила им одежду. Сейчас выдалась минутка, когда я уложила их спать в княжеских покоях и поспешила на урок языка. Мы начали перед моим отъездом в город, но так и закончили. Заботы поглотили меня.

Исак сидел на стуле. Стол вокруг был завален свитками. Горела свеча. Хранитель поднял на меня красные глаза. Он улыбнулся, и улыбка показалась мне безумной.

— Здравствуй, госпожа. Я не спал сутки, — признался друг, хмыкнув. Уступил мне место и потянулся. Я услышала, как хрустит его спина, и вжала голову в плечи. Честно сказала:

— Выглядишь ужасно.

— Я знаю, — усмехнулся Исак и приготовил глиняную дощечку и острое писало. — Но что не сделаешь ради знаний. Занятные свитки, тут про старые способы лечения. Довольно… любопытные методы.

— Ого, ничего себе! Боги, у меня совсем нет времени, чтобы читать, — пожаловалась я. Взялась за палочку. — Эти дети скоро разрушат наш дом. Зиг убьёт меня, когда вернётся. Они разрисовали углём стены в главном зале.

Исак засмеялся. Мне вот было не очень смешно. На стенах красовались какие-то карлики и непонятные звери. И бегали они аккурат за троном князя. Представляю, как он будет сидеть на пирушке со своими волками, а эти чудики будут позади него!

Мы начали урок. Хранитель был прав, я оказалась способной. Училась быстро, но не сказать, что совсем без усилий. Наверное, дело в том, что мне было интересно всё в этом мире. Дома я тоже почти никогда не сидела без дела. Рано научилась читать и писать, вышивала, училась музыке, танцам, изучала немного лекарское дело и совала нос в дела отца. А отец воевал. Очень много воевал. Сначала с западом, потом с Бергсландом. И всегда нам досаждали кочевники. Видела их пару раз со стен крепости. Жуткое зрелище. После них не остаётся ничего, кроме выжженной земли.

Боги, Зиг, надеюсь, с тобой всё в порядке.

— Когда я жил в Вёстре, на западе, и ещё не путешествовал, то думал, что всё, что за горами, земли варваров. У нас говорят, что варвары не знают ничего, даже говорить не умеют, и только и делают, что режут друг друга, — рассказал Исак. Он сидел на краю стола и качал ногами. — Но теперь, когда я прожил среди варваров уже год, то понял, как же сильно мы ошибались. Не такие уж вы другие.

— И всё-таки есть варвары, которые хотят только резать, — поморщилась я. Решила рассказать ему: — Я ездила в город, чтобы раздать хлеб беднякам. Моим людям чуть не вырвали руки, будто народ голодает всю зиму!

— Люди порой хуже зверья, госпожа.

— Да, и это ужасно. Я хочу помочь сиротам. Защитить их, согреть и накормить. Но всё, что могу, — забрать домой двух мальчишек. Неясно ещё, что скажет Зиг. Вдруг выгонит и меня с ними?

— Ну нет, госпожа, князь Зигрид слишком дорожит тобой, — заметил Исак, качая головой. — Признаться, я не думал, что варвары так относятся к женщинам. Умеют любить… Я видел только насилие над женщинами, пока не познакомился с твоим князем.

Я вздохнула.

— Он очень сложный человек. Как мне помочь сиротам? Я уверена, что их сотни в городе. Зиг столько воюет, наверняка много детей остались без родителей, — мне было грустно от этого.

Исак задумчиво потёр подбородок. Прищурил тёмные глаза.

— Когда я был на востоке, то видел при монастырях особые дома для детей. Там могли приютить каждого нуждающегося. Монахини следили за детьми, заменяли им родителей.

Мне понравилась его идея.

— У вас же есть святилища? — повёл бровью хранитель. — Почему бы не сделать такие дома для сирот?

Вечером, пока Беатрис кормила моих детей кашей и занимала разговорами, я села за стол и стала писать план, подражая Зигу. Приюты. Я хотела сделать приюты в городе, чтобы собрать там сирот. У меня уже были мысли поговорить об этом с наместником Хрингом и Марной. Уверена, Марна мне точно поможет. Может, кто ещё из девочек захочет быть воспитательницей. Я прикинула, сколько денег надо на содержание детей, как всё обустроить, какие сделать кроватки. Размечталась по-полной.

Дело за малым — уговорить Зига.

— Это чудесная идея, госпожа, — Беатрис тоже подхватила мой восторг, когда рассказала ей. — Уверена, князь поддержит тебя. Он уже столько для тебя сделал, сделает и ещё.

Хотела бы я быть такой уверенной.

Перед сном, когда уложила мальчишек на кровати и устроилась около них, рассказала им сказку про дракона. Сорванцы слушали меня, открыв рты. Я размахивала руками, кажется, слишком распалившись. Даже щёки пылали.

— А потом пришёл великий князь со шрамом на лице и…!

— Убил дракона⁈ — взвизгнул Скегги, хватая меня за рукав нижней рубашки. Глаза у него горели, как золотые монеты.

Я легла на бок, чтобы поглядеть ему в лицо.

— Нет. Они с драконом заключили союз, чтобы защищать княжество от злых кочевников. А княжна, которую дракон украл, всего лишь наливала ему эль по вечерам, — деловито вскинула бровки я. — Дракону-то скучно одному, но дружить с ним никто не хотел. Вот он и решился нарушить закон.

— И князь не наказал его судом? — нахмурился Одд. Он лежал, серьёзный, подложив ручонку под голову. Почему-то напоминал мне Зига, такой же въедливый до правды.

— Не наказал. Князь простил его ради союза против кочевников, — ответила я и также подложила руку под щёку, как мой названный сын. — Княжна вышла замуж за великого князя и родила ему много сыновей, целых семь! А дракон приходил, когда не был на службе, и пел песни у них на пирах в главном зале. Вот такой конец.

Скегги восторженно захлопал в ладоши. Спать не хочет, поняла я и немного расстроилась. Я-то жутко устала. Мальчишки лежали передо мной в новеньких рубашках, которые я им пошила вместе с девочками, и новых штанишках. Шторм, затисканный и замученный, храпел у кровати на меховых шкурах. Потрескивал огонь в очаге. Было уютно, будто мы и правда были семьёй.

— А правда, что князь поехал сражаться с кочевниками? — спросил Одд. Я погрустнела.

— Правда. Уже почти две седмицы прошло, я волнуюсь, — призналась я и сжала оберег на груди.

— Не плачь, мама, князю же дракон помогает! Он всех зажарит своим огнём, р-ра-а-а!

Скегги спрыгнул с кровати и стал носиться по покоям, словно летящий дракон. Распахнул руки, будто крылья. Шторм подскочил и стал ходить за ним. Скегги обхватил высокого пса за шею и повис. Потом они повалились на пол и стали бороться.

— Скажи, Одди, а где ваши настоящие мама и папа? — спросила я.

Мальчик насупился. Заплачет, решила я. Но Одд взглянул на меня удивительно осмысленно для ребёнка и даже холодно.

— Папа ушёл на войну. Давно, — сказал он. Дёрнул светлыми бровками. — Мама умерла, она заболела. Её сожгли.

— Мне очень жаль, Одди, — я прижала мальчика к груди и погладила. Поцеловала светлую головку. Подумала, что могла бы попытаться найти их отца. Что с ним случилось? Погиб? Попал в плен? Или просто бросил?

Одд нет-нет, да и бросал что-то про отца или маму. Он их хорошо помнил, в отличие от малыша Скегги. Тот упрямо звал мамой меня. Я знала, почему. Одд как-то сказал, что у их мамы были такие же волосы, как у меня, светлые. Может, я и правда была на неё похожа, не знаю. Но этим малышам никогда не стать моими родными, как ни стараюсь. Я не носила их в утробе, не рождала. Я совершенно не умела успокоить их или отругать. Не знала, что с ними вообще делать. Хотя и крутилась рядом. Заботилась.

Ну, пыталась.

Я сама была как девчонка. Вчерашний ребёнок. О каких детях я вообще думаю, когда рвусь обратно к отцу и лезу во все дырки, словно сорванец? А Зиг ещё называет меня женщиной! Где он её увидел во мне? Женщина — это Марна или Беатрис, которая уже умело занимала моих мальчишек.

Но не я.