Легенда Роскано

Глава 4

Когда на следующее утро служанка принесла завтрак, Кэтрин обнаружила на подносе записку, прислоненную к вазочке с красной розой. Она узнала почерк Вито и подождала, пока девушка уйдет.

«Катарина, carissima! — читала она. — Я, к несчастью, вынужден отправиться с друзьями, гостящими здесь, на охоту. Мы поднимемся в горы и подстрелим дикого кабана, если, конечно, нам повезет его выследить. Я в отчаянии, что не смогу провести этот день с тобой, но вечером я вернусь, и мы вновь будем вместе.

С любовью, Вито».

Кэтрин поставила поднос на прикроватный столик, выскользнула из постели и бросилась к окну посмотреть, какая сегодня погода. На чистом голубом небе сверкало ослепительное солнце, море было бледно-лавандового цвета.

Кэтрин испытала ликующее чувство свободы — теперь она может провести этот день так, как захочет, с Райаном или без него. Внезапно девушка остановила поток своих безудержных мыслей — отговорка, которую она придумала прошлой ночью, обернулась против нее: она не знала, где найти Райана.

Кэтрин медленно оделась. Времени у нее предостаточно: еще только восемь часов. Она достала из чемодана босоножки, но потом подумала, что такая обувь мало подходит для прогулок по территории раскопок, и тут же похихикала над собой: выходит, подсознательно она уже решила, что делать, оправдывая свое решение тем, что у нее вряд ли будет другой шанс побывать на руинах древнего города Нора в обществе кого-то, кто знает о нем гораздо больше, чем обычный турист. И хотя ее прямой обязанностью, как гостьи дома, было остаться с другими женщинами и ждать возвращения отправившихся в опасную экспедицию мужчин, она знала, что, если не проведет это время с Райаном, день будет для нее потерян.

К своему удивлению, спустившись вниз, она обнаружила в холле Энрико, Алессандро и еще нескольких мужчин, не соблазнившихся карабканьем по горам и охотой на вепря. Она улыбнулась. Ну что ж, одной заботой меньше: Энрико не позволит скучать Мирелле.

Кэтрин тихо выскользнула из дому и спустилась к морю. Она делала вид, что просто вышла прогуляться по берегу и подышать свежим воздухом. Никто не заподозрил, что у нее имеются какие-то другие намерения. И все же она чувствовала себя как служанка, тайком сбежавшая через черный ход, чтобы не попасть на глаза своей проницательной хозяйке.

Легкий прохладный бриз дул с моря, и девушка медленно с наслаждением шла по белому песку. «Получай удовольствие от каждой секунды жизни, наслаждайся бездельем под теплыми лучами солнца, — говорила она себе, — потом, когда ты вернешься в туманный Лондон, все это станет приятным воспоминанием».

На берегу играли дети под присмотром родителей, и, когда Кэтрин услышала окрик, она поначалу не обратила на него внимания. Но затем вновь кто-то позвал: «Кэтрин!» Она остановилась и оглянулась. За ней неспешно шел Райан.

— Куда это вы направляетесь? В Нор? — поинтересовался он.

— Нет, — сказала она и искренне посмотрела на него серо-зелеными глазами. — Я просто гуляю, дышу морским воздухом — это полезно для здоровья.

— Вы что, не поняли, что я буду ждать вас на набережной? — проворчал он. — Или вы ожидали, что я подкачу на машине прямо к парадным дверям виллы Монтефранко, чтобы дюжина любопытных тетушек и дядюшек глазела на нас и суетилась вокруг?

— Ваши тайные замыслы для меня непостижимы, — буркнула в ответ Кэтрин.

— Ну, так вы едете в Нор?

Девушка отбросила с лица растрепанные ветром волосы:

— Я же сказала вам прошлым вечером, что поеду, если вы так настаиваете.

Идя назад, к дороге, где была припаркована машина Райана, она решила больше не вступать с ним в словесные перепалки.

— Что вы сделали с Вито? — спросил он, садясь за руль. — Или его не прельщает утренняя прогулка по пляжу?

Кэтрин едва не проболталась, что Вито сегодня занят, но тогда Райан обвинил бы ее в том, что она благосклонно приняла его приглашение только потому, что осталась без своего ухажера на целый день, а это ослабило бы ее позицию.

— Мне просто хотелось побыть одной, — спокойно сказала она.

— Ничуть не сомневаюсь, что вы были рады вырваться хоть на денек из этого сумасшедшего дома, перенаселенного всякими Бертини, Монтефранко и подобных.

— Так и есть. Безмерно благодарна вам за то, что спасли меня от них.

Райан сердито посмотрел на нее, но был вынужден вновь сконцентрировать внимание на дороге: запряженная быками повозка ползла точно по середине узкой проезжей части — нерадивый возница задремал.

В Пуле Райан остановился, чтобы купить еды и вина для пикника, и Кэтрин почувствовала раскаяние. Если бы он повел ее в ресторан, она не стала бы так смущаться.

— Почему вы не сказали мне? Я все принесла бы с собой, — растерянно сказала девушка, когда он ставил корзину с припасами на заднее сиденье машины.

Райан косо взглянул на нее:

— То есть вы взяли бы с собой ленч, чтобы позавтракать на утренней прогулке по пляжу?

Она рассмеялась, пытаясь скрыть неловкость от того, что ее поймали на лжи.

Прошлым вечером в темноте, разрываемой фейерверками и иллюминацией, Кэтрин смогла различить лишь смутные контуры изогнутой бухты Нора. Но теперь, выскочив из машины, она увидела два огромных мыса, увенчанных развалинами оборонительных сооружений и сторожевых башен, а между ними — ничего, кроме темно-фиолетового моря, светлеющего до бледно-зеленого у берега, с белыми барашками на волнах, нарушающими гармонию полутонов.

Территория раскопок была защищена от ветра дамбами и огорожена грубым деревянным забором. Смотритель — старик, вооруженный современной винтовкой, — взглянул на пропуск, который показал ему Райан, и открыл калитку.

— Наверное, глядя на эти развалины, вам трудно поверить, что когда-то на их месте был богатый морской порт, — сказал Райан. — Сначала сюда прибыли финикийцы, затем римляне. Они построили здесь дома, храмы, термы и амфитеатры. Потом нападения на город стали любимой забавой средиземноморских пиратов, и на берегу выросли сторожевые башни. Много позже вон те бастионы защищали остров от флота мавров.

Кэтрин во все глаза смотрела на эту кладовую древностей. Фрагменты керамики, мозаичные полы, римские бюсты, глыбы мрамора создавали впечатление, что вы находитесь в запасниках какого-то музея.

Она опустилась на каменную скамью амфитеатра, обращенного к морю, и положила ладони на теплый камень, залюбовавшись красотой природы.

— Как прекрасно сидеть вот так и представлять себе, что две тысячи лет назад кто-то сидел на этом же самом месте и тоже трогал руками эти камни.

Райан с одобрением взглянул на девушку:

— Я был бы разочарован, если бы вы начали ворчать, что скамья грязная и ваше платье безнадежно испорчено или что здесь полно ящериц и пауков.

— Я не такая привередливая. К тому же я сама согласилась побродить среди руин. — Кэтрин замолчала, наблюдая, как любопытная ящерка высунула головку из трещины в камне и поспешно спряталась в своем укрытии. — Здесь много красного мрамора. Или это ваш мятежный друг — красная яшма?

Райан рассмеялся:

— Если бы хоть один, пусть самый маленький, из этих камней превратился в яшму, это была бы огромная удача. Но, увы, перед вами алжирский мрамор. — Он немного помолчал. — Вообще-то я нашел кусочек красной яшмы на Сан-Пьетро. Как-нибудь покажу вам его.

Когда они спустились к морю, Кэтрин с восхищением увидела разрушенные колонны, залитые чистой зеленоватой водой.

— Утонувший город! — прошептала она.

— Он сильнее волнует, когда видишь его вблизи, если, конечно, умеешь нырять и плавать под водой. Я видел несколько захватывающих фильмов, сделанных специалистами. Здесь очень чистая вода, которая почти законсервировала здания, и они сохранились гораздо лучше, чем те, что на земле. Захватчики век за веком проносились по римским городам, сметая все на своем пути и разрушая оборонительные сооружения, насыпи, стены. А море, в свою очередь, постепенно наступало и заливало колонны, статуи, дома, сберегая их для нас.

Девушка внимательно рассматривала изогнутую линию отлогого морского берега. Пустынный, даже кажущийся заброшенным, он ничем не напоминая о буйном веселье прошлой ночи.

— Сегодня никто не работает на раскопках, — заметила она.

— Археологи на празднике, как и все остальные. Это одна из причин, почему я хотел приехать сюда именно сегодня, пока здесь тихо.

Райан принес из машины корзину для пикника, и они устроились на ленч в тени скалистого пригорка, который, видимо, когда-то являлся частью фундамента то ли большого дома, то ли храма. Райан основательно запасся едой, купив очищенного лобстера, сыр и маленькие кусочки мяса в томатном соусе. Он открыл бутылку «Нурагус», местного белого вина, и достал два глиняных стакана.

— Согласен, не очень изящные фужеры, но уж не обессудьте. Я не люблю пить вино, даже дешевое, из пластмассовых кружек.

Они закончили трапезу апельсинами и виноградом, и Райан привалился спиной к бледно-розовому камню. Кэтрин смотрела вдаль на широкий полумесяц голубовато-зеленого моря между мысами и чувствовала на себе взгляд Райана, но не хотела нарушать каким-нибудь тривиальным высказыванием воцарившегося между ними молчания.

— Когда вы уезжаете домой? — вдруг задал он вопрос.

— Почему вы спросили об этом? Хотите побыстрее от меня избавиться?

— А это заставило бы вас побыстрее уехать?

— Не думаю, — засмеялась Кэтрин. — У меня осталось всего десять дней, а работа не убывает.

— Всего десять дней? — Райан резко сел. — Но тогда вы пропустите выставку в Сассари, которая проводится только раз в два года. Вам повезло, что она откроется этой весной.

— Когда?

— В последнюю неделю мая. Какая польза от того, что вы побывали на Сардинии, если не увидите работы лучших мастеров народных промыслов?

— Я должна написать брату и спросить у него, можно ли мне еще немного задержаться.

— Сделайте это побыстрее. Кроме того, вам следует съездить на север острова. Кальяри — это еще не вся Сардиния.

— Я жалею, что провела слишком много времени в безделье, — вздохнула Кэтрин. — Но так случилось…

— Понимаю. Так случилось, что Вито или, вернее, его бабушка живет именно в этой части острова, и он уговорил вас провести все время здесь.

— С вами бесполезно спорить, — резко заявила девушка. — У вас всегда есть собственная версия того, что происходит. А вам никогда не приходило в голову, что можно посмотреть на проблему под другим углом? Или вы так дорожите своим мнением, что боитесь его потерять?

Кэтрин осеклась и в мрачном предчувствии ожидала его реакции на эти слова. Райан молчал. Через некоторое время девушка повернулась в его сторону и увидела, что он трясется от смеха, закрыв лицо руками.

— Прямо в точку! — воскликнул он наконец, открыв лицо. — И почему это до сих пор никто не решился сказать мне о моем предвзятом, однобоком, черно-белом восприятии мира?

Еще несколько секунд назад Кэтрин готова была извиниться за свою вспышку, но его сардонический тон вызвал у нее новый приступ раздражения.

— Вероятно, все боялись, что вы не перенесете такой страшный удар.

Райан схватил ее за руки и придвинулся ближе:

— Кэтрин, вы должны остаться здесь как можно дольше, чтобы воспитывать меня и изменить к лучшему мою желчную натуру.

— Как будто это в моих силах, — с притворной печалью вздохнула она.

— Не сомневайтесь в себе. Если вы как следует постараетесь, то можете сделать нечто потрясающее из такого посредственного материала, как я.

Он ничуть не обиделся, и Кэтрин взглянула на него с уважением.

— Я скептически отношусь ко всем цветистым комплиментам, — улыбнулась она. — А Вито большой специалист по ним и превосходит вас в этом отношении.

— Но разница между нами в искренности. Вы ему верите?

— Нет. Вам тоже не верю.

— Женщины! — покачал головой Райан. — Все они одинаковы. Наговоришь им с три короба, и они поверят каждому слову, а скажешь правду — изведут подозрениями…

Он отпустил ее руки, как будто его больше не интересовали ни они, ни их хозяйка. На мгновение Кэтрин пожалела, что не чувствует теплого прикосновения его пальцев, но тут же мысленно отругала себя. От Вито она всегда могла отгородиться высокой стеной, но от Райана…

В этот миг он поднялся и протянул ей руку, чтобы помочь встать. После минутного колебания Кэтрин оперлась на протянутую руку, но затем поспешно отстранилась. Девушка прекрасно знала по опыту, что подобный жест был часто лишь прелюдией к крепким объятиям. Она взглянула на Райана и по его лицу поняла, что он догадался о ее мыслях. Краска прилила к ее щекам, и она поспешно отвернулась.

Когда они пробирались меж камней от берега моря к дороге, Райан остановился и поднял кусочек мрамора.

— Возьмите домой частицу древнего города, — тихо сказал он. — Посмотрев на него, вы увидите улицы и дома, храмы и амфитеатры, какими они были, когда римляне в ветреные дни облачались в тоги, а центурионы выкрикивали приказы солдатам.

Кэтрин взяла камешек с зернистой темной поверхностью, сглаженной ветрами и непогодами.

— Если каждый унесет с собой такой сувенир, археологам ничего не останется.

— Если бы этот крохотный осколок оказался фрагментом какой-нибудь колонны или фронтона, тогда в ваших руках было бы огромное богатство!

Кэтрин положила камень в сумочку.

— Говорят, когда приносишь раковину с морского берега, можно, прижав ее к уху, услышать шум прибоя. Этот камень будет напоминать мне об этом унылом месте.

— Почему вы сказали «унылое»? — удивленно спросил Райан. — Мне оно кажется безмятежным, хранящим спящие века и вознаграждающим тех, кому не безразлична его красота и кто стремится открыть ее для себя.

Кэтрин была удивлена глубиной чувства, прозвучавшего в его словах.

Когда они ехали в машине в сторону Кальяри, Райан снова заговорил:

— Я приходил сюда однажды, когда был шторм. Два мыса казались черными, как терновые ягоды, а море было подобно грифельной доске. Дождь бил с глухим шумом, молнии сверкали над руинами, и создавалась иллюзия, что город жив, разрушенные здания вновь обретают форму, а люди только что попрятались по домам, испугавшись грозы.

Они проезжали через сосновый лес и эвкалиптовые рощи, наполнявшие ароматом теплый дневной воздух, и Кэтрин казалось, будто Райан везет ее сквозь нескончаемый волшебный лес, из которого нет выхода. Но вскоре дорога взлетела на вершину холма, и перед ними открылся вид на Кальяри.

Здесь уже начиналось оживленное движение. Запряженные волами телеги везли целые семьи в город, вдоль дороги шагали пешком люди в карнавальных костюмах, изредка на извилистых тропинках мелькали всадники.

— Я сверну на старую римскую дорогу, может, там будет посвободней, — сказал девушке Райан. — Кажется, мы попали в час пик. Кстати, что вы больше всего хотите посмотреть в последний день праздника? Состязания возниц? Выставки овощей и цветов? Конкурс народных танцев?

— Я никогда не видела состязаний возниц. Где они будут проходить?

— Точно не знаю, но можно спросить.

Они оставили машину на холме возле древнеримского амфитеатра, возвышавшегося над городом.

— Я люблю отсюда смотреть на Кальяри, — сказал Райан, глядя вниз на крутые извилистые улочки со средневековыми зданиями и башнями. — Все кажется игрушечным: корабли в гавани, машины.

— А крошечные точки — это люди, — добавила Кэтрин.

Кальяри с его лагунами, уходящими на восток, искрящиеся в лучах солнца конусы соли в порту, похожие на белоснежные палатки, почти вертикальные лестницы, ведущие вниз, к темно-фиолетовому морю, — все это внушало любовь и самой Кэтрин. Город с его древним прошлым и индустриальным настоящим обладал шармом, перед которым трудно было устоять.

— Я никогда не забуду Кальяри, — прошептала она. — И всегда буду вспоминать о нем с любовью.

Райан повернулся к ней, и его улыбка показала Кэтрин, что он разделяет ее чувства. В его глазах было что-то еще, полунежное-полунасмешливое, что девушка не могла понять, но это странное выражение совершенно смутило ее. Она резко отвернулась и уставилась в другую сторону.

Они пошли по Виа Фра Игнацио да Лакони в сторону Виа Рома, где, как сказали Райану, скоро должны были начаться состязания возниц. Туда стекались толпы людей, большинство из которых были в ярких карнавальных костюмах, как будто все опереточные труппы вышли на улицу из сотни театров и выстроились в своих хоровых порядках.

Райан взял девушку за руку и повел к ступенькам какого-то большого здания, выходящего на площадь Маттеотти. Там уже было полно народу, но Райан нашел небольшой выступ, временно покинутый маленьким мальчиком, и подсадил туда Кэтрин. Уступ был слишком мал для нее, и девушка несколько раз сползала с этой узкой полоски камня, чувствуя себя очень неловко. Когда она соскользнула в очередной раз и вновь залезла на место, Райан обнял ее за талию и прижал к себе, так чтобы она могла опираться на его плечо.

— Удобно? — спросил он.

Кэтрин смущенно кивнула и была рада, что его внимание отвлекли крики и гул возбужденных голосов, означавшие, что состязания начались. Вскоре в поле зрения появились первые участники — старинные экипажи, запряженные лошадьми в нарядной, увешанной колокольчиками сбруе. Там были и ландо, и фаэтоны, и какие-то другие двухместные кареты, названия которых Кэтрин не знала. Большинство возниц и пассажиров были в национальных костюмах, все что-то кричали друг другу и подзадоривали кучеров. Каждый экипаж украшала масса цветов, отлетавших на такой скорости прямо к зрителям, которые их тут же подбирали.

Когда последний участник скрылся вдали, на площадь вступили нарядно одетые женщины, крутя своими зонтиками от солнца и бросая в толпу цветы. Затем начались ослиные бега, и Кэтрин заявила, что эти изящные маленькие животные вызывают у нее сочувствие.

— Я нигде еще не видела таких миниатюрных осликов. И чем меньше животное, тем толще человек, на нем восседающий.

Райан рассмеялся:

— Они, вероятно, не так слабы, как кажется.

В толпе раздались взрывы смеха: упитанный парень пытался уговорить своего «скакуна» идти в правильном направлении, но ослик упрямо возвращался к стартовому столбу.

— Если наездник опустит ноги и коснется земли, он будет дисквалифицирован, — объяснил Райан.

— У осла, видимо, больше здравого смысла, чем у его седока, — заявила Кэтрин. — О, отлично! — воскликнула она, когда парень спешился и увел своего осла от места состязаний.

Скачки закончились, и толпа стала разбредаться. Кэтрин с Райаном медленно двинулись по Виа Рома, затем он повел ее вверх по узкой боковой улочке, мимо церкви, в небольшой сквер, где маленькое кафе ожидало своих клиентов.

— Давайте выпьем вина или кофе, пока сюда не набежали голодные зеваки, — предложил Райан. — Что еще вы хотите посмотреть?

— Я бы с удовольствием посидела немного в тишине, а потом можно полюбоваться фейерверком, — ответила Кэтрин.

Они отдохнули в кафе, затем отыскали машину Райана, и он повез девушку в новый ресторан на берегу Поэтто. Мимо мелькали пригороды с роскошными виллами, раскрашенными в пастельных тонах. У каждой был свой сад с пальмами и миндальными деревьями. Затем дорога побежала между морем и солеварнями, и появились трамвайные пути. Переполненные накрененные трамваи то и дело выбрасывали из своего нутра пассажиров почти под передние колеса машины Райана.

— Вы уже были на этом пляже? — спросил он, когда они наконец добрались до места назначения.

— Один раз. Когда бы я ни приезжала в Кальяри, у меня всегда не хватало на это времени.

— За последние несколько лет Поэтто сильно изменился. Теперь здесь есть пляжные раздевалки, кафе, киоски с мороженым — в общем, все обычные атрибуты процветающего курорта. Власти Сардинии стремятся наверстать упущенное и делают все для того, чтобы привлечь сюда туристов. На острове веками свирепствовала малярия, и справиться с этим бедствием удалось только после войны. Еще древние римляне предупреждали друг друга о вероломном климате острова, но никто не пытался осушать болота… — Внезапно Райан повернулся к Кэтрин: — Извините! Я читаю вам лекцию, как будто вы студентка одной из моих групп.

— Нет-нет! Продолжайте, мне очень интересно, — ободрила его девушка.

— До недавнего времени остров был почти заброшен, но сейчас правительство осознало, что у него есть неплохое будущее. Строятся новые отели. Здесь, кстати, прекрасные дикие пляжи, отличная рыбалка и настоящий рай для любителей подводного спорта.

— Да из вас получится роскошный агент бюро путешествий! — засмеялась Кэтрин.

Отель, в ресторане которого они остановились поужинать, был построен на широкой береговой линии. Столики располагались во внутреннем дворе в три ряда под огромными пальмами. Темнело. Зажглись вереницы разноцветных лампочек, розовато-лиловое море приобрело более насыщенный темно-синий цвет. Со всех сторон доносились звуки музыки, гремели барабаны, то весело, то заунывно пели гитары и мандолины.

— Когда заканчивается ваш лекционный семестр? — спросила Кэтрин.

— Почти закончился — осталась последняя неделя. В сентябре наберу новых студентов, если захочу продолжить работу здесь или мое начальство прикажет задержаться еще на год.

— Вы не любите оставаться на одном месте слишком долго?

— Думаю, я родился бродягой. Мне нравится решать сложные задачи, участвовать в новых проектах, преодолевать сопротивление неподатливой земли. Когда же все это становится слишком легким, я теряю интерес и уступаю дорогу кому-нибудь другому.

Когда наступило время фейерверков, служители отеля расставили на берегу стулья и скамейки для удобства зрителей, и Кэтрин со своим спутником уселись в первом ряду.

— Вы не чувствуете себя виноватой? — внезапно спросил Райан. — Ведь вы бросили своего дорогого Вито на произвол судьбы, и этим вечером он, должно быть, ужасно одинок.

— Уверена, что он вполне может сам себя развлечь где-нибудь.

— И с кем-нибудь?

— Весьма вероятно.

— Мне кажется, что вы безответственно относитесь к нему, — строго проговорил Райан. — Думаю, это потому, что в Англии вас ждет другой парень.

— Кто вам сказал?

— Мирелла. Вы сами проболтались ей об этом.

Кэтрин звонко рассмеялась:

— Мирелла поняла все неправильно. Она просто хочет быть уверенной, что я не собираюсь становиться ее соперницей.

— Соперницей? И кто же тот мужчина, которого она боится потерять?

Кэтрин закусила губу. Ну как она может так вот прямо сказать ему: «Вы!» Она искала слова, которые дали бы ей возможность уклониться от слишком ясного ответа.

— Мирелла очень привлекательная девушка, — начала она осторожно, — и я не сомневаюсь, что у нее есть много знакомых мужчин, почитающих за счастье быть в ее обществе.

— И она думает, что вы можете лишить ее одного из них? Того, к кому она особенно благоволит?.. Кажется, я начинаю догадываться. Это не Вито. Или все-таки он? Этот парень ходит за вами как привязанный.

— Я его к себе не привязывала. Вито совершенно свободен.

— М-м… Вы недавно познакомились с Энрико. Но он не смотрит ни на кого, кроме Миреллы. Так что его мы тоже исключаем.

Наступила пауза, в течение которой только гроздья фейерверков со свистом рассекали воздух, рассыпаясь красными и зелеными огоньками, распускаясь, словно бутоны экзотических цветов.

— Ну так кто же это, в конце концов? — настойчиво потребовал ответа Райан.

— Спросите себя самого. Вы лучше, чем я, знаете друзей Миреллы.

Кэтрин совсем не хотела, чтобы он продолжал этот допрос. Без сомнения, он опять запутает ее и вынудит сказать правду.

— Я уже успел немного узнать вас и не могу себе представить, что вы способны соблазнить мужчину, на которого положила глаз Мирелла. О, конечно, незаметно для самой себя, тактично, непреднамеренно — это еще возможно, но специально — нет.

— Спасибо, — холодно сказала Кэтрин. — Вы льстите мне, преувеличивая степень моей привлекательности.

Райан некоторое время молчал, откинувшись на спинку сиденья и задрав голову, будто его интересовали в тот момент только брызги фейерверка.

— Может, прекратим эту дуэль? — предложила Кэтрин. — Я знаю, это не мое дело, но Мирелла молода и впечатлительна и совсем не заслуживает, чтобы ей причиняли боль.

— Вы считаете, что я тот, кто может ее обидеть?

Кэтрин пожала плечами.

— Вы можете непреднамеренно причинить ей страдание, она думает…

— Да? Продолжайте. Она думает, что влюблена в меня… а я — в нее?

Кэтрин молча уставилась на свои колени.

— Все это абсолютная чепуха! — воскликнул Райан. — Мирелла прекрасно понимает, в каких мы с ней отношениях. Я просто ее английский друг, с которым она пытается флиртовать на глазах остальных поклонников. Я несколько раз приглашал Миреллу на прогулку. И мы провели с ней вместе по ее просьбе первый день праздника — она не хотела слишком много времени посвящать Энрико.

Эти слова были для Кэтрин как ушат холодной воды. Значит, спутником Миреллы на процессии в Кальяри был не Энрико, а Райан. А теперь, выходит, наступила ее очередь? Оказывается, Райан делит свою благосклонность между ними обеими поровну.

Этот день мог бы стать самым счастливым из тех, что Кэтрин провела на Сардинии, если бы не такой конец. Наблюдая, как в небе над темным морем, шипя, исчезал хвост очередной петарды, девушка испытала стыд — ведь появившаяся у нее этим вечером уверенность в том, что она привлекает Райана, с самого начала была обречена потерпеть фиаско. Она не имеет права на какое-то особое отношение Райана. Если он пригласил девушку провести с ним день, это еще не значит, что он питает к ней какие-то чувства.

Получается, что он ничуть не лучше Вито, у которого, очевидно, есть целая коллекция подружек в Риме, Неаполе, на Сардинии или где-то еще. И все же Райан не клялся сразу же в вечной преданности, подумала Кэтрин и тут же перебила себя: откуда она может это знать? Она же не слышала, что он говорил Мирелле, чтобы поддержать ее надежды…

Когда настало время уезжать, Райан спросил, куда ее отвезти: на виллу Санта-Маргерита или на виллу Роскано.

— Не знаю, — призналась Кэтрин. — Я даже не поинтересовалась, какие планы были у Монтефранко и Бертини. На вилле Санта-Маргерита остались мои вещи, так что, наверное, мне лучше вернуться туда.

— Вы хотите сказать, что ушли, не спросив, возвращаться ли вам туда сегодня вечером?

— Тогда я еще не знала, что буду отсутствовать целый день, — ответила Кэтрин, оправдываясь.

— А если все вернулись на виллу Роскано, что тогда?

— Тогда я поеду на виллу Роскано.

— Получится длинный путь по кругу, — проворчал Райан.

— Только не упрекайте в этом меня, — сердито бросила она. — Когда вы пригласили меня поехать в Нор, я не думала, что это займет столько времени.

— Извините, что задержал вас, я забыл, что маленькие девочки рано ложатся спать, — парировал он и хлопнул дверцей машины.

— Сожалею, что причиняю вам неудобства своим присутствием и необходимостью отвозить меня домой. Если вы собираетесь остаться на ночь в Кальяри, только скажите.

Кэтрин даже обрадовалась такому бурному обмену колкостями — теперь можно было часть пути помолчать. Она ожидала, что вилла Санта-Маргерита будет погружена во тьму, и даже не предполагала, что ее итальянские друзья могут не спать до рассвета. Было уже два часа ночи, а в доме сверкали огни и раздавались веселые голоса и смех.

— Как видно, вы не окажетесь перед закрытой дверью, — проворчал Райан, когда Кэтрин вышла из машины.

Девушка кивнула:

— Спасибо за прогулку и за то, что отвезли меня домой.

— Это доставило мне удовольствие. Но вам стоит попросить прощения у Вито за то, что бросили его на целый день.

Кэтрин с тревогой подумала, что эта неблагоразумная задержка ради последней колкости может стать роковой. И оказалась права: из ниоткуда вдруг появилась Мирелла. Видимо, она услышала голос Райана, а теперь ясно разглядела его в потоке света, льющегося на дорогу с веранды. Он помахал ей рукой и быстро уехал.

— Мы очень беспокоились о тебе, — сказала Мирелла Кэтрин, когда они входили в дом.

— Мне следовало оставить записку, по все произошло совершенно неожиданно.

— Ты провела весь день с Райаном?

— Да. — Отрицать не было смысла. — Он возил меня в Нор посмотреть на раскопки. Потом мы прогулялись в Кальяри.

Мирелла крепко схватила Кэтрин за руку:

— Пойдем. Я должна поговорить с тобой.

— Сейчас? Это не может подождать до утра? Я очень устала.

— Нет, именно сейчас. Мы найдем укромное местечко в саду. Возможно, я буду ругаться с тобой, и мне не хотелось бы делать это в доме, где мы обе — гостьи.

Кэтрин оценила тактичность Миреллы и уныло побрела за ней.

В беседке никого не было. Они сели в кресла.

— Догадываюсь, что ты собираешься сказать, Мирелла, — тихо начала Кэтрин. — Что я не должна была принимать приглашение Райана.

— Приглашение! — повторила итальянка возмущенным тоном. — Райан никогда бы не пригласил тебя. Ты сама навязала ему свое общество и вынудила его взять тебя с собой!

— Нет, я просто гуляла по берегу, и он там увидел меня.

— Это полностью подтверждает то, что я сказала. Райан добрый, и, когда он увидел тебя, такую грустную, гуляющую в одиночестве, он из жалости пригласил тебя с собой.

— Но этот день, проведенный мною с Райаном, никак не нарушил твоих планов, не так ли? Вито тоже был занят. Он оставил мне записку, что отправляется с группой мужчин в горы охотиться.

— Он надеялся увидеть тебя здесь, когда вернется, — упрямо продолжала Мирелла.

Кэтрин улыбнулась, глядя в темноту:

— Вито не должен был ожидать, что я, как верная жена, буду стоять на пороге и ждать его возвращения.

— Ты предпочла англичанина, — тихо заплакала Мирелла. — Я была так счастлива до твоего приезда сюда. Райан был веселым и часто приглашал меня с собой куда-нибудь. А теперь ты украла его у меня!

— Нет, Мирелла. — Кэтрин обняла вздрагивающие плечи девушки. — Пойми, Райан не из тех мужчин, которые все свое внимание отдают только одной женщине. Одна сегодня, завтра — другая. Кстати, мы все думали, что ты провела первый день праздников с Энрико, а оказалось, что ты была с Райаном.

Мирелла вздохнула.

— Когда ты уедешь в Англию, все опять станет по-прежнему. Райан вернется ко мне, и мы будем счастливы, как прежде.

Кэтрин ощутила прилив сострадания к этой глупышке, так увлеченной мужчиной, который питает к ней лишь теплые дружеские чувства. Впрочем, время и Энрико помогут Мирелле разобраться в истинном положении вещей. Сейчас же любая попытка разрушить иллюзию обернется против самой Кэтрин, и она вновь услышит в свой адрес обвинения в том, что хочет завладеть Райаном. Сама по себе мысль, что его можно перебрасывать из рук в руки, как пляжный мяч, казалась нелепицей.

— Когда мы вернемся на виллу Роскано, — вздохнув, сказала Кэтрин, — я постараюсь сразу же уехать на север острова, а после этого отправлюсь домой в Англию. Скоро ты избавишься от меня.