Легкое сумасшествие по имени любовь

ГЛАВА 25

День, когда должна была состояться вечеринка Доди, выдался ясным, солнечным, без единого облачка на небе. Идеальный летний денек в Западном Мичигане, как с картинки. Все было готово: дом украшен, большой белый шатер раскинут, импровизированный танцпол из крашеной фанеры сооружен. Все выглядело блестяще и изысканно, как и подобает случаю. Джаспер, добавлявший последние штрихи к подносам с восхитительными лакомствами, попросил:

— Сэди, отведи собак в дом миссис Шмидт! Она сказала, что мы можем подержать их у нее до вечеринки, чтобы они не воровали нашу еду. Фацо! А ну, брысь оттуда!

Пес печально взглянул на Джаспера и убрал лапы со стола.

— Ладно. — Я была рада заняться хоть чем-нибудь. Ну и что, что дом миссис Шмидт находится рядом с домом Пуллманов, — мне все равно. Кстати, можно снова заглянуть в окна — посмотреть, исчезли ли коробки Деза. Мне все еще не верилось, что он не захотел отвечать на мой звонок. Ну не может он быть таким жестоким. Хотя, возможно, я недостаточно его знаю.

Выйдя на улицу с Лэзибоем и Фацо, я вспомнила, почему терпеть не могла их выгуливать. Это были восьмидесятифунтовые хаотично движущиеся препятствия, из-за которых я постоянно была вынуждена прыгать, как белка. Лэзибой потерся мордой о мою ногу, обслюнявив ее. До двери миссис Шмидт я добралась не скоро. Дверь открыла хозяйка в персикового цвета халате и с бигуди на голове.

— О, Сэди, привет! Заходи. Как себя чувствует Доди?

На секунду я даже подумала, что она каким-то образом узнала о болезни тети, но быстро смекнула, что это обычная вежливость. Собаки ворвались вслед за мной, чувствуя себя как дома. В соседней комнате зашипел кот.

— У Доди все замечательно. Спасибо, что поинтересовались. Ну и, конечно, она вся в хлопотах из-за вечеринки. Мы вам очень благодарны, что вы разрешили привести собак.

— О, не стоит благодарности. Я в последние дни прямо как доктор Дулиттл[39], — ответила она. — И ваши собаки, и соседский Фантом.

Точно по команде, на барную стойку вскочила знакомая стерва-кошка и зашипела на меня. Боже. Как же я ее ненавижу.

— Фантом? Ее так зовут? А как она у вас оказалась? — Я поняла, что никогда не спрашивала Деза о ней. Может, потому он меня и бросил?

— Да. — Миссис Шмидт кивнула. — Мистер Макнайт попросил меня присмотреть за ней, пока он на регате.

Погодите-ка. Что?

— На регате? — Услышала я свое сдавленное бормотание.

— Да. А разве он об этом не упоминал? Я-то думала, что у вас всё на мази. — Она кокетливо и многозначительно подвигала бровями, заставив бигуди приплясывать.

— Да ну, неправда. — Я переступила с ноги на ногу. — Но о какой именно регате вы говорите?

— Какой-то грандиозной, из Чикаго до острова Макино. Я так поняла. Он не особо рвался ехать туда. Но сказал, что его друг позвонил и очень настаивал. Ну а потом доктор собирался заглянуть к маме. Какой чудный парень.

Регата? Он был на парусных гонках? Может, он потому и не пытался позвонить? Не то чтобы это что-то изменило, но информация была явно интересная. Ведь это могло означать, что официально он пока не переехал. Может, у меня еще есть шанс? Я попыталась почесать стерву Фантом за ушком, будто мы были закадычными друзьями. Она укусила меня.

— А когда он вернется? — как бы между прочим спросила я.

Миссис Шмидт скрестила на груди руки.

— Значит, говоришь, между вами ничего нет? Но думаю, ты не против, да? Ах… — Она вздохнула и с мечтательным видом уставилась в потолок. — И я бы не стала тебя в этом винить. Будь я на тридцать лет моложе и на двадцать фунтов легче, я бы и сама с ним замутила. К счастью для тебя, я старая и толстая. — Она внимательно посмотрела на меня. — Не знаю точно, когда именно он вернется. Но скорее всего, на следующей неделе.

— Отлично. Спасибо вам еще раз, миссис Шмидт, что вы забрали собак. Мне пора бежать. До начала вечеринки еще столько всего надо успеть!

— Конечно. Увидимся вечером.

Я поспешила домой чуть ли не бегом и ворвалась в дверь, как ураган. Фонтейн нарезал лимоны на кухонном островке.

— Он на яхте! — выпалила я.

— Кто на яхте?

— Дез на яхте! Миссис Шмидт только что сказала мне, что он уехал на какую-то там Чи-Макскую гонку посреди гребаного озера Мичиган! Как ты думаешь, может, он поэтому не позвонил?

К этому моменту моя семья уже была в курсе всех кошмарных подробностей внезапного отъезда Деза. Сохранить все это в тайне у меня так и не получилось.

Фонтейн приподнял черные брови:

— Наверное.

— Наверное? — В моем голосе сквозила неприкрытая назойливость.

— Ну откуда мне знать, детка.

Я сжала кулаки, с мольбой глядя на Фонтейна. Ну же. Неужели он не может сделать так, чтобы мне стало полегче? Я так нуждалась в подтверждении. Мне так нужна была надежда. Если Дез просто не получил сообщение, может, у меня все еще есть шанс рассказать ему, что я чувствую. Может, это как-то повлияет на его решение уехать? Может, это изменит всё.

Слишком много «может». А что, если он никогда не вернется назад? А что, если их парусник перевернется, и все утонут? И я останусь, как девушка из старой песни семидесятых годов, влюбленная в моряка, который хвалил ее, мол, какая она милая и какой хорошей будет женой. Как же там, черт подери, эта песня называлась? Бритни? Бетани? Бетти? Бренди!

— Бренди! — воскликнула я, снова сжав кулаки.

— Что? — Глаза Фонтейна округлились.

— Что, если он утонет, и я останусь, как Бренди?

— Певица?

— Нет, дурная башка, девушка из таверны. Из песни.

Фонтейн положил нож, которым чистил овощи, и медленно приблизился ко мне, вытянув руку, будто мой палец лежал на спусковом крючке заряженного пистолета.

— Букашечка, это уже перебор.

Я истерически хихикнула. Он прав. Стресс сводит меня с ума. Какая разница, находится Дез на яхте, в космическом корабле или на воздушном шаре? Он все равно переедет в Сиэтл. Ну, ответил бы он на мой звонок, но что бы такого я могла сказать ему, чтобы он передумал? Совершенно ничего. Моя вдруг вспыхнувшая надежда пошла ко дну быстрее, чем «Титаник». Что бы ни произошло, итог был бы один: я, как и Бренди, стояла бы одна на ветреном берету в ожидании человека, который для меня недосягаем. Сволочи моряки.

Наступил момент феерического празднования дня рождения. Фонтейн порхал вокруг, сверкающий, как колибри, взбивая для пущей пышности тюлевые фестоны и поправляя цветочные композиции. Он уговорил мать не выходить из дома до вечера, чтобы потом она могла в полной мере насладиться своим великим Моментом Триумфа. Он даже попросил всех гостей одеться в белое, которое соответствовало бы нашему элегантному антуражу. Фонтейн, Джаспер, Бет, Пейдж, Джордан и я собрались на террасе, и Кайл вывел Доди из дома.

— О, вы только взгляните на это! — Она буквально задохнулась от восторга. — Восхитительно! Просто восхитительно! Ох, дети, как же вы потрудились! Это так прекрасно. Эти цветы, эти банты, а фонарики! О, Джаспер! Стол выглядит божественно! Какое великолепие! — Она обняла и расцеловала каждого из нас по меньшей мере дважды.

Детям быстро наскучило, что на них не обращают внимания, и они убежали, чтобы вволю попрыгать на танцполе.

— Какое прелестное платье, Доди! — сказала Бет.

Доди ответила ей реверансом:

— Спасибо, милая. Это из коллекции Мари Осмонд[40]. Я решила, что в шелках мне будет слишком жарко. О боже! — Она снова заахала, сообразив, что мы все оделись в белое.

— Вы словно ангелы. Но я же еще не умерла, или уже? Это небеса?

Фонтейн покачал головой:

— Как мило, ма. Я так старался, а единственное, что ты можешь сказать на это: «Я вижу покойников».

Она захихикала:

— Прости, дорогуша. Я просто дразнюсь. Выглядит прекрасно, честное слово. Просто невероятно!

— Спасибо. А теперь бокальчик вина?

Фонтейн отошел в угол террасы, где мы устроили просторный бар. Кайл подошел ко мне, встал рядом, облокотившись на обвитые тюлем перила.

— Выглядит великолепно, да? — Он приобнял меня за плечи. — Может, нам стоить добавить организацию невероятных вечеринок в свой список услуг?

— Добавим. Спасибо тебе за помощь.

Я почувствовала внезапный прилив горячей признательности Кайлу. Он был таким добрым, таким щедрым, так помог нам в это нелегкое время. И стал для меня настоящим другом.

— Ты замечательный. Обожаю тебя. — Я не удержалась и обняла его.

— А это, видимо, Дез-з-з-з?

Господь, ты, наверное, хотел подшутить надо мной? Саркастический тон Ричарда ожег мои барабанные перепонки, как горящие угли. Я резко повернулась. Да. Это был он. Я схватила Кайла за руку с такой силой, что он вскрикнул.

— Что ты здесь делаешь, Ричард?! — воскликнула я.

Все разом обернулись. За Ричарда цеплялась бабенка, похожая на тюнингованную силиконом участницу «Джерси Шор»[41]. Ей едва исполнилось двадцать, но она выглядела старше на бог его знает сколько шлюхиных лет. И я видела прыщи, которые скрывали больше кожи, чем ее микроскопическое платье.

— Я принес документы, Сэди. — Ричард показал конверт. — Документы на дом. Я подумал, что мы можем все решить и узаконить сами до того, как твоя адвокатша с бульдожьей хваткой попытается усложнить нам все дело. — Он улыбнулся всем присутствующим и спросил: — У вас вечеринка? А почему меня не пригласили?

Кто отвалил огромный камень от пещеры и позволил Ричарду выползти оттуда? И как он вообще посмел? Как он посмел явиться без спроса и тыкать мне в лицо своими документами? Это было слишком. Еще девку притащил! Какой нормальный человек тащит подружку, да еще похожую, в прямом смысле, на мечту извращенца, на встречу со своей бывшей женой? Я потеряла дар речи. И к лучшему, а то слова, которые так и рвались из моей глотки, прожгли бы мне губы.

— Ричард, сейчас не время для дел, — сказала Доди. — Заходи лучше завтра.

Все переводили взгляды с меня на Ричарда. Его улыбка стала шире, будто он болтал со старыми друзьями.

— Извини, Дуду, я не уйду. Мы как раз собираемся уезжать, но я хотел бы, чтобы документы были подписаны сейчас, поскольку я не могу даже порога дома переступить, пока мисс Ледяная Принцесса их не подпишет. Что скажешь, Сэди? Подпиши бумаги, и я исчезну.

— Я ничего не стану подписывать, Ричард. — Я едва дышала. — Не ранее, чем завтра, после того, как переговорю с адвокатом.

Ричард покачал головой:

— Ай-ай-ай. Мне хотелось бы подать эти документы до следующей недели. Не усложняй все. Ты же согласилась, так к чему сейчас сопротивляться?

— Я не усложняю. Это ты поступаешь неблагоразумно. У нас разгар вечеринки. Завтра я прочту твои бумажки первым делом.

— Так-то лучше. Кстати, это Барби. Барби, это Сэди.

Барби улыбнулась. Я почти угадала, что у нее будет не хватать зубов. А ведь она такая молоденькая.

Ричард все еще медлил.

— А ты не собираешься представить меня своему другу Дез-з-з-зу? — Он высокомерно улыбнулся Кайлу.

Черт его побери! Ричард был таким отвратительным, таким злобным. Вот что заставило меня поступить так, как я поступила. Вот почему я стала говорить, забыв про здравый смысл.

— Да, Ричард. Это Дез. И мы оба хотим, чтобы ты убрался. — Я затылком чувствовала, что все члены моей семейки пооткрывали рты.

Фонтейн застонал, как от боли. Боже, боже, боже! Я произнесла это вслух? Украдкой я бросила взгляд на Кайла. Его глаза были широко распахнуты от удивления. Да, все-таки я это сказала. Вся жизнь пронеслась перед глазами, пока Кайл не протянул Ричарду руку. Мои родственники разом выдохнули.

— Ричард, — представился тот, пожав протянутую руку. — Я думал, ты шотландец. А где же юбка?

Кайл, мой храбрый герой, ответил не раздумывая:

— В стирке. Сегодня тебе придется бегать за чьей-нибудь еще.

Джаспер засмеялся. Фонтейн опять застонал.

— Ну, вот вы и познакомились. Теперь-то ты уйдешь? — огрызнулась я.

— Детка, я проделал немалый путь из Гленвилла. И не уйду без твоей подписи.

— Ричард, ты ли это?

Не-ве-ро-ят-но! На террасу вышла моя мать, ее темные волосы были идеально уложены и блестели, несмотря на ветер и влажность. За ней шли Пенни и Джефф. Я крепко вцепилась в рубашку Кайла, и даже подумала, что сейчас порву ее. Он сжал мое плечо.

— Эллен! — воскликнула Доди, оттесняя Ричарда, чтобы поприветствовать мою маму.

Та неловко обняла сестру.

— Ты что такая недовольная? — спросила Доди.

— Я бы ни за что не выбрала белый, но приглашение было весьма конкретным, — ответила мама. — И, между прочим, с днем рождения!

Все столпились вокруг, приветствуя моих родственников. Я стояла на месте, как приклеенная, все еще держась за рубашку Кайла. Пенни поймала мой взгляд и вынесла вердикт: «Милый!» Она понятия не имела, что это был самозваный Дез.

Я хотела было закивать, но голова так кружилась, что я не осмелилась. Заметив наконец меня, мама приподняла идеально выверенную стилистом бровь.

— Привет, Сэди. Кто это с тобой? — Она мельком оглядела Кайла и уставилась на меня своим взглядом-лазером.

Ричард фыркнул:

— Так ты еще не знакома с новым парнем Сэди, Эллен? Это же Дез-з-з-з-з.

Боже, как же я ненавижу Ричарда.

— Приятно познакомиться, миссис… м-м-м… — Кайл запнулся.

— Харпер.

— Миссис Харпер. Я… — он снова помедлил. — Я — Де… Дез.

— А Пенни беременна! — выпалил Фонтейн.

Поздравительные возгласы раздались снова, внезапно все принялись суетиться вокруг, обнимая мою сестру и ее мужа. Пенни успела пообниматься со всеми, бросая на меня возмущенные взгляды кинжальной остроты. Не так уж сложно было сохранить ее маленький секрет.

В образовавшемся хаосе Фонтейн в два прыжка очутился рядом, схватил за руки меня и Кайла и утащил в дом.

— Что ты делаешь! — зашипела я. — Пенни не хотела, чтобы кто-то узнал!

— Что я делаю? Нет, это что ты делаешь! Зачем ты сказала, что Кайл это Дез? Идиотизм какой-то!

— Я не знаю! Ричард просто шокировал меня, внезапно появившись тут с этой резиновой куклой. Само вырвалось!

— И как нам теперь быть? — продолжал Фонтейн.

— Ребята, ребята, успокойтесь. Нашли проблему. Я могу немножечко побыть Дезом, — прошептал Кайл.

— А ты сумеешь? — спросила я.

— Ничего не получится! — заявил Фонтейн.

— Конечно, получится! Это будет весело. Разве что пожилых людей я не могу изображать. Вот, посмотрите на мою походку! Как у натурала! — Кайл нарочито враскачку продефилировал по гостиной.

— Джон Уэйн[42] с геморроем, — проворчал Фонтейн. — Ты никого не сможешь надуть.

Кайл засмеялся:

— Да ладно. Еще как надую! Все будет нормально. Это же только пока Ричард не уберется.

— С него станется проторчать тут всю ночь, — вздохнула я. Не подпишу ни одной бумажки, пока мой адвокат не прочтет их. И плюс тебе придется изображать Деза для моей мамочки тоже. Я не собираюсь раскрывать ей эту тайну.

— Ох… — Он на секунду задумался. — Ладно, чего там. Сделаем. Вы тут постоянно талдычите, какой урод этот Ричард. Так давайте хоть поржем над ним. К тому же как нам прекратить все это прямо сейчас?

Он был прав. Нельзя было что-то придумать и при этом не раскрыться ни перед мамой, ни перед Ричардом. Фонтейн смотрел на Кайла с таким восхищением, будто увидел его заново.

— Понятия не имел, что ты такой хороший актер, улыбнулся он. — Это так сексуально.

— О, спасибо.

— Стоп, а как же дети?! — воскликнула я.

Фонтейн прикусил большой палец:

— Ох да…

— Какого черта, балаболка! — закричала сестра, появляясь на пороге с пылающими щеками.

Я подняла руки, защищаясь:

— Ох, прости меня, Пенни. Ты права, но дай я тебе все объясню.

Наша компания заговорщиков засела на кухне, шепотом делясь с Пенни всеми подробностями случившегося. Конечно, она меня тут же простила, если и не по доброте душевной, то хотя бы потому, что дождаться не могла, что будет дальше. Она предложила ввести детей в курс дела. Что я всегда ненавидела, так это втягивать невинных Пейдж и Джордана в свои делишки, но зато это даст вдоволь интересной пищи для размышлений их будущим психологам. Итак, операция «Дезмонд Шторм» стартовала.

— Сэди, просто подпиши эти чертовы бумаги, чтобы я мог выбраться отсюда, — развыступался Ричард, как только мы вышли на террасу.

— Я позвонила адвокату. Ричард. Она получила копию бумаг днем и сейчас изучает их. Как только она перезвонит и скажет, что все в порядке, ты получишь свои дурацкие бумажки. До тех пор не путайся у меня под ногами и будь повежливее с моей семьей. Извини, я должна заняться гостями. А тебя никто не приглашал.

— Могу я хотя бы выпить и повидаться с детьми?

Я показала ему средний палец, повернулась и спустилась по ступенькам на пляж.

Вечеринка только набирала обороты, друзья и родня всё прибывали. Фонтейн носился по пляжу, как песчаный краб, встречая каждого и провожая к Доди, восседающей на украшенном тюлем троне. Она казалась парящей в облачке из меренг. Мама сидела рядом с ней. Ее поза, ее маникюр — всё прямо-таки отдавало безупречностью. Невозможно было быть более непохожими друг на друга, чем эти две сестры.

Пейдж и Джордан поздоровались с папочкой краткими и тщательно выверенными фразами, прежде чем Пенни их увела, и теперь носились по пляжу с целой ватагой кузенов. Это должно было занять детей по крайней мере до тех пор, пока мы не выживем Ричарда, чтобы они нечаянно не выдали мою дьявольскую тайну.

Кайл играл роль внимательного кавалера, обнимал меня, похлопывал по заду и так увлекся, что мне пришлось велеть ему прекратить.

— Извини, — прошептал он. — А разве парни-натуралы ведут себя по-другому?

— Бывает. Но это не значит, что такое нравится женщинам-натуралкам.

Он пожал плечами и отхлебнул из бокала.

Солнце понемногу клонилось к горизонту, и по мере того, как обильные возлияния смягчали семейные обиды и превращали незнакомых друг с другом людей в приятелей, вечеринка становилась все более шумной.

Возрастной диапазон развлекающихся на танцполе включал всех, от самых юных годами до самых юных душой. Приехал Гарри, и я наблюдала, как Доди пытается научить его танцевать танго с зажатой в зубах гвоздикой. Вечеринка удалась, и мы с Кайлом, Фонтейном и Джаспером, отойдя в сторонку, поздравляли друг друга с удачей.

— Я полагаю, это успех, — сказал Джаспер, поднимая бокал.

— Согласна. Доди, похоже, счастлива! — добавила я.

Бокалы звякнули, когда мы чокнулись.

— А благодаря новому Дезу нам удалось даже натянуть всем… кепку на нос, — сказал Фонтейн, улыбаясь Кайлу.

— Кепку на нос, да? А что, ты носил кепку в последние дни, Тимми? — спросил Ричард, возникший у нас за спиной. Он был как смерть, такой же тихий и пугающий.

— А где Бэмби? — спросил Фонтейн.

Ричард хмыкнул и отпил из своего бокала.

— Барби, — поправил он. — Она в доме, смотрит телевизор. Сэди, твоя гребаная адвокатша еще не перезванивала?

— Пока нет, Ричард. Почему бы тебе просто не свалить отсюда? Ты и так получишь то, что хочешь. Тебе обязательно портить мне вечеринку? — Если в моем голосе и звучало раздражение, так это потому, что Ричард нарочно доводил меня.

— Поверь, никто не хочет свалить с этой сельской вечеринки больше, чем я, но я проделал такой путь из Гленвилла не для того, чтобы уехать без ключей от своего дома. — Он сделал еще глоток, всасывая губами кубик льда, а потом кивнул Кайлу:

— Так ты врач, да?

Кайл не сразу понял, что эти слова относятся к нему.

— А, м-м-м, да.

— Педиатр, мануальный терапевт или что-то вроде того?

— «Скорая помощь». — Кайл украдкой зыркнул в мою сторону, будто спрашивая «это так или нет?»

Я взмокла. Мне не хотелось, чтобы Ричард болтал с моим лжебойфрендом. Если он нас раскусит, я буду слушать об этом вечно.

— Ричард, а ты разве не должен сидеть сейчас в доме с Бэмби?

— Барби. И я всего лишь пытаюсь поговорить с твоим новым другом. Ты же помнишь, меня всегда заботило, с кем общаются мои дети.

Я не могла не расслышать в его словах затаенную угрозу. Если я не подпишу документы в ближайшее время, он снова начнет говорить, как ему не нравится Фонтейн. Какая ирония.

Он снова повернулся к Кайлу:

— Ты из Шотландии, правда? А почему у тебя нет акцента?

Мы и забыли об этой маленькой детали! У Кайла был явный среднезападный говорок.

— Я прожил в Штатах большую часть своей жизни. Но если уж говорить о странных акцентах, тебе следовало бы докопаться до своего деревенского прононса, Дик, — ответил Кайл.

Я с облегчением улыбнулась. Отличный ответ, Лжедез. Кайл был лучшим поддельным бойфрендом, какого можно было вообразить.

Чувствуя, что здесь он словесную дуэль явно не выиграет, Ричард повернулся к Джасперу:

— А ты все так же подаешь бургеры?

— Да.

Это становилось утомительным. Скорее бы уж Джанет перезвонила — тогда Ричард наконец уберется! Я рассматривала толпу. Может, там найдется какой-нибудь не слишком приятный — и ничего не подозревающий — родственник, которому я могла бы сплавить своего бывшего?

Посмотрев в сторону пляжа, я увидела одинокую фигуру, идущую к нам. Высокую, широкоплечую, до боли знакомую. Мое сердце остановилось. Оно не просто пропустило удар. Это была полнейшая, с визгом шин и тормозов, с криком «уберите-детей-из-под-колес» остановка. Дез. Он вернулся в Белл-Харбор. Нет, еще лучше. Он шел к нам. Шел на вечеринку Доди! Он подзагорел и выглядел просто умопомрачительно, его рубашка сияла нетронутой белизной, хлопая на ветру. Он был в сто раз красивее, чем я помнила. Но разве это возможно? Желание побежать навстречу и осыпать его поцелуями овладело мной.

— Дез… — невольно выдохнула я его имя.

Он был слишком далеко, чтобы услышать, зато Кайл стоял рядом со мной.

— Что? — спросил он.

Я удивленно уставилась на него. Постойте. Что? Вот дерьмо! Вот же дерьмо! Кайл! Ричард! Лжедез и настоящий Дез! Ну и что теперь делать?!

— Дез, — сказала я снова сдавленным голосом и слегка отвернула голову, чтобы Ричард ничего не заметил.

Но Кайл и Фонтейн уловили, что что-то не так. Проследив за моим взглядом, Фонтейн потерял дар речи, а Кайл переводил взгляд с меня на Деза, а с Деза на Ричарда. Джаспер тоже засек нашу тихую панику и повернулся посмотреть, что происходит. Он издал звук, какой издает Фацо, набрав полную пасть арахисового масла. Затем резко повернулся к Ричарду, загораживая ему вид на пляж, и задал вопрос:

— Так кто, по-твоему, был лучшим в боях с Мейуэзером?

О, спасибо, Джаспер, спасибо! Разговор о любимом боксере отвлечет внимание Ричарда. Но ненадолго. Что мне делать, что же мне делать?! Дез был в двадцати футах и быстро приближался. Выхода нет. Я обречена, обречена на разоблачение. Вот тут я поняла, как волки отгрызают себе лапы, чтобы освободиться из капкана. Ну, не совсем поняла. Потому что это все-таки странно. Но по меньшей мере мне была понятна логика волка. Я хотела вырваться из ловушки. Ловушки, созданной мной из гордости и упрямства. И, вероятно, глупости. Но что делать? Что можно сделать? Я собиралась сказать правду быстрее, чем Дез смог бы услышать.

— Ричард, я должна сказать…

Но мои слова заглушил визг Фонтейна.

— Дорогой! — пропел он и побежал к Дезу, широко распахнув объятия. — Что так долго? Я думал, ты уже никогда сюда не доберешься.

Дез замер на полпути, его глаза округлились при виде Фонтейна, летящего на него с видом атакующего лебедя. Когда Фонтейн подпрыгнул и вошел в лобовое столкновение с Дезом, это было похоже на замедленную съемку автокатастрофы. Затем мой кузен обнял Деза за плечи и крепко поцеловал прямо в губы. Тот буквально отшатнулся — как от толчка, так и от шока.

Если бы этот момент не был так ужасен для меня во всех отношениях, то мог бы получить звание самой забавной сцены, что я когда-либо видела.

— Что за херня, Фонтейн?! — воскликнул Дез.

Мое сердце выдало последний судорожный удар, и я пересмотрела свое отношение к отгрызенным лапам.

— Ты такой гадкий, что заставил меня маяться здесь одного, плохой мальчишка. — Фонтейн хихикнул, утягивая ошеломленного Деза к скоплению гуляк. — Но, по счастью, мне было с кем пообщаться. Видал? Сэди тут со своим новым парнем.

— Со своим новым…

— Его зовут Дез, — решительно брякнул Фонтейн.

— Что-о-о?

— Смотри. — Фонтейн схватил Деза за подбородок и повернул к нам.

Тот увидел, как Кайл берет меня под ручку. Дез поднял было руку, чтобы указать на Кайла.

— Это Ка…

— …который уже был здесь. И так мило с его стороны прийти к Доди на день рождения, мы все хотим, чтобы она была счастлива. Да, ты знаком с Джаспером? С ним Бет, разумеется. А это Ричард, бывший муж Сэди, которого она бросила, потому что он оказался мудаком. Его сюда не приглашали. Он сам недавно приперся.

Нарочитость объяснений Фонтейна была настолько явной, а представление таким впечатляющим, что мне не верилось, что никто из нас не расхохотался. Мы все были слишком ошеломлены.

Зато Ричард не обращал внимания на драму, разыгрывающуюся в его честь. Он слишком старательно пытался высосать мак из зубов, чтобы быть внимательным. А поскольку он смотрел на Фонтейна весьма предвзято, то даже не пытался притворяться, что интересуется встречей с кем-то из его любовников.

Дез пристально оглядел нашу компанию, наконец остановив взгляд на мне. О, что это за чувство — снова смотреть в эти прекрасные зеленые глаза. Что за момент. Что за наслаждение. Что за гребаная катастрофа. Это же абсурд. Пора было это прекращать.

— Ричард… — снова начала я, но Фонтейн и не думал останавливаться.

— Сэди, Сэди, позволь мне закончить представлять вас. Ричард, это… э… Джерард. Джерард, это… все.

Дез моргал, как пришелец, очнувшийся в лаборатории на другой планете. Он смотрел на Фонтейна, и недоумение сквозило в каждой черточке его лица. Фонтейн пожал плечами и закатил глаза. Дез вздохнул и на мгновение отвернулся. Это не сработает. Он не согласится в этом участвовать. А зачем? Он уже распробовал привкус идиотского карнавала, которым была моя жизнь, и решил, что ему этого не надо. И сейчас я не могла его в этом винить. Я не стоила того, чтобы обо мне беспокоиться. Потом Дез снова посмотрел на меня и еле заметно кивнул. Мое сердце начало биться, но едва-едва.

— Похоже, мне придется наверстывать упущенное, — сказал он.

— А ты кто? — спросил Ричард, будто только что заметил вновь прибывшего.

Фонтейн прижался к руке Деза:

— Это мой потрясающий новый любовник.

Удивительно, но лицо Деза не выражало абсолютно ничего, будто его поразила внезапная амнезия. Он протянул руку Ричарду, который неохотно удостоил его небрежного, мачистского, «одного-раза-довольно» рукопожатия.

— Дик, — приветствовал его реальный Дез.

— Ричард, если позволишь.

Дез поджал плечами:

— А я Джерард. Очевидно.

— И тоже шотландец?

Дез взглянул на Фонтейна.

— Да! — решительно ответил Фонтейн.

— Какое совпадение.

Я вжалась лицом в руку Кайла, не зная, смеяться мне, признаться или продолжать наблюдать, как проходит моя собственная ужасная казнь. Либо Дез был хорошим актером, либо очень растерялся, не зная, что делать дальше.

Ричард ухмыльнулся:

— Он слишком мачо для тебя, Фонтейн.

— Ревнуешь? — прошипел Фонтейн.

Ричард улыбнулся снисходительной улыбкой, которая всегда вызывала у меня ассоциацию с Гитлером.

— Да, если тебе так нравится. Сэди, как долго я еще должен торчать посреди этого гей-парада?

— Приятель, ты не находишь, что это несколько неуместно? — сказал Дез, приобняв Фонтейна.

— Неуместно для чего? — Ричард смотрел на них так, будто они были тараканами на дне его стакана. — Слушай, парень, если тут что-то и неуместно, так это такие, как ты, шляющиеся на виду у моих детей.

— Дез! Ты здесь! — Это была Доди. Она сбежала с танцпола, ее пышная юбка путалась в ногах.

Дез сделал было шаг в ее сторону, но повернулся и посмотрел на Кайла.

— О! — выдохнул Кайл и ринулся к Доди, перехватив ее у спуска.

— Да, Доди. Я тут и весь ваш. — И он увлек ее обратно на танцпол, шепча на ухо, пока она оглядывалась на нас через плечо.

Они стали танцевать, не прекращая наблюдать за нами. Я не смела даже взглянуть ни на Деза, ни на Ричарда. Посмотрев в свой стакан, я удивилась, что он так быстро опустел. Может, он с трещиной? Я подняла стакан, но ничего не увидела.

После затянувшегося молчания Дез прочистил горло:

— Ладно, я вас ненадолго покину. Я хотел бы поздороваться с именинницей.

Он подошел к танцующим Доди и Кайлу, обменялся со своим нечаянным заместителем парой слов, а затем взял Доди за руку, чтобы отвести ее к пустующим стульям и усадить. Кайл двинулся к нам, на полпути вспомнив, что он теперь натурал. Так что оставшиеся метры он прошел расправив плечи и присоединился к компании.

— Я хочу выпить, — раздраженно пробубнил Ричард. Он отправился к террасе, через пару шагов бросив через плечо: — Твоей адвокатше пора бы уже управиться, если она вообще умеет читать.

— Что же, все прошло хорошо настолько, насколько это вообще возможно, учитывая обстоятельства. — Джаспер усмехнулся, когда Ричард точно уже не мог нас услышать.

— Что здесь делает Дез? — спросила я. — Он должен был быть на парусной гонке. Или навещать маму. Или ехать в Сиэтл. Почему он здесь?

— Может, он просто зашел поздравить Доди с днем рождения, — предположил Фонтейн. — Или, скорее всего, он явился, чтобы помириться с тобой.

Я задрожала. Хоть бы брат оказался прав!

Пенни подошла ближе и кивнула головой в сторону стульев у танцпола:

— Кто это с Доди?

— Дез, — вздохнула я.

— Настоящий Дез? Вау!

— Эй, я сейчас обижусь! — заявил Кайл.

— Ты ничуть не хуже, Кайл. — Я обняла его за талию и потискала. — Больше того, сегодня ты — мой герой!

— А ты — моя первая девушка. — Он тоже обнял меня. — Реальная или воображаемая.

Я смотрела, как Дез и Доди общаются, будто старые друзья. Он смеялся каким-то ее словам. Она потянулась и похлопала его по колену. Я подумывала о том, чтобы вмешаться, но честно, даже если она обсуждала какие-то мои дела, я не имела ничего против. Пейдж и Джордан подбежали к ним и забрались на колени Деза так спокойно, как будто так и должно было быть. Пейдж поцеловала его в щеку. Сердце у меня защемило. Они обожают его. Им тоже будет больно, когда придется прощаться. Мне стоило подумать об этом еще три месяца назад.

Зазвонил мой телефон. Кайл вытащил его из кармана и отдал мне. Я попросила его подержать телефон у себя, потому что ждала звонка от Джанет, а у меня не было карманов. Я взглянула на экран.

— Это Джанет. Слава богу. — Я отошла вглубь пляжа, подальше от музыки: — Привет, Джанет.

— Привет, Сэди. Просто хотела сообщить тебе, что документы с виду в полном порядке. Я позаботилась, чтобы в них внесли пункт о том, что если в течение девяноста дней деньги не поступят на твой счет, дом вернется в твою собственность. Так что он не сможет ничего сделать, не заплатив тебе. Плюс в договор вошло условие, что вы можете жить в любом месте в пределах Мичигана, и он не станет использовать этот факт для возобновления претензий на опеку.

— А что, если я переберусь в Сиэтл?

— Что?!

Я покачала головой:

— Шутка. Я никуда не собираюсь ехать, кроме Белл-Харбора.

— Прекрасно. Но на твоем месте я бы это не подписывала. Ты могла бы сохранить дом. С жалобами о неиспользовании они и минуты в суде не продержатся.

Я могла сохранить дом. Я могла собрать детей, сандалии, пляжные полотенца и вернуться в Гленвилл, в свой огромный дорогой дом в шикарном районе. Я могла обедать в ресторанах, где есть парковщики и накрахмаленные салфетки, в компании так называемых друзей, которые в течение нескольких месяцев даже не попытались со мной связаться.

Я могла бы пить свой утренний кофе в тишине и покое, без Фонтейна и Доди, которые каждое утро устраивают тарарам, жужжа над ухом. У меня была бы персональная ванная… Нет. Спасибо.

— Спасибо тебе, Джанет. Пусть забирает дом. Я очень рада, что могу сюда переехать. Надеюсь, это будет весело. — Я дала отбой и прижала трубку к сердцу. Весело, да. И немного повеселиться я могу прямо сейчас.

На танцполе, казалось, все пары перепутались самым причудливым образом. Моя мама танцевала с Джеффом, Пенни — с Дезом, Фонтейн — с Бет, Джаспер — с Пейдж, а Кайл — с Анитой Паркер. Даже Ричард и Барби танцевали. Я прошла мимо них в дом, в столовую, где лежали газеты. Взяла ручку и нацарапала свое имя над пунктирной линией. Я ждала, что как только сожаление покинет меня, его место займет грусть, но этого не случилось.

На меня нахлынула волна облегчения. Дом, Гленвилл — все это ушло в прошлое. Мое будущее здесь. Здесь, в Белл-Харборе, где солнце поднимается над водами озера и каждый день обещает новые возможности.

Я снова спустилась по деревянной лестнице и нашла Фонтейна и Кайла, стоящих с Пенни и Джефом. Джаспер взобрался на импровизированную сцену перед толпой. Когда волнение улеглось, он произнес речь:

— Спасибо всем, что пришли. Мы собрались сегодня, чтобы поздравить одну прекрасную женщину. Просто восхитительную!

Легкие смешки прокатились по толпе.

— У моей мамы так много достоинств, что все и не перечислишь, хотя я уверен — она хотела бы, чтобы я рискнул. Но давайте я просто скажу, что каждый день своей бесценной помощью она учила меня жить честно, идти к цели и, главное, не терять чувство, что жизнь — это приключение. Люблю тебя, ма. С днем рождения!

Затопали ноги, захлопали ладоши и голоса запели песню для именинницы, пока Джаспер помогал Доди взойти на сцену. Она закрыла глаза рукавом платья Мари Осмонд.

Я почувствовала на себе взгляд Деза, стоявшего в нескольких футах от меня, и тоже посмотрела на него. Выражение его лица заставило меня вздрогнуть от надежды. Он пробрался сквозь толпу и встал рядом со мной. Мы обменялись неуверенными улыбками, прежде чем повернуться к сцене.

— Огромное вам спасибо! — сказала Доди. Ее голос дрожал от волнения. — Для меня так много значит, что вы все пришли, — ведь у вас было так мало времени на сборы. Вы все такие милые, такие восхитительные, правда. И я хочу поблагодарить своих детей, Джаспера и Фонтейна, которые приложили столько усилий, чтобы вечеринка состоялась. И мою племянницу Сэди, и наших дорогих друзей Кайла и Бет, и Деза тоже. Я вас всех очень люблю. Вы устроили такой шикарный день рождения! Ну а теперь, как говорила леди Элеонор Рузвельт, пусть едят торт[43]!

Хлопки, топот и возгласы усилились, когда Джаспер помог Доди спуститься. А потом он поднял руки, призывая к тишине еще раз.

— Бет, подойди ко мне, пожалуйста, — попросил он. — Если все смогут подождать еще минутку, прежде чем приступить к торту, я бы хотел сказать еще кое-что.

Бет поднялась на сцену, розовея от смущения. Она выглядела слегка озадаченной. Джаспер взял ее за руку.

— Большинство из вас знает мою девушку Бет. Для тех, кто с ней не знаком, представляю — это Бет.

Она покраснела еще сильнее.

— Она моя девушка уже целый год. А еще она — моя лучшая подруга, моя сообщница по хулиганству и любовь всей моей жизни. Я не хочу провести без нее ни единого дня. — Он опустился на одно колено и достал бархатную коробочку: — Бет, я люблю тебя! Станешь моей женой?

Она прижала руки к щекам, глаза казались просто огромными. Ошеломленная толпа стихла. Можно было бы услышать, как булавка падает на песок.

— Святое семейство! — выдохнул Фонтейн мне в ухо. — Я и не знал, что он собирается сделать это. А ты?

Я помотала головой, не желая отводить взгляд.

Бэт что-то пролепетала в ответ, но все было ясно по энергичным кивкам, и Джаспер вскочил и обнял ее.

Семья встретила новость приветственными возгласами и свистом. Доди с ловкостью кенгуру запрыгнула назад, на сцену, чтобы расцеловать их обоих.

— Ну разве это не прелестно? — саркастически протянул Ричард рядом со мной.

— Они слишком молоды. Долго это не продлится, — ответила моя мама.

Я и не знала, что они устроились за моей спиной. Поразительно, но я чувствовала себя так прекрасно, что звук их голосов даже не заставил меня вздрогнуть.

— Конечно, это прелестно, Ричард. — Я повернулась к ним лицом. — И это надолго, мама, ведь они любят друг друга. Честно, да что с вами обоими? Я устала от вашего мрака. Заберите свой мрак и рок и впаривайте их кому-нибудь другому. И да, Ричард, дом — твой. Я подписала бумаги. Я переезжаю в Белл-Харбор. Так что бери Бэмби и проваливай отсюда, да смотри, чтобы дверь не стукнула тебя под зад на выходе.

Брови моей матери приобрели трагический излом. Она пожала плечами и кивнула на Кайла:

— Ради него, Сэди? Ты забираешь детей и переезжаешь сюда ради едва знакомого тебе человека?

— Нет, мама. — Моя улыбка была искренней. — Я переезжаю в Белл-Харбор ради себя, потому что и мне, и детям тут нравится, и нам будет здесь хорошо. — Я погладила Кайла по руке. — На самом деле, он мне не парень, а, можно сказать, босс. Нет. Из него вышел бы шикарный бойфренд. Для Фонтейна.

Кайл вспыхнул и украдкой бросил взгляд на моего кузена.

Мамины глаза сузились:

— Ты что, пытаешься из меня дуру сделать?

— Нет, мама. Не пытаюсь. — Я не испытывала ни малейшего сожаления. Потому что его у меня не было — ни грамма. — Мы прикалывались над Ричардом, а ты нечаянно в это угодила.

— Что-о? — прошипел Ричард.

Я пожала плечами:

— Ну да. Так вышло.

Фонтейн, Кайл, Пенни и Дез стояли рядом, ненавязчиво прикрывая меня.

— Сэди Тернер. — Мамино лицо покраснело. — Это самая смехотворная нелепость, какую я только слышала! Устраивать подобный цирк… Позорище! Это… это хуже, чем самая ужасная бестактность Доди из всех, что мне доводилось терпеть!

Я улыбнулась:

— Да, согласна. И это лучший комплимент, который ты могла мне сделать.

Ворча, как мисс Пигги[44] в критические дни, мама отошла подальше. Ричард продолжал злиться. Он ткнул большим пальцем в сторону Кайла:

— Так это не Дез-з-з-з?

Я ухмыльнулась и прижалась к Дезу.

— Нет. Вот он.

Дез обнял меня за талию, и мое сердце исполнилось радости.

Ричард нахмурился:

— Какого хрена, Сэди? Ты должна мне все объяснить.

— Нет уж, Ричард. Я. Ничего. Тебе. Не. Должна. А теперь вали отсюда и забери свою Бэмби, а то я порву твои драгоценные бумаги на дом.

— Это Бар… О, да пофигу. — Он развернулся и ушел.

Мы смотрели, как моя мать и мой бывший муж идут сквозь толпу.

— Ух ты, Сэд. Это было потрясно! — Пенни, стоявшая за мной, засмеялась. — Ты надрала им обоим зад! Отличная работа.

Фонтейн смотрел на меня с гордостью родителя, наблюдающего за первыми шагами своего чада. Я могла поклясться, что видела маленькую слезинку, блеснувшую в уголке его глаза.

Рука Деза чудесно прижимала меня, казалось, от нее исходит теплое, светящееся сияние, пробирающее меня до мозга костей. Я все еще не знала, почему он здесь. Но я была рада ему, и неважно, как долго он будет рядом. Музыканты снова принялись играть что-то медленное и романтичное. Я потянула Деза за руку:

— Потанцуешь со мной?

Он улыбнулся:

— О, в этом я хорош. Помнишь?

— Я тоже.

Плавно скользить в его объятиях было так же чудесно, как проснуться сказочным рождественским утром. Нам было, о чем поговорить, но не сейчас. Я хотела насладиться этим мгновением, не пытаясь думать о том, что оно означает. Или чего оно не означает. Дез был моим на эти несколько минут, и этого было достаточно.

Мы танцевали под одну песню, потом под другую, покачиваясь, щека к щеке. Доди поймала мой взгляд и подняла большие пальцы в знак одобрения. Я хихикнула, чувствуя себя влюбленной девчонкой.

— Почему ты смеешься? — спросил Дез.

— Доди радуется, что ты здесь.

Мы чуть замедлились. Он посмотрел мне в глаза:

— А ты? Ты рада, что я здесь?

— Я рада, что ты здесь, на вечеринке. Но мне было бы интересно знать, когда ты снова уедешь. Это было гадко с твоей стороны — уехать из города, не сказав мне ни слова. Мне кажется, я заслуживаю нормального прощания, разве нет?

— Нет.

Мы прервали танец. Мое сердце оборвалось от его единственного слова. Это неправда. Я достойна приличного прощания. Я достойна уважения. Уважения, какое питают к другу, если не большего.

Его лицо смягчилось, и он улыбался, увлекая меня с танцпола. Мы шли прочь от толпы, пока не оказались на пляже, залитом лунным светом.

— Сэди, я не хочу прощаться.

— Да, это неприятно тебе, Дез, но все же я бы хотела какого-то завершения нашего романа.

Он усмехнулся и помотал головой:

— Нет. И я не собираюсь переезжать в Сиэтл.

Погодите. Что?

— Почему не собираешься?

Он привлек меня к себе:

— А как ты думаешь?

Я пыталась придумать логичный вариант. Потому что офицер, который курирует его после условно-досрочного освобождения, запретил ему покидать штат? Потому что он был назначен на должность главного хирурга? Потому что его девушка из Аргентины позвала его на Бора-Бора? Но среди множества гипотез лишь одна причина казалась мне правдоподобной: он без ума от меня и не хочет меня покидать. Просто безопасности ради я протянула:

— А может, ты мне сам скажешь?

Он вздохнул и, убрав с моего лица растрепанные ветром волосы, заговорил:

— Я потратил пять дней своей жизни на хождение под парусом в компании нескольких мужиков. Первые часы мы провели, стуча себя в грудь и хвастаясь, как круто быть нами, парнями, особенно на воле посреди воды. Но сказать честно, Сэди, уже на второй день все только и болтали, что о женах и детях. Это заставило меня понять, почему я хочу вернуться в Белл-Харбор.

Это было совсем не то признание в любви, на которое я надеялась.

— То есть тебе стало одиноко в странствиях по волнам, и теперь ты хочешь обрести какую-то компанию?

Он усмехнулся над моим разочарованием.

— Нет, Сэди. Не «какую-то компанию». Твою компанию. Я хочу тебя. Я хочу строить свою жизнь здесь, с тобой. — Он сжал мои ладони в своих, заставляя вспорхнуть стайку бабочек где-то у меня в животе.

— Прости, что я уехал, не сказав тебе, — продолжил Дез. — Я слегка запаниковал. Гордиться тут нечем, но это ведь первый раз за долгое время, когда мне кто-то действительно был нужен. Ты нужна мне, и это заставляло меня… переживать. Ты же понимаешь, о чем я, да? — Он подшучивал, но я была не против.

— Да. Переживания мне еще как знакомы.

Он улыбнулся:

— Ты же знаешь, что это не просто слова?

— Это моя жизнь.

— Да. И мне нравится твоя жизнь. — Он привлек меня поближе. — Мне нравится все, что в ней есть. И люди, которые в ней есть. — Он сверху вниз смотрел мне в лицо, словно ища в нем ответ. — Боже, Сэди. Я скучал по тебе. Я скучал по тебе, как безумный.

Я вдохнула запах воды и остывающего песка, аромат, который всегда навевал счастливые воспоминания. И новое воспоминание рождалось прямо здесь и сейчас.

— Я тоже скучала по тебе немного, — ответила я.

— Лишь немного?

— М-м-м… ну, может, и много, не помню. Я была очень занята подготовкой к вечеринке.

Дез засмеялся, крепко прижимая меня к себе в чудесном объятии. Я улыбнулась ему и звездам, и наконец-то мы слились в таком замечательном, таком долгожданном поцелуе. А потом еще в одном. И еще. Момент был великолепным, мне казалось, что я лежу на белом песке карибского пляжа с бокалом пиньи в руке и Дезом под боком. В моем сердце взрывались хлопушки, палили салюты, разлетались искорки, еще искорки, блестки, блестки, воздыхания…

Вечеринка понемногу стихала, пока не осталось наконец лишь несколько близких. Мы расселись у воды на пледах и слушали дыхание волн. Пенни и Джефф прижались друг к другу, а Джордан спал, затесавшись между ними. Доди сидела рядом с Гарри, ее волосы украшала новая заколка, сделанная целиком из гусиных перышек. Гарри купил ее в подарок Доди в Обществе Одюбона[45]. Бет и Джаспер тоже были с нами. Каждые несколько минут Бет вытягивала левую руку и любовалась блеском обручального кольца в лунном свете.

Чуть в стороне устроились мы с Дезом. Пейдж дремала, положив свою сонную голову мне на колени. Фонтейн принес поднос с выпивкой и пустил его по кругу. Затем уселся рядом с Кайлом.

— Сэди говорит, что ты был таким страстным бойфрендом, — услышала я его тихий шепот.

Кайл улыбнулся:

— Да. Но она меня отшила. Так что я снова свободен.

Фонтейн помотал головой:

— Нет, если ты меня спросишь, что я об этом думаю.

Они чокнулись и выпили. Любовь может быть беспокойной, но она же может быть упрямой.

Доди счастливо вздохнула:

— Спасибо, родные мои. Думаю, даже вечеринка в Тадж-Махале не смогла бы сравниться великолепием с нашей. Вечер выдался просто восхитительный. Джаспер, ты скрытный романтичный дьявол, я понятия не имела, что ты собираешься делать предложение. А ведь я обычно сразу замечаю такие вещи. Бет, а ты знала о его планах?

— Нет. Но я рада, что он это сделал.

Джаспер склонился и поцеловал ее в щеку, пока она снова любовалась своим кольцом. Это было то самое кольцо, что он и хотел, и оно идеально ей подошло. Радость за них наполняла меня приятным волнением. Они будут счастливы. Я видела это так отчетливо. Как хорошо, что подарок Ричарда, потерявший для меня всякую ценность, стал теперь началом для нового, прекрасного будущего.

— Я знала, что могу положиться на предсказания мадам Маргарет, — добавила Доди. — Она сказала, что этот вечер будет бесподобным.

— Мадам Маргарет? Это дама-экстрасенс, к которой ты ходишь? — спросил меня Дез.

Я кивнула:

— Доди и меня уболтала.

— Она бывает весьма убедительна. — Дез усмехнулся. — Так что же сказала эта волшебница о твоем будущем?

— Она сказала, что я встречу высокого, красивого, темноволосого врача и мое будущее будет просто восхитительным. — Я прижалась к Дезу.

— Она правда так сказала?

— Ну, немного другими словами.

Он улыбнулся мне. В лунном свете ямочки на его щеках казались мягче. Я улыбнулась в ответ, думая о том, что жизнь предлагает мне множество новых чудесных возможностей.

Высоко над миром светила луна, вокруг царила темная ночь, но я была самой солнечной девчонкой на свете.