Лэндон и Шей. Влюбиться заново

Глава 37 Лэндон

— Я за тебя переживаю, — сказала Карла, сидя напротив меня во время нашего очередного ужина.

Она разрезала стейк, смотря на меня с суровым беспокойством в глазах.

Прошли месяцы с тех пор, как Шей меня оттолкнула. Она закрыла от меня свое сердце, и я не был уверен, что когда-нибудь она снова меня в него впустит.

— У меня все хорошо, детка, — ответил я, изо всех сил стараясь скрыть свою печаль за улыбкой. На самом деле мое сердце разбилось на миллионы осколков. Каждый день был невыносимо тяжелым, но я из последних сил продолжал двигаться вперед. Я жил на автопилоте, отчаянно стараясь не впасть в то состояние, из которого я уже не смогу выбраться.

— Ты не справляешься, — возразила Карла. — Ты несчастен, а я больше не хочу видеть тебя таким. Вот почему я привела подкрепление.

Я выгнул бровь:

— Что? О чем это ты говоришь?

Она вытащила свой мобильный телефон и набрала чей-то номер.

— Мы готовы. Заходите. — Повесив трубку, она беззаботно мне улыбнулась: — Не волнуйся, дядя Лэндон. Это к лучшему.

Прежде чем она успела объясниться, дверь ресторана открылась, и внутрь вошла группа людей.

Грейсон, Элеонора, Камилла, Мария, Рейн и Хэнк собрались вокруг нашего стола и расселись по свободным стульям.

— Что происходит? — спросил я, совершенно сбитый с толку.

— Любовное вмешательство, — сообщила Камилла, сцепив руки в замок. — Потому что мы все считаем, что пришло время тебе поднять задницу и сделать что-то, чтобы вернуть сердце моей дочери.

— Что? Нет. Я не могу вернуть ее благосклонность. Не после того, что я сделал.

— Ты имеешь в виду попытку передать ее сценарий в нужные руки, потому что ты хотел, чтобы она преуспела в своих мечтах? Ты говоришь про эту ошибку? — спросила Мария.

— Ну, да. Про эту. В совокупности со всеми остальными вещами из нашего прошлого — это уже слишком.

— Полная хрень, — сказал Грейсон.

— Да, хрень! — повторила Карла.

— Следи за языком, Карла, — отругал ее Грейсон.

— Прости, пап, — ответила она.

— Несмотря ни на что, они правы. Все твои оправдания совершенно слабы — как и оправдания Шей. Вы двое просто боитесь наконец обрести счастье после того, как столько времени за него боролись, — объяснила Мария. — И, честно говоря, мы все устали ждать, пока вы оба поднимете задницы и что-нибудь с этим сделаете. Итак, теперь пришло наше время вмешаться.

— Как? Я понятия не имею, как все исправить. Я не смогу подобрать нужные слова.

— Ты прав. Ты не сможешь сказать Шей ничего нового. Любые слова покажутся ей пустым звуком, но ты можешь обратиться к вашему старому способу, — предложила Рейн. — Ты же столько лет писал ей письма, Лэндон. В твоих блокнотах — годы чувств, запечатленных на бумаге. Теперь пришло время отдать их ей. Сейчас ей нужно их увидеть.

Я все еще не был уверен. Последние месяцы я только и делал, что врывался в жизнь Шей. Лучшее, что я мог сделать, — дать ей покой, которого она хотела.

— Ради всего святого, ты можешь хотя бы на пять минут перестать думать и просто послушать свое сердце? — рявкнула Камилла, всплескивая руками. — Я знаю, что в прошлом я не была твоей самой большой поклонницей, Лэндон, но я была неправа. Я упустила из виду твою любовь к Шей из-за своих собственных обид и боюсь, что своими словами я слишком ожесточила ее сердце. Она боится любви, Лэндон. Она не знает, как снова впустить любовь в свою жизнь после того, как ей столько раз причиняли боль, но, если в мире и есть человек, который может найти дорогу к ее сердцу, это ты. Твоя любовь и твои слова могут исцелить разбитое сердце моей дочери. Это займет некоторое время, но я уже знаю, что ты к этому готов. Так вперед!

Я вздохнул, ощутив небольшой лучик надежды, — все эти люди, которые любили Шей и меня, сели за стол, настаивая на том, чтобы наша история любви наконец-то пришла к счастливому финалу.

— Знаешь, что однажды сказала мне Шей? — спросила Карла. — Она сказала, если тебе приходится выбирать между страхом и храбростью — будь храбрым. Это твой шанс, дядя Лэндон. Это твой шанс проявить храбрость. Это то, чего хотела бы Шей.

Будь храбрым.

— Да, — согласилась Мария. — Sé valiente. Sé fuerte. Sé amable. Y quédate.

Я приподнял бровь:

— Тебе придется перевести это, Мария.

Камилла рассмеялась и взяла меня за руку:

— Будь храбрым. Будь сильным. Будь добрым. И оставайся. Пришло время бороться за свою любовь, Лэндон. Итак, вперед. Будь храбрым.

— Хорошо, — я кивнул. — С чего мы начнем?

Рейн широко улыбнулась и сцепила руки:

— Хорошо. Итак, план начинается с того, что на Рождество ты должен вести себя с Шей как… Ну, как придурок. Как в старые добрые времена. Еще до того, как вы заключили то дурацкое пари.

Что ж.

Этого я не ожидал.

— Нам нужно, чтобы ты немного ее встряхнул. Подталкивай ее так, чтобы она не заметила, — объяснила Рейн. — Шей изо всех сил старается держать тебя на расстоянии, и, если ты подойдешь к ней с приятными словами, она без раздумий тебя оттолкнет. Итак, ты должен залезть ей под кожу. Если ты будешь обращаться с ней как полный козел, она будет так сбита с толку, что ей придется отреагировать. Она разозлится, и ей придется с тобой взаимодействовать. Не может быть, чтобы она не постояла за себя, если ты будешь плохо с ней обращаться, и тогда ты приступишь ко второй части этого плана.

— Она права, — согласилась Камилла. — Будь с ней погрубее.

Я поднял бровь:

— Погодите. Вы правда хотите, чтобы я был полным придурком по отношению к вашей дочери?

— Я не просто хочу — я настаиваю. Давай, Лэндон, используй свои навыки. Обращайся с моей дочерью как с дерьмом.

— Можно я тоже скажу «дерьмо», папа? — спросила Карла Грейсона.

— Нет, ни хрена ты не скажешь, — ответил Грейсон.

Я слегка улыбнулся:

— Хорошо, а какова вторая часть этого плана?

— Ох, — Рейн закатила глаза и хлопнула в ладоши. — Эта часть тебе точно понравится.