Лиат душа Эсхейма

Глава 15

– Делаем вот так, – довольно протянула, оглядев симпатичную коробочку, в которой лежал кулёк с лесным орехом, мешочек с чаем и куски засахаренного мёда, туда же положили несколько засушенных ягод и сена для красоты.

– Эм… а зачем? – пробормотал Хаген, с недоумением осматривая моё творение.

– В подарок любимой девушке или маме, ну или умаслить кого понадобится. Там, разрешение на торговлю получить…

– Разрешение на торговлю? – переспросил глава общины, кажется, запутавшись ещё больше.

– Ну как же, вот хотят латранцы торговать на нашей земле своим товаром, а налог они платят?

– Нет.

– Хм… а в других землях?

– Зачем? Не станут продавать свой товар и уйдут.

– Нет, надо сделать так, чтобы у них желание продать осталось, а налог платили, – задумчиво проговорила, – они, значит, на нас зарабатывают, а мы с этого ничего не получаем?

– Выходит, что так, госпожа, – вполголоса, будто размышляя, проговорил Хаген, – не дело это…

– Согласна, когда, говоришь, корабли должны пристать?

– Так через месяц уже.

– Что они нам предлагают? Ты мне список составь, посмотрим, от чего можем отказаться.

– Составлю, а налог брать с латранцев хорошее дело, – воодушевлённо закивал головой мужчина, которому явно пришлось по душе моё предложение.

– Но коробочки такие ты мне всё же собери с десяток и в замок доставь, подумаю, как их презентовать.

– Презе…

– Предложить так, чтобы не смогли отказаться, – отмахнулась от Хагена, невольно обратив внимание на Марен, которая, вдруг вскинув голову, удивлённо на меня посмотрела.

– Латранцы жадные, – с сомнением в голосе протянул Хаген, – заставить будет сложно.

– Я подумаю, как их уговорить, – произнесла, окинув сарай беглым взором, и подозрительно прищурившись, спросила, – а скажи-ка мне, Хаген, вы Гуннару земельный налог оплатили?

– Конечно, леди Лиат, весной ещё: пушнину, зерно, масло, мёд, орехи… – принялся перечислять глава общины, загибая пальцы на руках, – осенью тоже заплатим.

– Хаген, вот посмотрела я на твой стол и голода не увидела. Вы чего мне на совете жаловались? Или ты хорошо живёшь, а твои люди от голода пухнут? – потребовала, пристальным взглядом всматриваясь в мужчину.

– Так… так… наговор всё это! – возмущённо воскликнул Хаген, заметавшись по сараю, – вот! Марен скажет! Мои люди не голодают! Мало запасов осталось! И лето на исходе, но моя община зиму выдержит!

– А чего тогда жалились?!

– Так это… госпожа, мало же запасов.

– У лорда их вообще нет! – рыкнула, уже ничего не понимая. Куда Гуннар всё дел? Королевским гостям скормил? Или увёз тайными ходами? А зачем и, главное, куда?

– Соберём по общинам, госпожа, – уверенно заявил мужчина, прерывая мои тягостные думы.

– Соберите, – кивнула, хоть мне и претило собирать оброк раньше назначенного времени, но кушать-то хочется, – но и к людям твоим я зайду, и ты со мной пошли.

– Конечно, мне скрывать нечего, – тут же подорвался Хаген, рванув во двор, за ним прошёл Ньял, следом я, ну и остальные гуськом потянулись.

В первом же доме и правда всё было не так плохо. На печи в горшках каша с мясом, под полотенцем на столе «отдыхал» свежеиспечённый хлеб. В погребе для семьи из шести человек тоже хватало мяса и прочих запасов.

Зайдя в домик поменьше и похуже, я и там убедилась, что не всё так страшно. Еда есть, дети не выглядели заморенными, а женщины замученными.

– Молодец, Хаген, хорошо следишь за своей общиной, – похвалила мужчину, ощущая себя обманутой.

– Продержимся, леди Лиат. Может, Владычица сжалится, и осень будет тёплой.

– Угу, – пробормотала, решив подумать о странных нестыковках чуть позже, и проговорила, – через три дня жду тебя с корзинами в замке.

– Приду, госпожа, – заверил мужчина, я же, кивнув Ньялу, показывая, что пора возвращаться, направилась в сторону замка. На сегодня прогулок хватит, тем для размышлений тоже достаточно, ещё и с Марен надо побеседовать.

– Марен, у тётки твоей запасы имеются? – начала разговор, а то ходит за нами как неприкаянная, волнуется, поди, что с ней дальше будет.

– Тётка прижимистая, и до весны должно хватить, – ответила девушка, в которой совершенно не было раболепного почтения к моей персоне. Что странно, ведь даже Хаген, мужчина и глава общины, опасливо на меня поглядывал, хотя, может, смотрел и на охрану за моей спиной.

– А весной что делать будет?

– Вроде планировала зелень собирать, коренья там разные, – равнодушно пожала плечами Марен.

– А ты что делать будешь? Тётка из дома выгнала… замуж пойдёшь?

– Нет, не пойду, и здесь мне делать нечего. Латранцы приплывут – с ними уйду, там лучше будет.

– Думаешь? – хмыкнула, покосившись на девушку, которая подстроила шаг под меня и теперь шла рядом, – а если в рабыни возьмут?

– Может быть, но и батрачить на тётку или замуж выходить за страшилу тоже не лучшая идея.

– Ну да, выбор так себе, – согласно кивнула, снова бросив украдкой взгляд на Марен, едва слышно спросила, – может, бизнес здесь какой откроешь?

– Чайный набор продавать? – хмыкнула девушка, лукаво мне улыбнувшись, и чуть помедлив, словно собираясь с духом, выпалила, – пиццерию открыть или суши крутить, рыбы здесь хватает…

– Когда? – потрясённо выдохнула, уставившись на Марен, в глазах которой застыли непролитые слёзы, – откуда?

– Уже тридцать девять дней, – просипела девушка, – а ты?

– Примерно столько же, – пробормотала, но, взглянув на замерших и недоумевающих охранников, проговорила, – идём в замок, там расскажешь.

– И ты, – всхлипнула Марен, радостно улыбнувшись.

К замку мы практически бежали, обеим не терпелось обсудить случившееся. Узнать друг о друге и, конечно же, выплакаться. Ньял, может, и удивлялся такой спешке, но ничего не спрашивал, хотя всё чаще я ощущала на себе его задумчивые взгляды. Я же старательно делала вид, что их не замечаю, но запомнила, мало ли что в голове у этого мужчины.

Во дворе мы тоже долго не задержались. Поблагодарив охрану за сопровождение, поторопились к замку и уже через двадцать минут неслись по коридору как угорелые.

– Эбби, распорядись подать в покои отвар! – приказала, влетев в комнату, за мной следом вбежала Марен, перепугав своим появлением мою камеристку, – и пирог принеси.

– Да, госпожа, – почтительно склонила голову девчушка, аккуратно уложив моё платье на табурет, и устремилась к выходу.

– Всё, рассказывай! – выдохнула я, показав Марен на кресло, сама уселась на кровать.

– Да особо и нечего, – хмыкнула девушка и, стиснув руки в замок, невидяще перед собой уставившись, заговорила, – не знаю, как это произошло, могу только догадываться. На крыше снег большим пластом лежал, услышала шорох и окрик, да поздно, видимо. Помню, шла и всё… очнулась уже на лавке, надо мной нависла незнакомая тётка и визжит. Я ей со страху в нос зарядила.

– А тётка чего? – хихикнула, понимая, что ситуация нисколько не забавная, но ничего не могла с собой поделать.

– Заверещала ещё больше, – со смешком проговорила девушка, – я две недели как дура по дому, двору и улицам ходила, всё высматривала, надеялась, что глюк.

– Слишком реальный.

– Да, хоть ума хватило промолчать и приглядеться. Пришлось подстраиваться и думать, как дальше быть. Вот только тётка заладила с этим замужеством, полагаю, что Марен с крыши овина не оступилась, а сама сиганула. Видела бы ты рожу этого женишка… бррр. Ты-то как здесь оказалась?

– Тоже ничего не понятно. Вроде всё хорошо было, спать легла, а проснулась уже здесь, на кровати рядом с мёртвым Гуннаром. Прийти в себя не успела, служанка заголосила, меня стража скрутила и в темницу бросила. Там уж капитан расстарался. Выбивал из меня признание. Хорошо, Виллум вернулся, лекарь местный, он меня и освободил, а потом ещё и к родовому камню привёл. В общем, камень тот признал меня главой рода, ещё и беременной, – кратко поведала свою невесёлую историю ошеломлённой девушке.

– Жуть… у меня тётка хоть и злая, да истеричная, но бить не решалась, – проговорила Марен, передёрнув плечами, – знаешь сейчас, рассказывая тебе, со стороны себя слушаю и всё так обыденно, а подумать – страшно же. И как с нами могло такое произойти? Почему мы?

– Да, я себе периодически задаю те же вопросы, – задумчиво протянула, – тебя как звали там и откуда ты?

– Ольга из Николаевска, тридцать лет было… хм, тоже перестарок – ни мужа, ни детей, – горько усмехнулась девушка, – не сложилось.

– Лена из Пензы, сорок шесть через месяц стукнуло бы, муж умер, сын давно съехал и у него своя семья, – представилась и, криво усмехнувшись, вполголоса проговорила, – и какого чёрта нас сюда притащило?