— Так это был романтический уикенд или все-таки деловая каторга? — спросила Вася, расслабленно откинувшись в кресле самолета.
Ее взгляд ласково коснулся профиля Алекса — измученного, но с сияющими глазами. За иллюминатором лениво проплывали облака, словно вата, а в салоне убаюкивающе гудели двигатели. Лишь сейчас, когда земля осталась далеко внизу, появилась возможность перевести дух и переварить этот вихрь безумных выходных.
Алекс повернулся, и в уголках его губ заиграла теплая, дразнящая улыбка.
— Да, — произнес он загадочно, словно нарочно оставил недосказанность в воздухе.
Вася фыркнула, но переспрашивать не стала. Они оба прекрасно знали правду: это было и то, и другое. Закономерность, ставшая их личной традицией.
Их отношения никогда не желали втискиваться в тесные рамки "или-или". Украденные поцелуи в лифте — между деловыми встречами. Задушевный шепот за бокалом вина, когда город уже спал — между изматывающими переговорами. Взгляды, полные обещаний, брошенные мимоходом — между подписанием судьбоносных контрактов.
Вася прикрыла глаза, и перед ней, как живая, возникла картина: два дня назад, Париж, балкон с видом на Эйфелеву башню, залитый утренним солнцем, и их смех над какой-то пустяковой шуткой. А потом — стремительный калейдоскоп: непрекращающиеся звонки, ворох документов, взвинченные инвесторы, ее молниеносные решения, его железная хватка…
И опьяняющая ночь после оглушительной победы — когда позади остались бессонные ночи, натянутые нервы и страх неудачи, а впереди — только они, искрящееся шампанское и огромная кровать в номере с панораммными окнами, где звезды казались ближе, чем когда-либо.
— Главное, что мы сделали это, — пробормотал Алекс, словно подслушал ее мысли.
Не открывая глаз, Вася улыбнулась.
— Что нас ждет в следующий раз?
— Что-нибудь еще более сумасшедшее, — пообещал он с лукавой усмешкой.
И Вася ни секунды не сомневалась: так оно и будет. В их мире не существовало этого унылого "или-или". Только головокружительное "и".
Романтика и работа.
Страсть и амбиции.
Приключения и риск.
И самолет рассекал облака, устремляясь вперед — к новым горизонтам.