Ложь, которую ты плетешь

Глава 5 Летти

Мое сердце бешено бьется о ребра, когда я позволяю Леону усадить меня на место рядом с Лукой, готовясь к началу нашей лекции.

Все вокруг меня расплывается, когда обжигающий жар его взгляда опаляет мою спину.

Он не должен быть здесь. Ему следует быть дома, поправляться.

Но…

Черт.

— Вот черт, — рявкаю я, когда все мои ручки с грохотом падают на пол у моих ног.

— Ты в порядке? — спрашивает Лука, хватая мою дрожащую руку, когда я наклоняюсь, чтобы схватиться за его ногу.

Его успокаивающее прикосновение немного расслабляет меня, и я наклоняюсь к нему, нуждаясь в том, чтобы он обнял меня и сказал, что все будет хорошо.

— Конечно. — Я улыбаюсь, но он понимает меня лучше, поэтому не ведется на это.

— Лет, ты дрожишь.

— Слишком много кофе? — Это не должно было прозвучать как вопрос. В ту секунду, когда Лука слышит ложь, он оглядывается через плечо, правильно предполагая, что — или кто — так повлиял на меня.

Он явно не замечает Кейна, прячущегося в тени в самом конце комнаты.

Его обеспокоенный взгляд находит мой, и комок эмоций растет у меня в горле.

Я ненавижу это.

Знаю, что должна просто сказать ему правду. Но я беспокоюсь о том, как он отреагирует.

Смотреть, как он пробивает стену в четверг вечером, и видеть доказательства того, что он и Леон поддрались из-за меня, будет только верхушкой айсберга, если они узнают правду.

Я не могу так поступить ни с одним из них. Футбол в колледже всегда был их мечтой. Как и НФЛ. Я отказываюсь быть человеком, который встанет на их пути.

— Вот, держи, — говорит он, поднимая ручки из-под стула.

— Спасибо.

Лука вглядывается в мое лицо, изучает меня. Миллион вопросов крутится на кончике его языка, но, к счастью, у него нет возможности задать ни один из них, потому что профессор Уитмен начинает нашу лекцию, и мы вынуждены слушать.

Опустив левую руку на мое бедро, он мягко сжимает его в знак поддержки, а правой берет ручку и начинает делать заметки.

Его прикосновение кажется предательским, в то время как взгляд Кейна продолжает обжигать мой затылок.

Не в силах остановиться, я наклоняюсь к Луке и быстро целую его в щеку.

Он поворачивается ко мне, его улыбка озаряет его глаза и заставляет зеленый блеск искриться чем-то, что я не хочу признавать.

Когда проснулась сегодня утром, Луки уже не было рядом, а на его месте, с другой стороны моей подушки, была записка, в которой говорилось, чтобы я позвонила ему, если он мне понадобится, и что встретится со мной на занятиях.

Хотя я скучала по нему, я знала, что он поступил правильно.

Что-то изменилось между нами, пока парень обнимал меня прошлой ночью. Он хотел мне что-то сказать, я почти могла прочитать это, но была в ужасе от слов, которые, я думаю, тот хотел сказать.

Если — или когда — он скажет то, чего я боюсь, тогда это снова все изменит, и я не уверена, что смогу с этим справиться.

Прямо сейчас я нуждаюсь в нем.

Нуждаюсь в моем лучшем друге, которым он всегда был. Возможно, в прошлом было так много раз, когда я отчаянно хотела, чтобы линия размылась, но сейчас не то время.

На мгновение я опускаю свою руку к его и сжимаю, прежде чем снова сосредоточить свое внимание на нашем профессоре и изо всех сил стараться не тратить всю лекцию на мысли о парне, сидящем позади меня.

Не успеваю я опомниться, как низкий голос профессора Уитмена смолкает, хотя я едва слышала слова.

Я со стоном убираю книги и ручки.

— Ты в порядке? — спрашивает Леон.

— Отлично. Лучший день в моей жизни, — невозмутимо отвечаю я.

— О, мы купим тебе кекс, чтобы компенсировать это.

Я улыбаюсь ему в надежде, что это избавит его от беспокойства в глазах.

— Звучит потрясающе. Спасибо.

— Эй, в чем дело? — спрашивает Лука, вставая, когда я не следую за ним. Леон и Кольт уже на полпути вниз по лестнице, направляясь к дверям вместе с толпой. Однако я позаботилась о том, чтобы немного отстать.

— Мне просто нужна минутка.

— Но…

— Лука, пожалуйста. Я иду выпить кофе. Просто встретимся там.

Его глаза умоляют меня просто пойти с ним, и именно тогда, когда я думаю, что он согласится, Лука поднимает взгляд. И на этот раз я знаю, что он замечает Кейна.

— Скарлетт, — рычит он, его челюсть сжимается от гнева.

— Все в порядке, Лу.

— Ничего не в порядке. Посмотри, что он с тобой сделал, как с тобой обращался.

— Он не прикоснется ко мне. Нам просто нужно поговорить.

Лука смотрит на меня сверху вниз, его ноздри раздуваются, мышцы на шее пульсируют.

— Лу, — умоляюще шепчу я.

— Я буду прямо за дверью. Леон тоже. Если мы тебе понадобимся, крикни, и мы уберем этого ублюдка.

Я улыбаюсь ему, понимая его потребность защитить меня, даже если это немного удушающе.

— Спасибо, — говорю я, когда он перекидывает сумку через плечо и отступает от меня.

Прежде чем развернуться, смотрит на то, что, как я могу только предположить, является парой яростных синих глаз позади меня.

С молчаливым предупреждением, повисшим в воздухе, Лука неохотно уходит с последним из студентов.

В ту секунду, когда дверь закрывается, оставляя нас наедине, я с трудом могу дышать.

Тишина длится очень долго, но я не могу найти в себе силы обернуться и что-то сделать.

— В чем дело, Принцесса? — Его глубокий голос эхом разносится по огромному пространству, и я вздрагиваю, когда он словно ударяет меня прямо в грудь.

— Нам нужно поговорить. — Понятия не имею, слышит ли он меня, потому что мой голос звучит тихо и слабо, и я ненавижу это.

— Нет, тебе нужно уйти. Я даже смотреть на тебя не могу, — выплевывает он.

Оскорбленная его словами, я вскакиваю со стула и бросаюсь к проходу.

В ту секунду, когда мой взгляд падает на него, я задыхаюсь.

Он больше не сидит в тени, прячась от мира, Кейн стоит на самом верху лестницы, держась за ближайший стул, как будто это его спасательный круг.

Синяки на его лице, которые я помню по больнице, все еще темные и злые, но это единственный видимый признак того, через что он прошел.

— Где твоя повязка? Твоя рука…

— Все в порядке, — рявкает он, и его слова эхом разносятся по комнате.

Я хочу поспорить с ним, но знаю, что это бессмысленно.

Медленно парень начинает спускаться, и когда я говорю «медленно», я действительно это имею в виду.

Боль искажает его черты до такой степени, что я чувствую ее за него. Но я знаю, что он не обрадуется моей помощи. Поэтому лишь крепче сжимаю сумку, впиваясь ногтями в кожаный ремешок.

Мое дыхание становится более затрудненным, чем ближе он подходит, и мои мышцы умоляют убежать. Но я отказываюсь.

Ничто из того, что он может сказать или сделать со мной, не причинит мне такой боли, как то, через что я уже прошла.

В тот момент, когда Кейн оказывается передо мной, его рука взлетает быстрее, чем я ожидала, и обхватывает мое горло.

Он откидывает меня назад, так что его хватка — единственное, что удерживает меня от падения с лестницы.

Я нервно сглатываю, движение, которое он не упускает, если судить по его широкой улыбке.

Мои глаза умоляют его позволить мне говорить, выслушать меня, чтобы я могла сказать ему правду, но боюсь, что даже если бы сказала эти слова прямо сейчас, он бы их даже не услышал. Он слишком зол.

— Кейн? — Мне удается немного ослабить его хватку.

Он наклоняется надо мной, его холодный, жесткий взгляд пронзает меня. И даже с гневом, его прикосновение может меня завести, но в этот момент я думаю, что боюсь его больше, чем когда-либо.

Парень выглядит одержимым. И синяками я тут точно не отделаюсь.

— Так не должно быть, — шепчу я, когда его пальцы немного отпускают мое горло.

— Ну, может, тебе стоило подумать об этом раньше.

С кажущимся небольшим усилием он толкает меня вниз по лестнице.

Я почти чувствую его боль с каждым его шагом, она прямо в его глазах, и подозреваю, что он совершенно не осознает, что я могу прочитать ее в нем.

Я вскрикиваю от шока, когда моя спина ударяется о стену. Мы так близко к двери, что боюсь, Лука и Леон могут ворваться в любой момент.

Я не хочу, чтобы кто-то из них дрался. Достаточно того, что они столкнулись друг с другом из-за этого.

Кейн опускает свое лицо к моему. На мгновение мне кажется, что он собирается меня поцеловать. Моя кровь нагревается, и волна желания ударяет в низ живота.

Неважно, как сильно я его ненавижу, как яростно он говорит мне, что ненавидит меня. Это тепло, эта химия, которая всегда между нами, просто кипит под поверхностью и ждет, чтобы взорваться.

Но парень не делает движения к моим губам, вместо этого щетина на его челюсти царапает мою щеку, прежде чем его теплое дыхание касается моего уха.

— Ты гребаная лгунья, Принцесса. Лгунья и убийца. И ты, черт возьми, заплатишь.

— Кейн, нет, я этого не делала…

Парень отстраняется, и ненависть в его взгляде немедленно останавливает мои слова. Дрожь пробегает по моему телу. Он в ярости.

— Я покончил с тобой. И надеюсь, ты знаешь, что дальше будет только хуже. Потому что, когда Виктор набросится на тебя, он выставит меня гребаным щенком.

Моя кровь леденеет при одном упоминании его имени.

— Мы закончили, Принцесса.

Он отпускает меня, и я приваливаюсь к стене, мои слабые ноги едва удерживают меня.

Сделав три огромных шага назад, он не сводит с меня глаз, направляясь к двери.

— Значит, вот как? Ты просто собираешься забыть обо всем этом? Скормить меня дьяволу и позволить ему делать за тебя грязную работу?

В его глазах вспыхивает что-то, чего я не могу прочесть, но его губы кривятся в дьявольской ухмылке.

— Будь осторожна, Хантер, — предупреждает он, подходя к двери и распахивая ее.

Лука вваливается в комнату, явно подслушивая под дверью.

— Держи своих гребаных псов на поводке, — выплевывает Кейн, обходя Луку и направляясь к двери.

— Пошел ты, Ледженд. Это ты будь осторожен. Если я еще раз услышу, как ты угрожаешь моей девочке, я…

Кейн оборачивается и пронзает Луку своим смертоносным взглядом.

— Тогда что? Что ты сделаешь, красавчик? Что ты на самом деле собираешься делать?

Лука выпячивает грудь, сжимает кулаки, словно готовясь к бою.

— Лу, нет, — кричу я, бросаясь к нему, прежде чем он успевает замахнуться на Кейна. — Ты лучше, чем он, — шепчу я, мои руки обхватывают его бицепс в надежде, что мое прикосновение немного охладит его пыл.

Кейн смотрит туда, где я касаюсь Луки, сжимает губы в разочаровании.

— Можешь забирать ее, — выплевывает он, наклоняя подбородок в мою сторону. — Но предупреждаю, я уже попортил шлюху.

Рев, который вырывается изо рта Луки, не похож ни на что, что я когда-либо слышала раньше.

Обегая его, я прижимаю руки к его груди.

— Оставь это, Лу. Пожалуйста.

Его грудь вздымается, ноздри раздуваются, когда он смотрит на Кейна.

— Ты заслуживаешь лучшего обращения, Лет, — кипит он.

— Он подначивает тебя, а ты играешь ему на руку.

Оглядываясь через плечо, я нахожу Леона, который едва сдерживается, и, наконец, Кейна с самодовольной ухмылкой на лице.

— Не хочешь меня слушать, тогда отвали и оставь меня в покое. Ты прав, Кейн. Мы закончили.

Потянувшись к руке Луки, я переплетаю свои пальцы с его, прежде чем схватить Леона, когда подхожу к нему.

— Думай обо мне, что хочешь. Твое мнение не имеет никакого значения. Особенно, когда мы все знаем, какой ты мудак.

Прежде чем Кейн успевает ответить, мы втроем проходим мимо него и выходим за дверь.

— Срань господня, ты видела его лицо? — гремит Леон, когда мы выходим из здания. — Никогда не думал, что доживу до этого дня, но вы, мисс Хантер, просто, черт возьми, выпотрошили его.

— Кейну все равно, что я говорю. Его сердце и душа черны. — Но, даже произнося эти слова, я знаю, что это неправда, потому что я видела выражение лица Кейна так же, как и Леон, и мне требуется каждая унция сил, чтобы не вернуться за ним.

Я смотрю на свой телефон, сидя с Лукой и Леоном в том же кафе, куда они привели меня в мой первый день в университете.

Быстро набираю ответ, предложив встретиться с нами, я немного глубже опускаюсь в кресло со своим кофе.

Лука и Леон немного расслабились, но я знаю, что пока не расскажу им всю правду о том, что произошло с Кейном, они будут продолжать смотреть на меня раздраженными и сердитыми взглядами.

Я просто надеюсь, что Элла, присоединившись к нам, снимет напряжение.

Проходит всего пять минут, когда за нашим столиком появляется блондинка и выдвигает стул между Леоном и мной.

Она смотрит на них с пылающими щеками, прежде чем перевести взгляд на меня.

— Как ты это делаешь? — шепчет она, и все, что я могу сделать, это расхохотаться. — Я серьезно. Ты сидишь здесь, как будто это обычное дело.

— Ага, — говорю я с ухмылкой.

— Эй, как дела? — спрашивает она парней, оторвав от меня взгляд.

Они оба смотрят на нее с веселым выражением на лицах.

— Хорошо, — говорит Лука и, приподняв бровь, ведет взгляд вниз по ее телу.

Элла ерзает под его вниманием и смотрит на стол.

Когда Лука смотрит на меня, он подмигивает и качает головой.

— Дьявол, — шепчу я ему, но он только пожимает плечами.

— Итак… первая игра сезона в субботу. Ребята, вы готовы?

— Пфф, умоляю, — усмехается Леон. — Мы всегда готовы.

— А я и забыла про эго Даннов, — невозмутимо говорю я.

Парни смотрят на меня с улыбкой, но я слышу невысказанные слова между ними. Теперь у них нет принимающего, и, несмотря на то, как сильно они ненавидят Кейна, они оба знают, что он лучший. Еще одна причина, по которой они его ненавидят. Кейн им нужен.

К счастью, разговоры о футболе и предстоящем сезоне отвлекают всех от слона в комнате.

— Ты сегодня занята? — спрашивает Элла, когда Леон идет заказать нам еще кофе.

— Просто учусь.

— Хорошо, мы идем гулять.

— О?

— Вайолет не перестает болтать о новом фильме Зака Эфрона. Подумала, что мы могли бы пойти вместе. Итак, ужин и кино?

— Звучит как отличное свидание.

— Кроме того, в четверг мы идем в торговый центр за платьями для субботнего вечера. Нам нужно выглядеть горячо, чтобы отпраздновать победу ребят.

— Черт возьми, да, — соглашается Лука, его глаза устремляются на меня.

— Звучит потрясающе, — честно говорю я.

Прямо сейчас мне нужно это, что-то нормальное, чтобы отвлечься от каждой ненормальной части моей жизни.