Лучшее средство от простуды

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Заглянув в спальню, Эмили обнаружила, что Лукас забылся беспокойным сном. Она на цыпочках вышла, с тревогой думая о предстоящей ночи. Если ему понадобится встать и он потеряет сознание, ей будет нелегко поднять и уложить его в кровать. Эмили философски пожала плечами: какой смысл заранее волноваться? Пока что она справляется с ролью сестры милосердия и должна и дальше справиться, что бы ни случилось. А сейчас ей надо перегладить белье.

Простояв некоторое время за гладильной доской, Эмили снова зашла в спальню. Лукас спал, и она решила, что может спокойно оставить его, чтобы сбегать в аптеку за лекарством. По дороге она зашла в продуктовый магазин и помчалась обратно.

Лукас стоял в прихожей, прислонившись к сундуку, и сердито смотрел на нее.

— Где, черт побери, вы были? — рявкнул он. Эмили застыла.

— Ходила за покупками.

К ее удивлению, он окинул ее высокомерным взглядом, направился в свою комнату и закрыл дверь.

Эмили почувствовала бешеное раздражение. Она сбросила жакет, отнесла пакет с покупками на кухню и решительно зашагала в спальню.

— Я купила вам «Файнэншл таймс». — Она положила газету рядом с ним.

— Я не просил об этом, — фыркнул Лукас и отвернулся.

И без того быстро тающее сочувствие Эмили совершенно испарилось.

— Если вы сядете на минуту на стул, я поправлю вашу постель.

— Все и так прекрасно, — прорычал он.

— Вам будет удобнее, — настаивала она. Выругавшись под нос, Лукас заставил себя приподняться, потом простонал и сел, обхватив голову руками.

— Позвольте, я помогу. — Эмили взяла его за локоть, но он раздраженно оттолкнул ее руку.

— Я сам.

Шатаясь, он встал на ноги, свирепо посмотрел на Эмили и плюхнулся на стул, вытянув мускулистые ноги. Дыхание со свистом вырывалось из его груди.

Эмили быстро поправила подушки, разгладила простыню, вытащила ее край поверх одеяла и откинула уголок.

— Можете ложиться.

— Зачем, черт побери, вы положили простыню? — раздраженно спросил Лукас. — Я только путаюсь в этой проклятой штуке.

— Потому что вы сильно потеете. — Эмили призвала на помощь остатки терпения. — Простыни сменить легче, чем одеяло, и постель останется более свежей. И раз уж вы встали, может быть, посетите ванную?

Лукас с трудом поднялся и бросил на нее недоброжелательный взгляд.

— Я начинаю проникаться симпатией к вашему бывшему любовнику. Если вы и им командовали, как армейский сержант, ничего удивительного, что он изменял вам.

Он прошествовал в ванную комнату и захлопнул за собой дверь.

Подавив желание запустить в эту дверь чем-нибудь тяжелым, Эмили ушла на кухню, отложила в сторону покупки и сварила кофе. Потом настойчиво постучалась в спальню к Лукасу.

Тот сидел с хмурым видом, откинувшись на подушки.

— Вы ходили по магазинам, черт знает как долго, — проворчал он. — Искали что-то жизненно необходимое, без чего не можете обойтись и дня?

— Ваши антибиотики. — Эмили кинула лекарство на ночной столик. — И учтите, я отсутствовала меньше получаса. Впрочем, признаюсь, виновата, — зашла в магазин и купила такие мелочи, как хлеб и молоко.

Откровенная растерянность Лукаса выглядела почти комично.

— Эмили… — Он не успел ничего больше сказать, потому что у него начался очередной приступ кашля. — Черт, извините, — наконец выдохнул он. — Я испугался, что вы ушли…

— Я же сказала, что останусь, — холодно ответила Эмили. — Но только до завтра, мистер Теннент. Кстати, я сварила кофе. Хотите немного?

Он кивнул, как-то странно посмотрев на нее.

— Мое ехидное высказывание насчет вашего бывшего любовника не лезет ни в какие ворота. Я прошу прощения.

— Забудьте об этом, — ответила резко Эмили и удалилась на кухню.

Она вернулась с кофе. Лукас угрюмо следил, как она ставит чашку на ночной столик.

— А разве вы не будете?

— Буду, мистер Теннент, на кухне, с бутербродом. А вы хотите чего-нибудь?

— Да, хочу: чтобы вы перестали называть меня «мистер Теннент»!

— Я говорю о другом, — сказала она безжалостно. — Не хотите ли вы что-нибудь проглотить?

— Нет, спасибо. Если, конечно, — добавил он с неожиданной неотразимой улыбкой, — речь идет не об обиде.

После высказывания насчет армейского сержанта Эмили не имела ни малейшего желания улыбаться.

— Я вернусь позже, — коротко бросила она и оставила Лукаса одного.

На кухне Эмили съела бутерброд с сыром, выпила немного кофе, закончила гладить белье и пошла в гостиную — почитать начатую книгу. Только спустя полчаса она отправилась взглянуть на Лукаса. Он выглядел таким больным, что Эмили, забыв о своей обиде, положила руку на его пылающий лоб.

— Вы горите, — проговорила она встревожено. — Я оботру вас губкой.

— Не надо! — прорычал он.

— Я только выполняю указание доктора.

— Я сам оботрусь. Потом.

— Сейчас, — заявила она не терпящим возражений тоном.

Лукас взглянул на нее.

— Я сделаю это в следующий раз. Когда встану с постели.

— Почему вы не разрешаете это сделать мне?

— По вполне очевидным причинам, — процедил он сквозь зубы.

— Вы хотите сказать, что я всего лишь ваша уборщица?

— Нет! — взревел Лукас и тут же пожалел об этом, вновь закашлявшись. — Черт, — выдохнул он, прикрывая рукой глаза. — Господи, когда эти антибиотики начнут действовать?

— Они подействовали бы значительно быстрее, если бы вы помогали этому. Сколько времени вы болтались в прихожей, пока я не вернулась из своего похода?

— Не так долго, — пробормотал он, глядя на нее из-под руки.

— Слишком долго, как видно. С этого момента, Лукас, будете все время лежать! Обещаете?

Он убрал руку.

— Да, Эмили, ради вас все что угодно, но я против обтирания губкой только потому, что я — мужчина, а вы — женщина. У нас, среднестатистических мужчин, есть собственная гордость.

Она невольно улыбнулась.

— А вы не могли бы представить себе, что я медицинская сестра?

Лукас окинул ее долгим внимательным взглядом.

— Может, вы и ангел милосердия, но еще и женщина, и я прекрасно сознаю это. А теперь, — добавил он покорно, — я собираюсь вызвать ваше глубокое возмущение и встать с постели, потому что мне снова нужно в ванную. — Он поморщился. — Это все так интимно и так неправильно… Что вы делали перед тем, как пришли посмотреть на меня? — спросил он, возвращаясь в аккуратно заправленную постель.

— Читала.

— Вас не было очень долго.

— Полчаса.

— Принесите свою книгу сюда.

— Если я это сделаю, вы не уснете.

— Я и так не усну — мне нужно общество, ваше общество. — Лукас задрожал. — Господи, у меня все болит. Я и не представлял, что грипп — такая отвратительная вещь.

— Приблизительно тысяча людей в год погибала от гриппа, когда королева Виктория взошла на трон, — сообщила ему Эмили. — Но вас это минует, если будете вести себя разумно. Как насчет того, чтобы съесть немного супа?

— А нельзя попозже? Просто побудьте со мной немного.

Она заколебалась, потом сдалась:

— Ну, хорошо, если только вы попытаетесь уснуть. А я схожу за книгой.

— Эмили, — произнес Лукас мрачно, — я вдруг подумал: может быть, не совсем правильно, что вы проводите время здесь, со мной?

— Вы имеете в виду инфекцию? — спросила она, садясь в кресло. — Уже поздно беспокоиться об этом. Кроме того, я все время добросовестно глотаю витамины по рекомендации мамы. И она права — похоже, они делают свое дело. — Эмили улыбнулась ему, отчего на щеке вновь появилась ямочка. — Если я принесу вам их завтра, будете принимать?

— Да, — хрипло ответил Лукас, глядя на ее губы. — Улыбайтесь мне вот так, и я буду делать все, что вы хотите.

Эмили отвернулась и попыталась читать. Книга была захватывающей, и на диване в гостиной она увлеклась ею, однако здесь, в спальне, все было по-другому — Эмили каждой клеточкой своего тела ощущала присутствие Лукаса. Она не отрывала взгляда от книги и заставляла себя сидеть неподвижно, как ей показалось, целую вечность.

Ее тактика оправдала себя. Лукас задремал, и Эмили принялась за чтение всерьез. Когда она снова посмотрела на него, его взгляд был устремлен на ее лицо.

— В чем дело? — немедленно спросила Эмили. Лукас вяло улыбнулся.

— Я просто подумал: какое утешение, проснувшись, увидеть вас здесь. Но у вас усталый вид. Вы уверены, что не подхватили эту проклятую инфекцию?

— Конечно, так что не будем больше об этом. А как сейчас насчет супа?

Она наклонилась над ним, чтобы поправить одеяло, но Лукас отпрянул.

— Не надо, — строго сказал он.

— Я только…

— Не надо, — повторил он хрипло. — Я передумал. Вам лучше уйти домой, я в состоянии сам принимать свои таблетки.

Эмили с раздражением посмотрела на него.

— Господи, а сейчас-то в чем проблема?

— В вас.

Она обиженно отшатнулась.

— Понимаю.

— Ничего вы не понимаете.

Она сурово ответила:

— Что бы там ни было, мистер Теннент, но я не собираюсь домой, во всяком случае сегодня. Я останусь в этой квартире, потому что доктор решила, что так будет лучше. К тому же я дала слово вашей сестре. Но только до завтра. Потом можете наслаждаться своим собственным обществом. Она повернулась, собираясь выйти.

— Эмили!

Она остановилась у двери, но и не подумала оглянуться.

— Да?

— Я знаю, что вы считаете меня неблагодарным негодяем, но для вас будет безопаснее, если вы отправитесь домой.

Вздохнув, она обернулась.

— Я все время твержу вам, Лукас, что вряд ли подхвачу этот вирус во второй раз. А теперь попытайтесь отдохнуть, я загляну позже.

Он уткнулся лицом в подушку и что-то неразборчиво пробормотал.

Если бы не обещание, данное Алисе Теннент и доктору, Эмили вернулась бы в Спайтлфилдс, она устала, а постоянные перепады настроения Лукаса были невыносимы. Она прилегла на диван в гостиной. В конце концов, это всего на одну ночь, а потом пусть этот неблагодарный паршивец лечит себя сам.

Через некоторое время Эмили вежливо постучала в дверь спальни и заглянула туда.

— Значит, вы все еще здесь? — спросил Лукас хрипло.

— Гениальное заключение. Как вы себя чувствуете?

— Мне не так больно, — сказал он немного удивленно и слегка улыбнулся. — Вероятно, я все-таки выживу.

— А суп теперь можете съесть?

Подумав, он кивнул.

— Что за суп?

Эмили довольно улыбнулась.

— Грибной. Я купила две упаковки свежих грибов, когда выходила.

— А вы будете?

— Нет смысла приглашать вас поесть со мной, я полагаю.

— Никакого.

Когда она вернулась с кружкой супа и кусочками подсушенного хлеба, Лукас сидел, откинувшись на взбитые подушки, и улыбался.

— Я избавил вас от того, чтобы поправлять мою постель, — гордо сообщил он.

— Как любезно. — Эмили накрыла ему грудь полотенцем. — А что бы вы хотели потом попить?

— Что дадите, — покладисто ответил он.

Она вернулась на кухню, разогрела свой суп, намазала маслом несколько толстых ломтей хлеба и приготовила чай. Отнеся его Лукасу, она обнаружила, что он уже все съел.

— Отлично, — одобрительно сказала Эмили, налила в стакан воды и дала ему антибиотики. — Сейчас, как раз время выпить парацетамол.

— Как скажете, — согласился Лукас так покорно, что Эмили, забирая пустой стакан, прищурилась и взглянула на него.

— Я делаю все, что не переношу, только бы доставить вам удовольствие, — произнес он, глядя на нее. — Разве вы не заметили?

— О да, заметила.

На кухне Эмили напилась чаю, а потом поднялась по лестнице в мансарду. Она немного полюбовалась огнями города и, задрав голову, попыталась сосчитать звезды сквозь стеклянный купол крыши, затем вернулась в спальню, где Лукас пытался прийти в себя после очередного приступа кашля.

— Наверное, вам трудно себе это представить, мисс Уорнер, — сказал он, тяжело дыша, — но обычно я каждое утро встаю рано, немного занимаюсь на тренажере, а потом пешком иду в Сити. Там целый день занимаюсь тщательными исследованиями, чтобы давать квалифицированные рекомендации инвесторам. — Он взглянул на нее, испытывая явное отвращение к самому себе. — Но в данный момент у меня совершенно ватные ноги и я не в состоянии сконцентрировать внимание даже на газете.

— Я хорошо представляю, как вы себя сейчас чувствуете, — я побывала на вашем месте. Только не надо беспокоиться. Скоро вы придете в норму. — Эмили взглянула на свои часы. — Вам пора отдохнуть, я еще зайду к вам.

Только очень нескоро, решила она, — когда придет время снова принять антибиотики и попить горячего. Она зевнула и поставила будильник на случай, если задремлет, а потом уютно устроилась на диване, чтобы спокойно насладиться начатым детективом. Эмили дочитала книгу прямо перед звонком будильника, встала, потянулась, надела туфли и отважно направилась к своему капризному больному. Теперь, когда было необходимо, чтобы он бодрствовал, она нашла его крепко спящим. Пряди волос упали ему на лоб, белая футболка была мокрой от пота.

— Лукас, — тихо позвала Эмили, дотронувшись до его руки.

Он что-то забормотал, отдернув руку, потом открыл глаза и улыбнулся ей.

— Привет, — сказала она тихо. — Извините, что разбудила, но вам пора принимать лекарство.

Лукас заморгал и с трудом сел, сморщив от отвращения нос.

— Черт, я опять весь мокрый.

Эмили подошла к комоду и достала чистую футболку и трусы.

— Вам надо обтереться губкой.

Он сел на край постели.

— По крайней мере, мой суп остался при мне, — заметил он, посветлев.

— Это прогресс, — согласилась Эмили. — Идите, а я поменяю постель, пока вы будете умываться.

Лукас встал, со словами благодарности взял у нее чистое белье и направился в ванную.

Эмили торопливо сняла простыни и наволочки и с тревогой обнаружила, что одеяло тоже влажное. Она сунула простыни в стиральную машину и после непродолжительного раздумья разложила пуховое одеяло в гостевой комнате, на полу с подогревом. Потом сняла одеяло со стоявшей в этой комнате кровати, накрыла ее простыней и вернулась со своим трофеем в спальню Лукаса. В ванной шумел душ.

Вскоре появился Лукас.

— От меня разило, как от хорька, я не мог вынести это, — решительно произнес он, вытирая волосы.

— Я могу это понять, — согласилась она, к его удивлению. — У вас есть фен?

— Да, в комоде, в комнате для гостей.

— Хорошо, я сейчас принесу. Наденьте халат и сядьте сюда, на стул.

Глаза у него сверкнули.

— Вы собираетесь сушить мне волосы?

— Я не допущу, чтобы вы заболели пневмонией и свели на нет все мои старания.

Эмили отправилась в гостевую комнату и нисколько не удивилась, обнаружив в ящике комода, помимо фена, несколько предметов дамского нижнего белья. Вероятно, они принадлежали теперешней подружке Лукаса.

Вернувшись с феном, она поспешила как можно быстрее высушить блестящие черные волосы Лукаса, даже включила аппарат на самый горячий режим, пока он не запротестовал:

— Осторожно, мне только-только удалось немного остыть.

— Уже все, ложитесь в постель, пожалуйста.

Она откинула волосы со своего вспотевшего лица.

— Мне стало значительно лучше после душа. А почему бы и вам не ополоснуться, Эмили? — Лукас с сочувствием посмотрел на нее. — Если вам нужно переодеться, возьмите что-нибудь в комнате для гостей.

Эмили застыла: ей не хватает только воспользоваться бельем его подружек!

— Дамы, которые проводят со мной ночь, — сказал он, угадав ее мысли, — не спят в комнате для гостей. Моя сестра хранит там кое-какие вещи. Возьмите, что захотите. Алиса не будет возражать.

— Спасибо, — коротко ответила Эмили, налила воду в стакан и протянула ему вместе с таблеткой. — Хотите перекусить?

— Пожалуйста, не беспокойтесь, Эмили… вы выглядите измученной, — произнес Лукас с раскаянием. — У меня теперь все будет в порядке. Примите душ.

— Как насчет чая с неизменными гренками? — предложила Эмили. — И я с вами поем, — добавила она с большей, чем обычно, хрипотцой.

— Спасибо. — Лукас бросил на нее очень серьезный взгляд. — Послушайте, Эмили, я знаю, что иногда бываю невыносим…

— Иногда?

Он поморщился.

— Ну, большую часть времени, согласен. Но я глубоко благодарен вам за все, что вы для меня сделали.

Она коротко улыбнулась и пошла на кухню, слишком уставшая, чтобы возражать Лукасу, который был абсолютно неотразим, когда старался доставить удовольствие.