Лучший из лучших

11

В полдень следующего замечательного дня, а это было воскресенье, они вышли из квартиры Эрин и отправились к популярному ресторанчику, который находился неподалеку.

– Почему ты не захотел, чтобы я приготовила что-нибудь дома? – спросила Эрин. – Ты хочешь жениться на мне и даже не знаешь ничего о моих кулинарных способностях.

– Это не столь важно. Мы насыщаемся любовью, – небрежно заметил Марк.

– Хорошо, я напомню тебе об этом, когда сожгу пирожное или испорчу отбивную.

Марк остановился как вкопанный и внимательно посмотрел ей в глаза.

– Это подразумевает то, о чем я думаю?

– Что?

– Что ты отвечаешь мне согласием?

– Согласием на что?

– На женитьбу.

– Нет. Конечно, нет.

– Что ты имеешь в виду, говоря "конечно, нет"? Я подумал, что после вчерашнего ты будешь готова признать, что любишь меня.

Эрин неловко переминалась с ноги на ногу и старалась не смотреть на него.

– Я люблю тебя. По крайней мере, мне так кажется. Трудно сразу сообразить, когда тебя сбивают с шага.

Улыбка озарила его лицо.

– Сбивают с шага? Ха-ха!

– Не будь таким самоуверенным героем. Может быть, у меня временное умопомрачение.

– Ну и что произойдет?

Он взял ее за руку и отвел в сторону.

– Сейчас мы перекусим, а потом займемся твоим любимым делом, чтобы проверить, не передумала ли ты?

– А как насчет твоего любимого дела?

– Если ты счастлива, то мне ничего больше и не нужно.

В переполненном ресторане они ждали минут десять, пока их не посадили за столик в кабинете. Они оказались напротив друг друга, и от соприкосновения коленками руки Эрин стали подрагивать, и она едва могла поднять ко рту кофе, не расплескав его. Каждый нерв в ее теле ожил и откликался на чувственные соприкосновения.

Эрин выводила из себя странная манера Марка поглощать кексы, яички, бекон и сосиски и при этом одновременно читать газету. Почему его не волнует то, что между ними происходит, так, как ее? Не потому ли, что мужчины обычно уклоняются от выполнения своих обязательств? Он подходил к такому сложному вопросу, как брак, легко, будто все было просто, ясно и очевидно, словно ему предстояло сделать выбор между апельсином и грейпфрутом. А вот она даже этого сделать никак не могла. Удивленный ее нерешительностью, он заказал ей апельсиновый сок.

Таким образом все, кроме нее, вообще могли быть уверены, что все идет нормально. Марк, несомненно, понравился всей семье, и никто не высказал и тени сомнения, хотя по поводу Терри таковые были высказаны сразу же. Они никогда не считали, что Терри подходит ей, хотя никогда впоследствии не упрекали ее. И их полное принятие Марка являлось полным контрастом предыдущей реакции. Они фактически толкали ее в его объятия и, как она понимала, не из простого желания поскорей выдать ее замуж. Джоз и Морин искренне доверяли ему. За внешним легкомыслием они сумели разглядеть честную и независимую натуру этого человека. Фактически и она понимала это. Но почему не смогла сделать последнее и окончательное признание?

Конечно, все дело было в прошлом. Как ни старалась Эрин отогнать от себя старые воспоминания, они оставались неприятным напоминанием о том, что ее решения были ошибочными и вновь могли подвести ее. Как она уже говорила Марку, ее интуиция подсказывала ей, что он чувственный, сильный и независимый, но окончательно доверять своим чувствам она не могла. Вчера ее любовь расцвела как пышный цветок и сомнений не возникало, но сегодня она снова мучилась, испытывая неуверенность, и не желала делать последнее признание.

Как будто бы именно замужество было для нее камнем преткновения. Если бы они вот так, как сейчас, оставались вместе – жизнь была бы просто замечательной. Но сама мысль о браке ужасала ее.

– Эрин, а где финансовый раздел?

– Что?

– Финансовый раздел? – повторил он. – Он был здесь?

Она пролистала страницы, которые уже просмотрела, и вручила ему деловую часть газеты. Как можно так все перепутать? Она прочитала свою часть и аккуратно сложила рядом с собой, а Марк разбросал листы по всему столу и, понятное дело, ничего найти не мог. Прочитав спортивный раздел, он бросил страницу на пол, следующая последовала за ним, а недельное обозрение он сунул на соседний стул.

Наблюдая за ним, Эрин видела, как он, полностью погрузившись в чтение, автоматически закладывал в рот булочки с поразительной точностью. Она попыталась представить, что он вот так и будет сидеть напротив нее всю жизнь. И ее пульс радостно забился.

Неожиданно на пол упала последняя страница, и он положил вилку на стол.

– Принцесса, ты же ничего не съела!

Эрин посмотрела на тарелку и обнаружила, что все безнадежно остыло. Она отломила лишь кусочек тоста.

– Я не проголодалась.

Марк озабоченно посмотрел на нее.

– Что-нибудь случилось?

– Ничего.

– Эрин, я же вижу, что тебя что-то мучит. Расскажи мне. Это имеет отношение к нам?

Она кивнула:

– Все абсолютно уверены, что мы подходим друг другу. Ты, Морин и Джоз. Мальчики. И даже мои родители, хотя они тебя никогда не видели.

– А ты все еще сомневаешься?

– А почему нет? Казалось, что я прекрасно знала Терри – и что из того вышло? Это была ужасная ошибка. А тебя я знаю всего одну неделю…

– Девять дней, если считать со дня нашей встречи.

– Неважно. Разве можно убедиться в чем-то за такое короткое время?

– Прислушайся к своему сердцу.

– Но оно не такой надежный советчик.

– Как раз наоборот. Оно надежный советчик, – твердо ответил он.

– В случае с Терри оно меня подвело.

– Ты уверена, что подвело именно оно?

– Что ты имеешь в виду?

– Ты искала кого-нибудь, кто обеспечит тебе надежность и безопасность, не так ли?

– Допустим.

– Так и было. И Терри подходил по всем параметрам, которые ты считала необходимым для мужчины? Как будто бы составила контрольный список, и по всем показателям он показался тебе подходящим, и ты решила, что любишь его.

– Решила?

– Именно. Ты прислушивалась к разуму, а не к сердцу.

Ее глаза расширились от удивления. Может, он прав? Она уговорила себя, что Терри кажется вполне подходящим. Неужели она мысленно превратила простое увлечение во что-то более серьезное просто потому, что он соответствовал ее представлениям о надежном, ответственном друге, который защитит ее от любых жизненных неурядиц?

– И ты, – продолжил он, переключая ее внимание на настоящее, – так же поступаешь снова.

– Не понимаю.

– Ты прислушиваешься к голосу разума, который подбирает разные причины, по которым мы не подходим друг другу. А если бы ты послушала свое сердце, оно бы ответило, что мы любим друг друга. Если мы в это верим, то остальное не так страшно.

– Это слишком упрощенный подход. Многие влюбленные имеют непримиримые противоречия.

– Ты говоришь, как адвокат по бракоразводным делам. К тому времени, когда образуются эти непримиримые противоречия, любовь какой бы она ни была, уже проходит.

Эрин вздохнула.

– Хорошо, моя радость. Допустим, что ты прав. И что я должна делать?

– Прикажи своему разуму заткнуться. И прислушайся к своим чувствам. – Он улыбнулся и под столом потерся о ее ногу. – Хотя, сдается мне, они тебе уже все подсказали.

– Это всего лишь страсть.

– О-о? – брови Марка удивленно приподнялись. – Я и не предполагал, что ты так легко поддаешься страстям.

– Я не поддаюсь, – пыталась отрицать она.

– Тогда как же…

– Давай не будем об этом, – сконфузилась она. Это была правда. Никогда прежде Эрин не испытывала такого физического влечения, и их замечательные любовные игры уже не были простым удовлетворением физической потребности. В этом было что-то гораздо более глубокое. Любовь? Может быть.

"Прислушайся к своим чувствам"… Она внимательно всмотрелась в глаза Марка, замечая в них озабоченность и страсть. В этом сомнений не возникало. Марк любил ее. Это стало понятно ей как божий день. Но разделяла ли эту любовь она?

Эрин вздохнула. Как говорили Джоз, Морин, да и сам Марк – выбора не было. Сейчас уже поздно. Любовь пришла, когда она ожидала ее меньше всего, и поделать с этим чувством было ничего нельзя.

– Ну принцесса, и что же мы будем с этим делать?

– С чем?

– Как нам убедить твой разум, что твое сердце поступает мудро?

– Почему у меня возникает чувство, что ты запланировал такую компанию, которой бы гордился генерал Макар-тур?

– Это единственный способ добиться, чего ты хочешь. Вы придумаете план и осуществляете его.

– Но почему я?

– Потому что в ту же минуту, как я тебя увидел, мне навсегда захотелось защищать тебя, заботиться о тебе. В глазах у тебя была какая-то обеспокоенность, и мне захотелось узнать, в чем дело. Когда я увидел тебя около музея…

– Погоди минутку! – прервала она. – Ты видел меня до того воскресенья?

Марк замялся.

– Не совсем так…

– Что значит не совсем? Либо видел, либо нет.

– В сущности, я видел плакат с твоим изображением.

– Рекламный плакат?

Он кивнул.

– Который?

– Для парфюмерной компании, – признался он.

– Как ты умудрился его увидеть? Он же еще не напечатан.

– Я выполнял кое-какую работу для них. Кто-то похитил формулы новых разработок. И однажды, зайдя в отдел рекламы, я увидел твой плакат. Я думаю, что влюбился прямо тогда. А когда мы столкнулись в прошлое воскресенье, все произошло как будто так и надо было.

Неожиданно ей пришла в голову странная мысль.

– Ты уверен, что не подстроил нашу встречу?

– Откуда я мог знать, что ты бываешь возле музея?

– Но ты уже знал, кто я?

– Я поспрашивал. Это было нетрудно узнать.

– Ты разыскивал? – с негодованием спросила Эрин. – Наверное, тебе пришлось потрудиться.

– Нет. Я привык.

– А я – нет.

– Не расстраивайся, принцесса. Я не копался в твоем прошлом и не делал ничего плохого. Просто поинтересовался, кто эта симпатичная девушка на плакате. И они с радостью рассказали мне о своей недавней находке. Чем больше я узнавал о тебе, тем больше хотел тебя увидеть. Если бы мы не встретились около музея, я продолжал бы поиски.

– Спасибо, что сказал. Теперь я понимаю, как ты оказывался в нужных местах в определенное время, – она помолчала, потом с любопытством спросила: – Скажи мне, если бы я пошла с тобой в первый день, твое увлечение продолжалось бы так долго?

Он улыбнулся и подмигнул.

– Кто знает?

– А что произойдет, если ты вдруг поймешь, что я тебе надоела?

– Этого никогда не случится. Каждый день станет для нас непредсказуемым и восхитительным. Принцесса, я всегда буду рядом с тобой. Ты можешь на меня положиться. Ты можешь сомневаться во всем, кроме моей любви к тебе.

– Вот это меня и беспокоит.

– Почему?

– Я не хочу испытывать сомнений по поводу того, смогу ли я оплатить счета или внести плату за жилье.

Марк взял ее руку и поцеловал ладонь, посылая заряд электричества через все тело прямо к сердцу.

– Принцесса, я твердо обещаю тебе, что о таких вещах тебе не придется беспокоиться. Я лучше пойду работать к отцу, чем допущу, чтобы ты хоть на минуту осталась без жилья, электричества или еды.

Искренность обещания Марка растрогала ее. То, что он упомянул о возможности работы у отца, хотя она и знала, как он этого не хочет, доказывали ей, что он действительно всерьез заботится о ней.

– Что ты думаешь по поводу своего отца? Не собираешься поговорить с ним еще раз?

– Я думал об этом.

– Ну и?..

– Давай отложим этот разговор. Сегодня наш день.

– Марк!

– Как насчет того, чтобы отправиться в круиз?

– Я хочу встретиться с твоим отцом.

Он вздохнул и закрыл глаза. Щека его нервно подергалась. Наконец он неохотно проговорил:

– Как-нибудь.

Это «как-нибудь» звучало весьма неопределенно, но по сравнению с его прошлыми отзывами, это был шаг вперед. "А пока хватит", – решила про себя Эрин.

– Хорошо, – добродушно согласилась она. – Круиз так круиз. Правда, извини, что я несколько скептически подхожу к этой идее, но в прошлый раз ты обещал плавание, а все закончилось затонувшей игрушечной лодкой в Центральном парке.

– На этот раз лодка будет настоящей, – пообещал он.

– А течь она не будет?

– Надеюсь, что нет.

Часом позже они плыли вокруг Манхаттана с группой туристов. Отсюда можно было разглядеть побережье Нью-Джерси и дом Френка Синатры справа и Уолл-стрит – слева. Солнечный свет играл на воде, и при виде Статуи Свободы Эрин затаила дыхание.

В течение трех часов они наслаждались отдыхом – смеялись, слушая гида, который рассказывал новые пикантные подробности из жизни города, интересовались историей. Их ошеломили размеры острова, который выглядел гораздо внушительнее, чем скученные башни небоскребов в центре города. Взявшись за руки, Эрин и Марк смотрели на воду – наступавшие сумерки бросали на нее загадочные голубые и пурпурные отблески.

– Ты снова сделал это.

– Что сделал, принцесса?

– Ты подарил мне еще один волшебный день.

Он покачал головой.

– День еще не закончился. У меня есть еще сюрприз.

Юношеское возбуждение в его глазах заставило сердце Эрин радостно екнуть.

– Я хочу пригласить тебя в свою квартиру.

Квартира Марка несколько поразила ее. Мебель была самой обычной, холостяцкой и блеклой, но вот отдельные детали удивляли. Тут было много сувениров, привезенных после путешествий на запад, включающих впечатляющее полотно Ремингтона и коллекцию индейской керамики. Книжные полки заставлены первыми изданиями Фенимора Купера и фотоальбомами Энсел Адамс. Старинный рабочий стол на роликах, который едва ли гармонировал с остальной обстановкой, был завален бумагами и документами. Эрин мельком окинула его взглядом и в укромном уголке увидела выцветшую фотографию.

Не в силах сдержать любопытство, она поднесла ее к свету. Женщина с золотыми волосами и трепещущей улыбкой гордо смотрела на мальчика, почти молодого человека, одетого в футбольную форму. Они глядели друг на друга с такой любовью, такой привязанностью, что мужчина, запечатленный вместе с ними, как бы выпадал из этого ансамбля. Марк с родителями. Интересно, отец его и в жизни такой отстраненный, каким выглядит на фотографии?

– Ты готова? – Марк подошел и заглянул через плечо.

– Твоя мама была очень красивой, – мягко заметила Эрин.

– Да. Она была красивой, – согласился он.

– А отец выглядит одиноким.

– Одиноким? – фыркнул Марк. – Он засмеялся бы тебе в лицо, скажи ты ему об этом.

– Но это вовсе не значит, что я не права. Взгляни на фотографию. Только будь объективным.

Марк взял у нее фото и долго смотрел на него.

– Ничего подобного.

– Марк!

– Ну хорошо. Может, он и смотрится несколько отстраненным, но это не означает, что он себя таким чувствует. Он вообще ничего не чувствует.

Ее бровь слегка вздрогнула.

– Он немного похож на меня.

– Что ты говоришь? – взорвался Марк. – Он никоим образом на тебя не похож!

– Может, рана была настолько глубокой и причинила ему такие страдания, что он решил никогда не прислушиваться к сердцу? – она бросилась к Марку, обняла его за шею и почувствовала, как он дрожит. Отступив назад, она сказала: – Подумай над этим. Хорошо?

Он кивнул, пытаясь что-то сказать, и не смог. Эрин видела, что он страдает оттого, что неправильно относился к отцу все эти годы.

– Пошли, герой, ты обещал мне сюрприз. Я хочу узнать, что это.

Он радостно улыбнулся ее возбуждению.

– Тебе начинает нравиться?

– А почему нет?

– Хорошо, направляемся к тебе. Во время езды к дому она прилагала усилия, чтобы узнать у него, что это за сюрприз.

– Ничего не получится, принцесса. Я не скажу, иначе это перестанет быть сюрпризом.

– Я готова пожертвовать элементом неожиданности.

– А-а, – понимающе протянул он. – В детстве ты наверняка залезала во все рождественские подарки.

– Да, – призналась Эрин, коварно улыбаясь. – Я умела незаметно завертывать пакеты после того, как заглядывала в них.

– Но зато утром не было так интересно.

– Может быть… А потом родители догадались, что я находила и рассматривала подарки, и начали приклеивать ярлычки. Стало трудно отгадывать, кому что достанется, – подходя к двери, говорила она.

Несколько минут Эрин искала ключи, для чего ей потребовалось переворошить всю сумку, потом долго открывала замок. Когда дверь открылась, глаза Эрин расширились от удивления и восхищения. Вся ее квартира была заполнена цветами. Она походила на благоухающий весенний сад, цветущий бледно-желтыми нарциссами, красными тюльпанами, пурпурными ирисами, букетами трепетных фиалок и лилий. Играла классическая музыка, и притушенные огни создавали особую романтическую атмосферу.

Эрин была поражена этой причудливой, совершенной, загадочной атмосферой, созданной благодаря воображению Марка.

– Марк, это… это невероятно! – восторженно прошептала она. – Как тебе удалось это сделать?

– Волшебство, принцесса. Ты до сих пор в него не веришь?

Эрин посмотрела на него, и сердце бешено забилось в груди.

– Да, – прошептала она, бросаясь в его объятия и ощущая тепло его тела. – Теперь начинаю верить.