Лучший подарок для женщины

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Кейт успела надеть только одну сережку, когда в дверь позвонили. На ходу она застегивала вторую.

Девушка открыла дверь. На пороге стоял ее сосед. Жаль, он опять в очках. Ей нравилось, когда он не прятал глаза за очками. Ей нравились его глаза. Красивые и ясные.

За темными стеклами их не разглядеть.

Видимо, по случаю обеда он надел самую яркую рубашку из всех, что имелись в его гардеробе. Рубашка была с рисунком зеленого цвета, напоминающим то ли джунгли, то ли хитрые переплетения виноградной лозы.

Кейт одарила Даррена дружеской улыбкой, взяла из его рук бутылку с вином и пошла в кухню, чтобы поставить вино в холодильник.

– Вы пока проходите. – Она показала рукой в направлении гостиной.

Потом вернулась, провела его из гостиной во внутренний дворик, где стоял пластмассовый столик и стулья. Стол был сервирован с завидным умением.

– Ну, вы осмотритесь пока, а я закончу последние приготовления к обеду.

– Чем я могу вам помочь? – спросил Даррен, последовав за ней в кухню.

Кейт огляделась.

– Вы можете открыть вино, Эдгар, – предложила она.

– С удовольствием, – ответил он, достав бутылку из холодильника. – А где у вас лежит штопор?

Кейт, не скрывая удивления, посмотрела на него.

– О-о, – сказала она, – мой бюджет позволяет мне покупать вино только с пластмассовыми пробками. И у меня даже нет штопора, – пожала плечами девушка.

Помолчав, она предложила:

– Может быть, у вас дома есть штопор и вы сходите за ним?

– Вообще-то, у меня все есть с собой, – ответил он, вынимая из кармана складной нож. Даже издали было видно, что он отличного качества и довольно дорогой.

Они перенесли тарелки с едой на столик и сели друг против друга.

Кейт переживала, что ей будет сложно найти общий язык с ее гостем. Но он был на удивление галантен и общителен, и разговаривать с ним было так же просто, как с давним и хорошим приятелем.

– Ммм, – пробурчал он, пережевывая цыпленка и довольно улыбаясь, – вы не представляете, какой праздник устроили для моего желудка. Последние недели я ел исключительно всухомятку. Никакой нормальной еды! Еще и такой вкусной!

– Рада, что вам понравилось, – ответила она, – если быть честной, я очень люблю готовить, но я живу одна, и оценить мои кулинарные изыски некому.

– А ваш друг? – спросил он, удивленно глядя на нее. Ее заявление о том, что она одна, было для него полной неожиданностью. Только спросив, он понял, что вопрос его нетактичен и неуместен. – Простите, это, конечно же, не мое дело! Извините!

Она смешно сморщила нос.

В этом Эдгаре есть что-то такое, подумала она, что заставляет доверять ему, говорить такие вещи, которые простому знакомому не скажешь. Так странно!

Может быть, все дело в том, что он новый в Сиэтле человек и не знает никого из знакомых и друзей Кейт.

Кроме того, с незнакомыми людьми, как с попутчиками в поезде, всегда проще разговаривать. И Кейт решила не врать, не преувеличивать и не преуменьшать.

– Мы просто оба очень много работаем, – сказала она, – и у нас не остается времени друг на друга.

Даррен только понимающе кивнул.

– Я… – девушка вздохнула, замолчав. Она с таким усердием стала рассматривать бокал, который держала в руках, словно это занятие было смыслом ее жизни.

– Что? – мягко спросил ее Даррен.

– Я попробую объяснить. Мой друг работает в банке, он достаточно хорошо обеспечен и в будущем его ждет блестящая карьера. Он привлекателен, и с ним приятно куда-нибудь пойти развлечься. – Когда она перечисляла положительные качества Брайена, она задумалась над тем, чего же ей в нем не хватает. И вдруг поняла, что именно волнует ее. – Но я не уверена, что ему нужны серьезные отношения, совсем не уверена.

– Что вы под этим подразумеваете? Без развлечений, что ли? – пожал плечами Даррен.

Кейт рассмеялась:

– Я ирландка, Эдгар. И католичка. Под серьезными отношениями я подразумеваю брак, официальное оформление отношений.

– Ничего себе, – выдохнул Даррен.

– Да. А мне кажется, что все происходит слишком быстро. У нас не было времени лучше узнать друг друга. А он торопит события…

– Торопит события?

– Как же вам объяснить… Мне же кажется, что чем реже люди видятся, тем меньше у них шансов быть в будущем вместе.

И скоро она должна будет принять решение.

– А потом, Эдгар, дело еще и в том, что я должна помогать своей семье. Брайен об этом не знает. Если мы поженимся, то у нас будет общий финансовый бюджет, а в его планы, наверное, не входят такие дополнительные расходы.

– То есть вы хотите сказать, что он будет против того, чтобы вы помогали своей маме?

– Брайен ничего не говорил по этому поводу, но думаю, он будет не в восторге. Он помогает распоряжаться мне моими деньгами, то есть кладет их на нужный счет в банке, чтобы шли проценты. Но это совсем другое. Вряд ли он захочет помогать моей семье. – Кейт натянуто улыбнулась. – Не могу поверить, что я рассказываю это вам. И про друга, и про семью.

– Ваша семья – это ваша семья, – сказал Даррен, – и мужчина, который любит вас, должен понимать, что так же, как вас, он должен любить и вашу семью, и заботиться о вашей семье так же, как и о вас.

– О, я…

– Нет, послушайте, Кейт. Это только мое мнение. Но я считаю, что тот, кто не помогает своим любимым, недостоин того, чтобы к нему хорошо относились.

Неожиданно он рассмеялся. Кейт была поражена той перемене, которая с ним произошла.

– Что вас так рассмешило? – спросила она.

– Дело в том, что сижу я здесь и разглагольствую о семейных ценностях, говорю прописные истины, а сам далеко не лучшим образом относился к своему отцу. И именно поэтому сейчас я нахожусь здесь, в этом городе.

– Вы хотите об этом рассказать? – мягко спросила Кейт.

Даррен откинулся на спинку стула и на мгновение задумался. Потом сказал:

– Мой отец и я… мы разного хотим от жизни. Он хочет, чтобы я делал и поступал так, как хочется ему. А я хочу совсем другого. А он не хочет этого понимать. И вот, как говорится, нашла коса на камень. И я должен был уехать, чтобы получить свободу действий, самостоятельность. Вот так, – Даррен глубоко вздохнул.

– Я вас очень хорошо понимаю, – заторопилась Кейт, – я очень люблю свою семью, но, наверное, просто сошла бы с ума, если бы осталась жить вместе с ними.

– Вот как? Вы предпочитаете жить с таким грубым соседом, как я? – подколол он ее.

– Вы не так уж и грубы, особенно когда не хлопаете дверью перед моим носом и не проходите мимо не здороваясь! – чистосердечно призналась Кейт.

– Да что вы? Я действительно так поступал? Извините, обещаю исправиться!

Вино уже закончилось, на улице давно стемнело. Кейт даже не заметила, как прошло несколько часов. И, как ни странно это было для девушки, большую часть времени они говорили о ней, а не о нем.

Брайен часами мог говорить только о себе, не давая Кейт и слова вставить. Не то чтобы это так огорчало девушку, но все-таки было приятно узнать, что есть еще на свете мужчины, которых интересует что-либо, кроме их собственной персоны.

Неожиданно и так некстати зазвонил телефон. Кейт не хотелось прерывать беседу с Эдгаром, но она взяла трубку.

Это был Брайен – легок на помине.

– О, привет, Брайен, – сказала она и тут же спросила: – Как дела?

Далее в течение нескольких минут она и слова не могла вставить в его монолог.

Под конец разговора Брайен сказал:

– Мне нужно поговорить с тобой… Я, наверное, сейчас к тебе подъеду.

– Но, Брайен, уже очень поздно. А мне завтра рано вставать на работу!

– Мне нужно поговорить с тобой, – сквозь треск трубки едва расслышала Кейт.

– Послушай, – девушка уже начала раздражаться, – давай я позвоню тебе завтра, и мы все решим!

Когда она закончила разговаривать и вернулась во внутренний дворик, то обнаружила, что ее гостя там нет, как и посуды на столе. Из кухни донесся какой-то шум, и она направилась туда.

Мгновение она стояла на пороге кухни как вкопанная. Ее сосед Эдгар складывал грязную посуду в раковину.

Брайен же, когда бывал в гостях у Кейт, после обеда вставал из-за стола и уходил в гостиную смотреть телевизор.

– Все в порядке? – небрежно спросил Даррен, когда Кейт подошла к раковине и надела резиновые перчатки.

– Да, – кивнула она.

Они почти не говорили. Кейт мыла посуду, а Даррен протирал ее и ставил на полку. Они стояли близко-близко друг к другу.

Когда прядь волос упала Кейт на лицо, она раздраженно заправила ее за ухо, испачкав волосы мылом.

Даррен внимательно наблюдал за ней. Она неожиданно повернулась к нему и поняла, что он разглядывает ее волосы.

– Это то, что Бог дал, чтобы вы знали, – сказала она.

– Что? – Он казался потрясенным.

– Цвет волос. И обычно никто не покрасит волосы в красный цвет.

– Это не красный цвет, даже я это знаю! Это темно-рыжий или, возможно, красного дерева. Этот цвет напоминает мне о старинном столе, сделанном как раз из красного дерева, который был у моей мамы. И стол этот блестел и переливался, стоило включить в комнате свет. И всегда хотелось дотронуться до его поверхности, будто прикосновение открыло бы тайну притягательности этого цвета… – Он дотронулся до ее волос, накрутив одну прядь себе на палец. – Ваши волосы напоминают мне этот магический, притягательный цвет…

– О! – Обычно разговорчивая и всегда находящая что ответить, Кейт замерла в недоумении.

Даррен выпустил из плена прядь ее волос, а Кейт сняла резиновые перчатки и отступила на шаг.

– Хотите кофе? – предложила она.

Даррен улыбнулся:

– Думаю, мой визит к вам и так затянулся. А нам обоим завтра рано вставать… – Он замялся. Я знаю, что это не мое дело, Кейт, но раз вы не уверены, то не соглашайтесь на предложение Брайена, хорошо?

Щеки Кейт моментально вспыхнули румянцем.

– Зачем вы говорите мне это? – гневно спросила она, приняв воинственную позу – руки в бока.

– Затем, что вы красивая и умная женщина и достойны большего, – мягко произнес он и, быстро поцеловав ее в губы, скрылся за дверью.

Кейт некоторое время стояла, уставившись на закрытую дверь, прижав пальцы к губам.