Лучший подарок для женщины

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

К вечеру следующего дня, когда долгий рабочий день подходил к концу, посыльный принес ей пакет. Кейт открыла цветочную коробку с таким видом, словно внутри были не цветы, а змеи.

Поверх трех красных роз лежала записка. Прочитав ее, девушка почувствовала легкую боль в груди, сердце заныло от безысходности.

«Пожалуйста, прости меня. Я люблю тебя. Брайен» – было написано в записке.

Девушка отвернулась, прикрыв на минуту глаза. Потом решительно взяла в руки коробку и подошла к мусорке, но не смогла выкинуть цветы.

Они же живые и ни в чем не виноваты, подумала она.

Кейт выкинула только записку. Она решила зайти в находившийся неподалеку дом для престарелых и отнести цветы туда.

По дороге она размышляла над тем, о каком прощении вообще говорил Брайен. Или он надеялся, что несколько цветов подкупят ее и она решит не ходить к управляющему банка?

Кейт подошла к женщине-регистратору.

= Возьмите, пожалуйста, – сказала она удивленной женщине и положила цветы ей на стол, – пусть они порадуют здешних жителей.

Женщина посмотрела на Кейт внимательно и сочувствующе улыбнулась.

– У вас кто-то умер, дорогая? – спросила она.

Кейт улыбнулась в ответ, ее губы задрожали, и она едва смогла пробормотать «Да», чувствуя, что ей снова хочется плакать.

А я и не солгала, подумала она. Умерли все мои глупые мечты.

Кейт медленно шла к дому, перебирая в памяти все, что было связано в ее жизни с Брайеном.

Ей нравилось, что у нее есть Брайен. Он казался воплощением уверенного мужчины с прекрасным будущим. И ее грела мысль о том, что в этом будущем уготовано место и для нее.

Но Брайен изменился. Это произошло не сразу. И поначалу Кейт старалась не замечать, что что-то меняется. А потом она предложила сделать перерыв в общении – под предлогом того, что им обоим нужно много работать, многое обдумать и решить для себя.

Когда Кейт только познакомилась с Брайеном, он почти не пил. Но ко времени, когда Кейт предложила сделать паузу в отношениях, Брайен уже изрядно выпивал. Кейт решила, что все это из-за напряженной работы, и что таким образом Брайен старается отвлечься, снять усталость. Но с другой стороны, это был первый предупреждающий сигнал для Кейт.

Еще тогда ей следовало поговорить с Брайеном, принять какие-то меры. Но она была беспечна. Она не хотела замечать ничего, что ей не нравилось. Потому что ей нравилось пребывать в своих мечтах: она выйдет замуж за порядочного, преуспевающего человека и у нее почти собраны деньги на колледж.

А теперь она потеряла и то, и другое.

Подходя к дверям квартиры, Кейт подумала, что, пожалуй, Брайен добился бы больших успехов, если бы вместо цветов прислал кого-нибудь вставить стекло в окно.

Ей повезло, что она нашла строительную фирму, которая пообещала сегодня же приехать и заменить стекло. Но счет, который они ей выставят, определенно пробьет сильную брешь в ее бюджете.

И как я могла быть настолько слепа, ругала себя Кейт.

В квартире вовсю надрывался телефон. Кейт не спеша открыла дверь, вошла внутрь. Она знала, кто звонит, поэтому ей не хотелось отвечать на звонок. Но телефон не смолкал. И, немного поколебавшись, Кейт решила, что нужно ответить, не всю же оставшуюся жизнь она будет теперь прятаться.

– Алло? – произнесла она, сняв трубку.

– О, малышка, я так сожалею. Пожалуйста, прости меня. – Голос Брайена был хриплым.

– Ты крадешь деньги у всех клиентов банка? Или только мне так крупно повезло? – холодно спросила она. Ей самой было удивительно то, что она сумела обуздать свой гнев и обиду. Она, конечно, еще не решила, что будет делать дальше, но если он поступил подобным образом не только с ней, но и с другими вкладчиками, она будет просто обязана сообщить о его поступке куда следует.

– Нет, я не брал ничьих денег. Клянусь тебе, я этого не делал! И я не крал твоих денег. Все эта чертова фондовая биржа! Я купил акции на твое имя, для тебя, Кейт. Но только на рынке произошли неожиданные изменения, и акции потеряли свою прежнюю стоимость. Это наверняка временное явление!

Как это типично для него, подумала Кейт. Обвинять рынок и фондовую биржу во всех его неприятностях.

– Но зачем ты воспользовался для своих игр на фондовой бирже моими деньгами? Ведь ты знал, что мне нужны эти деньги, и я не хочу ничего, кроме небольших инвестиций и надежного хранения своего капитала.

Он тяжело вздохнул:

– Я думал, что смогу все вернуть прежде, чем ты узнаешь об этом. Не хотел, чтобы ты волновалась. Я верну твои деньги, клянусь тебе!

Кейт усмехнулась тому, что сейчас желала мстить человеку, за которого совсем недавно собиралась выйти замуж. Но, так или иначе, она не могла забыть, что когда-то Брайен был в ее глазах абсолютно другим человеком – почти идеальным.

– У тебя есть на это одна неделя! – строго сказала Кейт.

– Пожалуйста, малышка, не вешай трубку, – бормотал он. Девушка слышала, как он сопит и всхлипывает в трубку. – Ну, пожалуйста, Кейт, дай мне еще один шанс!

Все, что я хочу, – это получить свои деньги назад! И я думаю, у тебя быстрее получится их вернуть, если ты хотя бы во время работы не будешь пить! – В глубине души Кейт знала, что Брайен вовсе не плохой человек, просто слабый, запутавшийся в своих проблемах, поэтому она добавила: – Я вполне серьезно говорю. Считай, что я дала тебе бесплатный совет. Если ты не прекратишь пить, то потеряешь работу, и у тебя не будет будущего, о котором ты так мечтаешь! Это все, что я могу тебе сказать. И, пожалуйста, не звони мне больше!

– Подожди, Кейт. Мне очень жаль. Пожалуйста, мы не можем…

– Если тебе действительно жаль, то прислушайся к моему совету. У тебя есть серьезная проблема – пьянство! Так реши ее!

И Кейт повесила трубку. Через секунду она снова подняла трубку и быстро набрала номер телефона Руби.

У Руби был сегодня выходной. И она наверняка дома. А Кейт не хотелось быть дома одной, в обществе хорошего человека она нуждалась сейчас так же сильно, как в кислороде.

– Мне так жаль, Кейт, – извиняясь, сказала Руби, – но у меня сегодня вечером назначено свидание.

– О… – На долю секунды сердце Кейт сжалось, она подумала, что устроит истерику прямо сейчас. Но она не может требовать от кого бы то ни было, пусть и от лучшей подруги, жертвовать чем-то ради нее. Девушка, собравшись с силами, постаралась как можно беспечнее сказать: – Ну, ладно. Это здорово, желаю славно повеселиться.

– Эй, у тебя все хорошо?

Кейт попыталась изобразить беспечную радость, но это было не так-то просто.

– Да, конечно, все хорошо. Увидимся завтра. И ты обязательно расскажешь мне про свое свидание.

Попрощавшись с Руби и повесив трубку, Кейт огляделась по сторонам. В квартире было тихо, уныло, одиноко. А она не хотела оставаться в одиночестве. Но и оказаться в шумной компании ей тоже не хотелось. Ей нужен был друг. Руби была занята, а больше в этом городе не было никого, с кем она могла бы поговорить…

…Эдгар…

Кейт подошла к окну и выглянула: его автомобиля не было видно.

Девушка опустила занавеску. Она почувствовала себя совсем одинокой, всеми покинутой и снова едва сдерживала слезы.

Тяжело вздохнув, Кейт свернулась калачиком на диванчике, соображая, что делать дальше.

Но не прошло и пяти минут, как в дверь позвонили. Кейт замерла в нерешительности. Ей было страшно от догадки, что это мог быть Брайен, и одновременно она обрадовалась, подумав, что Руби могла перенести свое свидание и приехать.

Бесшумно подойдя к двери и посмотрев в глазок, Кейт вздохнула с облегчением, разглядев знакомое лицо с огромными очками на носу.

Она открыла дверь и широко улыбнулась.

Сосед протянул ей огромную коробку с пиццей и бутылку вина.

– Я могу заинтересовать тебя скромным ужином для двоих? – робко улыбаясь, спросил он.

Ее улыбка стала еще шире:

– Я давно не была так рада видеть кого-нибудь, как тебя сейчас. Заходи!

Внезапно ей перестало казаться, что вечер так темен и тосклив, и ее положение уже не казалось таким уж отчаянным и безысходным.

Кейт было так хорошо с ее новоиспеченным приятелем! Она подумала о том, что Эдгар такой милый человек и с ним все так просто. При этом она с удовольствием поглощала кусочки пиццы, запивая красным вином.

Она думала, что после вчерашнего, ей будет как минимум неловко общаться с Эдгаром. Но он вел себя как обычно, был таким же застенчивым и располагающим. И Кейт моментально забыла о том, что ей было неловко оттого, что вчера она осталась ночевать у него в квартире, и он успокаивал ее, и перед сном поцеловал… Нет, конечно, она не то чтобы забыла об этом, просто в этот момент ей не казалось, что вчерашнее происшествие было чем-то чрезвычайным и предосудительным, чего следует смущаться. Отнюдь, просто Эдгар проявил к ней дружескую заботу.

Просто Эдгар такой человек, подумала Кейт. Он очень добрый, на него можно положиться, ему можно довериться. Он наверняка никого и никогда не обманывал и не обманет.

Кейт, допив последний глоток вина из своего стакана, пребывала в том расслабленном состоянии, когда язык развязывается и можно говорить, кажется, бесконечно, был бы рядом хороший собеседник.

– Он позвонил мне сегодня и сказал, что взял мои деньги, так как его сбережения был на нуле и поэтому, – Кейт саркастически хмыкнула, – он воспользовался моими. Хотя и не имел на это никаких прав. И еще он пообещал все вернуть.

– И что ты думаешь по этому поводу?

– Я думаю, что он сильно изменился. Могу поклясться, что тот мужчина, с которым я познакомилась два года назад, ни за что бы не сделал ничего подобного. В том, что случилось, есть и моя вина – мне не следовало так слепо ему доверять.

Даррен пристально смотрел на нее несколько минут, а потом начал ходить из угла в угол. Кейт не видела, чтобы человек когда-нибудь так быстро передвигался по комнате.

– При чем же здесь ты, Кейт? И в чем здесь твоя вина? Кейт! Почти у каждого банкира есть доступ к деньгам своих вкладчиков. У моего банкира тоже есть такой доступ. Но только вообрази, что может произойти, если все банкиры будут поступать так, как Брайен?!

У Эдгара есть свой банкир и банковский счет? Неужели? Забавно себе это представить! – развеселилась Кейт.

– Эдгар, ты такой забавный! – хихикнула она и вдруг посерьезнела. – Я думаю, что, возможно, это я вела себя как-то не так. Он никогда не был похож на человека, способного на такой поступок. Когда мы только познакомились, он был мил и обворожителен. Но за последнее время, особенно за последние полгода, он сильно изменился…

– Изменился? В чем изменился?

– Не знаю, но как будто он был всегда одним человеком, а притворялся другим… Знаешь, я не хочу говорить о нем больше. Он и так отнял у меня достаточно много времени и внимания. Все, – она подняла руки над головой, – я свободна! – Девушка выдавила из себя улыбку, но получилась не очень убедительная радость. – Теперь я свободна и могу начинать жизнь заново! Все заново!

– Например, заново найти другого, более достойного мужчину, – мягко напомнил ей Даррен.

Девушка наморщила нос:

– Я думаю, что от этого мне следует отдохнуть некоторое время.

– Не надо судить обо всех нас по одному не самому лучшему представителю, – упрекнул ее Даррен. – Думаю, тебе лучше без перерывов начать все по новой. И с мужчинами тоже.

Кейт всмотрелась повнимательнее в молодого человека, пытаясь понять, в шутку он это говорит или всерьез.

Даррен сидел на диване, уткнувшись взглядом в пол.

– Ну, конечно, Эдгар, – кисло улыбнувшись, заговорила Кейт, – тебе легко говорить. Ты сидишь около своего компьютера, копаешься в своих программах. Ты когда-нибудь был влюблен?

Даррен хотел было что-то сказать, но передумал, только загадочно посмотрел на Кейт.

Потом он отвел взгляд от девушки и снова уставился в пол.

– О, извини, Эдгар. Я сказала что-то не то, я только имела в виду, что… – Кейт запнулась и покраснела.

Даррен поднялся с дивана и, подойдя к Кейт, улыбнулся:

– Все нормально, Кейт. Все в порядке. И, знаешь, есть на свете девушка, которая мне очень нравится. – Голос Даррена стал глуше, когда он добавил: – Только я не могу быть вместе с этой девушкой, вот и все.

Даррен взял коробку из-под пиццы и пустую бутылку и отнес все это на кухню.

– Уже поздно, думаю, мне пора идти, – сказал он, выкинув мусор.

– Спасибо, что провел со мной этот вечер. Очень приятно знать, что у меня есть такой хороший друг, как ты!

– Я думаю, что будет лучше, если ты все же сообщишь в банк о случившемся, – сказал Даррен, стоя в дверях.

– Я надеюсь, что девушка, о которой ты говорил, будет твоей, Эдгар. Ты этого заслуживаешь, – сказала она, закрывая за ним дверь. Но сосед никак не отреагировал на ее слова, так что у нее оставалось сомнение, услышал ли он ее.

Кейт, вернувшись в гостиную, легла на диван и задумалась.

Как странно, размышляла она, Эдгар, страдающий от неразделенной любви! Сложно себе такое представить, трудно в такое поверить!

Кейт считала Эдгара человеком, чьей вечной и нераздельной любовью был компьютер.

И Кейт стало грустно оттого, что какая-то девушка не смогла разглядеть в Эдгаре хорошего парня, наверное, из-за того, что у него несуразная одежда, уродующие его очки и непонятная прическа. А ведь он отличный парень.

И он так добр к ней! Ей было ужасно жаль, что она ничем не может ему помочь.

И вдруг Кейт осенило. Ей пришла в голову гениальная идея.

Ну конечно! Теперь она точно знала, что может сделать, чтобы помочь Эдгару завоевать сердце девушки его мечты!

– Я не понимаю, почему ты не соглашаешься? – срываясь на крик, вопрошала Кейт.

Даррен внимательно наблюдал за девушкой, ее лицо покрывалось ярким румянцем. Как Даррен уже успел заметить, румянец этот был верным спутником гнева, недовольства и разочарования.

– Ты будешь просто замечательно выглядеть! – продолжала настаивать Кейт, подставляя ему под нос журнал.

Даррен прекрасно знал, как будет выглядеть! Такая стрижка была у него год назад, до того, как он решил отрастить волосы, чтобы разозлить своего отца. Правда, он отрастил их немного, чтобы не разозлить самого себя.

А у Кейт был наметанный глаз. Она отлично знала свое дело.

– Спасибо, Кейт, я правда благодарен тебе за заботу, но мне это не нужно, – возразил Даррен.

Эта ситуация напомнила Даррену о том, что он выдает себя за того, кем не является.

И в то же время Даррен был рад, что у него в распоряжении есть еще полторы недели до того, как нужно будет вернуться на работу.

Этот отпуск позволил ему присматривать за Кейт. И в случае, если вернется Брайен, помочь Кейт избавиться от него. В то же время у него была возможность заниматься своей программой.

Более того, за такой непродолжительный срок он успел обрести верного друга в лице Кейт, которая доверяла ему, старалась ему помочь. И, кстати, ему – Эдгару, а не ему – Даррену.

И теперь из самых лучших побуждений Кейт собиралась лишить его маскировки.

Даррен едва удержался от того, чтобы громко расхохотаться.

А Кейт продолжала настаивать:

– Ну же, Эдгар, соглашайся! Я же не предлагаю ничего немыслимого и сложного. И не покушаюсь на твой естественный цвет волос, только придам волосам форму.

– Я и не сомневаюсь в этом, – буркнул Даррен. Он каждую неделю тщательно подкрашивал корни волос, чтобы зоркая Кейт продолжала пребывать в заблуждении, что Бог одарил его волосами цвета грязи.

– Я только хочу кое-что немного изменить. И, возможно, та девушка, которую ты любишь, обратит на тебя внимание, – осторожно произнесла Кейт.

– Но я не хочу ничего менять в своей внешности, Кейт! – раздраженно заявил Даррен.

– Но ты ничего и не поменяешь. Ну, пожалуйста, доверься мне, я же не сделаю ничего плохого, правда!

– Нет! – категорическим, не терпящим возражений голосом рявкнул Даррен.

– Ну позволь мне только подстричь твои волосы, я же не так многого прошу! – продолжала уговаривать Кейт.

Приблизившись к ней, он наклонился и прошептал ей на ушко:

– Дорогая Кейт, мне очень нравится та девушка, и я очень хочу, чтобы она обратила на меня внимание. Но я хочу, чтобы она полюбила меня не за Модную стрижку, не за изысканную одежду, не за дорогой автомобиль и другие побрякушки. Я хочу нравиться ей без всего этого!

Они смотрели друг на друга, не отводя глаз. Кейт дышала неровно, словно только что пробежала стометровку. Ему показалось, что она впервые смотрит на него как на мужчину, вообще видит в нем мужчину, а не нечто среднего рода в странной одежде, но с отзывчивой душой.

Он открыл рот, чтобы сказать… только что он мог сказать, не признавшись ей, кто он есть на самом деле?

Кейт допила кофе, поставила кружку на столик. Она была задумчива, более того, она выглядела опечаленной и расстроенной.

– Я оставлю журнал, – вздохнув, сказала она, возможно, ты все же передумаешь и решишься доверить мне свои волосы.

Она поднялась с дивана и уже собиралась идти, когда Даррен остановил ее фразой:

– Мне нравится твой свитер. – Он и правда залюбовался девушкой: ее легкий свитерок розового цвета оттенял мягкую, розовую кожу и пламенные волосы. К тому же у нее была восхитительная фигура, и плотно облегающая ткань свитера изящно подчеркивала ее достоинства.

Кейт движением головы откинула волосы назад и с вызовом посмотрела на него:

– Хмм… Ты хочешь узнать, что находится под ним?

Он забавлялся, наблюдая, как Кейт краснела, поняв, насколько двусмысленно прозвучал ее вопрос.

– Я имела в виду то, что внутри, – получилось опять не очень понятно, и Кейт покраснела еще больше, – во мне, а не под свитером… – Совсем смутившись, девушка добавила: – Я подразумевала мой внутренний мир…

– Мне нравится в тебе все: и внутреннее, и внешнее, – спокойно сказал он.

Кейт, ошеломленная, смотрела на него, в ее глазах застыл вопрос.

В ней интригующим образом сочетались и сексуальность, и застенчивость. Еще более странным было то, что острая на язычок Кейт не знала, что ответить, и несколько секунд, показавшихся обоим долгими минутами, в комнате царила неловкая тишина.

– Этот свитер связала моя мама, – сказала Кейт, – она очень любит вязать и мастерить.

– Я хотел бы когда-нибудь познакомиться с твоей семьей, – Даррен тепло улыбнулся, – по твоим рассказам, у тебя очаровательные родственники.

– Ты хочешь познакомиться с моей семьей? – Девушка не могла скрыть удивления, у нее промелькнула мысль, что этот парень нарочно, будто в отместку ей за предложение сделать ему стрижку, решил ошеломлять и поражать ее сегодня. – Мои родственники! Сходи в зоопарк и побудь немного возле клетки с обезьянами. И ты очень хорошо поймешь, что это такое – мое семейство. Слишком много крика, воплей, щипание и щекотание друг дружки, и все это происходит на очень маленьком пространстве. А значит, от этого не спрятаться и не скрыться. И это – моя семья, – Кейт улыбнулась, – хотя они очень славные и я их люблю.

– А в моей семье никогда не кричали и не визжали, никаких шумных игр. – Он пожал плечами, та жизнь казалась ему теперь такой далекой. Он бы ни за что не поверил еще полгода назад, что будет жить в плохонькой квартирке, лишенный обычной светской жизни и привычного флирта с шикарными женщинами. Но зато теперь он имел любимую работу и возможность общаться с девушкой, которая не уставала поражать его.

– А мне кажется, – сказала Кейт, – что твоя нынешняя жизнь не похожа на ту, которую ты вел раньше.

Даррен испуганно посмотрел на нее:

– Откуда ты узнала? – Ему пришлось приложить недюжинные усилия, чтобы спросить об этом беспечно, но на самом деле он испугался не на шутку.

Кейт демонстративно закатила глаза, как бы говоря: «Ну что за глупый вопрос?»

Вслух она сказала:

– А разве нет? Ты иногда так странно говоришь, а потом еще практически никуда не выходишь, словно прячешься. Я однажды даже подумала, что ты, возможно, состоишь в программе защиты свидетелей. Но ты можешь мне ничего не объяснять! – быстро затараторила Кейт. – Я ни на чем не настаиваю, у тебя могут быть свои тайны, что ты, например…

– Кейт, мне, право же, жаль тебя расстраивать, но твои домыслы беспочвенны. – Пульс Даррена постепенно восстанавливался. О чем он вообще думал? Если бы Кейт узнала в нем парня с обложки журнала, она спросила бы об этом давным-давно. Она не похожа на тех женщин, что способны строить и воплощать в жизнь коварные планы. – Это просто из-за того, что я много работаю, даже дома, – объяснил Даррен.

– Ох, да, ты работаешь. Мне не следовало тебя отрывать. Но я ухожу, не буду мешать, так что ты можешь вернуться к своей работе. – Кейт печально улыбнулась.

Даррен обернулся и протянул к ней руки ладонями вверх. Это был жест раскаяния. Он подумал, как грубо, должно быть, у него получилась эта фраза про работу.

– Кейт, я не хотел обижать тебя. Извини. Если хочешь, оставайся еще. Я буду только рад. А работа подождет.

Девушка, остановившись в дверном проеме, повернулась и внимательно посмотрела на Даррена. Мягкий свет окутывал ее, блестел на ее волосах. Он стоял в затемненной комнате, а она – на свету. И он смотрел на нее, словно зачарованный, не в силах отвести глаз.

Ему хотелось сказать: «Да! Узнай обо мне все! Узнай, кто я есть! Приглядись внимательнее к изображению на обложке журнала, а потом ко мне. Будь той, что меня найдет. Выиграй этот приз!»

Но он знал, что не скажет ей этого. По крайней мере не сейчас.

Не потому, что ему так хотелось сохранить свое холостяцкое положение, а потому, что все то, что он говорил Кейт о внутреннем мире и об отношении к внешности, было для него чистой правдой. Он действительно хотел, чтобы его полюбили не за богатство и красоту.

Он хотел быть вместе с Кейт не потому, что они посещают одни и те же клубы и вечеринки, не потому, что у них общие друзья, и не потому, что банк ее отца хотел заполучить денежные вклады его отца, и уж тем более не потому, что один вздорный журнал на всю страну заявил, что он самый лучший и выгодный холостяк.

И если Кейт понравится простой парень Эдгар, это будет лучшим доказательством того, что его любят не за то, что он Даррен Кэйзер, а просто потому, что любят.

– Я собирался поработать чуть позже, Кейт, так что ты мне совсем не мешаешь, – произнес Даррен, пытаясь задержать Кейт.

Девушка посмотрела на компьютер.

– Так, и чем ты занимаешься? – спросила она. – Какое-нибудь сложное программное обеспечение?

Даррен отрицательно покачал головой:

– Нет, я делаю игру для детей, с помощью которой они могли бы освоить правописание.

– Понятно. Я никогда не училась в колледже. Я не смогла доучиться даже в средней школе. Так что, если хочешь провести эксперимент на мне… – Кейт смолкла, Даррен понял, что ей стало неловко от того, что она сказала.

– Твое мнение для меня будет очень много значить, Кейт.

Она подошла к компьютеру и села напротив него на стул.

– Я всегда хотела быть преподавателем. – Ее голос стал низким, и Даррен услышал в нем обиду.

Он убеждал себя, что не должен ни о чем спрашивать, но все-таки не смог удержаться от вопроса:

– Почему же тогда не стала?

– Мой папа умер. – Она пожала плечами, ее взгляд замер на клавиатуре, словно она пыталась запомнить расположение всех клавиш. – Денег на колледж не было.

– И даже на то, чтобы доучиться в средней школе? – осторожно спросил Даррен.

Кейт кивнула.

– Да, а потом мне повезло, я нашла работу в салоне красоты. Оказалось, что у меня талант приводить в порядок чужие волосы. – Она улыбнулась, но Даррену несложно было понять, что эта улыбка притворна. – Всем известно, что красота и ум не могут существовать вместе. Так что я придерживаюсь красоты.

Даррен подошел к ней и развернул ее к себе. Он снял очки и откинул их прочь, чтобы эти стекла не мешали ему смотреть на нее. Он не думал в этот момент об осторожности, не думал и о том, как воспримет его поведение Кейт. Он приподнял ее подбородок и долго, внимательно смотрел в ее обеспокоенные глаза.

– Иногда бывают и исключения. Ты, например, безумно красивая и, без сомнения, умная и проницательная девушка.

Мгновение она пристально смотрела на него. Вглядываясь в его глаза, она словно пыталась найти в них подтверждение его словам.

У нее была мягкая и теплая кожа. Пальцы Даррена придерживали подбородок Кейт и касались ее шеи.

Кейт фыркнула и сказала, смеясь:

– И это мне говорит человек, который не желает, чтобы его самого сделала чуть красивее девушка, которая и красива, и умна. Как так?

– Ты можешь быть тем, кем захочешь, Кейт! – сказал он, игнорируя ее попытку перевести весь этот разговор в шутку.

Она уставилась на него, ее брови все еще были хмуро сдвинуты.

– Иногда ты мне кого-то напоминаешь. Я только не могу понять, кого именно, – задумчиво произнесла Кейт. – Может быть, есть киноактер, на которого ты очень похож?

Проклятье! Его фотография была напечатана вчера на первой странице сиэтлской газеты. Утверждали, что видели его в Сан-Франциско. Была обещана высокая награда тому, кто сообщит о точном местопребывании Даррена Кэйзера. Теперь искать его был резон не только у незамужних дам, но и у тех, кто просто хотел подзаработать.

Они бы еще развесили мою фотографию на каждом столбе с надписью «Его разыскивает полиция», зло усмехнулся про себя Даррен, надевая обратно очки и ссутуливаясь.

– У меня нет времени для того, чтобы ходить в кино и смотреть телевизор, – буркнул он, – так что не знаю, кого могу тебе напоминать.

Кейт покачала головой:

– Нет, нет! Ты мне точно кого-то напоминаешь, но я не могу понять кого. У меня профессиональная память на лица. Но… – она сделала паузу, – сейчас я не могу вспомнить. Так или иначе, сообщи мне, если передумаешь насчет стрижки. Это займет каких-нибудь полчаса и не будет стоить тебе ни пенни. – И, заговорщически подмигнув ему, она ушла.

Даррен сидел, отсутствующим взглядом уставившись на экран компьютера. Кейт сказала, что он может занять тридцать минут ее времени на то, чтобы она сделала ему стрижку. Но ему была нужна не стрижка – то, чего он хотел, заняло бы всю ночь.

Он никогда никого и ничего не хотел так сильно, как хотел Кейт Монахан.

Но что бы она сделала, если бы он пришел к ней и сказал, что она и есть та таинственная девушка, чьего расположения ему хотелось бы добиться?

Он помрачнел, представив ее возможную реакцию.

Нет, быть друзьями лучше, чем быть никем.

Даррен стал прокручивать в памяти сегодняшнюю встречу с Кейт. Он вспомнил о том, как говорил с ней о ее семье, и тут же ему стало стыдно и больно за то, что он забыл про своих. Он был настолько занят работой в течение последних нескольких недель, что не мог найти минутки, чтобы написать пару слов домашним.

Одержимый манией преследования, он не звонил домой, а редкие письма посылал только Барту.

Даррен нашел бумагу и ручку и, отодвинув клавиатуру компьютера в сторону, положил перед собой чистый лист. Несколько слов о себе, о работе, но о Кейт он ничего не написал.

Насвистывая незамысловатую песенку, он спустился вниз по лестнице. И заметил Кейт.

Девушка пыталась вбить гвоздь в опору, огораживающую куст с розами. Даррену это зрелище показалось забавным. Она так осторожно держала гвоздь, словно это была тонкая фарфоровая чашечка. И казалось, что в другой руке у нее был не молоток, а змея, с такой настороженной брезгливостью она зажала его в кулачке.

– Может быть, помочь? – спросил Даррен, еле сдерживая смех.

Кейт, обернувшись, протянула ему молоток. Он присел рядышком. Она придерживала рукой опору, чтобы та не раскачивалась, а Даррен вбивал гвоздь.

– Мой герой! – воскликнула она, когда он забил гвоздь, и залилась смехом.

И Даррен тоже рассмеялся.

И тут же замолчал, едва заметив, что она разглядывает его волосы.

– У меня на голове вдруг выросли рожки? Что ты так внимательно разглядываешь?

– У тебя что, какие-то не такие, как у всех, уши? – решилась спросить она.

– Да нет, обычные уши, – удивившись, ответил он и откинул прядь волос назад, чтобы она могла увидеть его уши.

Кейт посмотрела внимательно и затем кивнула:

– Я так и думала. Хорошие уши! – Видя его замешательство, девушка звонко рассмеялась. – Извини, это профессиональное любопытство. Я просто представила, как будут смотреться твои уши с новой прической. – Она подошла к нему чуть ближе. – А ты что же, красишь волосы?

Вот черт! Даррен не на шутку заволновался.

– Угу, – буркнул он в ответ. Ему не хотелось говорить ни о стрижках, ни об ушах, ни о цвете волос.

Он подошел к следующей опоре и стал забивать гвоздь в нее.

– Ой! Я укололась! – Кейт трясла рукой и дула на указательный палец, потом протянула руку Даррену: – Ты видишь кровь?

Он притянул ее руку ближе. У нее была мягкая, гладкая кожа.

Он перевел взгляд на ее лицо, а ее пораненный палец прижал к своим губам.

– Так лучше? – спросил он вдруг охрипшим голосом.

Она часто заморгала, уставившись на него. Ее губы пересохли, и она облизнула их. Даррен потянулся к ней, но ему помешала опора, придерживающая решетку. Воспользовавшись этим, Кейт выдернула свою руку из его руки.

Даррен какое-то время продолжал сидеть на корточках, размышляя над тем, позволила ли бы Кейт поцеловать себя, если бы не этот зловредный куст с шипами.

– Мне нужно вернуться в дом, чтобы взять перчатки и бечевку, – защебетала Кейт. Как ни старалась, она не могла скрыть волнения.

И Даррену нравилось, что она волнуется. Что его присутствие заставляет ее волноваться. Значит, не все так безнадежно.

– Я могу помочь, если хочешь, – предложил Даррен.

– Нет, спасибо. Я справлюсь, улыбнулась Кейт.

– Ладно, – согласился Даррен, – тогда я пойду.

Он шел к почте, наслаждаясь прекрасным солнечным днем. И думал о том, что будет самым счастливым человеком, если Кейт полюбит его, полюбит его в обличье Эдгара. Словно Эдгар был лягушкой, которую следовало поцеловать прежде, чем узнаешь, что лягушка – это заколдованный принц.