Люби меня всю ночь

Глава 19

Сидя за столом на заднем крыльце, мужчины пили горячий черный кофе, ели ветчину с картофельным салатом и вспоминали о судьбоносном событии, которое свело их вместе. Хелен и Чарли зачарованно слушали рассказ шерифа Купера о событиях холодного ноябрьского дня 1863 года, когда его подразделение столкнулось с отрядом союзных войск под командованием капитана Куртиса Нортвея.

– Это была «битва над облаками», – сказал Куп, повествуя о яростном сражении, развернувшемся на вершине горы неподалеку от Чаттануги в штате Теннесси. В густом тумане, окутавшем крутые склоны, трудно было отличить друга от врага. – Расскажите, капитан Нортвей, – обратился он к Курту. – Расскажите, что произошло в тот день, когда мы встретились.

Курт выглядел смущенным. Он даже покраснел, что было видно, несмотря на темный загар. Хелен глазам своим не верила. Она ни разу не видела, чтобы янки испытывал неловкость, и была тронута до глубины души.

Глядя в свою чашку, Курт негромко заговорил:

– Мы получили приказ выбить конфедератов с их позиций у подножия Мишенери-Ридж. – Он поднял глаза, медленно водя пальцем по краю чашки. – И попали под мощный огонь главных вражеских укреплений, расположенных выше.

– Где находился я, – вставил Куп.

– Хотя приказа наступать не было, по какой-то причине мы все в едином порыве пошли в атаку и отбили у мятежников высоту. – Он пожал плечами. – Вот, собственно, и все.

– Не совсем, – возразил Куп, переводя взгляд с Хелен на Чарли. – Наш фланг был смят, и мы были вынуждены отступить. В схватке меня задело, и я отстал от своих. Капитан нашел меня.

Курт покачал головой.

– Майор Купер был тяжело ранен, когда я на него наткнулся. Он лежал, прислонившись к поваленному дереву, пытаясь наложить жгут на рану. Потерял много крови. Признаться, я не рассчитывал, что он протянет еще хотя бы час.

– И я бы умер, если бы он не доставил меня в союзный госпиталь, расположенный в долине.

– Выходит, он действительно спас тебе жизнь, – взволнованно произнесла Хелен.

– Да, – кивнул Куп, – хотя сам тоже был ранен. – Он бросил быстрый взгляд на Курта. – Насколько я помню, ваш синий мундир на спине пропитался кровью. Что это было? Пуля? Осколок снаряда?

– Небольшой порез от сабли мятежника, – сказал Курт и быстро сменил тему.

Перед мысленным взором Хелен мелькнула его голая спина и шрам, спускавшийся от поясницы за пояс брюк. Небольшой порез? Судя по рубцу, это должна была быть почти что смертельная рана.

Она взглянула на Курта из-под полуопущенных ресниц, и он предстал перед ней в новом свете. Истекая кровью, янки нашел в себе силы спасти жизнь майору-конфедерату. Это был поистине благородный поступок.

Разговор перешел с прошлого на будущее. Куп с искренним интересом расспрашивал Нортвея о его планах. Курт сказал, что останется в Алабаме до сбора урожая.

– А потом? – поинтересовался Куп.

Курт рассказал о коневодческом хозяйстве в Мэриленде, где он работал до войны, и о том, что со временем у него будет своя ферма для разведения породистых лошадей.

– Звучит заманчиво, – заметил Куп. – Похоже, вам не терпится вернуться домой.

– Да, – сказал Курт. – Надеюсь, вы когда-нибудь навестите меня.

– Вполне возможно, – улыбнулся Куп.

Когда с едой было покончено, Чарли первый выскочил из-за стола. Попросив у отца разрешения, скатился со ступенек и стал звать Доминика, готовый загладить вину перед котом.

– Пожалуй, мне пора, – сказал Куп, отодвигая стул.

Хелен и Курт проводили шерифа до задних ворот, где его гнедой мерин щипал траву.

– А теперь, Куп, скажи правду, – проговорила Хелен, остановившись. – Ведь ты неспроста приехал?

Куп поморщился, подкинул кончиком сапога небольшой камушек и протяжно вздохнул. Затем повернулся к Курту и посмотрел на него в упор.

– Найлз Ловлесс, один из наших наиболее горластых граждан, обвинил вас в краже весьма ценных карманных часов, золотых, с бриллиантами.

Курт ничего не сказал.

– Что за чушь! Гнусная злобная ложь! – воскликнула Хелен, сверкнув глазами. – Они никогда не встречались. – Она повернулась к Курту: – Ведь так?

– К сожалению, встречались, – признался тот. – Вчера, когда я был в городе, Ловлесс вышел из своей конторы, представился и предложил продать ему Рейдера.

– Кто-нибудь присутствовал при этом? – спросил Куп. – Или только вы двое?

– С ним была миссис Ясмин Парнелл, – сказал Курт. – Она как раз выходила из его конторы, когда я собирался покинуть город. Ловлесс прощался с ней, увидел меня и подошел, чтобы выразить восхищение моим жеребцом. Это единственный случай, когда я виделся с Ловлессом. Поговорите с миссис Парнелл. Она подтвердит, что у меня не было возможности украсть у него часы. Я даже не подозревал об их существовании. – Курт пожал плечами. – В любом случае, шериф, вы имеете полное право обыскать…

– В этом нет необходимости, – перебил его Куп, потянувшись за своей шляпой, и мрачно продолжил: – Полагаю, Хелен рассказала вам, что Ловлесс готов на все, лишь бы наложить лапы на ее ферму. – Курт кивнул. – Вы для него как гвоздь в седле, капитан. До вашего появления он был уверен, что Хелен не сможет продержаться еще один сезон.

– И он решил обвинить меня в краже, чтобы избавиться от моей персоны? – поинтересовался Курт.

– Таков Ловлесс: беспринципный, жадный, готовый на все, только бы добиться своей цели. – Куп положил руку на спину мерина и невесело усмехнулся. – При этом он один из наиболее уважаемых граждан Спэниш-Форта. – Шериф вздохнул, покачал головой и вскочил в седло. – Как там в Библии сказано? Порочные процветают? Ловлесс процветает, можете мне поверить. Рад был встретиться с вами, Нортвей. Хелен, спасибо за угощение.

Курт и Хелен проводили его взглядами. Когда он свернул в тенистую аллею и исчез, Курт повернулся к Хелен:

– Миссис Кортни!

– Да? – Она взглянула на него.

– Вы не хотите задать мне вопрос?

– О чем?

– Ну, не крал ли я карманных часов Ловлесса.

– Нет, – сказала она, порывисто коснувшись его руки, и почувствовала, как тугие мускулы напряглись под ее пальцами. – Мне незачем спрашивать. Я знаю, что вы этого не делали.

Часы на башне методистской церкви пробили четыре, когда шериф Брайан Купер вернулся в Спэниш-Форт. Войдя в свою контору, он снял шляпу, повесил ее на вбитый в стену крюк и пригладил рыжую шевелюру.

Гадая, сколько Найлзу понадобится времени, чтобы примчаться в его контору, шериф пересек небольшое помещение, обошел вокруг стола и рухнул в кресло. Откинувшись назад, он не глядя потянул за тесемку, свисавшую из нагрудного кармана, и вытащил белый полотняный мешочек с табаком. Затем извлек из пачки, лежавшей в том же кармане, листок папиросной бумаги, насыпал в него немного табака из мешочка, затянул тесемку зубами и убрал мешочек в карман.

Когда сигарета была готова, Куп сунул ее в рот и, чиркнув спичкой, прикурил. Глубоко затянувшись, он с удовлетворенным вздохом откинулся в кресле и водрузил на стол обутые в сапоги ноги.

Не успел он затянуться второй раз, как в дверях появился Найлз Ловлесс.

– Где он? – спросил Найлз, бросив хмурый взгляд в сторону двух тюремных камер в конце короткого коридора. – Где янки? В камере?

– Нет.

– Нет? Какого черта! Вы что, не арестовали его? Этот ублюдок украл мои часы! – взорвался Найлз, не привыкший, чтобы ему перечили.

Куп медленно опустил ноги на пол, но остался сидеть, только перекинул сигарету в уголок рта, позволив ей свободно болтаться.

– Похоже, вы указали не на того человека. Я знаю Нортвея. Он не вор. И не собираюсь сажать его под замок. – Куп прищурился от сигаретного дыма и тихо добавил, глядя в упор на Ловлесса: – Неплохая попытка, Найлз, но ничего не выйдет. Тюрьма не для невинных людей.

– Невинных? Вы смеете называть этого вороватого янки невинным?

– Дело закрыто, – твердо заявил Куп. – А теперь будьте любезны покинуть помещение, пока я не арестовал вас за клевету.

Найлз злобно уставился на упрямого шерифа, чересчур приверженного букве закона.

– А золотые часы с бриллиантами? – процедил он. – Как насчет моих часов? Тех, чтобы были украдены?

– Вы зря тратите время, свое и мое, Ловлесс, – сказал Куп, поднимаясь на ноги. – Я в курсе ваших делишек.

– Что… каких еще делишек? На что вы намекаете? – Найлз побагровел и, брызгая слюной, рявкнул: – Проклятие, как, по-вашему, я верну свои часы?

Куп приподнял бровь.

– Пусть тот холуй, который подкинул часы янки, принесет их назад.

– Чтоб ты сгорел в адском пламени! – выругался Найлз и, круто повернувшись, выскочил за дверь.

Куп только хмыкнул, глядя ему вслед.