Любимая для эльфа 2

Глава 424. Магнус и его женщины

Восхитительный настолько, что кажущийся нереальным мужчина, пленительно улыбаясь, обращался к синеглазой девушке, укутанной волосами до пят:

— Ты не ревнуешь, Эс, нет… Ты завидуешь мне.

Голос Магнуса и раньше поражал великолепием, будучи одним из прекраснейших голосов анамаорэ, а теперь он превосходил их все.

— Ты жаждешь власти над мужчинами, безоговорочной, полной власти. Скромная жизнь, что ты раньше вела, противоречила твоей истинной сущности. Выпей, выпей еще моего вина и слушай.

Разгоряченная, рассеянная Эстелла послушно взяла чашу из рук Мага и сделала глоток. Точеные ноздри Эс расширились, грудь высоко вздымалась.

Магнус обольщал:

— Некогда ты испрашивала у богов дар ненасытности, дар страсти на короткий миг, теперь я могу оделить тебя им, на сколько захочешь… Вино… Любовь… Экстаз… Душа твоя — огненный цветок в пылких ладонях… Почувствуй жар, покорись ему…

Околдованная, затуманенная Эстелла согласилась бы на все, что предлагал Магнус, и его новое распоряжение не встречало препятствий в ее сердце.

И как предсказуема и понятна ни была Магнусу его подопечная, другая женщина оставалась столько же непостижимой ему в своей простоте.

Маг изумился, узнав, что Тамико желает навестить его во плоти и даже выдержала для этого бой с Лукасом.

Будучи в объятиях Лукаса, глядя доверчиво и спокойно, Тамико рассуждала:

— Лу, хватит ревновать… Я созрела, чтобы увидеться с ним, увижу его и уйду.

Не понятно, почему новость оказалась для отлично владеющего собой Лукаса настолько тяжкой, что грусть открыто считывалась и в выражении его лица, и в осанке, и в движениях — Лукас опечалился всем существом, точно не веря в очевидное: Магнуса и Тамико разделяли вовсе не яркая вражда и мировые океаны.

Тамико не смогла остаться равнодушной:

— Лу… Если ты так переживаешь, я подожду… Но мне все равно надо с ним встретиться…

Лукас сдался:

— Иди. Только возвращайся побыстрее.

В какой-то момент Тамико поняла, что чувств, переполняющих ее сердце, стало слишком много. Они касались Лукаса и были непривычны. Тамико сначала хотелось самой минимально прояснить ситуацию и только потом начать обсуждать ее с Лу.

Флавиан не подходил на роль консультанта — дело могло относиться к беременности человеческих женщин. Маю, несмотря на происхождение, разбиралась в вопросе не лучше Флава. Тамико подмечала, что Маю меняет тему, едва та касается детей. Единственным, с кем теоретически можно было посоветоваться, оказывался Магнус.

Ни его дворец, ни внешность не произвели на Тамико особого впечатления. Все представлялось ей совершенно естественным, точно она всегда воспринимала Магнуса подобным образом. Потому обменявшись любезностями и приняв от хозяина кофе как знак памяти к их общему прошлому и уважения к ее вкусам, Тамико начала:

— Мы собираемся пригласить Кацуо, а я стала какая-то нервная… Хорошо, у анамаорэ не популярны мелодрамы и рассказы о несчастной любви, а то, я уверена, я упивалась бы ими и рыдала сутками напролет… Дико боюсь потерять Лу, просто больно от мысли… И я точно не беременна, ну никак не могу быть, а на душе словно гормональный дисбаланс… Это ты все подстроил?

Магнус удивился столь долгой непривычной в устах Тамико речи. Затем просиял:

— Нет, Тамико, не я… Взрослеешь так. Ревнуешь к Кацуо, взращиваешь новое…

Теперь поразилась Тамико:

— Я ревную к Кацуо?

Магнус посмотрел на нее внимательно:

— Да, он же будет отнимать время, которое вы могли бы провести вдвоем с Лукасом. Боишься, что Кацуо отнимет время подчистую… А ваша любовь с Лукасом, давно пустившая корни, растет и крепнет, отсюда важность царевича для тебя и все эти твои страхи…

Тамико виновато улыбнулась:

— А я уж подумала. Прости…

С грустью ощутив, что удовлетворив любопытство, Тамико наполовину утратила интерес к их беседе, Магнус ответил:

— Был рад тебя видеть. Заходи.

Оба понимали, что следующий раз наступит нескоро.