люблютебя

8. Кайл Среда, 12:54

На утренних уроках девчонки то и дело украдкой меня фоткали. Даже такие, как Эрин Ротштейн, хотя у нее-то наверняка были мои фотки с летних вечеринок, на которые я приходил вместе с Эммой. А когда выпуск новостей вышел в эфир, я едва смог пробраться через вестибюль школы.

На большой перемене в общей гостиной меня обступила толпа девятиклассниц, которых я до этого даже ни разу не видел. Одна попросила меня расписаться у нее на туфле. Интересно, она теперь босиком ходить будет или у нее запасная пара есть? К сожалению, когда она ко мне подошла, то уже держала туфлю в руке, и сквозь толпу я не разглядел ее ноги. Но обувь таки подписал. М-а, автографы на туфлях. Я что, уже превратился в рок-звезду? Эдак и до автографов на лифчиках недалеко… Кто-то сильно хлопнул меня по спине.

– Братан, кто бы мог подумать, что засранец вроде тебя наделает столько шухеру, а?

Я повернулся к Дэйву. Он улыбался как ошалелый и пялился на худенькую брюнетку на полголовы ниже его. С его лысиной и накачанными мускулами смотрелось это жутковато. Вся команда знала цену россказням Дэйва. Дэйв в раздевалке – это бесконечные истории о том, как он в очередной раз кому-то «вставил». Дэйв с реальной девушкой – жутко нервничающий тип, который даже слова в предложение связать не может.

Брюнетка выпучила глаза и то ли кашлянула, то ли хихикнула, а потом протиснулась сквозь толпу и исчезла. Другие девушки тоже испарились вслед за ней. У Дэйва появилась личная буферная зона. Но мы с ним так давно уже играли в лакросс, что могли по умолчанию считаться почти друзьями.

– Как делишки? – спросил я наконец.

Дэйв вообще не особо умел поддерживать беседу.

– Ничего особенного. – Он зевнул. Зевок вышел явно притворным. – Я тут подумал, раз уж тебе теперь на ближайшие месяцы за глаза хватит озабоченных младшеклассниц, Эмма, типа, свободна?

На автомате я чуть не ляпнул «нет». Но после того, что было вчера…

– Тебе лучше у нее спросить, – ровным голосом ответил я. – У нас с ней все сложно сейчас.

– То есть ты не против, если я ею займусь? – Он показал мне язык – он словно розовый слизняк выполз изо рта.

– Ну да, чувак. Я не против.

Хотел было добавить, что только полный придурок стал бы меня о таком спрашивать, но тут Дэйв вдруг расхохотался. Словно старый глушитель зарычал, вот честно.

– Расслабься. – Он поднял обе ладони, показывая, типа, что сдается. – Я прикалываюсь, братан.

Дэйв ткнул меня кулаком в плечо. Я постарался не вздрогнуть и не поморщиться.

– Ты правда думаешь, что я стал бы вот так встревать, а?

– Нет. – Мой рот переполнился слюной, и пришлось сглотнуть, чтобы не плеваться. Я хохотнул. – Скорее, тут в Эмме дело.

– И я даже не удивляюсь, чувак. Эмма ведь…

Он присвистнул и изобразил соответствующее движение рукой в районе пояса. Пришлось засмеяться, хотя я почувствовал, как сжались мышцы живота, пытаясь не дать мне врезать этому поганцу в челюсть. Дэйв склонил голову набок.

– Ну вот и я говорю. Слушай, догоню тебя позже, ладно? – Он неуклюже двинулся в класс. – И постарайся до выпускного не заделать киндеров девятиклассницам!

– Ну не знаю, не знаю, – пробормотал я. Дэйв громко фыркнул и скрылся за дверью, отчего мне показалось, что ответ я придумал все-таки дерьмовый.

Остаток пути до класса писательского мастерства я проделал без помех. И это хорошо, потому что иначе бы точно с кем-нибудь сцепился.

Стоило мне появиться в дверях, и комнату заполнили восторженные вопли. Я уставился на мистера Дженкинса. Тот, как обычно, сидел за своим металлическим столом в углу класса. Препод ухмыльнулся, пожал плечами и вновь, как мне показалось, преувеличенно внимательно уставился в журнал, который читал. Звонок на урок еще не прозвенел, и то, что творилось вокруг, формально его пока не касалось, поэтому он все и игнорировал. Я поискал Олли в дальней части класса, но народ повскакивал на парты, и разглядеть за ними кого-то было нереально.

– Да неужели? Нас правда почтила своим присутствием знаменитость – Кайл Бонэм? – Кэм Итон шутливо раскланялся передо мной.

Ага, Кэм: клоун у одиннадцатого класса. Иногда его кривляния немного раздражали, но в этот момент он оказался очень кстати. Народ заржал над Кэмом, и все вдруг принялись повторять за ним этот шутливый поклон, с каждым разом наклоняясь все ниже передо мной, парнем, который вдруг в одночасье стал знаменитостью. Зубы все еще болезненно сжимались, но я все-таки сделал над собой усилие и выдал всем широкую улыбку. Меня не оставляло беспокойство об Эмме. Все равно вечно злиться она не будет.

– К вашим услугам. – Я типа по-королевски высокомерно кивнул Кэму.

Он вдруг бросился на пол в проходе между партами – как раз в том, куда мне нужно было идти. Теперь на нас пялились даже те, кто до этого игнорировал, отчего я уже начинал нервничать, как будто играл в какой-то дешевой пьесе. Вот тупость-то! Но я все-таки двинулся вперед, задрав подбородок, пока не добрался до Кэма. Там я остановился, не глядя на парня, и протянул руку. Он тут же схватил ее и затрясся в притворном экстазе, закатывая глаза и бормоча:

– Картошка ФРИ! О, даже длань моего господина источает этот БОЖЕСТВЕННЫЙ аромат!

Я посмотрел в конец класса и наконец увидел Олли. Друг вытянулся на стуле и наблюдал за мной, закатив глаза, словно за непослушным младшим братом. Мне вдруг захотелось еще немного покуражиться.

– Кто-нибудь, сфоткайте Кэма, – ухмыльнулся я, оглядываясь по сторонам.

Олли пристально смотрел на меня, как будто пытался донести какую-то мысль, только я не понял, какую именно.

– Кто знает, чем все может обернуться. Тут и талантов особых не надо, достаточно посмотреть на меня.

Народ захохотал, особенно парни. Я чувствовал себя словно после хорошей разминки на тренировке. Куча пар глаз в восхищении уставились на меня. Даже в лакроссе испытывать подобного мне не доводилось. В дальнем углу я приметил пышную волну темно-каштановых кудряшек. Рейчел. Девушка сидела спиной ко мне, вроде как в окно смотрела. Интересно, а почему она во всем этом не участвует?

– Но если мы хотим, чтобы фотка Кэма была повсюду, придется придать ей… как бы сказать… – я произнес это с подходящим к случаю французским акцентом —…пижонства. И выбор у нас только один, конечно. – Я пошел обратно по проходу, но боковым зрением заметил, что Олли дернулся, но я не стал обращать на это внимание. Я оперся о парту Рейчел. Девушка не подняла даже глаз. – Нам понадобятся почти сверхъестественные фотографические умения мисс Рейчел Эттингер.

И вот тут она наконец на меня посмотрела. Ее губы побелели – так были сжаты – а глаза казались просто огромными и блестели от слез. Девушка выглядела так, словно я ударил ее в живот: на лице смесь боли, гнева и чего-то еще… презрения, что ли. Рейчел вскочила, оттолкнула меня со всей силой, на какую только была, наверное, способна. Ее немного шатало, и, отпихнув меня, она наткнулась на угол парты, а потом выскочила из класса, забыв про сумку. Я смутно расслышал визгливые девчачьи смешки.

Какого черта? Я глянул на Дженкинса, но учитель по-прежнему весь был в своем журнале. Он всегда читает, чтобы убить время. Я перевел взгляд на Олли. Друг покачал головой. В его глазах читалось явное осуждение.

– Актриса, что с нее взять, – высказался Кэм, и все опять заржали.

Я растянул губы в улыбке и плюхнулся на свое место.

– Братан! – Я повернулся к Олли, он смотрел прямо перед собой, сильно сжав челюсти. – Что это вообще было?

– Ты видел ее упоминания в Flit? – пробормотал Олли, не глядя на меня.

– Нет. Я свои-то не разгреб, не успел. А что? Что-то не так? – В груди поселилось тяжелое щемящее чувство, будто мне к ребрам привязали гири. – Серьезно, Олли, что я натворил?

Друг повернулся ко мне, мышцы у него на лице чуть расслабились. Он вздохнул.

– Я знаю, что ты ничего такого специально не хотел, Кайл, но это была одна из самых паскудных твоих выходок.

– Правда, что ли?

Олли вздернул бровь. Весь его взгляд говорил: «Ты мне нравишься, но ты редкостный идиот».

– Я думал, всем просто весело. Скорее уж, я один вел себя как придурок.

– Да брось, Кайл.

В кармане у меня загудел телефон. Я вытащил сотовый. Мама.

– Прости, дружище, но, кажется, я должен ответить.

Я повернулся к Дженкинсу – учитель как раз встал и разминал затекшие руки-ноги – и одними губами произнес: «Мама. Можно?» – помахав в воздухе телефоном. Дженкинс ткнул пальцем в часы и коротко кивнул. Перемена почти закончилась.

– Но ты же знаешь, что это была просто шутка?

Телефон снова завибрировал, уже настойчивее. Олли чуть раздраженно улыбнулся и кивнул мне.

– Знаю. Но… просто будь повнимательнее, Кайл.

Я нахмурился. Развивать тему было уже некогда. Спустившись по проходу мимо Олли, чтобы не перешагивать через вытянутые ноги Кэма, я выскочил за дверь.

– Привет, мам, – я вытянул шею, осматривая пустынный коридор: Рейчел нигде не было видно. – Что случилось?

– Кайл, почему мне названивают репортеры? И директор школы? Почему я должна делать вид, будто знаю, что такого мои помощники видели сегодня по телевизору на обеде? – Мамин голос звенел от напряжения. – Что, во имя всего святого, происходит?

Я вздохнул и прислонился спиной к стене.

– Есть минутка? Это довольно трудно объяснить.