Глава 2

Мария Павловна возложила сверкающую бриллиантами диадему на голову Джейд, а потом они начали спускаться вниз по парадной лестнице.

Казалось, дворец ожил и дышит в сиянии хрусталя, серебра, золота и внушающих трепет ослепительных уборов придворных дам. Усыпанные драгоценными камнями ордена на широких лентах украшали грудь мужчин-аристократов. Гвардейцы дворцовой охраны выстроились вдоль стен дворца. Сливки европейского общества собрались, чтобы увидеть знаменитую невесту. Нежная мелодия скрипок придворного оркестра наполняла воздух.

Джейд уже в который раз пожалела о том, что они с Колтом не смогли избежать пышной церемонии и сочетаться браком скромно. Это было невозможно, ведь она считалась членом семейства Романовых, пусть даже и была удочерена. И она выходила замуж за сына очень уважаемого гражданина Соединенных Штатов. Протокол требовал именно такого венчания, так что ей пришлось смириться с тем, что казалось ей цирковым представлением. Она заставила себя улыбнуться и прошла в дворцовый храм мимо рассыпающихся в поздравлениях и добрых пожеланиях гостей, моля Бога, чтобы все поскорее закончилось.

Стены и потолок храма, покрытые яркими фресками, были залиты светом. Алтарь отделялся иконостасом, украшенным золотом и драгоценными камнями. Небольшая группа собравшихся в нем людей – только члены семьи и приближенные особы – буквально утопала в радужном сиянии, исходящем от золотых окладов икон.

Джейд тихо вздохнула, подавленная этим великолепием, и тут же увидела Колта, который ждал ее у алтаря. Теперь она забыла обо всем. Ее мысли занимал только он. И так будет всегда, и этот драгоценный миг на всю жизнь запечатлеется в ее трепещущем сердце.

Она встала рядом с Колтом, их взгляды встретились, и сердца, согретые огнем любви, соединились навечно – никакие слова обряда не смогут связать их теснее, чем это сделала любовь. Душой и сердцем они уже принадлежат друг другу. Это празднество, эти церемонии нужны только друзьям и родственникам.

Джейд едва заметила, как позади нее встал Николай в пышном мундире гусара: в этот день он взял на себя роль ее отца.

Так же мельком она взглянула и на Тревиса Колтрейна, как всегда красивого и уверенного в себе, гордо стоявшего подле Колта.

Обряд начался, и она на память произнесла все положенные слова, не в силах оторвать взгляда от Колта. Джейд трепетала от избытка чувств, от радостной мысли о том, что они теперь едины: муж и жена, на веки веков, перед лицом всех людей.

Наконец под сводами церкви отзвучали слова, сделавшие их брак законным, и Колт нежно заключил Джейд в объятия и приник к ее губам в поцелуе, который отозвался сладкой дрожью во всем ее теле. Джейд О'Бэннон превратилась в миссис Джон Тревис Колтрейн и в этот счастливый момент не пыталась сдержать слез восторга. Она смутно слышала доносившиеся откуда-то издалека слова поздравлений: они с Колтом чувствовали себя изолированными от всего мира – состояние, столь знакомое для тех, кто по-настоящему влюблен.

Свадебный прием был еще более помпезен. Во дворце били фонтаны шампанского, в чашах которых плавали ягоды поздней клубники. На столах, покрытых атласными с кружевом скатертями, стояли блюда с жареными поросятами, индейками и курами. Фрукты и кремовые десерты могли соблазнить даже самого утонченного гурмана.

Джейд и Колт принимали поздравления гостей и родственников. Проходившая мимо Китти мягко пошутила:

– Скоро море вам порядком надоест: сначала медовый месяц на императорской яхте, потом – плавание в Америку!

Джейд согласилась:

– Я буду более чем готова наконец осесть на берегу и обзавестись собственным домом!

Колт шутливо нахмурился:

– «Домом», миссис Колтрейн? Боюсь, что нам придется обзаводиться дворцом, иначе места для свадебных подарков не хватит!

Джейд озорно прищурилась:

– Может, продать их Дани для ее антикварного магазина?

Денег должно хватить, чтобы нам какое-то время не голодать.

Китти заверила их, что все подарки, отправляемые в Париж, тщательно регистрируются, а потом отвозятся в порт в ожидании пересылки.

– Они будут с вами на пароходе.

– Их временно придется сдать на хранение, – заметила Джейд. – Сначала мы остановимся в отеле и будем не спеша искать такой дом, который бы нас устроил. Но это не самое главное!

Она снова устремила на мужа восхищенный взгляд. Сейчас ее меньше всего занимали такие пустяки, как свадебные подарки или поиски постоянного дома. Ей хотелось поскорее оказаться в кольце сильных, жадных рук мужа. Если бы у нее была волшебная палочка, она велела бы исчезнуть и дворцу, и гостам, и слугам – и осталась бы с ним вдвоем.

Колт знал, о чем она думает, и громко объявил:

– Довольно традиций и церемоний! – Я хочу танцевать с моей женой.

Никто не посмотрел на него с осуждением: все улыбками проводили Колта и Джейд, направившихся в бальную залу. Гости с нетерпением ожидали, когда новобрачные начнут первый танец. Им освободили место в центре залы, и скрипачи заиграл» мелодию, предназначенную специально для них.

Они плавно закружились под нежные, мелодичные звуки вальса.

– – Боже, до чего ты красива, Джейд! – тихо проговорил Колт. – Мне не верится, что ты действительно моя! Не знаю, как сказать тебе, насколько я тебя люблю.

Она озорно улыбнулась:

– Сегодня, мой дорогой муж, ты делом докажешь, что это так!

Лежавшая на ее талии рука конвульсивно сжалась. Колт с трудом сдержал желание резко прижать ее к себе и на глазах у всех присутствующих поцеловать эти смелые, дразнящие губы.

С наигранной яростью он прошептал:

– Обещаю, что ты будешь молить меня о пощаде.

– О! – тихо воскликнула Джейд, стараясь, чтобы их не услышали гости, которые присоединились к танцу. – Ты никогда не добьешься, чтобы я тебя о чем-то умоляла… кроме одного: чтобы ты не останавливался.

Колт притворился возмущенным, но на самом деле ее откровенность его порадовала и возбудила Он еще не встречал таких страстных женщин, как Джейд. И это была одна из причин, по которой он так сильно ее любил.

– Можно мне потанцевать с моей новой дочкой?

Они оглянулись: рядом выжидающе стоял Тревис Колтрейн, Колт с улыбкой поклонился и уступил свою жену отцу.

Джейд охотно пошла танцевать с Тревисом. Она была в восторге от своего свекра, обаятельного и остроумного. Отец и сын были так похожи друг на друга, правда, в Тревисе ощущалась мягкость, которую Колту еще только предстояло приобрести. Они дружески болтали, и Тревис еще раз высказал Джейд свое восхищение ее красотой. Однако вскоре она заметила, что его лицо немного покраснело, а в глазах появилось какое-то беспокойство. Джейд предложила прогуляться по террасе и немного подышать свежим воздухом, сказав, что ей просто необходимо отдохнуть от толпы и шума. Тревис сразу же согласился, и, никем не замеченные, они выскользнули на улицу, в сине-золотую красоту августовского дня.

От реки дул легкий ветерок. Тревис, вытащил носовой платок и вытер лоб. Джейд слегка дотронулась до его плеча: ее встревожил нездоровый вид свекра.

– Как вы себя чувствуете? Вы уверены, что вам ничего не надо?

Он молча махнул рукой, уселся на ближайшую скамейку и жестом пригласил сесть Джейд. Она устроилась рядом с ним.

– Джейд, – начал он, – я надеялся поговорить с вами наедине, потому что мне надо кое-что вам сказать.

Она испуганно напряглась, но, услышав следующие его слова, поняла, что для тревоги не было оснований.

– Я хочу, чтобы вы знали, насколько я рад тому, что мой сын нашел в жизни настоящую любовь. Честно говоря, я боялся, что он так же, как и я когда-то, ожесточится после столкновений с хитрыми, алчными женщинами, запрет на замок свое сердце и не впустит в него никого, кончив жизнь разочарованным одиноким стариком.

Не понимая, к чему он клонит, Джейд перебила его:

– Но у вас есть Китти…

– Теперь есть. – Его губы тронула нежная улыбка. – Но я долго пытался сопротивляться любви к ней. Я даром потратил драгоценное время. Не могу даже передать вам, сколько нам пришлось пережить. Наверное, понять это могут только те, кто сам такое пережил. Дело дошло до того, что я готов был превратиться в отшельника, одиночку. Я чертовски рад, – тут он негромко засмеялся, – что не пошел по этому пути, а еще больше рад тому, что Колту не придется испытывать сожалений, которые испытываю сейчас я, – сожалений об упущенном времени, драгоценном времени.

Он надолго замолчал. Джейд терпеливо ждала: по его взгляду было видно, что сейчас он мыслями находится не в Санкт-Петербурге, не в царском дворце на свадьбе своего единственного сына. Он окунулся в прошлое, в давно минувшие дни своей молодости, заново переживая ее… и, увы, испытывая сожаления.

Потом он чуть заметно тряхнул головой и вернулся в настоящее.

– Извините. Кажется, я в последнее время все больше и больше вспоминаю о прошлом. Наверное, потому, что мне приходится привыкать к мысли, что скорее всего у меня осталось не так уж много времени в будущем.

Джейд вздрогнула.

Тревис снова рассмеялся:

– Не надо так пугаться, милая моя. Единственная вещь, на которую мы можем в жизни рассчитывать, – это смерть, и я научился не бояться ее. Когда придет мое время уходить, я надеюсь быть к этому готовым. И мне хотелось бы знать, что жизнь моих близких сложилась счастливо. Я рад, что вы с Колтом переезжаете в Америку. Мне нет нужды говорить вам о том, насколько нестабильна обстановка здесь, в России: недовольство масс, угроза анархии, – полное бессилие власти, забастовки, восстания. Царская полиция постоянно борется с нарастающим сопротивлением, и все большее количество политических активистов отправляется в Сибирь. Господи, – неприятные мысли заставили его содрогнуться, – сколько времени это может продолжаться и чем закончится?! Я рад, что никто из моих близких не будет жить в этой стране.

Джейд легко прикоснулась к его руке, показывая, что разделяет его тревогу. Она слишком хорошо понимала, о чем говорит Тревис: и это было одной из причин, по которой она с такой готовностью согласилась уехать из России.

Тревис встал и подал ей руку:

– Простите меня, я не хотел быть таким мрачным в этот самый счастливый для вас день, моя новая дочка. Исполнилась моя последняя мечта. Колт обрел жену, любимую им спутницу жизни. Теперь его ждет хорошее будущее.

Джейд обняла свекра за плечи и, приподнявшись на цыпочки, поцеловала в щеку. От всего сердца она сказала:

– Я не могла бы любить вас более горячо, даже если бы вы были моим родным отцом, месье…

– Тогда ради Бога перестань обращаться ко мне «месье», – воскликнул он с наигранной обидой, чтобы разрядить слишком эмоциональную атмосферу. Взяв ее под руку, он с улыбкой сказал:

– Можешь звать меня Тревис, или папа, или как угодно еще, но только не месье! А теперь пошли поищем шампанского.

Я всегда считал, что все эти церемонии можно терпеть только благодаря хорошему вину.

Радостно смеясь, они вернулись во дворец. Все от души веселились, и смех, и звуки музыки наполняли воздух. Слуги зорко следили за тем, чтобы шампанское и закуски не иссякали, так что, судя по всему, празднование должно было затянуться надолго.

В конце концов Колт устал от веселья и откровенно признался в этом во время танца с одной из царственных двоюродных сестер Джейд Та осуждающе фыркнула и холодно напомнила ему, что почетным гостям положено оставаться на приеме до тех пор, пока не закончатся танцы, а это будет не раньше рассвета.

Сразу же после окончания танца Колт поспешил к Джейд и, вызволив ее из объятий запыхавшегося вельможи с широкой красной лентой на круглом животе, незаметно увлек на террасу.

Оставшись наедине с Джейд, вдали от шума и блеска, Колт обнял ее и поцеловал сладкие, теплые губы.

– Как ты прекрасна! – потрясение сказал он. – Здесь, в этом странном предрассветном тумане, ты похожа на принцессу из сказки. Мне кажется, тебя вот-вот окружит хоровод эльфов.

Джейд рассмеялась, хотя сердце девушки готово было разорваться от переполнявшей ее любви.

– Извини, но тут нет поганок, под которыми прячутся эльфы в ирландских сказках! Они ведь ужасно робкие.

– Джейд, давай уйдем отсюда! – вдруг предложил Колт. – Давай тихо улизнем на яхту. Гости готовы веселиться всю ночь, и одна из твоих суровых кузин сообщила мне, что нам положено оставаться с ними до самого конца. А я задумал совсем другое развлечение – для нас двоих.

Тут он заговорщически подмигнул жене.

Джейд задумчиво поджала губки:

– Ну, боюсь, что наш поступок сочтут страшно невежливым. – На самом деле мысль о том, чтобы потихоньку сбежать, показалась Джейд очень заманчивой: ей тоже хотелось остаться с Колтом вдвоем. Однако из озорства она притворилась, что не хочет уходить. – Яхта до рассвета не отплывет, и на борту должны подать завтрак с икрой и шампанским, чтобы все родные могли с нами попрощаться.

Колт уже привык к шалостям Джейд и знал, как на них реагировать. Он тяжело вздохнул, понурился и принял самый смиренный вид.

– Ты права. Это было бы невежливо. Давай вернемся и поедим. Ночь обещает быть долгой, а я проголодался.

Он повернулся, чтобы идти, но Джейд удержала его за руку, прекрасно понимая, что он мстит ей за ее притворные колебания.

– Если ты и правда хочешь, чтобы мы ушли сейчас, Колт, то мы уйдем.

Он не стал поворачиваться, чтобы Джейд не увидела его улыбки.

– Нет, ты права. Нам следует остаться.

– Колт, если мы не уйдем сейчас же, то я вообще не сдвинусь с места, – пригрозила она, – а так и останусь здесь!

Колт едва заметно приподнял брови. Ухаживая за Джейд, он научился не удивляться ее неожиданным капризам и переменам в настроении, иначе он так все время и ходил бы с изумленно поднятыми бровями и, несомненно, выглядел бы настоящим идиотом.

– Ты это серьезно?

Он имел в виду не ее пустую угрозу – и они оба это понимали.

Джейд кивнула. Она возбужденно дрожала всем телом при мысли о столь необычном уходе с приема в их честь. Если кто-то на них и обидится, то это значит, что он или она просто старые ворчуны и на них не следует обращать внимания.

Она топнула ногой в атласной белой туфельке и изобразила тревогу:

– Ну? Боишься проявить такую смелость?

Колт усмехнулся, понимая, что она нарочно дразнит его – ведь Джейд прекрасно знала, что он, как и его отец, никогда не подчиняется общепринятым правилам, если они не отвечают его собственным интересам. Поэтому он охотно принял вызов своей жены и стремительно подхватил ее на руки. Бесконечные ярусы атласа, кружев и шифона перепутались так, что стало казаться, будто он несет охапку дорогого белья, а не похищает новобрачную.

Сойдя с террасы, Колт стремительно зашагал по газону, уходя в волшебные сумерки. Простой народ, толпившийся вокруг дворца в надежде хоть глазком взглянуть на царственных особ, стал свидетелем зрелища, о котором им предстояло рассказывать еще очень долго: красивый мужчина в белом фраке нес пышную груду атласа и кружев. Потом они с изумлением узнают, что на самом деле это были новобрачная, троюродная сестра императора Джейд, и ее муж, Колт Колтрейн.

Джейд вдруг спохватилась:

– Это безумие, Колт! Ты же не можешь нести меня на руках до самого Адмиралтейства! Это слишком далеко и…

– Ты права, – согласился он, перехватывая ее так, чтобы можно было поднять руку и остановить проезжающий экипаж.

Пожилая супружеская пара, ехавшая в нем, направлялась в гости, но не смогла проехать мимо столь любопытной сцены. Колту осталось только объяснить, куда он направляется: радостно смеясь, хозяева экипажа потеснились и велели кучеру везти их прямо к причалу.

Императорскую яхту не заметить было нельзя. Когда карета остановилась на набережной, Колт поблагодарил ее хозяев за доброту, а потом снова подхватил Джейд на руки и поднялся на борт великолепного судна. Матросы, сновавшие по палубе и мостикам, с любопытством их разглядывали.

Офицер в великолепном белом мундире с золотой и черной тесьмой вышел на палубу. Он мгновенно понял, что на яхту прибыли молодожены, – правда, не совсем так, как их ожидали.

– Э… э… Вы приехали немного раньше… – промямлил он вместо приветствия, но потом быстро пришел в себя. Щелкнув каблуками, он отвесил вежливый поклон и отдал честь. Обращаясь к Джейд, которую немного знал по предыдущим плаваниям с родными, он сказал:

– Ваше сиятельство, мы ждали вас значительно позже… Нам сказали, что на рассвете состоится прощальный завтрак, и…

– Мы поменяли планы, – отрывисто бросил Колт.

Джейд спрятала лицо у него на груди: ей не хотелось, чтобы офицер увидел, что она смеется.

– Никакого прощального завтрака. – Колт прошел мимо него. – Никаких гостей на борту. Мы отплывем, как только вы приготовитесь поднять якорь.

Удивление офицера начало проходить, сменяясь радостным удовольствием: он догадался, что молодожены улизнули с собственной свадьбы.

– Сюда, пожалуйста, – проговорил он, жестом приглашая их следовать за ним. – В каюту императора.

Джейд было знакомо устройство яхты, и она шепнула на ухо Колту, что знает дорогу.

– Прекрасно, – ответил он ей и сообщил офицеру, что проводник им не нужен. – Прикажите только, чтобы туда немедленно подали две бутылки шампанского.

Офицер послушно попятился:

– Как прикажете, сударь.

Пока они спускались вниз, Джейд рассказала Колту, что яхту построили на датской верфи специально для царя и что она считается одной из самых изящных в Европе.

– Я всегда любила летом отправляться в плавание с родными.

Яхта имела паровой ход и топилась углем. Огромный бушприт, далеко выступавший за нос клипера, был покрыт позолотой. Над двумя белыми трубами высоко поднимались три мачты.

В бледно-розовом свете сумерек под белыми парусиновыми навесами поблескивали палубы, уставленные плетеными столиками и креслами. Многочисленные салоны – обеденные, музыкальные, игровые и прочие – были обиты красным деревом. Повсюду висели хрустальные люстры и бархатные занавеси, сверкали отполированные до блеска полы. На яхте были просторные каюты для гостей царского семейства и даже небольшая часовня.

Ниже располагались каюты офицеров и кубрики палубных матросов, стюардов, камердинеров, горничных, поваров и гвардейцев морской охраны. Там же, внизу, жили музыканты духового оркестра и балалаечники.

– Это настоящий плавучий дворец! – ликовала Джейд. – Я просто ушам своим не поверила, когда Николай предложил нам провести на своей яхте медовый месяц.

Они добрались до императорских кают, и хотя они были богато убраны и украшены, как и подобает жилищу, рассчитанному на императорскую чету, Джейд и Колт не обратили на роскошную обстановку никакого внимания: с тем же успехом они могли бы оказаться в темном и сыром погребе. Это была их ночь, их время: наконец-то они остались вдвоем и из просто влюбленных превратились в супругов. Они и прежде уступали страсти, но сейчас все было совсем по-другому. Их отношения приобрели новый смысл.

Колт заглянул в глаза Джейд: их озорной блеск сменило темное мерцание пробуждавшихся чувств. Она прижалась к нему и прошептала:

– Наши родные никогда нас не простят!

Колт нежно коснулся ее плеч, ощущая первый прилив страсти.

– Они тоже знают, что такое желание, – иначе нас бы не было на свете. Они поймут.

В дверь тихо постучали.

– Шампанское, – объявил Колт и открыл дверь, чтобы принять от робеющего стюарда два серебряных ведерка с обернутыми в белые салфетки бутылками.

Он поблагодарил стюарда и закрыл дверь. Обернувшись, Колт обнаружил, что Джейд исчезла. Но это его не удивило. Он отправился искать свои вещи и туалетную комнату. К тому моменту как он переоделся в синий бархатный халат и вернулся в каюту, Джейд уже была там и умело открывала бутылку шампанского. В своем белом воздушном пеньюаре она была ослепительно хороша.

Джейд не заметила, что стоит перед лампой и что ее тело ясно вырисовывается под тонкой тканью. Колту видны были четкие линии ягодиц, идеально сформированных долгими занятиями балетом. Ее ноги, стройные, изящные, были настоящим произведением искусства.

Она повернулась. Увидев ее груди, божественно-соблазнительные, с бутонами сосков, приподнимающими полупрозрачную ткань, Колт восхищенно ахнул. Великолепные волосы, выпущенные на свободу из свадебной прически, лежали мягкими локонами вдоль разгоревшихся щек. В глубине изумрудно-нефритовых глаз вспыхивали искры пробуждающейся страсти. Она протянула ему бокал шампанского и почти смущенно прошептала:

– За нас, любимый.

Колт церемонно с ней чокнулся и медленно выпил шампанское, глядя прямо ей в глаза. Потом он взял бокал из ее чуть дрожащих пальцев и вместе со своим бросил в пустой мраморный камин.

– Я так долго ждал этой минуты, когда ты станешь до конца моей, – глуховато сказал он, поднимая ее на руки.

Джейд не произнесла ни слова – только смотрела на него горящими глазами, пока он нес ее в спальню.

Он уложил ее на кровать, наслаждаясь телом, которое она сама без ложной скромности открыла его взгляду, приглашая на их брачный пир.

Не теряя ни минуты, Колт расстегнул халат и сбросил его на пол, а потом лег рядом с ней.

Их губы слились в поцелуе, языки встретились и начали любовную игру. Жгучая страсть вспыхнула мгновенно, огнем растекаясь по жилам. Его губы спустились к ее груди, и он начал ласкать теплое и душистое тело, а ее пальцы запутались в его волосах и притянули его голову еще ближе.

Любовь, желание… страсть, восторг… преданность, обещания… Всегда и вечно. Идеальная гармония, полное слияние…

Волны несказанного наслаждения поднимались все выше в ритме, созданном не просто двумя любовниками, а танцовщиками, великими танцовщиками, исполнявшими бессмертный танец любви.

И тысячи огней зажглись в их сердцах и рассыпались сверкающими искрами ослепительного экстаза.

Они лежали вместе, обнимая друг друга: их души слились воедино. Они надеялись, что навсегда, и молили Бога об этом.

Загрузка...