Любовь оружейной принцессы

Глава 11

Обратно в Москву Славик ехал, как ему показалось, очень долго. Дорога была влажной, но не такой скользкой, как вечером, когда они с женой мчались в Тулу. Правда, спешить теперь особо было некуда. На час позже приедет или даже на два — ничего страшного. Конечно, он хотел увидеть жену, обнять ее… и не хотел. Хвастаться нечем при встрече, сделка-то сорвалась, и по его вине. А уж Ленка обязательно начнет издеваться, напоминать о том, что он приехал в Москву из станицы, полез в дела, в которых ни хрена не смыслит… Много чего скажет, не удержится, такой уж у нее характер. В другой ситуации относился бы к этому спокойно, а вот сегодня не хотелось выслушивать язвительные слова жены.

Ведь получилось так, что подвел целый завод, огромный коллектив. Индийцы уже готовы были деньги перевести за первую партию комплекса, и партия эта готова к отправке, но все сорвалось из-за того, что он слишком много болтал. Человек там новый, по правде сказать — чужой, да вообще никто, начал рассуждать и подвел людей.

Чем — то понравился ему индийский генерал, наверное, никак не ожидал от представителя далекой, непонятной страны, да еще и генерала, такой простоты, сердечности… Хороший мужик, и захотелось ответить ему тоже чем-то хорошим. Вот и ответил…

Генерал очень заинтересовался его словами, и как ни пытался Гринин заверить, что подобных ситуаций просто быть не может, если военные станут грамотно обращаться с комплексом, с вежливой улыбкой интересовался, а что же будет, если случится нештатная ситуация. Предложил протестировать и такую ситуацию, мол, пусть будет Гринин в зоне досягаемости локатора, посмотрим, в кого начнет стрелять пулемет.

Гринин рисковать своей жизнью не хотел, посматривал на Славика так, будто хотел лишь одного — чтобы тот провалился и немедленно. Главный конструктор Игнатенко сказал, что они работают над этой проблемой, в ближайшее время вопрос решится. Индийцы поблагодарили своих дорогих российских партнеров и с вежливыми улыбками заверили, что непременно подпишут взаимовыгодный контракт, как только суперкомплекс научится различать своих и чужих.

Шампанское пить не стали, а когда индийцы ушли, большие начальники не сказали ему ни слова упрека. Но лучше б наорали как следует. И как ни пытался он объяснить, что вопрос-то поднял правильный, только кивали в ответ и спешили по своим делам.

И лишь земляк Агеев, который сопровождал его в больницу к тестю, попытался успокоить, мол, ничего страшного, опыт — дело наживное, от ошибок никто не застрахован. А он в утешениях не нуждался, потому как если он неопытный — на кой черт тащить его на подписание важного контракта? А если велели присутствовать, так хоть бы подробно объяснили, что можно говорить, а чего нельзя.

«Молчи и улыбайся» — это не разговор. В общем, земляка он просто послал и добавил, что пусть они все поищут другого наследника. Кажется, Агеев обиделся, но это его дело.

Самое ужасное случилось в больнице. Тесть уже знал о результатах переговоров и был вне себя от ярости.

— Кто тебя просил языком молоть?! — орал он, несмотря на свои ранения. — Ты совсем дебил, что ли?! Время Швейков прошло, в инструкции подробно указано, под каким углом запускать металлическую пыль, чтобы свои не попали под обстрел! Если человек дурак — пулемет застрелит его, и правильно сделает! И автомат застрелит, если кто-то решит, что пули вылетают из приклада! И граната взорвет, если выдернуть чеку и положить гранату рядом!

Тесть даже не спрашивал, о чем говорил Гринин с индийцами. Орал как оглашенный, наверное, врачи подумали, что Славик ему и целые ребра ломает. Да нет, так с ним говорить нельзя. Никто, даже директор свинофермы в Левобережной не орал на него. Там ясно было сказано, что должен делать бригадир. Он это и делал, и все были довольны. А тут…

Он не стал слушать гневные тирады тестя, просто повернулся и ушел из палаты. Ничего не сказал, и это было большим достижением, выходит, многому научился за год жизни в Москве. Оно, конечно, больному человеку нельзя грубить, но еще год назад и в морду мог бы дать за подобное хамство. «Ты больной? Так думай, что мелешь!»

Кто действительно попытался понять его и понял, так это теща. Когда Паша привез его в Корниловку, ведь машину Славик оставил у загородного дома тестя, Елизавета Петровна взяла его под руку, завела в дом.

— Знаю, все знаю, — произнесла она. — Идиоты они там все, подставили тебя. На Афанасия Егоровича не злись, у него и так проблем хватает сейчас, это была просто лишняя… капля. Переполнила и все такое. Отойдет. Ты мне на пальцах объясни, что тебя насторожило в конструкции комплекса.

— Мне тоже интересно, — заявил Паша, который как тень следовал за Славиком и в доме, похоже, чувствовал себя своим.

Он объяснил теще, буквально на пальцах, принцип действия комплекса и то, что насторожило его. Елизавета Петровна слушала внимательно, напряженно морщила лоб, а потом решительно сказала:

— Черт побери! Так ты же прав. Я думаю, Игнатенко совсем потерял нюх, думает, если Афанасий Егорович сделал его главным конструктором, так можно работать спустя рукава! Так не пойдет, я сама займусь этим вопросом.

— У меня даже от сердца отлегло, — с улыбкой признался Паша Дельгадо. — Между прочим, Елизавета Петровна у нас главный военный эксперт. Женская интуиция — великое дело. Если она сказала, что ты прав, — значит, так и есть.

Смешно было думать, что женщина решает судьбы современных военных комплексов, но позже он понял, что такое вполне возможно. Все ж мы живем в эпоху глобальной информатики, обо всем знаем из телепередач, фильмов, Интернета. И женщина, далекая от технических проблем, запросто может вычленить наиболее уязвимое звено нового оружия. А тем более женщина, которая уже четверть века живет рядом с талантливым конструктором супероружия.

Все так, но ему какое дело до этого? Пусть сами тут разбираются со своими комплексами! Славик хотел сразу же уехать в Москву, но теща заявила, что, во-первых, он должен пообедать, она щи сварила с квашеной капустой, мясо пожарила, во-вторых, пусть успокоится, в таком состоянии нельзя садиться за руль. А в-третьих, надо помочь ей купить приличный деловой костюм для дочери, Лене тоже нелишне будет иногда показаться с мужем на приеме или презентации нового оружия. Пусть привыкает. Но с тем гардеробом, который есть у Лены, туда лучше не ходить. Нужен строгий деловой костюм, и кому, как не мужу, решать, подойдет он жене или нет.

Пришлось подчиниться. И правда, после отличного обеда немного успокоился, потом Паша отвез их в самый престижный бутик Тулы, где Елизавета Петровна купила отличный костюм для Ленки. И только в половине пятого он поехал в Москву.

Длинной показалась эта дорога, потому что настроение было все же паршивым. Костюм жены Елизавета Петровна оставила у себя, сказала, как приедет дочка в гости, так и получит. А тесть не перезвонил на мобильник, не извинился за грубые слова. Наверное, считал себя вправе так разговаривать с ним — миллионер со студентом. Ошибается. И жена не удосужилась позвонить, спросить, как же все тут прошло. Наверное, обиделась, думает, что он сам должен позвонить ей и все рассказать. А что тут рассказывать?

Подъезжая к кирпичному дому в половине восьмого вечера, Славик вдруг понял, что все в его жизни неправильно. Жена, которая может танцевать с каким-то хмырем чересчур долго, даже ребята это заметили, а он не может возразить, остановить ее. Тесть, который неожиданно приказывает участвовать в переговорах, и жена злится из-за этого. В конечном итоге они все помирятся, а он кем будет выглядеть? Идиотом!

Конечно, богатым человеком и большим начальником чувствовать себя очень приятно. Вон какие секретарши сидят в «предбанниках», не идут в модели, не пытаются петь, как другие, более неуклюжие телки, — сидят! Значит, им это тоже выгодно. А ты — начальник… Но не любой же ценой стремиться к этому!

В квартире было пусто. Славик окликнул Лену, ответа не дождался, прошелся по всем комнатам — жены дома не было. В спальне у трельяжа лежал ее мобильник, значит, не хотела, чтобы он звонил ей. Что-то подобное он и предполагал, рано или поздно это должно было случиться. Она обиделась и решила наказать мужа, ушла куда-то из дома. Проводит вечер в компании других мужиков. Так? Скорее всего — да. Правда, он сам виноват, мог бы позвонить, сказать, в котором примерно часу вернется, она бы его ждала… Но он тут кругом чужой, она должна звонить, беспокоиться за него.

Жена, которая, наверное, сидит в «Штурме», когда он вернулся домой, — это не жена.

Он старался, на все был готов ради Лены, и только два вопроса она должна была решать сама — отношения с ее родителями, потому что они ее родители, и финансовые проблемы, потому что связаны опять-таки с ее родителями. Он бы и финансовые проблемы своей семьи решил, но ведь запросы у Лены были о-го-го какие! Она не привыкла жить скромно, деньги тратила без счета, уверенная в том, что предки всегда подкинут столько, сколько ей надо. Ладно, пусть так. Но ради этого он не намерен терпеть оскорбления тестя. И получается, что…

Ни черта не получается.

Как ни старайся, а дочь миллионера — она и есть дочь миллионера. Ты хочешь быть с ней рядом, помогать, оберегать, любить, а она хочет красиво жить. Но этого он своей жене как раз не обещал. И не обещал, что будет заглядывать в рот родителям, обеспечивающим их красивую жизнь!

Славик положил в ящик письменного стола конверт с гонораром, его никто не отобрал, а раз так — значит, деньги честно заработал, сделал то, что от него хотели. А если не получилось — так пусть на себя пеняют. На кухне, в холодильнике он обнаружил остатки салатов, Лена к ним не прикоснулась. В миске лежали два куска мяса, которое сам же и мариновал позавчера, но возиться с готовкой совсем не хотелось. Доел остатки — салаты, шпроты, все, что не съели гости в тот не очень веселый вечер. Выпил чаю, время близилось к девяти, а жена не спешила появиться дома.

Это уже не смешно. Могла бы хоть записку оставить, что где-то задерживается… Славик взял трубку радиотелефона, набрал номер мобильника Гули. Они же подруги, может, Гуля знает, где пропадает его жена? Не Петру же звонить!

— Привет, Гуля, это Славик. Извини…

— Да нет, Славик, все нормально. Как прошли твои переговоры? Ты уже олигарх или как?

— Да перестань, Гулька. Переговоры закончились провалом, потому что деревенский дурак обнаружил серьезные недоделки… Покупатели благодарны, продавцы… а ты понимаешь, кто это, в бешенстве.

— Славик, ну ты просто молодец, слушай! Это же замечательно, когда человек со стороны вот так сразу…

— Гуля, ты не знаешь, где моя жена? Она в «Штурм» махнула? Я только что вернулся…

— Да приедет она, чего ты переживаешь?

— Ты знаешь, где она?

— Слушай, Славик, я понимаю, что ты расстроен… Хочешь, я приеду, посижу с тобой? Чаю попьем…

— Ты очень красивая девчонка, Гуля, и умная, спасибо за все. Но я тоже не дурак. Слушаю тебя. Если друг — говори честно все, что знаешь.

— Спасибо за комплимент, конечно, но, Славик…

— Говори! Иначе я обижусь всерьез.

— Наверняка не знаю, но Ленка вроде как договаривалась с Осмоловским поехать в ресторан «Арт-Икс», это на Кутузовском, там собираются артисты всякие, звезды сериалов. В общем, такие… не самые известные.

— Спасибо, Гуля.

— Нет, ты погоди! Я не знаю, там они или нет. Славик, давай я приеду к тебе, посидим, поговорим…

— Боюсь, друг Анри неправильно поймет меня.

— Да он здесь, если хочешь — вместе приедем. Не стоит делать скоропалительных выводов…

Славик резко бросил трубку. Конечно, не стоит, тем более если они уже кем-то сделаны. Ну ладно, он честно сказал Лене, что конкретно не сможет простить ей. Знал, что у нее было много других мужиков, догадывался, что в случае ссоры или обиды она может совершить глупость. Поэтому и предупредил. И уверен был, что сможет удержать ее, не позволить…

Наверное, переоценил себя. Плохо понимал, куда неожиданно вляпался.

Без пятнадцати девять. Он пошел в прихожую, надел кожаную куртку, ботинки и резко распахнул дверь. Поедет и сам посмотрит, что там есть на самом деле. А то уже перед друзьями стыдно становится…

Не такая уж классная кухня была в этом ресторане, самая обыкновенная. Наверное, после того, что Славик приготовил на званый ужин, и того, чем кормила их мать в Корниловке, любая ресторанная еда покажется не очень вкусной. Ну может, кроме ресторанов отца Анри Жан-Пьера, правда, там все знали, что пришел сын хозяина с друзьями, попробуй не угоди ему! Но разве можно было ей, замужней даме, пойти с Осмоловским в ресторан Жан-Пьера?

По правде сказать, зря она поперлась сюда, уж лучше б сидела дома, ждала мужа. И ведь долго думала, ехать или не ехать с Никитой в ресторан, надеялась, что Славик вернется вот-вот… Он не вернулся, а она решила понять, что же хочет от нее Осмоловский. Просто переспать и все? Наверное, ради этого притащился вчера вечером, остался в доме, причем в одной постели с ней. Но ничего не получил и даже не разозлился после этого. Странно, обычно мужчины жутко злятся после таких случаев. А может, решил Славика оскорбить и рассказать всей академии, как переспал с его женой? Да нет, на такое он вряд ли способен, понимает, что после этого будет получать по морде каждый день и от разных парней.

А… Вот это, кстати, серьезно. Какая-то сучка «запала» на Славика и попросила Никиту сделать так, чтобы он поссорился с женой, а сама потом… Это ж какая зараза на такое могла решиться? Да многие, и бояться им нечего, потому как получится — она сама виновата. А богатых наследниц в академии до черта, есть такие студентки, что уже филиалами родительских фирм руководят, могли пообещать деньги… Не прямо, а профинансировать очередной фильм старшего Осмоловского! Да запросто!

О том, что она действительно нравится Никите, Лена совсем не думала, и мысли такой не возникало.

В «богемном» ресторане царил полумрак, пели современные исполнители, какие-то совсем уж современные, даже и не слышала раньше про таких. Какие-то актеры и актрисы сидели за столиками, не самые знаменитые, а те, кого называют звездами сериалов, потому что снимаются почти бесплатно, в надежде завоевать популярность и требовать потом солидные гонорары. Но продюсеры тоже не дураки, смело отвечают — извини, нам выгоднее открыть новую звезду, и открывают, благо бедных актеров у нас хватает. Об этом ей вчера весь вечер трендел Никита, довольный тем, что не пошел в актеры, а станет продюсером и сам будет решать, кого взять сниматься в фильме, а кому отказать. Это раньше режиссер был царем и богом на съемочной площадке, а теперь — продюсер!

На столе стояла хрустальная миска с овощным салатом, в тарелках стыло какое-то мясо под красным соусом с жареной картошкой. Осмоловский чувствовал себя щедрым хозяином, предлагал дорогие закуски, но она отказывалась. Была, правда, мысль приколоться, раскрутить его по полной программе — на черную икру, дорогое вино, сбить спесь, но что-то и прикалываться расхотелось. Ограничилась этим жестковатым мясом, а пила джин с тоником.

— Вот там, видишь, сидит Гарик Бодягин, звезда сериала «Пустынная мгла». Очень пластичный актер, отец говорит, таким в юности сам Меньшиков был. У этого парня большое будущее, кстати, он посматривает в твою сторону.

— Ты с ним знаком?

— Да, я тут многих знаю. Помогаю ребятам подработать в шоу отца, да и в его очередном фильме хотят сниматься почти все. Его же на «Оскар» могут выдвинуть, а человечка потом в Голливуд пригласить. Играть русских террористов.

— И они соглашаются? Зачем?

— Деньги. Слава и еще большие деньги. Все просто, — важно сказал Осмоловский. — Хочешь познакомиться с ним? Кстати, он в «Ленкоме» играет, нечасто, правда, но знаком со всеми великими. Абдулов, Збруев, Певцов…

— А тебе зачем нужно знакомить его со мной?

— Да нет, Лена, я просто хочу, чтобы тебе было интересно, хочу ввести тебя в круг… Выпьем еще? За тебя!

Лена лишь пригубила джин с тоником, у нее и аппетит пропал после того, как попробовала мясо в красном соусе, и пить не хотелось. Наверное, Славик уже приехал домой, может, позвонить? Пошарила рукой в сумочке и с ужасом поняла, что мобильник свой оставила дома. Славик подумает, что она не хочет, чтобы ей звонили, скрывается… Вот дура, а?! Слишком долго думала, ехать или не ехать, ждала звонка, мобильник лежал на трельяже, а потом резко собралась и… Ну дура, самая настоящая!

Между тем Гарик Бодягин, высокий парень в кожаных штанах, уверенно подошел к их столику, сел на свободный стол, плеснул себе джина в бокал Осмоловского, выпил.

— Привет, Осмол. Это и есть твоя дама? Лена, если я не ошибаюсь? А я Гарик, просто Гарик, только для тебя, Лен. Ну и для друга моего, Никиты, понятное дело.

Не столь симпатичный, сколько уверенный в себе парень, наверное, пятнадцатилетние девочки и старушки, которые смотрят сериалы, узнают его на улице. Год назад, может, и познакомилась бы с ним, просто так, вечер скоротать. Но не сегодня.

— У тебя, Гарик, денег нет, чтобы выпивку себе заказать? — зло спросила Лена. — Могу стольник подкинуть на бедность.

Парень уже был изрядно пьян, поэтому в ответ дурашливо поклонился Лене.

— Народ не знает своих кумиров… Это бывает. Леночка, милая, я сам тебе могу дать… Все, что захочешь. Если Никитка не возражает. Ты как, Никиток?

— Гарик, не тот случай, чтобы скандал устраивать, — раздраженно отозвался Осмоловский. — Завтра потолкуем, лады?

Но Бодягин понимал, что это именно тот случай, когда можно побузить. Понятно, если бы перед ним сидел сам Феликс, трусливо извинился бы, но это же Никита! Да еще и с дочкой оружейного миллионера, про которую сам рассказывал ему не так давно. Завтра же вся бульварная пресса захлебнется от восторга, как скромный актер поставил на место наглую дочку ненавистного олигарха! Его рейтинг скакнет так, что многие захотят видеть в своих фильмах самого «независимого» артиста.

— Можешь дать? Ну попробуй, — кивнула Лена. — Закажи килограмм черной икры, это будет стоить всего ничего… Тысяч тридцать, я думаю. Пустяк.

— Запросто, лапочка ты моя! — обворожительно улыбаясь, сказал Бодягин. — А что мне за это будет?

— А ты привык, чтобы дамы рассказывали или даже показывали, что тебе будет, если ты угостишь их? Тебе ничего не будет за это, не поимеют тебя серьезные люди, сможешь вернуться к своему столику и не бояться за свое будущее.

Последние слова Лена произнесла громким шепотом, со зловещей улыбкой на губах.

Бодягин уже понял, что лучше уйти, но он ведь был актером, да к тому же и пьяным. Разве может русский артист остановиться в такой ситуации? Ему же нужен вселенский скандал! После которого в свете только и будут говорить о нем, и сочувствовать, и помогать.

Осмоловский понял, что дело принимает серьезный оборот. Но уже ничего не мог изменить, хоть и пытался, вскочил со стула, обнял Бодягина за плечи.

— Нет, мужики, что это творится? Она требует килограмм черной икры за то, что я подошел к ее столику! — заорал Бодягин. — Они что, и в нашем ресторане будут диктовать свои условия, эти гнилые олигархи?!

— Ты подлец! — крикнула Лена, тоже вскочила со стула и впечатала тарелку с мясом под красным соусом в лицо звезды сериалов.

Звезда машинально отмахнулась, задела кулаком глаз Лены. Она испуганно вскрикнула. Служба охраны рванулась к месту происшествия, а в зале воцарилась мертвая тишина, никто не отважился вмешаться, артисты и олигархи — непредсказуемые люди, с ними лучше не связываться. Пока Бодягин размазывал по лицу красный соус, Осмоловский бросил на стол двести долларов и, обнимая Лену, торопливо повел ее к выходу.