Любовь первая, любовь бурная

— Глава 5 —

Глухой стук топора, рубившего дерево, привлек внимание Брианы. Она бросила гладить и выглянула в окно. Сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда девушка увидела Шункаха Люта. Он рубил огромный старый дуб, который угрожающе развесил свои ветви над их амбаром.

Схватив миску с остатками пищи, которые предназначались цыплятам, Бриана выскочила из дома. Прошло уже два дня с тех пор, как она видела индейца в последний раз. Это были самые долгие дни в ее жизни.

Шаги девушки стали замедляться, когда она увидела Джима Макклейна, сидящего на корточках в тени навеса. На его согнутой руке лежал дробовик.

Макклейн заулыбался, увидев подходящую к нему Бриану. Поднимаясь на ноги, он приподнял шляпу.

— Добрый день, мисс Бьюдайн, — поприветствовал он ее.

— Добрый. Что вы здесь делаете?

Макклейн повернул голову в сторону Шункаха Люта.

— Ваш дядя как-то сказал, что есть дерево, которое надо срубить, но он все время вынужден откладывать из-за болей в спине. Я обещал позаботиться об этом.

— Вы позаботитесь об этом? — сухо спросила Бриана.

— Косвенно, — усмехнулся Макклейн, думая, как мило она выглядит с горящими щеками и надутыми губками. Ему нравились хорошенькие женщины, а она была самой красивой из всех, кого он когда-либо видел.

— Прошу простить меня, но я должна накормить цыплят.

Макклейн кивнул, его глаза скользнули по ее телу самым наглым образом. Развернувшись, Бриана пошла к амбару, где два десятка желтеньких комочков копались в грязи. Она подозвала цыплят, кидая остатки картофельной кожуры и других овощей на землю, но глаза ее все время смотрели на Шункаха Люта. Хоть он работал недолгое время, но пот уже струился по его телу. Это жестоко, подумала она, заставлять его работать сейчас, когда солнце стоит так высоко в небе.

Бросив последние остатки пищи цыплятам, она торопливо вернулась в дом и приготовила кувшин лимонада. Вода из колодца была студеной, и, наполняя два высоких стакана, Бриана улыбалась, думая, как холодный лимонад понравится Шункаха Люта.

Выйдя во двор, она протянула один стакан Макклейну, а потом направилась к индейцу.

— Эй, — позвал Макклейн. — Куда это ты двинулась?

— Я собираюсь напоить его, — спокойно ответила Бриана, указав на индейца. — Я уверена: ему это нужно больше, чем вам.

— Ему это не нужно, — жестко сказал Макклейн. — Выпей сама или лучше отдай мне.

— Я приготовила это для него.

Они смотрели некоторое время друг на друга, затем Бриана повернулась и пошла к Шункаха Люта. Она услышала, как за спиной Макклейн взвел курок дробовика.

— На, — сказала Бриана, протягивая стакан с лимонадом Шункаха Люта.

— Ле мита пила, Ишна Ви, — прошептал он. Его рука на миг коснулась ее нежной ладони, когда он брал стакан. Она почувствовала, как мягкая теплота разливается по всему ее телу от одного только ласкового взгляда Шункаха Люта. Он пил медленно, чтобы удержать Бриану рядом с собой как можно дольше. Она стояла, не сводя глаз с его лица, его близость обволакивала ее, окутывала, словно невидимый кокон.

— Они обращаются с тобой хорошо? — спросила она тихо, чтобы только он мог слышать ее.

— Сносно.

— Спина все еще болит?

— Немного, — он отступил на шаг и протянул пустой стакан.

Макклейн двинулся к ним.

— Почему так долго? — требовательно спросил он.

— Нипочему, — ответила Бриана, взяла Макклейна под руку и направилась с ним к дому.

— Он тебя не побеспокоил? — снова спросил Макклейн.

— Конечно, нет, — Бриана сделала усилие, чтобы улыбнуться Макклейну. — Не хотите ли еще лимонаду?

— Чего я хочу, так это поцелуя, — ответил Макклейн.

Резко остановившись, он притянул к себе Бриану и впился в нее поцелуем.

Отвращение захлестнуло девушку, когда его язык пытался раздвинуть ее губы и проникнуть внутрь. Она резко отвернула голову в сторону.

— Оставьте меня!

— Только один маленький поцелуй, — настаивал он, — ты мне должна.

— Я вам ничего не должна! Пустите меня!

Она чуть не задохнулась, когда Макклейн с силой прижал ее к себе, и закричала: «О, нет!», когда Шункаха Люта набросился на Макклейна и оттолкнул его. Надсмотрщик вскрикнул от боли, ударившись о столб забора. Потом, когда Шункаха Люта убрал свой кулак, Макклейн ударил индейца прикладом ружья под ложечку. Тот упал на колени, схватившись руками за живот и борясь с приступом рвоты.

— Что, черт возьми, здесь происходит?

Бриана в смятении повернулась, услышав голос дяди.

— Ничего, мистер Бьюдайн, — быстро сказал Макклейн. — Краснокожий напал на меня, и мне пришлось ударить его. С ним все будет в порядке.

— Напал на тебя? — воскликнул Генри Бьюдайн. — Почему?

Джим Макклейн пожал плечами.

— Это же индеец.

Генри Бьюдайн удовлетворенно кивнул.

— Лучше бы ты отвел его назад. Я не хочу неприятностей.

— Неприятностей больше не будет, — сказал Макклейн. — Я обещаю вам.

— Ну, если только ты уверен…

— Я уверен.

Макклейн взглянул на Шункаха Люта, затем на Бриану, его глаза умоляли не говорить ни слова о том, что произошло между ними. Бриана незаметно кивнула, зная, что Шункаха Люта пострадает, если она скажет дяде, что Макклейн хотел поцеловать ее.

Шункаха Люта поднялся на ноги. Во рту стоял горький вкус желчи, глухая боль сдавила живот, но она не могла сравниться с болью, свирепствовавшей в его сердце.

Генри Бьюдайн перевел свой взгляд с Макклейна на Бриану, затем, пожав плечами, развернулся и ушел назад в амбар.

Надсмотрщик ткнул прикладом ружья в грудь Шункаха Люта.

— Еще раз поднимешь на меня руку, краснокожий, — и я снесу тебе голову. А сейчас приступай к работе.

Шункаха Люта не шелохнулся. Он уставился на надсмотрщика темными от гнева и ярости глазами, с трудом усмиряя желание наброситься на белого человека, который посмел прикоснуться к Бриане. Он пожалел, что не захватил топор, когда побежал за Макклейном. В его руках топор мог стать грозным оружием.

Краем глаза он видел, что Бриана смотрит на него. На ее бледном лице был страх, но не за себя, а за него. Он почувствовал, как напряжение медленно покидает его. Полностью овладев собой, Шункаха бросил на Макклейна последний презрительный взгляд и вернулся назад, туда, где оставил топор. Подняв его, он начал рубить дерево со всей силой, которая у него еще оставалась.

— Наглая скотина, — пробормотал сквозь зубы Макклейн. Он опустил ружье, жалея о том, что индеец не дал ему повода нажать на спусковой крючок.

— Больше никогда не приходите навещать меня, — холодно сказала Бриана. — Если вы придете, меня не будет дома.

— Не сопротивляйтесь мне, мисс Бьюдайн, — предупредил ее Макклейн. — Я решил завладеть вами. Кроме того, я нравлюсь вашему дяде и думаю, вы сделаете все, что он вам скажет.

Его слова были словно пощечина. И все они были правдой. Она сделает все, что скажет дядя. У нее нет выбора. Он был ее опекуном. А женщин не спрашивают, что они хотят делать и за кого хотят выйти замуж. Ей не останется ничего другого, как подчиниться.

Опустив в отчаянии голову, Бриана торопливо пошла обратно в дом. Несомненно, ее дядя не будет настаивать, чтобы она вышла замуж за Макклейна против своей воли. Даже дядя Генри не может быть таким бесчувственным. Да лучше уж она всю жизнь будет работать на тетю и дядю, чем выйдет замуж за такое животное, как Макклейн. Она помнила выражение его лица, когда он избивал Шункаха. Он причинял индейцу боль — и это доставляло ему удовольствие. Человек, наслаждающийся страданиями других. Нет, не такого отца хотела она своим будущим детям, не с таким человеком мечтала связать свою жизнь.

Стоя у кухонного окна, Бриана смотрела, как Шункаха Люта с яростью снова и снова вонзает свой топор в дерево. Она понимала, что так он вымещает свой гнев, что он не отступил бы, если бы оказался с Макклейном один на один.

Как только она заканчивала очередную работу, то непременно подходила к окну, и каждый раз, когда она его видела, на сердце у нее становилось светлее. Он работал неутомимо и грациозно. Его топор медленно, но упорно врезался все глубже и глубже в могучее дерево.

Она стояла у окна, когда раздался страшный треск. Ветви дерева сильно задрожали, словно в предсмертной агонии, и оно с грохотом упало на землю.

Шункаха Люта тяжело дышал. Бросив топор на землю, он вытирал тыльной стороной кисти блестевшее от пота лицо, затем присел на корточки в тени упавшего гиганта.

Через несколько минут дядя Генри пришел на ленч.

— Бриана, пойди и пригласи мистера Макклейна покушать с нами.

— Это обязательно? — спросила тетя Гарриет.

— Да, черт возьми, — резко ответил Генри Бьюдайн. — Парень мне нравится. — Он посмотрел на Бриану и усмехнулся. — И у меня такое чувство, что в будущем мы станем встречаться с ним чаще.

Макклейн улыбнулся понимающей улыбкой, когда Бриана пригласила его.

— Спасибо, мисс Бьюдайн, — сказал ой нагло. — Я вам очень благодарен.

— Это была не моя идея, — огрызнулась Бриана.

— Я сейчас же приду, — ухмыльнулся Макклейн. — Вот только посажу на цепь индейца, чтобы не сбежал.

За столом Бриана почти не разговаривала, лишь отвечала, когда обращались непосредственно к ней. Все это время Макклейн нагло наблюдал за ней. Она обрадовалась, когда мужчины вышли из-за стола и пошли посидеть на крыльце.

Бриана накладывала в тарелку еду для Шункаха Люта, когда тетя вошла в кухню и застыла на месте.

— Что ты делаешь? Не может быть, чтобы ты была еще голодна!

— Нет, мэм. Просто я думала отнести индейцу что-нибудь покушать. Он сегодня хорошо поработал.

— Я уверена, что мистер Макклейн позаботится о нем. Этот дикарь не находится под нашей ответственностью.

— Мистер Макклейн занят с дядей Генри.

— Хорошо, можешь отнести ему еду. Но не подходи близко к этому человеку.

— Да, мэм, — взяв тарелку и стакан лимонада, Бриана пошла к Шункаха, который сидел, прислонившись спиной к ограде. Его левая рука была прикована к столбу ноги тоже.

— Я принесла тебе покушать.

Шункаха Люта кивнул. Он взял тарелку, свободной рукой и поставил на землю рядом с собой. Стакан лимонада он осушил одним длинным глотком.

— Спасибо, что оттолкнул Макклейна, — сказала Бриана. — Как думаешь, он накажет тебя за это?

— Возможно.

— Я не хочу, чтобы тебя наказывали из-за меня.

— Ничего страшного, Ишна Ви.

— Я должна идти, — сказала Бриана. — Приятного аппетита.

Шункаха Люта кивнул. Он снова был у нее в долгу.

Позже она увидела, как Макклейн обвязал веревкой его шею и повел за собой. Руки Шункаха Люта были связаны за спиной; цепи, постоянно сковывающие его ноги, ограничивали движения. Она слышала, как Макклейн удовлетворенно смеялся каждый раз, когда дергал веревку.

Бриана сидела на крыльце, ее руки суетливо теребили кайму черного шерстяного платья. Макклейн каким-то образом снова был приглашен к обеду и сейчас сидел рядом, рассказывая ей о своей мечте заиметь собственную землю.

Но Бриана никак не могла сосредоточиться на том, что он говорил, да и не было у нее никакого интереса к его будущим планам. Все ее мысли занимал Шункаха Люта. И ее очень беспокоило: не избил ли Макклейн индейца, когда привел в лагерь.

Джим Макклейн прервал свой рассказ, чтобы вытащить сигару из кармана рубашки.

— Ничего, если я закурю?

— Нет, — Бриана облизала губы. — Что случилось с индейцем?

Макклейн поднял брови.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты бил его за то, что он напал на тебя?

Макклейн задумчиво изучал лицо Брианы, прикуривая сигару. Она опустила глаза и смотрела на колени, но он успел заметить огоньки беспокойства в ее глазах.

— Бил? — повторила она вопрос.

— Какая разница, что случилось с этим дикарем, — ответил он намеренно небрежно.

Она ощущала даже кожей, как пристально он смотрит на нее, ожидая ответа, и вдруг почувствовала себя уязвимой, будто кролик, пойманный койотом на открытом месте.

Глаза Макклейна угрожающе сузились, а руки сжались в кулаки.

— Сколько раз ты приходила увидеться с ним? — грубо потребовал он ответа. — Сколько раз?

— Только в тот раз, — сказала Бриана, не в силах выдержать его обличающего взгляда.

— Вот черт!

— Пожалуйста, не бей его, — умоляла Бриана. — Ведь он тебе ничего не сделал.

Макклейн усмехнулся.

— Вы опоздали, мисс Бьюдайн, — сказал он ядовитым тоном. — Я выбил из него дурь, когда привел назад в лагерь.

— Нет!

— Да, — Макклейн опустил руки ладонями вниз. Суставы его пальцев были в синяках и вздулись. — Я бил его голыми руками.

— За что?

— За что? За то, что этот ублюдок напал на меня.

— Но он только старался защитить меня, — с дрожью в голосе произнесла Бриана, чуть позже осознав возможный второй смысл своих слов.

Улыбка Макклейна была холодной и жестокой.

— Интересно, что скажет твоя тетя, когда узнает, что ты тайком бегала повидаться с этим краснокожим.

Бриана сжалась от страха.

— Ты ей не скажешь?

Макклейн пожал плечами. Он хотел овладеть Брианой, покорить ее, и вдруг понял, что нашел способ осуществить это.

— Пожалуйста, Макклейн, пожалуйста, не говори ничего моей тете, — голос Брианы срывался. — Пожалуйста.

— Я не скажу, но при одном условии, — сказал Макклейн. — Завтра в полночь ты встретишься со мной у озера.

— Зачем?

Макклейн опустил свою руку на бедро Брианы и слегка погладил его.

— Я думаю, ты понимаешь, зачем.

Бриана отрицательно покачала головой.

— Нет, пожалуйста.

— Да, пожалуйста, — передразнил ее Макклейн. — Ты встретишься со мной завтра, или я все расскажу твоей тете.

Чуть заметно Бриана кивнула. Она боялась Макклейна, боялась тонкой пелены похоти в его глазах. Но еще больше она боялась характера своей тети и жесткого ремня, которым та могла «работать» очень усердно.