Любовь Сейдж

Глава 4

— Живет здесь? Он здесь живет? В моей комнате? Ты взяла в дом бродягу и отдала ему мою комнату?!

— Сейдж, если ты немножко успокоишься…

— Я просто не могу поверить! — продолжала орать Сейдж, не давая Лори закончить фразу. — Да неужели в этой семье все, кроме меня, с ума посходили?

Девон выскользнула из детской и осторожно прикрыла за собой дверь:

— Лорен спит.

— Вот и ладно, — заключил Лаки. — Глуши мотор, Сейдж. Твой визг даже мертвого из могилы поднимет. — Своими длинными красивыми пальцами он взял Девон за запястье и повел через холл в спальню, хлопнув напоследок сестру по заднице: — Но все равно спасибо за то, что разбудили мою жену, — добавил он обернувшись. И, многозначительно приподняв брови, закрыл за собой дверь.

Сейдж сердито покосилась в его сторону и пробормотала:

— Животное.

Потом переключила все свое внимание на мать и мужчину, который не только бесцеремонно вторгся в ее жизнь, но и, определенно, стал распоряжаться в ее доме и семье. Сейдж слышать не слышала о нем до сегодняшнего вечера, а теперь парень отравляет ее существование. И похоже, получает от этого удовольствие.

— Что этот делает в моей комнате? — Сейдж чуть понизила голос, учитывая, что в соседней комнате спит ребенок. — Где мои вещи, мама? Не могу поверить, что ты вселила его, даже не поставив меня в известность.

— Сейдж, хватит! Немедленно успокойся.

Что ж, раз мать вышла из себя, значит, пора прекратить спор и слушаться. Подчиняясь воле матери, Сейдж еще поубавила оборотов. Если она будет слишком упорствовать, может статься, что ее вышвырнут вон, а Харлан Бойд будет наслаждаться всеобщей любовью и обожанием.

— Я же спрашивала твоего разрешения на то, чтобы перераспределить комнаты, — продолжила Лори. — Вспомни, как несколько недель назад я позвонила тебе и спросила, можно ли перенести кое-какие твои вещи в спальню для гостей?

— О, — вспомнив об этом разговоре, Сейдж подавила гнев. — Ну да, что-то припоминаю. Но я писала сочинение и не вникала в суть проблемы. Но, по-моему, ты ничего не сказала о своем намерении пустить в мою комнату жильца.

— Я почувствовала, что тебе не до этого, — объяснила Лори. — И закончила разговор, поскольку все твои мысли в тот момент занимала учеба. Так ли уж необходимо было говорить с тобой тогда о Харлане.

— Полагаешь, мне незачем знать о постояльце, который занял мою комнату?

— Сейдж, ты не жила в этой комнате с тех самых пор, как уехала в колледж, почти семь лет! — Материнское терпение Лори истощилось. — У тебя же квартира в Остине! Скоро ты выйдешь замуж. У вас с Трейвисом будет собственный дом.

Харлан многозначительно кашлянул. Он стоял, прислонившись к стене нога за ногу и скрестив руки на груди. Сейдж заметила, как парень пытается сохранять невозмутимость, и готова была задушить его голыми руками.

— Замужем или нет, я думала, что для меня всегда найдется место в доме, где я выросла.

Несмотря на все ее старания, слова прозвучали как-то уж очень жалобно. А что? Она знать ни о чем не знала, а теперь ее просто вытуривают? Устроили праздничек!

Лицо Лори смягчилось, она ласково обняла дочь.

— Конечно, для тебя всегда есть место в этом доме, — мягко сказала она. — И всегда будет. И когда ты выйдешь замуж и приедешь сюда со своей семьей, я всегда найду, как поудобней вас разместить. Но пойми, Сейдж, этот дом для тебя всего лишь временное пристанище, так, остановка в пути. Приедешь, уедешь… Поэтому я и перенесла твои вещички в комнату для гостей. Пусть Харлан располагается поудобнее. Ведь сколько места без пользы пропадает! Неужели ты не видишь во всем этом логики?

Конечно, все это логично, объяснимо, но тем не менее неприемлемо. Потому что речь шла о Харлане. Если бы кто другой спал на ее кровати, Сейдж было бы наплевать. А при одной лишь мысли, что это именно он, ей хотелось локти кусать.

И под это настроение она сказала:

— Интересно, а где же Харлан собирался остановиться с самого начала, если, конечно, он с самого начала не рассчитывал обманом завоевать твое расположение.

— Прежде всего, Харлан никакой не обманщик. Я сама предложила ему эту комнату, поскольку ему нет никакой нужды жить в вагончике.

— В вагончике?

— У моего пикапа есть прицеп-трейлер. — Харлан за все это время заговорил впервые.

— Не обижайся, Харлан, — вздохнула Лори, взяв его за локоть. — Но у тебя такой старенький фургончик. Глупо жить там без особой необходимости, — продолжила она, обращаясь уже к Сейдж. — Уверена, здесь ему удобней.

— О, я тоже не сомневаюсь в этом, — буркнула Сейдж. — Наверняка ему здесь так же хорошо, как поросенку на солнышке. Очень удобно, по крайней мере я так всегда считала. Еще маленькой девчонкой я очень любила свою комнату.

Лори смотрела на нее с молчаливым укором.

— Послушайте, — сказал Харлан, отталкиваясь от стены. — Я не хочу быть причиной вашей размолвки и сегодня же перетащу вещи в трейлер. А вы спокойно живите в своей комнате.

— Я не нуждаюсь в одолжениях! — сквозь зубы процедила Сейдж. — Как сказала мама, этот дом — для меня лишь временное пристанище.

— В самом деле? — Бойд так протянул эту фразу, что стало ясно — он вкладывает в нее какой-то особый смысл.

— В самом деле! — рявкнула Сейдж. — А теперь, если вы не возражаете, я приму душ и лягу спать. — Девушка двинулась по холлу, еле-еле держа чемоданы, от которых, казалось, вот-вот у нее руки отвалятся. Остановившись на полпути к гостевой комнате, она обернулась. — Полагаю, я еще вправе пользоваться ванной?

— Сейдж, это не смешно, — вздохнула мать.

— О черт возьми, как ты права!

Сейдж исчезла в гостевой спальне и захлопнула за собой дверь. Харлан присвистнул.

— Черт возьми, я не хотел быть причиной ваших семейных раздоров. Мне очень жаль, Лори.

— Не стоит волноваться. Завтра я все улажу.

— Если бы это помогло, я бы настоял на своем перемещении в трейлер. А может, мне действительно перейти туда?

— Нет, — заверила его Лори, похлопав по руке. — Я счастлива видеть тебя с нами. Ты вселил в Чейза с Лаки надежду на успех в их бизнесе. Жилье — это самое малое, что я могу для тебя сделать. — Она взглянула вглубь холла. — Прошу прощения за грубость Сейдж. Она… Ну, она довольно чувствительная, нервная.

— Ага, я заметил. — В его улыбке не было и намека на злость.

— Спокойной ночи, Харлан.

— Спокойной ночи.

Бойд двинулся в бывшую спальню Сейдж Тайлер и чувствовал себя при этом препаршиво. Конечно, подразнить ее забавно, но молодому человеку не хотелось бы причинять ей боль. Особенно после того, что произошло этим вечером. Странно, Сейдж куда больше расстроена комнатной проблемой, чем размолвкой с Белчером.

— Вот же глупый сукин сын, — пробурчал Харлан, стягивая ковбойские сапоги и предвкушая, как он растянется на кровати.

«Сейдж пока не понимает, — подумал он, — как ей необходимо было избавиться от Белчера. Пройдет какое-то время, и в один прекрасный день она проснется с радостным чувством полной свободы от этого источника неприятностей».

Конечно, сейчас она уязвлена, Трейвис задел ее самолюбие, но на самом деле все не так уж плохо. Умная девушка, каковой является Сейдж, вскоре поймет, что чуть не совершила ошибку.

Замужество с таким форменным занудой, как Белчер, отравило бы ей всю жизнь, решил Харлан. В каждом ее пальчике больше души, пыла, трепета, чем во всем немощном теле Трейвиса. Сейдж с головы до пят так и светится жизнью, и этому маменькиному сынку не под силу удовлетворить ее или сделать счастливой, как бы он ни старался.

Особенно в постели.

Если бы Белчер удовлетворял потребности ее здорового юного тела, Сейдж куда сильнее переживала бы их разрыв. Кричала бы, топала ногами, пиналась или делала что-нибудь ужасное, а она так себя не вела. Ничего подобного. А ведь есть женщины, которые из-за сломанного ногтя пролили куда больше слез, чем Сейдж по поводу Белчера! Есть такие, есть, Бойд сам видел.

Впрочем, возможно, единственное яркое воспоминание Сейдж о Трейвисе — это постоянная неудовлетворенность. Пусть себе вынашивает планы, как бы его возвратить, но должна же она наконец понять, что не так уж много потеряла. Скорее наоборот — выиграла.

По всей видимости (Харлан ничуть не сомневался в этом), секс с тем типом не доставил ей удовольствия. Что ж, теперь принести свою нормальную, здоровую жизнь в жертву кому бы то ни было? Вряд ли, она не из тех.

Сам того не желая, Харлан нарисовал в своем воображении не одну пикантную картину. Черт возьми, в постели она, наверно, неукротима, как львица, — ловкая, дикая.

Впрочем, пора спуститься с небес на землю.

Вряд ли стоит воображать Сейдж извивающейся на простынях, гладких, словно шелковистая кожа, с волосами, разметавшимися по подушке дико и свободно, в соответствии с ее нравом.

«А что, черт возьми, я о ней знаю?» — спросил он самого себя.

Оказалось, многое! Инстинктивно Харлан понял, что никто еще не разбудил Сейдж по-настоящему. Впрочем, это слишком смелая мысль. Да и не его ума это дело. Ни к чему это! В конце концов просто опасно!

Тайлеры добры к нему — взяли его под свое крыло, полностью доверяют. Но ясно, что любые его развратные действия по отношению к их сестре заставят братьев отвернуться от него, причем бесповоротно. Черт возьми! Они просто не потерпят ничего подобного. Ни в коем случае.

Однако Бойд никак не мог отделаться от этих грешных мыслей.

У него чуть сердце не выскочило из груди, когда он увидел, как Сейдж, сжав кулаки, рыдала об этом богатом дерьме. И сколько Бойд ни видел ее фотографий, развешанных по стенам, он не был подготовлен встретить такую красавицу во плоти. Когда Сейдж шагнула ему навстречу и ее великолепные бедра отчетливо проступили в кожаных штанишках, его внезапно словно током ударило. Но даже и тогда Харлан сумел взять себя в руки.

Вспоминая о том ощущении, которое ему пришлось пережить, он расстегнул ремень, затем пуговицы на джинсах. Сбросил с плеч куртку, скинул рубашку, потом носки.

Сняв покрывало с кровати, Харлан лег, заложив руки за голову, и уставился в потолок. В такой вот излюбленной позе он всегда обдумывал что-нибудь важное.

Сегодня парень размышлял о младшей сестре Тайлеров. Неудивительно, что Сейдж так обаятельна: братья достаточно привлекательны, каждый по-своему. Да и Лори Тайлер до сих пор выглядела намного моложе своих лет. На нее заглядывались молодые мужчины, она наверняка очень нравилась шерифу. Харлан вспомнил, как они обменивались томными взглядами, полагая, что их никто не видит.

Поэтому Бойд вполне мог предполагать, что Сейдж так же интересна, как и все члены ее семьи. Но он никак не ожидал, что настолько! Женщины легко доставались Харлану. Так же легко он со временем расставался с ними.

А вот такой не очень-то легко скажешь «гуд бай». Сейдж — это бездонный кладезь сюрпризов. Ее яркий эмоциональный характер приковывал к ней все его внимание, как никто и ничто ранее.

Девушка была так забавна, что Харлан не смог подавить в себе искушение подразнить ее. Она показалась ему такой лапочкой, что ему не оставалось ничего иного, кроме как молча поцеловать ее прелестный ротик. А поцелуй, черт возьми, был так хорош, что Харлану захотелось отнести девушку в кроватку и заняться с ней любовью.

Воспоминания о том поцелуе вызвали некую реакцию в нижней части тела, поэтому Харлан расстегнул еще одну пуговицу. Он отнюдь не гордился этим жаром в крови, он стыдился его. Тайлеры ему доверяют, и он не может не оправдать их доверия.

С другой стороны, не могут же они читать его мысли? А человека нельзя наказать за его мысли. Харлан уже успел присмотреться к Чейзу и Лаки и знал, что те безумно и страстно любят своих жен. Эти мужики знают толк в сексе!

И все-таки было бы глупо…

Он перевел взгляд с потолка на неожиданно приоткрывшуюся дверь. На пороге четко вырисовывался силуэт Сейдж. Ее воинственный вид никак не сочетался с банным халатиком и мокрыми волосами, едва удерживаемыми гребенкой.

— Мне нужно мое одеяло.

— Простите…

Харлан не мог ни сесть, ни встать, физически не мог. И не надо долго думать, чтобы понять почему. Впрочем, отнюдь не романтические побуждения привели сюда Сейдж.

Девушка широким шагом прошла через комнату, остановилась только у самой кровати.

— Мое электрическое одеяло, — бросила она. — Я всегда спала под ним в зимнее время. Без него я не обойдусь!

— А вы никогда не стучите, прежде чем войти в спальню мужчины?

— Я выросла с двумя братьями и привыкла видеть мужчин в неглиже.

— Любовника тоже? — не удержался Харлан от вопроса. Во-первых, его действительно интересовала ее сексуальная жизнь с Белчером, во-вторых, хотелось подразнить маленькую злючку. — Мне как-то трудно представить его в этой роли. У Трейвиса коленки уродливые.

Сейдж бросила на него испепеляющий взгляд, от которого вмиг завяла бы дюжина свежих роз.

— Так вы позволите мне взять свое одеяло?

Харлан многозначительно оглядел свое тело, потом перевел взгляд на девушку.

— Все, что хотите! Забирайте, пожалуйста, мисс Сейдж.

Ей это не понравилось. Нисколько. Сейдж поджала губы, сбросила всю постель на пол и выдернула из-под матраса электрическое одеяло. Тотчас повернувшись, девушка стремительно рванулась к двери, но тянувшийся за одеялом электрический провод не пускал. Сейдж едва не упала от такого резкого противодействия.

— В отсутствие удлинителя я порекомендовал бы вам вытаскивать шнур из розетки, — заключил Харлан.

Не сходя с места, девушка рывком выдернула вилку и, прижав одеяло к груди, в бешенстве уставилась на нахала.

— Делайте дураков из всей моей семьи. Но я вам не дура! Я вижу вас насквозь, мистер. И не успокоюсь до тех пор, покуда не вышвырну вас отсюда!

— Очень интересно.

Не обращая внимания на его реплику, Сейдж продолжала:

— Поразительно — мои братья, обычно умные, сообразительные мужики, и так вам доверяют! Чуть ли не сделали вас членом семьи. И нечего ссылаться на доброту моей матери: она способна пожалеть даже бешеную собаку. А я полагаю, вы еще более опасны. Мама любит всех, кроме негодяев, а что вы к таковым относитесь, она, думаю, скоро убедится. Конечно, вы прекрасно ведете свою игру — даже Пэт одурачен вами, а он обычно за милю чует что-то не то в людях. Вы и его переиграли. Но со мной этот номер не пройдет! Можете сколько угодно пытаться провести меня, но я хорошо знаю, что вы за человек. Я видела, как вы действуете, когда вам не нужно притворяться очаровательным парнем, и считаю своим моральным долгом разоблачить вашу фальшь и раскрыть глаза своей доверчивой семье. И непременно сделаю это, пусть только представится случай.

— И одновременно вычеркнете меня из вашей жизни, — добавил Харлан вкрадчивым голосом. — Так безопаснее, да? Потому что только мне одному известно, что вы живете во лжи, ведь правда? Мое присутствие заставляет вас нервничать, привносит некоторое неудобство. Вы боитесь, что я посвящу их в наш секрет.

Вся дрожа от негодования, Сейдж снова направилась к выходу и на этот раз благополучно ступила за порог. Она хлопнула дверью с такой силой, что задрожали оконные стекла.

Харлан засмеялся ей вслед. Какой темперамент! Опыт подсказывал, что он не ошибается — темперамент женщины проявляется буквально во всем.

Парень чуть не застонал от удовольствия и боли.

— Ой, да пусть все летит к черту!

Расстегнув еще пуговицу, Харлан встал и снял джинсы, затем нижнее белье. Поправил разбросанную девушкой постель, лег и накрылся одеялом на тот случай, если мисс Сейдж опять вздумает войти без стука. Не то чтобы одеяло достаточно скрывало его спортивную фигуру… «Да это и не нужно», — подумал он, оглядывая себя.

Конечно, она не права, Сейдж отнюдь не видит его насквозь, никто не видит его насквозь. Никто не знает о тех четырнадцати годах… Харлан никому еще не дал возможности составить мнение о себе и ни с кем не обсуждал свою прошлую жизнь. Ни к чему это.

Пусть его принимают таким, каков он есть. Сегодня, сейчас. Пусть люди ценят его острый ум, сообразительность, непринужденные манеры, то есть судят только о нем нынешнем.

Четырнадцать лет назад Харлан принял жизненно важное для себя решение и если и допускал к себе женщин, то только тех, у кого отсутствовал естественный инстинкт вить гнезда. А не тех, кто, подобно Сейдж, всей душой находится в семье, в семейных проблемах. Семья для нее — это все. Конечно, у Харлана нет причин просить девушку войти в его положение, понять его стиль жизни. Черт возьми, нет!

Чем скорей Сейдж уберется с глаз долой, тем лучше. Трудно сконцентрироваться на работе, если вообще возможно, рядом с такой красоткой. К счастью, Сейдж не собирается продлевать рождественские каникулы. Если удача еще сопутствует Харлану, то скоро девушка уедет.

Но пока этого не произошло, черт возьми, не стоит вешать голову. Надо просто не смотреть на нее и не допускать какого-либо неудобства в штанах.

Сейдж проснулась от соблазнительного запаха жареной свинины. Она улыбнулась, сообразив, что мать внизу печет булочки с колбасками.

Трейвис называл ее любимый завтрак деревенской едой и не раз зубоскалил по этому поводу.

Подумав о Трейвисе, девушка тут же вспомнила все неприятности вчерашнего дня.

Она открыла глаза. На стене висели знакомые фотографии: Сейдж — капитан школьной команды, Сейдж получает аттестат зрелости в школе, Сейдж получает диплом в школе бизнеса Техасского университета. А вот она с братьями и папочкой в Йеллоустонском национальном парке. Ей здесь всего семь лет. Это ее любимые фотографии.

Но не та стена. Не та комната.

Значит, все это отнюдь не кошмарный сон. Она и впрямь не в своей комнате. Там поселился этот нахал. Он пользуется ее мебелью, спит на ее кровати, лежит на ее простынях. Ужасно!

А Сейдж так ждала этих рождественских каникул! Трейвис предлагал побыть половину срока у родителей, а другую половину — у него, но девушка твердо решила провести все каникулы у себя дома. Это-то и рассердило его, привело к разрыву.

Ничего, еще побегает, чтобы заслужить ее прощение. Трейвис на своей шкуре почувствует, как обидел Сейдж. Пусть только приползет к ней молить о пощаде, тут уж она постарается как следует объяснить ему, как он испортил ей рождественские каникулы.

Весь последний год они только и делали, что обсуждали предстоящую женитьбу. Строили планы и сошлись на том, что браки — это главное в жизни людей. А просто сексуальная любовь — всего лишь шаткий фундамент для прочного брака.

Сейдж давно уже решила, что ее счастье никогда не будет зависеть от мужчины, и Трейвис понимал это. Что ж, пусть жена содействует успеху его медицинской практики. О, Сейдж так его любила. Интересно, а понял ли Трейвис вчера вечером, что любит ее? Впрочем, они с ним были куда практичнее в вопросах любви, чем многие пары.

Порой Трейвис бывал страстным, как и любой мужчина — вместе они переживали весьма бурные моменты. Но молодой человек, конечно же, не обладал такой грубой, животной сексуальностью, как ее братья. Или как…

Сейдж чуть было не посетила предательская мысль. Нет, нельзя позволять себе думать об этом мужчине. Не хватало еще, чтобы он испортил ей каникулы. Все, Сейдж сейчас же выбросит его из головы и из сердца.

К сожалению, ее разум не желал подчиняться. Перед глазами девушки то и дело возникал развалившийся у нее на кровати Харлан Бойд. Кровать слишком коротка для него, его светлые волосы касаются спинки, длинные ноги слегка свисают с кровати…

Парень не старался ей понравиться, он просто лежал себе и лежал. Одно колено согнуто и кое-что слегка приподнято. Сейдж не раз разглядывала голых мужчин на фотографиях в «Плейгерл», но они отнюдь не были так сексуальны, так возбуждающи, как Харлан. Полуодетый парень выглядел более сексуально, чем даже если бы был раздет совсем. Две верхние пуговицы на ширинке были расстегнуты.

Сейдж никак не могла отделаться от этой мысли и даже несколько расстроилась. Тем не менее она ничуть не сомневалась, что все именно так и было. Две пуговицы расстегнуты. Она даже видела его трусы.

В памяти девушки всплыла его грудь — широкая, мускулистая, волосатая. Живот тоже достаточно мускулист. Весь, сверху донизу, такой крепкий, упругий. Харлан даже не побеспокоился о том, чтобы убрать руки, заложенные за голову. Наоборот, он нисколько не скрывал свои волосатые подмышки.

Бойд, должно быть, знал, что все медсестры в больнице балдели от одного его вида. Парень прекрасно выглядел. Мерзавец! Эксгибиционист чертов! Когда Сейдж вошла в комнату, он извинился за то, что лежит без рубахи? Нет. Попытался прикрыть себя чем-нибудь? Нет.

Харлан просто валялся с улыбочкой на кровати, глядя так, будто думал о сексе, или только что занимался сексом, или… ожидал от нее секса.

Мысли его наверняка обуревали самые грязные, однако сам он чистюля. В спальне очень чисто, даже чище, чем было при ней. Еще за столом на кухне, когда Сейдж ела сандвич, она заметила, что у Харлана очень чистые и ухоженные ногти. От него всегда пахнет одеколоном. Одежда «нахала», хоть и не имела специальных бирок и ярлычков, однако была бы вполне уместна и в Милтон-Пойнте. Говорил он с техасским произношением, но очень грамотно, и практически не сделал ни одной ошибки.

Однако за его сдержанными манерами легко угадывался буйный нрав. Как Харлан посмел ее поцеловать?! Да еще так! Наверно, он научился таким поцелуям по дешевым фильмам. Да он только такие фильмы и смотрит! Ее еще никто так не целовал. Даже Трейвис…

Нет, Сейдж не станет больше сравнивать Харлана и Трейвиса. Сравнение, безусловно, было бы в пользу Трейвиса, но в глубине души девушке пришлось признать, что это не так.

Все что Сейдж могла бы сказать определенно, так это то, что мистер Харлан Бойд — мерзавец, с которым, к несчастью, ее свела судьба. И что он был свидетелем унизительного момента в ее жизни.

Да, нелегко ей будет смириться с этой мыслью. К тому же, Харлан обманывает ее семью. И похоже, нечего даже надеяться на то, что он вскоре исчезнет.

Сейчас ей остается только одно — как можно быстрее вернуть Трейвиса.

«А вот тогда посмотрим, кто будет смеяться последним, мистер Бойд!»