Львиное сердце

Глава девятая

– Милорд, вы куда?

Черт! Росс остановился и бросил сердитый взгляд на троих мужчин, с громким топотом устремившихся вслед за ним по лестнице: это были Оуэйн, Дейви и Сим, охранник, которому Росс строго приказал стоять на посту.

– В отхожее место, – проворчал Росс. Он был не в духе после того, как целый день проторчат в четырех стенах.

Телохранители остановились и переглянулись.

– Леди Меган сказала, что вам нельзя вставать, – проговорил Дейви.

Оуэйн кивнул в знак поддержки.

– Леди Меган сказала, что вы еще слабы и от раны в плече, и от отравления…

– Ничего подобного. – На самом деле он ощущал слабость, но если целый день валяться в постели, то чего же ждать еще?

– Вы забыли о том, что было вчера? – не унимался Оуэйн.

– Я все помню, – ответил Росс, но большая часть происшедшего смешалась у него в голове, став общим кошмаром ужаса и боли. Он помнил, что у него были желудочные колики и нестерпимо хотелось пить. Помнил, как задыхался и как ему в опухший рот силой вливали горькую жидкость. Ему мерещилась Рианнон, а этого не случалось уже несколько месяцев, и еще… Лайон, который снился ему очень часто. – Я все помню, – повторил он, думая о Меган.

Она любит его. Он увидел это в ее глазах, когда проснулся, а она бодрствовала у его постели. Тогда ему захотелось позволить себе отдаться чувствам, окунуться в ее любовь, освещавшую все кругом сиянием надежды и мечты. Но вмешался холодный рассудок. Что он может ей предложить? Его семья станет избегать ее, а он будет винить себя каждый раз, заключая ее в объятия. Смелая, веселая Меган заслуживает лучшей доли, чем ненависть окружающих и его угрызения совести. Он уже смирился с тем, что она волнует его больше, чем это разумно допустить. Таков крест, который он понесет сам. Он не подаст ей больше никакой надежды, чтобы не обременять крестом еще и ее.

Оуэйн смачно выругался, и это нарушило невеселые мысли Росса.

– Яд, должно быть, ударил вам в голову. О чем вы думаете, разгуливая один, когда убийца на свободе?

– Наверное, ты прав. Но если я еще раз услышу: «Леди Меган сказала», то отправлю вас всех домой. Я не забыл, как вы по ее приказу привязали меня к кровати.

– Это же для вашей пользы, – пожал плечами Оуэйн.

– Я не желаю, чтобы за мной ухаживали, как за ребенком, и заставляли пользоваться проклятым ночным горшком. Это унизительно. – На подгибающихся ногах он стал спускаться по узкой винтовой лестнице. Шаркая ногами по каменным ступеням, люди Росса упрямо шли за ним следом. – Скорее бы вернуться домой, где можно ходить спокойно.

Росс дернул ручку двери, которая с металлическим скрежетом распахнулась, и вышел во двор. Солнце только что село, и кругом был полумрак. Кое-где колыхалось пламя факелов, бросая зловещие отсветы на две одинаковые башни и надворные постройки.

Запрокинув голову, Росс уставился на свет высоко в окне башни, что выглядела поновее.

– Эаммон спускался вниз?

– Нет. – Оуэйн переминался с ноги на ногу. – Мне это не нравится.

– Это неестественно даже для мужчины, которому вскружила голову любовница.

– Он просто избегает вас, потому что по его лицу вы поймете, что он виновен, – вставил Дейви.

– Может быть. – Росс дрожал и пытался убедить себя, что это от вечернего холода, а не от предчувствия беды, витающего в воздухе. – Нашим людям удалось что-нибудь разузнать, пока я лежал взаперти?

– Ничего. И корабля нигде нет, – сказал Оуэйн. Они направились к отхожим местам позади башни. Пять валлийцев в темных одеждах шли впереди, а Дейви и Сим держались сзади. – Никто не приходил ни в домик портного, ни в хижину со складом, кроме двух человек, живущих там, – на одном дыхании доложил Оуэйн, испытующе глядя на Росса. – Завтра свадьба, а мы ничего не выяснили, чтобы обвинить Эаммона в причастности к смерти Лайона или доказать, что он грабит им же потопленные суда. Что вы будете делать?

– Женюсь на ней. Разве у меня есть выбор?

– Крисси говорит, что ее сестра – сущий ангел, лечит больных и к тому же бард. Крисси говорит…

– Ах, Крисси? – Росс вопросительно поднял бровь. – Тебе приглянулась маленькая светловолосая девчонка?

– Крисси не девчонка, – сухо ответил Оуэйн.

– Ого!

– Все не так, как вы думаете. Вы же знаете, что я не могу жениться, пока не отомщу Долголленам и не верну семейные земли.

– Ты собираешься жениться, Оуэйн?

– Я не могу, хотя она и мила, как валлийка. – Это прозвучало высшей похвалой. – Я влюбился в нее так же быстро, как вы в Меган.

– Я не влюблялся. – Россу была неприятно лгать. – Я вынужден жениться на ней ради спасения клана и постараюсь не падать духом.

Но Оуэйна было не одурачить.

– Я только рад, что вы заинтересовались женщиной. Я думал, после Рианнон…

– Похоть, и больше ничего.

– Ну, если вам хочется, чтобы это было так…

Взор Оуэйна потемнел, когда он вспомнил о своем собственном несчастливом прошлом.

– После смерти Элен мне никого не хотелось. – Тут улыбка слегка коснулась его губ. – Но эти женщины из клана Сатерлендов знают, как завладеть мужским сердцем.

– Оуэйн, – Росс в изумлении уставился на него, не веря своим ушам, – ты только вспомни, что произошло с Лайоном… и с нами с тех пор, как мы здесь: за два дня два покушения на мою жизнь.

– И каждый раз ваша леди Меган спасала вас, – усмехнулся Оуэйн. – У нее сердце воина… она настоящая львица.

– Она упряма, горяча и непредсказуема и превратит мою жизнь в ад. – А вдруг в рай, подумал он. Нет! Он отбросил эту коварную мысль. – К тому же ей будет очень горько – ненависть моего отца сокрушит ее.

– Вы любите ее, – стоял на своем Оуэйн, хотя Росс отрицательно покачал головой. – Иначе вам было бы наплевать на ее чувства.

– Я просто ей благодарен – она дважды спасла мне жизнь, – чуть не закричал Росс. На что Оуэйн мягко заметил:

– Только глупец лжет сам себе. Не ожесточайте свое сердце против Меган только из-за предательства Рианнон. Та была дьяволица, а эта…

– …ангел, – насмешливо сказал Росс.

– Росс Кармайкл! – Раздавшийся голос вовсе не звучал небесной кротостью. Прежде чем Росс успел скрыться, из темноты появилась Меган. – Далеко ли вы собрались? – строго спросила она, уперев руки в бока, откинув назад голову со сверкающими в свете факелов глазами.

Великолепная женщина, была его первая мысль. Затем рассудок взял верх. Если он сейчас хоть чуть-чуть размякнет, то ему конец.

– В отхожее место. Вы и туда со мной пойдете?

– Если вам будет угодно. – Она пожала плечами и слегка улыбнулась. – Но поспешите, иначе ваш обед остынет.

Желудок Росса сжался от мысли о еде.

– Я не голоден.

– Упрямец. Вам необходимо вернуть себе вашу силу. – Она больше не улыбалась. – Я приготовила кашу и испекла хлеб – для желудка это полезно, а сэр Эндрю не отходил от меня, чтобы убедиться, что еда не отравлена.

– Да как он посмел после всего того, что вы для меня сделали прошлой ночью! – возмутился за нее Росс.

От улыбки у Меган на щеке появилась ямочка.

– Ваше доверие очень лестно, милорд, но сэр Эндрю его не разделяет. Он и сейчас у вас в комнате – сторожит еду. Так что поторопитесь… туда, куда вы собрались.

Она приподняла бровь, а его от неловкости бросило в жар.

Ни одна женщина до сих пор не вгоняла его в краску.

– Дейви, останься с леди Меган, – проворчал Росс. Она больше похожа на колдунью, а не на ангела, подумал он и поспешил в сторону отхожего места. Оуэйн следовал за ним по пятам.

Но дело шло к тому, что скоро она станет именно его маленькой колдуньей. Боль пронзала его внутренности, но он не знал, яд ли продолжает действовать, или его разрывают на части противоречивые желания.

Выругавшись, Росс сплюнул, но горький привкус неудачи во рту остался. Если не произойдет чуда, завтра он женится на женщине, которую страстно желает, но никогда не сможет полюбить. Он уедет из Кертхилла, а смерть брата так и останется окутанной тайной, более мрачной и неразгаданной, чем темная башня, где прячется лэрд.

Была почти полночь, когда Комин через задние ворота вышел из Кертхилла. Море бурлило, словно ведьмин котел, а черные пряди облаков медленно плыли по небу, то и дело закрывая бледную луну. Лишь этот мерцающий свет помогал Комину пробираться по каменистой тропе на берег. Мокрый песок отлива заглушал его шаги.

Когда он подошел к утесу, из-за темных скал появилась высокая грузная фигура, и у Комина зашевелились волосы.

– Вы почти не опоздали, – недовольно пробурчал Дуглас.

– Люди Кармайкла начеку. Мне понадобилось время, чтобы улизнуть, – ответил он.

– Я думал, что вы с ним разделались.

– Кое-что помешало, – процедил сквозь зубы Комин, сжав кулаки, чтобы совладать с гневом. Опять Меган! И за это она тоже ответит, но прежде он должен что-то придумать. – Завтра Кармайкл женится на Меган, и вскоре после свадьбы они уедут.

Меган не захочет покинуть Кертхилл, не связавшись с сестрой. Люди Комина день и ночь следили за ней, так что, когда она решится на этот шаг, ее посланник приведет Комина прямо к Сьюзан. Очень скоро он получит то, что ему причитается… любой ценой.

Капитан выругался и стал смотреть в море. Легкий ветер откинул длинные волосы с его мясистого лица.

– Приближается шторм. Надо сегодня ночью загрузить корабль и отплыть в Лондон с приливом, если я хочу попасть туда вовремя с товарами, заказанными Дэнби.

– Это слишком рискованно. Кругом люди Кармайкла. Бьюсь об заклад, он знает о пещерах. Пока что он ничего не предпринял, лишь поставил человека сторожить покои Эаммона. А это значит, что он считает Эаммона виновным, но не может этого доказать. Мы не должны сбивать Росса с этого пути. Корабль будет стоять до тех пор, пока Росс вместе с лордом Найджелом не уедут.

– «Ястреб» – мой корабль. Куда ему плыть и когда, приказываю я, – огрызнулся Дуглас. – А Дэнби найдет другого поставщика, если мы не появимся с обещанным товаром.

– Плевать, если мы и лишимся пары заказов. Мы подождем.

– Ждите, если хотите… а я отплываю.

Они стояли вплотную и свирепо смотрели друг на друга. То, что Комин стоял выше Дугласа, не давало ему большого преимущества. Бардолф Дуглас был крупнее и сильнее. Ходили слухи, что он однажды убил человека голыми руками, поссорившись за чашей эля. И Комин верил этому. Близко посаженные черные глаза Дугласа были жесткими, как кремень, и беспощадными, как врата ада.

– По крайней мере подожди до завтра, пока все будут на свадьбе. – Комин презирал себя за то, что ему приходилось упрашивать. Когда Маккейи уничтожали Макдоннелов, ему пришлось молить о собственной жизни, и он поклялся никогда больше не пасть так низко.

Дуглас сплюнул в песок и проворчал:

– Во сколько?

– Свадьба назначена на пять часов пополудни.

– Ладно. Тогда я начну погрузку. Мы отплывем в полночь.

– Согласен. Народ будет в замке, празднуя бракосочетание любимой хозяйки. Кармайкл наверняка подтянет побольше людей на случай нового покушения на свою жизнь.

– Хорошо. Если кто-нибудь из его людей будет слоняться по деревне, мы найдем их и заставим замолчать… навсегда.

– И никто ничего не узнает, а вы тем временем будете далеко. – Комин облегченно вздохнул. Когда корабль Дугласа уплывет, то вместе с ним исчезнут все доказательства пиратства. Декларации судового груза с потопленных кораблей находились у Дугласа в каюте, а товары – в трюме. – Теперь моя единственная забота – это вытащить старика на свадьбу. Эаммон нигде не появляется, и даже этот пропойца Найджел стал беспокоиться. А уж если лэрд не появится даже на свадьбе дочери, то начнутся расспросы.

– Опиум коварная штука. Я предупреждал вас, когда вы затевали это. А Эаммон принимает его уже долго, и это сильно навредило его здоровью. Скоро он дойдет до такого состояния, что станет нам не нужен. – Дуглас нахмурился. – Мой совет – сегодня ему ничего не давать, затем утром дать немного, чтобы он был достаточно оживлен, но не трясся и не впал в оцепенение.

Комин кивнул. Здесь Дуглас был знаток. Он видел, как пользуются опиумом на Востоке, и первым предложил его для их общих целей. Он же и купил опиум для Эаммона, чтобы превратить его в их заложника.

– Стало быть, все улажено, – подвел итог Комин.

День свадьбы Меган начался с неприветливого серого и промозглого рассвета. Но, казалось, даже угроза дождя не могла испортить ей настроение. Она поднялась на заре и стала носиться по комнатам, словно потерявшийся цыпленок, докучая служанкам десятками противоречивых просьб.

– Все-таки мне кажется, что тебе следует надеть голубое, – сказала Крисси. Они с леди Мэри часами вышивали золотыми нитками замысловатый узор из листьев и прикрепляли бусинки жемчуга вокруг выреза на шее и по подолу. Работой над нижним одеянием она тоже осталась довольна: это было плотно облегающее платье янтарного цвета. – Золото подчеркнет твои светлые волосы, а голубое придаст белизну коже.

– Оно красивое, но… – Сидя на табуретке около камина, Меган наморщила лоб. – Дай мне снова взглянуть на красное. – Она хотела встать и вскрикнула, так как деревянный гребень застрял в мокрых волосах.

– Если вы не перестанете прыгать, то останетесь лысой, – раздраженно сказала дородная седовласая женщина, служанка Меган со дня ее рождения.

Меган со вздохом опустилась на табурет.

– Почему сегодня все тянется так долго и все получается кое-как?

Крисси обменялась понимающим взглядом с леди Мэри поверх головы Меган.

Кровать, на которой Крисси спала вместе с сестрой с тех пор, как приехала в Кертхилл, утопала под огромным количеством ослепительно яркой одежды: шелковые нижние платья, бархатные верхние. С самого раннего утра Меган начала их примерять, мучаясь нерешительностью и отвергая то одно, то другое, как недостаточно подходящие для такого случая.

Леди Мэри сложила малиновое верхнее платье и слегка улыбнулась.

– Ты волнуешься, дорогая.

– Я не волнуюсь, мне просто холодно. – Дрожа, Меган обхватила себя руками – на ней была только тонкая льняная рубашка. – Как вы думаете, Росс уже увидел мой подарок?

– Дженит вернулась час назад и сказала, что отдала одежду из рук в руки его оруженосцу, – мягко ответила мать.

– Может быть, она ему не подошла. – Меган покусывала уже накрашенные губы. – Или не понравилась.

– Пусть не придирается – ведь ты провела полночи, заканчивая ее, – ворчливо заметила леди Мэри.

Меган же печально улыбнулась.

– Не будь я такая неумелая швея, то закончила бы все давным-давно.

– Тем более он должен оценить твой труд, – фыркнула леди Мэри. – Но все мужчины – неблагодарные животные. Женщина отдает ему лучшие годы своей жизни, вынашивает его детей, готовит ему, согревает в постели… и что потом? Стоит ей немного состариться, как он бросает ее, словно ненужную вещь.

– О, мама!.. – Глаза Меган наполнились слезами.

– Меган, выбери же платье, – вмешалась Крисси, пока дело не приняло худший оборот. Хватит того, что лорд Росс не очень-то жаждет жениться на ней. Ни к чему ей еще материнские жалобы. Хотя Оуэйн сказал, что Его светлость просто не хочет признаться, даже самому себе, насколько он увлечен Меган. Крисси вздохнула, надеясь, что валлиец лучше знает своего хозяина. – Мне самой больше нравится голубое. А что вы скажете, тетушка?

Служанка поднесла Меган верхнее платье, а леди Мэри сморгнула слезы и кивнула головой.

– Спасибо тебе, Крисси. Я просто не знаю, что такое со мной сегодня.

– Это нервы. Думаю, что мы все волнуемся.

– Эаммон должен соблюсти приличия и спуститься сегодня вниз, – продолжала леди Мэри. – Если в день свадьбы он расстроит Меган, я никогда ему этого не прощу.

Крисси глядела на Меган, на ее улыбку и сверкающие глаза. Ее счастье сияло, словно путеводная звезда, несмотря на волнение. Со стороны Эаммона будет преступлением и черной неблагодарностью, если он не появится именно в этот день – ведь Меган была такой преданной дочерью.

– Она любит лорда Росса, – сказала Крисси.

– Да. Тем хуже, потому что он не любит ее.

– Со временем полюбит. Судя по словам Оуэйна, лорд Росс сам не знает, чего он хочет.

– Все мужчины хотят детей… сыновей, наследников.

– О, тетушка. Я забыла о… том самом. – По правде говоря, Крисси не хотелось думать о других последствиях несчастного случая с Меган, кроме хромой ноги. Бросив быстрый взгляд на Мег, она спросила: – Вы ей скажете?

Леди Мэри покачала головой и отвернулась.

– Я… такая трусиха. Десятки раз я собиралась ей сказать, но… у нее было так мало радости в жизни, и она всегда была такая чудесная, что я… просто не смогла…

– Ей надо сказать правду, – мягко настаивала Крисси. – Пока она не собиралась замуж, это не имело значения, но сейчас…

– У многих женщин никогда не бывает детей, – ответила ей тетка.

– Скрывать от нее – нечестно.

– А что честно в этой жизни? – спросила леди Мэри. – Если я сейчас скажу об этом Мег, то она почувствует себя обязанной рассказать лорду Россу, а он ухватится за эту возможность, чтобы отвергнуть ее. Как ты думаешь, неужели я хочу, чтобы Мег испытала это снова? К тому же жизнь здесь, где она разрывается между Эаммоном и мной, просто убивает ее. Будет лучше, если она уедет и станет жить у Кармайклов.

– О чем вы там шепчетесь? – спросила Меган. – Что-нибудь случилось? Только не говорите, что вы разрешили поварихе сделать гадкие марципановые фигурки нас с Россом и украсить ими свадебный пирог.

– Конечно, нет, – быстро проговорила леди Мэри. Но Меган было не обмануть.

– Мама, что случилось? – Увернувшись от гребня служанки, Меган встала. – Отец не придет на мою свадьбу?

– Н-нет, – запинаясь, проговорила мать. – То есть я надеюсь, что придет.

– Тогда что-то случилось с Россом. Он уехал, чтобы только не жениться на мне.

– Нет! – одновременно произнесли леди Мэри и Крисси.

Но что-то было не так, и Меган это чувствовала.

– Мама, скажите мне, в чем дело.

Стук в дверь спас мать от ответа.

– Мег, это от лорда Росса.

Леди Мэри закрыла дверь и повернулась к Меган, держа в руке маленький сундучок.

– О! – Все позабыв, Меган взяла подарок жениха. Замысловатая резьба украшала верх и стенки сундучка. Внутри он был выложен красным бархатом, на котором ярко выделялось золотое филигранной работы ожерелье, тонкое и изящное, как паутинка. – Посмотрите, а в середине янтарь, – с благоговением прошептала Меган.

– Это на счастье. – Крисси поцеловала ее в щеку.

– Я просто удивлена, что Росс сделал мне подарок, учитывая его чувства к нам, Сатерлендам, и нежелание жениться.

– Оуэйн уверен, что все будет хорошо.

– Ой, Крисси, в самом деле? – Вчера было такое мгновение, когда она могла поклясться, что она… ему небезразлична. Потом начался этот неприятный разговор о доверии, вине и о Рианнон. – А Оуэйн рассказал тебе о Рианнон?

Крисси покачала головой.

– Оуэйн считает, пусть Росс сам все тебе расскажет. Он думает, что Росс привязан к тебе больше, чем кажется ему самому.

– Не подавай ей ложных надежд, – вмешалась леди Мэри.

– Вы, конечно, правы. – Меган вернулась к очагу сушить волосы. Но надежда не умирала. Она поднимала ее дух в бесконечные часы ожидания, пока звук рога не собрал всех на брачный обряд. – Я думала, это время никогда не наступит. – Нетерпение подгоняло Меган, когда она торопливо спускалась по ступеням башни во двор. Крисси, мать и кучка хихикающих служанок едва поспевали за ней.

Огромная толпа красочно разодетых Сатерлендов расступилась, чтобы дать ей пройти. Слышались приветственные возгласы и пожелания счастья. Меган чуть не забыла, что надо идти медленно, чтобы не хромать. К часовне она подошла, задыхаясь от волнения.

Но где жених, которому положено встретить ее у двери?

– Вы не видели лорда Росса? – тревожно спрашивала Меган, встав на цыпочки и вглядываясь через головы свадебных гостей. – Может быть, он не понял и ждет меня внутри? – Приподняв юбки, она хотела войти в часовню.

Крисси схватила ее за руку.

– Это дурная примета – переступить порог часовни без своего жениха.

– О Господи. – Меган, споткнувшись, сделала шаг назад. Как же она, бард, могла это забыть? – Пожалуйста, поищи его.

Этого делать не пришлось. В дверях появился Росс – он был необыкновенно красив в черных бархатных верхних одеждах и тунике, подчеркивающей голубизну его глаз. Эти глаза широко раскрылись от изумления, когда он оценивающим взглядом окинул ее с головы до ног, отчего у нее стало покалывать кожу.

– Да вы очаровательны, – сказал он.

– С-спасибо… за ожерелье, – Меган даже стала запинаться от внезапного смущения.

Он улыбнулся – и словно взошло солнце и влило в нее свои лучи.

– Туника и верхнее платье, которое вы сшили, прекрасно подошли. Пойдемте. – Он протянул руку.

На Меган нашло оцепенение. Она шагнула было вперед, но тут же остановилась.

– Не могли бы вы выйти и сопроводить меня…

– Зачем?

– Это один из наших обычаев. – Ей очень не хотелось испортить такое хорошее начало церемонии упоминанием о суевериях. За ее спиной народ смеялся, называя ее строптивой невестой. Меган готова была провалиться сквозь землю, но помощь явилась совершенно неожиданно, и от человека, от которого ее менее всего можно было ожидать.

– Я постараюсь объяснить, – вмешался Комин, обойдя лорда Найджела. – Есть старое поверье, что невеста, которая перейдет порог одна, проживет замужнюю жизнь в одиночестве.

– Суеверная чушь, – проворчал лорд Найджел.

Меган глядела на порог так, как будто там лежала змея.

Дотронувшись до янтарного амулета, она произнесла:

– Я хочу угодить вам, милорд, но…

Чары, видно, подействовали, так как Росс согласно кивнул и переступил каменный порог.

– Я ведь вам кое-чем обязан, – сказал он, взял ее под локоть, и они вошли внутрь часовни.

– Вам уже не так противна мысль о женитьбе? – прошептала она. Неужели амулет обладает такой силой?

– Мудрый человек прекращает борьбу, когда видит, что ничего не изменишь. – Ответ прозвучал холодно и разумно, но огонь его глаз согрел ее вплоть до кончиков пальцев на ногах, обутых в кожаные туфли. Надежда придала легкость ее шагам, когда он вел ее по проходу часовни.

Теперь только бы пришел отец, тогда день был бы замечательным. Но, подойдя к алтарю и оглянувшись через плечо, она увидела, что кресло с высокой спинкой в первом ряду пусто. Что ж, и на одно-то чудо в день не так легко рассчитывать!

– Давайте мы развяжем ваши ленты, – хором произнесли деревенские девушки и, подойдя, ослабили шелковые шнурки, которые стягивали верхнее платье Меган.

Столько же юношей стали расстегивать Россу пояс. Он, как и следовало ожидать, начал возражать.

– С меня упадет одежда, – протестовал он, и Меган стала объяснять ему смысл этого ритуала: он показывает, что они оба свободны от каких-либо других уз, лишь узы брака, скрепленные церковным обрядом, привяжут их друг к другу навсегда.

– Они не развяжут того, на чем держатся одежды, и проследят, чтобы все было снова завязано прежде, чем мы вернемся в замок, – сказала Меган.

Чудо из чудес! Он согласился с ней. У них за спиной раздался вздох облегчения собравшихся горожан.

Как проходила сама церемония, Меган помнила плохо. Когда ей велели, она опустилась на колени и, склонив голову, шептала свои собственные молитвы: просила дать ей силу, терпение, удачу. Они ей понадобятся, чтобы брак с этим загадочным человеком оказался счастливым.

Наконец все было закончено. Отец Саймон провозгласил их мужем и женой.

– Вы можете поцеловать новобрачную, – радостно сказал он.

Меган послушно подняла лицо, ожидая рассчитанного на публику холодного прикосновения его губ, но ощутила крепкий, теплый, властный поцелуй. Она подавила вздох удивления, когда он застонал от страсти. Ей хотелось, чтобы поцелуй длился дольше, но он поднял голову и хрипло произнес:

– Я никогда не говорил, что вы мне нежеланны.

От этих его слов у Меган дрожь пробежала по спине. Пахнущий ладаном воздух струился вокруг них. От страсти глаза Росса потемнели и стали синими, и она увидела в них чувство вины, которое он не мог скрыть.

– Пойдем, ваши люди ждут.

У Меган ком встал в горле, и она лишь кивнула в ответ. Взгляд ее затуманили сладостно-горькие слезы. Она обернулась к прихожанам и увидела отца, сидящего в тени, в дальнем конце первого ряда скамей.

– Папа! – Меган хотела подбежать к нему, но Росс крепко держал ее руку в своей. К счастью – так как она заметила рядом с отцом самодовольно улыбающуюся Филис. – Как он посмел…

– Он – лэрд и хозяин здесь, – напомнил ей Росс жестко. – Но любой человек, который может так опозорить свою жену и дочь, несомненно, способен и на худшее.

На убийство, не договорил Росс, а у Меган на этот раз не было желания защищать отца.

– Я, наверное, должна быть благодарна за то, что он вообще пришел.

– Лично я благодарен. – Пока юноши и девушки снова затягивали шнурки на одеждах новобрачных, Росс сказал несколько решительных слов по-валлийски Оуэйну, затем повернулся к Меган. – Улыбайся. Не показывай ему, что он обидел тебя, – сказал он ей на ухо, почти касаясь ее лица. Его теплое дыхание подействовало ободряюще. Меган была тронута такой заботой.

– Он больше не сможет меня обидеть. Только у тебя есть на это власть.

Эти слова Меган не давали Россу покоя и угнетали его, пока новобрачные, окруженные шумной толпой Сатерлендов, возвращались обратно в зал.

– Мне помнится, что Эаммон был крупнее, – сказал лорд Найджел, когда они поднялись на возвышение и уселись за стол.

– Он очень изменился с тех пор, как умер наш сын, – холодно ответила леди Мэри. – Но я согласна, что он похудел и… поседел. И посмотрел сквозь меня, словно не узнал. – Голос ее прервался. Бедняжка, она все еще любила своего неверного мужа.

Росс нахмурился. Ему вид Эаммона показался странным: впалые, пылающие щеки, неестественный блеск в покрасневших глазах. Взгляда Росса он избегал. Что это – вина, угрызения совести? Может быть, но все равно странно.

– Папа не пришел сюда, – грустно произнесла Меган. – Я знаю, это чтобы мама не расстраивалась из-за Филис, но все-таки…

– Как – не пришел? – Росс старательно поискал глазами Эаммона, оглядывая стол на помосте и весь зал, но того действительно не было. Он приподнялся в кресле, чтобы предупредить Оуэйна и Уи Уота, но те уже входили в зал. По выражению их лиц Росс догадался, что они кое-что разузнали, и ему не терпелось выяснить, что именно.

– Ты подпрыгиваешь, словно муха на горячем песке. Я думала, что только новобрачная нервничает, – поддразнила его Меган.

– А ты нервничаешь? – спросил Росс, избегая прямого ответа.

– Да. – Кончиками пальцев она благоговейно дотронулась до ожерелья, застенчиво опустив глаза. – Но янтарь обладает сильными чарами. Благодарю тебя. Я не ожидала никакого подарка.

Она и не получила бы его, это Оуэйн убедил Росса не быть глупцом и не обижать Меган. В будущем их ждут трудности, а из их брака, может, ничего не получится, но он ведь согласился на этот брак, а если он станет сердиться и придираться к своей невесте, то все равно ничего не изменит. Росс понимал, что такое долг, и поэтому он обрыскал всю деревню в поисках подарка.

– Я не разбираюсь в чарах, но золотая нить подходит к твоим волосам.

– У вас душа поэта, милорд, – улыбнулась в ответ Меган, а глаза ее сверкали сквозь пушистые ресницы.

Нет у него души. Если бы была, то он не стал бы на ней жениться, даже ради спасения своего клана. Бедняжка Мег. Она заслужила лучшей доли, чем та, которая ожидает ее с ним.

Дейви наклонился, чтобы разлить вино, и прошептал Россу на ухо:

– Уи Уот нашел какие-то бумаги, но сказал, что они подождут, пока не закончится пир.

Росс кивнул и взглянул на сияющее лицо Меган. Горло у него сжалось. Господи, как ему не хотелось причинить ей боль.

Раздался возглас, оповещающий о подаче угощений. Впереди шла Крисси, а за ней бесконечная цепочка слуг, несущих дымящиеся блюда. Еда была не столь изысканна, как на свадьбах в Южной Шотландии, но вполне обильная: жареный кабан, оленина под соусом; разнообразная дичь едва умещалась рядом с тушеным мясом, корзинками лепешек и кувшинами с элем и вином. Кое-что из еды было Россу знакомо: специальные свадебные пирожки, пирожки с мясом. Но хаггис[7] он не стал есть. Некоторые блюда оказались ему в новинку.

– Что это? – спросил он, указывая на пудинг.

– Студень из каррагена.[8] – Меган почерпнула немного своей ложкой и предложила ему попробовать. Содержимое было зеленого цвета и плохо пахло. – Это не рыба, – заверила его Меган, когда он отвернул нос. – Это – морская водоросль, сваренная в молоке.

Рядом с тревожным видом стояла повариха, поэтому Россу пришлось пригубить кушанье и признать его вкусным.

– Значит, и ты можешь сказать неправду, чтобы не обидеть кого-нибудь, – сказала Меган, когда счастливая повариха отошла.

Росс начал было возражать, затем вздохнул.

– Несколько дней назад ты назвала бы это добротой, а не обманом.

Они оба рассмеялись, и к ним присоединились окружающие. Одни блюда сменялись другими, и пир продолжался. Но Росс не мог полностью отдаться счастливому событию и расслабиться. Если он не глядел на улыбающееся лицо Меган, то всматривался в шумную толпу Сатерлендов. Хотя они и выглядели безобидными, словно выводок непослушных щенят, он не мог отделаться от мысли, что где-то среди них ест, пьет и смеется убийца его брата.

Краем глаза он видел, что Меган следит за ним, ее лицо нежно очерчивал золотой блеск свечи. Она любила его. То, что сегодня ночью они соединятся, скрепит их узы… по крайней мере для нее. Как только она станет принадлежать ему телом и душой, она доверит ему тайну сестры и отведет его к ней. И как бы ни было ему не по нутру использовать ее, он знал, что пойдет на это. Я помирюсь с ней, поклялся он и изумился тому, насколько важны стали для него ее чувства. И снова раздался радостный возглас. Блюда с едой унесли, столы сдвинули к стене, а музыкантов, развлекавших своей игрой пирующих, сменили фокусники, метатели ножей и акробаты.

– Это похоже на Эдинбургскую ярмарку, – улыбаясь, сказал Дейви, наливая Россу разбавленного водой вина. Это вино он сам купил в городе и рьяно оберегал его.

Не успел последний метатель бросить нож, как кто-то потребовал, чтобы бард рассказал историю. Меган покраснела и стала отнекиваться, но родичи знать ничего не хотели и не успокоились до тех пор, пока она не спустилась с возвышения и не уселась в кресло посередине зала. Наверное, нога у нее все еще болит, решил Росс, видя, как она неуверенно ступает. Ему опять стало стыдно. Черт, он настолько погряз в собственных болезнях и трудностях, что ни разу не спросил, как она себя чувствует.

Но тут она стала вещать, и Росс забыл обо всем. Он слышал лишь ее чистый, неотразимый голос, заполнивший собой все пространство среди притихшего люда. Словами, звуками своего голоса, движением рук и мимикой она захватила их воображение и отправилась вместе с ними в путешествие в те времена, когда боги ходили по земле под видом людей. Когда она заканчивала повествовать о последнем чуде, совершенном Фионном Маккумхейлом и его великанами, ее голос перешел в шепот. Наступила тишина. Слышался только шум морских волн, разбивающихся о далекие скалы, – своеобразные аплодисменты, которые тут же перекрыл топот ног многочисленных Сатерлендов.

Какая необычная женщина, подумал Росс, пристально глядя на ее гордый профиль, когда она принимала благодарность родичей. Свет факела освещал ее склоненную голову, бросал отсвет на золотистые волосы и золотое ожерелье, превращая слезы на щеках в серебряные ручейки. Она повернулась и посмотрела на него. Росс был тронут и сказанием, и ее красотой. Он поднялся и хотел подойти к ней, но его опередила группа маленьких девочек. Взвизгивая и хихикая, они положили венок на голову Меган, взяли ее за руки и подняли с кресла. Тут их поглотила толпа.

– Это, наверное, какой-то языческий обряд, – сказал Росс.

– Вам не нравится? – Леди Мэри едва повернула к нему голову, словно у нее затекла шея.

– Меня не воспитывали на подобных… – он чуть не сказал «глупостях»; но теперь ему так не казалось, – верованиях, – нашелся он.

Леди Мэри улыбнулась, ее строгое лицо смягчилось, и стало видно, что когда-то она была красавицей.

– Я тоже смотрела свысока на обычаи горцев, когда впервые попала сюда. Но общие легенды связывают воедино этих свирепых, воинственных людей.

– Да, такие они и есть, – согласился вполне миролюбиво Росс. – Я мог бы даже полюбить этих диких, буйных Сатерлендов.

– Если бы только вы не считали Эаммона виновным. – Леди Мэри нерешительно продолжила: – Смерть нашего сына изменила Эаммона, но я уверена, что он не способен убить человека или приказать это сделать только из-за того, что он не желает видеть его своим зятем.

Да что же такое есть в этом Эаммоне, если он внушил подобную преданность женщине, которой нанес обиду?

– Может, была другая причина?

– Нет. Что еще может быть? Сначала Лайон понравился Эаммону, но, когда мы вернулись в Кертхилл, он вдруг передумал и не дал согласия на его брак со Сьюзан. – Она беспокойно задвигалась в кресле. – Мне очень жаль, что позавчера вам попался кусок протухшего мяса.

Росс удивился. Меган, вероятно, выдумала это, чтобы защитить отца. А теперь он должен подтвердить ее вранье.

– Я… уже поправился, спасибо. – Сказано так уклончиво, что совесть его была спокойна.

– Милорд, на два слова. – Около Росса появился Оуэйн.

Росс был рад прекратить разговор с леди Мэри. Он встал и, поклонившись ей, сошел с помоста. Когда они с валлийцем пробирались через зал, Росс инстинктивно стал искать глазами жену. Он почувствовал себя неуютно, не увидев в толпе ее золотистую головку, но не хотел показать свое беспокойство, послав кого-нибудь поискать ее.

Выйдя во двор, Росс глубоко вдохнул прохладный соленый воздух и медленно выдохнул. Над головой сквозь высокие, гонимые ветром облака виднелись ранние звезды.

– Интересно, Сатерленды сражаются с таким же рвением, как веселятся?

Оуэйн усмехнулся.

– Возможно, нам доведется это проверить.

– Ты что-то разузнал?

– Кажется. – Вперед выступил Уи Уот и рассказал, что дали короткие поиски в покоях Эаммона. – Единственное, что заслуживает внимания, – вот это. – И он вытащил из рукава туники свернутый пергамент.

Оглянувшись, чтобы убедиться, что никого нет в этом уединенном уголке двора, Росс развернул бумагу и поднес ее к факелу, который держал Оуэйн. В мерцающем свете он увидел перечень товаров, предназначенных лорду Дэнби в Лондоне.

– Товары следует доставить через неделю на корабле «Черный ястреб» под командованием капитана Дугласа. – Росс поднял голову, плотно сжав зубы.

– Это тот самый корабль, который мы видели в гавани в первую ночь. Наши люди уверены, что в эту ночь на корабль не грузили ничего, – сказал Оуэйн.

– Ага. – Росс сощурил глаза. – Но если Дуглас вскоре не отплывет, то не поспеет в Лондон вовремя, чтобы выполнить условия сделки.

– Он может перенести товар сегодня ночью, пока жители деревни на пиру в замке, – сказал Уи Уот.

– Наши люди следят за хижиной? – спросил Росс, и Оуэйн кивнул в ответ. – Пусть кто-нибудь проверит. И пошли людей на берег. Я бы тоже пошел, но меня могут хватиться.

– Да. Скоро постельная церемония, – улыбнулся Оуэйн. – Думаю, вам захочется в ней поучаствовать.

Росс пожал плечами, но внизу живота у него все сжалось при мысли, что вскоре он ляжет в постель с Меган.

– Если вы что-нибудь обнаружите, сразу же сообщите мне. Это настолько важно, что можно нарушить мою брачную ночь, – добавил он, опережая укор Оуэйна.

– Мы постараемся дать вам пару часов, – пошутил Оуэйн.

Подначка Оуэйна все еще звучала у Росса в ушах, когда он отправился искать Меган. Ему не терпелось перейти к следующему моменту свадебного празднества: постельной церемонии. Он подсознательно стремился к этому с того первого дня, когда Меган упала под копыта Зевса. Обуреваемый нарастающей страстью, он прошел мимо большого зала и направился в сторону кухонь. Она, наверное, раздает пирожки своим маленьким поклонницам.

Он увидел ее в тени кухонных строений, она стояла спиной к нему. Росс было позвал ее, но что-то в ее ссутулившихся плечах и в том, что она притаилась в темноте, насторожило и испугало его. Бросившись в пролет двери, он стал выглядывать оттуда. Она выразительно взмахнула руками, совсем как тогда, когда рассказывала свою историю. Она была огорчена. Россу хотелось кинуться к ней, защитить от кого угодно или от чего бы то ни было.

Вдруг Меган отступила в сторону, и он увидел человека, который пришел к ней на тайное свидание. Это был юноша с такими рыжими волосами, что даже ночная тьма не могла скрыть их цвета. На его лице выделялся самый огромный нос, какой Росс когда-либо видел… Впрочем, нет, он уже видел подобный нос! У кого же? Да у Георга, портного. Значит, это и есть таинственный Лукас – парень, который держал в руках разгадку смерти Лайона.