Магия Калипсо

Глава 18

Через несколько минут Диана приподнялась на локтях.

— Лайонел!

— Я здесь. Не двигайся.

Молодой человек опустился рядом с ней на колени. В руках у него были скорлупа кокоса с водой и обрывок его панталон. Он смочил ткань, улыбнулся Диане и протянул к ней руку.

— О Боже, ты же не собираешься… Лайонел, я уверена, что справлюсь с этим сама.

— Тише, — сказал он и осторожно раздвинул ее ноги, согнув их в коленях. От этого она почувствовала себя до ужаса обнаженной. Диана судорожно вздохнула, пытаясь собраться с мыслями.

Лайонел посмотрел на нее:

— Диана, думай обо мне как о своем муже. Хорошо? Ты обязана меня слушаться. Лежи спокойно.

Диана почувствовала прикосновение влажной ткани. Девушка крепко закрыла глаза в надежде, что он тоже ничего не видит, как и она.

Его пальцы коснулись самого сокровенного, и Диана почувствовала, как в ней начало расти горячее, мучительное чувство: девушка бессознательно двинулась навстречу его пальцам.

Лайонел почувствовал этот отклик и посмотрел Диане в лицо. Она чуть отвернулась, не открывая глаз. Граф улыбнулся про себя.

— Диана, я тебе скажу кое-что, но не нужно беспокоиться или пугаться.

Диана по-прежнему лежала с крепко закрытыми глазами.

— Что?

— Когда я вошел в тебя и прорвался внутрь, у тебя пошла кровь. Совсем немного, но больше этого не случится. Поэтому я и хотел тебя вымыть. Я не хотел, чтобы ты испугалась. Вот и все.

Диана попыталась сдвинуть ноги, но он не позволил.

— Лайонел, — проговорила она смущенно.

— Жаль, что сейчас темно.

— Лайонел!

— Еще секунду назад ты хотела чувствовать мои прикосновения, прижималась к моим пальцам. Теперь я хочу, чтобы ты получила удовольствие.

Диана почувствовала, как он пальцами раздвинул ее ноги, на сам опустился на колени между ее ног. Ощутив на себе взволнованное дыхание молодого человека, Диана замерла, ее глаза широко раскрылись.

— Что ты делаешь?

Он поцеловал влажные золотистые завитки.

— Узнаю тебя, — ответил Лайонел и снова опустил голову. Он не слишком надеялся, что в этот раз она получит наслаждение как женщина, но хотел дать ей возможность привыкнуть к нему, к ее собственному телу, к новым ощущениям.

Диана не могла поверить в его действия. Это уж слишком… Не может же он… У нее перед глазами вдруг встала картина, как он делает это с другими женщинами, своими интрижками. Она почувствовала острый приступ ревности и гнева, рывком высвободилась и вскочила на ноги.

На мгновение Лайонел остолбенел. Он обескуражено спросил:

— Я сделал тебе больно?

— Нет, но я не позволю делать это со мной. Это… это непристойно.

Ее гнев развеселил его, но он, разумеется, не стал смеяться. Мягким, успокаивающим и одновременно уверенным тоном он произнес:

— Ты принадлежишь мне, Диана. Я могу и буду делать то, что доставит тебе удовольствие.

— А мне это не доставляет удовольствия. Это ужасно, это неприлично, и ты делал это со всеми!

Смысл брошенного обвинения, наконец, дошел до смутившегося Лайонела.

— А, — с удовлетворением сказал он, — ты ревнуешь!

— Я не хочу, чтобы ты проделывал со мной все, что делал со своими интрижками.

— Значит, ласки ртом — это что-то более личное, чем когда я вошел в тебя?

— Да! Ртом мы говорим.

— Этот факт я, разумеется, не буду оспаривать. Но ты говоришь глупости. — Он услышал прерывистое дыхание Дианы и вздохнул. — Давай немного поспим. Иди сюда. Клянусь, что буду держать рот на замке. Во всех отношениях.

Лайонел сдержал слово и больше не заговаривал. Он вытянулся на пальмовых листьях и закрыл глаза. Понадобится время. Может, завтра обойтись без подобия панталон и спрятать подальше ее рубашку? Лайонел поймал себя на мысли о том, что мечтает, чтобы Рафаэл не появлялся подольше.

Диана посмотрела на молодого человека со смешанным чувством раздражения и досады, но не пошевелилась.

— Ты помнишь, какое слово я тебе дал, Диана? Могла бы, по крайней мере, поблагодарить меня. Ведь мое тело теперь принадлежит тебе.

— Но у тебя-то кровь не шла?

— Нет, — ответил он и рассмеялся. — Кровь идет только у девственниц и полудевственниц.

— Это нечестно. Я считаю, что мужчина тоже должен вступать в брак таким же чистым и девственным, как и женщина. Я не хочу выходить за тебя замуж, Лайонел.

— Если бы было по-вашему, у молодоженов долго ничего не получалось бы.

— Вам, мужчинам, так нравится командовать, так…

— Довольно, девочка моя. Послушай меня внимательно, потому что я говорю серьезно. Жребий брошен, ты принадлежишь мне, и ты выйдешь за меня замуж — обратного пути нет. — Вдруг его голос повеселел. — Кто знает? Может, у тебя уже, будет ребенок.

— Нет!

— Я буду стараться изо всех сил, чтобы ты забеременела до нашего спасения.

— Я не стану этого делать.

— Дорогая моя, от твоего мнения здесь ничего не зависит, как и от моего. Я могу только стараться и стараться, а ты, девочка моя, — только принимать и принимать мои усилия.

Диана почувствовала в его голосе решимость. С некоторой горечью она проговорила:

— Вот теперь я попалась окончательно, верно? Только потому, что я — женщина, а ты — мужчина…

— Совершенно верно, — весело перебил он. — Только представь себе, Диана, наш ребенок сможет одновременно и ловить рыбу, и чистить ее.

— Где, в Англии?

Он вздохнул. Над этим еще предстояло подумать.

— Что-нибудь придумаем, — наконец проговорил он. — А теперь иди сюда. Я хочу тебя обнять и уснуть. Только пообещай мне не храпеть.

Она не ответила на поддразнивание.

— Как все это странно, — сказала девушка скорее себе чем ему — Она устроилась поудобнее и легла щекой ему на грудь. Затем почувствовала, что Лайонел взял ее волосы и закутался в них.

— Как хорошо! — обрадовался он. — Наконец-то у меня есть свое одеяло.

Диана нежно положила ладонь ему на грудь. Она почувствовала, что сердце его забилось быстрее, но он старался сдержать себя.

— Это нелегко, — сказал он и убрал ее руку.

«Я уже не наивная», — подумала она, зная, что ей не нужно смотреть на него, чтобы понять, как он возбужден.

— Что ты хочешь, чтобы я сделала?

В ответ он рассмеялся, но в голосе чувствовалась боль.

— Ты еще не выздоровела, чтобы давать мне лекарство. — Диана спрятала лицо у него на шее. — Расскажи что-нибудь, отвлеки меня.

«И меня тоже», — подумала Диана. Она стала рассказывать — ему об индейцах араука, мирном племени, которое давным-давно населяло Виргинские острова. Их перебили, точнее, съели карибские индейцы.

— Жители Карибских островов съедали всех — испанцев, англичан, французских путешественников, солдат и поселенцев. Теперь от этого племени почти никого не осталось.

— К нашему счастью, — сказал Лайонел, — наверняка парочка все-таки сохранилась на нашем острове.

— Ты сможешь нас защитить. У тебя прекрасное копье. От этих слов он застонал.

Лайонела разбудил нежный голос Дианы. Он улыбнулся и приподнялся на локтях. Она стояла на коленях около маленького костра и что-то готовила на завтрак. На ней была рубашка. Лайонел бесшумно подошел сзади, нагнулся и обнял ее. Затем поднял ее волосы и поцеловал девушку в шею.

Она напряглась, затем успокоилась и прислонилась спиной к его животу.

— Ты так хорошо спал. Мне не хотелось тебя беспокоить.

Лайонел обхватил ее и положил ладони ей на грудь.

— Я лишился покоя настолько, насколько это вообще возможно.

Его нежные, ласковые руки зажгли ее тело. Лайонел опустился на колени и повернул Диану к себе лицом.

Его руки перебирали ее кудри, затем стали гладить спину, опустились ниже и сжали бедра. Животом она чувствовала его пульсирующую, напрягшуюся плоть.

— Знаешь, чего я хочу?

— Это совершенно очевидно, Лайонел.

Диана чувствовала, как он приподнял ее рубашку, затем руки его коснулись ее обнаженных бедер. Его пальцы скользнули между ее ног.

— У тебя тоже все очевидно, милая. Нужно только знать, как смотреть.

Диана ощутила, как его пальцы с легкостью вошел в нее, так как она была влажная и жаждущая. Девушка услышала тихий стон, и тоже застонала, когда Лайонел поцеловал ее.

— У меня не хватает рук, — отчаянным голосом сказал он. Молодой человек закрыл глаза, когда почувствовал ее пламя. — Твоя грудь… — произнес он и на мгновение выпустил ее. Лайонел стянул с Дианы через голову рубашку и бросил ее на песок. Отстранившись от девушки, он посмотрел на нее. Ее грудь вздымалась, соски напряглись. Граф глубоко вздохнул, вскочил и обнял Диану.

— Пойдем. Тебе пора узнать, что заниматься любовью приятнее, чем печь хлеб из кавассы. — Он поднял Диану, и она бессознательно обхватила его ногами. Лайонел поцеловал ее в губы и откинул назад ее голову, чтобы добраться до шеи и груди. Ее распущенные волосы покрыли спину и почти касались прибрежного песка.

— Ты такая красивая… — сказал он, и девушка почувствовала его жаркое дыхание на своей груди. — А на вкус ты, Диана…

Диана вскрикивала — она чувствовала такой прилив желания, что не могла совладать с собой. Ее пальцы впились в его плечи.

— Лайонел, дорогой, — прошептала она.

Прозвучал пушечный выстрел. Диана еще крепче сжала Лайонела ногами, пристально всматриваясь в его лицо. Она слышала, как он яростно выругался.

Лайонел выпустил ее из объятий.

— Не могу поверить, — сказал он, сделав несколько отчаянных вдохов. Его руки все еще гладили спину Дианы, перебирали ее волосы.

Раздался еще один выстрел.

— Это из пушки, — сказала она.

— Да, это Рафаэл вернулся за нами, черт его побери! Зрение у него отличное.

— Наш костер, — выдавила Диана.

Лайонел выпустил девушку, наклонился и поднял ее рубашку.

— Надень.

Они раздули сильнее сигнальный костер, для чего Лайонел использовал обрывки своих панталон. В воздухе поплыли кольца дыма.

В море показалась «Сирена».

Они молча смотрели, как с борта шхуны спускают лодку.

— Пора одеваться, — сказал Лайонел с сожалением. Диана безмолвно кивнула. Она посмотрела на обрывок его панталон, валявшийся у костра. На нем была кровь, ее кровь. Девушка быстро бросила ткань в костер, затем потянулась за платьем.

С ехидной усмешкой Рафаэл опустил подзорную трубу. Он понял, что появился до ужаса не вовремя. Интересно, захочется ли Лайонелу убить его? Он нахмурился, так как его тело откликнулось на увиденную картину — Диана с Лайонелом прижались друг к другу, ее длинные стройные ноги обхватили графа, роскошные волосы струились по выгнутой спине.

Похоже, они ничуть не пострадали от суровых испытаний. Испытаний, ха! Кажется, у Лайонела все получилось наилучшим образом.

— Что-нибудь видите, капитан? Они здесь, на острове Калипсо?

— Да, — ответил Рафаэл, повернувшись к Ролло. — Они на острове Калипсо. Наши робинзоны на вид вполне здоровы. Спускай лодку, Ролло, давай подберем их.

Когда Ролло повернулся и пошел выполнять приказание, капитан снова поднял подзорную трубу. Он видел, как Диана что-то бросила в огонь, затем пошла за голым Лайонелом к хижине.

— Как странно снова одевать все это, — сказала Диана, застегнув последние пуговицы на платье. — А туфли! Ужас, какие неудобные!

Они были вдвоем в своей каюте. Лайонел проворчал что-то в том же духе, натягивая сапоги.

— Представляешь, — продолжала Диана, — мы были на острове Калипсо, всего в одной миле от острова Рифера. Там есть люди, правда, мало. Это потомки пиратов, как мне говорили.

— Они такие же злобные, как карибские индейцы?

— О, нет, они замечательные, миролюбивые, правда…

Послышался стук в дверь.

— Ужин подан в капитанскую каюту, — из-за двери сказал Недди.

— Сейчас идем, — ответил Лайонел. Затем улыбнулся Диане: — Ты пропустила пару пуговиц. Стой смирно. — Ему хотелось стянуть с нее платье и бросить ее на койку, но их ждал Рафаэл. — Позже, — сказал он.

— Что позже?

— Увидишь, любимая.

Диана покраснела и опустила голову. Он тут же поцеловал ее в шею сзади.

— Как я понимаю, никакого хлеба из кавассы, — сказал Лайонел, когда они сели за стол в каюте Рафаэла.

— Диана хорошо о вас заботилась, — заметил Рафаэл.

— Даже очень хорошо, — безразличным тоном ответил Лайонел и подпрыгнул, так как Диана под столом пнула его в ногу.

— В медицинском осмотре вы не нуждаетесь, — сказал Блик. — Но, должен признаться, я беспокоился за вас, когда вы прыгнули с борта.

— Я помогла Лайонелу доплыть, — заявила Диана.

— Она помогла мне больше, чем вы можете себе представить. Рафаэл, расскажите нам о том бое. Из-за шторма мы почти ничего не видели.

Рафаэл задумчиво разжевал хлеб.

— Английские моряки лучше французских. Мы прошли мимо одного из кораблей борт к борту и ускользнули от другого, прежде чем они поняли, что произошло. Конечно, нужно поблагодарить Бога за шторм. Он был очень кстати.

— Меня очень удивило появление французских кораблей, — сказала Диана. — В последние годы в Карибском море их почти не было, во всяком случае, мне так казалось.

— Может быть, у них ко мне особый интерес, — заметил Рафазл. — Еще вина, моя дорогая гостья?

— Но почему? — настаивала Диана. — Что у вас на борту?

— Только мебель, одежда и домашняя утварь для местных плантаторов. Кстати, завтра мы будем в порту Роуд-тауна. Там ваш отец и встретит вас, Диана. И вас, Лайонел.

— Я думал, что вы идете на остров Святого Фомы.

— Там я уже побывал и послал письмо вашему отцу. Диана бросила на Лайонела затравленный взгляд.

Он ничего не ответил, пока они не оказались вдвоем в своей каюте спустя час.

— Мы можем попросить Рафаэла поженить нас прямо сейчас, — без околичностей заговорил Лайонел. — Или тянуть дальше? Что ты предпочитаешь?

Диана ходила взад-вперед по каюте.

— Не может быть, чтобы я забеременела. Это было всего один раз. Ты можешь не беспокоиться, что…

— Глупая женщина! Мы женимся не потому, что ты беременна или не беременна. Мы женимся потому, что у нас нет другого выхода. Хватит об этом. Так что ты скажешь?

— Я хочу домой.

Лайонел вздохнул:

— Почему ты так сопротивляешься нашей свадьбе?

Она ответила без колебаний:

— Потому, что ты не любишь меня. Потому, что, как только уладишь дела с наследством, ты вернешься в Англию. А я ненавижу Англию. Там холод, туман, там ужасно…

— Тогда представь себе — ты остаешься жить с отцом, мачехой и сводным братцем, пока не состаришься. Как я слышал, не слишком приятно иметь в доме дочь — старую деву. Ты этого хочешь?

Ну, сколько можно затевать этот глупый разговор и спорить с ней?

— Мне нужно немного времени. Я не хочу принуждения, Лайонел. Ты можешь это понять?

Он не слишком ласково обхватил ее и встряхнул.

— А теперь слушай меня, Диана Саварол! Я уже вдоволь наслушался твоих рассуждений. Господи, я же не повеса, не охотник за приданым, не распутник! Из меня выйдет хороший муж, и я хороший любовник, отличный любовник. Теперь, когда мы избавились от твоей девственности, я докажу тебе это.

Лайонел наклонился и поцеловал ее грубым и глубоким поцелуем. Он сам удивился своему мужскому порыву, это было не в его привычках. Но она так разозлила его… Он отстранился и облизнул нижнюю губу.

— Ты красивая и очаровательная, Диана, и я хочу тебя. Вот увидишь, я буду тебе хорошим мужем.

— Хорошо, — сказала Диана и обняла его за пояс. Лайонел не стал спрашивать ее, что это значит. Это было не важно, сейчас не важно.

— Мне больше нравилось, когда не надо было тратить целый час, чтобы высвободиться из одежды. — Он тяжело дышал. Его самого удивляло, что она его так сильно возбуждала, почти до боли. — Диана… — сказал он, лихорадочно расстегивая пуговицы на ее платье. Она стала помогать, ему, по крайней мере, старалась. — О… — простонал он.

Диана стояла перед ним обнаженная, и он не мог насмотреться на нее. Он протянул руки и медленно приподнял ее грудь. Она вздрогнула и попыталась закрыться ладонями.

— Нет-нет, — улыбнулся он. — Не прячься.

Он нежно ласкал ее, любуясь ее изяществом. Лайонел увидел, что девушка закрыла глаза.

— Иди сюда. Я хочу чувствовать тебя рядом.

— Не знаю, Лайонел, я…

— Что, милая? — Его горячее дыхание наполняло ее, и она поняла, что ведет себя глупо. Она же хочет его. Диана почувствовала теплую, восхитительную боль внизу живота и задумалась…

— Лайонел, я так странно себя чувствую…

Его рука выпустила ее грудь, прошлась по животу и спустилась ниже, к завиткам волос.

— Здесь?

Она едва не задохнулась.

—Да.

— Ну и хорошо.

Лайонел поднял Диану на руки и перенес на узкую койку. Уложив ее, он постоял немного, глядя на девушку.

— Слава Богу, теперь светло, — сказал он.

Диана поймала себя на том, что сразу же посмотрела на его живот и ниже.

— Боже мой, — проговорила она. Его плоть выступала вперед, казалась гладкой, твердой и живой.

Диана протянула руку и коснулась его кончиками пальцев. Он содрогнулся и отстранил ее руку.

Лайонелу очень хотелось, чтобы она трогала его, но он сильно сомневался, что сможет владеть собой, а сегодня это очень важно. Если она получит наслаждение как женщина, то, несомненно, не будет больше сопротивляться неизбежной свадьбе. Если нужна страсть, чтобы подчинить Диану, то быть посему. Лайонел опустился на койку рядом с девушкой.

— Эй! — сказал он, не прикасаясь к ней.

Диана ответила застенчивой улыбкой.

— Мне нравятся твои загоревшие места, они только подчеркивают белизну твоего тела.

— Могу сказать о тебе то же самое, Лайонел.

— Ты, наконец, посмотрела на меня, да? Я не такое уж мерзкое животное, верно? Я же создан для тебя, и ты это знаешь. У меня есть собственная теория. Я считаю, что Бог вначале создал женщину, затем решил, что ей нужен мужчина для совместного веселья. Он должен охотиться, защищать ее и заполнять ее своим собственным телом.

— Надеюсь, когда ты встретишься с методистами, то ничего подобного им не скажешь.

Диана чувствовала, как его плоть прижимается к ее бедру, и ее нога чуть дернулась и прижалась к нему. Она погладила Лайонела по щеке.

— Ты очень красивый, Лайонел. Наверное, я хочу, чтобы ты меня поцеловал.

Он так и сделал. Диана почувствовала на его губах вкус сладкого вина, которое они лили за ужином, и вкус ее, Дианы. Жизнь простиралась перед Лайонелом необъятными просторами.

— Ты так дорога мне. Я хочу, чтобы ты была счастлива.

Больше они не сказали ни слова. Лайонел действовал медленно, пока Диана, захотев большего, не устремилась к нему.

Но молодой человек отстранился. Он хотел, чтобы сегодня она получила все, познала наслаждение, которое он будет дарить ей до конца жизни. Когда его палец вошел внутрь нее, Лайонелу самому захотелось кричать. Она такая теплая, возбужденная, и он так хочет ее! Он начал медленно ласкать ее и, почувствовав ее желание, загорелся сам.

— Да, — проговорил он ей в рот. — Двигайся на мои пальцы. Что ты чувствуешь, Диана?

— Я хочу прямо сейчас, — выдохнула она. — И это становится все сильнее.

Лайонел чувствовал, как она напряжена, понимал, что она уже не может сдерживаться, и убрал пальцы.

Глаза Дианы открылись, в них появилось разочарование, и Лайонел улыбнулся.

— Ну-ну, — сказал он. — Так тебе понравится еще больше.

Он опустился ниже и раздвинул ее ноги. Диана приподняла бедра, и он опять улыбнулся. Когда его губы коснулись ее, девушка вначале замерла, потом вскрикнула.

Лайонел крепко держал ее, чувствуя, как ее тело содрогается. Он знал, что это в первый раз, для нее в первый раз, и он испытывал такую гордость, такое торжество, что даже забыл о себе. Диана вся наполнилась страстью, и это сделал он. Когда он почувствовал, что ее возбуждение начинает спадать, он быстро, глубоко и целиком вошел в нее.

Лайонел не видел ничего вокруг, его тело словно взорвалось, и он застонал в рот Диане.

Диана замерла, в голове у нее была пустота, а тело наполнено Лайонелом. Она даже представления не имела, как… Она вздохнула и поцеловала молодого человека в подбородок и шею. —

— Я выйду за тебя замуж, — между поцелуями проговорила она.

— Я так и думал, — ответил Лайонел.

Он вместе с ней перекатился на бок. Девушка уснула, прижавшись щекой к его груди и положив на него ноги.

Сквозь иллюминатор лился слабый утренний свет. Диана обвинительным тоном спросила:

— Что ты имел в виду, Лайонел?

Он застонал в полусне, его рука начала гладить ее бедро.

— Лайонел!

Лайонел открыл один глаз и увидел склонившуюся над ним Диану. Девушка прищурила глаза, прекрасные волосы обрамляли ее лицо и спадали ему на грудь.

— Поцелуй меня, — сказал Лайонел.

— Я хочу знать, что ты имел в виду, — повторила она и поцеловала его.

— Когда? — Его ладони начали гладить ее ягодицы.

— Когда сказал, что ты так и думал.

Лайонел мысленно вернулся к событиям прошлой ночи и вспомнил свои самоуверенные слова. Он улыбнулся Диане торжествующей, мужской улыбкой. Его пальцы скользнули между ее бедер.

— Я хотел тебе сказать, дорогая, что, если ты получишь от меня наслаждение, ты станешь моей. Навсегда. Беспомощная в моих сетях, как твои морские окуни.

Диане хотелось бы ответить, что он глупый самец, и высказать свои сомнения насчет его предков, но его пальцы заставляли ее терять рассудок. И он знал это. Девушка постаралась вызвать в себе злость, но у нее не получилось.

— Лайонел, — тихо простонала она.

— Я понимаю, Диана. Я все понимаю.

Утром капитан Рафаэл Кастьерс заключил брак между Лайонелом Эштоном, графом Сент-Левеном, и Дианой Саварол, «старой девой». Свидетелями на бракосочетании были все матросы.

— Можете поцеловать невесту, — закончил Рафаэл, и Лайонел с неловкой улыбкой заключил Диану в объятия. Когда губы встретились, он услышал восторженные крики присутствующих.

— Попалась, наконец, — сказал он, когда его губы почти касались ее губ.

— Как тот окунь.