Маленькая притворщица

Глава 8

Не отдавая себе отчета в том, что она делает, Иона стремглав бросилась вниз по ступенькам, но вовремя остановилась, услышав чей-то суровый голос:

— Что здесь происходит?

Мужчины, окружившие Гектора, разом замолкли и обернулись; Иона замерла, вцепившись побелевшими пальцами в перила: в холл вошел герцог. Он переоделся к обеду в серо-серебристый атласный камзол, расшитый жемчугом, и всем своим обликом странным образом контрастировал с Гектором, чья некогда белая рубашка теперь свисала с плеч своего хозяина грязными клочьями.

Мужчины поклонились; один из них, одетый немного лучше, чем все остальные, выступил вперед.

— Что ж, Сайм, я жду объяснений.

— Ваша светлость, этот юноша скрывался в лесах на восточном берегу озера. Увидев нас, он бросился наутек, а когда мы все же догнали его, то стал сопротивляться, словно дикая кошка, пока мы не скрутили его веревками.

Герцог обвел взглядом остальных, будто не обращая внимания на Гектора:

— Что вы делали в лесах?

— Приказ милорда, ваша светлость, — ответил за всех Сайм. — Пару часов назад он вызвал меня к себе и велел обыскать окрестности. «Вокруг замка бродит чужак. Кто бы он ни был, отыщи его и приведи в замок» — вот что он сказал. И вот… мы здесь, ваша светлость… с пленником.

Он кивнул в сторону Гектора. Иона оцепенела от ужаса: лорд Нейл отдал приказ этому человеку после того, как поговорил с ней… О боже, он догадался, где она была! Она выдала Гектора!

«Что же делать?!» — мелькнуло у нее в голове.

Герцог взглянул на Гектора и спокойно произнес:

— Развяжите его.

— Он опасен, ваша милость, и очень силен, — запротестовал Сайм. — Мы вшестером едва справились с ним, а Эндрю этот негодяй наградил таким ударом, что, похоже, сломал ему челюсть…

— Выполняй! — Голос герцога эхом прокатился по холлу.

Сайм с явной неохотой вытащил из-за пояса нож и перерезал веревки, спутывающие руки пленника. Гектор потер затекшие запястья и посмотрел на герцога:

— Благодарю, ваша милость.

— Как вы оказались в моих лесах?

— Я направлялся в Эвимор и решил, что будет гораздо приятнее пройтись по лесу, чем тащиться по каменистой дороге. Если я вторгся в ваши владения, ваша светлость, то примите мои искренние извинения.

— Я не имею ничего против путников, проходящих по моим землям, если у них нет дурных помыслов.

— В таком случае, я полагаю, ваша светлость не станет возражать, если я продолжу свое путешествие. Эти люди набросились на меня так неожиданно!

— Я должен извиниться за их поведение.

— Не стоит, Эван, — раздался чей-то голос с лестницы, — ведь это мои люди, не правда ли?

Иона вздрогнула и обернулась: позади нее стоял лорд Нейл. Обойдя ее, словно она была каким-то предметом мебели, он спустился вниз и приблизился к герцогу.

Замешательство на лице Сайма сменилось воодушевлением, и, сделав шаг вперед, он торжествующе заявил:

— Мы поймали этого человека, связали и привели сюда; все, как вы приказывали, хозяин.

— Что ж, Сайм, — ответил лорд Нейл, — твое усердие достойно похвалы.

Подняв к глазам монокль, он подошел к Гектору и бесцеремонно осмотрел его с головы до ног, словно диковинного зверя.

— Быть может, пленник соблаговолит назвать нам свое имя?

В это мгновение Иона поняла, что должна действовать, и немедленно. Не дав Гектору ответить, она подбежала к лорду Нейлу:

— Милорд, этот человек плыл вместе со мной на корабле… Помните, я говорила вам, его зовут Хьюго Томсон… Это он был так добр, что согласился присмотреть за моими вещами…

— Значит, мистер Хьюго Томсон, — скривив губы в язвительной усмешке, повторил лорд Нейл. — Ах да, конечно! Теперь я припоминаю ваше лицо, сэр, хотя я имел удовольствие видеть вас всего пару мгновений, да и то в довольно-таки неприглядном виде…

— Я рассказала милорду, — поспешно вмешалась Иона, обращаясь к Гектору, — что отдала вам на хранение свои ценности и как потом я не смогла дождаться вас в гостинице и явилась за своими вещами рано утром…

— Я думаю, Нейл, — прозвучал властный голос герцога, — у нас нет необходимости далее обсуждать обстоятельства, касающиеся лично мисс Ионы и этого джентльмена. Думаю, твоим людям больше нечего здесь делать, а мистеру Томсону я хочу предложить бокал вина, прежде чем он продолжит свое путешествие.

Иона воспряла духом, а ее глаза засветились благодарностью, но Нейл не собирался так легко сдавать свои позиции:

— Боюсь, наши мнения не вполне совпадают, Эван. Я еще не закончил с этим типом, а когда я узнаю от него все, что посчитаю нужным, то прикажу бросить его в темницу.

Иона едва не вскрикнула от ужаса. Нейл повернулся к ней, и она съежилась под его пристальным взглядом:

— Говорите, Хьюго Томсон? Но, моя дорогая мисс Иона, простите меня за скептицизм, где это видано, чтобы шотландец носил английское имя?

Девушка в отчаянии молчала.

— Быть может, вы будете столь любезны и объясните мне, наконец, какое преступление я совершил, кроме того, что по незнанию оказался в ваших лесах? — вмешался Гектор.

— Именно это я хотел бы узнать от вас, — рявкнул лорд Нейл. — У меня имеются некоторые соображения по этому поводу, и было бы весьма интересно проверить, насколько они совпадают с вашими объяснениями. В любом случае мне очень жаль, что вы так недолго наслаждались свободой после возвращения в Шотландию.

— После возвращения? Что это значит?! — возмущенно воскликнул Гектор.

— Возможно, я ошибаюсь, но со временем мы узнаем и это. Я говорю «мы», потому что собираюсь обратиться за помощью к коменданту форта Огастес. Смею уверить вас — по части допросов майору Джонстону нет равных.

— Но… зачем вы собираетесь допрашивать этого человека?! — с трудом контролируя свои эмоции, воскликнула Иона. — Это несправедливо, неправильно…

Внезапно она почувствовала, что герцог сжал ее руку, и замолкла.

— Мне не совсем понятен ход твоих мыслей, Нейл, — с ледяным спокойствием сказал он.

— Не утруждай себя, Эван. Уверяю тебя, что мной движут лишь здравый смысл и непоколебимая верность моему королю.

— Я в этом не сомневаюсь, но замок пока еще принадлежит мне, и я не позволю, чтобы невиновный человек оказался в темнице.

— В таком случае мне придется отправить его прямиком в форт Огастес, — усмехнулся Нейл.

— Твоя воля, — спокойно ответил герцог. — Но сейчас уже поздно, и на твоем месте я бы отвел этого джентльмена в большую башню и оставил его там — разумеется, под конвоем — до завтрашнего дня.

На лице лорда Нейла отразилось сомнение.

— Если это необходимо, чтобы успокоить твою совесть, что ж… — Он повернулся к Сайму: — Уведите его в башню и не давайте ни еды, ни питья. Завтра утром я возьмусь за этого проходимца.

— Слушаюсь, милорд.

Иона со сжавшимся от жалости и страха сердцем смотрела, как уводят Гектора. Когда процессия скрылась из вида, лорд Нейл расхохотался:

— И ты поверил этому негодяю, Эван! Я готов поставить пять сотен фунтов против одной, что он — самый настоящий якобит. Наверняка за его голову назначена награда, и когда я получу ее, то готов потратиться на подарок для мисс Ионы!

— Неужели вы думаете, что я приму от вас эти грязные деньги? — возмутилась Иона. Она почувствовала, что ее глаза наполняются слезами, и с презрением добавила: — Не думала, что один шотландец способен предать другого ради потехи своих хозяев-англичан!

Ослепленная слезами, она отвернулась и медленно направилась к лестнице. Внезапно кто-то преградил ей дорогу. Поспешно вытерев глаза, она подняла взгляд и увидела герцогиню.

Иона поклонилась, но герцогиня даже не посмотрела в ее сторону; ее взгляд был прикован к лорду Нейлу. Величественно спустившись по ступеням, она остановилась, по-прежнему не отводя глаз от своего приемного сына.

— Почему ты обманул меня? Почему ты сказал мне, что не был в Инвернессе? — трясущимися от ярости губами наконец проговорила она.

— Моя дорогая матушка…

— Отвечай же! Почему ты солгал?!

Герцог подошел к ней и взял ее за руку.

— Наша гостья, должно быть, уже заждалась… Вы с Нейлом обсудите это после обеда.

В его голосе было что-то такое, что заставило герцогиню подчиниться. Она с видимым усилием перевела взгляд на герцога и позволила ему взять себя под руку.

— Вы зря не хотите довериться мне, — услышала Иона за спиной насмешливый шепот Нейла. — Я предупреждал вас, что я — довольно опасный соперник…

— А я предупреждала, что не боюсь вас, — так же тихо ответила девушка, хотя в глубине души была не совсем уверена в своих словах.

Да, она боялась, но боялась не за себя, а за Гектора, который волею судьбы оказался во власти этого страшного человека.

Обед казался бесконечным: блюда следовали одно за другим, но Иона не ощущала их вкуса, вспоминая, какие ужасы довелось ей слышать об английских тюрьмах и о том, как изощренно пытают англичане своих пленников. Чем она могла помочь Гектору? Как она могла спасти его? Эти вопросы так и оставались без ответа, и она сидела за столом бледная и молчаливая.

Сидящая по правую руку от герцога Беатрис Рексхэм развлекала свежими сплетнями всю компанию; она оказалась прекрасной рассказчицей и так заразительно смеялась, что мужчины каждый раз принимались смеяться вместе с ней.

Герцогиня была почти так же молчалива, как и Иона, и только нервно крошила пальцами хлеб, то и дело переводя взгляд с Беатрис Рексхэм на лорда Нейла.

В этот вечер Беатрис превзошла самое себя. В свете сотен свечей, горящих в канделябрах, ее красота казалась поистине божественной. Золотистые локоны, убранные в высокую прическу по последней столичной моде, были украшены небесно-голубыми нитками бирюзы и бриллиантовыми булавками; те же камни сверкали в ожерелье, обвивающем ее нежную шею, а глубокий вырез парчового платья обнажал соблазнительные округлости груди и полуобнаженных плеч.

Особое внимание леди Рексхэм оказывала герцогу. Она то и дело склоняла в его сторону свою прелестную головку и как бы невзначай прикасалась к его руке своими унизанными сверкающими перстнями изящными пальчиками, весело смеясь над какой-нибудь шуткой.

Поднося к губам бокал с вином, она бросала на герцога томные взгляды, а ее алые, сочные губы манили и влекли, суля неземное наслаждение, но он, казалось, не обращал никакого внимания на все эти женские уловки.

Когда обед закончился, дамы поднялись из-за стола.

— Надеюсь, ваша светлость еще почтит меня своим вниманием? — негромко спросила Беатрис герцога, сопровождавшего ее к дверям.

— Мы с братом выпьем по стаканчику виски и тотчас снова присоединимся к нашим прелестным дамам.

Ответ герцога был весьма любезным, но только и всего. Беатрис, явно ожидавшая большего, почувствовала себя немного обескураженной.

Дамы вышли из столовой и направились в гостиную. Иона молча последовала за ними, но, воспользовавшись тем, что на нее никто не обращает внимания, немного отстала и ускользнула в небольшую, смежную с гостиной комнату, которую обитатели замка время от времени использовали в качестве кабинета.

Сейчас она могла думать только о Гекторе, и ей было необходимо побыть в одиночестве.

«Господи, что же мне делать? Как мне помочь ему? Позвать на помощь Дагхолла? — роились мысли у нее в голове. — Нет, меня могут заметить; это слишком опасно для всех нас… Но я должна, должна что-то придумать…»

Она слышала, как в гостиную вошли мужчины; смех стал громче, а затем послышались музыка и пение.

В отчаянии закрыв уши руками, Иона пыталась сосредоточиться на своих мыслях.

«Я попрошу о помощи Кэти… это мой единственный шанс… Надо попытаться подкупить людей Нейла, которые сторожат Гектора… Но у меня не хватит денег… Боже, помоги мне!»

Она в ужасе представила пытки, которые неминуемо ждали Гектора в английской тюрьме, все эти адские приспособления и инструменты, при помощи которых человека доводили до помешательства, до предсмертной агонии…

«Нет, нет, нет! Я не допущу этого, я не вынесу этого…»

Почти не осознавая, что она делает, Иона вышла из комнаты, миновала коридор, спустилась по ступенькам и оказалась в другом длинном коридоре.

«Зачем я сюда пришла? Кажется, я уже однажды была здесь… Да, вот и библиотека», — подумала она, но в этот момент заметила, что дверь одной из комнат неподалеку от библиотеки, в которой ее допрашивал поверенный герцога, не заперта. Немного помедлив, она осторожно вошла и огляделась.

«Кэти говорила, что рядом с библиотекой находится личный кабинет герцога… Похоже, это здесь…»

В комнате ярко пылал камин, горели свечи. Повсюду стояли книги, множество книг. У окна располагался массивный письменный стол, заваленный грудой бумаг.

Подойдя ближе, Иона увидела лежащую на столе миниатюру и браслет, которые она привезла с собой из Франции.

Она была так погружена в свои мысли, что не заметила, как кто-то вошел.

— Вы хотели о чем-то поговорить со мной?

Узнав голос герцога, Иона едва не лишилась чувств.

— Да… — пробормотала она, пытаясь собраться с мыслями, — да, ваша светлость… — Внезапно она решилась на отчаянный шаг. — Я… я надеюсь, вы найдете время выслушать меня, ваша милость.

— Да, конечно. Присаживайтесь.

Герцог придвинул ей огромное кресло, стоящее возле камина, и Иона послушно села.

— Это касается того джентльмена… в башне, — набравшись храбрости, начала она. — Я беспокоюсь о его судьбе. Он был так добр ко мне, и мне бы вовсе не хотелось, чтобы он попал в лапы англичан…

— Я понимаю вас, — ответил герцог, — но, как вы слышали, лорд Нейл полагает, что этот человек заслуживает наказания.

— Да, да, я знаю… Но я не понимаю, в чем его вина… Он никому не причинил зла…

— Мой брат часто совершает необдуманные поступки.

— Мне показалось, лорд Нейл считает, что мистер… что мистер Томсон — якобит… Но… даже если это правда, неужели милорд решится сдать англичанам своего соотечественника? За голову принца назначена награда тридцать тысяч фунтов, но его до сих пор никто не предал, разве нет?

— Да, но многие шотландцы сильно пострадали, — спокойно ответил герцог. — Неподалеку живет одна женщина. Англичане отрубили ей обе руки, а ее парализованного сына вытащили из постели и расстреляли прямо у порога. И все это лишь потому, что им кто-то донес, будто она налила кружку молока принцу, когда он проезжал мимо ее дома.

— Прошу вас, замолчите! — в ужасе воскликнула Иона. Ее глаза наполнились слезами. — Это слишком, слишком чудовищно…

— Согласен, — все так же невозмутимо ответил герцог. — Я просто хочу, чтобы вы поняли — верность Стюартам обходится шотландцам слишком дорого.

— Но все-таки многие по-прежнему преданы своему принцу, — прошептала девушка.

Герцог бросил на нее быстрый взгляд, но тотчас вновь отвел глаза.

— Возможно, вы правы… Но есть и те, кто считает, что нашему измученному народу лучше признать английского короля и сдаться на милость победителей.

Иона тяжело вздохнула.

— Вы еще так молоды, — продолжил герцог, — и, как мне кажется, поступили не слишком разумно, уехав из Парижа, где сейчас могли бы беспечно проводить время в развлечениях.

— Ваша светлость зря полагает, что моя жизнь в Париже была такой уж беспечной и счастливой.

— Мне очень жаль, если я ошибаюсь.

— На развлечения нужны деньги, а настоящее счастье можно испытать только рядом с человеком, которого ты любишь и который любит тебя.

— Полагаю, в последней категории людей вам никогда не приходилось испытывать недостатка, — неожиданно холодно заметил герцог.

— Только не в последние два года, — задумчиво ответила Иона.

Герцог внимательно разглядывал ее лицо, освещенное пламенем камина: изящный нос, мягкий изгиб чувственного рта, большие зеленые глаза…

— Вы потеряли своего любовника? — неожиданно спросил он.

— Нет, нет… — покраснев от смущения, залепетала Иона, — вовсе не любовника… У меня никогда… не было лю… любовника…

— Прошу прощения за нескромность, но… мне с трудом верится, что у такой хорошенькой и милой девушки, как вы…

— О, умоляю вас, остановитесь! — взмолилась Иона. — Прошу, не говорите со мной о таких вещах… Я понимаю, ваши слова — это то, что сейчас принято называть светской беседой, но я вовсе не светская дама… Я… я — простая девушка, и мне гораздо ближе и понятнее искренность…

Герцог слушал, не отрывая от нее глаз. Она тоже подняла глаза и неожиданно для себя поняла, до чего же он красив: правильные черты лица, идеально гармоничные — несмотря на необычно высокий рост — пропорции тела, удивительная грация и сила в движениях…

— Почему вас назвали Ионой?

— Я родилась на острове, который носит это имя, — ответила девушка, но, испугавшись своей искренности, тут же попыталась загладить ошибку: — Так рассказывала моя няня… скорее всего, это была всего лишь сказка для маленькой девочки…

— Иона… — задумчиво проговорил герцог, — прекрасный маленький остров, полный магического очарования…

На каминной полке пробили часы, и девушка вспомнила про Гектора.

«Как я могла забыть о нем, пусть даже и на несколько минут!» — мысленно укоряла она себя.

— Мистеру Томсону необходима ваша помощь…

— Боюсь, заставить моего брата отказаться от своих планов будет не так-то легко, — ответил герцог и взглянул на часы. — Не могли бы вы подождать меня здесь?

Иона кивнула, и он вышел из комнаты.

Она сидела в кресле, глядя на закрытую дверь и пытаясь представить себе, куда направился герцог и что он попытается предпринять. Иона больше не боялась его. Она поняла, что его обычная неприветливость и замкнутость — всего лишь бесстрастная маска, под которой скрывалась чуткая, тонкая натура с непоколебимыми принципами, способная всем сердцем ненавидеть и так же сильно любить.

Иона интуитивно чувствовала, что может доверять герцогу; и та же самая интуиция подсказывала ей, что необходимо опасаться лорда Нейла, ибо его сердце было черно от злобы и ненависти.

Когда герцог наконец снова вошел в комнату, у него в руке был большой железный ключ, и сердце девушки сжалось от волнения. Положив ключ на стол, герцог подошел к камину и остановился, глядя на пляшущие язычки пламени.

— Я приказал принести пленнику еды и вина. Конвоир отправился на кухню, и я решил забрать ключ от башни. Теперь я могу быть уверен, что мистеру Томсону не придет в голову мысль о побеге.

Иона сидела, словно оцепенев, не зная, что ответить. Она чувствовала, что в словах герцога кроется какой-то тайный смысл, но пока ничего не понимала.

Герцог вернулся к письменному столу и стал внимательно разглядывать ключ.

— Странно… Никогда раньше не замечал, что замки на дверях обеих башен замка абсолютно одинаковы… В Западной башне сейчас находится ваш друг, а в Восточной я держу некоторые свои трофеи — шкуру волка, которого я убил, когда мне было двенадцать, шкуру дикой кошки, однажды напавшей в лесу на мою собаку… Возможно, вам когда-нибудь захочется взглянуть на мою коллекцию. Хм… все же весьма странно… — Открыв один из ящиков стола, герцог достал еще один ключ. — Вот мой ключ, взгляните сами! По-моему, они ничем не отличаются!

Повертев оба ключа в руках, он положил один из них обратно в ящик, а другой на стол, но потом, словно передумав, снова опустил его в карман.

— Кажется, конвоир возвращается с кухни с ужином для нашего пленника.

Он вышел в коридор. В следующее мгновение Иона бросилась к столу, выдвинула ящик, схватила ключ и спрятала его за корсаж.

Когда вернулся герцог, она как ни в чем не бывало сидела в кресле.

— Я хотел убедиться, что мистеру Томсону принесли достаточно еды и вина. Моему брату это, наверное, пришлось бы не по душе, но я не понимаю, почему невинный человек должен страдать от голода или жажды.

Иона поднялась.

— Ваша светлость, вы так добры! С вашего разрешения, я пойду к себе…

Не смея поднять глаз, она присела в реверансе.

Герцог открыл дверь.

— Спокойной ночи, — сказал он. — Надеюсь, вы сегодня прекрасно отдохнете.

— Благодарю, милорд… и добрых вам снов.

На мгновение их взгляды встретились, но в следующую секунду она, окрыленная надеждой, уже бежала по длинным коридорам…