Мария, королева Нисландии

Глава 33

Самым неприятным зрелищем Мария смогла “насладиться” в трапезной: лорды обедали, не сочтя нужным дождаться хозяйку дома. Лакеи при виде королевы прятали глаза, и даже Лорена, которая сидела за тем же столом, но чуть ближе к его краю, уткнулась в свою тарелку. Лорд же Нордвиг, похоже, чувствуя себя абсолютным хозяином ситуации, любезно встал со стула и пробасил:

— Что-то вы задерживаетесь, ваше королевское величество. Мы уж по-простому, дожидаться не стали, а то еда совсем простынет…

Лорды Юхансен и Кристиансен встали вслед за Нордвигом, небрежно поклонившись. Отвечать на приветствие Мария не стала. Прошла к своему креслу рядом с местом мужа. Села, заглянула в плошку с остывшим супом, поморщилась…

Лорды между тем вернулись к прерванной беседе, не обращая внимания на хозяйку дома. Казалось, эта небольшая демонстрация должна была подчеркнуть, как мало интересна королева своим подданным, сколь ничтожное место в их мыслях она занимает.

Несколько минут Мария собиралась с духом, а потом, поманив пальцем одного из лакеев, приказала:

— Собери сюда всю прислугу и дворцовую охрану.

Сказано это было достаточно громко для того, чтобы услышали не только сидящие за столом лорды, но и все присутствующие в зале люди.

Беседа лордов прервалась, и Нордвиг несколько удивленно поинтересовался:

— А зачем вам, ваше величество, все слуги?

Мария холодно посмотрела на него и спокойно ответила:

— Не думаете ли вы, лорд, что я буду ходить лично и каждому по отдельности объяснять, что делать?

— Вам достаточно приказать вашей экономке, и она распорядится…

— Я не просила у вас совета, лорд Нордвиг, — перебила его Мария.

Наступила неловкая пауза. А трапезная тем временем заполнялась: в дверях, ведущих в сторону кухни, возникла старшая повариха, тетка Бригитта. За ее монументальной фигурой виднелось еще несколько человек: все кухонные, от помощницы до посудомойки. В дверь, ведущую к центральному выходу, по одному входили те воины, которые остались для охраны дома. Их и было-то всего шестеро. Недалеко от них, расправляя передники, стояли горничные. Самая молодая, имени которой Мария еще не знала, быстро стрельнула глазками в сторону крепыша-охранника и смущенно юркнула за спину приятельницы. Конюхи и те, кто работал на улице, топтались за спиной охраны, не решаясь пройти в трапезную дальше. В общей сложности набралось почти три десятка человек.

Мария хлопнула в ладоши, привлекая к себе внимание. Встала и пристально оглядела примолкших людей. Чужачка она или нет, не так и важно. Важно то, что она королева этого острова и хозяйка этого дома!

— Лорена!

Голос королевы заставил новую экономку встать. Девица как будто чувствовала неладное, потому привычной змеиной ухмылочки на лице не было. Холодным рыбьим взглядом уставившись на королеву, экономка ожидала продолжения речи. И дождалась:

— Лорена! В отсутствие мужа моего и короля Нисландии я запрещаю тебе и всем присутствующим здесь слугам допускать в дом любых людей, не состоящих на службе у короля. Негоже жене принимать гостей, когда муж ее рискует своей жизнью на благо страны. Если же у лордов возникнет нужда поговорить со мной, ты, Лорена, должна предупредить меня об этом заранее. Все разговоры с лордами моего мужа проводить я буду публично, стоя на крыльце дома. Только король вправе решать, кто будет есть за его столом. Я всего лишь женщина и такие решения принимать не могу.

Пауза была глубока, мужчины за столом слегка оторопели. Взгляд Лорены источал ненависть, но возразить она не осмелилась и склонила голову, продолжая стоять: народу вокруг слишком много, сесть без разрешения она не осмелилась. Хотя уговорить попробовала:

— Слушаюсь, ваше королевское величество. Только вот, госпожа, лорд Нордвиг — дядя нашего короля. Он всегда пользовался правом…

Небрежным жестом руки Мария прервала речь Лорены и, глядя ей в глаза, с нажимом провозгласила:

— Мой муж и король не давал мне такого распоряжения. А посему будет так, как я сказала!

Где-то за спиной Марии, не выдержав напряжения, гулким шепотом отозвалась тетка Берготта:

— От то оно и правильно! Негоже жене верной без мужа пиры закатывать!

Лорд Нордвиг, побагровев лицом и, похоже, с трудом сдерживаясь, встал, опираясь ладонями на стол и слегка согнувшись в сторону королевы, громогласно спросил:

— Вы гоните нас из своего дома, ваше величество? Нас?! Верных слуг вашего мужа?!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мария легко рассмеялась и села на свое место.

— Вы слуга моего мужа, лорд Нордвиг. Что же вы делаете в его доме, когда хозяина нет на месте? Почему вы в отсутствие короля ведете себя, как владыка этого дома? И даже садитесь за стол, не дождавшись хозяйку? Где это видано, лорд Нордвиг и вы, почтенные лорды, пришедшие с ним, чтобы экономка садилась за стол раньше королевы? Почему леди, рекомендованная вами, лорд Нордвиг, как вдова и опытная хозяйка, ведет себя хуже гулящей девки, не знающей хороших манер?

Удар ладонью по столу был страшен: посуда подпрыгнула, из чьей-то тарелки на каменный пол, жалобно звякнув, свалилась ложка. Лорд Нордвиг вздохнул так шумно и яростно, что Мария краем глаза уловила, как испуганно перекрестились две горничные. Лорд явно сдерживался, чтобы не рявкнуть, и от этого в его голосе появились какие-то шипящие, совершенно змеиные звуки:

— Гониш-шь?! Лордов верных из дома гониш-шь?!

Не собираясь вступать в спор и устраивать базарный скандал, Мария обвела взором притихших слуг, сосредоточив взгляд на охране, и четко проговорила:

— Я сказала! Вы слышали! — с этими словами она встала со своего места и ушла в комнату.

В проходе слуги испуганно расступились, кланяясь ниже, чем привычно. А за ее спиной с грохотом рухнуло и разбилось что-то: похоже, лорд Нордвиг запустил миской или кувшином в стену. Пусть бесится…

Дверь в королевские покои захлопнулась. Перепуганная Вита заложила засов, и Мария, внутри которой все тряслось мелкой дрожью, как степлевшееся желе на блюде, тихо сползла по стенке на пол.

— Ох ты ж Господи! — Вита заметалась, одновременно стараясь поднять королеву и подвинуть под нее стул.

— Тихо, Вита… Подожди… Дай мне лучше воды…

— Сейчас, госпожа, сейчас… Тут вот взвар с утра…

— Давай.

Жадно выхлебав стакан прохладной, слегка отдающей мятой жидкости и смягчив пересохшую гортань, Мария еще несколько минут приходила в себя. Только потом с трудом поднялась и села за стол.

— Господи, я сказала всего несколько фраз, а чувствую себя так, как будто день на каменоломнях отработала!

Однако Вита, похоже, понимала королеву гораздо лучше, чем та думала:

— Господи, боже ты мой! — Вита еще раз торопливо перекрестилась и скороговоркой проговорила: — Да я сама страху натерпелась столько, что, поди-ка, и не засну! Лорд Нордвиг-то и всегда грозен, а уж когда злится… Ну ничего-ничего, госпожа! Побесится, посуду побьет, да и успокоится, — неуверенно добавила служанка. — А вот Вараниху-то вы, госпожа, славно приложили! Это ж какое такое о себе мнение надо иметь, чтобы без приглашения за стол к самой королеве усесться! — возмущенно добавила она.

Вечером Мария отправила Виту на разведку:

— Пройдись по дому, немного поговори со слугами. Если будет возможность, приведи сюда тетку Берготту. Скажи: королева хочет особое блюдо заказать.

Вита, которой уже надоело смотреть на то, как госпожа что-то целый день пишет на листах, раскладывая их в разные стопки и периодически возвращаясь к написанному, перечеркивает и правит текст, радостно закивала:

— В лучшем виде все исполню, госпожа! Я же понимаю… — не став задерживаться, чтобы объяснить, что именно она понимает, Вита выскользнула за дверь.

Утренний разговор Мария вспоминала с некоторым удивлением. Ей казалось странным, что она в порыве злости не только грамотно построила и провела разговор, но и то, что пока ее поступок остался без последствий.

Это радовало, но это же и настораживало. Оттого мысли Марии были вовсе не радужными: «Нордвиг считает себя оскорбленным, ну или, по крайней мере, публично делает вид, что оскорбился. Конечно, он дядя Мартина, вот только… Если он рвется к власти, то почему не поднял восстание сразу же, как только умер отец Мартина? А если он искренне предан королю, то непонятно, почему изводит меня. Непонятно, зачем он Лорену сюда запихал. Как-то вот не складывается у меня одно с другим…».

Мария задумчиво отщипнула от краюхи хлеба, прожевала кусочек и запила холодной водой. Хотелось есть. Лордов она разогнала, но сама за общим столом даже крошки не взяла: просто побоялась. Да и не хотелось ей трапезничать вместе с обнаглевшей Лореной. Есть холодные блюда там, где хозяйку не дождались, унизительно.

«Надо срочно найти второй стол, чтобы Вите было где разложиться с продуктами и готовить. Не дело это: на хлебе и воде сидеть, когда можно питаться почти нормально… — мысли королевы немного прыгали от усталости. — Но все же, зачем Лорену лорд сюда запихал? Я вижу только одну причину: им нужно физически извести меня. Иначе ведь он мог вполне сделать это ближе к приезду Мартина. Однако Мартин выставил девицу из дома давно, еще тогда, когда только договаривались о нашей свадьбе. И все равно не могу понять… Если Нордвиг власти так хочет, почему позволил Мартину взять корону?!»?

Впрочем, все сомнения Марии вскоре разрешились, как только удалось побеседовать с теткой Берготтой. Правда, разговор сложился не сразу.

Торопливый стук в комнату прервал раздерганные мысли королевы:

— Кто там? — Мария подошла к двери, но засов не отодвинула до тех пор, пока не услышала:

— Это я, госпожа! Вита! Не одна я тут, не пужайтесь…

Вслед за служанкой в комнату протиснулась массивная женская фигура поварихи.

Женщина неспешно и с достоинством поклонилась Марии, хмуро глядя на нее, и низким басистым голосом спросила:

— Это какое такое блюдо особое вы, госпожа, желаете? Ежели чего у вас во дворце подавали, так я, может, и не умею такого.

— Нет, сара Берготта. Блюдо — только предлог вызвать вас сюда.

Повариха нахмурилась еще больше и подозрительно спросила:

— А пошто вы меня, госпожа, сарой кликаете? Аль уволить надумали?

Мария слегка замялась, вспоминая слова Мартина: «Слово «сар» или «сара» используют только тогда, когда говорят с теми, кто не входит в семью.”.

«Получается: с чужими людьми. Выходит, что, обращаясь к Берготте «сара», я не вежливость проявляю, а вроде как угрожаю ей. Угрожаю тем, что снимаю с нее покровительство королевского дома.», — сообразила, наконец, Мария. Собравшись с мыслями, она кивнула и ответила:

— Что ж, тетка Берготта, садись, раз так. Разговор будет долгий…