Мастер Ключей

Глава шестая. Первая руна

Лис выпустил ее ладонь и ушел вперед, не сказав ни слова. Асе не оставалось ничего другого, как только последовать за ним, надеясь отыскать в каминной комнате.

Он был там. Склонился над камином, ворошил кочергой почти прогоревшие угли. Потом расколол небольшое поленце и подложил в едва теплящееся пламя.

- Не холодно ведь, - сказала Ася, но ее слова остались без ответа. Вернее, без того ответа, который она ожидала услышать. Вместо этого Лис сказал:

- Сядь в кресло.

Ася решила промолчать на этот раз - и без того их дружеские отношения держатся на волоске. Поэтому она сделала, как он просит, к тому же сесть в кресло, а не на пол палатки, было даже приятно.

- Посмотри на камень, - сказал Лис.

Он уже разжег огонь и теперь склонился на ней, опершись на подлокотник.

Камень! Ася и забыла. Она вытащила его из-под куртки и увидела, что на светлой поверхности гальки выступает, составленный из тонких трещинок, какой-то знак: три треугольника, вписанные друг в друга. Это что, ее руна? Она все же получила ее?

Ася восхищенно разглядывала свою добычу.

- Эта руна означает «решительность», - сказал Лис, уже мягче, увидев ее искреннее изумление и восторг.

- Твой камешек очень добр ко мне! - фыркнула Ася. - По-хорошему, здесь должна быть руна «глупость». Или, на крайний случай, «любопытство».

- Видимо, камешек думает иначе.

Лис вновь отошел к камину, продолжил возиться с огнем. Ася, не обращая на него внимания, разглядывала свою руну, хотя легкое беспокойство не давало ей в полной мере почувствовать радость и насладиться первой победой. И вдруг она вспомнила, мгновенно удивившись, как могла забыть такую важную деталь: руна должна быть не на камне, а на ее руке.

Девушка подняла глаза на Лиса и увидела, что он держит над пламенем нож, прокаливая его. Ножик был маленький и симпатичный, величиной не больше ладони, серебряный или из серебристого металла. Рукоять, за которую держал Лис, украшали узоры, похожие на узоры ключа.

Ася тихонько встала, а потом опрометью бросилась бежать из зала, как вихрь пронеслась по лестнице наверх, в комнату, которую хорошо знала, захлопнула дверь и закрыла засов. Нет уж! Ни за что! Не сейчас! Ей нужен отдых, в конце концов, она сегодня едва не погибла. Куда так спешить? Завтра! А лучше послезавтра! Или никогда...

Лис пришел через несколько минут: ждал, что Ася одумается и спустится сама. В таком случае он плохо ее знал. Постучал в дверь, но не громко, а словно давал знать: «Ну, вот он я. Давай поговорим».

- Я не буду с тобой разговаривать, - сообщила ему Ася. - Не сегодня, во всяком случае. Пока-пока!

- Не разговаривай. Просто послушай.

Девушка угрюмо молчала.

- Посмотри на свою руку.

Ну, посмотреть можно. Ася сняла куртку и оглядела предплечье. Чуть ниже локтевого сгиба едва заметно проступала та же руна, что и на камне, как причудливое родимое пятно. Словно она всегда там была.

- Через час она погаснет, - продолжил Лис. - И тогда можно считать, что все было напрасно.

Ася молчала.

- Я знаю, что тебе страшно. Я буду с тобой.

- Лис, ведь это так неправильно! Ну, сам подумай - царапать ножом на руке. Что за дикий обычай? Неужели нельзя сделать это как-то иначе? - Ася подумала, что если будет говорить разумные и правильные вещи, то сможет убедить Лиса. - Знаешь, у нас в институте есть одна девушка. Так она себе на руке вытатуировала слово «жир». Как будто оно должно ограничить ее в поедании шоколадок... Все смеялись над ней. И считаю, что это ужасно глупо, вот так портить себе кожу... Понимаешь?

- Отлично понимаю тебя, - однако в голосе Лиса слышались отнюдь не понимающие, а скорее ироничные нотки. - Сейчас, когда тебе страшно, ты невероятно красноречива.

Он помолчал и продолжил уже без иронии.

- Пойми, быть Мастером - сложно. Больно и страшно иногда. Но от тебя будут зависеть человеческие жизни. Ведь каждый сделанный тобой ключ - это часть твоей души, твоей силы. Это не игра и не веселое приключение, и этим шагом ты докажешь, что готова взять на себя ответственность за свой выбор. Иначе нельзя.

- Ох, Лис...

Ася готова была разреветься. Кажется, выхода и правда нет. Она прижала ладони к пламенеющим щекам.

- Дай мне пять минут. Я сейчас приду... Честно...

- Хорошо, - сказал Лис. - Я жду тебя внизу.

Девушка услышала удаляющиеся шаги и, совершенно обессиленная, присела на кровать. Она сидела так какое-то время, перебирая в голове возможности. Отказаться? Но это лишь оттянет неизбежное. Руна погаснет, придется идти за новой. А их надо собрать пять! Нет, это не выход. Придется решиться.

Ася подняла голову и вдруг вздрогнула от неожиданности: напротив нее сидела незнакомая девушка. Полненькая, невысокая, с растрепанными волосами непонятного цвета. Мордашка миловидная, но испуганная. И лишь спустя несколько долгих секунд Ася поняла, что видит в зеркале свое отражение. Так вот какая она стала!

Девушка встала и медленно подошла к зеркалу, коснулась его кончиками пальцев. У незнакомки в отражении дрожали губы, щеки алели, а блузка, которая, как казалось ей раньше, так ей шла, сидела неловко. Хотелось закрыть глаза и больше никогда себя не видеть. Но Ася заставляла смотреть. «Да, ты такая теперь, - сказала она себе. - Может быть, навсегда. И не хочется, чтобы было так страшно и обидно. Но так оно и есть. В конце концов, у тебя есть руки и ноги, и голова, которая мыслит достаточно ясно. У тебя есть друг, готовый тебе помочь. А это уже немало!»

Она неосознанно почесала левую руку чуть ниже локтя, внезапно почувствовав зуд, и только потом увидела, что это руна дает о себе знать. «Решительность». «Это не благодаря ли тебе я могу посмотреть в лицо своему страху? - подумала Ася. - Если так, то жаль будет тебя потерять...»

Девушка открыла дверь и спустилась вниз, туда, где у камина с ножом в руках ждал ее Лис.

- Этот нож я сделал сам. Он из редкого металла. Не тупится и не ржавеет. И поверь, наточен так остро, что ты не почувствуешь почти ничего. Хочешь, я буду держать твою руку?

- Да... Хочу... - Ася дрожала так, что едва смогла выговорить эти слова. - Ты ведь свою первую руну запорол... Не хочу, чтобы и я тоже...

- Посмотрела бы ты на тот нож, что оказался у меня под рукой в тот момент! Тем ножом скорее можно было туши разделывать, а не руны рисовать, - Лис улыбнулся, стараясь ее приободрить. - Ничего еще не знал, а рядом не было никого, чтобы подсказать.

- А твои родители? - удивилась Ася. - Сколько тебе было лет тогда? А моя мама? Вы вместе собирали руны?

Лис тут же растерял все свое благодушие, мгновенно став отстраненным и холодным.

- Почему я должен отвечать? - сказал он. - Все это было давно и уже не имеет никакого значения. И мы не для разговоров сейчас здесь собрались. Ты готова?

- Я не знаю...

Ася села в кресло, и Лис вложил нож в ее помертвевшие пальцы, объясняя, что его надо держать, как карандаш. Удобная рукоять сделана была словно под ее руку, а выпуклые узоры на ней позволяли ладони не скользить. Лис опустился рядом на одно колено, взяв ее за запястье, а другую ладонь положил сверху на ее правую руку, сжимающую нож, и мягко подтолкнул.

- Решайся.

Оттягивать момент действительно не было смысла, потому что чем дольше держала Ася нож над руной, тем страшнее ей становилось. Поэтому, закусив губу, она провела первую линию самого маленького треугольника. И тут же удивленно вскинула на Лиса глаза, почти не ощутив боль. Она сильнее чувствовала холодное прикосновение лезвия, словно вела по коже тоненькой льдинкой. И Лис улыбнулся уголком рта.

- Что, все не так уж и страшно? Я ведь тебе обещал.

- Что это за ножик такой волшебный?

- Теперь он твой.

- А ты тогда... когда лечил меня... совсем другой нож использовал. Почему?

- Мне уже все равно какой. Со временем привыкаешь...

- Ты сделал его специально для меня? - удивилась Ася.

Она взяла его за острие и рассмотрела рукоятку. Оказывается, узоры вились не просто так, они слагались в буквы, но понимание их сначала ускользало от Аси. Она сосредоточилась и все же смогла разглядеть то слово, которое они образовывали.

- Зара, - прочитала она. Посмотрела на Лиса, а он внимательно смотрел на нее своими серо-зелеными глазами. - Так вот значит, чей...

Лис не ответил, все и так было понятно.

- Ты хотя бы простил ее? - задала Ася вопрос, уже давно мучивший ее. - Понимаешь, любовь... Такая сложная штука... Сопротивляться ей почти невозможно.

- Ты это мне говоришь? - усмехнулся Лис невесело, но тут же перевел разговор в другое русло. - Ася, не тяни. Закончи то, что начала.

Ася быстро дорисовала руну, а Лис поднял с пола флакон, который приготовил заранее, высыпал себе на ладонь горсть желтого порошка и тихонько накрыл руну ладонью. Ася почувствовала, как по руке словно пробежали искры и будто маленькие фейерверки взорвались под кожей. Вот сейчас действительно стало больно. А Лис ее об этом не предупредил. Ну что за коварный человек!

Ася инстинктивно пыталась выдернуть руку, но Лис был к этому готов и держал ее, словно в стальных щипцах. А она, вновь вспомнив все свои несчастья, сопровождавшие ее последние пару дней - и бегство из дома, и западню на Алгоре, и отравленное яблоко в неузнанном ею мире, и теперь еще эту неожиданную и обидную боль, - вдруг заплакала так отчаянно, жалея себя, что Лис отпустил запястье и прижал ее к себе.

- Ну все... Уже все... Ну что ты? Испугалась?

Ася плакала на его плече и никак не могла успокоиться, а он гладил ее по голове, очень неловко, так, словно никогда прежде не делал ничего подобного, и терпеливо ждал, пока она придет в себя.

- Я обещаю тебе, что следующее наше приключение будет приятной прогулкой. Есть одна дверь...

- Знаю я твои прогулки! И знаю, чем все это обычно заканчивается! - Ася оттолкнула его и села, вытирая слезы. Она опасливо покосилась на руну, ожидая увидеть на ее месте рваную рану, но все было совсем не так плохо: руна покрылась тоненькой корочкой и уже почти не болела.

- Лучше бы ты нашел каких-нибудь слуг для замка. Все покрыто пылью... И есть хочется! - добавила она, внезапно ощутив голод.

Лис протянул ей конвертик с картофельными колечками, оставшимися с прошлого раза.

- Пока могу предложить только это! Они, правда, побывали на полу...

И, глядя на обиженное лицо Аси, улыбнулся, не сдержавшись:

- Да ладно. Это другая пачка!

Пока Ася жевала успевшие отсыреть и стать довольно противными на вкус колечки, Лис вышел и вернулся, накинув легкое пальто. Ася узнала его: в этом пальто Лис был на борту круизного лайнера. Интересно, а флейта у него и сейчас в кармане? Он так ни разу и не сыграл для нее... Ася уже открыла рот, чтобы спросить, но Лис ее опередил:

- Схожу в деревню. Найму слуг, - объяснил он и пару мгновений выглядел растерянно, словно сам не верил в то, что сказал.

Ася хотела было составить ему компанию, но поняла, что очень устала. Слишком много всего успело уже произойти за сегодняшний день. А совсем скоро - девушка только надеялась, что это будет не завтра, - придется идти за новой руной. Она поняла, что просто хочет посидеть в кресле у камина, а потом, может быть, прогуляться по саду в тени яблоневых деревьев, вдыхая аромат цветов. Вот вытащит из дома одеяло, расстелет его на траве, ляжет и будет смотреть на небо. Она это заслужила.

Она так и поступила - расположилась на пригорке, заросшем зеленой травой, откуда просматривался вход в замок. Ветер смахивал с ветвей, усыпанных белыми и розовыми цветами, нежные лепестки, и они кружились в воздухе, словно огромные хлопья снега. Они отцветут, и на их месте распустятся новые: вечная весна царила в этом саду. И было так хорошо просто лежать в тени, зная, что не надо никуда торопиться, что жизни ничего не угрожает, и верилось в этот момент, что все у нее обязательно получится, и что сама судьба на ее стороне.

Позже она увидела, как ко входу в замок подъехала повозка, запряженная в нее худая и малорослая лошадь едва тащила ее, груженную до самых бортов кульками и утварью. Управлял лошадью немолодой мужчина, такой же худосочный, как и его животина. А вот девушки, сидевшие на мешках, наоборот, были крепко сбиты - кровь с молоком. Они, одетые в длинные рубашки, похожие на ту, что была на Асе в день ее появления в Последнем мире, и в такие же, как у нее, безрукавки, подпоясанные пестрыми поясами, бодро спрыгнули на землю и стали разгружать вещи. Они переговаривались звонкими голосами и смеялись. Возница, должно быть, их отец, пытался их урезонить - Ася не могла расслышать слов, но догадалась по интонации.

Девушка села, терзаемая любопытством, силясь рассмотреть лица и расслышать разговор. Ей было очень интересно, что же это за люди - простые жители Последнего мира, не Мастера Ключей. А они, судя по всему, были такими же людьми, как и все люди во всех мирах. Но это и к лучшему, они, определенно, подружатся.

Секунду спустя она разглядела Лиса. Он спрыгнул с телеги, и полы его темного пальто запахнулись за спиной, как крылья. Его фигура, тонкая и гибкая, словно была сделана совсем из другого материала, не из того, из которого обычно сделаны люди. Он сейчас напоминал ей остро наточенный кинжал, выкованный из темного металла. Ася невольно залюбовалась им, думая, что таких, как Лис, нет больше во всем свете. Но тут же испугалась этих мыслей - это были неправильные мысли, ведущие в никуда. А еще она вдруг вспомнила губы Лиса на своих губах, и то чувство полета, и...

«Стоп! - сказала себе Ася. - Угомонись! Мало тебе сложностей в жизни! Лиса ты не получишь, и все на этом!»

Она всегда разговаривала с собой очень строго, когда чувствовала, что готова принять неправильное решение. Надо было остановить это сейчас, пока не стало слишком поздно.

«Он тебе не нравится! - сказала она себе. - Это просто... Просто... Слишком тяжелый был день, вот и навалилось!»

Лис тем временем придерживал дверь, пропуская девушек, несущих вещи, зашел вслед за ними, но уже спустя несколько секунд показался снаружи и принялся оглядываться, прикрывая ладонью глаза от солнечного света и разыскивая взглядом Асю. И Асе так приятно стало от того, что он потерял ее и ищет сейчас, что она какое-то время не подавала знака о том, где находится, затаилась и тихонько посмеивалась. Но только она решила встать, чтобы позвать его, как Лис уже сам ее обнаружил. Он легко взбежал на пригорок и сел на расстеленное одеяло. Какое-то время они просто молчали.

- Я привел слуг, - сказал Лис, словно это было не очевидно и так.

- Спасибо, - ответила Ася, она на самом деле была благодарна. - Можно надеяться на ужин сегодня?

- Думаю - да, - он улыбнулся. - Знаешь, я и сам не против чего-нибудь поесть.

- Да неужели! Я была уверена, что ты питаешься солнечным светом!

Лис рассмеялся. Это было удивительно. Потому что, сколько ни силилась вспомнить Ася, он никогда не смеялся. И улыбался искренне, может быть, пару раз на ее памяти.

Он откинулся назад, лег на одеяло и смотрел на небо. Ася, сидела, обняв колени, и смотрела на его лицо, на его аквамариновые глаза, которые были одновременно и небом, и травой, и всем этим ясным днем, окружающим ее, и на его губы, четко очерченные, словно созданные для игры на флейте. Лис не видел, что она наблюдает за ним, а она, вдруг охваченная внезапным порывом, наклонилась и тихонько прикоснулась губами к его губам. Отчего-то так важно было ощутить их тепло, почувствовать, что он реальный человек, а не образ, рожденный ее фантазией. И она ощутила тепло, и сухость его губ, а сердце вздрогнуло, но вместо того, чтобы забиться быстрее, оно, казалось, застыло на миг. И то чувство полета... Оно почти вернулось...

Лис выкрутился из-под нее, встал, отряхиваясь. Губы его кривились. Он отвернулся и, не произнеся ни слова, зашагал к замку.

А Ася осталась сидеть одна, глядя ему вслед. Она запретила себе думать о том, что произошло сейчас, упала лицом на сложенные руки. «Ты никогда не получишь его, - шептала она. - Он не будет твоим... Он не нужен тебе...» И повторяла это снова и снова, словно заклинание, пока и сама не поверила в это.

Но возвращаться в замок не стала, опасаясь увидеть Лиса и понимая, что пока не сможет найти подходящих слов даже просто для того, чтобы начать разговор. Она только надеялась, что и Лис не станет обсуждать произошедшее.

Вместо этого Ася решила прогуляться в сторону моря, а потом по берегу. Там время пролетит незаметно, как всегда бывает, когда смотришь на волны, а прогулка должна взбодрить ее и привести мысли в порядок.

Так и произошло. Свежий воздух, брызги воды на коже и шум волн всегда были лучшим лекарством от плохого настроения. Когда Ася была еще совсем маленькой и они всей семьей выбирались к морю, обычно это бывало нечасто - раз в год, летом, - и папа, надув ей круг, предлагал поплавать вместе с ним, она качала головой, не решаясь зайти в эту пенную воду. Ей казалось это неправильным, словно у моря была граница, которую не следует пересекать. Ася предпочитала сидеть на берегу, играя в камешки, рассматривая их, слушая крики чаек. Ей не надо было барахтаться в воде для того, чтобы ощутить счастье. Хотя папа приносил ей удивительной красоты раковины и крабов-отшельников и звал ее с собой, убеждая, что ничего страшного в воде с ней не случится, пока он рядом, Ася улыбалась и отказывалась. Ведь и мама тоже никогда не заходила в воду, и папа даже не старался ее переубедить, словно понимал, что в этом случае точно ничего не поможет.

- Это она в тебя такая трусиха, - смеясь, говорил он.

- Не знаю даже, почему я так сильно боюсь воды, - отвечала мама, кажется, ей и самой было неудобно за этот неправильный страх.

Значительно позже, когда папа исчез, а Ася стала чуть взрослее, она все же научилась плавать. Не осознавая того, что, возможно, делает это в память о нем. Ведь вместе они так и не поплавали...

Асе стало грустно от этих воспоминаний, но секунду спустя она рассмеялась, удивляясь сама себе и тому, как она могла забыть: они все же плавали вместе - на борту круизного лайнера, в центральном бассейне. Он приплыл за ней и помог выбраться на берег. Рерис... Папа... И тут же она расплакалась, радуясь тому, что никто не видит ее сейчас. Наверное, со стороны это выглядело очень странно, ведь Ася и плакала, и смеялась одновременно.

В обратный путь она отправилась только тогда, когда шар солнца стал клониться к закату. К этому моменту Ася была уже полностью спокойна, поклявшись, что больше не позволит себе таких потрясений. Поиск рун и так потребует от нее напряжения всех душевных сил, так и до нервного срыва недалеко. А если Лис спросит, зачем она поцеловала его, ответит, что это был дружеский поцелуй. В благодарность за то, что он выполнил ее просьбу. Но он не спросит...

Замок за время ее отсутствия волшебным образом преобразился. Каминный зал было не узнать. Под потолком на деревянном ободе горели свечи, неярко освещая зал. В центре стоял накрытый белой скатертью стол, накрытый блюдами с курицей и с овощами, жестяной графин и два медных кубка. Тарелки, правда, все разные, но очень красивые, с тонким орнаментом. Ася взяла одну из них в руки, удивляясь тому, какой тонкой она была, не толще листа бумаги. Только сбоку была крошечная трещина. Как долго они не вынимались на свет?

Ася почувствовала движение у камина и внутренне сжалась, готовясь к разговору. Но оказалось, что это одна из девушек-служанок подкладывала к огню щепки. Она сидела на корточках, поэтому Ася не увидела ее сразу.

- Ой, привет! - сказала она. - Я и не заметила тебя. Здравствуй!

Девушка поднялась и посмотрела на Асю с любопытством, которое даже не старалась скрыть.

- Здравствуй! - поздоровалась она без тени смущения, и если у Аси и были подозрения, что новенькие будут чураться и стесняться ее, то сейчас они развеялись без следа. - Мы с сестрой весь день спорим, кто ты - гостья в доме или тоже служанка. Ринка говорит, что служанки не валяются без дела в саду посреди дня, значит, ты гостья. А я ей сказала, что у нашего хозяина, такого величественного и благородного, не может гостить такая простушка. Не обижайся, но ты не очень похожа на благородную даму. И меня, кстати, зовут Лина. А тебя?

Ася постаралась задавить в себе обиду, которая мгновенно всколыхнулась в ее груди при этих словах. Лина - девушка открытая и простая, сказала то, что думала на самом деле. И ведь правда, какая из нее благородная дама. Она здесь по ошибке...

- Приятно познакомиться, Лина, - ответила Ася, стараясь быть доброжелательной. - Меня зовут Астра. Ты права, я совсем не знатного рода, но на самом деле гостья в этом замке. И пробуду здесь еще какое-то время... А где хозяин?

Лина пожала плечами. Узнав, что Ася не служанка, она мигом растеряла все свое благодушие.

- Ушел. Он нам не докладывается. А ты... А вы... Садитесь ужинать - все уже остыло давно!

И она, обогнув Асю по широкой дуге, стараясь не коснуться ее даже краешком своей одежды, вышла.

Ася села за стол, ощущая себя потерянной и одинокой. За что Лина так с ней? И Лис ушел, как назло. Ведь хотели поужинать вместе. Конечно, это было до того, как...

Ася налила себе из графина и пригубила напиток. Оказалось, что внутри компот - сладкий, чуть терпкий, ягоды, из которых он был приготовлен, были ей незнакомы. Отломила куриную ножку и нехотя стала жевать мясо. Удивительно, но аппетита не было совсем.

В комнату вошла молчаливая тень, встала у порога.

- Да, Лина?

- Я - Рина, - девушка чуть заметно наклонила голову. - Я постелила вам наверху, в левой башне.

- Спасибо...

Кажется, Рина была более приветливой, поэтому Ася, скучая, решила немного с ней поболтать.

- Рина, а служанки... Где вы будете спать? Кажется, здесь не так много комнат...

- Что вы! Внизу все прекрасно оборудовано для слуг. Всем досталось по комнате - и мне, и Лине, и нашему отцу, он будет работать здесь садовником. Там и кухня, и мастерская. Правда, в мастерскую хозяин Елисей нас не пустил, не дал убраться. А ведь там наверняка тоже полно пыли и мусора!

Она так пылко переживала, что не смогла добраться до мастерской, чтобы вычистить ее, что Ася невольно разулыбалась.

- Ну, не переживай. Думаю, что для хозяина его мастерская - святая святых. Он и меня туда не пустит.

«Так вот где ты изготавливаешь ключи! - подумала она про себя. - Буду знать! А замок-то словно коробочка с сюрпризами. Зал с закрытыми дверьми, мастерская... Интересно, что здесь есть еще?»

- Присоединишься ко мне? - спросила она у Рины, обводя жестом стол, за которым так грустно было сидеть одной. - Я приглашаю тебя.

- Нет, что вы! - Рина быстро покачала головой. - Еще столько дел. И мы уже поужинали. Спасибо, госпожа Астра.

Она поспешно вышла, и Ася вновь осталась наедине со своими мыслями. Куриная ножка, которую она все это время держала в руке, успела покрыться пленочкой жира и есть ее не хотелось. Ася вытерла руки о салфетку с вышитым на ней вензелем, присмотрелась, пытаясь разобрать буквы: переплетенные К У М, они ни о чем ей не говорили. Быть может, начальные буквы родового имени Лиса? Ася, как это ни удивительно, до сих пор не знала, как называется его род, и решила спросить его об этом, когда подвернется случай. Где же он задерживается так поздно? Неужели ушел бродить по мирам? И вернется ли завтра? Теперь, зная, что Ася будет под присмотром, он может и не торопиться назад. От этой мысли стало грустно.

Но не успела она встать из-за стола, как услышала позади движение и скрип, словно кто-то сидел в кресле. Но этого не могло быть - секунду назад она была одна в комнате. Ася вскочила на ноги, обернулась, но тут же расслабилась, увидев Лиса. Он сидел в своем любимом кресле и потирал грудь. И был страшно бледен, даже бледнее, чем обычно.

- Что случилось? - она бросилась к нему, сразу же позабыв о своей обиде.

Лис не отвечал какое-то время, словно не мог понять, где он находится и что с ним происходит, но постепенно взгляд его прояснился. А Ася уже была достаточно напугана для того, чтобы схватить его за руки, и, почувствовав, насколько они ледяные, испугаться еще больше.

- Лис, что с тобой? Где ты был? Только не молчи, пожалуйста!

Лис увидел перед собой Асю и постарался улыбнуться. Улыбка выходила плохо, губы его не слушались.

- Да все в порядке, не пугайся, - сказал он чуть слышно, на большее у него пока не хватало сил. - Расплата за самонадеянность...

- Я ничего не понимаю, Лис! Ты хоть не умрешь, скажи мне? Только, пожалуйста, не умирай!

И столько отчаянья было в Асиных глазах, что Лис, не выдержав, беззвучно рассмеялся. Правда, скривился секунду спустя и вновь потер грудь.

- Собственно, я уже...

- Что «уже»? - Ася готова была взять его за плечи и встряхнуть, если бы знала, что это не причинит ему еще большего вреда. Ну что за невозможный человек!

- Уже умер...

И глядя, как округлились Асины губы в безмолвной букве «О», ощути, как безвольны стали ее пальцы, быстро добавил:

- Умер в другом мире, так как был рассеян и неосторожен. Так всегда происходит. Жители Последнего мира не просыпаются, ведь они и не засыпают, прежде чем уходить. Их вытряхивает из чужой реальности... Не самое приятное чувство... Но не бойся, со мной все будет хорошо.

Он встал, пошатываясь и все еще держась за грудь.

- Такое ощущение, что в груди до сих пор торчит стрела...

- Могу себе представить, - у Аси отлегло от сердца, когда она услышала объяснения. - Со мной такое было однажды... Меня собаки загрызли... Из-за тебя, между прочим!

- Я помню, - сказал Лис.

Ася подождала пару мгновений, не последуют ли извинения. Извинения не последовали.

- Ну ладно, пойду спать, - сообщила она, вновь начиная злиться.

- Спокойной ночи, - рассеянно отозвался Лис, думая о своем.

Он подошел к столу и допил компот Аси двумя большими глотками. Ася хотела было возмутиться и даже открыла рот, но в последний момент передумала. Кто знает, может ощущение стрелы в груди вызывает сильную жажду...

Ася поднялась в левую башню, опасаясь, что ночью замерзнет здесь насмерть, ведь пока самой теплой комнатой замка был каминный зал, но она была приятно удивлена, осознав, что и спальня прогрета. Она постаралась выудить из своей памяти те скудные сведения об отоплении замков, что каким-то чудом затерялись между знаниями об устройстве миров, почерпнутыми в Сумеречной школе, и знаниями о грамматике и стилистике русского языка, которые старательно вкладывали в головы студентов в институте, на журфаке. Кажется, если она ничего не путала, замки отапливались печами, расположенными в подвалах. Горячий воздух поднимался по дымоходам, расположенным внутри стен. Там, внизу, как раз и располагается кухня, так что все правильно. Конечно, Лис не любил возиться с этими печами, ему легче было разжечь камин - ведь он был совсем один в этом замке. Совсем один...

Заставив себя не думать об этом, она подошла к заправленной постели. С балдахина больше не сыпалась пыль. Из приотворенного окна тянуло приятной свежестью, и в комнате едва уловимо ощущался аромат цветущих яблонь. На кровати стопочкой лежала одежда, Ася взяла то, что попалось под руку, развернула. Оказалось, что она держит длинную рубашку, почти такую же, какая была надета на ней в первый день ее появления в Последнем мире. Здесь же были сложены безрукавки и даже длинные накидки, отороченные мехом, пестрые пояски, а внизу на вытертом коврике стояли сапожки из тонкой светлой кожи.

Лис вновь проявлял заботу о ней. Он делал это так деликатно и ненавязчиво, что Ася невольно прониклась благодарностью. Все же удивительно - как в одном человеке соединялись и уживались такие, казалось бы, несовместимые качества. Ей незамедлительно захотелось вернуться в каминный зал, подойти к Лису и обнять его. Просто обнять. Чтобы Лис знал: он больше не один и она ценит все, что он для нее делает. Но Ася не знала, что произойдет дальше: обнимет ли он ее в ответ, так нежно, как тогда, когда она плакала на его плече, или оттолкнет? Поэтому, дойдя до дверей и даже открыв их, она остановилась, понимая, что больше не сможет сделать ни шага.

И вдруг услышала нежную мелодию, такую трогательную и чистую, что какие-то невидимые струны души немедленно отозвались на нее и задрожали, то ли от радости, то ли от боли. Лис играл на флейте, и играл так прекрасно, что Ася села на порог комнаты и стала слушать. Она и сама не понимала, что чувствует сейчас, но даже не стала думать об этом, чтобы не спугнуть волшебное переживание, охватившее ее. Но что же сам Лис переживает в эту минуту - он счастлив, или, наоборот, несчастен?

Ася сидела на пороге до тех пор, пока он не перестал играть, а потом, когда музыка стихла, поднялась тихонько, легла в постель, уверенная, что долго не сможет уснуть. Но на удивление легко и быстро погрузилась в сон.

- Вставай, - сказал чей-то голос над ее головой. Асе показалось, что с той секунды, когда она укрылась одеялом и закрыла глаза, прошло совсем немного времени. Но сквозь закрытые веки пробивался свет и трели птиц, поющих в саду, доносились до нее: наступило утро. Вставать не хотелось, напротив, хотелось плотнее завернуться в одеяло и продолжить спать. Комната выстыла за ночь, голая рука Аси мгновенно покрылась мурашками от холода, как только она вытащила ее из-под одеяла, чтобы откинуть с глаз челку и рассмотреть того, кто посмел ее разбудить в такую рань.