Майор Кошмар и Кофейное чудо

Майор в огне и швейный капкан

Седов

Я сидел в участке, пялясь в отчеты, но видел перед глазами только ее – Милу в этом желтом платье, которое обтягивало ее, как крем торт.

После вчерашнего бала я был в шоке. Сначала этот танец, где она врезалась в меня, и я, как идиот, полез ее целовать – жестко, языком, как будто хотел ее проглотить, терся о нее, пока не затвердел, как бетон. Потом этот аукцион – она купила меня за десять тысяч, как какой-то лот с барахолки!

Я, майор полиции Алексей Седов, с десятилетним стажем, теперь ее личный грузчик на день. Она еще и заявила, что я должен явиться в ее швейную мастерскую и таскать шкафы.

Это что, теперь я ее мальчик на побегушках? Но внутри все горело – я хотел ее увидеть, хоть она меня бесила до чертиков.

Отчеты плыли перед глазами, как буквы в похмелье. Я вспоминал ее стоны в том поцелуе, как она текла подо мной – я же чувствовал, как она дрожала! А потом этот тип на балу – ее бывший, Илья.

Он подошел к ней, скалился, как кот на сметану, и я чуть не врезал ему.

Кто он такой, чтобы с ней говорить? Она моя… то есть, нет, не моя, но…

Черт, Седов, что с тобой? Я не верю в любовь, это для слабаков, но ревность жгла, как перец в глотке. Я представил, как он ее трогает, и кулаки сжались – если увижу его еще раз, получит по зубам, и плевать на закон.

Коллеги в участке шутили надо мной весь день. «Леха, ты теперь товар? Сколько за ночь берешь?» – ржал Петров, и я показал ему средний палец.

«Заткнись, пока я тебя не продал за пачку сигарет,» – буркнул я, но сам думал только о ней. Эта девчонка с кудрями и попкой, которую я хотел шлепнуть, пока она не взвизгнет, сводила меня с ума.

Я сидел, пялился в бумаги, а в штанах все ныло от предвкушения – вечером я увижу ее в мастерской. Может, она опять будет в платье, и я зажму ее у стены, задрав подол…

Черт, я майор, а не озабоченный школьник!

Ночь после бала была адом.

Я заснул и попал в эротический сон, от которого до сих пор в жар бросает. Она была там, голая, на каком-то столе в мастерской, кудри разметались, карие глаза блестели, как огонь.

Стоя на коленях, раздвинул ноги Милы, я вылизывал ее – медленно, жадно, чувствуя, как она течет мне в рот. Ее вкус – сладкий, как ее сиропы, – сводил с ума.

Мила стонала, выгибалась, а я играл с ее грудью – сжимал, теребил соски, пока они не стали твердыми, как камешки.

«Да, Леша, еще!»« – кричала девушка, и ее развратные слова – «трахни меня, майор, глубже!» – звучали, как приказ.

Я брал ее во всех позах – на столе, у стены, на полу, входил жестко, слушая, как она кончает, сжимая меня внутри. Мила кричала мое имя, а я долбил ее, пока не почувствовал, как сам кончаю – и проснулся.

Мокрый, злой, с простынями в беспорядке и оргазмом, от которого аж зубы скрипели.

Черт, я кончил во сне, как пацан! Выругался, швырнул подушку и пошел в душ, но ее стоны все еще звенели в ушах.

День тянулся, как допрос без кофе. Я сидел, пил черный эспрессо, но он не помогал – внутри все пылало. Она бесила меня – ее наглость, цветочки, сиропы, но я хотел ее так, что готов был нарушить все свои правила.

К пяти я не выдержал, схватил куртку и пошел в ее мастерскую. Адрес Мила выслала вчера, и я шел, представляя, как зажму ее там, среди тканей и иголок, и…

Черт, Седов, держи себя в руках!

Мастерская была в старом доме, с вывеской «Мила Шьет». Толкнул дверь, и колокольчик звякнул, как сирена. Она стояла у стола, в розовой юбке и блузке, обтягивающей грудь. Кудри падали на плечи, карие глаза сверкнули, когда она меня увидела.

– О, явился, мой лот с аукциона! – сказала с ухмылкой. – Готов шкафы таскать, майор?

Я сглотнул, чувствуя, как от ее вида в штанах тесно.

– Я думал, ты меня купила, чтобы сиропом обмазать, – буркнул я, скрестив руки.

Она засмеялась, и ее грудь подпрыгнула под блузкой.

– Мечтай, Седов, – сказала она. – Сначала шкаф вон туда, потом поговорим о сиропе.

Хмыкнул, но внутри все загорелось – она дразнила, и я хотел ее прижать к этому шкафу прямо сейчас. Снял куртку и рубашку, специально как пацан, демонтируя свои мышцы и татуировки.

– Ну, давай, показывай, что таскать, – сказал, стараясь не пялиться на грудь девушки, она явно была без лифчика, соски просвечивали сквозь ткань.

Мила показала на здоровый шкаф, полный тканей.

– Вот этот, к окну, – сказала она. – И аккуратно, там мои лучшие шелка!

Я подошел, схватил шкаф и потащил. Он был тяжелый, как мой долг перед законом, но я справился – мышцы напряглись, и я заметил, как она смотрит. Ее глаза скользнули по мне, и я ухмыльнулся.

– Что, Буйнова, оцениваешь товар? – подколол я, ставя шкаф.

– Проверяю, за что десять тысяч отдала, – ответила она, уперев руки в бока, и ее грудь выскочила чуть больше.

Шагнул ближе, чувствуя, как пульс бьет в висках.

– Может, я тебе бонус дам? – сказал я хрипло. – За такую цену могу не только шкафы двигать.

Она покраснела, но не отступила.

– Ой, Седов, не обольщайся, – сказала она. – Ты тут грузчик, а не стриптизер.

– А если я начну раздеваться дальше? – подмигнул я, и она фыркнула.

– Тогда я тебя иголкой заколю, – сказала она, но ее голос дрогнул.

Засмеялся, но тут заметил манекен с платьем – ярким, как она сама. И вспомнил того типа с бала.

– Кто этот твой бывший? – спросил я, хмурясь. – Илья, да? Что он от тебя хотел?

Мила замерла, потом пожала плечами.

– Скучает, говорит, – буркнула она. – Предложил вернуться.

Я сжал кулаки, чувствуя, как ревность жжет.

– И что ты? – спросил я, голос стал резким.

– Сказала, что он опоздал, – ответила она, глядя в сторону. – И вообще, это не твое дело, Седов.

– Мое, – рявкнул я, шагнув к ней. – Ты меня купила, значит, я имею право знать, кто к тебе лезет.

Она подняла глаза, и между нами будто искры проскочили.

– Ты не мой хозяин, майор..

Я наклонился к ней, чувствуя ее запах ванили.

– А если захочу им стать? – сказал я, а Мила сглотнула и облизала губы.

Тут шкаф, который я двигал, качнулся – я плохо его поставил, и рулон ткани свалился прямо на нее. Она взвизгнула, запуталась в шелке и рухнула на пол, как кукла. Я бросился помогать, но она уже барахталась в яркой тряпке, ругаясь:

– Черт, Седов, ты что, сломать все решил?!

Вытащил ее, и она оказалась в моих руках, растрепанная, с кудрями в лицо. Ее блузка задралась, показав полоску живота, и я сглотнул, вспоминая сон.

– Это ты тут как танк, – сказал я, ухмыляясь. – Может, мне тебя связать этим шелком, чтобы не буянила?

Она вырвалась, покраснев.

– Пошел ты! – рявкнула она. – Тащи второй шкаф, и без фокусов!

Я засмеялся, но внутри все пылало. Она бесила, но я хотел ее – прямо тут, на этом полу, как во сне. Пошел за шкафом, а она бурчала что-то про «майора-недотепу».

Вечер обещал быть долгим, и я знал: эта девчонка меня доконает.