Меч Тьмы

Глава 3

— Итак, ты — мать Пенмерлина.

Сирен отвернулась от окна, через которое наблюдала, как волны бурного черного моря разбиваются о камни далеко внизу, и увидела что в ее комнату вошла старуха. Та была одета во все черное, — казалось, этот цвет преобладал в замке, — а ее седые волосы были собраны сзади в растрепанную косу.

— Ничья я не мать.

— Но ты будешь, даст Бог.

В многообещающем тоне старой женщины было что-то такое, что заставило Сирен замолчать. Вспышка интуиции, которая просила ее прислушаться.

Старуха приблизилась к ней и нервно оглянулась, словно опасаясь, что кто-то может их подслушать. Когда она заговорила, ее голос был чуть громче шепота.

— У тебя мало времени, дитя. Ты должна сбежать отсюда, пока не стало слишком поздно.

— Поздно для чего?

— Для твоего спасения. Прямо сейчас Керриган собирается использовать тебя, чтобы торговаться с Мерлин, но, когда сделка провалится, он вырвет твое сердце и выпьет твою кровь.

Этого Сирен определенно точно хотела бы избежать.

— В таком случае, как мне сбежать отсюда?

Старуха вздохнула так, словно ответ очень беспокоил ее.

— К сожалению, у тебя есть только один шанс.

Сирен терпеливо ждала продолжения, но женщина, казалось, потеряла ход мыслей и начала прохаживаться по комнате, рассматривая камни.

— И какой же? — напомнила ей Сирен.

Старуха остановилась и посмотрела на нее:

— Керриган.

Сирен нахмурилась, вновь услышав незнакомое имя, произнесенное старухой:

— Керриган?

— Черный рыцарь, который схватил тебя и принес сюда. Ты должна соблазнить его, чтобы он потерял свою бдительность, и позволил тебе сбежать из этого проклятого места.

Старуха с такой легкостью произнесла последние слова, как будто затащить мужчину в постель было очень просто, но это не так и Сирен знала об этом. Не говоря уже о том незначительном обстоятельстве, что она была девственницей и ей очень нравилось ее состояние невинности. Последнее, чего бы она хотела — это отдать свою девственность демону в обмен на свободу, которая без сомнения будет временной. Если она сбежит, черный рыцарь, скорее всего, последует за ней, и что же тогда она предложит для обмена?

— Я не могу сделать этого. Я ничего не знаю о соблазнении мужчин.

— У тебя нет выбора, дитя, — настойчиво сказала старуха тихим приказным тоном. — Есть только двое людей, которые могут свободно приходить и уходить из этой реальности. Моргана, которая, без обид, но никогда не поможет тебе, и Керриган.

Она все еще отказывалась верить в это.

— Должен быть другой путь к спасению.

— Его нет. Поверь мне, мужчины беспомощны перед своей похотью. Он уже увлекся тобой. Используй его похоть, чтобы завоевать свою свободу.

Сирен возмутил такой план.

— Использовать людей таким образом — неправильно.

Старуха фыркнула:

— Убивать людей — тоже неправильно, но они убьют тебя. Разве ты не понимаешь меня, дитя? Керриган — зло до мозга костей.

— Он был добр ко мне.

Старуха усмехнулась в ответ.

— Он ничего не знает о доброте. Поверь мне. Я видела, как он перерезал глотки своим людям всего лишь за то, что они косо посмотрели на него. У него нет чувств ни к кому, и, когда придет время, ты погибнешь именно от его рук.

Сердце Сирен заколотилось от ужасного предсказания:

— И почему я должна тебе довериться?

— Потому что я — твоя единственная надежда. Я была здесь еще в те времена, когда Артур был Королем. Я была здесь, когда этот могущественный замок пал перед Морганой, и я была здесь, когда они привели сюда Керригана. Он был несмышленым подростком, в начале у него была добрая душа, а они разрушили ее, кусочек за кусочком, пока он не научился быть одним из них. И твою они тоже разрушат. Попомни мои слова. Я пыталась предупредить его, как предупреждаю тебя сейчас, но он не послушал. Он позволил Моргане соблазнить его и склонить на свою сторону, а теперь он проклят навеки, — взгляд старухи был грустным и полным боли, когда она снова посмотрела на Сирен. — Пожалуйста, не будь такой глупой. Умоляю тебя.

Сирен кивнула в знак согласия. Она не хотела потерять свою душу или свою жизнь. Честно говоря, она была одинаково привязана к ним обеим.

— Ну, хорошо. Что я должна сделать?

— Будь милой с ним. Соблазни его и тогда ты сможешь снять амулет в форме звезды с его шеи. На нем изображен символ дракона. Забери его и беги во двор замка к подъемному мосту. Если ты пересечешь мост с амулетом, то вернешься в мир людей на то же место и в то же время, откуда он забрал тебя.

— А если я выйду без амулета?

— Ты навсегда затеряешься в Долине без возврата.

Глаза Сирен расширились. Долина без возврата.

— Это та долина, куда Моргана изгоняет своих любовников, когда те больше не доставляют ей удовольствия, — выдохнула она.

— Ты знаешь о ней?

Сирен кивнула. Годами она слышала многих бардов и менестрелей, которые рассказывали истории о Моргане ле Фей и ее зловещей Долине без возврата. Говорили, что это самое ужасное место из существующих. Даже хуже, чем сам Ад.

Если это место реально существовало, то она задалась вопросом, что же еще могло быть правдой.

— У тебя есть имя? — спросила она старуху.

— Магда.

— Скажи, Магда, сколько из известных мне историй об Артуре и Камелоте являются правдой, а сколько — вымыслом.

Магда утешительно похлопала ее по руке.

— Слишком мало времени для всего этого, дитя. Но знай: Камелот попал в злые руки, и зло, живущее здесь, больше всего желает, чтобы весь мир превратился в подобие этого. В этой земле, скрытой за вуалью, есть две великие силы: Моргана, Королева Фей, и Керриган, Король Камелота. На стороне добра — Повелители Авалона. Это рыцари, пережившие падение Камелота. С помощью преемницы Пенмерлина, после битвы при Камланне они отступили в Авалон, где и продолжили сражаться во имя добра. Мы должны доставить тебя к ним, чтобы они смогли защитить тебя. Ты слишком важна в этом сражении, чтобы оставаться здесь.

— Но почему я была избрана? Я всего лишь крестьянка.

— А почему над нами небо... ну хорошо, здесь оно всегда черное или серое, никогда не бывает голубым, и я, на самом деле, знаю почему. Тем не менее, правда в том, что ты была выбрана Госпожой Судьбой, чтобы стать инструментом добра. Признай свою судьбу, дитя, — глаза старухи вспыхнули жизнью, скрадывая возраст, когда она подняла руки, сжатые в кулаки, подкрепляя свои пылкие слова. — Прими ее.

Магда снова похлопала ее по руке, понизив голос до шепота:

— Существует тринадцать Мерлинов, которые важны для Авалона. Но самым важным является Пенмерлин — тот, кто всеми ими управляет. Пенмерлин — наиболее могущественный инструмент добра. На протяжении двухсот лет Пенмерлин присматривает и направляет Повелителей Авалона. Затем, он или она имеют право отойти от дел, и прожить свою жизнь в покое и уюте. Ребенок, которого ты родишь, будет следующим Пенмерлином. Благодаря своей темной магии Моргана знает об этом, и именно поэтому она обязательно убьет тебя, после того, как Керриган получит желаемое. Если ты умрешь, замена не появится и, когда закончится правление нынешнего Мерлина, Повелители Авалона останутся без лидера.

Она прищурилась, глядя на Сирен:

— Ты держишь в своих руках будущее всего доброго и светлого. Ты и твой ребенок — единственные, кто стоит между Морганой и Керриганом и миром людей.

Сирен так и не поняла, почему же она была избрана для этого. Она не была готова к такой проблеме, так как являлась всего лишь молодой женщиной незнатного происхождения.

— Я только хочу иметь свой собственный станок. Свою собственную лавку. Я не хочу жить в месте из легенд и становиться племенной кобылой для мужчины, которого еще даже не встретила.

Магда с сочувствием погладила ее:

— Жизнь редко бывает такой, какой мы хотим ее видеть, дитя. Но посмотри на это с другой стороны. Мать Пенмерлина живет в Авалоне окруженная почетом. Твоим мужем станет не крестьянин или торговец, а благородный рыцарь, который будет тебя обожать. У тебя будет жизнь, полная невообразимого богатства и счастья. Ты никогда больше не узнаешь ни нужды, ни голода.

Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Сирен посмотрела вниз на свои натруженные руки. В некоторых местах на пальцах были открытые раны, оставленными гребнем ткацкого станка, ногти сломанные и неопрятные, а кожа — грубая и стертая. Ночи, когда бы она не падала с дрожащими и кровоточащими руками, с болью в спине и плечах на крохотный тюфяк на полу от изнеможения, были редкими в ее жизни.

Даже с открытыми глазами она могла четко представить госпожу Мод, сидящую за столом, уставленным вкусной едой. Сирен и другие ученики питались скудно. Им никогда не позволялось участвовать в банкетах гильдии.

Наесться досыта...

— Да, — сказала Магда ей на ухо. — Я вижу по твоим глазам, как ты жаждешь этого. Соблазни Керригана и у тебя всё это будет, и даже больше. Подумай о мягкости платья, которое ты носишь сейчас. Представь себе целый гардероб подобных ему.

Сирен провела рукой по нежной ткани, которая не раздражала и не царапала тело. Прикосновение материи к коже было похоже на прохладу воды.

— Стремление к лучшему не для крестьян. Не говоря уже о большем.

— Ты была рождена для великих дел, дитя. Прими это.

Но это было легче сказать чем сделать. Как могла она принять нечто полностью противоречащее всему, что ей когда-либо говорили?

Послышался стук в дверь. Магда отскочила от девушки как раз тогда, когда открылся черный портал и из него появилось уродливое серое существо, облаченное в одежду такого же цвета, как и его кожа. Посмотрев на Магду, быстро отошедшую подальше, существо перевело холодный взгляд на Сирен.

— Хозяин приглашает вас присоединиться к нему в зале.

Сирен глянула на Магду, и та провела рукой по своей шее, напоминая об амулете. Сделав глубокий вдох для храбрости, девушка кивнула, а затем последовала за существом.

Проходя по мрачному коридору, Сирен ахнула, сообразив, что светильники загораются только тогда, когда они приближаются к ним. И что, едва они проходили мимо, мгновение спустя те гасли. Поразившись этому, Сирен остановилась, чтобы изучить один из них. Подсвечник имел своеобразную форму. Как будто небольшой факел держала черная человеческая рука. С колотящимся сердцем девушка потянулась, чтобы прикоснуться к светильнику.

Рука пошевелилась.

Сирен вскрикнула от испуга и отскочила подальше. Существо рассмеялось, а затем подтолкнуло девушку обратно ближе к светильнику.

— Давай же, малышка, позволь ему еще раз почувствовать тебя.

Она издала еще один крик, пытаясь отстранится.

— Драйстэн! — сильный голос, подобно грому, эхом прокатился по коридору.

Существо немедленно отпустило девушку.

Она обернулась и увидела, как Керриган приближается к ним широкими, быстрыми шагами.

Он схватил существо и ударил его с такой силой, что оно отлетело и стукнулось о стену.

— Не смей пугать ее, — прорычал он.

Керриган переместился, чтобы ударить еще раз, но Сирен схватила его за руку, останавливая удар.

— Пожалуйста, это была всего лишь шутка. Мне не причинили никакого вреда.

Гнев исчез с его красивого лица. Существо, чьи губы кровоточили, посмотрело на нее и недоверчиво нахмурилось.

Керриган уставился на существо, и его глаза вспыхнули красным.

— Прочь с глаз моих, червь.

Оно вскочило и побежало прочь от них, пока не исчезло за поворотом коридора.

Сирен была потрясена поведением Керригана.

— Почему вы напали на него?

Каждая клеточка его тела наполнилась яростью:

— Ты не понимаешь здешних правил.

— Нет, не тогда, когда они включают в себя наказание людей за незначительные проступки. Ваша реакция на такое небольшое нарушение была слишком жестокой и ненужной.

Он издевательски усмехнулся.

— А если ты позволишь ему просто уйти после такого, он станет смелее и причинит больше вреда. Поверь мне, я знаю. Если это сразу не подавить, злоба только возрастет.

— Я не ощущала его злобу.

— Тогда ты глупа.

Сирен застыла, услышав оскорбление.

— Вы все время это повторяете. Ладно, тогда я отправлюсь со своей глупостью назад в комнату, где больше не смогу вас ею обижать, — она пошла прочь от него.

— Я думал, ты была голодна.

— Я потеряла аппетит.

Она продолжила свой путь по коридору, не оглядываясь назад. Когда Сирен приблизилась к повороту, за которым была ее комната, Керриган возник перед ней.

— Тебе нужно поесть.

Она подавила страх, который испытывала от его жутких способностей. Если она сорвется в порыве ужаса, это не принесет ничего хорошего. Мать всегда учила ее быть сильной, принимая любой вызов, однако, если честно, Сирен сомневалась, что ее мать когда-либо могла предположить вызов, подобный этому.

— Если я откажусь, вы ударите и меня тоже?

Он посмотрел на нее в замешательстве.

— Почему тебя так злит то, как я поступил с грэйлингом? Для него съесть твое сердце так же просто, как посмотреть на тебя. Они уважают только тех, кто сильнее или злобнее их самих.

— Силой нельзя добиться правды.

— Что? — теперь он выглядел еще более озадаченным.

— Это то, что бард сказал о Короле Камелота. Целью этого замка была защита от зла. Целью рыцарей Круглого стола была защита тех, кто не мог сделать этого сам.

— Здесь нет рыцарей, Сирен. Только демоны.

Его слова заставили ее задуматься.

— Включая вас?

— Да.

— Тогда мне жаль вас, милорд. Всем нужна доброта и сострадание.

Казалось, ее слова снова разозлили его.

— Ну и иди, возвращайся в свою комнату. Мне все равно, умрешь ты от голода или нет, — он отошел от нее и направился прочь.

— Милорд?

Он остановился и оглянулся на нее.

— У вас есть имя, сэр?

Он отвел взгляд прежде чем ответить:

— Нет. Я известен только под титулом, которые дают феи всем, кто командует демонами. Ты можешь звать меня Керриган.

Керриган. Это было сильное имя, и казалось, каким-то образом оно подходило той роли, для которой он был избран. Однако, это было не то имя, что она хотела услышать.

— А ваше прежнее имя, до того, как вы попали сюда? Какое оно?

Его глаза сверкнули красным:

— Меня называли мальчиком, ублюдком или червем. Сейчас же я отвечаю на это кровью на своем мече.

Сердце Сирен сжалось от его слов. Как ужасно, что у него даже нет чего-то настолько простого, как собственное имя.

— Мне очень жаль, милорд. Ни один человек не должен быть безымянным.

Он склонил голову и взглянул на нее с любопытством.

— Ты не боишься меня, не так ли, маленькая мышка?

— А мне следует?

— Остальные боятся, — его тон был холодным и констатировал факт.

— Но следует ли мне бояться вас?

Протянув руку, Керриган провел по ее мягким волосам. Да, ей следовало бояться его. Ему было наплевать на всех и вся. Жизнь, будь то его собственная или чья-либо еще, не имела для него ни смысла, ни значения, чтобы о ней беспокоиться.

И все же он не хотел, чтобы эта хрупкая женщина боялась его.

— Нет, Сирен. Ты не должна бояться меня, — он поднес прядь ее волос к своим губам, чтобы прикоснуться к ним, почувствовать легкий слабый аромат роз.

Сирен задрожала от вида того, как этот темный жестокий человек может быть таким нежным. Это было нехарактерно для него и потому озадачивало.

Отпустив прядь, он провел рукой по всей длине ее волос.

— Иди и поешь, девочка. Тебе нужно беречь свои силы.

Она хотела было напомнить ему о том, что он только что говорил про то, что ему всё равно, но решила держать язык за зубами. Она и в самом деле была голодна.

Он протянул ей свою руку. Сирен прикоснулась к ней и тут же отдернула, зашипев. Его черные доспехи были такими холодными, что обжигали кожу.

— Прости меня, — сказал он, отходя от нее. — Я забыл об этом.

— Почему вы такой холодный?

— Это природа моей сущности. Моя броня согревается только под лучами Солнца человеческого мира, все остальное время она такой же температуры, что и моя кожа.

Нахмурившись, она сжала свою руку в кулак, чтобы согреться.

— Вы всегда такой холодный?

Он сжал челюсти:

— Да, маленькая мышка. Всегда.

Не говоря больше ни слова, он провел девушку до конца коридора, где распахнулись двери в помещение, очевидно некогда бывшее Большим залом. Там было чисто, но все выглядело таким же темно-серым, как и весь замок. Большой, блестящий, круглый черный стол занимал главенствующее место в центре комнаты. Через каждые несколько дюймов вокруг него стояли, изящно вырезанные, черные стулья.

Как и сам Керриган, стол был одновременно и красивым, и пугающим.

Уставившись на него, Сирен задалась вопросом, был ли это тот самый Стол из легенды.

— Это...

— Нет, — быстро перебил ее Керриган. — Это Круг Проклятых. Он похож на Круглый стол Артура, но они очень разные.

— Почему?

Он отодвинул стул для нее перед тем местом, где на столе стоял поднос с едой и золотой кубок.

— Присаживайся, Сирен.

Она сделала, как он велел.

— Пей.

— Но мой бокал пуст, — едва эти слова слетели с ее губ, как в нем тут же появилось вино. Она с подозрением посмотрела на жидкость.

Казалось, в полуночных глазах Керригана плясали смешинки.

— На твоей еде нет заклятья, мышка. Можешь спокойно есть и пить.

Тем не менее, она задумалась, нюхая душистое вино.

— Могу ли я верить, что вы честны со мной?

— Нет, не можешь. Никогда. Но в этом я не лгу. Ешь, не опасаясь.

Но тут было слишком много еды для одного человека.

— Не желаете ли вы присоединиться ко мне?

Керриган с тоской посмотрел на еду, прежде чем покачать головой. Как бы ему ни хотелось попробовать эти лакомства, но он не потреблял пищу уже бесчисленные века.

Когда Сирен принялась за еду, он переместился на противоположную сторону стола.

Она была необыкновенно красива, когда изящно отрезала и поднесла к губам кусочек жаренного ягненка. Девушка закрыла глаза, наслаждаясь вкусом. Ее манеры, в отличие от его, были безупречны. Когда он впервые попал сюда, то ел руками, словно дикарь. Моргану это возмутило. Видимо, именно поэтому пища не могла больше поддерживать его.

“Мы должны найти что-то, чем ты сможешь питаться, чтобы, поглощая еду, не вызывать у меня отвращение”.

Моргана многое сделала, чтобы он перестал быть тем человеком, которым когда-то был. На самом деле, Керриган уже не мог и вспомнить, что значит быть человеком. По крайней мере, пока не увидел перед собой эту доверчивую дурочку. Она затронула что-то внутри него, но что это было, он и сам не был уверен.

Она перестала есть и посмотрела на него.

— Я делаю что-то неправильно?

— Нет, почему ты спрашиваешь?

— Вы так пристально смотрите на меня, что это заставляет нервничать.

Он покачал головой в ответ на ее простодушные слова.

— Никогда не следует говорить кому-либо, что он нервирует тебя, маленькая мышка.

— Почему же нет?

— Это дает им преимущество, поскольку они знают, как поставить тебя в неудобное положение.

— Или это заставляет их прекратить делать то, что вызывает дискомфорт.

— Ты неизлечимо наивна, не так ли? — издевательски усмехнулся он.

— Я так не думаю. Просто я верю в то, что большинство людей поступят правильно, если у них будет такая возможность.

Да, она была маленькой наивной крошкой.

— Я думаю иначе и верю только в то, что люди пользуются преимуществами ситуации для своих собственных целей.

— И какие же преимущества имеете вы от того, что я нахожусь здесь, ем вашу еду и одета в принадлежащее вам платье?

— Ты моя пленница. Твое присутствие здесь — уже мое преимущество. И я собираюсь использовать тебя, чтобы получить то, что хочу.

— И чего же вы хотите?

— Круглый стол Артура.

Она нахмурилась, услышав объект его желаний.

— А почему вы хотите его?

Он мог и не отвечать на ее вопрос, но разве от этого может быть вред? Она все равно ничего не могла сделать, чтобы остановить его, даже если бы Мерлин не знала точно, почему для них так важен этот стол.

— В его центре заключена великая магия. Та, которая в сочетании с другими священными артефактами, может сделать своего обладателя непобедимым. Когда он будет тут, никто не сможет помешать нам править миром.

По выражению ее невинного лица он мог сказать, что сама эта идея сбила ее с толку.

— А почему вы хотите управлять миром, милорд? Какое в этом может быть преимущество?

— Если ты задаешь такой вопрос, это говорит только о том, что ты не можешь осознать своим маленьким скудным умом весь замысел, чтобы понять ответ. Я эгоистичный и эгоцентричный ублюдок. Я всего лишь хочу играть по своим правилам. Как однажды сказал великий человек: “Как хорошо быть Королем”(отсылка к сборнику стихов Алана Милна. "Кристофер Робин и все-все-все" -- прим.ред.).

Она пристально посмотрела на него.

— Благодарю вас, милорд, за оскорбление моего интеллекта. Однако в ответ я скажу, что нужно быть действительно недалёким человеком, чтобы не позволить остальным иметь свою частичку в этом мире. Он удивительно велик, и в нем хватит места для всех нас.

Керригана застало врасплох ее гневное возражение.

— Ты настолько глупа, что оскорбляешь меня?

Она подняла голову и пронзила его сердитым взглядом.

— Вы первый оскорбили меня.

Керриган ощутил нечто, что он не чувствовал веками. Юмор. Он действительно смеялся над ее смелостью. Это забавляло его. Любой другой, кто посмел бы нанести ему оскорбление, сейчас лежал бы мертвым у его ног. Но эта женщина...

Она забавляла его.

— Ты храбрая женщина.

— Не особенно. Я просто прямолинейна.

— Что ж, я считаю твоя прямота освежает.

Сирен вернулась к еде, но ей все еще было неловко от того, как Керриган уставился на нее, словно он был голодающим, а она — его пиршеством.

Закончив трапезу, девушка начала подниматься из-за стола. Керриган исчез с места, где сидел, и появился позади ее стула, чтобы отодвинуть тот от стола.

Она подпрыгнула от его внезапного появления.

— Прости меня, если я напугал тебя.

— Как вы это делаете?

Он пожал плечами, отодвигая стул назад, чтобы она могла встать.

— Я думаю об этом и это происходит.

Она перекрестилась.

— Вы — Дьявол, не так ли?

— Да, моя леди Мышка. Проклятый и обреченный.

И все же в нем было что-то, напоминающее ей о потерянной душе, которая хочет снова найти себя. Сложно придумать что-то глупее этого. Она не имела ни малейшего представления, почему задумывалась об этом, когда он, казалось, получал такое удовольствие от того, что был злом.

Керриган чуть склонился к ней, подавляя своим присутствием, и, казалось, стал вдыхать воздух рядом с ней. Уголки его рта приподнялись, что смягчило суровые черты лица и холод во взгляде.

— Сейчас тебе лучше вернуться в свою комнату.

— Почему?

— Я мужчина с очень ограниченным терпением, моя Сирен. Я не привык отказывать себе в маленьких удовольствиях, которые могу получить. А ты... ты проверяешь на прочность границы того небольшого самоконтроля, которым я располагаю, — он протянул одну холодную руку, слегка касаясь ее щеки.

Сирен почувствовала, как от его прикосновения тепло покидает кожу. Стоя прямо перед ним, она опустила взгляд на шею Керригана и увидела амулет в форме звезды, о котором упоминала Магда

С колотящимся сердцем, девушка протянула руку, чтобы коснуться его.

Керриган мгновенно перехватил ее.

— Что ты делаешь?

— Он... он прекрасен.

Мужчина отвел ее руку от амулета и отступил назад.

— Иди, Сирен. Пока не стало слишком поздно для тебя.

В одно мгновение она была перед ним, а уже в следующее — снова в своей комнате. Только теперь там уже не было двери.

Сирен сглотнула, ощущая, как ее охватывает настоящий страх. Что же она собиралась делать? Керриган был таким могущественным, таким темным. Как она вообще сможет убежать от кого-то, подобного ему?

“У тебя нет выбора”.

Верно, нет. Любым способом, любым путем она должна найти дорогу из этой земли проклятых назад, к себе домой.