Мечта из прошлого

Глава 4

И в самом деле, услышанное не удивило Валентину. Хорошо зная мятущуюся натуру Роксаны, она без труда поняла, что та ни в каком деле не находила удовлетворения. Пресытившись успехом на сцене, Роксана отправилась путешествовать, но вскоре ей надоело колесить по свету, и она на какое-то время осела на родине и угомонилась. Но ее всегда подмывало предпринять что-то новое, заглушить скуку свежими впечатлениями. Если бы она не растратила все свои деньги, то возвратилась бы в Англию.

— Но денег хватает ненадолго. — Она искоса взглянула на Валентину. — А у меня дорогостоящие запросы. К сожалению, мне не встретился такой миллионер, которого я смогла бы полюбить и обрести семейный очаг.

— Стало быть, ты никогда не думала о замужестве?

— Однажды думала… И весьма серьезно. Но хотя тот мужчина был богат, я его не любила.

Валентина поняла, что она имела в виду Ричарда.

— Конечно, спустя какое-то время семейная жизнь у всех, вероятно, становится одинаковой. Возможно, мне следовало рискнуть. Может быть, у меня что-нибудь и получилось бы, — добавила она, задумчиво складывая покрывало.

Валентина поднялась и подошла к окну.

— Сейчас для тебя главное — поправить свое здоровье, — сказала она. — И еще, похоже, у тебя маловато одежды. Хочешь, я схожу в магазин «Бархевен» и куплю тебе кое-что?

Роксана перевела взгляд на подругу.

— Тебе придется заплатить из своих денег, — отозвалась она. — И с какой стати ты должна покупать мне одежду? Впрочем, рано или поздно я осрамлю тебя, если у меня не будет приличной одежды.

— Ты ужасно исхудала, но я помню цвета, которые тебе шли. Полагаю, ты нуждаешься практически во всем?

— Во всем, дорогуша, — согласилась Роксана с иронической полуулыбкой. — И позаботься о том, чтобы на этикетках были названия достойных меня фирм. Что до фасонов, то выбери самые современные в «Бархевене». И не забудь, что туфли у меня четвертого размера и должны быть мне тютелька в тютельку. Хотелось бы также получить запас хорошей косметики, если ты сможешь позволить себе такие расходы.

— Смогу, — невозмутимо ответила Валентина. — Может, ты составишь список вещей, которые тебе нужны, и я постараюсь все это купить. Тебе в первую очередь нужен халат.

— А пока его нет, я надену твой. — И, выбравшись из постели, Роксана накинула его на себя. Она улыбнулась с безразличным видом. — Спасибо, Вал. Ты мне всегда нравилась, и надеюсь, это было взаимно. Похоже, что теперь мы повязаны, во всяком случае на некоторое время.

— Постараюсь сделать для тебя все возможное, — заверила ее Валентина, надеясь, что это прозвучало достаточно искренне.

Потом она вспомнила, что единственный автобус к торговому центру «Бархевен» отходит через полчаса, и заторопилась, чтобы не опоздать на него, оставив свою больную гостью на попечение миссис Даффи.

Купить в «Бархевене» все, что Валентина задумала, оказалось непросто, но в конце концов ей это удалось. У нее мелькнула мысль, что любой другой женщине, менее критически настроенной, чем Роксана, несомненно, пришлись бы по вкусу ее покупки. Она договорилась о доставке части их позже, в течение недели, и тем не менее возвратилась в коттедж вся увешанная пакетами. Ее особенно радовал набор косметики, который она купила для Роксаны, рассчитывая, что та одобрит ее выбор. А это значило, что стоил набор дорого, впрочем, так же, как и остальные предметы туалета, включая небольшую косметическую коробочку и очаровательный халат.

На обед Роксана получила жареного цыпленка и даже съела немного десерта, приготовленного для нее миссис Даффи. А потом опять улеглась в постель и выглядела хорошо отдохнувшей. Она набросилась на покупки, сделанные Валентиной, и, к немалому удивлению последней, отнеслась к ним с явным одобрением.

— Ты купила именно то, что нужно, — признала Роксана и лихорадочно принялась накладывать макияж. — Так лучше, не правда ли? — спросила она, удовлетворенно разглядывая себя в зеркале. — Я была карга каргой, а теперь выгляжу совсем недурно. Если бы мне хоть немного поправиться и избавиться от этих ужасных синяков под глазами! — Она с отвращением коснулась их. — И еще необходимо заняться волосами.

— Могу помыть тебе голову, — предложила Валентина. — Я купила шампунь.

Похоже, Роксана даже растрогалась на мгновение.

— Надо же, ты все предусмотрела!

Она надела одну из новых ночных сорочек, а поверх нее — новый халат и прошлась по комнате.

— Если посмотреть на меня через темные очки, я могу показаться просто красоткой, как ты считаешь? А какой-нибудь мужчина тоже так сочтет? Мужчина, который знал, какой я была прежде, например?

У Валентины вдруг похолодело под ложечкой, как бывает при спуске в скоростном лифте.

— Ты имеешь в виду Ричарда? — тихо спросила она.

— Кого же еще? — В глазах Роксаны снова вспыхнула насмешка. — Сегодня утром я упомянула о миллионере, а он единственный знакомый мне почти что миллионер. Мои девичьи мечты о любви и всякие там прочие бредни канули в вечность, и я уверена, что ныне Ричард достаточно умудрен опытом, чтобы не придавать значения этому чувству. Но он всегда восхищался мною… одно время так сильно, что не желал оставить меня в покое. Если бы мне удалось воскресить хоть небольшую толику его юношеского увлечения… Ты должна откормить меня заварным кремом и яичными желтками с сахаром, и, может быть, нам удастся ввести Ричарда в заблуждение.

— Для чего? — спросила Валентина, стараясь не выказать своего отвращения к этой затее. — Уж не надумала ли ты наконец выйти за него замуж?

— Почему бы и нет, дорогая, если он готов скрасить остаток моей жизни. — Она выпустила в сторону Валентины струю табачного дыма. — Я могу взять на себя обязанности хозяйки и занимать его друзей. Надеюсь, он будет очень счастлив, когда мы поженимся и я снова поселюсь в Бледонс-Роке. — Вздох, вырвавшийся из ее груди, выдавал свое неподдельное чувство, давно и тщательно сдерживаемое. — Ты не представляешь себе, как я тосковала по Бледонс-Року все эти годы! Иногда мне казалось, что я просто не переживу, если опять не увижу Бледонс-Рок!

На следующий день она уже полулежала в шезлонге в саду, а еще через день даже загорала. Сад был маленьким, но утопал в цветах. Лениво гудели пчелы, перелетая с цветка на цветок. Шум морского прибоя, словно тихая панихида, наполнял умиротворением этот маленький мирок.

Роксана заводила разговор о морских фиордах, которые глубоко вдавались в сушу, и Валентина заподозрила, что ее неугомонную подругу подмывает вновь их обследовать. Роксана то и дело вспоминала Бледонс-Рок, розарий, залитую солнцем террасу вдоль всей южной стены особняка и прохладу лужаек в конце дня. Валентина понимала, что ее подруга тоскует по родным местам и хочет возвратиться туда. А учитывая ее характер, такая тяга может превратиться в неотвязное стремление, наподобие пристрастия к наркотикам или алкоголю.

Валентина поняла, что у Роксаны есть план, тщательно продуманный план. Она также поняла, что миссис Даффи догадывается, почему Роксана искала убежища именно в этом коттедже. Однажды, когда миссис Даффи занималась приготовлением яблочного пирога, а Валентина отправилась в деревню за покупками, Роксана появилась на кухне и без стеснения попыталась выведать у старушки все, что касалось приезда Ричарда.

Миссис Даффи встретила возвратившуюся Валентину с помрачневшим лицом.

— Мне это очень не нравится, — выпалила она. — Мистер Стерн возвращается двадцать четвертого, а мисс Роксана только и ждет этого. Говорит, что чувствует себя лучше и хочет навестить его, как только он приедет. Она намерена просить вас нанять машину, потому что подняться на скалу пешком пока что ей не по силам.

Валентина выложила из сумки закупленные продукты и сделала вид, будто сверяет их со своим списком. Миссис Даффи подошла к ней сзади почти вплотную и, тяжело дыша от возмущения, повторила:

— Мне это совсем не нравится, мисс Вал! Я всегда считала, что она не пара мистеру Ричарду, а теперь просто убеждена, что ей не следует опять морочить ему голову. Она нездорова и выглядит старше своих лет, а мистер Стерн должен жениться для того, чтобы создать семью.

Валентина уставилась на этикетку банки с вареньем.

— На вашем месте, Даффи, я бы не стала беспокоиться за мистера Стерна, — отозвалась она. — Он женится на той, на которой захочет.

— Но только не на мисс Роксане!

Валентина пожала плечами:

— Ее здоровье улучшается с каждым днем, и она все еще хороша собой. Многие мужчины могут найти ее очень привлекательной!

— Значит, я совершенно не понимаю мужчин и рада, что уже не девушка, чтобы интересоваться ими.

Яблочный пирог начал подгорать, и миссис Даффи поспешно вынула его из духовки.

— Если хотите знать, — продолжила она, — ее красят только глаза. А в остальном в ней нет ничего красивого! И если мистер Стерн такой мягкотелый, что опять позволит ей помыкать собой…

Но Валентина вышла из кузни. В гостиной она застала Роксану, которая что-то ловко переделывала в одном из платьев, купленных для нее. Она посмотрела на Валентину, оторвавшись от шитья, и оживленно заговорила:

— Я узнала от миссис Даффи, что Ричард приезжает двадцать четвертого. Мы так давно с ним не виделись, и я подумала, что нам с тобой было бы неплохо его встретить. Как ты считаешь? Во всяком случае, мы бы поступили как добрые соседи, верно?

— Как добрые соседи? — Валентина пришла в ужас. — Ты собираешься вломиться в его дом и там ждать его приезда?

— Не вломиться, — снисходительно улыбнулась Роксана, — а помочь подготовить дом к приему хозяина. Миссис Даффи поручили подыскать двух девушек для работы в доме, а новый дворецкий с женой приедут только послезавтра. Мы могли бы пойти туда и проследить за всем. Позаботиться о том, чтобы все было так, как это нравится Ричарду. Нельзя же ожидать, что новые слуги вспомнят о таких мелочах, как вазы с цветами и тому подобное. Это могли бы сделать мы с тобой. Мы заглянули бы в кладовку и проверили, достаточно ли там продуктов.

— Ничего подобного лично я делать не стану, — возразила Валентина, которую при одной этой мысли бросило в жар. — Полагаю, что Ричард сочтет это просто наглостью.

— Чепуха. — Роксана продолжала улыбаться. — Начать с того, что я знаю Ричарда куда лучше, чем ты, и уверена, что Ричард с восторгом воспримет наше участие в его встрече. А если тебе не нравится моя идея, то я отправлюсь одна. Я уже велела Джиму Андерсону, вашему местному таксисту, отвезти меня завтра туда для предварительного осмотра. Я нашла его номер в телефонном справочнике.

Валентина решила напомнить подруге о ее слабом здоровье:

— Но ведь ты все еще не оправилась как следует…

— Напротив. Я уже много месяцев не чувствовала себя так хорошо. Должно быть, подействовали здоровая пища и свежий воздух.

— Но ты здесь всего три дня и все еще принимаешь какое-то лекарство. — Валентина несколько раз видела, как Роксана тайком глотала маленькие белые таблетки. — Не знаю, от чего оно, и я предпочла бы пригласить к тебе врача, чтобы он сам прописал лекарства.

Мертвенно-бледное лицо Роксаны вдруг сделалось непроницаемым, словно маска. Красиво очерченные губы плотно сжались.

— Я не нуждаюсь в докторах, мне прекрасно помогают таблетки, которые я принимаю. Их не случайно мне прописали, между прочим: они вселяют в меня жизненные силы.

Валентина оглядела ее со смешанным чувством сомнения и искреннего участия.

— Жизненные силы не таятся в маленьких коробочках, — заметила она. — И не должны иметь форму таблеток. Особенно когда человеку всего слегка за тридцать, как тебе.

— Не напоминай мне о возрасте, — простонала Роксана, скривив ярко накрашенный рот. — Нет ничего ужаснее, чем разменять четвертый десяток. Когда тебе перевалит за сорок, ты распростишься со своей молодостью и поставишь на себе крест. Но тридцать два, тридцать три года… возраст, когда женщина растратила молодость и ничего не приобрела взамен. Вроде меня.

До самого вечера она оставалась задумчивой. Неестественное оживление, вдруг охватившее ее, улетучилось. В глазах застыла мука. Но на следующий день после обеда, когда к дому подкатило такси Джима Андерсона и остановилось за воротами садика, она почти походила на прежнюю Роксану, какой та была десять лет назад, — стройную, элегантную, необычайно живую и яркую, как огонь. На ней было полотняное платье пастельных тонов, и, хотя Валентина купила ей широкополую шляпу от солнца, Роксана держала ее в руке, подставив прелестную рыжеволосую головку легкому послеполуденному ветерку и жарким солнечным лучам. Глаза Роксаны, ярко-зеленые, как крылья зимородка, который пронесся мимо, подгоняемый бризом, сияли. Она не пожалела времени, чтобы добиться совершенства в макияже.

На расстоянии дюжины ярдов ей можно было дать двадцать два года вместо ее тридцати двух. На расстоянии шести ярдов ее возраст несколько возрастал. А вблизи не оставалось сомнений, что пора расцвета миновала.

И все же, садясь с ней в такси, Валентина с замиранием сердца думала о том, какие чувства испытает Ричард, вновь увидев Роксану.

Миссис Даффи тоже отправилась с ними в Бледонс-Рок, и, пока она на кухне отбирала на работу местных девушек, Валентина и Роксана провели тщательный осмотр дома. Они заходили в каждую знакомую им по прежним временам комнату, и Роксана комментировала внесенные архитектором Ричарда Стерна усовершенствования так, как обычно комментируют различные новации, осуществленные в доме, бывшие его законные обитатели — всегда пораженные переделками, но не всегда согласные с ними.

Например, еще одно большое окно, прорубленное в гостиной, теперь открывало широкую панораму морской дали, что Роксане очень понравилось. Чего нельзя было сказать об идее эркера в углу огромной столовой. И хотя он позволял обедающим получить прекрасный обзор моря, Роксане была больше по душе строгая простота столовой с длинным столом, сверкающей люстрой над ним и ковровой дорожкой длиной в несколько ярдов, по которой сновали официанты с блюдами в руках.

Роксана от всего сердца порадовалась самому современному виду кухни и дополнительным ванным комнатам, переделанным из маленьких спален. Она была вынуждена согласиться с Валентиной, что отделка особняка великолепна, вот только сразу видно, что занимался ею мужчина, — но в остальном все безупречно.

Она пробовала на ощупь занавеси из дамаста на одном из окон, прикидывая, сколько может стоить один ярд такого материала, когда в комнату из кухни вошла взволнованная миссис Даффи и сообщила: только что пришла телеграмма; Ричард с гостями приезжает в шесть вечера этого же дня.

У Валентины перехватило дыхание, а в глазах Роксаны лишь сверкнул огонек.

— Что ж, — заявила она, — значит, мы оказались здесь вовремя и можем помочь навести последние штрихи, чтобы комнаты для гостей и все прочее выглядело достойно. Надо поставить цветы в гостиной и на обеденный стол. Пойду переговорю с садовником. Узнаю, что он может предложить нам.

Но Валентина остановила ее:

— Да пойми ты, нам сейчас здесь не место. Мы должны уйти. Подготовка к приезду Ричарда и его гостей — абсолютно не наше дело. Мы только будем мешать слугам, и в любом случае мы не имеем права здесь оставаться.

— Вот как? — с невозмутимым выражением лица отозвалась Роксана и самоуверенно возразила: — Боюсь, я с тобой не согласна. Речь идет о легкой работе, для которой требуется множество рук. Супруги Дженкинсы, новый дворецкий и его жена со всем этим не справятся, а Даффи всполошилась, как наседка, и от нее мало толку. Поднимайся на второй этаж, достань постельное белье, а я займусь садовником.

Она устремилась в сад с почти прежней грацией и решительностью, и Валентина видела, как бледно-зеленое платье скрылось за кустами. Рыжеволосая голова Роксаны была гордо поднята. Впервые за много лет она оказалась в своей стихии, а Валентина почувствовала себя не у дел. И все же она направилась вместе с миссис Даффи наверх, к необъятным шкафам с бельем, и, пока миссис Даффи снимала чехлы с кроватей и открывала окна, Валентина считала наволочки и подбирала подходящие к ним по цвету простыни и полотенца, а потом разнесла их по приготовленным спальням.

Ричард вез с собой троих гостей, следовательно, надо было застелить четыре кровати и проверить четыре ванные комнаты. Все то время, пока они этим занимались, миссис Даффи взволнованно вздыхала и не переставала сетовать на непозволительность подобного вторжения. Валентину же занимали мысли о Роксане. Она спустилась в столовую и застала там свою подругу, которая деловито водружала вазу с розами посреди стола красного дерева. Полированная поверхность его была такой гладкой, что цветы отразились в ней, как в зеркале.

Роксана с улыбкой взглянула на вошедшую Валентину и спросила, видела ли она ее цветочную аранжировку в гостиной.

— Садовник оказался очень несговорчивым, но я потребовала от него столько цветов, сколько мне было нужно, и в конце концов он сдался. Будь моя воля, я бы заставила его каждый день присылать в дом цветы.

— Не сомневаюсь, что Ричард возьмет экономку или еще кого-то в таком роде, кто будет заниматься подобными делами, — отозвалась Валентина.

Она наклонилась, подбирая сор от цветов, и не заметила задумчивого взгляда Роксаны, брошенного на нее.

— Ричарду нужна жена, — резко проговорила Роксана.

Валентина выпрямилась. Ей вдруг стало ужасно неловко, неловко за Роксану и в то же время по множеству причин, не имевших никакого отношения к Роксане. Она подошла к ней поближе и доверительно сказала:

— Знаешь, когда я в последний раз видела Ричарда, то… у него, кажется, нет недостатка в женщинах. Мужчины меняются, они мужают и избавляются от тех слабостей, которыми страдали в юности. Их кругозор расширяется, появляются новые интересы. То же происходит со всеми нами. И ты не исключение — ты изменилась. Вероятно, не избежал этого и Ричард.

— Только не он! — самоуверенно воскликнула Роксана. — Не Ричард, который однажды был готов отдать все, чем он владел, за то, чтобы я вышла за него замуж! Он был готов стоять с протянутой рукой у ворот собственного дома… моего дома! Пожелай я, давным-давно стала бы здесь хозяйкой. Но я не желала… тогда.

Валентина придирчиво оглядела подругу, и ей стало еще больше не по себе. Роксана опять выглядела уставшей, лицо побледнело и осунулось. Она, пошатываясь, подошла к креслу и опустилась в него. Было что-то бесконечно жалкое в том, как она готовилась к спектаклю, который был ей не по силам, хоть она и отказывалась это признавать.

— Который час? — спросила она. — Ричард скоро будет здесь.

— Но мы не останемся здесь до самого приезда Ричарда! — воскликнула Валентина в панике. — Я позвоню Джиму Андерсону, чтобы он немедленно приехал за нами.

— Опоздала, — объявила Роксана, когда черный приземистый лимузин проскользнул мимо окна. За ним проследовал другой, серый. — Они уже прибыли. Ричард приехал! — Ее позабавил ужас, сковавший Валентину. — Дорогая, не будь смешной. Ричард — друг, наш давний друг. Он будет очень рад видеть нас. Думаю, мы оказались здесь как раз вовремя.

Но Валентина вовсе так не считала. Ей было страшно за Роксану и… за себя… Захотелось схватить подругу за руку и увести через застекленную дверь на террасу. Но Роксана никогда не позволяла, чтобы ее водили за ручку.

— Давай выйдем в прихожую, чтобы поприветствовать их там, — предложила она и с трудом поднялась со стула. Впервые Валентина увидела, что глаза подруги потемнели от волнения и стали бездонными, как высокогорные озера. Но Роксана вздернула подбородок и решительно сжала губы. «Если бы только она оставалась такой же жизнерадостной и помолодевшей, какой была, когда мы приехали в особняк, все бы сошло как нельзя лучше, — лихорадочно размышляла Валентина. — Но она слишком много времени провела на ногах и теперь опять выглядит на все свои годы. И пожалуй, даже еще на десяток лет старше».