Меж двух миров (СИ)

Глава 29

Вчера вечером Лана поставила пластину Алвису. Все прошло стандартно и без осложнений. Ее правда удивляло, что Алвис с крайне заинтересованным видом все это время следил за процессом. Лана, даже будучи лекарем, и то всегда отворачивалась, когда у нее кровь из вены брали, поэтому как можно спокойно сидеть и смотреть, когда тебе ставят пластину на кость, она даже представлять не хотела. После операции наложила на всю ступню и до середины икры прозрачный фиксационный гель, который застывает при помощи магии и держится заданный промежуток времени. После этого снять его раньше срока не получится, и когда время выйдет гель просто потрескается и раскрошится.

Эту ночь она снова спала одна. Утро было все таким же прекрасным и до ужаса одиноким. Не считая зашедшего вечером Раса, который накормил ее и отвел к Алвису, она не помнила, когда в последний раз проводила столько времени одна. Когда привыкаешь к тому, что вокруг тебя всегда находятся какие-то люди, то даже один день наедине с собой кажется вечностью. Да и были ли у нее в жизни вообще такие моменты одиночества?

Еще и спала она дольше, чем обычно. До винганзы осталось всего пару часов, но вставать с постели и собираться не хотелось. Поразмыслив над всем, что случилось и что рассказал ей Рас, Лана поняла, как сглупила, согласившись на эту драку, по-другому не назовешь. Тогда она была в шоке от знания, что ею манипулировали сестры-тройняшки, которых не должно существовать в природе, а ее отец был тайным сторонником оборотней. Да и ревность, которую она испытала впервые в жизни, тоже подлила масла в огонь.

И какое все это имеет значение сейчас?

‒ Да никакого, ‒ вздохнула Лана и потерла рукой лоб.

И вся ее подготовка может гроша ломаного не стоить, если у противника сила превосходит в несколько раз. Она согласилась на бой с Ингрид, потому что решила, что в первый раз легко ее обезвредила, но там больше сработал эффект неожиданности. Она может быть сколь угодно ловкой и умелой, но если пропустит хоть один удар, то от нее останется лишь груда мяса и костей.

Прикрыв глаза, Лана попыталась подумать о чем-нибудь другом. Это совершенно не те мысли, которые стоит обдумывать перед боем. Но как только в голове образовалась пустота, ее тут же заполнили собой серьезные глаза цвета предгрозового неба.

С раздраженным стоном откинув одеяло, Лана встала с кровати. Пора собираться.

Умывшись, заплела волосы в плотную косу и, свернув ее кольцом, закрепила на затылке заколками. Тут же само всплыло воспоминание, как на первом занятии с наставником тот сразу же схватил косу и долго таскал ее за волосы. Это были одни из самых неприятных ощущений в ее жизни, но они послужили хорошим уроком.

Каким-то чудом Лана откопала в рюкзаке эластичные черные штаны, в которых занималась еще в академии. Наверх надела короткий спортивный топ и стала искать черную водолазку, которая была в комплекте со штанами. Перерыв все разделы рюкзака, ничего не нашла и стала искать что-нибудь подходящее среди своих вещей и блузок.

Ничего не подходило, выглядело, конечно, красиво, но она не могла свободно двигать в них руками. В комнате, бывшей еще утром аккуратной полупустой спальней, словно взорвалась бомба из разноцветных тканей и разбросала по поверхностям шрапнель из шелка всех цветов радуги.

Может позаимствовать что-нибудь у Видара? Мужская рубашка уж точно не будет ей мешать двигаться. Вот только его все еще не было, а время уже поджимало. Лана затолкала поглубже правила приличия и подошла к шкафу. Открыв дверцы, разочарованно поджала губы. Вот уж не думала, что оборотень ведет столь аскетичный образ жизни. В шкафу лежала лишь тройка штанов и парочка не очень новых рубашек больше похожих на рабочие. Открывать ящик снизу не стала, разумно решив, что там хранится белье.

Закрыв дверцы, Лана увидела рядом со шкафом большой холщовый мешок. Она уже и так нарушила правила приличия, когда залезла без спроса в шкаф, залезет тогда уж и в мешок. Наглеть так наглеть.

Раскрыв его, она с радостным писком потащила в гостиную, чтобы не перемешивать вещи со своими. Да и спальня подобного издевательства точно не выдержит. Хватит с нее уже разбросанных вещей.

Вытянув первую же попавшуюся под руку вещь, Лана ахнула от восторга. Черная шелковая рубашка с искусно выполненной серебряной узорной вышивкой по плечам, уходящей вперед к ключицам и назад по спине, явно ручной работы, приятно холодила руки и ласкала взгляд. Такая красота и лежит в мешке. Может у нее имеется какой-то изъян, из-за чего ее решили выкинуть, но внимательно просмотрев со всех сторон, Лана ничего не нашла.

Накинув на себя рубашку, почувствовала, как ее окутал гладкий холодный шелк и теплый запах дубовый коры. Стараясь не обращать внимания на дразнящий запах, Лана стала закатывать длинные рукава. Когда обе руки оказались свободными она, устав бороться с собой, прикрыла глаза, подняла воротник к носу и медленно вдохнула мужской запах, оставшийся на рубашке.

‒ Что ты делаешь? ‒ раздалось напряженное со стороны двери.

Лана подпрыгнула, словно ее застукали за чем-то постыдным. Хотя, наверное, так оно и было.

Видар стоял в дверях и выглядел, откровенно говоря, не очень. Вся одежда была гораздо больше по размеру с налетом мелкой древесной пыли, покрытые щетиной щеки впали, выделяя еще сильнее скулы и челюсть, а глаза были красными и воспаленными.

Он напряженно рассматривал ее, медленно опуская взгляд ниже и когда достиг живота, Лана вспомнила, что на ней только топ, прикрывающий грудь. Покраснев и запахнув полы рубашки, она скрестила руки на груди, удерживая края.

‒ Мне нужна была рубашка на винганзу. Я поискала у себя, ничего не нашла и наткнулась на мешок с вещами. ‒ Она еще раз осмотрела ткань рубашки. ‒ Почему ты решил ее выкинуть? Она очень красива и в отличном состоянии.

Видар ощутимо напрягся и молча разглядывал рубашку, не поднимая глаза на Лану. Кривил губы и похоже не очень хотел отвечать, но потом выдохнул и, посмотрев на нее, сказал:

‒ Потому что ее подарила Ингрид. Как и все остальное в мешке. Мне плевать на рубашку, но думаю тебе не стоит ее надевать, это сильно разозлит Ингрид.

‒ Тогда эта рубашка мне просто идеально подходит, ‒ Лана растянула губы в усмешке.

‒ Ты слишком легкомысленно к этому относишься, ‒ обреченно и тихо сказал Видар.

‒ Почему же? Все в точности наоборот, чем больше она будет злиться и выходить из себя, тем больше у меня шансов.

Он хотел еще что-то сказать, но потом покачал головой и молча пошел к двери. Лана решила, что он уходит. В ней тут же поселилась паника и куча слов, которые можно ему сказать, чтобы он остался. Она была готова даже извиниться, хотя не понимала, чем обидела его, лишь бы он не уходил сейчас, но тот дошел до двери и вернулся уже не с пустыми руками.

‒ Я тебе кое-что принес.

И протянул ей завернутый в ткань шест.

‒ О, спасибо, большое. Я сейчас.

Лана забежала в комнату, застегнула рубашку и среди огромной кучи цветного великолепия достаточно быстро нашла черный короткий корсаж под грудь. Затянув его на талии, оглядела себя со всех сторон. Получилось очень даже неплохо. Длинная рубашка юбочкой выглядывала из-под корсажа, прикрывая попу, утянутая талия и свободный верх с серебром на плечах выглядели не только красиво, но и воинственно.

Выйдя из комнаты, Лана наткнулась на напряженный изучающий взгляд оборотня. Он долго рассматривал ее с головы до ног и, когда посмотрел в глаза, его взгляд был полон такой тоски и печали, что Лане стало дурно. Они долго смотрели друг на друга, не двигаясь, пытаясь выразить взглядом все, что чувствовали и о чем переживали.

Он уговаривал ее отказаться, она стояла на своем.

Моргнув, Мелания сбросила оцепенение и перевела взгляд на шест, который он так и держал в руках.

‒ Я могу посмотреть?

Видар молча протянул его ей.

Развернув ткань, она задохнулась от восторга. Шест был идеален. Не только своими размерами и пропорциями, но и видом. Темная, почти черная древесина не имела каких-либо дефектов и изъянов. По центру была та самая резьба мелким ромбом, такой же узор был на концах шеста. Она ни у кого такого не видела. На занятиях ей выдавались простые деревянные шесты с перетяжкой по центру, а здесь она даже не рассчитывала на что-то большее, чем черенок от лопаты. Но то, что она сейчас держала в руках, было просто…

‒ Потрясающе… ‒ выдохнула Лана. ‒ Что это за дерево?

‒ Мореный дуб. Эта была самая плотная древесина, которая у меня имеется.

‒ Это сделал ты?! ‒ посмотрела в удивлении на него Лана и заметила синяки под глазами. ‒ Ты всю ночь над ним сидел, да?

Видар был слишком молчалив сегодня, промолчал он и в этот раз, но ответ ей уже не требовался. Этот шест сделал он ‒ для нее.

Лана проверила балансировку, уравновесив шест на пальце. Вес отличный, не слишком легкий для хорошего удара и не слишком тяжелый, чтобы быстро устать. Идеально, просто идеально. Крутанула его в одной руке, перекинула в другую, прокрутила за спиной и широко улыбнулась.

Наставник когда-то сказал, что у каждого есть свое оружие, созданное именно для тебя и под тебя, что найти его большая удача и не всем это дано. И что при первом взгляде и касании возникает потрясающее чувство родства и единения, словно ты много лет не видел своего близкого и любимого родственника, и вот наконец вы встретились.

Лана ощущала весь этот спектр эмоций радости и счастья. Она, смеясь, подкидывала и крутила шест, и ей казалось, что древесина звенит и вибрирует в ее руках, так же радуясь долгожданной встрече. Бросив быстрый взгляд на Видара, Лана заметила, как он напряженно и оценивающе вглядывается в каждое ее движение. Прекратив заигрывать со своим новым оружием, которое она теперь ни за какие деньги и блага не отдаст, она посмотрела на оборотня.

Помявшись немного, она сделала неуверенный маленький шаг к нему и заметила, как он напрягся. С каждым шагом Видар каменел все сильнее, и когда она остановилась почти вплотную к нему, вовсе перестал дышать. Решившись, Лана чуть привстала на носки и легко, почти невесомо поцеловала колючую щеку.

‒ Спасибо, ‒ еле слышно выдохнула Лана и тут же оказалась прижатой к твердому телу.

Видар крепко обнимал ее руками, уткнувшись лицом в шею, и шумно дышал. Сердце у него билось так громко и сильно, что казалось у нее на теле останутся синяки от его ударов. Теплое дыхание ласкало кожу, и она чувствовала, как нос и губы стали медленно подниматься вверх по шее. Овеяв теплом ухо и прижавшись губами к виску, он с невыносимым отчаянием прошептал:

‒ Пожалуйста, откажись…

Повернув голову, посмотрел ей в глаза, касаясь кончиком носа.

‒ Пожалуйста, Лана. В винганзе нет никакого смысла, ‒ и почти неслышно добавил: ‒ Я и так весь твой…

Сердце у нее пропустило пару ударов. Лана всматривалась в его серо-синие глаза, умоляющие ее остаться дома, и понимала, что не выполнит его просьбу. Не в ее природе отказываться, когда она уже дала согласие, даже если затея оказалась глупой и проигрышной. Не самая лучшая черта ее характера.

Рассматривая так близко резкие, но красивые мужские черты, Лана почувствовала, впервые в жизни, что хочет большего, чем простые объятия. Все его признания были странными, начиная с рычащего “моя” и заканчивая тем, что он шепотом сказал сейчас, но все они вызывали у нее в душе потрясающую бурю чувств.

Облизнув губы так же шепотом сказала:

‒ Как думаешь, Ингрид сильно разозлится, если почувствует, что мы с тобой целовались?

‒ Да, очень. Именно поэтому нам не стоит этого делать, ‒ и наперекор словам еще крепче прижал ее к себе.

Видар снова разглядывал ее лицо, смакуя каждую деталь. Остановив взгляд на ее губах, начал медленно склоняться к ней.

‒ Народ, поторапливайтесь! ‒ раздалось за входной дверью, сопровождаясь оглушающими ударами кулака. ‒ Время поджимает. Уже все собрались.

Лицо у оборотня перекосило так, словно ему сообщили, что до конца жизни он обязан есть одни лимоны, причем незрелые. Ослабив хватку, он опустил руки, освобождая Лану из объятий.

‒ Нам правда не стоит этого делать, ‒ с тоской посмотрел он на ее губы и отвернулся.

Лана не знала, что подтолкнуло ее. Может страх перед предстоящим боем, может злость, что в который раз все прерывается на самом интересном. Хотя после обещания не врать самой себе можно признаться, что она хочет этот поцелуй не для того, чтобы разозлить Ингрид.

Она его просто хочет. От этого мужчины.

Не выпуская шест из одной руки, она чуть подпрыгнула, и обхватив мужчину за шею, крепко поцеловала. Хотя поцелуем это назвать сложно, она скорее клюнула его и, замерев, оставила смятыми их губы.

Видар с отчаянным полурыком-полустоном прижал ее к себе одной рукой за талию, а другой за шею, фиксируя голову, и углубил поцелуй. Они целовались с таким отчаянием, словно прощались на века, или же наоборот только встретились после долгой разлуки. Прижимались друг к другу, пытаясь слиться воедино и не расставаться никогда. Утолив первую страсть и задыхаясь от нехватки воздуха, они замедлились, объятия и поцелуй стали нежнее. Теперь они не торопились, наслаждаясь каждым мгновением.

В самом начале Видар громко рычал, впиваясь в ее губы, словно боялся, что ее отберут у него. Сейчас же он лишь слегка урчал от удовольствия.

Лане до дрожи нравились звуки, которые он издавал. Она сама уже тяжело дышала, тихонько постанывая на выдохе. Уже решив, что стоит плюнуть на винганзу и остаться дома, почувствовала, как ее хватают за талию и практически отрывают от Видара. Она успела увидеть только разъяренные звериные глаза, прежде чем Расмус задвинул ее себе за спину и перехватил обезумевшего оборотня.

Дракой это вряд ли можно назвать. Рас был крупнее Видара и, быстро скрутив ему руки за спиной, повалил на жалобно скрипнувший пол.

‒ Успокойся, ‒ от тона Раса разве что иней по полу не пошел. ‒ Никто ее у тебя не забирает, но нам и правда пора выходить.

Прижатый к полу Видар умудрился повернуть шею и не моргая смотрел на Лану. Желтые глаза заполнили все пространство, а из приоткрытого рта виднелись длинные клыки. Он тяжело дышал и будто черпал силы для спокойствия в ней. Постепенно дыхание выровнялось, клыки втянулись, а глаза снова стали человеческими.

‒ Я в порядке, ‒ прохрипел Видар.

Рас медленно отпустил его, поднявшись с пола, отряхнул одежду и протянул Видару руку.

‒ Прости, дружище, но вы очень увлеклись, вообще ни на что не реагируя.

‒ Все хорошо. Я понимаю.

Крепко пожав предложенную руку, Видар притянул Раса для объятий. Они оба дружески хлопнули по спине с такой силой, что Лана начала переживать о целости их позвоночников. Но нет, видимо все в порядке вещей, даже улыбаются.

Видар подошел к ней, сжал в ладони свободную от шеста руку, поцеловал в макушку, глубоко вдохнув, и так же молча направился к двери.

Винганза… А Лана уже успела о ней забыть.