Меняя курс

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.

Эли Мартинез «Меняя курс»

Название: Эли Мартинез, «Меняя курс»

Переводчик: Ирина Серова, Дария Острикова (пролог - 1 и 2 главы)

Редактор: Арина Григорьева, Ксения Мурзакова(пролог)

Вычитка: BellA

Переведено для группы: https://vk.com/stagedive

Аннотация

Я встретил Сару Эриксон, когда мне исполнился двадцать один год. Судьба подарила нам семь счастливых лет, прежде чем ужасная трагедия отобрала ее у меня. Она не погибла, но иногда мне кажется, что так было бы лучше.

На протяжении четырех лет после аварии я жил, словно блуждая во тьме. Исполнял любой ее каприз, но ей было ненавистно само мое присутствие. Тем не менее, я все еще цеплялся за нее, за наше будущее, которое мы собирались построить вместе. Однако невозможно цепляться за человека, которого просто больше нет.

Я не понимал этого, пока не встретил Джесс Эдиссон, бариста местной кофейне. Не осознавал, что потерял в тот трагический вечер не только Сару, но и самого себя. Джесс помогла мне отпустить прошлое и полюбить вновь. Но что происходит, когда твоя прошлая жизнь вторгается в нынешнюю, и женщина, которую ты когда-то любил, отказывается принимать ту, без которой твое существование не имеет смысла?

+18

(в книге присутствует нецензурная лексика и сцены сексуального характера)

Любое копирование без ссылки

на переводчика и группу ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

Пролог

— Сара, не смей! Черт возьми! Останься со мной!

Дотрагиваюсь до ее лица и нежно убираю окровавленные волосы со лба.

Даже в этот страшный момент я смотрю на нее, завороженный ее красотой. Вся в крови, с ранами по всему телу, неподвижная в моих руках, она по-прежнему остается самой завораживающей женщиной на свете. В глубине души я понимаю, что это лишь внешняя оболочка жены. Моя Сара никогда бы не поступила так с собой. И что более важно — она никогда бы не поступила так со мной.

Возможно, именно благодаря царящему вокруг безумству, я, наконец-то, осознаю, что потерял ее навеки.

Останется она в живых или умрет, моей жены больше нет. Этот человек — не та Сара, с которой за семь лет я смеялся больше, чем за всю свою жизнь до нее. Она точно не та, с которой мы несколько лет строили планы на будущее. Нашим мечтам теперь не суждено сбыться. Я признаюсь себе в том, что чувствую едкую горечь, но странным образом ощущаю, как тяжесть уходит из души после этих слов. На протяжении семи месяцев я наблюдал, как она растворяется, словно призрак в ночи, как теряю ее мало-помалу. В глазах угасала искра жизни. Раз за разом, день за днем женщина утрачивала чувство реальности. Она увядала постепенно: сначала разум, потом эмоции, а теперь погибало и тело.

Моя Сара умерла семь месяцев назад, возвращаясь домой после ужина, и никогда больше не вернется в мою жизнь. В этот самый момент я начинаю задыхаться. Меня охватывает сковывающий ужас, и не только от того, что, возможно, Саре наконец-таки удалось закончить свою жизнь. Я парализован от осознания, что и моя жизнь по спирали несется вниз, а там меня ждут одни несчастья и страдания. И поэтому делаю единственное, что в моих силах — цепляюсь за умирающее тело некогда любимого человека. Я люблю Сару, но не ее саму, а ту жизнь, о которой мы мечтали вместе, признаваясь себе, что моей жены, по сути, уже нет. Может быть, ее сердце все еще бьется внутри, но окровавленная помешавшаяся женщина, которая лежит у меня на коленях, лишь внешне похожа на мою первую и единственную любовь.

— Где же, черт побери, скорая?! — кричу изо всех сил охрипшим голосом. — Держись, малыш, — шепчу я, нежно поглаживая ее по волосам. И вновь повторяю обещание, которое ежедневно давал ей с того самого злополучного дня, когда она так изменилась. Наверное, я произношу эти слова для нее, а может быть, и для себя, но четко понимая, что это самая большая ложь, которую я когда-либо говорил:

— Держись, малыш, все будет хорошо.

Глава 1

Бретт

Семь лет назад в нашей местной библиотеке я встретил Сару Кейт Эриксон. Это была любовь с первого взгляда. Мы оба тянулись к сборнику Уильяма Шекспира, наши руки встретились и посыпались искры. Мы встречались три года, поженились, и только в первую брачную ночь у нас была близость. Во всяком случае, это была версия, которую мы пообещали рассказать нашим будущим детям.

На самом же деле, я познакомился с Сарой в баре, она находилась в том состоянии, когда начинаешь разговаривать с бутылкой вместо собеседника. Красотка была одета красное облегающее платье, на ее ногах красовались черные туфли с высоченными, вызывающими грязные мысли, каблуками. Хоть она и была развратно одета, но, клянусь, выглядела во всем этом потрясающе. Сара от природы высокая, но в тех возбуждающих туфлях, еще больше возвышалась над остальными женщинами. Ее компания также была одета в не менее сексуальные наряды, а цель их совместных усилий была очевидна.

Я наблюдал за Сарой, пока та заказывала очередную порцию выпивки у бармена, который неприлично долго смотрел на едва прикрытую платьем грудь. Перегнувшись через барную стойку, она пальчиком приподняла его подбородок, направляя взгляд на свое лицо, пока говорила, что налить. Затем повернулась, уперлась локтями в стойку и, обольстительно изогнувшись, продемонстрировала свои прелести всем находящимся в зале мужчинам. Именно в тот момент я понял, что хочу рассмотреть их поближе. То есть ее… Мне захотелось познакомиться с ней поближе.

Конечно, смотреть на Сару было даже как-то опасно, но я не мог отвести глаз. Как бы банально ни звучало, в этой высокой блондинке было что-то, что приковывало мое внимание. Я сразу почувствовал эрекцию, представляя эти длинные ноги, сжимающими мои бедра. Соглашусь, что по сравнению с остальными, смотреть на нее было не так уж и опасно.

Немного пошатываясь на каблуках, Сара вернулась к своим подружкам, продолжая болтать и смеяться. Просто удивительно, что она не запнулась и не упала, потому что была пьяной в стельку. Окружение девушки находилось в ловушке ее флюидов, так же, как и я. Они внимали каждому ее слову и взрывались истерическим смехом, как только та заканчивала говорить. Понятия не имею, о чем они болтали, но судя по чрезмерной жестикуляции Сары и громкому хохоту всей компашки, это были те еще истории.

Спустя какое-то время девушки принялись тыкать пальцами в проходящих мимо них мужчин и женщин. Они оценивали сексуальность мужчин по шкале от одного до десяти и высмеивали наряды женщин. И скажу вам, что они были абсолютно уверены в том, что окружающие их не слышали, хотя, на самом деле, все, кто не выпил по пятнадцатому бокалу, слышали каждое слово. В итоге эти три обольстительницы остановили свои оценивающие взоры на мужчине напротив, и, судя по их улыбкам и поправлениям прелестей, он им приглянулся. Вот же счастливчик! Нужно было что-то предпринять до того, как парень получит награду за свои заинтересованные раздевающие взгляды. Выпив залпом остатки пива, я решительно направился к бару.

Просто невероятно, что в тот единственный вечер, когда отправился выпить в одиночестве без приятелей, я встретился с живым, дышащим одним со мной воздухом, идеалом женщины из эротического сна, да еще и на каблуках. Обычно они ходят стайками и всегда держатся поблизости. К счастью для нас, мужчины тоже привыкли действовать в команде. Одному влиться в женское общество довольно трудно, но нет ничего невозможного. Главное быть ненавязчивым, иначе стая пираний съест меня живьем. Нужно пойти туда, очаровать их всех, и уехать в закат с длинноногой блондинкой. А еще лучше, если она будет ехать к закату верхом на мне. Однако мои желания слегка опережали реальные события. Я размял шею, потер ладони, как какой-нибудь спортсмен, и нашел, пожалуй, единственный плюс в этой неловкой ситуации. И он был в том, что мне не придется спорить с парнями о праве на красотку.

— Дамы, могу я угостить вас? — спрашиваю я, подойдя поближе к трём девушкам.

«Да уж, совсем ненавязчиво, придурок! Они, конечно, раньше такого не слышали», ругаю себя я мысленно.

— Нет, — говорит самая невысокая из них и отворачивается, игнорируя меня.

Не самый частый ответ, который я слышу, когда подхожу знакомиться. Даже не уверен, посмотрела ли она на меня, прежде чем отвергнуть мое предложение. Я привлекательный парень, не буду притворяться, что сам не знаю об этом. Ростом сто девяносто шесть сантиметров, брюнет с зелеными глазами. Часто занимаюсь в спортзале и слежу за своим внешним видом. Все, что обычно нравится женскому полу. И одет я не в обычную майку, как обыватель ночного клуба. Сегодня я в темных джинсах с ремнем, ярко-синей рубашке, выгодно выделяющей мой торс, и ботинках. Не самый лучший мой образ, однако, этой дамочке с методичкой «Как быстро отшить парня» повезло бы, если б я просто взглянул на нее.

В изумлении, что мне отказали, я так и остаюсь на месте, мучительно продумывая новый план действий. Не собираюсь идти на попятную. Джерри Джеркоф с противоположной стороны барной стойки не получит «красное платье».

— Ух, какой ты высокий! — слышу я голос рядом. Оглянувшись, встречаюсь лицом к лицу с самой манящей женщиной сегодняшнего вечера, и — в мечтах — новой участницей моей комнаты эротических игр.

— И ты тоже, — отвечаю я, наклоняясь к самому уху, чтобы она смогла услышать меня сквозь звучащую музыку. Немного отстраняясь, игриво ей ухмыляюсь, давая понять, что она меня заинтересовала.

— Нет, я имею в виду, что ты реально высокий, — качаясь, девушка театрально выгибает шею и отступает назад, чтобы взглянуть мне в глаза.

Я киваю со смехом, соглашаясь с ее оценкой, а она хватает своих подруг и визгливо кричит им:

— Вы только посмотрите, какой он высокий! — закрываю глаза и поправляю штаны, вслушиваясь в самый сладчайший южный акцент, звучащий из уст опьяневшей красотки.

— Привет, я Бретт, — протягиваю руку ее подруге.

— Привет, я Реджина Фаланж, — говорит Отшивательница парней, пожимая мою в ответ.

— А я Анастасия Биверхаузен. Анастасия — имя как у русской принцессы. Биверхаузен происходит от сочетания слов бобер и дом, то есть дом, в котором живет бобер, — компания покатывается со смеху.

— Ну, я понял. А тебя зовут?.. — обращаюсь я к девушке-мечте, когда она все же поднимает голову, вытирая слезы с нижних век.

— О, Боже, прости за них. Они слегка перебрали, сидят за рюмкой с полудня. Я Даника. Просто зови меня Даникой, — говорит красотка без заминки. Интересно, возможно, она не так уж и пьяна, как мне показалось.

— Что ж, Даника, давай я куплю тебе и твоим веселым подружкам выпивку.

— Хорошо… стоп! Собираешься посыпать что-то в наши бокалы? — спрашивает она с насмешливой серьезностью.

— План был не такой. Но если у тебя есть что подсыпать, я бы с удовольствием добавил в твой бокал, пока ты не видишь.

— Ну, уж нет. Я пробовала на прошлой неделе, и мне не понравилось. Уж лучше просто выпью, — шутя, отвечает девушка.

— Понимаю на все сто, — киваю я, подыгрывая ей.

— Хей, что заказываем? Бретт платит, — кричит она, повернувшись к подругам. — Забудь, они не слышат. В общем, нам «Корону», «Секс на пляже» и одну текилу.

Машу бармену, чтобы сделать заказ, добавляя пиво для себя. Пока жду напитки, я поочередно болтаю с девчонками и поглядываю в сторону Джерри Джеркофа.

— И какой твой? — спрашиваю я, когда бармен ставит выпивку перед нами.

— Что? Ты имеешь в виду бокалы? Это зависит от того, какой ты считаешь моим, — флиртует она в ответ.

— Хм, дай-ка угадаю, — потираю подбородок, напуская на себя задумчивый вид. — Ты не настолько пьяна, чтобы пить текилу. И не кажешься девчонкой, которая заказывает фруктовый напиток с торчащей соломинкой вишневого цвета и зонтиком. Методом простого исключения, я выбираю «Корону».

Оглядев все три напитка, красотка шутливо хватает то один бокал, то другой, но, в конце концов, убирает зонтик и вишневую соломинку из бокала с фруктовым коктейлем.

— Что ж, ты был прав насчет одного: я не заказываю выпивку с вишневыми соломинками и зонтиками. Но тем не менее обожаю «Секс на пляже», — говорит она, подмигивая, и выпивает его залпом, с грохотом опуская пустой бокал на барную стойку, как будто пьет с Патриком Суэйзи в фильме «Дом у дороги».

— Ты танцуешь? — спрашивает девушка, вытирая пальцами уголки рта.

— Безусловно, мэм, я танцую, — отвечаю я с нескрываемым идеально проработанным южным акцентом.

— Это было ужасно. Бретт, надеюсь, танцуешь ты лучше, чем изображаешь акцент, — говорит она и, шлепая меня по заднице, направляется на танцпол.

Знаю, определенно рано говорить о том, что я влюбился в эту сумасбродную девицу, но точно уверен, что влип по полной.

Глава 2

Бретт

Весь вечер я не мог оторвать глаз от манящей пятой точки Даники. Мы танцевали и смеялись, узнавая друг друга все лучше. Она была прекрасна не только внешне. Ее внутренний мир также оказался богатым. Даника сообщила о том, что мечтает стать писательницей, а я рассказал, что решил пойти в полицию, как только окончу колледж. Ее подруги осушали заказанные мною напитки, произнося дурацкие тосты, вроде «за вибрирующие анальные пробки!» или «за бисексуальных мужчин!». Я мог ошибиться по поводу количества выпитого ею алкоголя, но оказался абсолютно прав насчет того, чем закончился этот вечер.

Через три часа после знакомства с Даникой, я сидел в ее ванной комнате, придерживая ей волосы, пока она блевала. Это был самый отвратительный момент в моей жизни. Ее тошнило до тех пор, пока просто стало нечем. Зрелище было ужасным, но я, как любой на моем месте жаждущий секса мужчина, делал все, что было в моих силах для достижения желаемого. Поэтому сидел и гладил ее по голове, прикрывая рот и молясь Всевышнему, чтобы меня тоже не вырвало. К тому моменту, когда девушка, наконец, остановилась, я мысленно договорился с Высшими силами о том, что назову первенца Хевцивах (прим.ред. Библейское имя), лишь бы она перестала.

Пробуждение на краю незнакомой кровати вносит сумбур в мои мысли. Едва открыв глаза, я вижу склонившуюся надо мной, одетую в лазурь океана, красавицу.

— Привет, — говорит она, обходя вокруг постели и садясь рядом.

— Еще так рано. Как ты смогла проснуться после вчерашнего представления в туалете?

— Если не хочешь повторения на бис, лучше об этом не вспоминать.

— Нет уж спасибо! Такое мне запомнится надолго. Хочешь позавтракать? Или ты избавилась и от желудка тоже, помимо вчерашних семнадцати оливок, украденных с подноса бармена?

— Он оставил поднос на самом видном месте, предлагая всем желающим! — отвечает красотка, играючи толкнув меня в плечо.

— Ладно, сдаюсь. Еще слишком рано для контактных видов спорта.

Я хватаю ее за талию, притягивая к себе. Она тут же напрягается и застывает, и до меня доходит — несмотря на то, что прошлый вечер прошел в весьма теплой атмосфере, девушка все же была изрядно пьяна. Не представляю, что она вообще помнит о вчерашнем. Освободив ее из объятий, сажусь на край кровати, располагая ее, все еще несколько отстраненную, рядом с собой. И провожу руками по ногам, чтобы ненароком не дотронуться до нее.

— Что ж, может, начнем сначала. Я Бретт. Люблю футбол, пешие прогулки по пляжу, пиво и золотистых ретриверов. Ненавижу ужастики, особенно снятые Диснеем. По знаку зодиака я Дева, но не беспокойся, на самом деле я больше похож на Рыб, ну, или, по крайней мере, так говорит моя сестра, — бессмысленно тараторю и замолкаю с полуулыбкой на губах, понимая, что мне стоило сначала воспользоваться зубной щеткой, чтобы сидеть так близко к ней.

— Ну привет, Бретт. Приятно познакомиться с тобой еще раз, — подмигивает красотка в ответ.

— Подмигивание можно расценивать как знак, что ты помнишь вчерашний вечер?

— Ага, я из тех редких людей, которые никогда не забывают, что творили на пьяную голову. Я бы отдала первенца, чтобы забыть свое поведение прошлой ночью.

— Назовем его Хевцивах, — говорю я со знанием дела.

— Как?

— Не бери в голову, небольшая сделка с Всевышним, заключенная вчера, — бормочу я, не замечая черного юмора в своих словах.

— Ааа, ну ладно, — несколько смущенно говорит девушка, не желая продолжать тему вчерашней ночи.

— Я лучше пойду, наверное, у тебя есть дела, — встаю с постели, чувствуя себя не в своей тарелке.

— Ну да. Тебя подвезти до твоей машины?

— Нет, я живу недалеко отсюда, пройдусь пешком, а потом возьму такси до машины.

— Я абсолютно не против, правда! Сейчас только переоденусь, — говорит она. Ей так же неловко, как и мне.

— Даника, ну что ты, честно, я пешком доберусь. Мне не слож…

— Сара, — перебивает девушка, опустив взгляд и трогая еще не высохшие после душа кончики волос.

— В смысле?

— Черт. Мое имя — Сара, — смущенно говорит она, продолжая избегать моего взгляда.

— Сара? Серьёзно?

— Да. Я называюсь Даникой, когда мы идем с подругами выпить. Это так глупо — выдумывать себе новые имена. Не всегда выходит. Все время получается какая-нибудь ерунда. Бывает, что Аманда или Кейси, выкрикивают мое настоящее имя, изобличая ложь.

— Наверное, Аманда и Кейси это те, которых я знаю под именами Реджина и Анастасия?

— Точно. Они выбрали себе имена из любимых ТВ-шоу. Какое-то время я использовала Бланш Деверо, но меня пугает количество мужчин, которые смотрят «Золотых Девочек». Так что я выбрала любимое имя, которым в будущем назову свою дочку.

— Что ж, Сара, — специально отчетливо проговариваю ее имя, будто пробуя на вкус. — Я пошел. Рад, что тебе лучше. Советую выпить ибупрофен с тремя литрами воды. После вчерашнего у тебя обезвожен организм, — оглядываюсь по сторонам, пытаясь вспомнить, где снял обувь.

— Какой же ты высокий, — слышу я знакомую фразу из-за спины.

— Именно так ты начала наш разговор вчера.

— Нет, ты, правда, высокий.

— А это вторая твоя вчерашняя реплика, — поднимаю брови, с раздражением удивляясь, как шикарный вечер мог превратиться в такое неловкое утро.

— Послушай, мне очень жаль. Я не хочу, чтобы ты плохо думал обо мне. Просто не знаю, как вести себя в такой ситуации, — пытаясь извиниться, Сара делает шаг ко мне.

Вздыхая, выпрямляюсь и потираю затылок.

— В таком случае, как насчет того, чтобы познакомиться с настоящей тобой, приготовить вкусный завтрак и показать мне, где находится кофеварка? — хитро улыбаюсь я ей.

Она медлит с ответом, но затем одаривает меня своей ошеломляющей улыбкой.

— Привет, меня зовут Сара, и я ни при каких условиях не буду готовить тебе завтрак. Но тем не менее разрешаю тебе угостить меня чем-нибудь вкусным в кафе на углу. И если тебе не терпится выпить кофе, на кухне есть банка, без кофеина. Я пью его только зимой, чтобы согреться в здешнюю холодную погоду.

— Я принимаю твое предложение, прекрасная Сара, и, как ты сказала, угощу тебя чем-нибудь вкусным. Но сначала мне все же надо спросить кое-что. Во-первых, какой смысл пить кофе без кофеина? Во-вторых, откуда ты родом, если выдаешь такие словечки как «здешний»? И, наконец, самый важный вопрос: почему ты хочешь назвать ребенка Даникой? — произношу свою речь наигранно испуганным голосом и улыбаюсь самой своей обаятельной улыбкой.

— Ах, ну, конечно, Хевцивах звучит намного лучше, — фыркает девушка и, повернувшись ко мне спиной, заходит в гардеробную, чтобы переодеться.

Прикладываю руку к груди, притворяясь пораженным в самое сердце ее колкостью.

— Туше́, Сара, туше́.

И в тот момент понимаю, что, наверное, мог ошибаться, и влюбиться в такую восхитительную девушку, как она, совсем не рано.

Глава 3

Бретт

— Ладно, объясни мне еще раз, — говорю я Саре, сидящей напротив меня в кабинке местного ресторанчика. Девушка делает печальный вздох и начинает говорить:

— Они кладут в сэндвич бекон, яйца и сыр в ошибочном порядке. Чтобы сделать его правильно, я заказала жареные яйца, два тоста, четыре ломтика бекона и два кусочка сыра.

Заинтригованный, я наклоняюсь к ней:

— Ингредиенты ведь те же самые. Как можно сделать сэндвич не так?

— Самый вкусный сэндвич нужно готовить по определенному порядку: выложить хлеб, затем сыр, бекон, яйцо в середине, потом снова бекон, сыр и хлеб. А когда они делают его за тебя, то кладут слишком бекона и сыра. Так что, на самом деле, это не более чем сандвич с яйцом с привкусом бекона и сыра.

— Что ж, это был самый длинный разговор про бекон, — смеясь, отвечаю я.

— Тогда, очевидно, вы с ним не самые лучшие друзья. У меня состоялся целый разговор с Амандой о том, что бекон превосходит все остальные виды мяса. Я увлечена всем, что мне нравится, включая бекон.

— Почему ты не толстая, в таком случае?

— Хорошие гены. Ну и, конечно же, стриптиз каждую пятницу помогает поддерживать форму,— отвечает она, потягивая газировку.

Не подавая виду, стараюсь скрыть шок от услышанного, но не в состоянии сдержать голос, кричу: «Что?!» так громко, что остальные клиенты обращают на нас внимание. От смеха Сара падает на кресло рядом со мной.

— Обалдеть. И совсем не смешно, — ворчу я с притворным раздражением.

— Нееет, наоборот очень смешно. Ты бы видел свое лицо, — она хохочет до тех пор, пока к нам не подходит официант с едой.

— Ты уверена, что хорошо себя чувствуешь после прошедшей ночи? — нарочно спрашиваю ее, прежде чем откусить кусочек.

— Ну зачем было напоминать об этом прямо сейчас? — стонет она.

— А как же! Ты ужасно выглядишь, — с насмешкой говорю я, пытаясь увернуться от кусочков сыра, летящих мне в лицо.

Весь последующий час мы завтракали. И с легкостью рассказывали друг другу о нашем детстве. Я был настолько очарован этой женщиной, что даже забыл, где мы находимся.

После того, как Сара научила меня делать сандвич правильно, мы попросили счет. Поднявшись на ноги, я подал Саре руку, страстно желая прикоснуться к ней. Она взяла меня под руку, и я притянул ее в свои объятия.

По дороге к ее дому мы продолжали обниматься. Каждый раз, когда она улыбалась мне, я знал — теперь моя жизнь не будет прежней.

— Дай мне минутку, и я отвезу тебя, — говорит Сара, выпуская мою руку и открывая дверь в свою квартиру.

Я осматриваюсь, пока жду ее, разглядываю фотографии и пытаюсь понять, кто же такая Сара Эриксон. Мой взгляд останавливается на фото, где она сидит в баре, прижавшись к Мэнди и Кейси. Все девушки смотрят в разных направлениях, но Сара смотрит в камеру. Одета она почти так же, как прошлой ночью. Волосы мокрые, а макияж потек. Уверен, это от того, что Сара почти всю ночь провела на танцполе. Меньше, чем двадцать четыре часа назад я бы сказал, что она выглядит смешно. Но теперь могу честно сказать, я никогда в жизни не видел девушки прекраснее. У меня появилось непреодолимое желание украсть фотографию, но уверен, что она попыталась бы столкнуть меня с лестницы, поступи я так.

— Ты готов? — спрашивает Сара, обнимая меня за талию. Поворачиваюсь к ней, накручивая выбившуюся прядь волос на палец, и заглядываю в ее ясные голубые глаза.

— Как бы странно это ни звучало, но нет, — говорю я, целуя ее в лоб.

— Как бы странно это ни звучало, но ты мог бы провести этот день со мной, — отвечает она, целомудренно целуя меня в губы.

— Как бы странно это ни звучало, я хочу провести остаток дня, целуя тебя, — целую Сару немного дольше, всасывая в рот нижнюю губу девушки и покусывая ее, прежде чем отстраниться.

— Как бы странно это ни звучало, я не хочу просто целоваться весь день, — говорит она, хватая меня за затылок и притягивая к себе, тем самым получив доступ к моей шее, чтобы лизнуть ее.

— Почему мы продолжаем разговаривать? — шучу я, издавая стон, когда Сара кусает меня.

Наклонившись, грубо хватаю ее за попку и поднимаю, различая ее рычание. Мои губы захватывают в плен ее рот. Язычок красотки встречается с моим, поглаживая, вращая и танцуя. Не в силах остановиться, я теряю над собой контроль, отчаянно пытаясь держать при себе свои руки, но с треском проваливаюсь. Сделав несколько шагов вперед, я бросаю Сару на диван и становлюсь на колени, чтобы продолжить поцелуй. Затем, отстранившись, срываю с нее рубашку и снова припадаю к ней для поцелуя.

Я медленно провожу руками по ее животу, нежно поглаживая, и улыбаюсь, ощущая, как мурашки бегут по ее коже. Отпустив ее руки, тянусь к груди. Сара издает сексуальный стон, когда я дотрагиваюсь до кожи под ее грудью, скрытой черным кружевным лифчиком. Она ничего не делает, просто сидит совершенно неподвижно, пока мои руки ласкают ее тело. Желая увидеть больше голой кожи, я обнимаю девушку руками и расстегиваю застежку лифчика. На мгновение смотрю в ее глаза, стараясь оценить реакцию. Я не хочу подталкивать Сару к тому, к чему она еще не готова, но красотка не делает никаких попыток остановить меня.

Прекращая действовать тактично, я решаю двигаться дальше. И медленно стягиваю лямки лифчика, убедившись, что мои пальцы дотрагиваются до ее шелковистой кожи, а затем и вовсе снимаю его. Снова смотрю на Сару, и ее губы растягиваются в улыбке.

— Все в порядке? — спрашиваю я, желая убедиться в этом.

— Нет, — отвечает она, и я убираю руки от ее тела. — Этого недостаточно, — девушка тянется ко мне. А я удивляюсь ее способности шутить, даже сидя полуголой.

Наклонившись, смотрю вниз. Ее розовые соски набухли. Провожу по ним пальцами, и Сара стонет, выгибаясь и отклоняя голову назад. Целуя шею, я слышу, как ускоряется ее дыхание. Схватив девушку за талию, кладу обратно на диван, открывая больший доступ к ее телу. Медленно двигаюсь вниз, покусывая кожу, пока не достигаю груди, затем обхватываю жесткий сосок губами и начинаю медленно его сосать.

Сара удивляет меня, поглаживая мой член через джинсы своей маленькой ручкой. И с моих губ слетает стон. Стараясь скрыть его, прочищаю горло, но уже слишком поздно. Сара смеётся, и я щекочу ее, от чего девушка смеется еще громче.

— Думаешь это смешно, да? — беру ее на руки и кидаю на кровать.

— Боже, Бретт, ты, что, уже все?

— Только в твоих мечтах, детка, — отвечаю я и припадаю поцелуем к ее животу, затем становлюсь между ног, поглаживаю и захватываю сосок в плен своим ртом.

— Черт, — задыхается Сара, когда я расстегиваю пуговицу на ее джинсах.

Не выпуская сосок изо рта, я стаскиваю с неё джинсы, и она помогает мне, приподняв бедра. На ней черные кружевные стринги, которые не оставляют место для воображения. Целую ее живот, уделяя особое внимание области чуть выше этих сексуальных трусиков. Сара хватает меня за волосы, подталкивая мое лицо к бедрам. Раздвинув ее ноги, целую внутреннюю сторону каждого бедра. Я знаю, что ее тело жаждет меня.

— Скажи мне, чего ты хочешь, Сара.

— Пожалуйста, Бретт, пожалуйста, просто…

Проводя носом над кружевом, чувствую запах ее возбуждения и понимаю, что мой член вот-вот взорвется в штанах. Через голову стаскиваю с себя рубашку и снимаю джинсы, оставляя только боксеры, чтобы она увидела, как сильно я хочу ее. Заметив мое возбуждение, Сара стонет, и мне этого достаточно. Схватив ее трусики, я медленно стягиваю их вниз по ногам. Моему взору предстает самое прекрасное зрелище на свете. Ее лоно такое влажное и блестящее. Я поднимаю взгляд и вижу, как она перекатывает соски между пальцев, сжимая и оттягивая их. Возбуждение потрескивает в воздухе, и я больше не в силах ждать, чтобы попробовать ее.

Раздвинув бедра, кладу ее ножки себе на плечи. Сара хрипло ругается, когда я провожу языком по набухшему бутону. Несколько раз кружу вокруг маленького клитора, пробуя ее на вкус. Она такая сладкая. Я мог бы всю жизнь провести здесь, между ее ножек.

Сара тяжело вздыхает и шепчет:

— Трахни меня, трахни меня пальцами.

Повинуясь ее просьбе, ввожу палец в маленькую дырочку. Она уже мокрая и готовая для меня, так что это не займет много времени. Добавив еще один палец, я начинаю быстрее двигать их в ней. Когда Сара начинает раскачивать бедрами, я на мгновение останавливаюсь. Ее грудь подпрыгивает при каждом движении, и я снова играю с ее клитором, постирая его все быстрее и быстрее. От моих движений, она теряет контроль. Я чувствую, что Сара уже близко, потому что мышцы ее лона начинают сжиматься.

— Давай, детка. Ты такая сладкая. Кончи для меня, — мои слова подстегивают ее, и она жестко кончает. Чувствую ее тепло, и как оно пульсирует на моих пальцах.

Убрав пальцы, вижу, как Сара смотрит на меня, удовлетворенно вздыхая. Подмигнув ей, улыбаюсь, подношу пальцы к своему рту и облизываю их. Она наблюдает за мной, потом резко садится, чем шокирует меня, и хватает мою руку, медленно облизывая мои пальцы, на которых остался ее вкус.

— Ты готова? — спрашиваю я, пока она сосет мои пальцы.

— Трахни меня.

— Как раз собирался, — говорю я, когда она с громким причмокиванием выпускает мои пальцы.

Опустив руку вниз, Сара начинает поглаживать себя, как минуту назад это делал я. Мне срочно нужно быть в ней. Быстро вскочив, снимаю боксеры. Когда поворачиваюсь, девушка ухмыляется и направляется ко мне. В воздухе витает запах секса, я знаю, что мой член направлен прямо на нее. Сара проводит руками по моей груди и медленно движется вниз, не отрывая взгляда от моих глаз. Одной рукой она обхватывает мой член, а другой поглаживает яички.

— Детка, остановись или я сейчас взорвусь, а мне хочется быть внутри тебя, когда сделаю это, — Сара улыбается и целомудренно целует меня в губы.

— Теперь моя очередь, — говорит она. Я смущен и говорю, что это не имеет значения.

Вдруг она толкает меня назад, и я, спотыкаясь, приземляюсь на кровать.

— Ложись на спину, Бретт, — приказывает она.

— Боже, ты Домина и Стриптизерша в одном лице?

— Ты бы не хотел знать этого, — подмигивает красотка.

Лежа на спине, я смотрю на Сару. Ее тело обворожительно и до сих пор румяное от недавнего оргазма. Она опускается на меня, и я чувствую ее влажность, скользящую по моей длине. Сара наклоняется и целует меня. Нет. Не просто целует, а трахает меня своим языком. Наши рты, как изголодавшиеся животные, никак не могут насытиться. Я так растворился в поцелуе, что едва ли замечаю, когда девушка насаживается на меня одним быстрым движением, заполняя всю себя. Мои пальцы запутываются в ее волосах, пока она привыкает к толщине моего члена.

— Боже мой как приятно, — шепчет Сара.

— Чеееееерт, — все, что я могу выдавить.

Положив руки на мою грудь, она начинает двигаться, стараясь найти нужный темп. Ее грудь подскакивает при каждом движении, голова откидывается назад, а волосы струятся по спине. Я хватаю ее за попку, стараясь помочь, не отрывая глаз от ее груди.

— Ты такая сексуальная. Ты должна притормозить, иначе все закончится быстро, — наши глаза, наконец, встречаются.

Думаю, что мог бы кончить, просто наблюдая, как покачивается ее грудь, но, глядя Саре в глаза и чувствуя ее внутренние мышцы, можно улететь на небеса. Я хватаю ее за затылок и притягиваю к себе, грубо целуя. Чувствую, как мои яйца начинают сжиматься, а член набухает в ней. Слишком рано, но по ее темпу могу сказать, что она тоже близко. Не отпуская ее рот, начинаю постирать набухший клитор. От этого Сара еще быстрее насаживается на меня. Отстранившись, она начинает играть со своими сосками. Очевидно, эта девушка знает, чего хочет и как этого добиться.

Сара прислонятся к моему лбу, и я чувствую, как сжимаются внутренние мышцы.

— Бретт, — шепчет она, прежде чем оргазм накрывает ее волной.

Ощущения слишком сильные, и я больше не могу сдерживаться. Толкнувшись в нее последний раз, я кончаю с такой силой, что вижу звезды. А Сара, задыхаясь, падает на мою грудь.

— А ты та еще штучка, Сара Эриксон, — говорю я, стараясь отдышаться.

— Это, что, плохо?

— Нет, это определенно хорошо. Должен предупредить, после этого ты не избавишься от меня. Если тебе понадобится новый парень для утоления желаний или просто захочешь станцевать стриптиз, учти, теперь это я, — дразню ее.

— Кто говорил, что я хочу избавиться от тебя? — мое тело напрягается, когда понимаю, что не использовал презерватив.

— О черт! Черт. Черт! Черт. Презерватив! — кричу я, спрыгивая с кровати.

— Эй, уже поздно думать об этом. Возможно, я уже беременна.

— Черт, я так сожалею. Ты в порядке? — мои глаза осматривают ее тело. Сара сжимает губы в тонкую линию, пытаясь сдержать улыбку.

— О боже! — с истерическим смехом, она плюхается на кровать, оставляя меня в оцепенении.

— Почему ты ведешь себя, словно меня здесь нет? — спрашиваю ее, стоя перед ней голым и пытаясь обратить на себя внимание. Надеваю джинсы, даже не потрудившись застегнуть их. — Почему ты смеешься? — слишком сурово спрашиваю я.

Даже если Сара и замечает мой тон, то это ее не останавливает. Я стою раздраженный, глядя на нее, как на сумасшедшую женщину, катающуюся на кровати в приступе смеха. Наконец, успокоившись, красотка тянет меня в постель.

— Прости, — говорит она, садясь на меня верхом. — Я на противозачаточных. Никаких детей, — выдыхаю с облегчением, когда она продолжает. — Я имею в виду, что мы забыли о презервативе, потому что сильно увлеклись. Я чиста. Можешь не беспокоиться об этом, — говорит Сара, оставляя сладкие поцелуи на моем лице.

— Ты — зло.

— Я ненасытная, — отвечает она, целуя мою шею.

— Дело лучше всяких слов.

— С удовольствием, — улыбается Сара, опускаясь на пол между моими коленями.

Глава 4

Бретт

В течение следующих месяцев мы с Сарой поочередно оставались то у нее, то у меня, потому что не могли заснуть друг без друга. Мы занимались любовью, вместе готовили, иногда готовила Сара, иногда я, но в большинстве случаев она смеялась надо мной, пока я пытался готовить, и чаще всего мы вообще забывали про готовку. Сара была больше, чем девушка на одну ночь, которую я встретил в клубе. Она была умной, красивой, сексуальной и смешной. Боже, даже слишком смешной. Мы часами играли в дурацкие игры, лишь бы бросить вызов друг другу. По части соперничества этой женщине нет равных, поверьте. Каждый вечер мы играли в Jeopardy, подсчитывая количество правильных ответов. Победитель абсолютно ничего не получал, кроме титула чемпиона, но для нас это был самый желанный приз.

— Ты мошенница! — кричу я, возвращаясь в комнату с бокалом вина. — Я попросил поставить на паузу!

— Ни в коем случае, это же Jeopardy! Ты вышел из комнаты и не ответил на вопросы. Так что со счетом 12:9 выигрываю я.

— Я вышел только потому, что ты попросила принести бокал вина!

— Ну, это не моя вина, что ты не можешь отказать такой сексуальной женщине, как я, — пожимает плечами Сара.

— Ну, хорошо, в таком случае… — я наклоняю бокал, выливая несколько капель на пол.

— Не смей, Бретт! Черт! Ты же знаешь, что это последний бокал вина! — вскочив с дивана, она пытается отобрать у меня бокал.

— Так какой счет, Сара?

— 12:9.

— Ответ неверный, — выливаю еще больше вина.

— Бретт! Перестань вести себя как козел. Я серьезно. Не выливай мое вино! — встав на стул рядом со мной, Сара пытается подпрыгнуть, чтобы достать его. Она не низкого роста, но я выше на пятнадцать сантиметров.

— Какой счет?

— Знаешь, забудь. Выливай вино, — девушка идет обратно к дивану, садится и поджимает под себя ноги.

Черт… это означает неприятности. Сара никогда так легко не сдается. На прошлой неделе у нас был почти такой же бой за «дружеские» игры в Uno. Кончилось все тем, что мои яйца посинели, а может даже были ближе к фиолетовому, если использовать цветовую гамму. Она притворилась, что сдается, так же, как и в этот раз. Так или иначе, на прошлой неделе, когда мы проводили время вместе, Сара сделала мне самый потрясающий минет в жизни, удерживая меня на краю в течение часа. И когда, наконец, я готов был кончить, она поцеловала мой член в самый кончик и прошептала: — Извини, но это я выиграла в Uno, — а затем ушла, оставив меня ни с чем.

Пытаясь избавиться от ужасных воспоминаний, говорю:

— Я не подпущу тебя к моему члену.

— Ладно, — отвечает Сара, продолжая глядеть в экран телевизора.

— Я серьезно.

— Даже не сомневаюсь, что ты серьезен, Бретт, — говорит она со злой усмешкой на лице, снимая свою рубашку.

— Черт, — говорю я, когда девушка начинает облизывать пальцы и трогать свои соски.

— Какая досада, что ты решил не подпускать меня к своему огромному члену. Ты выглядел таким сексуальным, когда вернулся из спортзала, — стонет Сара, массируя грудь одной рукой, а вторую спускает все ниже, останавливаясь на поясе шорт.

— Боже, — глядя на нее, я начинаю потирать свою растущую эрекцию.

— Если честно, я ждала весь день, чтобы показать тебе новые игрушки, которые купила в интернете. Их доставили сегодня, надеюсь, это поможет тебе снять боль внизу, — постанывает она, залезая пальцами в трусики.

В такие моменты стоит плюнуть на свою гордость.

— Ладно, 12:9, и завтра я куплю тебе новую бутылку вина, — двигаюсь к ней, страстно целуя и снимая свои брюки.

— О, слава Богу, не знаю, сколько бы еще продержалась. Мне понравилось смотреть, как ты трогал себя через штаны. Я почти сошла с ума.

— Своими играми ты когда-нибудь убьешь меня.

— Надеюсь, что нет. Я буду скучать по тебе.

— Все верно, иначе кто будет играть с тобой в Jeopardy? — спрашиваю я.

— Я люблю тебя, — отвечает Сара, опускаясь на мой член. — И спасибо за большую бутылку вина.

— Кто сказал, что это будет большая бутылка вина? — обхватываю руками ее попку, пытаясь входить в нее быстрее, но от моих слов она замирает и приподнимается так, что только кончик остается внутри нее.

— Ладно-ладно. Хорошо. Большая бутылка вина. Я куплю тебе чертов виноградник, если перестанешь дразнить меня и дашь мне оттрахать тебя.

— Ну, теперь я могу сделать это, — она снова насаживается на меня, и мы начинаем сыпать проклятиями.

Вот такой была Сара, и я любил все ее выходки. Она была всем, о чем я мечтал. Она была моей навсегда. Через восемь месяцев два дня и двенадцать часов после того, как впервые увидел Сару Эриксон, я попросил ее выйти за меня замуж. Даже приготовил ужин и испек ужасно некрасивый торт. Дал ей фото 5х7 Алекса Требека с ключом и написал:

Примерно 2 063 000 мужчин каждый год задают этот вопрос. Только 54% никогда не задают его снова.

Ей потребовалось несколько минут, чтобы ответить. Я не был уверен, что Сара по-настоящему поняла происходящее. Когда я встал на одно колено и вытащил колечко с бриллиантом, она завизжала и сказала:

— Ты зовешь меня замуж?

Слезы текли по ее лицу. Смеясь, я дразнил:

— Да. Ты не должна так кричать. Я с удовольствием возьму тебя замуж.

Я был самым счастливым мужчиной на свете, потому что эта женщина согласилась стать моей женой.

Мы с Сарой прожили счастливую жизнь, но как и у любой молодой пары, у нас случались ссоры. Я закончил колледж и поступил в полицейскую академию. Сара много работала над своей книгой, но так и не закончила ее. Она всегда говорила, что у нее просто слишком много идей.

Две лучшие подруги Сары, Мэнди и Кейси, были неотъемлемой частью нашей жизни. После того, как поженились, мы уже не так часто ходили в клубы, но иногда девушки все-таки уговаривали нас сходить с ними. Однажды, мы встретили детектива Калеба Джонса, который проявил интерес к «Реджине». Когда я сказал ему, что на самом деле ее зовут Мэнди, он лишь посмеялся.

Эти двое годами дразнили друг друга, прежде чем Калеб предложил ей выйти за него замуж. Мэнди было трудно уговорить, но, видимо, Калеб оказался очень убедительным, потому что в итоге она приняла предложение. Мы стали очень близки. Я и Калеб начали работать вместе и вскоре стали лучшими друзьями.

18 апреля 2009 года мой мир рухнул. Мы с друзьями решили пойти на ужин в нашу любимую пиццерию. Там делали самую вкусную пиццу во всем Чикаго и продавали дешевое пиво. Мы ходили туда почти каждую неделю. Нам с Калебом пришлось отъехать по делу, а Сара с Мэнди решили остаться и закончить ужин.

— Надо идти, детка, — говорю я Саре, кивая Калебу, — кажется, они нашли миссис Рейнольдс, она жива и здорова, похоже, развлекалась с мальчиком в бассейне.

— Боже мой, Бретт, разве ей не семьдесят пять лет?

— На самом деле, семьдесят восемь. Мы должны идти, но скоро вернемся. Нужно заполнить рапорт о том, что, на самом деле, она никуда не пропадала. Семь миллионов страниц о том, как бабуля наставляла рога.

Девушки в унисон сказали:

— Ооууу, — а мы с Калебом встали, чтобы уйти.

— Буду ждать тебя дома, дорогой, — я наклонился к Саре, целуя и заправляя выбившуюся прядь волос за ухо.

— Хорошо, будьте осторожны. Люблю тебя, детка.

Мы оба поцеловали девочек в последний раз, не имея понятия о том, что менее, чем через два часа, одна из них будет мертва, а другая потеряна навсегда.

Мы говорили с миссис Рейнольдс, когда сработали наши пейджеры. Я извинился и вышел в другую комнату, а Калеб продолжил разговаривать с ней. Слова на пейджере будут преследовать меня всю оставшуюся жизнь.

«На I-290 рядом с Даймен-авеню произошла авария. Одна жертва мертва, другая серьезно ранена. Серебряная Honda, две молодые женщины. Детективы Джонс и Шарп, немедленно выезжайте на место аварии».

— Калеб!!! — запрыгивая в машину, плачу я.

В надежде на чудо звоню Саре. В отчаянии я жажду услышать ее сонный голос, представляю, как она берет трубку и говорит, что все в порядке. Срабатывает автоответчик, и мое сердце обрывается.

— Боже! Не могу в это поверить, — шепчу я себе. Сделав глубокий вдох, стараюсь взять себя в руки, чтобы двигаться.

Голова кружится. Может быть, девушки просто увлеклись разговором и до сих пор сидят в ресторанчике. Может быть, после ужина решили сходить в кино. Рядом находится бар, может, они решили заглянуть туда. Беру телефон, чтобы позвонить ей еще раз, произнося втайне молитву, чтобы Сара ответила. Один смертельный исход, и одна ранена. Начинаю отъезжать, едва замечая, как Калеб прыгает внутрь.

— Это не они, Бретт.

— Мэнди ответила на звонок?

— Нет, я просто знаю. Это не они.

— Это они. Я чувствую это, — говорю я, глядя вперед.

— Заткнись! Это, черт возьми, не они!

— Серебряная Honda, две девушки, — говорю я с жутким спокойствием в голосе.

— Это, бл*дь, не они! — кричит Калеб, ударяя по приборной панели. Отчаянно схватив телефон, он пытается вызвать патрульных. Но никто не отвечает на его звонки.

Оставшийся путь мы едем в полной тишине. Один смертельный исход, и одна ранена. В нескольких милях от происшествия я замедляюсь, в надежде, что это не они. Калеб сидит, сгорбившись. Глядя на него, но не чувствуя вины, начинаю молиться, чтобы Мэнди была той, что умерла. Приехав на место, вижу машины скорой помощи. Передняя часть автомобиля Сары приплюснута к дереву. Я совсем не уверен, как после такой аварии кто-то мог остаться в живых. Едва останавливаюсь, как Калеб выскакивает из машины и бежит к искаженной куче металла. Отстав от него на пять шагов, вижу черный пакет, накрывающий тело.

— О, Боже, пожалуйста, пусть это будет не она, — повторяю я, пока бегу к месту.

Протискиваясь между полицейскими патрулями и машинами скорой помощи, случайно толкаю копа. Дэйва Янга. Помню его из академии, парень был единственным человеком сильнее меня. Он толкает меня к пустой машине скорой помощи, закрывает дверь и кричит водителю, чтобы тот сел за руль.

— Какого черта ты делаешь? — говорю я, двигаясь к задней двери скорой помощи. Прежде чем машина трогается, я смотрю в окно и вижу, как Калеб падает на колени на обочине дороги.

— Тебе не нужно быть там, Бретт, — говорит Дэйв, — Она, наверное, сейчас в больнице. Врачи сказали, что твоя жена дышала, и ее сердце билось, но они не могли привести ее в сознание. У нее на руках и ногах глубокие порезы, ее выбросило из машины, и она сильно ударилась. Но Дан сказал, что прежде чем ее отправили в больницу, Сара что-то бормотала. Это хороший знак, Бретт.

— Боже, — напряжение начинает стихать, адреналин уходит из моего тела, руки и ноги дрожат, и слезы льются из глаз.

— Мы в нескольких минутах от твоей жены, не позволяй ей увидеть, какая ты на самом деле киска, — пытается шутить он.

Я позволяю себе облегченно рассмеяться и забыть о только что случившемся горе.

Глава 5

Бретт

Скорая подъезжает к приемному покою, и я выскакиваю на ходу с Дэйвом на хвосте.

— Помедленнее, Шарп. Ты ведь знаешь, они не позволят нам увидеть её.

— Мне нужно знать, что происходит, — говорю я, шагая к стойке регистрации и показывая медсестре свой значок.

— Сара Шарп, ее доставили пару минут назад после автомобильной аварии. Где она? — беспокойно рявкаю я, щипая себя за переносицу, пока медсестра печатает что-то на компьютере.

— Сэр, ее еще не определили в палату. Подождите минуту, я узнаю у врача, где она находится.

— Забудьте, — огрызаюсь я, кивая на двери приемного покоя. Она замолкает, не зная, должна ли позволить войти внутрь неуравновешенному человеку. Затем смотрит через мое плечо на Дейва, и тот кивает, чтобы медсестра впустила нас.

Дэйв бросается вперед, останавливая меня.

— Тебе нужно успокоиться! Я знаю, что ты расстроен, но никто не скажет тебе, где она, пока ты так себя ведешь. Ты пугаешь медсестер. Даже если найдешь её, думаешь, что своим сумасшедшим видом поможешь ей? Сделай глубокий вдох, черт возьми!

Знаю, он прав. Но несколько минут назад я думал, что моя жена мертва. Мне просто нужно увидеть её и убедиться, что все в порядке. Делаю глубокий вдох и позволяю Дэйву узнать у врачей и медсестер о местонахождении Сары.

Наконец, врач сообщает нам, что она не спит, и они проводят компьютерную томографию. Он ведет нас в палату и просит подождать здесь. В углу, на стуле, лежит пластиковый пакет с ее вещами. Я залезаю внутрь и достаю её украшения, пытаясь найти то, из-за чего почувствую себя ближе к ней. Мне нужно что-то реальное. Я решаю найти обручальное кольцо, но первое, что достаю — глупую половинку сердца, на которой написано «лучшие». У Аманды есть другая половинка, и если их объединить, то получится «лучшие друзья». Девочки постоянно носили эти дурацкие кулоны. Я бы предпочел сказать, что они носили их со средней школы, но правда в том, что Сара и Мэнди купили их в прошлом году во время отдыха.

— О боже, Аманда, — до меня доходит, что она умерла. Падаю в кресло, и слезы застилают мне глаза. — Это происходит не со мной.

Дэйв прислонился к двери, предоставляя немного уединения, но не оставляя меня.

— А где Калеб? — удается выдавить мне.

— Он с ней. Ее тело привезли несколько минут назад.

— Мне нужно найти его.

— Нет. Ты должен быть здесь, когда Сара вернется. Ты ничем не можешь ему помочь.

Опять же я знаю, что он прав, но при мысли, что сейчас чувствует Калеб, мне становится еще больнее. Усаживаюсь в кресло еще глубже, пытаясь успокоиться и напоминая себе, что Сара жива и здорова. Мне очень повезло в этой ситуации. Какая ирония. Фигово — чувствовать себя счастливым в подобной ситуации.

Час спустя врачи привозят покалеченную женщину, которая едва похожа на мою жену. Я вскакиваю с кресла, и когда наши взгляды встречаются, Сара начинает плакать. Я срываюсь с места, чувствуя непреодолимое желание прикоснуться к ней (хотя по виду моей жены можно сказать, что ей ужасно больно). Так нежно, как только могу, я наклоняюсь над кроватью, приближая её лицо к своей шее.

— Что случилось, Бретт? Никто ничего не говорит мне. Они просто повторяют, что я попала в аварию, но я даже не помню автомобиль. Продолжают пристально смотреть на меня, но я не могу ничем помочь и чувствую, что что-то упускаю.

— Ш-ш-ш, все хорошо, малыш. Я рядом, — шепчу я в ее окровавленные, светлые волосы. Пытаюсь утешить ее, прежде чем рассказать о происшествии. — Сара, успокойся.

— Кто был за рулем чертовой машины, Бретт? Клянусь Богом, если ты не скажешь мне, я выберусь из кровати и спрошу у Калеба.

— Ты должна успокоиться, или врач вышвырнет меня.

— Кто был за рулем чертовой машины? — кричит она, давая понять, что выполнит свои угрозы и спросит Калеба. Последняя вещь, которую ей нужно делать, это разговаривать со скорбящим женихом Аманды.

— Мы не знаем, красавица. Свидетели в ресторане говорили, что за рулем была ты, однако очевидец сказал, что за рулем сидела рыжеволосая женщина. Вас обоих выкинуло из машины, так что мы честно не знаем, — пытаюсь объяснить я аккуратно.

— О, Боже, я убила её. Я убила Аманду! — кричит Сара, прикрывая рот рукой.

— Эй, стоп! Ты не убивала её. Даже если ты была за рулем, ты не убивала Аманду, — придвигаюсь ближе, пытаясь найти участок тела не покрытый синяками. Бессмысленно. Так что просто решаю прислониться своим лбом к ее.

— Уходи, — шепчет Сара из-под руки.

— Я никуда не уйду, детка.

— Убирайся к черту из моей палаты. Я не хочу видеть тебя, — ее тон наполнен ненавистью. За все семь лет, что мы вместе, я ни разу не слышал такого напряжения в голосе своей жены.

Оглядываю палату, не имея понятия, что сказать, и почему ее гнев направлен на меня. Я решаю, что уйти — это лучший вариант, потому что она расстроена и начинает нажимать кнопку вызова медсестры с криками о помощи.

Брыкаясь и крича, Сара пытается подняться. А затем начинает срывать с себя капельницу и другие провода, но добивается только того, что рана на руке начинает вновь кровоточить. Я стою в ступоре и гляжу, как кровь капает на пол. Наконец, прихожу в себя и хватаю Сару, чтобы сдержать ее движения.

— Боже, Сара, что ты делаешь? Прекрати. Ты навредишь себе.

— Убери свои грязные руки от меня. Убирайся! — моя жена начинает молотить ногами и биться головой о спинку кровати, когда мне удается придавить остальную часть ее тела.

Медсестры вбегают и отталкивают меня, пытаясь успокоить Сару. Я стою за пределами ее палаты, как в тумане, вспоминая последние минуты снова и снова. Несмотря на то, как долго стою здесь, я не понимаю, почему она сорвалась. Разве я что-то сказал, или это просто чувство вины выжившего? Даже не представляю, что мог такого сказать. Сара никак не отреагировала, когда я сообщил ей, что Аманда не выжила.

Несколько минут спустя доктор Ли подходит ко мне.

— Она уснула, — говорит он, засовывая руки в карманы.

— Какого черта там произошло?

— Мистер Шарп, я понятия не имею. Вы должны понимать, что тело и разум Сары прошли через многое. Она скорбит о потере подруги, пытаясь искалечить себя. Иногда сердцу нужно чуть больше времени, чем разуму, чтобы исцелиться.

Клянусь Богом, доктор скармливает мне свой вариант «куриного супа для души», давая разъяснения по поводу моей жены, которая выжила из ума, раз не хочет даже смотреть на меня.

— Простите, но я хочу узнать мнение другого врача, который на самом деле учился в медицинском университете вместо Кумбайа Академии Америки. Какого х*я только что произошло? — кричу я, расстроенный сверх меры.

— Сегодня я не могу ответить вам на ваши вопросы, мистер Шарп. Пусть Сара немного поспит, и мы проследим за ее физическим и психическим состоянием, когда она проснется. Вы тоже можете пока отдохнуть. Вашей жене дали успокоительное, и она проспит не менее шести часов. Уверен, что когда Сара проснется, то обрадуется, когда увидит вас рядом. Иногда такое происходит после травмирующего события. Не принимайте слишком близко к сердцу.

— Как скажете, — недоуменно киваю я.

Понятия не имею, что произошло в этой комнате, но шесть часов медикаментозного сна ничего не исправит. Я видел выражение ее глаз, когда она сказала мне уйти. Это не глаза моей любящей жены, даже если она была убита горем. Это глаза моего злейшего врага, и я не знаю, что и думать.

Вместо того, чтобы вернуться в палату своей жены, я иду по коридору и вижу Калеба в зале ожидания.

— Эй, — говорю я и останавливаюсь перед ним.

— Как она? — спрашивает он, не глядя на меня.

Громко вздыхаю, проводя пальцами по волосам:

— Не знаю. Что-то не так, но она будет жить.

— Ну, это должно быть приятно.

— Боже, мне так жаль. Я ляпнул, не подумав. Я...

— Я не могу уйти, — прерывает он меня, уронив голову на руки и игнорируя мои извинения.

— Давай, тебе нужно домой. Хочешь, я позвоню ребятам, чтобы они подвезли тебя?

— Не могу, пока Аманда все еще здесь.

— Калеб, Аманды больше нет, — говорю я, и мой голос предательски дрожит.

— Нет она здесь. Тело, которое я держал в своих объятиях каждую ночь, лежит в подвале. А я знаю каждый дюйм этого тела. Крошечные веснушки на её груди. Родинку на бедре. Даже синяк на левой ноге, когда она ударилась об тумбочку прошлой ночью, — он делает паузу и глубоко вдыхает, пытаясь сдержать слезы. — Самое ужасное в том, что во время расследований я так часто был в морге, что знаю его, как свои пять пальцев. Закрыв глаза, вижу только, как из ящика выдвигают Аманду. Я не могу пойти домой, просто оставить ее там, — с последним словом, из него вырываются мучительные рыдания.

Понятия не имею, что делать в этой ситуации. Вероятно, будучи детективом, я привык к горю, которое появляется, когда кто-то неожиданно теряет любимого. Я сообщал десяткам людей, что их близкие пропали. Видел, как смерть парализует более крупных мужчин, чем Калеб, но даже не знаю, что сейчас делать. Это слишком болезненный удар. Больно думать, что Аманда ушла. Мысленно возвращаюсь на пару часов назад, когда думал, что это моя жена лишилась жизни. В тот момент паника чуть не убила меня. Я даже не могу представить, как он себя чувствует. Поэтому делаю единственное, что имеет смысл. Сажусь на корточки перед лучшим другом, убитым горем, и обнимаю его, пока он оплакивает потерю любимой. Я рад, что сделал это, потому что через семь месяцев Калеб вернул должок.

Глава 6

Бретт

Четыре года спустя...

— Ну, здравствуйте, офицер.

— Привет, Джесси.

— Обычный? — спрашивает девушка и ставит передо мной мюсли с фруктами, которые я ем каждое утро.

— Ты ведь знаешь.

— Видел, как «Пэкерз» победили прошлой ночью? — спрашивает она через плечо, делая мой кофе.

— Да, — спокойно отвечаю я, зная, что девушка просто проверяет мою реакцию.

— Напомни еще раз, на какую команду ты ставил двадцать долларов? — она подходит ко мне и вручает кофе, но я не выпускаю её руку даже после того, как беру чашку. — Потому что, насколько я помню, это не «Пэкерз», — улыбается она, сногсшибательной, белоснежной улыбкой.

— Ладно, ладно. Ты выиграла! Забирай свои проклятые деньги, — шутливо отвечаю я и бросаю двадцать баксов на прилавок, не заплатив за кофе. — Самое малое, что ты можешь сделать, это купить мне завтрак, если собираешься украсть все мои деньги, — говорю это и сажусь за столик поближе к стойке.

— Эй, ты сам заключил пари против «Грин Бэй». Серьезно, Бретт, 6:0. Когда ты уже научишься? В свете недавних событий я с радостью куплю тебе завтрак.

— Спасибо, Джи, ты очень добра, — мой голос пропитан сарказмом. Блин, я ненавижу проигрывать, но не могу сдержать улыбку, когда Джесс, хихикая, уходит.

— Что это было? — спрашивает Калеб, садясь напротив меня.

— Ничего, просто проиграл свои сбережения профи в футболе, которая корчит из себя баристу, — громко говорю я, чтобы Джесси услышала и зарабатываю смешок из-за стойки.

— Так, когда ты оторвешь свою задницу и пригласишь ее на свидание?

— Кого? Джесси?

— Да, Джесси, тупица.

— Экстренное сообщение: я женат!

— На бумаге вы, может, еще женаты, но мы оба знаем, что вы не вместе уже очень давно.

— Не хочу говорить об этом, — я машу рукой, пытаясь закрыть тему.

— Прошло четыре года.

— Ух ты, спасибо, что напомнил, мудак. Что бы я делал без нашего математического гения?

— Можешь быть мудаком, но это еще больше доказывает мою точку зрения о том, что тебе давно пора потрахаться.

— Господи, Джонс. Ты можешь говорить тише? — раздраженно шепчу я. Засранец только объявил о моем сексуальном статусе, или отсутствии такового, на весь кафетерий.

— Да ладно тебе, Джесси горяча, как девушка по соседству, или сексуальная библиотекарша.

— О Боже, — качая головой, я оглядываюсь, не прислушивается ли кто-то к нашему разговору. — О чем ты, Джонс? Это ты у нас не женат. Так не стесняйся, спроси у нее сам.

— Спасибо, но я встречаюсь с Лизой. Она с ума сойдет, если узнает, что я просто посмотрел на Джесси.

— Ты должен порвать с ней и желательно прежде, чем она разрубит тебя на мелкие кусочки и закопает у себя в саду.

— Лиза не так уж и плоха. Кроме того, когда она не ноет о том, чтобы мы показались на публике, ее рот восхитительный! Серьезно, девчонка такое вытворяет своими руками и ртом... — сделав паузу, Калеб двигает рукой, издает звук поцелуя, как итальянский шеф-повар, а затем говорит: — Benissimo, — у меня вырывается стон от этого нелепого разговора.

Я знаю, что Калеб все еще не может забыть Аманду. После аварии он четыре года не заводил ни с кем отношений. Не поймите меня неправильно, у него было достаточно женщин, чтобы согреть постель, но ничего более. В прошлые выходные, проезжая мимо кладбища, я видел, как Калеб сидел на ее могиле, поигрывая с маленькой черной коробкой, Понятия не имею, что в нем, да и желания нет спрашивать об этом. Я просто знаю, что эта коробка что-то значила для них с Амандой, потому что он никогда не ходит к ней на могилу без этой штуковины. Я недавно столкнулся с сестрой Калеба, и та рассказала, что он до сих пор ходит «общаться» с Амандой три-четыре раза в неделю. Я переживаю за него, но понимаю, что он чувствует. Кажется, мы оба не можем нормально жить дальше.

— Так, у нас совещание через пятнадцать минут, и я знаю, что ты не доделал рапорты за прошлую ночь, — бью его по руке, направляясь к двери. — Спасибо за завтрак, Джесс, — благодарю я, держа свой кофе.

— Нет проблем, увидимся завтра.

Джесси

Боже, ну почему ему обязательно быть таким секси? Я наблюдала, как Бретт шел к двери, и не могла не посмотреть на его задницу. Простите, но у этого мужчины она просто великолепна. Люблю, когда он надевает костюм с галстуком на работу, но еще больше мне нравится, когда парень забегает к нам в выходные, по пути домой из спортзала. Весь сексуальный и вспотевший, в шортах и майке, обтягивающей его накаченную грудь. Я должна перестать пялиться на него каждый раз, когда он приходит. Однажды парень поймал меня за подглядыванием, и я покраснела одиннадцатью оттенками красного.

Детектив Бретт Шарп, в моем воображении, идеальный мужчина. Высокий, темноволосый, красивый, хорошо одевается, и поскольку он полицейский, то скорее всего не имеет судимости. Похоже, Бретт — идеал каждой женщины. Может, именно поэтому, он не замечает, что я одинока, доступна и очень заинтересована. Уверена, что парень встречается со ста восьмидесятисантиметровыми блондинками-моделями. Хотя он никого не приводил с собой и никогда не заказывал дополнительный кофе для кого-то, кто ждет дома.

Я не просто сижу и пялюсь на него, а собираюсь воплотить свою мечту в реальность. Я месяцами разрабатывала план, чтобы спросить его. В наши дни ведь нормально, когда женщины подкатывают к мужчинам?.. Сильная девушка или типа того. Однажды я подслушала их разговор с Калебом о том, как Бретт взволнован предстоящим сезоном «Медведей». А затем позвонила своему брату и спросила, может ли он достать мне билеты. Его компания владеет большой ложей, которую они используют, чтобы производить впечатление на клиентов. Единственная проблема в том, что я полный профан о футболе. И правда заключается в том, что когда мы с братом обсуждали билеты на «Медведей», мне казалось, что это хоккей.

В общем, план таков: притвориться, что у меня есть лишний билет, и спросить Бретта, не хочет ли он пойти со мной. Игра в эти выходные, так что времени в обрез. Я бы спросила его раньше, но нужно, чтобы все было правдоподобно, как будто на самом деле собираюсь пойти на игру. Мне пришлось неделями изучать футбол, чтобы провернуть эту аферу.

Две недели назад я обратилась к брату по поводу прогноза на игру, чтобы сделать забавные маленькие ставки. К счастью, мой брат оказался не так глуп, как в детстве, и у меня получилось выиграть обе ставки у Бретта. Сорок баксов. Доказывая тем самым, что это потрясающий план. С завтрашнего дня я собираюсь приступить к выполнению операции. Но так сильно нервничаю, что, возможно, приду на работу в нетрезвом виде, в попытке «дойти до конца». Но несмотря ни на что, я сделаю это.

— Самый прекрасный мужчина, — слышу позади себя и пытаюсь перестать думать о его заднице.

— Да, он такой, — мечтательно говорю я.

— Так когда же великий день? — спрашивает Кара.

Кара Рид — моя лучшая подруга. Шесть месяцев назад она нашла мне работу в «Неллз кофе Хауз», когда семья, в которой я работала няней, переехала из Чикаго в Колорадо. Мы познакомились в колледже три года назад, на семинаре нашего научного руководителя — «Ваш главный выбор». Нас окружали десятки старшеклассников. Мы с Карой не были новичками в колледже, но в течение пяти лет постоянно меняли факультеты, таким образом, фактически не получив диплом. Видимо, его семинар был не очень эффективным, потому что после восьми лет в колледже мы так и не смогли сделать свой выбор. В отличие от Кары, я все-таки набрала достаточное количество баллов в одной области и получила диплом. Но какое будущее может быть с дипломом Боулинг Менеджмент? Так что на следующий день мне пришлось заново.

— Завтра, — отвечаю я на вопрос Кары.

— Не могу поверить, что ты на самом деле собираешься на свидание с этим мужчиной! — подпрыгивая, кричит она.

— Ну, он еще не согласился, но какой мужчина откажется от билетов на игру «Медведей»? Возможно, его так возбудит мое предложение, что он схватит меня и поцелует прямо на месте, — шучу я и беру тряпку, чтобы протереть стойку.

— Можешь себе представить? Боже мой, я так тебе завидую, что хочу стукнуть!

— Ну, если собираешься применить насилие, целься ниже пояса, я не хочу выглядеть, как Рокки Бальбоа на свидании в воскресенье! — подмигиваю и направляюсь за шоколадными маффинами.

— А тебе не кажется, что у парня есть шанс увидеть тебя ниже пояса? — подруга вопросительно приподнимает брови.

— Боже, Кара, я не шлюха!

— Так значит, если детектив «Шикарный Зад» попытается затащить тебя в постель в воскресенье, ты ему откажешь?

— Да! — вру я, потому что не смогу ему ни в чем отказать. Улыбаясь про себя, издаю смешок, представляя, как ощущается его крепкое тело.

— Лгунья! — кричит Кара, от ее крика трое клиентов останавливаются и смотрят на нас.

— Ты когда-нибудь заткнешься? — шепчу я, пытаясь успокоить ее.

— Джесс хочет кое-чего. Джесс хочет кое-чего, — тихо насмехается Кара.

— Официально заявляю, что моей подруге двенадцать лет, — напускаю раздраженный вид, но внутри тоже кричу, как двенадцатилетняя.

***

На следующее утро я пришла на работу на полчаса раньше. Не в силах заснуть, я решила встать пораньше и погладить белую рабочую рубашку на кнопках. Жаль, что нет возможности надеть что-то более привлекательное. Вместо этого я застряла в ужасной униформе, дожидаясь божьего подарка женщинам, чтобы пригласить его на свидание.

А затем мне пришлось крутиться возле столиков у окна, в надежде мельком увидеть Бретта. Я нервничала из-за того, что собираюсь нарушить правила «как быть девушкой», которым меня учила мать. Но мне просто необходимо пригласить этого парня на свидание. Не успеваю зациклиться, как он входит сексуальной походкой и направляется к моей кассе.

— Ну, здравствуйте, офицер, — дразню его как всегда. Однако сегодня я нервничаю, так что приходится следить, чтобы мой голос был бодрым.

— Привет, Джесс, — улыбается Бретт, обнажая идеально ровные белые зубы. Серьезно, он прекрасен. С чего я вообще решила, что мужчина захочет пойти на свидание с пухлой коротышкой? Хотя у меня неплохая грудь. Черт! Нужно было надеть бюстгальтер с пуш-апом, чтобы подчеркнуть свои достоинства. Эта униформа отвратительна, но бюстгальтер с пуш-апом мог бы помочь.

— Хм... Джесс? — спрашивает Бретт, вырывая меня из моих мыслей.

— Ой, извини... что тебе предложить тебе?

— То же, что и обычно, — отвечает он скучающим тоном.

О Боже. Вперед! Давай, Джесси, худшее, что Бретт может сделать, это отказать тебе, растоптав твоё сердце и разбив мечту. Ладно, возможно, это слишком драматично. Ты всегда можешь бросить работу, переехать в Оклахому и выйти замуж за ковбоя родео. Они ведь все еще существуют? Черт! Просто сделай глубокий вдох и выкладывай. Бретт самый привлекательный парень, которого ты когда-либо встречала. Не трусь. Сделай это, Джесси! Просто спроси у него про игру!

— Слушай, Бретт, мой хмм... брат дал мне два билета на игру «Медведей» в это воскресенье. Я тут подумала, может, ты, э-э, захочешь пойти? — запинаюсь я.

— Ох, эм... в это воскресенье? — Его рука застывает у заднего кармана с бумажником.

— Да, понимаю, что спрашиваю в последний момент, просто он дал их мне только вчера вечером. У его компании есть вип-ложа или типа того. Но ничего страшного, если ты не можешь пойти. Уверена, у тебя уже есть планы, работа или еще что-то...

— Он пойдет, — слышится голос Калеба, идущего позади Бретта. — Я буду рад прикрыть его на работе... или еще что-то, — говорит он, подмигнув Бретту, затем хватает бесплатное яблоко с прилавка и направляется к столику.

Глава 7

Бретт

О, черт! Заявляю официально. Мне придется убить Калеба Джонса. Я слышал, что жизнь полицейских в тюрьме тяжелая, но трюк, что он провернул, стоит того, чтобы убить его голыми руками.

— Ох, хорошо. Замечательно. Спасибо, Калеб! — кричит Джесс моему бывшему лучшему другу. Он улыбается, откусывает яблоко и машет рукой, сигнализируя, что нет проблем.

Я тихо надеюсь, что он подавится и задохнется.

— Ну, игра начинается в полдень, поэтому, может, встретимся на стадионе около одиннадцати? Я слышала, у них есть еда на вынос, но мы можем поесть и после игры . Я не знаю. Как захочешь, — тараторит Джесс.

— Звучит неплохо.

— Ладно, тогда увидимся в воскресенье, — говорит она и исчезает в задней комнате.

Я разминаю шею, прежде чем сесть напротив Калеба.

— Какого хрена это было? — спрашиваю я, наклоняясь ближе с каждым словом.

— Это была моя помощь тебе.

— С чем именно ты мне помог? Больше похоже на то, что ты просто подставил меня с этим свиданием. Сто за дела, друг? — откидываюсь на стуле, пытаясь придумать, как выбраться из этой передряги.

— Ты должен жить дальше, Шарп.

— Ох, и все потому, что ты сам решил жить дальше без Аманды? Ты говоришь мне продолжать жить, а сам сидишь каждую ночь на её могиле. Знаешь что, Джонс, тебе тоже пора двигаться дальше. Аманда ушла. Так где же твоя пара?— знаю, что это удар ниже пояса, но продолжаю. — Боже, я женат и не могу пойти на свидание.

— Знаешь что, пошел ты, Бретт. Да, я хожу на могилу Аманды, но это потому, что я единственный, кто навещает её. Когда ты в последний раз ходил на её могилу? А как насчет Кейси или Сары, — Калеб выплевывает её имя, словно оно обжигает язык.

— Не говори так о Саре, — на мгновение я успокаиваюсь, зная, что разговор пошел не в том направлении.

— А разве не о Саре мы всегда говорим? Разве, нет, блядь?

— Заткнись, Калеб.

— Это должна была быть Сара.

— Черт возьми! Заткнись! — кричу я и вскакиваю на ноги, привлекая внимание всех желающих поглазеть на нас. Но их любопытство ничто, по сравнению с физической и эмоциональной войной, которая вот-вот разразится между Калебом и мной... В очередной раз.

Четырьмя годами ранее...

Через три дня после аварии Аманду Бейкер похоронили. Сара все еще находилась в больнице, но я оставил ее со своими родителями, чтобы поддержать своего друга, похоронившего любовь всей своей жизни. Поскольку Калеб и Аманда не были женаты, ее родители организовали похороны. Они похоронили Мэнди в ужасно вычурном наряде, который точно бы ей не понравился. Но опять же, вы ведь хороните не просто кого-то, а Реджину Фаланж? Калеб просто не понимал.

— Что на ней надето? О Боже, Аманда убьет меня, если я позволю похоронить её в этой херне, — подавшись вперед, мой друг проводит руками по лицу. — Серьезно, думаешь, я успею уничтожить эту одежду прежде, чем они закроют гроб? — он пытается шутить и падает задницей на холодный бетон возле церкви. — Почему она в гробу? Нужно проснуться, потому что я так больше не могу, — потеря в его голосе настораживает. Я понимал, что Калеб будет опустошен смертью Аманды, но не ожидал услышать в его голосе такую пустоту.

— Пойдем, нам нужно вернуться внутрь, — стараюсь отвлечь его от приближающегося срыва.

— Я скучаю по ней, — продолжает Калеб, уткнувшись в свои руки.

— Я знаю, дружище. Знаю.

— Серьёзно? Считаешь, что знаешь? Думаешь, знаешь, что я чувствую? — он встает, вытирая рукавом слезы. — Последний раз, когда я проверял, Сара дышала.

— Ты знаешь, я не это имел в виду. Мы все скучаем по Аманде.

— Считаешь, что знаешь, каковы мои чувства в данный момент? — снова спрашивает он, на этот раз сопровождая безумным смехом. — Ты даже не представляешь, что я чувствую. Сара жива, а Аманду положат в могилу.

— Никто не собирается забывать её, — тихо говорю я.

— Ты сказал Саре, что она убила ее?

— Мы не знаем точно, кто был за рулем.

— Твоя жена ростом почти сто восемьдесят сантиметров. А моя... невеста, — он выплевывает ядовитое слово, — была меньше ста шестидесяти. Положение водительского сиденья доказывает, что Сара сидела за рулем или же на Аманде были двадцатисантиметровые шпильки! — Калеб с вызовом делает шаг ко мне. Я стою на месте, отказываясь попадаться на его удочку. Он разбит, зол и ищет драки. Ему нужна поддержка. — Я тебе не враг и не собираюсь драться с тобой. Если тебе нужно кого-то побить, то давай, — раскидываю руки в стороны, открывая себя для физических ударов человека, ради которого готов на все. — Делай свое грязное дело. Но если ты ищешь кого-то, кто ударит в ответ, то можешь забыть, потому что лаешь не на то дерево, — спустя несколько секунд он бьет меня словом, заставляя изменить мое мнение.

— Это Сара должна быть в гробу.

— Прости?

— Твоя жена должна лежать там! Сколько она выпила в ту ночь?

— Она не была пьяна, не приплетай это.

— Анализ крови, может, и показал, что она была трезвая, но сколько они ждали, чтобы проверить? Сара ведь жена полицейского! — кричит Калеб, шагая вперед и упираясь мне в грудь. — Ты знаешь, единственная причина, почему они не проверили ее на алкоголь сразу же, как доставили, потому что она твоя жена.

— Сара не была пьяна, Калеб. Свидетели на месте происшествия сказали, что за рулем сидела девушка с красными волосами. Так что, возможно, Аманда не регулировала сиденье, или, может быть, оно сместилось от удара, я не знаю. Давай закончим этот разговор.

Но Калеб только начал:

— Она убила Аманду, и меня за компанию. Не знаю, что случилось той ночью, но это равносильно тому, что Сара вытащила пистолет и направила мне в голову. Твоя жена разрушила мою гребаную жизнь. Я каждый день слышал о её маленьких безумствах, она по-прежнему ведет себя, как сумасшедшая, и заслуживает наказания за смерть Аманды.

Не подумав дважды, я бросаюсь вперед и бью скорбящего лучшего друга. Он пятится назад на несколько шагов, а затем бросается на меня с кулаками.

Потребовалось пять взрослых мужчин, чтобы разнять нас. Несколько минут спустя я ушел, не дождавшись конца похорон. Я выбил Калебу пару зубов, а он оставил мне синяк под левым глазом вдоль скулы. После этого мы не разговаривали шесть с половиной месяцев. И если это означало забыть о его возвращении в мою жизнь, я готов еще шестьсот лет не видеть Калеба Джонса.

Глава 8

Джесси

Боже мой, мне сейчас станет плохо. Глубокий вдох и выдох, вдох и выдох. Это был самый неприятный момент в моей жизни. Какого черта я думала? Конечно же, Бретт не заинтересован во мне. Дерьмо, почему я не додумалась раньше? А вместо этого, как дура, спрашивала его на глазах у всего кафетерия. Каким-то образом я убедила себя, что он, на самом деле, хочет со мной отношений, и что после первого футбольного матча, со временем, мы безумно влюбимся и родим много зеленоглазых малышей. Боже, как можно быть такой глупой? Когда я спросила об игре, выражение лица Бретта просто убивало. И стало только хуже, когда Калеб так очевидно бросил его под автобус. Боже мой, я стала тем самым пресловутым автобусом! Глубокий вдох и выдох, вдох и выдох.

— Хватит психовать, Джесс, — говорит Кара, заходя в офис, оставив стойку без обслуживания.

— Ты видела его лицо? Как я буду смотреть ему в глаза? Это было ошибкой. Почему ты не сказала мне об этом?

— Ты удивила его, вот и все. Бретт, наверное, даже не знал, что ты была заинтересована. — подруга пытается меня успокоить, но ничего не выходит, и в горле продолжает расти ком.

— Я флиртовала с ним неделями, как он мог не знать, что интересен мне? — шепотом кричу я, понимая, что объект моего смущения за дверью. Последнее, что мне нужно, это выставить себя перед ним еще большей идиоткой.

— Он мужчина, а мужчины глупы, — говорит Кара, словно это объясняет все загадки жизни.

— Как мне выбраться из этой ситуации? Он же явно не хочет идти. Черт! — начинаю расхаживать по небольшому офису, покусывая палец и пытаясь придумать новый план. Наверное, это не лучшая идея, учитывая, что первый план привел к этому беспорядку.

— Тебе необходимо надеть трусики большой девочки, встретиться с ним на игре и сбить с ног своей красотой. Возможно, сейчас он сомневается в поездке, но после того, как увидит тебя в воскресенье, ты не сможешь от него отделаться.

— Боже, Боже! Это плохо... Ужасно плохо, — говорю я, вышагивая. — Подожди, что ты имеешь в виду, что он увидит меня? Это не свидание вслепую.

— Да, но он видел тебя только в белой рубашке на пуговицах, черных брюках и жутком фартуке. Не совсем тот наряд, о котором мечтают мужчины, — говорит подруга, осматривая меня с ног до головы.

Пытаясь остановить ее, прежде чем она придумает какую-нибудь сумасшедшую идею, я выпаливаю:

— Даже не предлагай мне свои вещи, ты одеваешься, как шлюха, — едва закончив предложение, я слышу шум снаружи.

— Какого черта? — спрашивает Кара, и мы бросаемся выяснять, в чем дело. Выбегаем из комнаты и видим, как Бретт стоит, указывая пальцем на Калеба, а его стул опрокинут. Его лицо настолько искажено от злости, что я почти не узнаю его. Он обычно такой спокойный, но этот человек, возвышающийся над столом — это что угодно, но не спокойствие.

— Заткнись, Джонс. Заткнись, — Калеб молча сидит и бесстрашно смотрит ему прямо в глаза.

Пытаюсь выяснить, какого черта происходит, когда вдруг до меня доходит. Это, должно быть, из-за нашего свидания. Здорово, как будто я уже не достаточно смущена. Теперь мне стоит отговорить его от убийства своего друга из-за свидания со мной.

«Будет весело», — говорю я про себя и бросаюсь к ребятам.

— Не надо приходить в воскресенье. Мне не стоило спрашивать. Извини, — я спешно добираюсь до стола.

— Не сейчас, Джесс! — Бретт не спускает глаз с друга.

— Нет, серьезно. Я пойду на игру с Карой или еще с кем-то. Или отдам тебе эти билеты, и ты можешь взять, кого захочешь. Не надо идти со мной.

Бретт продолжает пристально смотреть на Калеба, у него не дергается ни один мускул.

— Я же, блядь, сказал, не сейчас, Джесс, — медленно повторяет Бретт, делая паузу между словами.

Чтобы объяснить, почему эта фраза вывела меня из себя, вы должны кое-что обо мне знать. Я никогда не матерюсь. Матерятся только невежественные люди, с ограниченным словарным запасом. Я же считаю, что это невежливо, глупо и бессмысленно. Моя мама не матерится, а младший брат извиняется, когда говорит «блядь» в моем присутствии. Терпеть не могу людей, которые матерятся. Иногда у Кары вырываются ругательные слова, но они никогда не адресованы мне. Обычно это бывает, когда подруга роняет что-то или видит сексуального парня, проходящего у окна кофейни. Так что это первый раз, когда кто-то заговорил со мной подобным образом, полагаю, поэтому я могу свободно выйти из себя.

— Прости? Ты только что выругался на меня? — недоуменно спрашиваю я. — Какого черта я сделала не так? Мне казалось, что тебе будет интересно пойти вместе на игру, но сейчас жалею, что пригласила тебя. Так что можешь успокоиться и стереть сумасшедшее выражение со своего лица. Я официально забираю свое приглашение. Уверена, что у тебя есть дела поважнее. Какой же ты придурок, Бретт Шарп. Нет, не придурок… Настоящий козел! — срываюсь на крик, останавливаясь, чтобы отдышаться. — Калеб, есть шанс, что ты свободен в воскресенье? У меня есть два билета на игру «Медведей», — продолжаю, деловито глядя на Калеба. Почему я спросила у него, понятия не имею. Это просто сорвалось с моих губ. Может, это был какой-то обнадеживающий план заставить Бретта ревновать, и парень бы понял, что не может жить без меня, схватит и побежит со мной в церковь. Я видела такое в кино. Это вполне может случиться и сейчас.

— Он с удовольствием, — говорит Бретт, со стуком ставит чашку на стол и выходит за дверь. Ну, и ладно. Если Бретт отправил меня на свидание со своим лучшим другом, то должна официально признать, что он не хочет встречаться со мной. И это напоминание о том, что мне стоит как можно скорее добраться до Google и найти самый быстрый маршрут до Оклахомы.

— Прости за это, — говорит Калеб, откидываясь в своем кресле.— Вот черт, — шипит он сквозь зубы, потирая заднюю часть шеи.

— Не надо извиняться, мне не стоило спрашивать его. Очевидно, он не заинтересован. Я... я, эм, я не знаю. — наклоняюсь, подбираю опрокинутый Бреттом стул и сажусь, чувствуя поражение.

— Дело не в тебе, Джесс, —поднимаю взгляд и вижу побледневшего Калеба, он выглядит как потерянный ребенок.

— Ты в порядке? — наверное, я не должна спрашивать. Это действительно не мое дело, но мне хочется помочь этому растерянному мужчине. Не моя вина, что я родилась сострадающей.

— Да. Нет. Черт! — парень вздыхает, явно перегруженный простым вопросом.

— Что это было?

— Я вел себя как мудак. Ему стоило ударить меня.

— Что? Нет, ни в коем случае! Мне жаль, ты не мог сказать ничего такого, чтобы тебя ударил твой друг.

— Я сказал, что его жена должна была умереть.

— Ох, ну в таком случае ты заслужил, чтобы тебя еще и пнули. Подожди-ка, — его слова неожиданно бьют меня под дых. — Бретт женат?

— Нет-нет. Он не женат, — говорит Калеб, качая головой.

— Ты только что сказал «его жена». Он развелся?

— Нет. Слушай, я не должен был ничего говорить. Бретт не… — он делает паузу и отводит взгляд. — Я имею в виду, он не... хм, ну, в данный момент, он не в отношениях, — парень вновь смотрит на меня.

Что-то не так с его ответом. Прищурив глаза, я вопросительно смотрю на Калеба, давая понять, что не верю ему. Но мой взгляд, похоже, нисколько его не беспокоит. Он просто смотрит, и мне кажется, что у него подергиваются уголки губ, как будто он пытается скрыть улыбку.

— Ладно, мне надо пойти и извиниться перед ним. Он встретит тебя на игре в воскресенье.

— Ни в коем случае! Не желаю опозориться еще больше. Просто передай ему, чтобы он забыл об этом, и увидимся в следующий раз.

— Он заинтересован, Джесс.

— Конечно, конечно. Я на это не куплюсь, — Я закатываю глаза.

— Бретт очень давно ни с кем не встречался. Ты должна быть терпелива с ним.

— Как такое вообще возможно? Он же ходячий секс, — осознав промах, я шлепаю рукой по рту и краснею. Но если Калеб и заметил моё смущение, то не подал виду. Мне начинает казаться, что я зациклена не на том парне.

— Давай просто скажем, что в последнее время, он хапнул много дерьма.

— Ну, после его реакции я почти уверена, что он не хочет добавить меня в качестве дополнения.

— Бретт настаивает, чтобы с понедельника по четверг мы встречались в крошечной кофейне «Неллз», которая не особо нам по пути. Мой друг, конечно, дерьмово готовит, но я уверен, что он в состоянии приготовить себе мюсли с фруктами. Или, по крайней мере, купить их в магазине у метро.

— Хм, ладно, — говорю я, смутившись от смены разговора.

— Хочешь знать, почему мы приходим с понедельника по четверг, Джесси? — киваю и делаю глубокий вдох через нос, внезапно осознав, куда он клонит.

Он улыбается и приглашает наклониться ближе, как будто собирается рассказать мне секрет, и шепчет на ухо:

— Ты ведь не работаешь по пятницам. — я столбенею, а Калеб встает и направляется к двери.

— Мы не сможем прийти завтра или в четверг, но он точно будет на игре в воскресенье. Бретт заинтересован, Джесс, но пока еще не знает, что с этим делать, — и с этими словами мужчина выходит за дверь.

Глава 9

Бретт

Не могу поверить, что позволил Калебу уговорить себя. После того, как во вторник, выставил себя полным козлом в кофейне, я избегал Джесси. Автомат на вокзале стал моим единственным источником еды по утрам в последние два дня. Я съел весь запас протеиновых батончиков, оставшись голодным. И даже пытался отправить Калеба купить мне мюсли с фруктами от «Неллз», но он отказался. А затем сорок пять минут читал мне лекцию о том, «как быть мужиком в глазах Джесси». Как лучший друг, он ничего не стоит. Для начала, это по его вине я оказался в такой ситуации.

Нужно просто сказать Джесси, что я женат, отпустить её и попробовать сделать вид, что ничего не произошло. Она милая девушка, но я не в том состоянии, чтобы заводить отношения. Кроме того, похоже, Джесси слишком молода и наивна. Ей двадцать шесть, но она до сих пор работает в кофейне. Не поймите меня неправильно, я никого не осуждаю за выбор профессии, но только если вы действительно хотите заниматься этим, а не потому, что застряли в таком положении. Джесси не выглядит, как девушка, которая собирается торговать кексами всю оставшуюся жизнь, так что ее работа в «Неллз» сбивает с толку.

Кроме того... я все еще женат. И эта причина, как мигающая неоновая вывеска, напоминает о том, почему я не должен ходить на свидания с другой женщиной. Я бракованный товар и уже давно. Мне нечего предложить. Черт, зачем я пришел сюда сегодня? Было бы легче, если бы просто остался дома, а извиниться смог бы потом.

***

Я жду перед стадионом, листая Facebook на телефоне. Клянусь, если кто-нибудь из школьных друзей опять опубликует фото своего обеда, детей или собак, я отмечу их как спам. Даже включить телефон не могу без напоминания о том, чего не хватает в моей жизни. Хорошей еды, детей и собаки!

Закончив внутреннюю тираду, слышу сзади громкий свист. Оборачиваюсь и вижу аппетитную брюнетку, идущую в мою сторону. Опускаю взгляд на ее ботфорты с высоким каблуком, скольжу вверх по стройным ногам к идеально изогнутой талии. Я замираю, наблюдая, как ее полная грудь подпрыгивает с каждым шагом. Член мгновенно твердеет, и мне приходится быстро засунуть руки в карманы, пытаясь поправить себя, пока кто-нибудь не заметил. Не следует демонстрировать это Джесси, а потом объяснять, почему играю в карманный бильярд, глядя на женщину.

— Привет, — отрываю взгляд от женской груди и вижу знакомые золотисто-карие глаза. — Джесси? Господи, что на тебе надето?

— Платье, — коротко отвечает она.

— Ты уверена? Похоже, что ты забыла вторую половину дома, — отвечаю я, оценивая короткое черное платье-свитер с глубоким V-образным вырезом, обнажающее большую часть груди.

— Даже не думай затевать спор о моем наряде. Я целых шесть часов пыталась убедить Кару, что мне не стоит надевать красный корсет с черной кожаной мини-юбкой. Так что, — она проводит рукой по своему сочному телу, — это был наш компромисс, — Джесси только что сказала про красный корсет и черную кожаную мини-юбку? Ну, мой член услышал ее громко и ясно.

Стараясь прочистить горло, я трясу головой, чтобы заставить себя прекратить пялиться на ее грудь, но блин, она показывает тонну обнаженной кожи. До сегодняшнего дня я даже не знал, что у Джесс есть ложбинка. Бьюсь об заклад, что могу зацепить декольте кончиком пальца и погладить ее сосок, и никто даже не заметит. Издаю стон, и она подозрительно смотрит на меня.

— Все нормально? Ты странно себя ведешь. Хочешь, чтобы я ушла? — от ее слов моя отвратительная жизнь катится вниз. Осознаю, что не буду поглаживать чей-то сосок сегодня ночью, если только моя рука не будет бродить по моим собственным, под столь необходимым холодным душем.

— Да, я в порядке, извини. Нет, я не хочу, чтобы ты уходила.

— Ну, может, тогда зайдем внутрь? Становится холодно, а Кара сказала, что будет оскорбительно надевать это платье с пальто, так что пришлось морозить задницу по дороге сюда.

— Показывай дорогу, — я растягиваю улыбку и указываю, чтобы она шла вперед.

Я следую за Джесс на стадион, и мой взгляд вновь путешествует по ее телу. На этот раз он встречает идеально круглую попку, от вида которой мой член возвращается к жизни. Вот черт ! Калеб был прав, мне надо потрахаться.

Мы заходим в VIP-ложу. Обычно я бы обрадовался таким шикарным местам, но вероятно, после предстоящего разговора мне придется смотреть второй тайм в спорт-баре за углом. Мы устраиваемся на наших местах, и к нам подходит официантка, чтобы принять заказ на напитки.

— Мне любое разливное светлое пиво, пожалуйста.

— Просто сделайте два, — говорит Джесс, и я удивленно смотрю на нее.

— Пиво, да, и даже не легкое?

— Считаешь, что мне нужно легкое пиво? Бретт, ты намекаешь, что я толстая?

— Нет, вовсе нет! Просто многие женщины пьют легкое пиво. И я предположил... — затихаю, а Джесс очаровательно хихикает над моим дискомфортом.

— Я пошутила. Парни всегда так дергаются из-за женского веса. Но отвечая на твой вопрос, да, я люблю пиво. Мне грустно думать о том, что у меня лишний вес. И в своих размерах обвиняю выпивку. Кара говорит, что у меня нет должной терпимости. Однажды она создала ежедневный алкогольный график, увеличивая число шотов каждую ночь. В первый же день меня стошнило на её кровати. График перестал работать уже на следующее утро, и после этого моя подруга считает меня слабачкой, — мы начинаем смеяться, возвращаясь к повседневному комфорту.

Пару минут спустя официантка возвращается с нашими напитками. Когда я пытаюсь заплатить, она говорит, что напитки бесплатные. Черт, мне серьёзно не хочется уходить после того, как мы поговорим.

— Прости меня, — начинаю я, желая покончить с этим как можно быстрее.

— За что?

— Случай на днях в «Неллз». Я был вне себя. Я не имел права так с тобой разговаривать.

— Ты прав, но я принимаю твои извинения. Спасибо.

Она отпивает пиво и переводит взгляд на поле как раз вовремя, чтобы увидеть начало матча. Вау, это было легко. Сара пару часов устраивала бы мне полнейший ад, прежде чем окончательно принять мои извинения. Джесси, однако, просто сидит, потягивает пиво и смотрит, как «Медведи» ведут мяч по полю. Вообще никаких признаков остаточной злости. Интересно. Ладно, думаю, что эта часть закончена, теперь самое трудное.

— Джесси, — касаюсь ее руки, чтобы привлечь внимание.

Она улыбается мне, явно наслаждаясь игрой, я в шоке, насколько невероятной она выглядит. Не буду лгать, что заметил насколько Джесси привлекательна. Я ведь мужчина, в конце концов. Она на самом деле очень милая. Такая крошечная и невинная. Обычно такие не мой типаж , но пару месяцев назад, когда встретил ее в «Неллз», я почувствовал притяжение. Хотя это было не сексуальное влечение.

Я отношусь к ней, как к младшей сестре лучшего друга. Которая заставляет вас смеяться, и вы любите проводить с ней время, но склонны думать о ней, как о друге, а не о женщине, которую хотели бы видеть голой. Тем не менее прямо сейчас, в этом платье, с упругой задницей, с длинными каштановыми волосами, спадающими на плечи, скрещенными ногами, которые демонстрируют невероятные сапоги и слегка загорелые бедра, слово «Сексуальная» подходит девушке как нельзя кстати. Поэтому, прежде чем я сделаю что-то глупое, вроде того, что нагну ее и буду трахать вторую четверть часа, я выплевываю слова, которые, уверен, её отпугнут:

— Я женат.

Джесси

Блядь! Да, да, я сказала, что не матерюсь, но если на свидании парень говорит, что он женат, уверена, для этого самое время .

Смотрю на него секунду, собираясь с духом и отвечаю.

— Извини, я отойду на минутку? Мне нужно в дамскую комнату, — «Потому что могу разрыдаться у всех на глазах». К счастью, последнюю часть я не говорю вслух.

— Нет, подожди, пожалуйста.

— Я скоро вернусь. Просто слишком быстро выпила пиво, — лгу я и встаю на ноги, поскольку мне необходимо уйти отсюда немедленно.

— Джесс, подожди! — кричит Бретт, следуя за мной. Я не останавливаюсь. Мне нужно побыть одной пару минут, чтобы собраться с мыслями и, что более важно, с эмоциями.

Как же я этого не поняла? На днях Калеб говорил о жене Бретта, но мне показлось, что он говорит про бывшую жену. И Калеб мне сказал, что Бретт не в отношениях. Хотя по моим догадкам, брак, наверняка, считается отношениями.

— Подожди! — повторяет Бретт, хватает меня за руку и разворачивает к себе лицом. Я вот-вот расплачусь, поэтому избегаю его взгляда, копаясь в сумочке.

— Это очень мило, но я скоро вернусь. Тебе не обязательно провожать меня в туалет, — смеюсь я, но получается не очень убедительно.

— Просто дай мне все объяснить.

— Ты не должен мне ничего объяснять, — тихо говорю я и опускаю руки по бокам, перестав копаться в сумочке. Не уверена, что смогу посмотреть ему в глаза и не разрыдаться, поэтому просто смотрю себе под ноги.

— Нет, должен. Я чувствую, что обманул тебя, но не хотел этого. Уверен, ты замечательная девушка, просто в моей жизни полная жопа.

— Не извиняйся. Ты не сделал ничего плохого, — сделав глубокий вздох, наконец-то, поднимаю взгляд на Бретта. Я не должна испытывать боль, но все же чувствую ее. Стоит напомнить себе, что не он пригласил меня на свидание. И некого винить за этот провал, кроме себя самой. Ну и, может быть, Кары, которая заставила меня выйти из дома в этом нелепом платье. Фантастика, я на свидании с женатым мужчиной и одета, как шлюха. Становится все лучше и лучше. Я даже не могу сорваться на Бретта. Потому что сама втянула его в это. Я спросила его насчет игры, а лучший друг заставил его согласиться. Его тупой лживый лучший друг.

— Я убью Калеба Джонса, — бормочу себе под нос.

— Да? — Бретт выглядит сбитым с толку, поскольку видит, что я злюсь.

— Надеюсь, ты не слишком привязан к нему, потому что я планирую задушить его при встрече.

— Мне знакомо это чувство. Чем тебе не угодил детектив Джонс? — смеется он.

— Он сказал мне, что ты не в отношениях, — вздыхаю я. — Послушай, мне действительно очень жаль. Предполагалось, что будет весело, но сейчас все стало странным. Мы можем забыть о произошедшем? Может, перемотать все назад, до того, как я выставила себя полной дурой? Понятия не имела, что ты женат. Ты не носишь кольцо, так что я просто предположила… В любом случае... ты можешь идти, если хочешь. Уверена, твоя жена не будет в восторге, если узнает, что ты сейчас с другой женщиной.

— О чем еще рассказал тебе Калеб? — грубо спрашивает Бретт, пугая своим тоном и заставляя сделать шаг назад.

— Ничего. Больше ничего! — отступаю, пытаясь понять причину его внезапной смены настроения.

Воспроизвожу наш разговор в своей голове, но никаких предпосылок нет. Понятия не имею, что так его разозлило. Наверное, будет лучше, если я просто уйду. Бретт уже считает меня дурой, и мне стоит сбежать, чтобы не портить все еще больше.

— Ладно, спасибо, что пришел и все объяснил. Я пойду, но ты можешь вернуться и досмотреть игру. Пожалуйста, извинись за меня перед своей женой. Мне действительно очень жаль, — поворачиваюсь, чтобы уйти, но чувствую, как он вновь хватает меня за руку и тянет к себе.

— Прекрати убегать и просто дай мне минутку. Ладно? — вернулся милый Бретт, но я просто киваю, опасаясь возвращения сердитого великана. — Я потерял жену в автокатастрофе четыре года назад.

— Боже, Бретт, это ужасно, — ахаю я, пораженная его признанием.

Но он не обращает внимания на мой комментарий.

— Я не пытался жить дальше после Сары. Честно говоря, даже не знаю с чего начать. Так что, да, я женат, но Калеб не лгал тебе. Я не в отношениях, — заканчивает он и пожимает плечами, словно не рассказал мне только что душераздирающую историю.

— Мне так жаль, — не уверена, почему извиняюсь, но именно так поступают люди, когда сталкиваются со смертью.

— Все в порядке. Тебе стоит знать, что авария — больная тема для нас с Калебом. Отсюда и наша с ним стычка на прошлой неделе в «Неллз». Той ночью, в машине, умерла его невеста. — ахаю и прикрываю рот рукой. На глаза наворачиваются слезы. Не в силах удержаться, я делаю шаг и обнимаю Бретта за талию. Он не сразу реагирует на мою неожиданную привязанность.

— Ты плачешь? — с тревогой спрашивает он. Мне плевать, но этот человек нуждается в объятиях.

— Это действительно грустно. Вы потеряли своих жен в той аварии. От этого начинает щемить сердце. Я не представляю, как ты чувствовал себя. Боже, мне очень жаль, — Бретт, наконец-то, обхватывает меня своими большими руками. Одну руку он кладет на мой затылок и притягивает к своей груди. По моему лицу катятся слезы, и я чувствую, что он хихикает.

Поднимаю голову и вижу, что его лицо наполнено весельем.

— Ты, что, смеешься надо мной?

— Ну, когда я проигрывал этот разговор в своей голове, то точно не рассчитывал на то, что он закончится твоими слезами по поводу моего разбитого сердца. Так что, да, — говорит Бретт, глядя на меня, но не отпуская. Я возвращаю голову на его твердую грудь и всхлипываю, пытаясь остановить слезы.

— Мы должны позвонить Калебу. Его тоже нужно обнять, — говорю я, и Бретт начинает смеяться громче.

— Думаю, в интересах Калеба, лучше не обнимать тебя в таком наряде. Как насчет того, чтобы обнять его завтра? — не понимаю, о чем он, но молчу, не желая покидать его теплых объятий.

Глава 10

Бретт

Ни в одном из вариантов развития этого разговора я не мог представить, что Джесси будет оплакивать Сару. Однако она стоит, прижавшись к моей груди, и плачет. Я не собирался рассказывать ей об аварии. Но Джесс все время пыталась сбежать от меня, и я не мог смириться с тем, что это её расстроило. Эта крошечная женщина цепляет во мне что-то, и я хочу защитить ее. То, что ей может быть больно, убивает меня. А тот факт, что я стал причиной её боли, увеличивает мою вину в десятикратном размере. Вся эта ситуация — в любом случае — моя вина.

Она не могла знать о Саре. Я не ношу кольцо много лет.

***

Тремя годами ранее...

Весь покрытый кровью жены я меряю шагами больничные коридоры. За последние семь месяцев они стали хорошо мне знакомы. После той аварии и двух, теперь уже трех попыток Сары свести счеты с жизнью, я знаю каждый дюйм этой больницы. Но вот снова стою здесь, уставившись на тот же дурацкий снимок смеющейся пары с предложением пройти медицинское обследование, чтобы продлить свое будущее. Я видел эту картинку миллион раз, однако сегодня она задевает меня за живое.

Я могу пройти каждый предложенный тест, но это не продлит мое будущее с Сарой. Нет. Его у меня украли. Пытаясь представить будущее без нее, мое тело начинает физически реагировать, и во мне нарастает паника. Я потею и вынужден упереться рукой в стену, чтобы удержаться на ногах. У меня нет сил отпустить ее. Но после сегодняшнего отвратительного шоу не уверен, что у меня есть выбор.

— Детектив Шарп? — раздается голос медсестры, пока я пытаюсь успокоиться.

— Привет, Дебора, — поднимаю взгляд на женщину средних лет, которую встречал несколько раз за последние месяцы.

— Я принесла вам медицинский костюм. Уверена, что вы хотите избавиться от своей одежды. Я положила мыло и шампунь в палату двести двадцать восемь, вы можете принять там душ.

— Спасибо, но для начала мне нужна информация о Саре.

— С ней все будет в порядке. Я подслушала, как врачи говорили о необходимости вновь оценить ее психическое состояние. Все ее раны зашили и обработали. Думаю, врачи хотят поговорить с ней прежде, чем позволят вам увидеть её.

— Ну, это хорошая новость, — с облегчением выдыхаю и продолжаю жалеть себя.

— А пока сходите и примите душ. Когда врачи позволят вам увидеться с ней, я вас позову.

— Ладно, я быстро, — говорю я, и она с грустью смотрит на меня, в ее взгляде читается сочувствие.

Я захожу в двести двадцать восьмую палату. Она выглядит точно так же, как и та, в день аварии. В тот день я был счастлив, узнав, что Сара жива. Мы обманули смерть. Буквально. Сегодня, всего семь месяцев спустя, я не чувствую ничего, кроме провала.

Прохожу в душ и включаю горячую воду. Желаю почувствовать хоть что-нибудь. Горячая вода может помочь мне смыть этот день вместе с любовью всей моей жизни. Я смотрю на свои руки, засохшая кровь не желает смываться с пальцев. Прилагаю все усилия, чтобы оттереть ее губкой, которую дала мне медсестра, но моя внешность меня не волнует. Перед глазами стоит картина, как Сару вновь помещают в машину скорой помощи.

Разглядывая свои руки, замечаю обручальное кольцо, оно перепачкано запекшейся кровью. Этот момент подавляет даже такого человека, как я. Покручивая кольцо, пытаюсь соскрести засохшую кровь. Я боюсь его снять даже на минутку, чтобы почистить. Это единственная вещь, что осталась от моего брака.

После аварии Сара больше не надевала свое кольцо. Когда ее доставили той ночью, врачи были вынуждены срезать его. На следующий день я забрал кольцо, чтобы отремонтировать. Я даже заплатил за срочность, чтобы оно было готово к моменту ее выписки. Однако когда я вручил кольцо Саре, взволнованно ожидающий её реакцию, моя жена просто слабо мне улыбнулась и положила кольца на тумбочку. А на следующий день переложила их в шкатулку.

И по сей день оно находится там.

Наклонившись, снимаю платиновое кольцо с пальца. Подношу ближе и всматриваюсь в каждую царапину и пятно. Я никогда не снимал его, и оно в потрепанном состоянии. Внутри металл все еще блестит. Чистый и без царапин. Дыхание перехватывает и сердце сжимается, когда я вижу надпись.

Никаких сожалений

Любовь навеки

Даника

— Бл*дь! — кричу я, бросая кольцо через всю крошечную ванную. Делаю шаг назад, прислоняюсь к стене и сползаю вниз, пока моя задница не приземляется на холодную больничную плитку. Я знаю, что нужно вставать, но у меня нет сил, чтобы бороться с этой жуткой ситуацией. Поэтому сижу, упершись локтями в согнутые колени, затем склоняю голову и вижу, что кольцо лежит у меня между ног. Я поднимаю его и, без особого желания, иду к раковине. Влажной губкой начинаю оттирать на нем пятна. Приведя кольцо в нормальное состояние, засовываю его в маленький кармашек в бумажнике. Носить его подобно лжи.

***

Возвращаясь в настоящее, я понимаю, что уже несколько минут прижимаю к себе Джесс. А она не пыталась отойти и даже прижалась сильнее. Руками девушка девушкет мою талию, левой рукой я прижимаю ее голову к груди, а правой обнимает за плечи. Несмотря на то, что мой разум кричит «отпусти её», из-за страха вновь причинить Джесси боль, не могу убедить свое тело разомкнуть эти объятия. Уже довольно долгое время я никого не обнимал. Должен признать, это удивительное чувство. И все еще более запутано, поскольку ощущается, как будто так и надо.

Скрепя сердцем, я отступаю на шаг, и мои руки опускаются вниз.

— Ты серьезно? — спрашиваю я.

— Что именно?

— Начать все сначала и притвориться, что ничего не случилось?

— Да. Я бы с радостью забыла о сегодняшнем дне.

— Сделано, — говорю я, отворачиваюсь и ухожу. Она ошеломлена моим внезапным уходом. Обхожу вокруг тележки с пивом и возвращаюсь обратно.

— Джесси? Что ты здесь делаешь? Вау, ты выглядишь фантастически.

— Хм, смотрю игру, — девушка робко улыбается, решив подыграть.

— Рад, что встретил тебя, не хочешь посмотреть игру вместе? Ненавижу приходить на такие мероприятия в одиночку.

— Правда? В VIP-ложе рядом со мной есть свободное место, хочешь присоединиться?

— В VIP-ложе?! Да я с радостью. У них там вроде подают бесплатное пиво, — говорю я, вызывая небольшую улыбку на ее лице.

— Тогда почему мы все еще здесь, раз бесплатный алкоголь а двух шагах от нас? — говорит Джесси, отступая в сторону наших мест.

Пройдя несколько шагов, я наклоняюсь и шепчу ей на ухо:

— Друзья?

— Друзья. Спасибо, — шепчет она. И я подмигиваю в ответ.

***

После окончания игры мы с Джесси решаем немного прогуляться. Ни один из нас не готов идти домой. Джесси невероятна. Она оказалась не такой, какой я ее считал. Конечно, девушка немного робкая и порой застенчивая, но в другие моменты она без задней мысли ставит меня на место. Это необыкновенное сочетание: невинная и нахальная. Я люблю женщин, которые могут бросить мне вызов, и только сегодня начал замечать это качество в Джесс. Она совершенно очаровала меня. Мы разговариваем обо всем. Девушка рассказывает веселые истории о повседневной жизни, о спорах с Карой и про одежду «шлюхи». Я рассказываю ей о своих сумасшедших сестрах, племянницах и племянниках. Это идеальный день. Поскольку игра закончилась, я предлагаю прогуляться, чтобы побольше времени провести с Джесс.

— Может, зайдем сюда? — спрашивает она, останавливаясь перед боулингом.

— Ты хочешь пойти в боулинг? — спрашиваю, удивленный ее выбором. Я полагал, что мы пойдем на ранний ужин в тихом ресторане, но Джесси кажется удивительной сегодня.

— А почему бы и нет?

— На тебе платье.

— И?

— Я не знаю. Не думаю, что платье подходит для боулинга, но если ты этого желаешь, то я за.

— Ты играешь?

— Конечно! Хочешь заключить пари? — схватив ручку, я делаю паузу перед тем, как открыть дверь.

— Конечно! Что ты имеешь в виду? Мне не помешает немного наличных, — с ухмылкой отвечает Джесс.

— Не в этот раз, юная леди, — делаю вид, словно опрокидываю ковбойскую шляпу. — Как насчет одного одолжения, которое придумаем позже.

— Какое одолжение? — скептически спрашивает Джесси.

— Все, что угодно. Может, на следующей неделе ты могла бы сходить за меня в прачечную.

— Ах, ты про такое одолжение! Ладно! Я в деле! — девушка визжит от волнения, ее энтузиазм слегка пугает меня. Она подпрыгивает и хлопает в ладоши, я не могу не засмеяться. Боже, Джесс прекрасна! И эта мысль не имеет ничего общего с грудью, которая едва не выскочила из её платья. Прежде, чем успеваю остановить себя, я кладу руку ей на поясницу, направляя внутрь и наклоняюсь, чтобы вдохнуть ее запах.

— Давай сделаем это, красавица.

Мы заходим в боулинг и видим, что он забит под завязку. Кажется, десятки глаз смотрят в нашу сторону и останавливаются на Джесси, осматривая ее с головы до ног. Некоторые мужчины откровенно пялятся на её грудь. Клянусь, одному даже хватает наглости поправить брюки, когда мы проходим мимо его дорожки! Я должен побороть желание вырвать его член, пока этот ублюдок пускает слюни на мою женщину... В смысле, на женщину вдвое моложе него. Сразу ясно, что мы здесь не надолго.

Не собираюсь сидеть и смотреть, как мужчины глазеют на Джесси, пока она бросает шары в этом платье. Из-за своего дурацкого разговора насчет «друзей», я даже не могу приобнять Джесс за талию, заявляя на нее права. Одна игра, и мы уходим. Зайдем в хороший ресторан или, может, найдем хороший пустой бар, где сможем отдохнуть. Добравшись до кассы, я достаю кошелек, чтобы заплатить, но Джесси меня останавливает.

— Я заплачу за себя сама. Друзья, помнишь? — девушка смотрит на меня с улыбкой.

— Точно. Друзья, — напоминаю я себе снова. — Не волнуйся, я разберусь. Иди и купи нам выпить.

— Хорошо, — Джесси направляется в сторону бара, в сопровождении взглядов присутствующих.

— Подожди, а какой размер обуви ты носишь?

— Тридцать шесть с половиной.

— Серьезно? Это вообще взрослый размер?

— Смейся-смейся, большой мальчик, — говорит она, оглядывая толпу, и одергивает подол платья на дюйм вниз. Бормочу «смотрите, кто заговорил», и не отрываю взгляда о задницы Джесси, пока та идет к бару.

Внимательно выбираю шар. У меня большие планы по поводу ставки на игру с Джесс. Я не играл в боулинг несколько лет, так что мне понадобится любая помощь. Нахожу идеальный пятикилограммовый шар и иду к третьей дорожке. Пока Джесси застряла в баре, я пишу наши имена — Кроха и Халк. Что подходит к случаю. Заметив наши прозвища на мониторах, она смеется. И это стоит каждого цента из двадцати баксов, что я дал служащему дорожки, чтобы тот ввел имена. С моей последней игры прошло много времени. Когда Джесс возвращается, мне не хочется отвлекаться на табло.

— Это, должно быть, необычный боулинг. У них тонна разливного пива. Вот, возьми. Мне нужно взять кое-какие шарики, — издаю стон, поскольку могу рассказать бесконечное количество анекдотов по поводу последнего заявления.

— Все хорошо? — спрашивает она в третий раз. Я прикусываю губу и киваю, наблюдая, как она уходит.

Сажусь и пробую втиснуть ноги в прокатные туфли. Тут никогда не бывает сорок шестого размера, поэтому, мне приходится втиснуться в сорок пятый. На утро будет миллион мозолей. Я встаю, обращаю внимание на обувь Джесси и улыбаюсь, заметив огромную разницу в размерах. Потому что мне смешно. Но когда девушка проходит мимо с двенадцати и четырнадцати килограммовыми шарами в руках, все веселье как рукой снимает.

— Боже мой, эти шары огромные!

— Спасибо, они мне очень нравятся, — Джесси подмигивает мне.

— Нет, я серьезно. Они прям огромные! Ты в курсе, что тебе придется неоднократно бросать их?

— Господи Боже, Бретт, разве не в этом и заключается игра в боулинг? — девушка симулирует невежество.

— Все верно, умница. Уверена, что не хочешь взять шары для детей?

— Продолжай, продолжай! Когда завтра будешь мыть мою машину зубной щеткой, я надеюсь, ты вспомнишь этот момент.

— Какой момент? — спрашиваю я в тот момент, когда Джесс наклоняется и подхватывает огромный шар.

— Вот этот, — девушка оборачивается и бросает его по дорожке с опытной непринужденностью.

Я смотрю с открытым ртом, как шар Джесси крутится влево, балансирует на краю дорожки, затем поворачивает вправо и врезается в центр. Кегли разлетаются при ударе, и ни одна не остается стоять. Закрываю глаза, в недоумении качая головой. Эта женщина вновь сумела поразить меня. К счастью, я вовремя открываю глаза и вижу, как Джесси танцует худший в мире танец робота. Ладно, может, проиграть ей будет не так уж и плохо.

Глава 11

Бретт

— Когда это я успела так напиться? — нечленораздельно произносит Джесси, заканчивая пятую и финальную игру в боулинг.

Несмотря на мои планы уехать как можно быстрее, мы пробыли здесь несколько часов. Я преодолел ревность к парням, пялившимся на Джесс. Хорошо, возможно «преодолел» это сильно сказано, но по крайней мере нашел решение. Я не мог позволить Джесси узнать, что пытался публично претендовать на неё, но, безусловно, мог сообщить этим отвратительным мужчинам, с кем она уедет. Просто зовите меня капитан Хитрюга.

Первые две игры я выбирал случайного зеваку, который таращил глаза на Джесси, и смотрел на него, пока она бросала шар. Чем больше пива оказывалось в моем желудке, тем более агрессивным становился взгляд. В конечном счете, уверен, они получили послание. Наверное, парни думали, что я псих, зато очевидное пускание слюней прекратилось.

—Видимо во время четвертой игры, когда ты выдула весь кувшин пива, — отвечаю я, наблюдая, как она плюхается на пластиковый стул.

— Это не я! Ты тоже пил.

— Я успел выпил все два глотка, когда ты забрала мое пиво и выпила его залпом, после того, как выбила миллионный страйк. Расскажешь мне, где научилась так играть?

— Какой позор. Я практически уверена, что за сегодняшний день исчерпала лимит унижения на год вперед.

— Ой, да ладно. Не может все быть настолько плохо, — сладко умоляю я.

— Еще как может. И не пытайся делать щенячьи глазки, все равно не скажу, освоила сумасшедшие навыки боулинга, — смеется Джесс, бросая в меня скомканную салфетку.

— Может заключим пари? — спрашиваю я, вращая пальцами, как сумасшедший.

— А тебе не надоело проигрывать? — девушка так сильно смеется над собственной шуткой, что почти падает со стула. Одной её реакции достаточно, чтобы заставить меня рассмеяться вместе с ней. Эта девочка пьяная... и красивая. И пьяная. И обалденно сексуальная. И пьяная. Ходячий секс. Я упоминал, что она пьяная? Джесс не в той опасной зоне, после которой будет ненавидеть само свое существование. Девушка находится на той стадии, когда говорит, что хочет сделать, и от чего будет съеживаться на следующий день. Я солгу, если скажу, что глядя на ее в таком состоянии, не наслаждаюсь до чертиков.

Похоже, у Джесси всегда есть фильтр, когда дело касается меня. Словно она анализирует каждое слово, прежде чем сказать предложение вслух. С тех пор, как начала пить, Джесс не прекращала говорить. И сделала скачок от младшей сестры лучшего друга к женщине, с которой мне хочется переспать. Боже, что я такое говорю? Неужто тоже пьян?

— Так это пари или нет? — улыбаюсь, опускаю взгляд и замечаю горошинки ее сосков. — Тебе холодно, Джесс? — спрашиваю я, кивая на её соски, скудно прикрытые платьем.

Она осматривает свое тело, и ее щеки заливаются краской. О, черт! Я точно пьян! Нахрена было говорить ей такое? Вопрос, когда я перестал фильтровать свою речь? И что еще успел сказать ей, не подумав? Отчаянно пытаюсь придумать, как сменить тему. Джесс неуютно, и мне тоже неловко. Мы оба знаем, что это уже слишком. Все написано на наших лицах, но мы оба пьяны, и ни один из нас не может ничего с этим сделать.

Джесси

О Боже, он заметил мои соски. Черт. Черт. Черт! И что мне ответить? Бретт флиртовал со мной всю ночь напролет. Пару раз я даже поймала его за разглядыванием моей задницы. Мне потребовалось две игры, чтобы перестать прыгать после каждого страйка. Клянусь, он чуть не зарычал когда увидел, что я сбила одним броском все кегли. Мы договорились быть друзьями. По крайней мере, мне казалось, что мы сделали именно так. Взгляд, которым Бретт наблюдал за мной всю ночь, был совершено не дружеским. Больше похожим на взгляд человека, который хочет сорвать с тебя одежду и грязно отыметь. Возможно, сейчас за меня говорит алкоголь, но я бы позволила Бретту Шарпу сделать со мной всё, что захочется.

К счастью парень думает, что мои соски затвердели от холода, но по правде говоря, я жажду секса как никто другой. Пять игр мне пришлось наблюдать, как играли мышцы на бицепсах Бретта, когда он брал в руки шар. Я следила за его упругими ягодицами, когда мужчина подходил к дорожке. Разглядывала спину и то, как напрягались его мускулы под обтягивающей черной футболкой, когда Бретт метал шар в сторону кеглей. Это был потрясающий вид, и он полностью стоил каждой минуты этой абсолютно несложной игры.

Наконец, после разглядывания его грудных мышц, я оказалась в состоянии сформировать связную мысль.

— Один бросок. Победитель задает вопрос. Проигравший обязан ответить.

— Идет! — слишком быстро отвечает Бретт. Особенно для человека, у которого больше половины шаров попали в боковой желоб.