Меняя курс

— Доброй ночи, Джесси, — вешаю трубку и восторженно выбрасываю кулак в воздух. Я на седьмом небе от счастья и не хочу спускаться оттуда. Теперь я просто обязан обдумать, что, черт возьми, собираюсь сказать ей, чтобы все прошло, как надо.

***

Проснувшись на следующее утро, звоню на работу и беру отгул. Я годами не брал выходные. Не было причин. Мне не с кем ездить в отпуск или проводить весь день под одеялом в холодное снежное утро. У меня много неиспользованных отгулов и сегодня идеальный случай, чтобы взять такой. Я знаю, что Джесси не работает по пятницам, поэтому хочу целый день исправлять последствия вчерашнего вечера. Может стоит отвезти девушку в куда-нибудь, где можно, обнять ее и извиниться перед ней надлежащим образом. При желании используя свое тело.

Придя в «Неллз», я вижу Джесс в джинсах, которые прекрасно обтягивают ее соблазнительную попу, и в плотной, с длинными рукавами, фиолетовой рубашке на кнопках. Густые каштановые волосы, вьющиеся на концах, спадают по плечам. Она не похожа на сексуального котенка, которым была последние пару раз, что мы были вместе, но все равно прекрасна. Джесс выглядит расслабленной и беззаботной, по сравнению с нервной женщиной, которую я представлял сегодня утром. И позвольте сказать, это так здорово. Может, сказанное мной вчера, наконец, дошло до нее.

Она стоит у прилавка и смеется с Карой, а два парня в очереди, улыбаясь, смотрят на нее. Ее смех заразителен. Не могу винить их за любопытство. Я бы тоже смотрел. Однако у меня есть шанс остановить их прежде, чем они решат сделать ход. Несмотря на то, где мы находимся, я подхожу к Джесс, убираю волосы с шеи и нежно целую чуть ниже уха. К счастью, девушка не дает мне пощечину, но я ощущаю, как она напряжена. Делаю вид, что не заметил этого. Возможно, она не хотела этого, но мне нужно было прикоснуться к ней.

— Давай присядем и поговорим, — обнимаю ее за плечи, два парня понимающе смотрят и кивают, когда мы проходим мимо. Мы садимся за мой обычный столик, ближе к стойке.

— Ты в порядке? — спрашиваю я, наблюдая, как Джесси начинает грызть ноготь на большом пальце. Она частенько так делает. Тянусь вперед, хватаю девушку за руку и оттягиваю ее ото рта. Она отпускает руку на стол и пытается отодвинуться подальше, но я отказываюсь отпустить. Над дверью звенит колокольчик, но я слишком сосредоточен, воюя с руками Джесси, чтобы уделить ему должное внимание.

— Ну, разве это не мило, — к нашему столику подходит Сара. Я говорю не про нынешнюю Сару, а про женщину семилетней давности. Обтягивающее красное платье, черные «трахни меня» каблуки, светлые волосы. Немного короче, чем раньше, но, определенно, снова блондинка. Вспышка из прошлого заставляет меня вскочить на ноги и отпустить руку Джесси.

— Сара? — спрашиваю в замешательстве. Я не видел эту женщину несколько лет, и солгу, если скажу, что мой желудок не подпрыгнул от одной мысли, что она стоит передо мной. Сара выпускает отдаленно знакомый смех, и я ошеломлен, потрясен, и, что хуже всего, обнадежен. Она встает на носочки, целомудренно целует меня в губы и переводит взгляд на Джесси.

— Дорогой, не хочешь представить меня своей подружке? — скалится она.

Я смотрю на Джесс, которая теперь жует нижнюю губу. В ее широко раскрытых глазах застыло удивление и немного страха. Перевожу взгляд с Джесс на Сару, пытаясь понять, в каком измерении нахожусь в данный момент. Джесси, наконец, отпускает глаза на колени, когда Сара обнимает меня за талию. Ее прикосновения хладнокровные и расчетливые, совсем не той женщины, которая стоит передо мной. Я убираю ее руки с себя и отхожу.

— Какого хрена? — смотрю на ее руки, когда она пытается снова схватить меня.

— Бретт, хватит придуриваться. Познакомь меня с твоей подругой, — я стою и понимаю, что в любую секунду мир прекратит вращаться. Нет другого объяснения этому абсурду.

— Привет, я Джесси, — говорит Джесс, встав на ноги и оценивая сто восемьдесят шесть сантиметров Сары на каблуках.

— Ну, разве ты не милая? — восклицает Сара и смотрит на меня. — Очень интересный выбор. Она не такая, как я ожидала, когда узнала, что ты мне изменяешь.

— Изменяю тебе? — уточняю я, потому что, возможно, не расслышал.

— Как я понимаю, это с тобой мы разговаривали вчера вечером. Помнишь, ты призналась, что ты та самая шлюха, которая спит с моим мужем? — Джесси отшатывается, пытаясь увернуться от словесной пощечины, но та попадает точно в цель, как Сара и планировала. Недолго думая, женщина наносит очередной удар. — Дети скучали по тебе.

— Ничего себе, как интересно! Не знал, что у нас есть дети, — она игнорирует меня и продолжает следовать тщательно продуманному сценарию.

— Вчера Саманта принесла фотографию своего класса. Она очень хотела показать ее тебе и расплакалась, когда ты не пришел домой, — Сара вытаскивает из кошелька фотографию маленькой девочки, которая очень похожа на меня. У нее зеленые глаза, длинные темные хвостики, и она выше своих одноклассников. Чувствую, как из комнаты выкачали весь воздух, поскольку смотрю на Джесс, чьи глаза приклеены к картинке, лежащей на столе. Начинаю задыхаться, когда вижу ещё одну вещь и лишаюсь дара речи. На левом безымянном пальце Сары сверкает алмаз. Я знаю, что это кольцо, которое я надел ей много лет назад. То, которое лежало в её шкатулке для драгоценностей больше четырех лет. Я хотел видеть, что это кольцо снова украшает ее палец, но она надела его для обмана, т это приводит меня в ярость.

— Ты, должно быть, издеваешься! Сара, что ты делаешь?

— Ты должен вернуться домой, Бретт. Прошлой ночью я почувствовала, что все встало на свои места. Заниматься любовью было удивительно. Дорогой, я надеюсь, что в этот раз у нас будет мальчик, которого мы хотели.

— Ммм, я, пожалуй, пойду, — шепчет Джесс, отступая на нетвердых ногах.

— Подожди! — говорю я Джесси, но между нами стоят стол и Сара. У меня нет возможности остановить ее.

— Я ошибалась. Я не могу этого сделать, — Джесс переводит взгляд с меня на Сару.

— Да, правильно. Пойди, перемани чужого мужа. Ты ведь просто шлюха, — шипит Сара, когда Джесс отступает за прилавок.

— Иди домой, Сара. Мы поговорим об этом позже, — догоняю Джесси прежде, чем она скроется за прилавком, но девушка вырывается из моей хватки.

— Не трогай меня! — кричит Джесси.

— Не трогай ее, — слышу, как Сара быстро приближается к нам.

— Иди домой, Сара, — ситуация быстро выходит из-под контроля. Джесси убегает, Сара преследует, а я посередине — пытаюсь поймать одну и прогнать другую.

Следующие несколько секунд проходят, как в замедленном действии. Понятия не имею, что сделал в прошлой жизни, чтобы заслужить происходящее. Я знаю, что наказан за что-то, потому что, клянусь, Вселенная мстит мне. Со слезами на глазах Джесси добирается до задней комнаты. Она пытается захлопнуть дверь, но я успеваю перехватить ее, блокируя от закрытия. Одно очко в пользу Шарпа! Сара догоняет меня, подныривает под мою руку и проскальзывает в комнату с Джесс, закрывая за собой дверь. Одно очко в пользу несправедливой суки Вселенной!

Я барабаню в дверь.

— Сара, открой эту чертову дверь. — желудок скручивает. Я знаю, на что способна Сара, и мысли о том, что она реализует все это на невинной Джесси достаточно, чтобы вызвать у меня отвращение. Прижимаюсь ухом к двери и слышу крики Сары, но ничего от Джесс.

Отхожу назад, готовый выбить дверь, когда передо мной появляется Кара и вставляет ключ в замок. Дверь кабинета распахивается. Джесс сидит на диване, закрывая лицо руками. Сара стоит над Джесс, тычет ей в лицо пальцем и кричит:

— Он трахает меня так, что я вижу звезды. Могу поспорить, с тобой он не способен на такое.

Одним быстрым движением я хватаю Сару за талию и зажимаю ее рот рукой. Поднимаю ее и вытаскиваю из комнаты. Она брыкается, бьет меня, но я не отпускаю её, пока мы не покидаем комнату. Затем ставлю её на ноги, одной рукой прижимая к стене, и смотрю за угол, чтобы проверить Джесси. Она все еще сидит на диване, слезы текут по ее лицу, Кара садится на корточки, тихо успокаивая ее. Я возвращаю свое внимание к женщине, которая в ответе за все это.

— Не говори не единого чертового слова, Сара. Я понятия не имею, что ты делаешь, но клянусь Богом, если Джесси захочет выдвинуть обвинение за твой маленький трюк, я лично составлю документы.

— Я думала, что у тебя вкус получше. Эта женщина смешна. Ты бы видел, как легко было заставить ее плакать. Честно говоря, Бретт, это было самое веселое за последние годы, — и она начинает смеяться.

Вселенная завершает свою игру, когда именно в этот момент Кара решает вывести Джесси из офиса. К сожалению, Сара первой замечает их. Она оборачивает руки вокруг меня, хватает за задницу и притягивает к себе.

— Боже, Бретт, прямо здесь, посреди зала? Мне нравится, что ты не можешь держать руки подальше от меня, — резко отталкиваю от себя Сару. С меня хватит. Я видел мыльные оперы, которые были менее драматичны, чем эта херня.

Джесс всеми силами старается уйти от этой сумасшедшей, запутанной ситуации, когда Калеб заворачивает за угол, и она бросается к нему. Его глаза пробегают по всем и останавливаются на Саре. Она перестает смеяться и прячется за меня. Лицо Калеба наполняется гневом, и он тщательно осматривает, развернувшуюся сцену. Ситуация только что перешла от жуткой к совершенно взрывной.

Калеб и Сара виделись один раз с момента аварии. Меня там не было, но по всем признакам все пршло плохо. Через три месяца после смерти Аманды Сара объявилась у его двери. Она была пьяная, рыдала и просила половинку ожерелья Аманды «лучшие друзья». Калеб всегда обвинял Сару в аварии. Поэтому, когда та появилась на его пороге, очевидно, приехав за рулем, он слетел с катушек. Я так и не узнал, что именно произошло тогда. Просто знаю, что Сара в ужасе от него, и Калеб ненавидит ее.

— Убирайся, — говорит он Саре с пугающим спокойствием и прикрывает собой Джесс.

От его тона Сара всхлипывает и сжимается позади меня. Мой взгляд впивается в его руку, обнимающую Джесс. Она закрывает лицо ладонями и прижимается к его боку. Неподходящий момент, чтобы волноваться о таком. Я должен быть благодарен, что есть кто-то, кто может защитить ее и утешить, но меня бесит, что это Калеб, а не я. Меня бесит, что он прикасается к ней. Будь рядом со мной другой друг, я бы попросил его забрать Сару, чтобы самому позаботиться о Джесс. Но нет ни единого шанса, что я могу оставить Сару наедине с Калебом.

— Калеб, успокойся на минутку. Ты её пугаешь, — говорю я, пытаясь придумать, как развести всех в разные углы.

— Ты разыгрываешь меня, Бретт? — шипит он. — Я понятия не имею, что здесь произошло, но могу поклясться, что сумасшедшая сука, которая прячется за тобой, всему виной.

Чувствую, как позади меня, начинает дрожать Сара. Он прав, сегодня она зарекомендовала себя сумасшедшей. Но мне жаль эту женщину, дрожащую от страха, ведь раньше она владела моим сердцем. Я вытягиваю ее из-за своей спины и обнимаю. Наша поза почти точное отражение того, как Калеб держит Джесси. Он стоит и недоуменно смотрит на меня, качая головой, обеими руками обнимая Джесси.

— У тебя проблемы, Бретт. Я думал, что ты двигаешься дальше, но сейчас мы видим, что ты застрял, уходя корнями в прошлое, которое никогда не сможешь вернуть. Нужно трезво оценить эту ситуацию, чтобы понять, какая она на самом деле. Ты уйдешь отсюда не с той женщиной, и все это знают, кроме тебя, — мой друг наклоняется, прижимает заплаканную Джесс и выводит ее через заднюю дверь.

Я знаю, что он прав, но других вариантов у меня сейчас нет. Поднимаю взгляд, как раз в тот момент, когда Джесси выглядывает из-за плеча Калеба и смотрит, как я держу Сару. Боль на ее лице разрывает оставшиеся осколки моего сердца.

Кара подходит ко мне только для того, чтобы прикончить.

— Знаешь, я ошиблась на твой счет. Вчера вечером ты говорил ту чушь о солнце и тумане. Я даже поверила тебе, — грустно усмехается она. — Уведи свою жену отсюда и держи подальше от Джесс. Я не собираюсь стоять и смотреть, когда ты разбиваешь сердце моей подруге, — она кивает в сторону Сары, по-прежнему стоящей в моих объятиях, прежде чем уйти.

Глава 19

Джесси

Прихожу в себя в грузовике Калеба. Он о чем-то говорит, но мои мысли занимает образ Бретта, держащего Сару, защищающего ее. Эта картинка врезалась в мою память. И теперь будет преследовать меня.

— Ты в порядке? — спрашивает Калеб, и я перевожу на него взгляд.

— Ммм... — это все, что могу произнести, потому что нижняя губа начинает дрожать. Если скажу что-нибудь, то снова заплачу, но честно говоря, у меня жутко болит голова. Мне хочется поскорее оказаться в своей постели, наедине с семьюстами банками пива, чтобы забыть последние двадцать четыре часа. — Можешь отвезти меня домой?

— Конечно, — одно лишь слово, но я никогда в жизни не была так благодарна за краткость. У меня нет настроения разговаривать. Я все еще слышу слова Сары о том, как они провели вместе ночь вторника. Ночь, после того, как мы с Бреттом были вместе. Мысли о том, что он прикасался к ней, достаточно, чтобы почувствовать себя плохо. Сара рассказала мне каждую отвратительную деталь их ночи. Ее рот был ножом, словесно разрезающим меня на части. Его жена могла бы сказать много, что не причинило бы мне сильного вреда, но женщина знала, как играть, рассказывая мне об их отношениях в постели, и от ее слов я чуть не сошла с ума. Сара знала о моей неуверенности и сыграла на этом.

— Она такая красивая, — шепчу я.

— Внешне, да. Но она уродлива внутри.

— Нет, я имею в виду его дочь.

— Чью дочь? — спрашивает Калеб явно в замешательстве.

— Бретта.

— У него нет детей.

— Но у нее была фотография маленькой девочки, точной копии Бретта. Большие зеленые глаза. Темно-коричневые косички. Ее зовут Саманта или как-то так.

— О черт, это новый уровень безумия даже для Сары. Саманта — племянница Бретта. В огромной семье Бретта все очень похожи между собой. Должно быть, в этом виноваты хорошие гены, потому что его сестры — красотки.

— А.

— Что еще она наговорила тебе? — я никогда не повторю Калебу того, что она рассказала мне о своей сексуальной жизни. Мне хочется отвлечься от этой темы, насколько это возможно.

— Это было ужасно, — икаю я и вспоминаю про дыхание.

— Прости, малышка. Никто не заслуживает гнева Сары Шарп, и ты в последнюю очередь.

— Значит, они действительно женаты? — я знаю ответ, но встретив Сару сегодня, не могу представить Бретта, влюбленного в такую женщину, как она. Женщина красива, я понимаю, почему он изначально был неравнодушен к ней, но они очень разные, потому что Бретт милый и веселый.

— Да, — Калеб смотрит на меня и переводит взгляд на дорогу. Мне хочется побольше узнать об этой загадочной женщине. Из её реакции ясно, что они с Калебом не ладят. Думаю, это неплохая возможность услышать их историю от того, кто не влюблен в нее. Видимо, все отражается на моем лице, потому что Калеб качает головой и говорит. — Слушай, я не тот человек, который будет сплетничать о Саре. Кара скоро вернется с работы. Вы сможете поговорить, как обычно делают девушки в такой ситуации. Бл*дь, хочешь заехать и купить вина?

— Сейчас 9:15 утра.

— И?

— Расскажи мне о Саре, — произношу, наконец, эти слова.

— Нет, — просто отвечает Калеб. Боль в его голосе заставляет меня поверить: дело не в том, что мужчина не хочет разговаривать о Саре, а в том, что не желает, чтобы это привело к разговору об Аманде.

— Я не буду спрашивать... о ней, — умоляю я, акцентируя внимание на «ней», поэтому он точно знает, о ком я говорю.

— Черт, ты уже это сделала! — Калеб бьет по рулю. Видимо, проблемы с гневом не только у Бретта. — Джесси, ты хорошая девушка, — раздраженно говорит он.

— И? — бросаю ему его же слова, решив получить ответы на некоторые вопросы.

— Я не сделаю этого. Не здесь, не сейчас, никогда.

— Пожалуйста, я не знаю, кому и чему верить. Она говорит одно, а Бретт — другое. Я имею право знать! Хоть кто-нибудь может рассказать мне проклятую правду? — мои слова вызывают у Калеба улыбку и меня это бесит!

— Проклятую? Серьезно? — с улыбкой спрашивает он.

— Заткнись. Хоть я и ненавижу его в данный момент, но желаю, чтобы Бретт был здесь и выполнил свою угрозу, ударив тебя.

— Я не смеюсь над тобой. Наоборот думаю, что ты мило ругаешься.

— Отлично, еще кто-то думает, что я милая.

— А еще думаю, что ты очень сексуальна, если это поможет, — говорит мужчина и подмигивает мне. Прикусываю губу и отворачиваюсь к окну, чтобы он не увидел румянец, заливающий мои щеки. Я не отвечаю на его комментарий. Когда мы приезжаем к моей квартире, Калеб нарушает молчание.

— Все сочувствуют ей. Сара всегда была дикой, но раньше это было забавно. Теперь же ее безумие отвратительно. Ей плевать на всех, кроме себя. Сара — эгоистичная сука, и, уверен, она знает, что я не ведусь на ее ерунду.

— Она заботится о Бретте? — я в очередной раз спрашиваю, что она чувствует к нему. Почему этот вопрос так важен для меня? Разве я не должна волноваться о том, что чувствует он? Боже, после сегодняшнего дня меня не должно это заботить.

— Ага, — паркуясь, вздыхает Калеб. — Она его ненавидит. Ведь именно так проявляют заботу, верно? — от его ответа я облегченно вздыхаю, чувствуя себя виноватой. — Почему ты спрашиваешь про Бретта и Сару после всего этого спектакля? — мужчина удивленно поднимает брови. — Ты должна рыдать и психовать, однако сидишь и допрашиваешь меня. В чем же твой план, Джесс? — молчу. Не то чтобы я не поняла его вопроса, просто не знаю ответа. Почему, черт возьми, я все еще спрашиваю про них?

— Во всем этом есть что-то странное. Я запуталась, но если чему-то и научилась за последние восемь лет в колледже, это тому, что если спросить нескольких людей, кто-то, в конечном счете, точно будет знать ответ.

— Ты хочешь, чтобы я дал его тебе? Ладно, хорошо. Вот он: Сара совершенно ненормальная. Она была сумасшедшей до аварии, но сейчас окончательно сошла с ума. Меня пугает, что эта женщина знает о твоем существовании. Идиот Бретт сказал ей твое имя. Она ненавидит его, но испытывает огромное удовольствие, зная, что парень все еще любит ее. Сара сделала все возможное, чтобы прогнать тех, кто любил ее, в том числе и меня. Все махнули на нее рукой. Все, кроме Бретта. Если спросишь о том, как ты вписываешься в это уравнение, позволь сказать, что я понятия не имею. Как твой друг, я хочу посоветовать тебе бежать так далеко от них, насколько это возможно. После сегодняшнего я предлагаю тебе переехать в Канаду. Однако, как лучший друг Бретта, могу честно сказать, я не видел, чтобы за последние четыре года он обращал внимание на женщин. Даже думал, что у его отсох член от бездействия. Но судя по румянцу на твоих щеках в прошлый вторник, по-видимому, его дружок все еще в рабочем состоянии, — мое лицо становится пунцовым, но Калеб продолжает. — Бредд смотрит на тебя инстинктивно. По утрам его глаза следят за каждым твоим движением. Он слишком долго был в ловушке, и, похоже, знает, что ты единственная, кто может спасти его. Проблема Бретта в том, что он не может отпустить Сару. Он больше не любит ее, если тебе это интересно. Но и уйти от нее не может. К тому времени, когда он сделает это, будет слишком поздно. И это расстраивает меня больше всего. Бретт прошел через самое сложное — он ее разлюбил. Уйти будет легко.

Глядя мне в глаза и убеждаясь, что я все еще слушаю, мужчина продолжает:

— Так что, Джесси, если ты надеешься узнать у меня, что делать, то спрашиваешь не того человека, — я переполнена эмоциями от его слов, но у меня не осталось слез, чтобы плакать.

— Он наблюдает за мной? — пищу я.

— Боже, это все, что ты услышала?

— Нет, я услышала каждое твое слов. Просто думала, что одна подглядываю за ним.

— Ты не представляешь, как действуешь на Бретта, — его слова приводят меня в замешательство.

— Тогда почему он защищал ее? — внезапно вся горечь от пережитого обрушивается на меня.

— Потому что он хороший парень. Сара неадекватна, и Бретт всегда чувствует потребность исправить положение. Мне не нравится это, но он знал, что я позабочусь о тебе. Если бы Бретт поехал с тобой, Сара осталась бы одна. Если ты настолько сумасшедшая, что хочешь отношений с ним после сегодняшнего, тебе необходимо принять, что он никогда не оставит её одну. Бретт не такой человек. Так что это дерьмо идет в комплекте.

— Как думаешь, у меня получится поговорить с Сарой без её агрессии? Я не очень ее люблю, но если все, что говорят, правда, то это очень печально, что ей не на кого опереться. Ей нужен друг. Думаю, я бы справилась чуть лучше, если бы она не застала меня врасплох сегодня. Может, мне попробовать с ней поговорить один на один, когда Бретта нет рядом.

— Она не похожа на тебя, Джесс, так что не пытайся ее понять. Сара не потерянный щенок, которого можно спасти. Поверь, Бретт пытался и очень долго. Услышь меня и держись подальше от Сары. Если ты снова ее увидишь, сразу же звони мне. Не Бретту. Позвони мне. Сегодня вечером я скажу ей пару слов. Она не должна тебя больше беспокоить. Хорошо? Пообещай, что будешь держаться от нее подальше.

— Хорошо. Обещаю.

Осознаю, что мы сидим в его грузовике перед моей квартирой. Я больше не боюсь провести день в одиночестве. Кара работает по пятницам весь день и, как правило, встречается с каким-нибудь парнем, с которым спит на этой неделе. Мне нужно отвлечься или я зациклюсь, думая о Бретте и Саре.

— Так, гм... не хочешь зайти? Я могу приготовить тебе завтрак. Ты, вроде как, спас меня от зверя сегодня. Меньшее, что могу для тебя сделать — это блины.

— Яйца тоже?

— Конечно!

— Так и быть, малышка, пожалуй, задержусь немного, — говорит он.

— Спасибо.

— Поблагодари меня завтраком. Я умираю с голоду, — Калеб выходит из грузовика и ведет меня внутрь.

Глава 20

Бретт

Мне потребовалось четыре часа, чтобы разобраться с Сарой. Первый час она дрожала и плакала, беспорядочно рассказывая про Аманду. Мне удалось заставить ее принять успокоительное, прописанное врачом, чтобы остыть, когда женщина становится чрезмерно возбужденной, как сейчас. После того, как Сара уснула, я два часа обыскивал дом, выбрасывая все таблетки и ножи. Затем нашел сиделку с медицинским образованием, которая приехала посидеть с моей женой. Сара ругалась со всеми, кого я нанимал, и мне приходилось платить медсестрам в двойном размере, чтобы хоть кто-то пришел и проследил, что она не натворит глупостей. Однако это того стоило. Обратив сегодня внимание на то, как Сара вела себя с Джесс, а затем её реакцию на Калеба, я не собираюсь рисковать, оставляя ее одну.

Сразу после этого решаю поехать к Джесс. Я паркуюсь возле её машины и направляюсь к двери. Хочу попробовать объясниться, попросить прощения и даже умолять, если придется. Я был придурком, не отрицаю. В ее взгляде читалось именно это, когда Джесс ушла с Калебом. Стучусь в дверь, не оставляя себе возможности, придумать, что сказать. Буду импровизировать, хотя в последнее время у меня это не очень хорошо получается. Я должен поговорить с ней, объяснить. Джесси очень уравновешенная, она поймет. Боже, пожалуйста, пусть поймет.

Никто не открывает, и я задумываюсь, не пытается ли девушка избегать меня. Если все именно так, то не мне ее винить, однако уверен, что ей это не удастся. Оглядываюсь на парковку, пытаясь убедиться, что припарковался у ее автомобиля. Мои глаза натыкаются на знакомый грузовик. Какого черта Калеб все еще здесь? Они не друзья. А значит, он до сих пор тут, только по одной причине.

Женщины любят Калеба. Ростом мужчина около ста девяноста сантиметров, блондин, смахивает на плохого парня, от чего женщины сходят с ума. Калеб тоже любит женщин. И у него нет типажа. Он ценит всех. Клянусь, если мой друг сейчас с Джесс, я его убью.

— Калеб! Открой эту чертову дверь! — бью кулаком по двери, оценивая, смогу ли выбить ее. Затем шагаю назад, чтобы попытаться выбить ее, но Калеб рывком открывает дверь.

— Как дела, великан? — от его вида в квартире Джесс, я отшатываюсь назад.

— Какого черта ты здесь делаешь?

— Ой, знаешь, просто разгребаю за тобой проблемы. Вопрос, что ты здесь делаешь?

— Мстишь мне за то, что увидел Сару сегодня? Клянусь Богом, если ты прикоснулся к Джесс...

— И что же ты сделаешь, Бретт? Если я правильно помню, ты просто наблюдал, как я забирал и увозил ее сегодня. И даже не пытался меня остановить. А теперь внезапно очнулся? Да Боже упаси, трогать женщину, которую ты оставил на съедение волкам. Прошло всего-то, — Калеб замолкает и смотрит на часы, — четыре часа, чтобы ты смог добраться сюда. Если Джесси так много для тебя значит, какого черта ты так долго?

— Она не одна из твоих завоеваний, чтобы помочь забыть об Аманде! Джесс не твоя! — не контролируя себя, кричу я.

— О, так она твоя? Потому что все выглядело по-другому, пока ты обнимал свою жену.

— Да пошел ты! Да, она моя! Ты лучше всех это знаешь! — я готов опять столкнуться с лучшим другом. Только на этот раз он не отвечает на мой вызов. Вместо этого Калеб начинает смеяться.

— Просто проверка, — он похлопывает меня по груди, не пытаясь успокоить мою ярость.

— Калеб, перестань, — говорит Джесси, проскальзывая под его рукой, и останавливается в двери передо мной.

— Привет, — говорит она застенчиво, как я уже привык.

— Он к тебе прикасался? — клянусь, что ляпнул это случайно. Я не хотел говорить такое, но видимо у уровня моего тестостерона другие планы.

— Что? Нет!

— Так почему он еще здесь? — укоризненно спрашиваю я.

— Я попросила его остаться, не хотела быть одна. Пока ты был занят с Сарой, Калеб оказался достаточно любезен, чтобы побыть со мной.

— Джесси, я знаю Калеба. Он не просто проводит время с женщинами. Не лги мне. Между вами что-то происходит?

— Знаешь что. Я ничего не сделала. Тебе стоит уйти, — раздраженно отвечает она.

— Ни в коем случае. Нам нужно поговорить, — смотрю на Калеба, стоящего позади нее, все еще защищающего её. — А вот ты можешь ехать. Я не уйду отсюда.

— Ты невыносим! Кроме того, я никуда не собираюсь, Джесси готовит мне обед. Тебе стоило попробовать её блины, — сделав паузу, он подмигивает и облизывается: — Benissimo! — от одного этого слова у меня заканчивается терпение. Но по причине, известной только моему члену, я срываюсь не на том человеке.

— Ты влюбилась в него? Боже, Джесс, какого черта?

— Все, мы уходим, — говорит Калеб. Глаза Джесс округляются, и она превращается в безумную женщину.

— Ты серьезно сказал мне это?! — кричит она, но Калеб поднимает ее и уносит. Он прикасается к ней, и это бесит меня еще больше.

— Опусти меня! Опусти сейчас же! — Джесс пинает его ногами, пытаясь освободиться. Если бы я был сторонним наблюдателем, то эта крошечная женщина выглядела бы забавно. Но я не посторонний, и это мою малышку уносит другой мужчина.

— Убери от нее свои руки! — рявкаю я.

— О, теперь я знаю, что ты шутишь, задница! Она выцарапает тебе глаза, и если ты не прекратишь, я позволю ей. Ты придурок. Вам обоим надо успокоиться.

— Ты не мог подержать свои руки при себе пару часов? Я почувствовал что-то с ней, в первый раз за много лет, но ты нападаешь и крадешь, чтобы самоутвердиться. Дерьмо! — Я, наконец, понимаю, что происходит. — Боже мой, ты ревнуешь, что я двигаюсь дальше! Почему я не догадался?

— Во-первых, ты несешь полную чушь. Я ни хрена не воровал у тебя. Ты сам все разрушаешь. Во-вторых, я ревную, что ты двигаешься дальше? Где можно заказать билеты на новое комедийное шоу? Потому что ты должен принять это дерьмо по дороге. Двигаться дальше? Если ты считаешь, что двигаешься дальше после того, что было утром, видимо Сара не единственная сумасшедшая. Ничего не было между мной и Джесс, поэтому следующее, что ты должен сделать, это извиниться.

— Правильно, потому что вы явно не похожи на людей, которые на прошлой неделе были едва ли друзьями. — Я смотрю туда, где он по-прежнему плотно прижимает ее к себе.

— Хватит говорить обо мне, словно меня здесь нет! Убирайтесь оба! — кричит Джесси, пытаясь высвободится из рук Калеба.

Это уже слишком. Все это. Может, я просто откладываю неизбежное, держась за Джесс. Если бы я был нормальным мужчиной, я бы ушел прямо сейчас. К счастью для меня, я мудак, поэтому я собираюсь бороться за нее, только чтобы разочаровать позже. Гениально!

— Я не уйду, пока мы не поговорим. Мне есть, что сказать.

— Я не хочу ничего слушать. Думаешь, из-за того, что мы однажды целовались, я пересплю с каждым, кто на меня посмотрит? — кричит Джесс, борясь с хваткой Калеба на талии.

Понятия не имею, что случилось со мной. Я знаю, что между ними ничего нет. Джесс не такая, даже если Калеб такой парень. Однако я не могу удержаться от укола ревности.

— Мы сделали гораздо больше, чем просто поцелуй. Как доказательство, у меня остались следы от ногтей на спине, — она сразу замолкает, и до меня доходит, что это была слишком личная информация. Джесс — закрытый человек, а я рассказываю о ее поведении в спальне перед посторонним.

— Следы ногтей? Правда? — ухмыляясь, Калеб поднимает бровь.

— Черт, прости. Не знаю, почему это сказал. Я просто зол... я...

Освободившись из хватки Калеба, Джесси пересекает комнату и останавливается в сантиметрах от меня. Встав на цыпочки, чтобы быть выше, она кричит мне в лицо.

— Какого черта, Бретт? Это я должна злиться. Ты послал меня, обнимая и защищая свою жену. Ой, подожди, это потому, что я не одна! — черт, теперь никакие извинения не помогут. По любым вопросам. Именно поэтому мне стоило, прежде чем постучать. Со мной постоянно происходит такая ерунда, когда пытаюсь импровизировать.

— Ты права, права. Прости.

— К черту твои извинения, — ухмыляясь выкрикивает Калеб. У меня больше нет сил это выносить. За последние несколько дней я устал от этой драмы.

— Хватит. Просто... Перестань! — громко вздыхаю я. — Я больше не могу. Знаю, что девяносто процентов в этой ситуации — моя вина, но пора это прекратить. Боже, Джесс, прости! Пожалуйста, не бросай меня. С самого первого дня был какой-то хаос, просто дай мне шанс показать, что так будет не всегда. Я хороший парень, по крайней мере, мне так кажется. Я стараюсь и терплю неудачу, пытаясь сделать так, чтобы у нас с тобой получилось. Но все складывается так, словно кто-то или что-то постоянно сбивает меня с пути. Мне кажется, я схожу с ума. Калеб... Прости, что наговорил тебе всякого, но сейчас мне очень хочется тебе врезать. Поэтому, пожалуйста, просто уходи и не мешай мне. Я куплю тебе пива или чего-нибудь еще, когда буду в хорошем настроении.

— Ты в порядке, малышка? — клянусь, как только окажусь с Калебом наедине, мы серьезно поговорим о границах. У меня закипает кровь от его слов. Джесс кивает, ее взгляд прикован ко мне. Она злится и имеет на это полное право. Время проявить очарование и посмотреть, получится ли у меня вернуть ее благосклонность.

Джесси

— Хочешь выпить? — спрашиваю я Бретта, пока Калеб надевает пальто и ботинки, намереваясь уехать.

— Нет, спасибо, — он улыбается мне своей прекрасной улыбкой.

— Ты голоден? Я как раз собиралась приготовить ланч, — стараюсь быть вежливой, но последнее, что я хочу сейчас делать, это есть.

— Не смей делать ему панини! — говорит Калеб, заканчивая надевать ботинки.

— Ради Бога, уходи! — кричит Бретт Калебу.

— Хорошо, но ты должна мне, Джесс. Я с нетерпением ждал ту штуку с беконом и авокадо, которую ты упоминала, — я хихикаю, потому что он лжет. Его чуть не стошнило, когда я произнесла «авокадо». Калеб, видимо, не фанат полезных овощей. Он подходит, быстро обнимает меня и целует в лоб. Вчера это казалось бы странным, но за последние пару часов мы с Калебом подружились. Он наклоняется и шепчет:

— Помни, ты обещала позвонить мне, если увидишь Сару. Говорю на полном серьезе. Я записал свой номер в твой телефон. Без разницы, днем или ночью, ты звонишь мне, если у тебя какие-то проблемы.

— Спасибо, — отвечаю я, на душе теплеет от того, каким нежным и заботливым он может быть. Калеб действительно хороший парень. Поднимаю взгляд и вижу разъяренного Бретта. Называйте меня плохой, но я решаю дать ему попробовать своего собственного лекарства. Поэтому протягиваю руки, крепче обнимая Калеба. Он смеётся, понимая мою игру.

— Возможно, я недооценил тебя, маленькая мисс Эддисон, — говорит Калеб и понижает голос до шепота. — Мне это нравится. Задай ему жару, — затем он отпускает меня и поворачивается к Бретту. — Ладно, я ухожу, нос тебя пиво в ближайшее время. Ведите себя хорошо, дамы и господа, — говорит мужчина с важным видом.

— Он такой козел, — вздыхает Бретт и проводит пальцами по волосам.

— Ну конечно, именно Калеб — козел. А не ненормальный парень, который только что барабанил в мою дверь и обвинял в отсасывании у лучшего друга, — прикрываю рот рукой, не могу поверить, что я сказала это. Пора завязывать общаться с грубиянами.

— Я облажался. Мы можем просто сесть и поговорить? Мне многое нужно объяснить. Не возражаешь, если я закажу чего-нибудь поесть? Не хочу, чтобы ты готовила в такой момент.

— Мне уже не хочется есть. Просто поговорим.

— Я сожалею о прошлой ночи, о сегодняшнем утре, о том, что барабанил в твою дверь, и о намеках по поводу минета Калебу. А еще я в ужасе от твоих ругательств, — Бретт пытается дразнить, и в какой-то степени, у него получается. Я чувствую, как уголки моих губ дергаются. — Черт, я действительно за многое прошу прощения, — говорит он, качая головой. — С чего хочешь начать? — мужчина подходит к дивану и присаживается на край. Он не откидывается назад или садится, чтобы было комфортно.

— Где Сара? — мой вопрос, должно быть, удивляет его, потому что ему требуется секунда, чтобы ответить.

— В своей квартире.

— Тебе следует быть с ней.

— Что? Джесс, нет! — восклицает он, вскакивая на ноги.

— Нет, я не это имела в виду. Она не совсем стабильна. Не хочу, чтобы ты был здесь, потому что твоя жена может себе навредить. Мы можем поговорить по телефону позже, либо на следующей неделе.

— Боже, какой же я мудак. После всего, что случилось, ты волнуешься о Саре, — Бретт подходит ко мне и крепко прижимает к своей груди.

У меня нет выбора, кроме как позволить ему обнять меня. Требуется несколько секунд, чтобы раствориться в нем. Неважно, как сильно я хочу сражаться с ним, но в объятиях Бретта мне хорошо. Он удерживает меня, шепча в мои волосы искренние извинения. Я бы отодвинулась чисто из принципа, но могу точно сказать по его легким покачиваниям и прерывистому дыханию — мужчина нуждается в этом. Только ради него. И мне не нравится каждая секунда этих объятий. Да и слеза драматично не скатывается по моему лицу. А еще я не молюсь о том, чтобы этот момент никогда не заканчивался. Поступать так было бы глупо, особенно после всего того, через что мы прошли. И все же я не могу себя сдержать.

— Спроси меня, о чем угодно, — говорит Бретт, отстраняясь, чтобы вытереть мою случайную слезу. — Не знаю, что она сказала тебе, но правду сказать в состоянии. Я открытая книга. Пусть ничего не терзает твою великолепную головку. Пожалуйста, просто задай вопрос. Неважно, насколько он будет трудным, я отвечу тебе.

— Хорошо, — отвечаю ему, не выпуская из рук. Я нуждаюсь в этой связи. И потрясена сегодняшним днем. Мне хочется на кого-то опереться, даже если это нереально. Калеб был отличной компанией и, за исключением объятий, он ко мне вообще не прикасался. Кроме того, есть что-то особенное в том, чтобы обнимать Бретта. Почему-то я верю, что он никогда не позволил бы мне испытывать трудности. От этого чувствую себя в безопасности. Жаль, что все это полная чушь. Потому что сегодня ни о какой безопасности и речи быть не могло. Бретт бросил меня... Ради своей психически-нездоровой жены. Здорово. Возможно, это моя вина.

— Сара сейчас находится одна? — спрашиваю я.

— Нет, я нанял медсестру, посидеть с ней. Я дал Саре успокоительное, поэтому она, скорее всего, еще спит. У медсестры есть мой номер. Она позвонит, если что-нибудь случится.

— Ох, ладно.

— Не молчи, Джесс. Задай Задай свои вопросы. Я вижу по твоим глазам, что у тебя их миллион.

— Ты спал с ней во вторник?

— Нет! — восклицает мужчина, интересуясь, почему я задала этот вопрос. — Черт, что она сказала тебе? — качаю головой, не желая вспоминать это утро. Я уже получила большинство ответов от Калеба, но самые важные из них мне нужно усдышать от Бретта.

— Когда в последний раз вы были... э-э, вместе?

— Авария была в апреле 2009 года. Это был последний раз, когда я вообще с кем-то спал, — отвечает он, шокируя меня. То, что сексуальный детектив, Бретт Шарп, вел монашескую жизнь более четырех лет, просто невероятно. Я не хочу задеть или смутить его, но мне нужно убедиться, что я верно его поняла.

— Никого?

— Никого, кроме тебя, детка, — подтверждает Бретт. Затем он отстраняется и возвращается к дивану. Я начинаю садиться в кресло, но мужчина останавливает меня. — Нет, детка, сядь со мной. Мне нужно, чтобы ты чувствовала, что я говорю правду. Не хочу, чтобы появились какие-нибудь сомнения по этому поводу, — Бретт сажает меня на колени, но не обнимает, как обычно. Он кладет обе руки на спинку дивана, физически и эмоционально, открываясь для меня. Тем самым давая мне личное пространство, чтобы поразмышлять, но, при этом не обрывая нашу связь.

— Как ты относишься к Саре? — не могу заставить себя спросить, любит ли он её.

— Ответственно, — односложно отвечает Бретт, а я тихо жду уточнения. — Джесси, я не знаю. Не я был причиной аварии, но чувствую, что должен это исправить. Я обязан ей. Потому что женился на ней. Я поклялся быть с ней и в радости, и в горе, но все испортил. Просто перестал существовать. Моя Сара ушла, но это не освобождает меня от обязанностей. У нее никого нет. Ее родители умерли. Она даже не пошла на их похороны. Сестра Сары вычеркнула ее из своей жизни. Пару недель спустя Сара пыталась убить себя, и для них это оказалось большим ударом. Ее единственный друг, Кейси, просто исчезла. Я думаю, смерть Аманды слишком сильно потрясла ее. Кейси переехала в Огайо и с тех пор не возвращалась. Я хожу к Саре, а она ненавидит меня, поэтому не знаю, помогаю ли ей вообще.

— Прости.

— Прекрати извиняться. По твоей вине произошла та авария?

— Конечно, нет.

— Тогда я не хочу слышать ни одного «прости» из твоих уст, — Бретт наклоняется ко мне, и становится ясно, что он собирается меня поцеловать. Я все еще расстроена, но все же заплатила бы любые деньги за то, чтобы получить один из тех «скручивающих пальцы ног» поцелуев Бретта Шарпа. Он смотрит на мои губы и, словно прочитав мысли, качает головой и откидывается на диван. — Что еще ты хочешь знать, красавица?

— Никаких детей?

— Нет. На той фотографии была моя племянница. Она очень похожа на меня. Я даже не знал, что у Сары остались фотографии моей семьи. Когда она переехала, то ничего не взяла с собой. У нее все новое, за исключением драгоценностей в шкатулке. Все остальные вещи у меня в кладовке, в нашем старом доме. Сара раньше была писателем. Большую часть времени из ее рук невозможно было вырвать ноутбук. Она даже не попросила его вернуть.

— Я… — мне хочется извиниться. — Это печально, — говорю я.

— Да, печально, но такова реальность.

— Чего ты хочешь от меня? — решаю перейти к сути разговора. Сегодня я узнала всю историю Сары и Бретта. Но понятия не имею, как будет развиваться история Бретта и Джесси.

— Я не знаю.

— Что ж, это было весело, — спрыгиваю с его колен, готовая сбежать к себе в спальню. «Я не знаю» вовсе не тот ответ, которого мне бы хотелось услышать. Он явно пришел сюда не просто так. Казалось, он хочет вернуть меня, все исправить, бороться за меня. Но, видимо, я ошибалась.

— Помедленнее. Ты никуда не пойдешь, пока я не закончу, — Бретт тянет меня назад, но на этот раз он не оставляет мне пространства. Мужчина нежно меня обнимает. — Я не знаю, что могу тебе дать, — Бретт наклоняется и оставляет легкий поцелуй на моем виске. — Я хочу быть с тобой. Хочу проводить с тобой время. Хочу узнать тебя. И если честно, хочу коснуться каждого дюйма твоего тела своим, — я обижена и расстроена, но от его слов мои щеки заливаются краской. Начинаю ерзать у него на коленях, пытаясь скрыть свою реакцию и чувствую под собой его эрекцию. — Боже, это потрясающе, что даже облажавшись, я все еще могу завести тебя одним предложением, — заканчивает он, оставляя влажный поцелуй на моей открытой ключице и посылая озноб по всему телу.

— Остановись. Нам нужно поговорить, — я стараюсь встряхнуть его.

— Потом поговорим, — Бретт продолжает целовать мою шею. Мне так хорошо, что я почти готова закончить этот разговор и начать новый, в спальне. Почти.

— Бретт. Пожалуйста. Мне нужны ответы. Не могу думать, когда ты ко мне прикасаешься. Это слишком, — Мужчина останавливается, нехотя убирает руки и закидывает их обратно на спинку дивана.

— Ты права. Я увлекся, продолжай, — сдается он.

— Я не знаю, что с тобой делать. Думаю, ты просто запутался, как и Сара, — Бретт откидывает голову назад, словно я дала ему пощечину.

— Ух ты, хм... ничего себе, — ошеломленно говорит он. — Это серьезное оскорбление.

— Я имею в виду, что у тебя есть багаж. Огромный. Я говорю не только о Саре, но и о твоем чувстве вины за то, какая она сейчас.

— Калеб порылся в твоей голове сегодня? — спрашивает Бретт.

— Да, он многое рассказал о тебе и Саре.

— А Калеб упоминал, что ненавидит ее? Обвиняет ее в аварии? И желал, чтобы умерла она, а не Аманда? Разве он не упоминал об этом, когда давал тебе мини-урок истории? — начинает злиться мужчина.

— Да, он упоминал об этом, — Бретт не ожидал услышать этого от меня. Я знаю, он думает, что Калеб внушил мне ужасные мысли о Саре. Но он этого не делал.

— Калеб сказал, что раньше она была веселой. Девушкой, танцующей на сцене и болтающей без остановки. Он сказал, что все, кто встречал ее, любили Сару. Прежде всего, ты. Сказал, что она была красивой, — глаза Бретта наполняются непрошеными слезами, поскольку я говорю о ней. Он кивает и прикусывает нижнюю губу, пытаясь взять себя в руки.

— Я не хочу, чтобы ты о ней знала, Джесси. Сара — это прошлое, которое я не хочу делить с тобой. И не потому, что не желаю рассказывать тебе об этом. Я буду счастлив рассказать тебе все, о чем ты хочешь знать, начиная с аварии, но эти воспоминания убивают меня. Мне причиняет боль то, что ты столько знаешь о моем прошлом. Несмотря на все, что произошло, я надеялся держать тебя и Сару подальше друг от друга. Никаких пересечений. Она — мое прошлое, и мне надоело им жить. Сегодняшний я — это результат тех лет, что я провел с ней. И счастливый и разбитый. Мне хочется начать все заново, без тени Сары, нависшей над моей головой. Я хочу избежать этого давления, чувствую, что могу исправить положение. Когда я с тобой, Джесс, все остальное исчезает. Это волшебно. Я не могу изменить то, что уже произошло. Однако могу попытаться жить нормальной жизнью. Поэтому, отвечая на твой вопрос, я хочу… нормальной жизни с тобой. Но боюсь, что не могу быть тем, кто тебе нужен. Боюсь наобещать тебе того, что, возможно, не смогу выполнить. Но я готов хотя бы попробовать. К тебе меня что-то влечет меня. Ты заставляешь меня снова почувствовать себя живым, и как бы эгоистично это не звучало, я сделаю абсолютно все, чтобы удержать тебя с собой. Однако я боюсь, что в процессе сломаю тебя.

— Я не кукла, — отвечаю я, его слова трогательны, но все же расстраивают меня. — Ты не можешь сломать меня. Я — не она. Может, я и наивна, когда дело доходит до отношений, однако сильнее, чем выгляжу. Мне просто нужно знать, что я единственная. В этом случае слепо довериться не получится. Бретт, ты не один запутался. У тебя много минусов, но, как видишь, я все еще здесь. Дай мне решить самой, смогу ли справиться, — решительно отвечаю ему. Я собираюсь попытаться сделать так, чтобы все получилось. Может, ему нечего мне предложить, но я перейду этот мост, даже если он разрушится под моими ногами.

— Джесси.

— Прекрати. Я уже большая девочка. И могу принимать свои собственные решения. Мне не нужен телохранитель.

— Ты не большая девочка. Ты, на самом деле, очень маленькая, — улыбается он. — Не пойми неправильно, мне нравится.

— Я серьезно, Бретт.

— Итак, что между нами? — спрашивает он.

Я весь день думала над этим вопросом, и наконец, чувствую, что у меня есть верный ответ.

— Мы встречаемся. Давай отодвинем в сторону воспоминания о последних дней т будем двигаться медленно. Кто знает, может, уже через неделю решим разойтись. Мы не должны сразу бросаться в омут с головой. Давай просто плыть по течению. Мне не нужно никаких обещаний, и тебе не придется напрягаться из-за неспособности выполнить их. Бретт, прошло всего шесть дней! Ты заводишь этот разговор с каждой девушкой, с которой встречаешься меньше недели? — на его лице появляется потрясающая улыбка, и я не способна отвести взгляд от его губ.

— Я не встречался, помнишь? — он тянет меня на себя так, чтобы я оседлала его бедра. — А теперь, раз мы договорились, могу ли я поцеловать тебя? Прикоснуться к тебе? — спрашивает он, слегка приподнимая свои бедра.

Я издаю тихий стон. Должно быть, он следил за моими губами, потому что мгновенно обрушивает свой рот на мой. Наши языки сплетаются в поцелуе, которого я так отчаянно желала весь день. Прижимаюсь теснее к его бедрам, стараясь быть как можно ближе. Видимо, Бретт чувствует то же самое, потому что поднимет меня и идет.

— Где твоя комната? — спрашивает он, удерживая меня обеими руками за талию.

— В конце коридора, — отвечаю я, зарываясь руками в его волосы и целуя в подбородок.

— Не очень похоже, что мы двигаемся медленно, — ухмыляясь, говорит Бретт.

— Ну, нет. С другой стороны мы не смогли быть просто друзьями. Возможно, мне следует перефразировать «двигаться медленно» и сказать «не спешить».

— Это то же самое, детка, — говорит он, продолжая нести меня по коридору. Задержавшись возле моей двери, мужчина спрашивает: — Как далеко мы можем зайти, красавица? Этот вопрос полностью зависит от тебя, но мне хочется знать прежде, чем мы войдем. Мне понравится все, что ты готова предложить, даже если мы просто простоим здесь всю ночь. Я уже достаточно напортачил, поэтому не хочу подталкивать тебя к тому, к чему ты не готова.

— Я хочу быть с тобой, — говорю я, уткнувшись ему в шею.

— Ты должна быть более конкретной. Скажи, чего ты хочешь?

— Хочу сделать твой мир спокойным.

Не колеблясь, Бретт заходит в комнату, пинком закрывая дверь за нами. Шагнув к моей кровати, он нежно опускает меня на матрас. Но начинает переосмыслить этот шаг, я вижу это по его глазам. Мне надоело думать «что, если» и бороться с с тем, чего мы не можем изменить. Я готова чувствовать.

— Прикоснись ко мне, — стягиваю свою рубашку через голову. Комнату заливает яркий солнечный свет, но меня не заботит, что Бретт скажет по поводу моего тела. Мужчина протягивает руку, потирая подушечками пальцев мои затвердевшие соски.

— Мне хочется сказать, что ты красивая, но этого недостаточно, — он наклоняется, поддевает пальцем чашечку лифчика и опускает ее, обнажая сосок. Затем облизывает губы, но больше ничего не происходит.

Чувствую, как мои трусики становятся влажными. Я жажду, чтобы он прикоснулся ко мне. На мне только лифчик, джинсы и трусики. Бретт же возвышается надо мной, полностью одетый, и это нервирует. Нам обоим это нужно, поэтому я лежу неподвижно, позволяя ему принять решение.

— Ты уверена?

— Пожалуйста, — говорю я, расстегивая лифчик и медленно стягивая со своего тела.

— Бл*дь, у тебя шикарная грудь, Джесс, — наконец, Бретт отпускается и обхватывает своими огромными руками мои вершины.

Он нежно целует каждую из них, и дыхание обдувает мою раскрасневшуюся кожу. Его горячий влажный язык начинает дразнить сосок. Мне нужно больше. Касаясь ладонью спины Бретта, я провожу по ней пальцами, а затем запускаю их в его волосы, притягивая ближе.

И мужчина начинает смеяться:

— Успокойся, детка, у нас вся ночь впереди. И мы займемся сексом далеко не один раз, — тепло растекается по моим венам. Меня ужасно возбуждает этот мужчина, а ведь он едва прикоснулся ко мне. От обещания в его словах с моих губ срывается стон. Бретт потрясающе красив, но он разговаривает со мной так, словно именно я самая сексуальная женщина. Все это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Мужчина продолжает дразнить и прикасаться языком к моим соскам, покусывая их зубами и напоминая мне, что все реально.

Провожу руками по его спине и тяну рубашку через голову. Надеюсь, я никогда не привыкну к тому, что чувствую, когда вижу обнаженного Бретта. Каждый мускул на его животе напрягается, демонстрируя косые мышцы живота, скрывающиеся под джинсами, облегающими его бедра. Одной рукой он упирается в кровать, и его бицепс напрягается. Не в силах остановиться, я приподнимаюсь и провожу языком по выпуклости его бицепса.

— Боже, у тебя действительно фетиш насчет рук, — шутливо кусаю его, и Бретт начинает дрожать. Видимо он любит пожестче. Провожу ногтями вверх и вниз по спине. Мурашки покрывают его кожу, и я улыбаюсь про себя.

— Не могу дождаться, когда ты будешь царапать мою спину, пока я трахаю тебя, — мои щеки начинают гореть. Я лежу перед ним голая, собираясь принять его в себя, а его грязные разговоры сих пор заставляют меня краснеть.

Бретт прокладывает дорожку из жарких поцелуев вниз по моему животу, проникая пальцами под пояс моих джинсов. Он смотрит на меня и поднимает одну бровь, молча спрашивая разрешения.

— Сними их, — говорю я с гораздо большей уверенностью, чем чувствую.

Бретт тянет молнию вниз и медленно расстегивает джинсы. Одной рукой он продолжает массировать мою грудь. Чувствую, что готова вырваться из своего тела, если он не войдет в меня как можно скорее. Поднимая бедра над кроватью, я призываю Бретта снять джинсы, и он быстро отвечает. Лежа в одних трусиках, я вновь чувствую уязвимость. Мне не верится, что этот мужчина хочет меня, обычную Джесси. Я смотрю на Бретта, а он прикусывает губу и дарит мне кривую улыбку. Из-за чего я краснею с ног до головы и пытаюсь прикрыться, не глядя на него.

— Детка, посмотри на меня, — шепчет он.

Я перевожу взгляд на Бретта, ожидая увидеть веселье в его глазах, но вместо этого в них читается столько эмоций, что меня это озадачивает. Трудно сказать, о чем он думает, но, похоже, это что-то серьезное.

— Пожалуйста, не прячься от меня, красавица. Я бы хотел весь день любоваться твоим прекрасным телом, — его голос грубый и глубокий, смешанный с похотью и другими эмоциями, которые невозможно определить. То же самое отражается в его ярких глазах. — Обещай мне, Джесс. Держи глаза открытыми. Смотри на меня, и у тебя не будет сомнений, что именно ты заставляешь меня чувствовать, — Бретт скользит пальцами по моей влажной промежности. Я стону и выгибаюсь ему навстречу. — Смотри на меня, — напоминает он. — Тебе хорошо?

— О Боже... — выдыхаю я, и мужчина проталкивает палец внутрь.

— Детка, я не вижу здесь никакого Бога. И хочу, чтобы ты кричала мое имя, когда кончаешь, а не «о Боже».

— Бретт.

— Так намного лучше.

В какой-то момент Бретт, должно быть, расстегнул свои джинсы. Из них выглядывает кончик его эрекции. Я хочу увидеть остальное. Будет справедливо, если мы окажемся голыми оба.

— Бретт, снимай джинсы, — приказываю я.

— С удовольствием, красавица.

Он быстро стягивает джинсы и откидывает их в сторону. Мои подозрения подтверждаются. Бретт Шарп не носит нижнее белье. Боже, это так возбуждает!

Его член очень твердый, розовая головка распухла. Предвкушая свои ощущения, я облизываю губы и отрываю взгляд от его длины. Глаза Бретта закрыты, а грудь поднимается и опускается быстрее.

— Если ты не перестанешь смотреть на меня, облизывая свои сочные губы, я могу опозориться и кончить на эти идеальные вершины. А мне бы очень хотелось кончить в тебя, — я дрожу, но не потому, что мне холодно. Мое тело воспламенилось. Бретт отодвигает мои трусики в сторону и продолжает дразнить меня. — Трахни меня, Джесс. Ты такая влажная.

Все, что могу сделать — это кивнуть и прикусить губу. Я хочу кричать и умолять о том, чтобы он вошел в меня, но не хочу останавливать прикосновения его рук.

Мужчина стягивает мои трусики и бросает их через плечо. Затем проводит языком вверх по бедру и по клитору, мучительно облизывая.

— Боги. На вкус ты, как рай.

Это точно произойдет. Я знаю, что будет, . Как только он окажется внутри меня, я кончу. Бретту даже двигаться не нужно будет. Потребуется всего одно движение. Тогда он поймет, насколько я неопытна. Пытаясь выиграть немного времени, делаю глубокий вдох и тянусь к его твердому члену, медленно поглаживая. Он наблюдает за моей рукой, скользящей по нему.

— Остановись, пожалуйста, остановись, — Бретт резко убирает мою руку, и я смущено отворачиваюсь. Черт, не могу поверить, что он просто убрал мою руку.

Задыхаюсь, чувствуя, как палец входит в мою жаркую влажность. Сдавленный стон вырывается из меня, и я вновь смотрю на Бретта.

— Что я говорил тебе, Джесс? Бл*дь, не смей отворачиваться от меня. Ты чертовски сексуальна, и я хочу увидеть твои большие карие глаза.

— Я просто... подумала, может, тебе не нравится, — запинаясь, произношу я. Рука Бретта не перестает двигаться внутри меня.

— Перестань думать и доверься мне. Мне нужно было остановить тебя потому что, если бы ты продолжила, я бы кончил, как шестнадцатилетний девственник, — рычит он. — Мне нужно быть внутри тебя, скажи мне, что хочешь этого, Джесс. Скажи мне, что хочешь, чтобы я трахнул тебя так сильно, как захочу.

— Да, Бретт, пожалуйста... — умоляю я.

— Черт. Мне нужен презерватив, детка.

— Я на таблетках, — выпаливаю я в надежде ускорить процесс. Наверное, не самая ответственная идея, но у меня больше нет сил ждать.

— Нет, красавица. Мы должны быть умнее. У меня есть один в бумажнике... в машине, — Бретт испускает ряд ругательств и убирает руку.

— Презервативы. В верхнем ящике тумбочки, — начинаю стонать в отсутствии его пальцев.

— Позже у нас будет разговор о том, почему у тебя презервативы в прикроватной тумбочке, — он открывает ящик, вытаскивая пакетик.

— Кара, — объясняю я, пока мужчина разрывает его зубами и раскатывает по всей длине. Затем он кивает, и я благодарю Бога за свою лучшую подругу и ее нелепые надежды, что однажды я с кем-нибудь пересплю. И в эту минуту я обожаю ее.

Охаю, когда Бретт хватает меня за ноги и тянет к себе.

— Последний шанс, красавица, ты уверена, что хочешь этого?

— Пожалуйста, Бретт...

Одним движением он заполняет меня. Я вскрикиваю от боли и удовольствия, а Бретт стонет мне в шею. Он замирает, давая мне приспособилась к его размеру. Я цепляюсь за его спину, и мои ноги начинают трястись.

— Черт, прости. Ты такая тесная. Я должен был сделать это медленнее.

Да, он должен был сделать это медленнее, но мне очень хорошо, и я рада, что он так не поступил. Сейчас не время для объяснений.

— Бретт... двигайся... пожалуйста.

Он медленно начинает двигать бедрами, небольшими нежными толчками. Осторожно входя и выходя. Мужчина старается быть нежным, но мне нужно больше страсти.

— Сильнее!

— Нет, — говорит он, захватывая мой рот в глубоком извиняющемся поцелуе.

— Бретт, я в порядке. Пожалуйста... ты мне нужен, — начинаю вращать бедрами.

— Черт, Джесс, мне так хорошо. Все будет быстро, детка, поэтому держись. Но мы обязательно повторим.

Бретт начинает двигаться во мне. Все его мышцы напрягаются, когда я провожу ногтями по его спине. Чувствую приближение оргазма и понимаю, что это произойдет в любой момент. Бретт стонет и целует меня в шею, ускоряя темп. Его эрекция увеличивается внутри меня, проникая еще глубже.

— Мне нужно, чтобы ты кончила первой. Надеюсь, ты близко, потому что я не знаю, как долго смогу продержаться.

Скользнув рукой между нами, его палец начинает потирать мой набухший клитор, пока Бретт продолжает неумолимо врываться в меня.

— Давай, Джесси. Дай мне почувствовать тебя.

И от этих слов я начинаю биться в экстазе, выгибаясь на кровати.

Едва слышу, как выкрикиваю его имя, фейерверк в моем теле лишает возможности сосредоточиться на чем-то еще. Бретт неподвижен, но я чувствую, как он пульсирует внутри меня, повторяя мое имя мне в шею.

Спускаясь с вершины оргазма, он начинает покрывать легкими поцелуями мою шею и плечи. Насытившись и чувствуя себя, как желе, я улыбаюсь.

— Чему ты так улыбаешься? — спрашивает Бретт с улыбкой соответствующей моей собственной.

— Я не чувствую своего тела, — хихикаю я.

— Ах, да? Это хорошо или плохо?

— Прекрасно, — шепчу я, абсолютно ошеломленная сексуальной интенсивностью. Это было удивительно. Ужасный день полностью смыт.

Смеясь, Бретт запрокидывает голову:

— Джесс, я говорил, какая ты замечательная?

Я качаю головой.

— Ну, думаю, мне придется показать тебе. Позволь избавиться от презерватива и готовься ко второму раунду, — он подмигивает и идет в ванную.

Я наблюдаю, как его идеальный зад исчезает за углом. Ухмылка растягивается на моем лице в полноценную улыбку, и мне приходится закусить губу, чтобы не завизжать, как школьница.

Глава 21

Джесси

— Доброе утро, малыш, — шепчет Бретт, покрывая поцелуями мою грудь.

Он обводит каждый сосок своим теплым языком. Я хватаю одеяло и натягиваю на себя, вспомнив, что голая. Очень и очень голая. Воспоминания прошлой ночи и раннего утра заполняют мой разум. Прошлой ночью меня был секс с Бреттом Шарпом. Чтобы убедиться, что это не сон, сжимаю ноги, ощущая болезненность, которая сохранилась после невероятной ночи любви. Ох, кого я обманываю, это была первая ночь хорошего секса за всю мою жизнь. Боже, это было...

— Бретт! — мои глаза распахиваются, когда ощущаю его палец, проникающий в меня.

— Что? — спрашивает он, делая вид, будто понятия не имеет, о чем я говорю. — Я хотел убедиться, что ты проснулась. Разве тебе не нужно сегодня на работу?

— Вот, черт! — выпрыгиваю из постели, потянув простыню за собой. Не могу поверить, что забыла о том, что в эти выходные я работаю. Мы с Карой меняемся каждые выходные. Раньше мы работали каждый день, кроме воскресенья, но Кару это не устроило, потому что у нее не было возможности тусоваться на вечеринках хотя бы раз в неделю. Мы договорились, что будем работать через уик-энд. Это здорово, потому что «Неллз» нет необходимости нанимать третьего человека, и у каждой из нас дважды в месяц выходные в субботу и пятницу.

— Еще только семь, красавица. Притормози.

— Черт! — кричу я. — Мне нужно быть там в семь! Я опаздываю! А я никогда не опаздываю.

— На тебе уже сказывается мое плохое влияние, — смеется Бретт, закинув руки за голову и скрестив лодыжки.

Полностью обнаженный, он развалился на моей кровати, и скажу честно: и я никогда в жизни не видела ничего более сексуального. Мне хочется, как Леонардо Ди Каприо, достать альбом и нарисовать этого Адониса в стиле «Титаника». Хотя с моими художественными навыками Бретт выглядел бы, как больной человек с разросшимися грибами между ног. Может, я и не умею рисовать, но все же могу запечатлеть его в голове, такого расслабленного в постели. Боже, как же он сексуален! Даже во рту пересохло. Я стою, обернутая в простыню, а он — все еще голый.

Мой взгляд, должно быть, прилип к нему, потому что голос Бретта вырывает меня из мыслей:

— Детка, иди в душ. Я сварю кофе.

— Лучше приготовь завтрак. Я выпью кофе на работе, — кричу через плечо, кинувшись в ванную, чтобы, к моему величайшему сожалению, смыть его сексуальный запах с тела.

— Черт, — бормочет он, напоминая мне, что не умеет готовить.

Я хочу крикнуть ему чтобы не беспокоился об этом. Пару раз мне уже приходилось завтракать в «Неллз». И все же мне очень любопытно, как он выкрутится, так что держу рот на замке и иду в ванную.

Трачу ровно минуту на самый быстрый в мире душ, затем наношу кондиционер на волосы, когда по другую сторону занавески раздается голос Бретта:

— Хм, Джесси? Что такое отчет по овощам?

— Что? — в замешательстве переспрашиваю я.

— Кара оставила записку. Можешь расслабиться, она вышла на работу за тебя. А еще написала тебе записку и закончила тем, что ждет отчет по овощам за то, подменила тебя.

«Неееет!» — мысленно кричу я, пытаясь выглядеть спокойно.

Я никогда не была сильна в актерском мастерстве. И знаю, что Бретт раскусит мою маленькую ложь. На мгновение забыв о своей наготе, открываю занавеску и вырываю записку из его рук. Чувствую, как его взгляд проходит по моему намыленному телу, но меня это не заботит, потому что я слишком сосредоточилась на записке.

Джесси,

Ты грязная девчонка! Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, а не просто стала жертвой накачанной задницы. В любом случае, я ревную. Было слышно несколько стонов из твоей комнаты, поэтому я спала с наушниками и телефоном, так что не чувствую необходимости нападать на тебя... или на свой вибратор:) в любом случае я видела машину секси Бретта, поэтому предполагаю, что эти стоны издавали вы. Я отработаю за тебя завтрашнюю смену. Сможешь отплатить мне, когда я буду забивать собственный гвоздь. Однако у меня есть одно требование! Я ожидаю полный отчет по овощам. Ты игнорировала меня слишком долго. Прошло уже четыре дня. Так что давай без секретов. Лучшие подруги, помнишь? ХоХо ( уверена, что сегодня вечером ты сначала достаточно выпьешь).

Люблю,

Твоя озабоченная и завистливая соседка.

Я комкаю записку, размышляя, куда ее выбросить. Вы просто не представляете, какое меня одолевает искушение засунуть её в рот и съесть. Бретт ухмыляется, и я знаю, что это не вариант. Он прочитал её и видит меня насквозь. Мужчина знает, что я что-то скрываю, поэтому у меня нет другого выхода, кроме как использовать секретное оружие каждой женщины — грудь. Парней очень легко отвлечь, когда они сталкиваются лицом к лицу с женской грудью. Я, определенно, могу использовать это в свою пользу.

— Ты в порядке? — спрашивает Бретт, глядя мне в глаза.

Я планировала сделать так, чтобы его взгляд затмила похоть, но провалилась из-за легкого подергивания глаз.

— О чем ты говоришь? — спрашиваю его, бросая записку Кары в душ и успешно уничтожая вещественные доказательства.

— Ты ведешь себя странно.

— Кто? Я? Нет, — говорю я, поднимая руки, распределяя кондиционер по волосам и толкая грудь ему в лицо. Его глаза перемещаются к груди, пока я смываю кондиционер с волос. Грудь колышется от движений, и мне приходится балансировать на носочках под водой, чтобы она поднялась еще больше, чем нужно. Я готова сделать все, чтобы избежать объяснений записки Кары. Не хочу чувствовать себя виноватой. И не буду рассказывать. Но черт, в этот раз она сказала слишком много. Я ее убью, но сначала мне нужно разобраться с Бреттом.

После прошлой ночи он, должно быть, расслабился, потому что, даже глядя на то, как подпрыгивает моя грудь, парень продолжает задавать вопросы.

— Кара вегетарианка, что ли? — он предлагает мне ответ, который я мысленно искала.

— Да! — хватаюсь за его объяснение. — Она строгая вегетарианка. Хотя у меня предчувствие, что Кара не любит морковь, — я начинаю заговариваться. Чем больше информации предоставлю, тем скорее он мне поверит, верно? Поэтому начинаю пятиминутный монолог о любви Кары к овощам. Когда я заканчиваю, вода уже остыла и глаза Бретта не отрываются от моего обнаженного тела.

— Она не ест ничего, кроме овощей, и я составляю для нее отчет каждую неделю о том, что в сезоне.

— Что в сезоне на этой неделе? — ух! И почему я не предвидела этот вопрос?

— Ммм...

— Что случилось, Джесс? — Бретт понимающе улыбается.

Затем опускает руки и расстегивает кнопку на джинсах, отвлекая меня еще больше. Когда джинсы оказываются на полу, моему взору открывается тонкая дорожка волос, спускающаяся по его телу. Сглатываю, осознавая, к чему все идет.

— Красавица, я понятия не имею, что ты пытаешься скрыть, но это довольно мило, когда ты говоришь о сезонных овощах, пытаясь отвлечь меня своей красивой грудью, — мужчина протягивает руку и, ухватившись за одну из вершин, ступает под душ. — Мы давно не виделись, но у меня такое ощущение, что отныне мы будем вместе, и есть кое-что, что ты должна запомнить. Я детектив. Моя работа разбираться и распознавать, когда мне врут. Я хорошо делаю свою работу, потому что замечаю мелкие детали, которые пропускают другие. Как и минуту назад, когда ты кинула записку в воду, чтобы я снова не прочитал ее. — он поднимает одну бровь и продолжает. — Я не лентяй, и всегда ищу ответы, когда все остальные давно уже сдались. Так что, вероятно, мы оба сэкономим кучу времени, если ты поделишься со мной, — Бретт потирает большим пальцем мой сосок. — но сейчас ты так привлекательна, что я готов закрыть на это глаза, и окрестить твой душ должным образом. Я сам поговорю с Карой, когда она вернется домой, — Бретт наклоняется, оставляя очень перспективный поцелуй на моем плече.

Я отталкиваюсь от него, поскальзываюсь и почти падаю. К счастью, мужчина хватает меня за бедра, удерживая от падения на пол в ванной.

— Тебе нельзя задавать Каре вопросы! — серьезно, он не может. Моя подруга только все усугубит еще больше. Вероятно, Кара упустит шанса поглазеть на его брюки, пока будет объяснять, что к чему.

— Тогда почему бы тебе не рассказать мне свой маленький секрет. Я бы не волновался, если бы ты не пыталась так отчаянно скрыть его от меня.

Черт, придется сделать это. Издаю разочарованный стон и смотрю в потолок, чтобы избежать его взгляда:

— Она хочет, чтобы я сказала ей, на какой овощ похож твой член, — вздыхаю и жду его реакции.

У Бретта отличное чувство юмора. Я уверена, что он будет смеяться над этой ерундой. Но мне не хочется быть осмеянной даже из-за такой глупости. Его руки крепче сжимают мои бедра. Я опускаю взгляд и смотрю Бретту в глаза, но в них нет никаких эмоций. Никаких смешинок, пляшущих в его глазах. Ничего.

— Ну? — безэмоционально спрашивает он.

— Что, ну?

— Я понятия не имею, как к этому отнестись, пока не узнаю, какой овощ ты выбрала, — серьезно говорит Бретт.

— О, гм... я не знаю. И не планировала отвечать ей, — запинаясь, говорю я.

— Ладно, давай это обсудим, — мужчина отходит назад, рисуя руками в воздухе гениталии, как участник программы «Угадайка». — Смотри, если сравнишь с зеленой фасолью, я очень расстроюсь. Однако, если с баклажаном, то, наверное, мне никогда больше не придется носить брюки. Что выбираешь, Джесс?

Этот разговор только что перешел в разряд «полный бред». Бретт всегда ведет себя забавно, но этот нелепый разговор странный даже для него. Собравшись мысленно инвентаризировать овощной отдел, я ловлю лучик смешинки в его глазах. Боже мой! Он морочит мне голову. Снова. Надеюсь, я не ошибаюсь, потому что собираюсь отомстить этому шутнику.

Оглядываю Бретта с головы до ног и качаю головой, притворяясь, что обдумываю возможные варианты.

— Хорошо, — спокойно отвечаю я, — думаю, мне придется сказать: средний маринованный огурец.

— Что? — недоверчиво переспрашивает он.

— Да, определенно, средненький маринованный огурец, — опускаю взгляд, притворяясь смущенной, но, в действительности, отчаянно пытаюсь спрятать улыбку.

— Что? — кричит Бретт. — Средненький?! Маринованный огурец? Джесси, тебе нужны очки! — кричит он, пытаясь защитить свое мужское достоинство. Я не могу сдержаться и начинаю смеяться, стирая недоверие с его лица.

— О, я понял. Ты сегодня решила посмеяться, да? Ха-ха. Веселая и умная зараза, —Бретт притворяется раздраженным, а я продолжаю смеяться. — Да, теперь можно смеяться, потому что я собираюсь засолить тебя — он наклоняется к моему уху и шепчет: — Жестко.

Я затихаю, чувствуя, как становлюсь влажной, и это не имеет никакого отношения к холодному душу. Кто знал, что такие нелепые слова могут возбудить меня. Но та манера, которой их произносит Бретт, превращает меня в распутную женщину.

Мужчина приподнимает меня и прижимает к стене, а я оборачиваю ноги вокруг его талии. Одной рукой он включает горячую воду. Она нагревается на несколько градусов, но этого достаточно, чтобы задержаться в душе еще на двадцать минут. Бретт выполнил свое обещание. Мы окрестили мой душ. Жестко.

Глава 22

Бретт

Прошло семь недель с тех пор, как Сара заявилась в «Неллз». Должен сказать, я никогда не думал, что у меня будет еще один шанс с Джесси. Все пошло наперекосяк, но мне не стоило недооценивать ее. Она больше не спрашивала о Саре, и это меня удивляет. Я жду того дня, когда Джесс усадит меня рядом, чтобы «поговорить», но она этого не делает.

После первых двух недель стало заметно, что Джесси ведет себя странно, когда, среду вечером, я отвожу ее домой. Она крепко обнимает меня и повторяет, что хорошо провела время. Джесс говорит миллион слов в минуту и прикусывает ноготь большого пальца. Явный признак того, что Джесси нервничает. Сначала я ничего не понимал, но когда она не пыталась связаться со мной по четвергам, то быстро выяснил причину.

Мы с Джесси переписываемся целыми днями. Она пишет мне сладкие сообщения, а я посылаю ей развратные. Но по четвергам девушка молчит. Она, должно быть, запомнила, что по четвергам я бываю у Сары. Поэтому стараюсь звонить ей каждый вечер, как только возвращаюсь домой. Мы говорим часами, и это лучшее время за весь день.

И если Джесси страшится четвергов, то я их ненавижу. Я ходил к Саре каждый день после её нервного срыва в «Неллз». Первые два дня она просидела взаперти в своей спальне. Сара ничего не ела, и если бы я не слышал переключение телевизионных каналов и шум душа, то волновался бы. На третий день я ушел с работы пораньше, чтобы проведать ее, и когда пришел туда, Сара стояла в кухне с огромной улыбкой на лице.

— Эй, секси! Я ждала, когда ты появишься, — говорит она, перекидывая светлые волосы через плечо. Когда женщина опускает руку, я ловлю блеск на ее левой руке.

— Как поживаешь, Сара? — спрашиваю я, пытаясь понять, какого черта она до сих пор носит кольцо.

— Хорошо. Ты так и будешь стоять в дверях и пялиться на меня всю ночь или зайдешь внутрь? — в ее откровенности нет ничего необычного, но я все еще веду себя подозрительно.

— Я приготовила ужин, — говорит Сара, доставая кастрюлю из холодильника. Она всегда готовила странную еду. Возможно, эта еда не для всех странная , но я точно не поклонник. Женщина готовила южные блюда, такие, как: картофельный суп с большим количеством масла или жареные макароны с сыром в масле. Простите, но разве макароны с сыром необходимо жарить в масле? Ее семья бредила по её кулинарии, но я никогда не мог понять те кусочки теста с лапшой в курином супе. Она называла это блюдо — курицей с клецками. А я называл его гадостью. Однако когда Сара меняла направление в кухне, это было восхитительно.

Мое любимое блюдо — многоуровневая мексиканская подлива. Сара готовила ее на мой день рождения или когда мы праздновали что-то особенное. Боже, она была божественной. Поэтому, когда вижу развернутое блюдо, покрытое листьями салата и украшенное сметаной, мой взгляд устремляется к ней.

— Что это? — спрашиваю я скептически.

— Подлива, — Она ведет себя так, словно это обычное блюдо. Но мы оба знаем, что все не так. Это память. Счастье. Наше прошлое. Я еле сдерживаюсь, чтобы не схватить чертово блюдо и не швырнуть через всю комнату. Желаю увидеть, как оно разлетится на миллион кусочков, как наше будущее. Чертова подлива!

Пытаясь прийти в себя, я говорю:

— Рад, что тебе лучше. Мне нужно вернуться на работу.

— Детка, ты еще не ел.

— Не называй меня так! — кричу я.

— Боже, это просто ужин. Перестань нервничать, — отвечает Сара, закатывая глаза в ответ на мою выходку. — Ты ведешь себя как придурок. Я все та же новая Сара.

— Ужин, да? — я знаю, что она врет, но не могу понять, почему. — Что ты делаешь? Ты не готовила для меня много лет. Теперь через два дня после появления в обществе и встречи с моей женщиной, ты готовишь для меня любимое блюдо? Зачем? — начинаю я злиться. Эта женщина сводит с ума своими действиями. — Пожалуйста, просто скажи мне, зачем?! — кричу я через всю комнату.

— Потому что ты единственный, кто не отвернулся от меня, — говорит Сара, шагая ко мне. — Потому что я знаю, что испортила твои отношения с этой девушкой. И... и потому что скучаю по тебе, — говорит она нехарактерным для Сары голосом.

Я делаю шаг вперед, пытаясь получше разобраться в ситуации. Она делала все, чтобы оттолкнуть меня, и теперь скучает по мне? Ошеломленный ее признанием, я не могу остановиться, чтобы оценить свои чувства, но это не мешает комку формироваться в моем горле.

Сара сокращает расстояние между нами, положив руки мне на грудь:

— Я скучаю по тебе, детка, — повторяет она, глядя в пол. — Мы можем что-нибудь придумать, чтобы снова узнать друг друга. — женщина носочком вырисовывает узоры на ковре и наклоняется ко мне. Я не узнаю ее. Она такая робкая и застенчивая. Она как... Джесси. Дерьмо! Джесс. Я отшатываюсь от Сары, и, к счастью, она не следует за мной.

— Продолжай, — требую я.

У меня есть необъяснимая потребность выслушать её. Думал, что буду волноваться, когда, наконец, услышу эти слова из ее уст. Пару недель назад я был бы в полном восторге, получить еще один шанс на совместную жизнь. Но сейчас мне тревожно.

— Я подумала... — Сара умолкает. Любая надежда, которая появилась в моем сердце, угасает, когда я замечаю ее улыбку. Это одна из ее игр.

— Черт, Сара! — взрываюсь я и не могу отдышаться.

Эта женщина стоит передо мной и шутит про то, что ей не хватает меня, после всего ада, что я пережил. Я годами надеялся, что однажды верну свою жену, но для нее — это одна большая шутка. Единственное, что сдерживает меня, это осознание того, что это не ее вина. Я потерял жену, но она потеряла себя.

Все эти игры — другая история. Я имею полное право злиться. Сара может не в состоянии контролировать то, кем стала после аварии, но она решила вести эмоциональную войну со мной последние несколько дней. Сначала Джесси, и теперь вот это. Драма на драме, в которой участвует Сара. Мне нечего сказать. Я уже пробовал все возможное, чтобы пережить это. Пора смириться и признать, что нам ничего не исправить. В какой-то момент придется понести потери и уйти, но я не могу убедить себя, что пламенная женщина, которая владела моим сердцем, потеряна.

Поворачиваюсь к двери, чтобы уйти. Я не доставлю ей удовольствия видеть мою реакцию.

— Бретт, погоди! — со смехом говорит Сара. — Я говорю правду. Может не так, как ты хочешь, но я скучаю по тебе. Не поверишь, но я помню, что была счастлива с тобой. Я помню день, когда ты сделал предложение. Боже, это было банально, — женщина продолжает смеяться. — Серьёзно, было хреново. — упираю руки в бедра, предполагая, что моя поза остановит ее слова, наполненные ненавистью. — Но я помню, что чувствовала, когда ты спросил, — Сара наклоняется, покручивая кольца на пальце. — Я любила тебя, — говорит она. — И снова хочу это почувствовать, — женщина, наконец, смотрит мне в глаза, и я вижу вспышку чего-то настоящего, но затем она снова гаснет.

Я едва могу дышать. Моя грудь вот-вот взорвется. Осознаю, что собираюсь сказать, и это пугает меня до чертиков. Я не в силах больше выдержать эти эмоциональные американские горки. Не хочу постоянно ждать, что что-то изменится. Возможно, я не смогу отказаться от нее, как от человека, но я могу, наконец, позволить моей Саре уйти.

— Я любил тебя, — резко выдыхаю я. Прошедшего времени этих слов достаточно, чтобы сломить меня, но мне нужно закончить. — Сара, я всегда буду рядом. Каждый четверг всю мою оставшуюся жизнь я буду стучать в твою дверь. Ты можешь вести себя, как сука, можешь обзывать меня, можешь пытаться заблокировать меня, но я всегда буду возвращаться. Ты бы поступила так ради меня. Но больше никогда не будет Бретта и Сары Шарп. Ты ушла четыре года назад, а сегодня... — замираю в ужасе, не в силах закончить фразу. Но я должен сказать это, для нас обоих. — Сегодня я тоже ухожу, — жду, когда мои слова дойдут до нее. Безусловно, это окажет эмоциональный эффект на нее, но Сара стоит неподвижно и даже невозмутимо.

Как только собираюсь повторить свои слова, веселая улыбка озаряет ее лицо.

— Хорошо, — говорит она, проходит из кухни в спальню и запирает за собой дверь.

О дерьмо, это не хорошо.

— Сара! — стучу в дверь её спальни. Я неосознанно создал проблему, и она слишком счастливо приняла это. — Открой дверь, — продолжаю стучать.

Сара не отвечает, и через несколько минут мне приходится оставить её в покое. Я решаю поехать домой и разобраться с этим завтра. Круто, можно с нетерпением ждать новой драмы.

По дороге к своей машине у меня появляется непреодолимое желание поехать к Джесс. Мы встречаемся всего неделю, но я уже пристрастился к девушке. Она заставляет меня забыться. Хотя это больше, чем просто отвлечение. Я жил на автопилоте, ничего не контролируя. У меня не было выбора, кроме как двигаться вперед. Для мужчины, это ужасно сковывающее чувство. Джесси — все для меня. Она смотрит на меня, как на приз, но понятия не имеет, что я побеждаю каждый раз, когда мы вместе. Мне хочется броситься к ней прямо сейчас и заснуть запертым внутри девушки. Но это нечестно по отношению к ней. Мы договорились двигаться медленно и не торопиться с тем, чего я дать не в состоянии.

Захожу в свою квартиру и, не теряя времени, направляюсь прямо к телефону. Если не могу увидеть Джесс, то собираюсь поговорить с ней. От звука ее голоса с моих плеч сваливается груз.

— Повиси, Бретт! — кричит она. — Ладно, я вернулась... привет.

— Ну, похоже, ты занята.

— Нет, просто пыталась поймать Паприку.

— Хм, я точно не повар, но как часто паприка убегает? — Джесси смеется, и от этого звука мир переворачивается.

— Нет, Паприка — это кошка, которую Кара взяла из приюта.

— У тебя есть кошка?

— Ну, нет, это кошка Кары, но мы не можем оставить её. У нашего арендодателя строгая политика «никаких домашних животных», но Кара подумала, что могла бы заставить его передумать. Он позволяет девушке с большими сиськами держать чихуахуа. Но, видимо, моя подруга не достаточно одарена для его согласия.

— Какого черта! Он это сказал?

Джесси опять начинает смеяться.

— Нет, он не сказал именно это, но ты знаешь Кару. Она флиртовала с ним, но он захлопнул дверь перед ее лицом. Подруга сказала, что в следующий раз это должна сделать я. Она думает, что я в его вкусе.

— Джесси, ты не подойдешь к своему арендодателю.

— Конечно нет, от этого парня у меня мурашки по коже. Ему тридцать пять, и он всегда пялится на мою грудь.

— Красавица, мне тридцать два, и когда я с тобой, то всегда начинаю именно с нее.

— Я никогда не говорила, что ты жуткий.

— С удовольствием приму это звание, потому что в отличие от твоего извращенца-арендодателя я реально могу ее потрогать, — снова слышится смешок, и я готов сделать что угодно, чтобы услышать этот звук снова.

— Все равно завтра надо отдать кошку обратно, так что мы просто проводим время вместе, играя с кошкой и игрушками, которые мы для нее купили. Ты должен увидеть её, она такая милая. Белая, с рыжими пятнами. Кара хочет позвонить хозяйке «Неллз» и узнать, не согласится ли она её взять.

Джесс продолжает болтать о кошке. Я беру пиво и ложусь на диван, закрываю глаза и слушаю, как ее щебетание снимает с меня стресс. Забавно, слышать ее такой. Несколько дней назад, девушка говорила бы только «гм» и «эм», но сейчас болтает взахлеб, останавливаясь только, чтобы вдохнуть.

— Боже, я слишком много болтаю, — говорит Джесси. — Что делаешь этим вечером?

— Ничего, просто лежу на диване и желаю, чтобы ты была здесь, со мной, — отвечаю, не подумав, но это правда. Блин, я должен был поехать к ней.

— Нужна компания? — спрашивает она, читая мои мысли.

— Нет, все в порядке, детка. Я знаю, у тебя есть Паприка. Просто день был немного странным. Теперь все хорошо.

— Шоколад или ваниль? — спрашивает она.

— А?

— Я принесу мороженое, пиво и фильм. Тебе, наверняка, нужно посмотреть фильм.

— Джесси, мы никогда не смотрим фильмы... хм... хорошо, конечно, я мог бы посмотреть кино, — мы оба начинаем смеяться, когда я понимаю, что она говорит не о фильме.

— Ладно, дай мне минут тридцать, и я буду у тебя.

— Красавица, ты не должна этого делать. Ты уже готовишь мне ужин завтра вечером. Не думай, что я позволю сорваться тебе с крючка.

— А я и не пытаюсь увильнуть. Мне нравится готовить для тебя. Если бы я позвонила и сказала, что у меня дерьмовый день, ты бы приехал ко мне, верно?

— Конечно, но...

— Увидимся, — она кладет трубку прежде, чем я могу сказать что-то еще. Размышляю о том, что увижу Джесси сегодня, и эта мысль толкает меня с дивана в душ. Этот день внезапно стал намного лучше.

Глава 23

Джесси

Через несколько недель у нас с Бреттом установился размеренный порядок. Мы видимся каждое утро в «Неллз», а также проводим время вместе три-четыре раза в неделю. Мне хочется наготовить ему столько еды, сколько смогу, в том числе и его любимые мюсли с фруктами, чтобы на выходных он питался дома. На прошлой неделе Бретт попросил составить для него список продуктов, и теперь у него в холодильнике есть все ингредиенты, чтобы я смогла приготовить ужин в его доме. Когда Бретт впервые сказал об этом, мое сердце замерло от серьёзности его слов: составлять для него еженедельный список продуктов. Я повторяла себе, что не должна придавать этому особого значения. Мне приходится ежедневно напоминать себе, что мы просто встречаемся. Ничего серьезного... пока.

Я не слышала и не видела Сару с того дня в кафе. Она как будто исчезла. Понятия не имею, поговорил Калеб с ней или нет. Не думаю, что Бретту бы это понравилось. Он так беспокоился о Саре после ее реакции на Калеба. И точно не обрадуется, если узнает, что Калеб «поговорил» с ней.

Бретт не говорит о Саре и даже не признает ее существование. Это не значит, что он избегает меня, когда исчезает по четвергам. Я не задаю вопросов, а Бретт не дает никаких ответов. Я стала бояться четвергов и беспокоиться о том, что произойдет. Она собирается напасть на него? У меня нет сил бороться с ощущением того, что однажды Сара поймет, что теряет и захочет вернуть Бретта. Я не могу конкурировать с ней. Он годами любил её, может, и до сих пор любит. У меня не получается не думать об этом. Я пообещала себе, что буду доверять ему, но это борьба.

Я схожу с ума. Понимаю, почему Бретт проводит с ней время, но мне по-прежнему больно, когда он исчезает каждую неделю. Как по часам Бретт звонит мне каждый четверг в восемь. Мы два часа разговариваем по телефону, хотя живем в трех милях друг от друга.

Я хочу видеть его каждую ночь, но из-за безумия произошедшего в те первые дни, понимаю, что будет лучше, если мы не станем торопиться. Каждый раз, когда находимся в пятидесяти метрах друг от друга, мы занимаемся сексом. Бретт всегда в настроении, и поверьте мне, один взгляд на него «в настроении» — и вы уже готовы.

На прошлой неделе у Бретта была ранняя встреча на работе, поэтому он пришел на завтрак около десяти. В «Неллз» было пусто. Пик завтрака уже прошел. Я думала, что мы сможем поговорить, но у Бретта были другие планы. Он перевернул табличку на «закрыто» и потащил меня в офис. Секс был лучше, чем обычное «по-быстрому» ночью по выходным, когда я ночевала у него. Бретт помог мне расслабиться и стать смелее, но это не значит, что я перестала быть застенчивой.

Через несколько дней, после офис-сессии, мне в голову пришла мысль о ом, есть ли камеры в офисе? Я так волновалась, что начала думать, будто мы снялись в порно, и однажды мама с братом наткнутся на него в интернете. Не знаю, с чего бы моей матери смотреть порно в интернете, но от этой мысли легче не становилось.

Я так нервничала, что однажды ночью проснулась, чтобы спросить Кару, есть ли в офисе камеры. Конечно, она знала ответ на этот вопрос и заверила меня, что в «Неллз» их нет. Затем подруга рассказала мне о своих секскападах в этом офисе, тем самым гарантируя, что для нас с Бреттом это был первый и последний раз. Я не смогу смотреть на этот офисный стол.

К началу ноября мы с Бреттом продвинулись в наших отношениях-не-отношениях. Мы делали вид, что у нас все несерьезно, но оба знали, что это притворство. Однажды в пятницу ночью, когда мы возвращались с самого удивительного ужина в ресторане, расположенного в двадцати милях от города, Бретт удивил меня, спросив о моих планах на каникулы.

— Так, красавица, что собираешься делать на праздники? — спрашивает он, подъезжая к своей квартире.

— Ну, обычно я провожу День благодарения у мамы. Помогаю ей готовить, пока мой брат сидит на своей заднице и смотрит футбол. В Рождество я обычно зависаю с Карой. Мама уезжает во Флориду на неделю, чтобы навестить сестру, а Эрик идет на Рождественскую вечеринку братства колледжа в Бостоне, — замолкаю, когда на лице Бретта появляется раздраженный взгляд. — Что случилось?

— Твой брат идет на вечеринку братства и оставляет сестру одну на Рождество?

— Это не проблема. Семья Кары живет в Вашингтоне, а билеты слишком дорогие в это время года. Последние несколько лет мы проводим канун Рождества в СПА. Потом смотрим рождественские фильмы и берем горячий шоколад с мятным шнапсом. Если я пойду с Эриком, Кара будет одна. Действительно, так лучше для всех.

— Чушь собачья!

— Прости? — переспрашиваю я, пораженная его реакцией.

— Чушь собачья, — медленно повторяет Бретт так, что нет никакой путаницы о его мнении по поводу этой ситуации. — Я бы ни за что не оставил своих сестер в одиночестве на Рождество. Это особый день, который необходимо проводить в кругу семьи. У него большие проблемы, если он думает, что его гребаное братство дороже собственной семьи, — заканчивает мужчина, откровенно расстроенный.

— Ладно, я согласна, что мой брат — мудак... но не согласна с остальным. Я провожу Рождество с семьей — Карой. Думаешь, одиночество лучше нашего фантастического Дня смеха за просмотром Рождественских фильмов и выпивки? Если серьезно, то фильм становится еще смешнее, когда напьешься. Я люблю своего брата, он замечательный и сделает для меня что угодно, но если сидеть и пялиться весь вечер друг на друга, все будут несчастны. Мы все еще ведем себя друг с другом, как двенадцатилетние. Я не шучу, последний раз, когда мы виделись, он связал мои шнурки. Эрик — невероятно крупный парень, большой адвокат, но он, по-прежнему, мой надоедливый старший брат. Прежде, чем судить меня, скажи, что ты делаешь во время каникул? — дерзко спрашиваю я.

— Последние четыре года работал каждый День благодарения. Я доброволец, поэтому никому из ребят с семьями не нужно работать. Мои сестры уезжают к свекровям. Поэтому я ничего не пропускаю. Рождество, с другой стороны, это своего рода день семьи. Каждый год мы собираемся в доме моих родителей. В том числе все пять моих племянниц и племянников, проводим ночь вместе, просыпаемся следующим утром, завтракаем маминым домашним пирогом и запеканкой. Ранним утром для маленьких детей приходит Санта. Когда они играют со своими игрушками или спят от переедания конфет, найденных в новогодних носках, взрослые обмениваются подарками, — Бретт пожимает плечами, словно это не имеет большого значения, но я бледнею. Господи, услышать о моем Рождестве с Карой и об алкогольном марафоне — печально. — Давай войдем, Джесс. Не хочу, чтобы ты простудилась, а этот свитерок не особо согревает тебя, — говорит он, глядя на мой розовый свитер с глубоким декольте. Это еще одна вещь из коллекции Кары Рид.

— Ты работаешь в этом году? На День благодарения я имею в виду.

— Неее, ребята поймали меня на том, что я работал последние несколько лет, так что Смит опередил меня и подписался работать. Он сказал, что будет счастлив избежать родственников жены, но это херня.

Не подумав, я ляпнула о том, что приглашаю его, зная, что для него это будет волнительно.

— Проведи День благодарения со мной и моей семьей.

— Нет, малыш. Нет смысла в этом разговоре. Ты проведешь время со своей семьей, а потом можешь приехать ко мне и дать мне все благодарение, в котором я нуждаюсь, — шутит он, но улыбка не касается его глубоких зеленых глаз.

Я знаю, что будет нелегко победить. Бретт пока не знает, что это бой. Но он уже проиграл эту битву. Я ни за что не оставлю его одного дома, на его первый День благодарения за много лет.

— Пожалуйста, поедем, Бретт! Ты можешь смотреть футбол с моим братом, пока мы с мамой готовим. Мы всегда много готовим. Ты поможешь съесть всю еду, чтобы она не пропала. Пожалуйста! Я могу представить тебя, как друга. Это не должно быть, как «знакомство с родителями». Знаю, мы не хотим торопиться, но я не позволю тебе провести День благодарения в одиночестве. Пожалуйста! — скулю я, как ребенок.

Бретт закатывает глаза и громко вздыхает:

— Хорошо, детка, не надо хлопать ресницами. Я приеду. Какое пиво пьет твой брат?

Визжу и пытаюсь перелезть через консоль Бретту на колени. Ему действительно нужен более крупный автомобиль. Я небольшая девочка, но эта машина с наперсток. Успев растянуться верхней частью тела над консолью, я застреваю и мне приходится работать с тем, что имею. Укладываюсь на грудь Бретта и дарю ему страстный поцелуй.

Он смеется мне в губы.

— Я за то, чтобы начать День благодарения сегодня. У тебя случайно нет индийского костюма? — спрашивает Бретт, поглаживая мое неуклюже зажатое тело. Он запихивает обе руки в мои джинсы и сжимает ягодицы.

— Бретт, у тебя такие холодные руки! — пытаюсь отпрыгнуть, но мужчина держит меня слишком крепко. Так или иначе мне некуда прыгать в машине размером с консервную банку.

— Знаю, я говорил тебе, что мы должны войти внутрь. Просто дай мне минутку, я грею руки, — Смеется он, сжимая меня, пока я пытаюсь выбраться из его стальной хватки. Но все бесполезно, Бретт намного больше и сильнее меня. Однако я могу ударить его, причинив боль, но не фактически.

— Если ты не прекратишь, я не... стану заниматься с тобой сексом вечером, — почему-то от моих слов он лишь громче смеется.

— О, сладкая Джесси, не обещай угроз, которые не сможешь выполнить.

— Я точно могу отказаться от секса на одну ночь, — отвечаю я, симулируя уверенность в себе.

— Хорошо, красавица, но не трать время, выясняя это. Поверь, от этого никто не выиграет, — Бретт прав. Может, я раздражена из-за него, но с нетерпением жду ночи с ним.

— Мы можем просто пойти внутрь, пиво в холодильнике так и манит меня.

— Джесси Эддисон, ты возбуждаешься от него?

— Наверное, — честно отвечаю ему. Я пью больше, с тех пор как встретила Бретта, но есть что-то в том, чтобы вместе свернуться на диване и попробовать несколько сортов пива.

— Хорошо, мне нравится! Ты становишься немного дикой, когда я трахаю тебя после пары бутылок пива. — мужчина выходит, обходит вокруг машины, чтобы открыть мою дверь.

Есть кое-что, к чему я никогда не привыкну. К тому, что Бретт всегда ведет себя как джентльмен. Помню, как назвала его джентльменом после фразы о том, что он оттрахает меня. Вот какой Бретт. Он роняет слово «трахать», словно запятую. Если парень выпивает, это слово можно услышать во всех частях речи: как существительное, как глагол, местоимение или прилагательное. Поначалу это шокировало, но теперь мне даже нравится. Неприятно говорить, но я приняла его красочную лексику, как часть «пакета услуг» с аппетитным детективом Шарпом. Возможно, я становлюсь наивной дурочкой, но его разговоры о наших действиях в спальне, слегка возбуждает. Ладно, очень возбуждает.

— Так что, День благодарения в моем доме? — спрашиваю я, прежде чем выйти из машины. Хочу убедиться, что мы на одной волне.

— Я уже сказал. Да. День благодарения в твоем доме. Я испеку пирог или еще что-то.

— Нет! — кричу я, пугая Бретта.

— Боже! Что с тобой? — он останавливается посреди тротуара.

— Бретт, я пробовала твою стряпню. Последнее, что мне нужно, чтобы моя мама и брат загнулись от пищевого отравления. Просто принеси пиво и не думай варить его самостоятельно.

— Какая ты жестокая! Раз так, сегодня все будет оочень медленно, — Бретт придерживает дверь.

— А разве это плохо? Потому что звучит довольно, хм... интересно.

— Ох, детка, ты даже не представляешь, о чем говоришь, — и мужчина тащит меня в свою квартиру.

Спустя несколько часов он доказывает, что медленно, не всегда хорошо. Это пытка и мой абсолютный фаворит.

Глава 24

Джесси

В субботу ночью я еду в бар, чтобы встретиться с Бреттом и Калебом. Ребята выпивают и курят дорогие сигары, провожая в отставку коллегу-детектива. Ранее Бретт спросил меня, хотела бы я встретиться с ними или предпочла бы остаться дома. Остаться дома холодной ветреной Чикагской ночью было заманчиво, но мы постоянно делаем это. Выйти куда-то — звучало весело, особенно, когда Бретт сказал, что это танцевальный клуб, а не обычный спорт-бар. Поскольку мы отошли от привычного, у меня появилась возможность надеть что-то особенное.

После трехчасового похода по магазинам я нашла супер короткое темно-синее платье. Мне хотелось ошеломить Бретта. Ведь именно это поддерживает отношения живыми. С таким платьем не должно быть никаких проблем, оно лишь добавит остроты. Верх платья был в виде креста, приподнимавшего грудь. Я надела его с теми же сапогами Кары, в которые была обута на нашем первом свидании. Бретт весь вечер смотрел на мои ноги, так что, «очевидно», ему понравилось. Вероятно, я задумалась, потому что не видела Эрика, пока не врезалась ему в грудь.

— Что на тебе надето?

Потирая щеку, которой приложилась к груди брата, я смотрю вверх и встречаю яростный взгляд.

— Господи, Эрик. В чем, черт возьми, твоя проблема?

— Ты только что вошла в бар... в нижнем белье? — спрашивает он, будто я потеряла рассудок. Видимо, он решает, что да, потому что быстро снимает куртку и набрасывает на меня.

— Прекрати, ты испортишь мою прическу, — говорю я, убирая его дурацкую куртку подальше.

— Джесси, что ты тут делаешь? — брат наклоняется к моему лицу, пытаясь запугать. Иногда он такой придурок. Клянусь, Эрик все еще относится ко мне, как семилетней сестренке.

Мой брат на три года старше, и всегда был строг со мной. Может, я и невысокого роста, но Эрик точно нет. Я похожа на маму, а Эрик — вылитый отец. Светлые, идеально уложенные волосы и глаза цвета ириски. Он не огромный, как Бретт, но тоже в хорошей форме. Когда мы учились в школе, брат пугал всех парней, которые смотрели в мою сторону. Когда Эрик уехал в колледж, то оставил половину футбольной команды присматривать за мной. Я виню его в том, что у меня не было парня до колледжа. Поэтому слушать его расспросы о моей одежде и почему я здесь, раздражает до чертиков.

— Уйди с глаз моих, презренный человек, — говорю я, как подросток. Пытаюсь пройти мимо, но он хватает меня за руку, разворачивает и толкает к стене.

— Пойдем, я отвезу тебя домой. Понятия не имею, что ты здесь делаешь, особенно с такой прической, но ты здесь не останешься.

— Шутишь, что ли? Убери руки! Знаешь что, неудачник, я взрослая женщина, ты не можешь меня заставить. Теперь отпусти меня, пока не получил коленом в пах.

— Так все, ты уходишь, — Эрик наклоняется и забрасывает меня на плечо.

— Опусти меня! Я в стрингах, и ты сверкаешь моей задницей, — кричу я, пытаясь спустить низ.

Я убью его. Брыкаюсь, пытаясь пнуть его в живот. Должно быть, я добилась своего, потому что слышу его ворчание и чувствую руки, опускающие меня на ноги. Вместо того чтобы освободиться, я оказываюсь прижатой к чьей-то груди. Изо всех сил пытаюсь вырваться, перевожу взгляд и встречаю разгневанные глаза Калеба.

— Все хорошо, малышка, я с тобой, — он пытается успокоить меня и снова шепчет, — я с тобой.

— Джонс, наручники, — слышу, как Бретт орет позади меня.

Я смущена, увидев брата лежащим на земле лицом вниз. Бретт одним коленом придавливает его спину и тянет руки Эрика назад. Впервые в жизни я слышу, как мой брат ругается. И это не заурядные ругательства. Из моего брата вырываются такие фразы, что составили бы серьезную конкуренцию словам Бретта. Калеб отпускает меня на мгновение, чтобы показать значок полицейского вышибале, который примчался к нам. Офицер достает из кармана наручники и надевает их, пока Калеб тянет меня обратно к своей груди. Я слышу щелчок металла, и как Бретт зачитывает Эрику его права.

— Калеб, отпусти меня.

— Тссс... Ты в порядке. Бретт идет, — отвечает он с такой любовью, и я почти таю. Вот как должен действовать старший брат.

Чувствую прикосновение рук Бретта к своим плечам и слышу, как он спрашивает:

— Она в порядке?

Я не успеваю ответить, потому что он подхватывает меня под ноги и уносит.

Понятия не имею, о чем думают эти мужчины. То, что я маленькая, не значит, что они должны поднимать меня. Мои ноги отлично работают. Меня не нужно носить, как ребенка, я могу сама ходить.

— Опусти меня! — я, наконец, обретаю голос.

— Ты в моих руках, красавица.

— Знаю, что я в твоих руках, милый. Проблема в том, ты надел на моего старшего брата наручники и уложил его на землю, — Бретт останавливается и смотрит на моего брата, который сидит и разговаривает с патрульным.

Я готовлюсь объяснить ему весь этот казус, когда он оглядывается на меня:

— Ты не бросаешь его, так что убери это выражение со своего лица.

— Что ты имеешь в виду под «не бросаю»? Конечно, я не... — не успеваю закончить свою мысль, прежде чем мужчина прерывает меня.

— Хорошо. Этот засранец переночует в тюрьме.

— Нет, он не станет этого делать. Я не бросаю его, потому что ты не посадишь его в тюрьму.

— Ну, не лично я, но твой брат, безусловно, сядет.

— Нет, нет! — кричу я от нелепости ситуации.

У меня голова идет кругом. Все произошло так быстро. Тридцать секунд назад я спорила с братом, теперь спорю с Бреттом о том, отправится Эрик в тюрьму или нет. Мой ум не может угнаться за происходящим.

— Красавица, я видел, как он поднял на тебя руку. Ему повезло, что у него до сих пор целы обе руки. Если бы не сто свидетелей, я бы положил его, и я говорю не только о задержании на земле. Так что повторю — мудак ночует в тюрьме, — Бретт наклоняется ко мне, и это выводит меня из себя.

— Ты в своем уме? Это мой брат! — я тычу ему в грудь. Ничто так не доказывает, что ты серьезно безумен, как тыканье в грудь.

— И?

— Боже мой, ты действительно сошел с ума! — кричу я и подхожу к Эрику, сидящему на полу.

Оборачиваюсь, пытаясь найти Калеба. Надеюсь, он более рационален в этом беспорядке. Я сдаюсь и зову его, чтобы найти в толпе, которая окружает нас.

— Сюда, малышка, — раздается его голос у меня за спиной.

— Ты знаешь этих придурков? — спрашивает Эрик, но я игнорирую его глупый вопрос, возвращая внимание к Калебу. Чем скорее заставлю его снять наручники с Эрика, тем быстрее мы забудем об этом происшествии.

— Сними с него наручники. Это мой брат.

Его глаза расширяются, и он смотрит на Бретта, который стоит там, где я его оставила. Он явно недоволен таким поворотом событий.

— Твой брат? — спрашивает Калеб.

— Да, мой брат. Я говорю на иностранном языке? Иди сюда и отпусти его!

— Следи за языком! — Эрик пытается поправить меня, но он выглядит смешно, говоря следить за языком и при этом сидя в наручниках.

— Черт, не плохое слово, и ты должен знать это после той грязи, которая только что сорвалась с твоих губ, — ору я на Эрика.

— Ну, если бы твои друзья не напали на меня, прикрываясь значком, я бы смог держать язык за зубами, — с сарказмом отвечает он. — Просто иди домой, Джесс, ты выглядишь, как шлюха.

Я начинаю злиться, действительно злиться. Иногда мой брат — настоящий засранец. Но он любит меня и пытается защитить. Просто иногда, кажется, не тем методом. Чувствую прохладный ветерок и клянусь, что я в фильме «Сумерки», потому что Бретт внезапно появляется передо мной.

— Ты, сукин сын, — он хватает Эрика за воротник и тянет к себе. — Мне наплевать, кто ты ей, но следи за свои поганым ртом, — спокойно говорит Бретт, награждая Эрика убийственным взглядом. — Извинись. Сейчас же.

— Кто ты, черт возьми, такой, чтобы рассказывать мне, как разговаривать с сестрой? — Эрик в наручниках подходит к Бретту, ударяя его в грудь.

Я надеялась, что Бретт и Эрик встретятся не так. Это наихудший сценарий, но то, как Бретт заступился за меня, ужасно приятно, и я чувствую тепло и уют.

— Я, бл*дь, ее мужчина, так что тебе лучше начать извиняться, пока ты не стал ее покойным братом, — Да, безусловно, приятно. Мое сердце трепещет от его слов, а трусики намокают. Неужто я его женщина? Боже мой, я — женщина Бретта Шарпа!

Забываю про сцену, которая только что развернулась, и на моем лице расплывается огромная улыбка. Я мысленно начинаю победный танец и обещаю себе дать Бретту все, что он захочет, этим вечером. Мой мужчина. Ух!

Вырываясь из внутреннего торжества, я вижу, как Калеб встает между парнями.

— Ты сядь, — говорит он Эрику, — а ты отойди, пока не наделал глупостей. Ради Бога, он ее брат. А ты надел на него наручники, и не думаю, что, скандаля с ним, заработаешь себе очки. Так что назад. Оба, — кто знал, что Калеб будет самым рациональным в этом тестостероновом трио?

— Ты встречаешься с этим мудаком? Какого хрена, Джесси? — Эрик смотрит на меня ошалевшими глазами. — Этот придурок одевает тебя так и приводит в бары? — от этих слов Бретт отталкивает Калеба в сторону, сжимает горло Эрика и прижимает его к стене.

— Ты идиот или просто придурок? Какого хрена я тебе говорил? Следи за своим проклятым ртом, когда разговариваешь с ней, — шагаю туда, где он и Эрик препираются. Бретт должен знать, что тут охрана, но они просто стоят позади и напряженно наблюдают за происходящим.

— Прекрати, ты задушишь его! — ору я, хватаю руку Бретта и пытаюсь освободить своего брата, который медленно синеет.

Он переводит взгляд с Эрика на меня, потом медленно разжимает руку. Я протискиваюсь между ними и чувствую руку Бретта на своей талии. Разберусь с ним через минуту, но данный момент мой придурок брат заслуживает внимания. Я повторяю слова Бретта сказанные ранее.

— Следи за своим чертовым ртом, когда говоришь о нем. Я не собираюсь слушать твои ругательства о Бретте, — ладно, может, я немного перебрала. Не хочу нарушать все правила, но у меня только несколько секунд, чтобы сделать то, о чем я мечтала в течение года.

Завожу ногу назад и бью коленом в промежность Эрика. Не хочу, чтобы Бретт обидел его, но это не значит, что я не сделаю это сама. Это было не так сильно, как бы мне хотелось, ведь однажды захочу племянниц и племянников, так что, думаю, этого будет достаточно.

Я люблю Эрика и завтра буду чувствовать себя ужасно, но с меня хватит его отношения. Лучшей возможности больше не представится. Мой брат стоит беспомощный, в наручниках у стены. И уверена, что он побежит домой и расскажет маме о произошедшем.

Бретт делает вдох, поднимает меня и разворачивает так, чтобы у меня не было добраться до Эрика. Но я не собираюсь больше ничего делать. Для возмездия мне достаточно одного удара коленом в пах. Вдруг вспоминаю, что хоть меня и заводят маленькие мачо-разборки Бретта, я все еще злюсь на него за попытку арестовать моего брата.

— Ты! — снова тыкаю его. Это сработало в первый раз, и я решаю попробовать снова. — Ты его не арестуешь. Он не сделал ничего плохого. Ну, может, наговорил всякого, но это был аргумент брата. Он поступил правильно, даже если стал главной засранцем. Так что сними наручники и отпусти его. Поторопись, потому что мы едем домой.

— Красавица... — начинает Бретт, но я машу рукой, чтобы он замолчал. Мне уже хватило на сегодня. Просто хочу оказаться дома и сорвать с него одежду. Черт. Кара была права. Он превратил меня в секс-маньячку.

— Это мой брат, и он адвокат, Бретт. Ты его не арестуешь. Я раздражена и готова уйти. Целых два часа потратила на то, чтобы одеться. Теперь все впустую, так что лучше не трать время и ехать домом, — его брови ползут вверх, а на лице расплывается белоснежная улыбка.

Я поворачиваюсь и иду к двери, краем глаза замечая Калеба с открытым ртом. Слышу его шепот «трахни меня», когда прохожу мимо. Очевидно, мое поведение шокировало его, и, хихикая, я выхожу на улицу.

Нахожу «БМВ» Бретта на стоянке и прислоняюсь к двери, ожидая его. Я жду не больше минуты, ощущая, как мне на плечи накидывают драповое пальто.

— Ты замерзнешь без куртки, — улыбаюсь про себя, когда Бретт обнимает меня и прижимается щекой к моей голове. — Мне жаль. Джесси, я увидел, как он схватил тебя, и взбесился. Мне хотелось убить его. Мысль, что кто-то пытается причинить тебе боль... — он замолкает и качает головой, словно ему больно подумать об этом.

— Эй, я в порядке. Он сглупил и теперь будет спать с пакетом льда между ног, — пожимаю плечами в ответ.

— Это было потрясающе, кстати. То, как ты постояла за себя. Боже, Джесси, я был так зол, но ты ударила его, и клянусь, у меня никогда не поднимался так быстро, — Бретт трется стояком о мою задницу, подтверждая свои слова.

— Отвези меня домой. Вся эта ситуация меня завела. Нужно поблагодарить тебя за защиту моей чести.

— Это мой любимый способ принимать благодарность.

Мужчина наклоняется и целует меня.

Мы возвращаемся в его квартиру. Добравшись туда, я благодарю Бретта дважды, а он меня — четыре.

Глава 25

Джесси

— Мы опаздываем! — кричу я духовке. Моя мама ждет нас с Бреттом в полдень, чтобы помочь ей приготовить ужин. И я сказала, что принесу яблочный пирог. Черт побери!

— Успокойся, красавица. Не думаю, что пирог отреагирует на крик и приготовится быстрее, — Бретт подкрадывается сзади, обнимая меня за талию и утыкаясь мне в волосы. — Ты прекрасно выглядишь, — шепчет он, целуя в затылок. Все мысли о пироге забыты. Черт возьми, это День благодарения, и я благодарна за его прикосновения.

— Ты не можешь быть так уверен. Потому что видел только мою спину. Может, на мне футболка с надписью «я с тупицей», и у меня могут быть накрашены губы, — дразню я, и он сдвигает мою футболку в сторону для лучшего доступа.

— Ты все равно была бы красива. К тому же я не поклонник поцелуев, так что тебе стоит дать трахнуть себя сзади, — говорит он, толкаясь в меня.

— Бретт! — отлично, мы опоздаем еще больше, потому что ему нужен холодный душ, а мне сухие трусики. Чувствую, как его тело начинает трястись от смеха, и он встает передо мной.

— Эй, детка, — Бретт смотрит на меня с сексуальной ухмылкой.

— Эй.

— Никакой помады, значит? Не буду лгать, я немного разочарован. У меня были огромные планы взять тебя «сзади», — мужчина поглаживает большими пальцами мои щеки, зная, что их тронет румянец. Могу сказать, что он не разочарован, потому что его улыбка становится шире.

— А что, помада является требованием для... этого?

Понятия не имею, почему до сих пор нервничаю с Бреттом. Нет не единого сантиметра моего тела, к которому он не прикасался. Может, это связано с отсутствием у него обязательств.

Прошло почти два месяца с нашей первой ночи, но мы ни разу не говорили о наших отношениях. Этот факт давит на мою психику, и поскольку время идет, он начинает вторгаться в мои сны. На прошлой неделе я дважды просыпалась в холодном поту. Сны всегда начинаются приятно: Бретт занимается со мной любовью, но потом все идет не так. Каждый раз Сара открывает дверь в самый неподходящий момент и начинает кричать на меня, чтобы я оставила её мужа. Ладно, может у меня есть несколько вопросов к нему. Бретт все еще женат, даже если это не настоящий брак.

— В чем дело, красавица? Пытаешься что-то предложить? Хочешь попробовать вечером кое-что новое? Не стесняйся, скажи, чего хочешь, детка. Я открыт для любой фантазии. Ну, почти. У тебя есть БДСМ-подвал? Не уверен, что смогу спуститься к кнутам и цепям. Хотя теперь, когда размышляю о тебе в кожаном прикиде, мое воображение сходит с ума. Может, стоит попробовать что-нибудь прямо сейчас? Ну, знаешь, спасти нас обоих от пытки ждать до вечера, — Бретт вопросительно поднимает брови. Какой соблазн принять его предложение. Таймер духовки пикает, напоминая, что нам нужно как можно скорее добраться до моей мамы.

— К сожалению, большой мальчик, тебе придется подождать, — поворачиваюсь в его руках и наклоняюсь, чтобы вытащить пирог из духовки. Моя задница трется о молнию на его джинсах, и я слышу мужской стон. — Не стой, пойдем, — говорю я, направляясь к двери.

— Бл*дь, — Бретт поправляет штаны и следует за мной.

Догнав меня у двери, он забирает пирог из моих рук и прижимает меня к стене. Бретт держит своими длинными руками мой знаменитый яблочный пирог и говорит:

— Красавица, я надеюсь, ты знаешь, что этот трюк выдал тебя. Это будет долгая ночь, поэтому предлагаю выпить пива после ужина и немного расслабиться, — он подмигивает, открывая дверь, и направляет меня. Это чудо, что после такого я все еще могу ходить.

***

Добравшись до маминого дома, я несказанно рада, что Эрик еще не пришел. После инцидента в баре обстановка явно будет напряженной. На следующий день после того, как Бретт постарался, чтобы Эрика арестовали, мне позвонила мама и задала миллион вопросов. Видимо Эрику действительно двенадцать лет, потому что на следующее утро он позвонил ей и наябедничал. Мою мать больше волнует, с кем я встречаюсь, чем произошедшее в баре. Когда я сказала, что Бретт придет на День благодарения, она обрадовалась и кинулась заказывать большую индейку.

Раньше я никого не приводила домой, поэтому для моей мамы это очень важно. Мне нужно убедить её, что у нас с Бреттом все не так серьезно, чтобы она не начала спрашивать его о детях и какой фарфор выбрать на свадьбу. Этот разговор прошел бы намного легче без Эрика и еего»пяти копеек».

Подойдя к парадной двери, я без стука захожу внутрь.

— Мама?

— Я здесь, Джей-Джей, — слышится из кухни ее голос. Повернув за угол, я вижу, как она держит огромную индейку в раковине, наполняя её специями. — Поможешь?

— Черт возьми, мама! Эта индейка гигантская.

— Мы должны поспешить и поставить её в духовку, иначе она приготовится только к Рождеству, — оставляю Бретта рядом с кухонным столом и спешу на помощь, пока мама не уронила огромную тушу на пол.

— Зачем ты купила такую большую? — хрюкаю я, пытаясь запихнуть скользкую индейку в жаровню.

— Слышала, твой мужчина огромен, поэтому решила, что нужна большая индейка, чтобы накормить его, — говорит она, вытирая руки о старый школьный фартук.

Закатив глаза, я смотрю через плечо и вижу, как Бретт посмеивается про себя.

— Мама, это Бретт Шарп. Бретт, это моя мама, Рейчел Клэй.

— Миссис Клэй, — Бретт шагает вперед и протягивает руку, но я знаю свою мать, и рукопожатие не для нее.

— Бретт, пожалуйста, зови меня Рэйчел и убери руку подальше. Обнимемся, — она встает на носочки и обнимает мужчину за шею.

На этот раз смеюсь я, а глаза Бретта расширяются от удивления. Может, я и застенчивая, но именно прямота мне досталась от матери. Она без проблем говорит все, что у нее на уме, и обнимает всех, кто проходит мимо.

— Я слышала кое-что о тебе от Эрика. В основном, не совсем хорошее. Расскажи о себе. Докажи, что сказанное моим высокомерным сыном, неправда.

— Мама! — кричу я. Все еще хуже, чем если бы Эрик был здесь. Моя мать прет напролом.