Место под солнцем

11

Кэтрин держала в руках небольшой белый конверт. Адрес был отпечатан на машинке.

«Кэтрин Эскотт лично в руки», гласила надпись на бумажном прямоугольнике.

Она нетерпеливо вскрыла конверт. Кто решил вдруг написать ей письмо?

Внутри оказался сложенный вчетверо листок обыкновенной писчей бумаги. Кэтрин развернула его и прочла:

«Я бы обратил внимание на нежные отношения между вашим мужем и Рэйчел Эскотт. Они стали слишком близки в последнее время. А возможно, у их симпатии более древние корни…»

Кэтрин с отвращением содрогнулась. Анонимка. До чего же это противно! Неужели кто-то решил вмешаться в ее жизнь таким нечистоплотным способом?

Она вгляделась в текст письма. Кто способен на такую подлость? Кому могло прийти в голову оклеветать Ронни?

Кэтрин отправилась на поиски мужа. Надо немедленно показать ему это ужасное письмо.

Проходя мимо столовой, она услышала голоса. Говорящие о чем-то вполголоса спорили, и Кэтрин показалось, что она уловила бархатные интонации мужа.

Она распахнула дверь столовой и застыла на месте.

В комнате находились Рональд и Рэйчел. Они не заметили девушку, так как были увлечены разговором. Муж стоял к Кэтрин спиной, и она не видела его лица, зато выражение глаз Рэйчел было ясно видно.

Кэтрин была поражена. Она и не подозревала, что ее мачеха может смотреть так нежно и влюбленно. Она отпрянула назад и тихонько прикрыла за собой дверь. Ей не хотелось, чтобы ее обвинили в подслушивании…

Она возвращалась в свою спальню, задумчиво комкая анонимку.

Несомненно, это наглая клевета, но Рэйчел действительно неравнодушна к Ронни. Кэтрин вспоминала тысячи мелочей, которые ясно указывали на это. В присутствии Рональда Рэйчел делалась сама не своя. Она томно на него смотрела, всегда соглашалась со всем, что он говорил. Джордж Эскотт не являлся для нее таким авторитетом.

Ревность, впервые проснувшаяся в груди Кэтрин, не давала ей покоя. Она мерила комнату беспокойными шагами и терзалась сомнениями.

Показать ли Рональду эту анонимку, как она собиралась вначале? Стоит ли обращать его внимание на то, что Рэйчел влюблена в него? Кэтрин не сомневалась, что муж находится в неведении по этому поводу, и не хотела привлекать его внимание к Рэйчел лишний раз.

— В чем дело, дорогая? — В комнату вошел предмет ее страданий.

— О, Ронни, — выдохнула она в отчаянии.

Он подошел ближе и сжал ее в объятиях.

— Не волнуйся, малышка, все хорошо, — приговаривал он, гладя ее по пышным волосам. — Расскажи мне, что тебя беспокоит.

Мягкий голос Рональда убаюкивал ее, и Кэтрин чувствовала, что все страхи отступают прочь.

Я не буду ничего ему говорить, приняла она решение. Я забуду об этой анонимке как о дурном сне и не позволю ей испортить мне жизнь!

Но дурной сон не проходил.

Через три дня Кэтрин получила новое письмо. На этот раз она долго колебалась, прежде чем вскрыть его.

Может, стоит показать его отцу или Рональду? — тревожно думала девушка.

Но потом она решительно вскрыла конверт. На этот раз послание было толще — к письму прилагалась фотография, на которой Рональд и Рэйчел целовались на одной из улиц Линдорта.

Кэтрин вскрикнула и выронила фотографию. Она была в смятении. Что все это значит?

Десять лет назад они были любовниками, гласило письмо. А вы уверены, что сейчас между ними ничего нет? Как удобно жениться на богатой наследнице и жить в одном доме со своей подружкой, которая тоже неплохо поживилась благодаря замужеству. Подумайте о себе, Кэтрин Эскотт. Не позволяйте этим людям пользоваться вами как вещью.

Кэтрин закрыла лицо руками. У нее закружилась голова.

Рональд, дорогой и любимый, которому она так верила, обманул ее!

Кэтрин пошатнулась и упала без чувств на пол.

Она пришла в себя от резкого запаха нашатыря. Первое, что Кэтрин увидела, открыв глаза, было встревоженное лицо Джорджа Эскотта, склонившегося над ней.

— Как ты, Кэтти? — прошептал он.

Нормально, попыталась ответить Кэтрин. Но обнаружила, что голос пропал: она только беззвучно шевелила губами.

Лицо Эскотта исказила гримаса боли.

— Тебя обнаружила Мэри, когда зашла, чтобы пригласить выпить чаю, — торопливо заговорил он, стараясь не смотреть на измученное личико дочери. — Она немедленно позвонила мне. Я примчался и нашел тебя и вот это…

Эскотт кивнул головой в сторону туалетного столика, на котором лежали злополучное письмо и фотография.

По щеке Кэтрин скатилась слезинка.

— Не надо, — жестко сказал Эскотт. — Этот мерзавец не стоит того, чтобы ты из-за него расстраивалась.

— Но ведь это было очень давно, папа, — наконец слабо проговорила Кэтрин.

Она должна была попытаться защитить Рональда. Ведь отец и так не очень хорошо к нему относится, что же будет теперь, когда он узнал, что когда-то его жена и ее муж были любовниками!

— Если бы, — горько усмехнулся Эскотт. — Ты не знаешь всех подробностей, дитя мое.

— О чем ты говоришь? — Кэтрин попыталась приподняться на кровати. Она была чрезвычайно слаба и немедленно опустилась назад на подушку.

Эскотт смотрел на дочь, и в глазах его была боль. Он видел, что она еще не оправилась после сегодняшнего обморока, но понимал, что обязан поставить ее в известность.

— Кэтти, мне надо серьезно поговорить с тобой, — начал он издалека.

Кэтрин насторожилась. Лоб отца прорезала скорбная складка, а это всегда свидетельствовало о том, что дела идут из рук вон плохо.

— Сегодня я узнал из надежного источника, что Рэйчел изменяет мне. С твоим мужем.

Кэтрин едва подавила крик. Эскотт продолжал:

— Они действительно знакомы очень давно, их связь началась в Линдорте десять лет назад, когда Рэйчел работала официанткой в салоне, который держала мать Рональда. Когда миссис Мессер стало известно об их отношениях, она немедленно уволила Рэйчел, а Рональда отправила в Европу. Я не уверен, что они встречались на протяжении этих десяти лет, но, столкнувшись однажды на вечеринке у Бланш Шекли, решили возобновить отношения. Мы с тобой очень помогли им…

Голос Эскотта звучал равнодушно, но Кэтрин чувствовала, каких усилий ему стоила эта сдержанность.

— Ты идеально помогла им в осуществлении их планов. Настоящей удачей для них была твоя внезапная любовь к этому типу. Хотя, должен признать, перед Рональдом Мессером устоять трудно…

Эскотт заново переживал свой позор, рассказывая о нем дочери.

Открыл ему глаза его верный помощник, Эндрю Даймлесс. Сегодня утром он появился у него в кабинете и попросил разрешения поговорить о личном деле.

— Конечно, Эндрю, — удивился Эскотт, снимая очки.

Он настолько привык к тому, что его помощник тщательно прячет свои чувства, что малейшее проявление человеческих слабостей с его стороны казалось очень странным.

Эндрю присел на свое обычное место. Его глаза выдавали волнение.

— Я понимаю, сэр, что это не мое дело, но я не могу смотреть на то, как вас бессовестно обманывают. Вас и Кэтрин, к которой я…

Тут Эндрю закашлялся, сообразив, что наговорил лишнего. Эскотт, откинувшись на кресле, внимательно слушал его. Начало было многозначительным и тревожным.

— В чем дело, Эндрю? — решил он подбодрить не на шутку разволновавшегося молодого человека.

— Я случайно узнал от одного человека в Линдорте, что ваша жена и Рональд Мессер были любовниками в то время.

Спокойствие Эскотта как рукой сняло.

— О чем ты говоришь? Ты же был в этом городишке полгода назад, и никто тебе ничего не сказал!

— А я и не спрашивал о Рэйчел Рибертон, — угрюмо возразил Эндрю.

Эскотту стало неудобно. Его помощник никогда не ошибается! Ведь он действительно просил его разузнать о прошлом Рональда, а не Рэйчел.

— У меня есть доказательства, — негромко продолжал Даймлесс, — что они и сейчас поддерживают отношения.

Эскотт вскочил с кресла, задев стол рукой. Бумаги, лежавшие там, разлетелись по всему кабинету. Ни он, ни Эндрю не обратили на это ни малейшего внимания.

— Ты отдаешь себе отчет, в чем ты обвиняешь мою жену и зятя?

Эндрю кивнул головой.

— Вы же знаете меня, мистер Эскотт, я никогда не говорю напрасно.

Эскотт был вынужден признать справедливость этих слов.

— Но это невозможно! — вскричал он. — У тебя есть доказательства?

— Естественно, — хладнокровно ответил Эндрю. Его невозмутимость была непоколебима. — Вот снимки, которые я позволил себе сделать без вашего ведома.

И он протянул Эскотту несколько фотографий, полученных в свое время у Браунбаума. Они были настолько искусно заретушированы и обновлены, что непрофессионал и не догадался бы, что снимки были сделаны десять лет назад.

Даймлесс постарался на славу. Когда он отбирал фотографии для Эскотта, его волновали две вещи: откровенность изображенных на ней сцен и фрагменты города. Если становилось ясно при одном взгляде, что это не Чикаго, то такой снимок отправлялся в верхний ящик его письменного стола — про запас. Только тем фотографиям, где было невозможно догадаться, что действие происходит в Линдорте, Даймлесс придал глянец.

Он проделал титаническую работу, но результат превзошел все его ожидания. Эскотт рассвирепел. У него не возникло и тени сомнения в подлинности снимков.

— Какая мерзавка! — в раздражении бросил он, внимательно изучив фотографии, где полуобнаженная Рэйчел страстно обнимала Рональда.

— И мерзавец тоже, — заметил Эндрю, видя, что ослепленный ревностью Эскотт забыл о втором участнике, Рональде Мессере. — Подумайте о Кэтрин…

Эскотт замер с проклятием на губах. Конечно. Бедняжка Кэтти. Ведь она без ума от этого подлеца, который наглым образом использовал и предал ее!

— Я всегда знал, что он принесет ей только боль, — взревел Эскотт. — Как же я допустил, чтобы она связалась с этим негодяем! Ведь Стивен предупреждал меня…

Эндрю молча наблюдал за муками раскаяния, которые терзали Эскотта.

— Вы можете ничего не говорить ей, — тихо посоветовал он, когда Эскотт немного успокоился. — Мужья сплошь и рядом изменяют женам, и те не всегда об этом узнают…

— Ни за что, — произнес Эскотт медленно. — Ей будет очень тяжело, но она моя дочь и справится с этой бедой. Мы должны с открытыми глазами встречать любое несчастье.

Отлично, сказал про себя Даймлесс. Ты делаешь все, что должен, Джордж Эскотт. Все-таки я хорошо успел изучить тебя за восемь лет.

— Простите, что я позволил себе вмешаться в вашу жизнь, — учтиво проговорил Эндрю. — Но мне была невыносима мысль о том, что вас обманывают. Вы и Кэтрин слишком дороги мне, чтобы я мог оставаться безучастным…

— Спасибо, Эндрю. — В голосе Эскотта прозвучала теплота. — Ты выполнил свой долг. Мы ведь с тобой не только коллеги по работе, но и друзья.

Эндрю внутренне усмехнулся. Друзья! Джордж Эскотт удостоил его своей дружбой. Есть от чего голове пойти кругом, иронично думал он.

Неожиданно телефон на столе Эскотта зазвонил.

— Не беспокоить меня, — рявкнул он в трубку. — Что? Кэтрин? — продолжил он уже вежливее. Его неведомый собеседник что-то торопливо рассказывал.

Эндрю навострил уши. Кажется, в Эскотт-Хаузе что-то случилось. Впрочем, это не было для него сюрпризом. Эндрю Даймлесс предполагал, что там должно произойти что-то значительное. Более того, он приложил массу усилий для этого…

— Я немедленно еду. — Эскотт закончил разговор.

Эндрю сразу отвернулся с видимым безразличием.

— С Кэтрин что-то случилось, — бросил Эскотт. — Я возвращаюсь домой. Ты не составишь мне компанию? Мне бы хотелось, чтобы ты был рядом в эту минуту…

Было видно, что подобная просьба с трудом далась ему. Джордж Эскотт привык обходиться без посторонней помощи. Но Даймлесс все понял с полуслова. Его не требовалось уговаривать.

— Конечно, мистер Эскотт, вы можете на меня рассчитывать. Я отвезу вас. — Он с готовностью поднялся.

Через пять минут они уже неслись в машине Эндрю к Эскотт-Хаузу.

Джордж нашел дочь в постели, куда ее перенесли слуги. Они же и переложили валявшиеся на полу фотографию и письмо на туалетный столик. Одного взгляда на эти красноречивые доказательства хватило Эскотту, чтобы понять, что послужило причиной внезапного обморока Кэтрин.

Девушка внимательно слушала отца, но почти не понимала, о чем он говорит. В голове железными молотками стучало: Рональд предал тебя. Он не любит тебя и презирает тебя. Они с Рэйчел посмеялись над тобой. Твоя любовь оказалась фикцией, выдумкой.

— Не-е-ет! — закричала Кэтрин и забилась в рыданиях.

Перепуганный Эскотт прижал дочь к себе.

— Все будет хорошо, Кэтти, — успокаивал он ее. — Это пройдет.

Ему было невыносимо видеть страдания дочери. Снова и снова он вспоминал обвинения Стивена Шекли в адрес Рональда и горько укорял себя за то, что не прислушался к ним.

Я должен был разлучить их, думал он, сидя в комнате дочери. Кэтрин забылась беспокойным сном, но Эскотт не мог заставить себя оставить ее одну.

Первую любовь несложно забыть. Мне надо было быть построже. Этот подлец вскружил ей голову, а я пошел у него на поводу. Теперь Кэтрин не пришлось бы так страдать…

Горько упрекал себя Джордж Эскотт за то, что сам поддался обаянию Рональда Мессера, за привлекательной внешностью которого скрывалось черное сердце.

О Рэйчел Эскотт совсем забыл. Из-за внезапного приступа Кэтрин он мог думать только о Рональде. Но, упокоившись немного, Джордж осознал, что тоже является пострадавшей стороной.

Ненависть к жене затопила его. Эскотт понял, что был послушным орудием в руках расчетливой интриганки.

Если бы я не привел в дом эту девицу, ничего бы не произошло, терзался он. Кэтрин бы не встретила Рональда Мессера, не влюбилась бы в него и не вышла бы за него замуж. Она обязательно познакомилась бы с каким-нибудь славным надежным парнем и была бы с ним счастлива всю жизнь…

Горькие мысли подогревали его злость. Не в силах больше просто сидеть на одном месте, он почти бегом направился к спальне Рэйчел.

Ни минуты не желаю выносить ее присутствие в моем доме, твердил он. Пусть немедленно убирается отсюда.

Он решительно распахнул двери спальни. Аромат духов Рэйчел повеял на него. Эскотта передернуло. Его всегда немного раздражали ароматы, которыми увлекалась его жена. Они казались Джорджу вульгарными. Но он никогда не высказывал свое мнение вслух, чтобы не обидеть ее. Мысль о том, что ему не придется больше вдыхать эти запахи, приятно радовала его.

Эскотт вытащил из шкафа два больших чемодана. Модница Рэйчел приобрела их во время свадебного путешествия в одном из самых дорогих магазинов Рима. Она собиралась каждые полгода выезжать заграницу, и влюбленный Джордж ни в чем не смел отказать ей.

Он положил чемоданы на пол и дернул на себя дверь шкафа. Яркие летние платья, стильные темные костюмы, соблазнительные шелковые блузки и твидовые брюки — все полетело в одну кучу. Джордж Эскотт намеревался выкинуть из дома каждую тряпку, принадлежавшую его жене.

Взяв в руки шкатулку с драгоценностями, он задумался. Может быть, не стоит отдавать их Рэйчел? Ведь каждая побрякушка была куплена на его деньги…

Но нет, мелочность была не в его характере.

Пусть забирает с собой все, ради чего выходила за меня замуж, зло подумал он и швырнул шкатулку в чемодан.

Когда он нес вещи Рэйчел вниз, его встретила перепуганная Мэри. Увидев Эскотта, нагруженного чемоданами, верная экономка сразу поняла, что владычеству Рэйчел Рибертон настал конец.

Рэйчел, уставшая после напряженного похода по магазинам, возвращалась домой с грудой покупок. Ей хотелось как можно скорее запереться в спальне и примерить все те восхитительные вещи, на которые она истратила сегодня кучу денег.

Ничто не поднимает настроение лучше, чем поход по магазинам, особенно, когда у тебя в кармане солидная чековая книжка. Все продавцы города были отменно вежливы с женой Джорджа Эскотта. Самолюбие Рэйчел было удовлетворено.

Джордж, конечно, ужасный зануда, думала она, наблюдая, как вокруг нее суетятся люди. Но его все знают, и у него куча денег. Если бы еще и Рональд был ко мне повнимательнее, я была бы самой счастливой женщиной на свете.

При мысли о Рональде легкое облачко досады затуманило ее черты. Пока она ничего не добилась. Но Рэйчел не отчаивалась. В конце концов, никогда не знаешь, как дело повернется…

Когда она, напевая модный мотив, вошла в холл Эскотт-Хауза, то ее поразил царящий там кавардак. На полу стояли два чемодана, на диване была в кучу свалена одежда, мелкие безделушки в изобилии покрывали журнальный столик и кресла. Пес, ошарашенный таким количеством интересных вещей, с любопытством принюхивался к резной шкатулке, наполненной сверкающими драгоценностями. За всем происходящим невозмутимо наблюдал Джордж Эскотт. Больше не было видно ни души.

— Что происходит? — растерянно спросила Рэйчел. — Мы переезжаем?

— Ты переезжаешь, — с ледяной усмешкой заметил Эскотт.

Рэйчел поперхнулась. Она пригляделась к окружавшим ее тряпкам.

— Это же моя шубка, — изумленно проговорила она. — И туфли, и шкатулка, и…

— Какая потрясающая наблюдательность.

От сарказма в голосе мужа Рэйчел поежилась. Эскотт продолжал:

— Лучше бы ты была так же внимательна, когда миловалась со своим любовником.

Рэйчел обомлела.

— О чем ты говоришь? — пролепетала она.

Вместо ответа Эскотт протянул ей пачку фотографий, которой его снабдил Даймлесс.

Рэйчел машинально просмотрела все снимки. Ей не нужно было тщательно вглядываться в них. Она и так все прекрасно поняла с первого взгляда. Те же самые фотографии ей пытался продать Эндрю Даймлесс. Но какая разительная перемена произошла с ними с тех пор! Теперь ни за что нельзя было сказать, что им десять лет. Казалось, что только вчера Рональд и Рэйчел были сфотографированы в этих вызывающих позах.

— Несомненно, это твой помощничек снабдил тебя этой старой требухой? — язвительно спросила она.

Рэйчел знала, что если Джордж Эскотт действительно поверил в ее измену, то никакие силы земные не могли спасти ее. Теперь она могла разговаривать с мужем на равных, не бояться того, что он разозлится. Раз Эскотт намерен выставить ее за дверь, то почему бы ни намекнуть ему на прощание, как он ее раздражает?

— Это не должно тебя беспокоить. — Эскотт был по-прежнему невозмутим.

Его самого удивляло его равнодушие. Казалось, что своей изменой Рэйчел растоптала последние ростки привязанности в душе мужа. Эскотт не чувствовал больше ни боли, ни ревности. Он хотел только побыстрее избавиться от жены, чтобы посвятить себя дочери.

— Это фотографии десятилетней давности. Даймлесс бессовестно обманул тебя. Я не знаю, что ему нужно. Несколько дней назад он попытался продать мне их, но я…

— Замолчи, — прервал ее Эскотт. — Меня меньше всего интересуют твои лживые утверждения. Говорили мне, дураку, что зря я связался с уличной девкой, да я не послушал добрых людей. И дочь под удар подставил.

Услышав последние слова Эскотта, Рэйчел замерла на месте. Конечно! Глупышка Кэтрин страдает сильнее всех. Что ж, раз она проиграла, то сделает все возможное, чтобы Кэтрин не скоро пришла в себя…

— Да и черт с тобой, — сказала Рэйчел беззаботно и подбоченилась. — А ты думал, весело было мне с таким стариком как ты? Разве могла я устоять перед Ронни? Даже твоя благоразумная дочь попалась на его удочку, что же говорить обо мне. Он — парень что надо, не чета тебе. Кэтти, я думаю, вполне меня понимает…

И она весело захохотала, запрокинув голову.

— Какая же ты дрянь! — вырвалось у Эскотта. — Собирай свои вещи и уезжай из Эскотт-Хауза. Мой адвокат найдет тебя, чтобы обсудить условия развода.

Рэйчел победоносно улыбнулась. Она знала, что Джордж не оставит ее без средств к существованию. Да и за драгоценности, купленные за время их совместной жизни, она сможет выручить кругленькую сумму. Молодая состоятельная женщина, никакого пожилого мужа под боком…

Рэйчел все больше и больше нравилось то, что сделал Даймлесс.

Надо будет как-нибудь поблагодарить его при случае, ехидно сказала она себе. Ведь Ронни теперь тоже вылетит отсюда как пробка, и, возможно, у меня еще есть шанс заполучить его.

— Я могу хотя бы проверить, все ли мои вещи здесь? — Рэйчел обвела рукой пространство холла. Она постаралась вложить в голос максимальное презрение.

Эскотт вздрогнул.

— Делай, что хочешь. Только чтобы через полчаса тебя здесь не было.

Он повернулся и ушел.

Рэйчел смотрела ему вслед, подняв брови.

— Прощай, муженек, ты мне больше не нужен. — Она сделала небольшой книксен. — А ты тоже дуй отсюда, мерзкая псина, нечего совать нос в мои драгоценности.

Она легонько пнула бассета, который недовольно тявкнул, но отошел на безопасное расстояние. Он не понимал, что происходит, но старался соблюдать нейтралитет — никогда не знаешь, чем дело закончится, и кем станет завтра в Эскотт-Хаузе укушенный тобой сегодня человек!

Рэйчел легко взбежала по лестнице на второй этаж. Двери в ее спальню были широко раскрыты. Она недовольно поморщилась, увидев беспорядок в комнате.

— Так и есть, половину вещей не забрали, — проворчала она, принимаясь за работу.

Она вытаскивала последние тряпки из гардероба, собирала косметику на туалетном столике. Рэйчел старалась не упустить ни одной мелочи. Она сняла даже картину со стены.

Наверняка стоит кучу денег, заключила она про себя, разглядывая оборотную сторону пейзажа. В любом случае, выкинуть я ее всегда сумею, благоразумно думала Рэйчел, заворачивая картину в шелковую простыню.

За этим мирным занятием ее застал Рональд.

— Что происходит, Рэйчел? — Он вихрем ворвался в ее комнату. — В холле развал, к Кэтрин меня не пускает толпа слуг, Джорджа нигде нет. Ты можешь мне объяснить, что случилось? Что ты делаешь?

До Рональда неожиданно дошло, что в спальне Рэйчел царит запустение. Шкафы открыты, ящики выдвинуты, на кровать навалены вещи.

— Я уезжаю, Ронни, — невозмутимо ответила Рэйчел, разглаживая невидимые складки на тщательно упакованной картине.

— Куда? — Изумлению Рональда не было границ. — А что с Кэтрин?

Кэтрин, вечно эта Кэтрин. Почему он все время думает о ней?

— Ничего особенного. Просто сегодня она узнала, что ее муж изменяет ей. Такой удар для бедняжки. Разве приятно узнать, что на тебе женились ради денег твоего папаши?

— Перестань паясничать, — оборвал ее дурашливый монолог Рональд. — Какая измена?

— Ах, ты разве забыл? Мы же с тобой любовники. Фотографии, подтверждающие это, можешь найти у тестя. Бывшего, — уничтожающе добавила она.

Рональд неожиданно рассмеялся.

— Самый настоящий бред. Я не знаю, что ты там навыдумывала и для чего…

— Я ничего не выдумывала, — возразила Рэйчел. — Эндрю Даймлесс, помощник Джорджа, выследил нас, дорогой, и сфотографировал, как мы с тобой занимаемся любовью. Разве ты забыл, любимый, как нам было хорошо вместе?

Рэйчел подошла к Рональду ближе и умильно посмотрела ему в глаза. Тот с раздражением отшатнулся от нее.

Рэйчел ни за что не стала бы вести себя подобным образом при иных обстоятельствах. Ей незачем было терять время, издеваясь над Рональдом. Но в дверях ее спальни неожиданно появилась Кэтрин. Она едва стояла на ногах и, держась за косяк, мучительно вслушивалась в каждое слово Рэйчел.

— А вот и наша Кэтти, — пропела Рэйчел. — Мы ведь не будем больше обманывать ее, правда, Ронни?

Рональд обернулся и увидел побелевшее личико жены. Сердце его содрогнулось от жалости.

— Она сошла с ума, Кэтти. Это какое-то недоразумение.

Рэйчел, закусив губу, наблюдала, как Рональд дрожащим от волнения голосом пытался объясниться с Кэтрин.

— Ты врешь, — безжизненно произнесла девушка. — Папа принес фотографии.

Рональду казалось, что он спит и никак не может проснуться. Люди вокруг него совершали поступки и говорили слова, не укладывающиеся в рамки здравого смысла.

— Посмотри. — Кэтрин протянула ему фотографию, полученную вместе с анонимным письмом.

Рональд вгляделся в пожелтевший снимок.

— Да, это было, Кэтти, — нехотя признал он.

С губ девушки сорвался стон. Она покачнулась, и Рональд попытался подхватить ее, но Кэтрин отшатнулась от него, как от чумного.

— Но это было десять лет назад, еще в Линдорте! — в отчаянии закричал он, видя презрение в глазах любимой женщины. — Подтверди, Рэйчел!

— Я не стану обманывать Кэтрин, — покачала головой Рэйчел. — Ты ведешь себя не по-мужски, Рональд. Раз уж они узнали правду, нет смысла врать дальше. Или ее деньги настолько важны для тебя, что ты готов пожертвовать ради них нашей любовью?

Рэйчел говорила проникновенно и красиво. Нельзя было ей не поверить, и Рональд прекрасно понимал это.

— Ты рехнулась! — Он подскочил к ней и тряхнул ее за плечи.

— Перестань, — услышал он сдавленный шепот Кэтрин.

У нее все плыло перед глазами.

Рональд совсем не изменился. Он был таким же красивым и обаятельным, но теперь Кэтрин презирала себя за то, что так бездумно влюбилась в него. Слова Рэйчел на многое открыли ей глаза.

— Как же ты был прав, папа, — почти простонала она, не замечая, что говорит вслух.

— Я знаю, детка, — мягко ответил Эскотт.

Он незаметно возник в дверном проеме рядом с Кэтрин и осторожно прижал ее к себе. Девушка дрожала и еле держалась на ногах. Потрясение было слишком сильным, чтобы она могла справиться с ним.

Услышав голос Рональда, которого не пускала в ее комнату бдительная Мэри, Кэтрин сделала над собой усилие и поднялась с кровати.

— Я должна поговорить с ним, — упрямо повторяла она в ответ на увещевания экономки. Та ничего не могла поделать.

Кэтрин отправилась на поиски Рональда, а Мэри бегом бросилась в библиотеку. Она не сомневалась, что Джордж Эскотт там, а только он мог остановить Кэтти!

Джордж успел вовремя, чтобы подхватить падающую дочь. Один взгляд на людей, застывших в спальне Рэйчел, все сказал ему.

— Немедленно убирайтесь отсюда, пока я не вызвал полицию, — прошипел он. — Коркс, выпроводи их, — бросил он через плечо дворецкому.

— Мистер Эскотт, мне необходимо поговорить с вами, — в отчаянии крикнул Рональд. Он не желал становиться безмолвным участником этого фарса. — Это недоразумение!

— Недоразумением была ваша свадьба с Кэтрин, — жестко произнес Эскотт. — Ты и так принес слишком много страданий моей дочери. Теперь можешь наслаждаться жизнью с этой, — презрительный кивок на Рэйчел. — Радуйся, что я не убил тебя на месте.

С этими словами Эскотт подхватил Кэтрин на руки и понес ее обратно в спальню, где их уже ждал врач.