Четвертая комната почему-то оказалась в дальнем конце коридора. Судя по тому, что логика в нумерации вообще отсутствовала, я подумала, что кто-то прибивал медные цифры к дверям наобум, просто вытаскивая их в случайном порядке из мешка.
Вообще второй этаж оказался полной противоположностью первому. Если там было светло, уютно и пахло свежеприготовленной едой, то коридор, по которому я брела, утопал в полумраке. Под ногами скрипели половицы, а из стен почему-то дул сквозняк. На прибитых к этим самым стенам крохотных полочка-уголках стояли медные подсвечники, некоторые - с горящими тусклыми свечками, а некоторые и вовсе с оплавленными огарками.
Напротив заветной двери с цифрой четыре была еще одна, непронумерованная. Я решила, что это какая-нибудь кладовка или что-то вроде того. Впрочем, она меня мало заботила, куда веселее было то, что ключ никаким образом не собирался открывать дверь. Мало того, что впихнула в замочную скважину я его чуть ли не с разбегу, так теперь он не желал ни крутиться, ни вылезать обратно.
- У-ух, какая! - раздался вдруг за моей спиной мужской голос. А потом две руки по-хозяйски легли на мои ягодицы. Это еще что за черт?! - Потом комнаты уберешь, красавица, идем со мной!
Я резко развернулась, сбрасывая чужие руки. Нахал явно меня с кем-то спутал. Впрочем, судя по аромату, который от него исходил, он и свое имя-то помнил с трудом. Однако на ногах мужик стоял крепко, не качался. А, судя по тряпке, отдаленно напоминающей полотенце, которая висела на его шее, он даже только что помылся. Скорее всего, за той самой непронумерованной дверью была какая-то общая для постояльцев помывочная.
- Не пойду, красавец, - решительно отказалась я. - Ступай, куда шел.
Пьяных я всегда побаивалась. Честно говоря, никогда не понимала, где у них тот самый спусковой крючок, который превращает обаятельно улыбающегося весельчака в обезумевшего зверя, готового крушить все и всех на своем пути. А мужик, стоящий передо мной, оказался еще и из непонятливых.
Вместо того, чтобы отпустить меня мучиться с замком, он подошел еще ближе, потянулся ко мне своими лапищами , а потом и вовсе проскользил щетиной по моей шее, так что я чуть не задохнулась от волн исходящего от него перегара.
- Ты что творишь?! - рассердилась я, отталкивая его.
С тем же успехом я могла бы толкать стену. Впрочем, мужика моя непокорность только раззадорила, его руки уже шарили по моему телу, а он бубнил что-то про горячих горничных. Вот ведь черт! Он прав, я в зеленом платье, они в зеленых - в его состоянии перепутать было нетрудно. Вот только моих слов он не слышал. А еще пара мгновений - и тут свершится акт любви без согласия одной из сторон.
- Вот хотела же мирно, честно хотела... - пробормотала я, с размаху ударяя коленом ему в пах.
Мужик взвыл, чуть ослабил хватку, так что я вывернулась и рванула по коридору в сторону лестницы, бессовестным образом визжа на весь дом. Мужик, быстро оправившийся от потрясения, устремился за мной: за спиной я слышала его тяжелое дыхание и грузные шаги. А потом я с разбегу врезалась в кого-то, кто только что поднялся на жилой этаж. Меня снова схватили, на этот раз небольно и весьма осторожно. А уже через мгновение я оказалась за широкой спиной генерала Лагранда, на которого с рычанием несся мой обидчик.
Ой, мамочки...