Милый чудак для вспыльчивой Бурой

Глава 4

Первое задание

Ни на какой ужин Люца вчера не пошла. Делать ей нечего, лишний раз любоваться всякими постными мордами. Но почему старший брат захотел встретиться с мамой Тихомира, понимала. Дамиру необходимо обрастать связями. Он прилежно отработал у деда шестьдесят лет и недавно на свой столетний юбилей получил то, о чём мечтал с ранней юности — собственное дело. Дед анонимно зарегистрировал компанию в сфере безопасности, но все бразды правления передал Дамиру и даже позволил выкупить контрольный пакет акций. Вот только строить новый бизнес с нуля — задача не из простых. Особенно, когда пытаешься это делать самостоятельно, не опираясь на чужое авторитетное имя.

Возможно, сказывалось, что их отец — общепризнанное позорное пятно или тот самый «урод в семье», но у Люцы с братьями был пунктик на том, чтобы добиться всего в жизни собственными силами. На самом деле их папа не сделал ничего дурного кроме того, что женился на безродной маме. Скорее, его все пинали за отсутствие ярких и больших амбиций. Ни на какой из семейных бизнесов он не претендовал, скромно работал на заводе техническим директором, а в свободное время разъезжал с мамой по театрам и музеям.

Люца очень любила своих добрых и мягких родителей и злилась из-за того, что они незаслуженно получали паршивое отношение со стороны остальных родственников. Особенно её бесил дядя Слава, который никогда не упускал возможности побольнее поддеть папу.

И почему все Славы такие подонки? Впрочем, о втором Люца почти не вспоминала, что, наверное, странно. У неё же сердце должно быть разбито и всё такое, а она в тот же день удалила его номер из списка контактов и выкинула все подарки. И даже спала спокойно. Значит, не так уж и сильно ей нравился Лыков. Немного отомстить хотелось, но, зная Дамира и его методы решения проблем, отпадала всякая в этом потребность. Брат наверняка наедет на отца Славы, а уже тот хорошенько вздрючит сынишку: деньжат карманных лишит и отправит куда-нибудь работать.

— Утре-е-ечка, — гнусаво протянула девушка, заходя в кабинет. Прошла мимо тележки с коробками и оказалась в зоне видимости, встретившись с Люцей взглядами. — О, а ты у нас новая кровь?

— Доброе утро! Да, я прохожу стажировку в вашем отделе.

— Какая ранняя пташка, — подметила та с откровенной ленцой и зевнула, даже не попытавшись прикрыть рот. Хоть она и заявилась на работу в зелёном спортивном костюме с расстёгнутой курткой, открывающий вид на короткий белый топ, но всё равно выглядела до того красивой, что хоть сейчас на подиум или в экран телевизора засовывай: точёные черты лица, длинные и блестящие пепельно-русые волосы, идеально посаженные серые глаза миндалевидной формы. Люца впервые увидела наглядный пример выражения: «На красивую женщину хоть мешок картошки надень, всё равно хорошо будет». — Звать как?

— Лютица.

— А меня Алиса, будем знакомы.

— Алиса? — удивилась Люца иностранному имени. — А ты откуда?

— Я местная, — ответила Алиса таким тоном, словно этот вопрос у неё уже поперёк горла стоял, после чего скрылась за коробками в противоположной части кабинета, где находилось её рабочее место. — Меня назвали в честь прабабушки, которая родом из Волчьего королевства.

— Ого, ничего себе, — пробормотала Люца, потому как не знала, что следует в таких случаях отвечать. В её окружении не было никого со смешанной родословной. Все чистокровные медведи. Так, у парочки знакомых панды затесались, но это считай, почти те же медведи.

— Всем доброе утро! — с порога бодро воскликнул Добран. Вместе с ним зашёл и, как всегда, молчаливый Тихомир, обронивший приветствие скорее для галочки, когда прошмыгивал к своему месту. — Алиска, где Данияра потеряла?

— Он сегодня не придёт. Нас напоили зельями, а ты же знаешь, у него через раз аллергия на них вылазит.

— Ох, бедняга, опять соплями захлёбывается.

— Ага, а завтра ему уже надо катить на границу королевства. В Луганск, наконец-то, компьютеры привезли. Молюсь Небесной медведицы, чтобы это помогло, и нас перестали заваливать письмами.

И только все расселись, как дверь повторно распахнулась и кто-то строгим женским голосом им объявил:

— Все в конференц-зал.

— Начальница, — громким шёпотом пояснил Люце и Тихомиру наставник с весёлым выражением лица. — Давайте, ребятки, встаём и побежали на пятиминутку.

* * *

В дверном проёме Люца столкнулась с Алисой, на которую уставилась с ещё большим изумлением. Она, не пойми когда, успела переодеться в персиковое платье и туфли на высоком каблуке. Волосы собрала в пышную гульку с выпущенными прядями чёлки, а на её губах и глазах теперь красовался лёгкий макияж.

В мгновение ока превратилась из обычной, пусть и весьма симпатичной девчонки, в утончённую барышню, смотрящую на всех вокруг с эдакой томной поволокой.

Какая опасная девушка эта Алиса…

В конференц-зал стремительно стекались оборотни, быстро заполняя длинные ряды с сиденьями, перед которыми за трибуной уже стояла женщина в строгом сером костюме с гладко зачёсанными по бокам волосами. Забавно, но, кажется, барыня специально подчёркивала свою редкую седину на висках, поскольку остальная часть шевелюры у неё была исключительно каштановой, и выбери она другую причёску, никто и не узнал бы о её уже достаточно зрелом возрасте.

— Доброе утро, коллеги, — заговорила она подчёркнуто строгим голосом. — У нас на повестке дня организация летнего фестиваля, но перед этим я хочу услышать краткий обзор текущих проектов. Приглашаю руководителей отделов выйти и презентовать отчёты о ходе их выполнения.

Первым вышел мужчина с длинными волосами, собранными в хвост на затылке, и зачитал с листка об успехах в разработке новой программы для вовлечения молодых оборотней в историю региона. И стоило ему дочитать, как посыпались каверзные вопросы, притом не от строгой барыни за трибуной, а со стороны зала. Поднялся вопрос сотрудничества с какой-то негосударственной организацией, участвующей в этом проекте, а там и за финансы зашла речь. Начались выкрики со всех сторон зала, что идёт несправедливое разделение грантов от спонсоров. А в конце, каким-то загадочным образом, все скопом ополчились против отдела связи с общественностью.

Люца шокировано слушала упрёки в их сторону, что они отвратительно справляются с работой. Куда ни глянь, сплошь отрицательные отзывы. Граждане жалуются, что им приходится неделями, если не месяцами ждать ответа по своим запросам. Якобы это формирует отрицательный образ департамента культуры в глазах общественности.

— Все наши проблемы из-за электронной приёмной! — воскликнула в другой части зала какая-то крайне неприятная особа с писклявым голосом. — Они обрабатывают обращения неделями! Мы же даём обратную связь сразу, как получаем от них перевод. В тот же день всё отрабатываем!

— Потому что они сутками чаи гоняют, а не делом занимаются, — проворчал теперь мужской голос.

— Вот именно! Весь департамент тянут вниз!

— Так, может, переведётесь к нам на месяц и покажите, как нужно работать? — ласково предложила Алиса. — Нет, вы этого не сделаете. Понимаете, что вам в день всего-то надо отработать десяток обращений, в то время как нам несколько сотен. И каждый год нагрузки лишь увеличивается, а количество работников остаётся тем же.

— У вас целых два стажёра, не прибедняйтесь тут, — ответил ей голос уже из другой части зала. — Начните нормально работать и никаких претензий к вам не будет, Алиса Есеневна.

— Так, попрошу снизить градус дискуссии коллеги, — призвала всех к порядку строгая барыня за трибуной. Она подвела итоги встречи, раздав всем поручения, и в конце объявила: — Все могут быть свободны, кроме работников электронной приёмной. Вас попрошу остаться для дополнительной беседы.

* * *

Беседа надолго не затянулась. Барыня оказалась лаконична в своих претензиях. По сути, приказала им разгрести горы бумажных писем до конца месяца, или в ход пойдут дисциплинарные наказания.

Люца не переставала обалдевать. Ещё и дня не отработала, а уже нагоняй получила, и часть зарплаты собирались отжать. Нет, ей, конечно, до одного места эти стажёрские копейки, на карманные расходы ей давали в три раза больше, чем вся её зарплата, но всё же она заметила, как изменились лица Алисы и Добрана. Им явно не хотелось попасть под действие штрафа.

— Вот же грымза старая! — в сердцах воскликнула Алиса, заходя в кабинет. Резким движением руки сорвала заколку с волос, распуская гульку, и скинула туфли, которые разлетелись в разные стороны. — Видел её надменную морду? Типа она не в курсе, что нам катастрофически не хватает рук. Каждый месяц отчёты ей строчишь, просишь о расширении штата, а она что? Прислала нам двух стажёров!

— А чем стажёры плохи⁈ — возмутилась уже Люца. — Я и Тихомир, вообще-то, лучшие студенты на потоке: первое и второе место не только на факультете, но и на кафедре. У нас обучаемость далеко выше средней!

— Какая в задницу разница. Будь вы трижды молодцами, толку от этого на работе?

— Как это, какая разница⁈ Я говорю, что мы сегодня же начнём работу над разбором бумажной корреспонденции. Мы своими силами можем за неделю справиться с этими коробками!

— Да у вас по-любому одна Королевская схватка в голове, — небрежно отмахнулась она. — Эта дурацкая традиция тоже раздражает. Мы тратим время и силы, обучаем стажёров, чтобы потом одного выгнали. Без разницы, хорошо он работал или нет. И мало им одного выгнать, второго потом куда-нибудь в другое место переводят. Что это за издевательство такое⁈

— Естественно, мы думаем о Королевской схватке! Но я не понимаю, как одно мешает другому. Наоборот, конкуренция подстёгивает продуктивность труда!

— О, так ты ещё и из тех, кто слышит лишь то, что хочет слышать.

— Ладно, Алиска, не заводись, и стажёров наших не распаляй. Лютица, ты тоже не принимай её слова близко к сердцу. У Алисы последняя неделя выдалась особо жёсткой, устала как собака, вот и кусается, — примиряюще произнёс Добран, пытаясь задушить конфликт раньше, чем он вылился во что-то серьёзное, и хохотнул: — Бодро ты за вас двоих всё решила. Не хочешь спросить мнения Тихомира?

Развернувшись в узком проходе, Люца напряжённо посмотрела на стоявшего у неё за спиной тихушника и требовательно спросила:

— Ты против того, чтобы выложиться и показать им, что мы не пальцем деланные?

— Нет, — равнодушно ответил он и прошёлся оценивающим взглядом по коробкам на тележках, как будто подсчитывая примерное количество писем. — Недели хватит.

— Вот и я думаю, что тут фигня вопрос, — подтвердила она и тоже перевела взгляд на ближайшую коробку, из которой торчал острый уголок письма, подписанный синими чернилами. — Короче, план такой, сейчас получаем инструкцию, узнаем, что конкретно нам надо делать, потом каждый берёт по коробке и засекает, сколько писем в час способен обработать, и когда добьём по коробке, можно будет рассчитать суммарное количество времени, необходимое на обработку всего этого добра. В худшем случае придётся оставаться по вечерам на пару лишних часиков, но лично я не вижу в это проблемы. А для тебя это проблема?

— Нет.

— Ну и зашибись, тогда так и порешаем.

— Кажется, я неправильно понял характер ваших отношений, — подметил Добран со сконфуженным смешком.

— В каком смысле? — Люца обернулась назад к наставнику и вопросительно на него посмотрела.

— Да так, мысли вслух, — уклонился он от прямого ответа и тут же добавил: — Это не всё. Завтра ещё несколько коробок должны привезти. Собственно, в этом и есть вся соль. Новые везут быстрее, чем мы эти успеваем обработать. Вот и копятся тут целые горы. — Добран неожиданно хлопнул в ладони и широко улыбнулся. — Ладно, раз уж вы вызвались добровольцами, то пойду вам навстречу и дам мотивашку. Кто сегодня больше писем обработает, тот заработает первые пять баллов.