Мимолетные мгновения

ГЛАВА 7

Несколько часов я сижу у розового куста, поглаживая листья, думая о своем ребенке и жизни, но в основном о нашем c Джерардом браке. Я даже не осознаю, что плачу, пока слеза не стекает по моей щеке и не падает на зеленый лист, катится вниз, падет на землю и исчезает. Я тру тыльной стороной ладони по своей щеке и думаю о том, что сказал Джерард. Виню ли я его за то, что он не оказался рядом в тот тяжелый момент в моей жизни? Что работа для него важнее меня? Не знаю.

— Красивое растение.

Я вздрагиваю, когда голос, который так долго мечтала услышать, наполняет мое тело теплом. Я не поворачиваюсь, меня пугает, что это может оказаться всего лишь галлюцинацией. Не смогу вынести еще одного разочарования. Более горького.

— Она это заслужила, — шепчу я.

Наверное, я говорю сама с собой, но сейчас меня это не волнует.

— Так и есть.

— Ты преследуешь меня? — спрашиваю я. Мои пальцы дрожат, но я продолжаю гладить мягкий листок.

— Присматриваю за тобой.

— Это одно и то же.

Я слышу, как он садится позади меня, чувствую, как его тепло согревает мою спину, но не могу набраться смелости и повернуться, потому что, если увижу его, будет только хуже. Но ведь я так отчаянно этого хочу. Хочу увидеть его каждой частичкой своей души.

— Ты еще дышишь, маленькая Люси?

Дышу ли я?

— Как можно дышать, когда задыхаешься?

Он молчит.

— Почему ты здесь? — спрашиваю я дрожащим голосом. — Почему я не могу увидеть тебя? Поговорить с тобой? Узнать, что ты реальный человек? Тебя зовут Хантер или Хит? Или ты просто плод моего воображения?

Едва уловимым движением он проводит пальцем по волосам на затылке и отводит их в сторону.

— Меня зовут Хит, и нет, я не плод твоего воображения.

— Тогда почему я не могу найти тебя? — шепчу я, мое тело дрожит от того, что его палец приближается к моему открытому плечу, скользя по коже.

— Потому что я не хочу, чтобы меня нашли.

— Почему? — спрашиваю я отчаянно.

Его палец касается моей шеи, кожи под подбородком, а затем щеки. Он задерживается на ней, поглаживая легкими движениями. Мое дыхание сбивается, грудь туго сжимается, и это отзывается болью. С минуту ничего не происходит.

— Так должно быть.

— Все думают, что я сошла с ума. Я… Зачастую я думала, что так и есть.

Он накрывает мою щеку своей большой ладонью, и я утыкаюсь в нее, закрыв глаза. Мои слезы падают вниз на землю и на его пальцы.

— Не позволяй людям указывать, как к этому относиться. Ты должна перестать искать меня и говорить обо мне. Ты не сумасшедшая, но они не понимают этого.

— Как и я, — рыдаю я.

Он придвигается ближе до тех пор, пока его грудь не прижимается к моей спине. Другой ладонью он накрывает мою щеку так, что теперь обе его большие ладони лежат на моем лице, укутывая меня, грея, делая нас единым целым, но только на секунду.

— И не должна понимать. Просто верь в это, и оставь попытки заставить других людей понять. Они никогда не поймут. Мне нужно идти.

Я пытаюсь повернуться. Но он останавливает меня, удерживая за плечи.

— Пожалуйста, не уходи снова, — шепчу я.

— Продолжай дышать, маленькая Люси.

Он наклоняется и слегка касается губами моих волос, легонько, а затем убирает руки. Я плотно зажмуриваю глаза и сижу так в течение нескольких минут. Обернувшись и открыв глаза, я понимаю, что он исчез.

Как всегда. Он приходит лишь на мгновенье.

Мимолетное мгновенье.

Я захлопываю входную дверь и скидываю с себя пальто. Что-то звякает в кармане, и я лезу в него, проверяя, что там. На маленьком колечке для ключей висит одуванчик, у которого отлетело несколько крошечных белых пушинок. Очень красивая вещь. Никогда не видела ее раньше. Я переворачиваю его и вижу на другой стороне заглавную букву. Х. Мое сердце бешено колотится, и я прижимаю брелок к груди.

Он положил мне его в карман сегодня в парке.

Я едва заметно улыбаюсь. Впервые за несколько дней.

— Почему ты улыбаешься?

Я поворачиваюсь и вижу Джерарда, входящего через переднюю дверь. Меня не было весь день, так что я не удивляюсь, увидев его сейчас. Вероятно, уже пять часов вечера или около того.

— Просто был хороший день, — отвечаю я, пряча брелок в карман.

— Ты была в парке?

Я качаю головой, несмотря на то, что это ложь.

— Я ходила в магазин, что-то вроде торгового центра.

Он слегка улыбается.

— Приятно видеть, что тебе снова лучше. Ты думала о том, чтобы вернуться на работу?

Я работаю в местном ресторане, и там отнеслись с пониманием к моей необходимости немного отдохнуть. Я не совсем уверена, что готова вернуться, но, полагаю, должна, по крайней мере, поговорить с ними насчет этого.

— Я позвоню им, но не думаю, что уже готова.

— Ты не можешь оставаться здесь вечно. Самое лучшее, что ты можешь сделать, это двигаться дальше, и разумнее будет вернуть свою жизнь в привычное русло.

Я смотрю на мужа обиженная и немного злая.

— Я столько всего пережила, Джерард. Это случилось всего несколько недель назад.

— Знаю, — говорит он. — Просто пытаюсь помочь.

Он вешает пальто и идет дальше по коридору в свой кабинет. Словно наш разговор окончен. Моя грудь сжимается, и я достаю руку из кармана, глядя на крошечный одуванчик. Что это значит? И значит ли что-нибудь?

Я пока не знаю, но обязательно это выясню.

Неделю спустя

Я вскакиваю с кровати, пот струится по моему лицу, пока кошмар, от которого я только что проснулась, стихает. Сердце колотится, и я прижимаю руку к груди, пытаясь выровнять дыхание. Я машинально тянусь к Джерарду, только его там нет. Снова. С тех пор как вернулся на работу, он все больше и больше времени проводит в офисе и все меньше дома. Он с трудом доходит до кровати. Несколько раз я находила его спящим у себя в кабинете.

Похоже, ему трудно находиться рядом со мной.

Это ранит.

Я поднимаюсь с постели, включаю свет и тихонько иду по коридору. Дохожу до его кабинета, открываю дверь и всматриваюсь. Он смотрит в упор на свой ноутбук, его тело сгорблено от усталости. Если это так, то почему он не пришел в постель?

— Эй, — говорю я мягко.

Он поворачивается и смотрит на меня.

— Привет. Почему не спишь? Уже поздно.

— Сейчас только десять, мне приснился кошмар.

Его лицо такое отрешенное.

— Мне жаль.

Боже, куда делся мой муж?

— Джерард, мы можем поговорить?

Он вздыхает и проводит рукой по волосам.

— О чем?

— О том, что происходит. Между нами.

— Я не знаю, о чем говорить, Люси. Все усложнилось после того ужасного дня, и не думаю, что это как-то связано с тем, что ты видела.

— Пожалуйста, не начинай снова, — прошу я.

Его взгляд встречается с моим.

— Ты все еще веришь, что он реален. Думаешь, я не вижу этого по твоему лицу? Я смотрел историю поиска в Google.

Я делаю шаг назад.

— Ты проверяешь меня.

— Ты все еще ищешь его и отказываешься от помощи. Что же мне, по-твоему, остается делать?

— Доверять мне! — резко отвечаю я.

— Нет, — бормочет он. — Я не доверяю тебе, и меня до смерти тошнит от твоей одержимости этим несуществующим человеком и уже достало, что ты отказываешься от помощи.

— Это не так, — говорю я, скрестив руки. — Я не разговариваю с тобой об этом, потому что ты до сих пор заставляешь меня чувствовать себя виноватой.

— Хочу, чтобы ты прекратила это.

Я вздрагиваю.

— Прости?

— Хочу, чтобы ты перестала думать о нем, говорить о нем и искать его.

— Нет, — просто отвечаю я. — Он спас мне жизнь, но что более важно, поддержал, когда я больше всего нуждалась в этом.

Он прищуривается.

— В самом деле?

От того, как он сейчас разговаривает со мной, насмехаясь, ярость закипает во мне, и я выплевываю:

— Да! Когда я посадила розу для нашего ребенка, и ты уехал, потому что твоя работа была важнее, впрочем, как и всегда.

Его лицо краснеет, и я знаю, мои слова ранят его. Я не беру их обратно, по большей части из-за того, что не могу, но также из-за того, что мне это не позволяет гордость.

— Теперь ты еще и воображаешь, что видишь его.

Воображаю. Я не могу так больше.

— С меня хватит.

Я поворачиваюсь к нему спиной и слышу, как отодвигается его стул.

— Серьезно, Люси. Если ты воображаешь, что видишь его, то тебе требуется больше помощи, чем я могу дать.

— Он настоящий! — кричу я так громко, что сама себя пугаю. От испуга я поднимаю руку и зажимаю себе рот.

— Завтра позвоню врачу. Я не могу так больше, — его голос холоден.

— Что? — шепчу я.

— Тебе нужна помощь. Если ты не хочешь принимать ее, я сделаю так, чтобы ты получила ее, так или иначе.

Я поворачиваюсь на дрожащих ногах и выскакиваю из комнаты. Он зовет меня, но я не останавливаюсь. Не могу остановиться.

Мне нужно выбраться отсюда.