Мина в плохой игре

Глава 24

Мастер Юс. Олимп

Следующие двое суток после смерти Ронко стали для Юса персональным адом. Хаяту нужно было решить, как действовать дальше. Холодный ум и привычные модели поведения требовали отказаться от поисков ноара – голова на плечах дороже шлюхи. Плюс перспективы карьерного и политического роста никак не увязывались с поисками сбежавшей женщины. Ему следовало сосредоточиться на Тамиле, ребенке и борьбе за следующую должность. Вот только отказаться от идеи обладать ноаром оказалось не так просто.

Раз за разом Юса накрывали воспоминания, как он взял женщину в лифте. Сейчас он уже плохо помнил ее лицо, даже не был уверен в цвете волос, но точно помнил, как сладко было внутри нее, несмотря на слабое сопротивление, паршивую обстановку и ее страх. Правда, последнее скорее добавляло ситуации больше ярких красок, а не портило ее.

Чем сильнее хаят пытался избавиться от этих воспоминаний, тем чаще они возвращались. А за ними приходили фантазии. Сидя за рабочим столом в новом неуютном кабинете, Юс представлял, как будет брать рабыню прямо здесь – на столе, на стуле, на кресле, на полу. Как она будет умолять его остановиться, а он будет игнорировать ее и трахать до тех пор, пока самому не надоест.

Черное нутро хаята будто оживало, когда он представлял, как будет прижимать лицо рабыни к пестрому ковру и входить в ее влажную вагину. Он даже думал, что сначала можно будет не кончать в нее, чтобы не портить тело беременностью и продлить срок службы новой игрушки. Все эти мысли черным медом разливались по телу хаята. Они становились настолько навязчивыми, что Юс уже не мог вернуться к работе, не сбросив напряжение. Правда, женщины его уже не привлекали – приходилось отлучаться в уборную и помогать себе самостоятельно.

На вторые сутки хаят решил, что сможет свое влечение перенести на жену. Но фантазии разбились о суровую реальность.

Вечером они с Тамилой сидели за ужином, и жена ему описывала параметры рабынь, которых предварительно отобрала для него.

– Это новый поставщик. Выбор у него небольшой, но товар отборный, высший сорт. Их привезут завтра на осмотр. Попробуешь, и заберем на торгах.

– Что значит «попробуешь»?

– Не заставляй меня произносить это слово вслух, – попросила жена. – Хорошо, что мы не можем от вас рожать.

В этот момент мастер внимательно посмотрел на жену и задумался, зачем им вообще нужны были хаяты? Толку от этих самок не было никакого. Они не могли выносить им потомство, отказывались ублажать их в постели, что с темпераментом хаятов было не слишком-то и сложно, не вносили никакого вклада в развитие общества. Зачем они сохраняли жизнь этим бесполезным самкам, если научились справляться без них?

С точки зрения закона Юс знал ответ на внезапно возникший вопрос: они не могли дискредитировать представителей своей расы в глазах людей. Когда ты оккупируешь чужую планету, раскол внутри недопустим. Но с практической точки зрения он начал видеть в собственной жене только неудобства.

Он уже не слушал, что говорила Тамила. Он решал, как достанет ноар с проклятого Кардала. Лететь туда самому было опасно. Он хорошо помнил, как мерзко выглядела голова Ронко в металлическом боксе. На Земле у него была собственная охрана и уверенность, что дома никто не посмеет его тронуть. Вторая причина, из-за которой он не хотел покидать планету, была чисто практической: чтобы попасть на Кардал, ему нужно было получить разрешение, эта процедура, даже с его связями и деньгами, могла затянуться надолго. Оставалось только искать кого-то, кто сможет достать для него ноар. Но мог ли он кому-то доверять настолько, чтобы заказать женщину, Юс даже сам себе ответить не мог.

Мина

После происшествия в торговом центре прошло три дня. Мальчик до сих пор не пришел в себя. Его родители были в панике, отцы по очереди ходили на допрос к Варадару, а мать не выходила из больницы. Смотреть на кардали было страшно, поговорить с ней так никто и не смог. Варадар считал, что делать этого пока не стоит, Майрад с ним был солидарен.

Но самым плохим было не это. Врачи так и не смогли понять, как на ребенка воздействовали. В крови нашли препарат, влияющий на работу мозга. Но специалисты хором утверждали, что этого было просто недостаточно для того, чтобы ребенок выполнял команды. Также оставалось непонятным, кто давал команды. Просто так пройти такой длинный путь без стороннего контроля мальчик не мог. Кто-то должен был управлять дверьми служебного сектора, которые открывались перед нами без ключей. Одно мы знали точно: в торговом зале, да и в служебных помещениях, за нами никто не следил. Иначе меня бы заметили еще по пути вниз. Кстати, кар, который взорвался на парковке, тоже был без пассажиров. Но камера в нем была. Только достать из нее данные пока не получалось. Техники никаких прогнозов тоже не давали.

Но был в этой страшной истории и плюс. Меня хоть и пугали судьбы детей, в эти два дня я начала себя чувствовать по-настоящему живой и счастливой. Я действительно начала работать у Майрада. Это не очень нравилось Байрону – он боялся, что работа в детективном агентстве может быть небезопасной для его жены, но в то же время соглашался, что у побратимов сейчас больше ресурсов обеспечить мою неприкосновенность.

Впрочем, я проводила в криминальном управлении больше времени, чем в офисе. Майрад сосредоточился на поисках детей. Мне тоже выдали пропуск и доступ ко всем материалам.

– Устала? – спросил меня Варадар однажды вечером после итогового сбора команды.

– Мы в тупике?

– Похоже на то, – кардалец не стал отрицать очевидное. – Мы что-то упускаем, но я не могу понять, что именно.

– А что с коммуникаторами?

– То же самое, что и с делом. Техники не могут понять, почему сообщения не проходят. Никаких посторонних программ нет, вмешательств тоже не фиксировалось. В любом случае ими пользоваться небезопасно, даже если это обычный брак.

Мы замолчали. Варадар снова посмотрел на большой экран, пытаясь найти, что он упускал. На самом деле темных пятен в этой истории было больше, чем фактов. Мы нашли закономерность, по которой убийца – или убийцы – выбирали детей. Поверить, что операцию с похищением можно провернуть в одиночестве, даже при наличии технологий, было невозможно. Варадар эту теорию не отметал, даже была пара детективов, которой было поручено проверить, возможно ли такое сделать в принципе, но мне в это не верилось.

Одним из самых проблемных мест во всей этой истории, которое меня волновало больше всего, был мотив. Я была уверена, что, когда мы поймем, зачем крадут детей, тут же узнаем, кто это делает. Но пока все попытки разобраться с этим вопросом разбивались о бетонную стену как хрупкое стекло.

Офицер Ёмси предположила, что мы имеем дело с маньяком. Почти все с ней были согласны. Даже Варадар и Майрад в своих рассуждениях отталкивались от этой теории. Но мне почему-то казалось, что это не так. Маньяк всегда работает один. Предположить, что есть группа похитителей, а в ней есть маньяк… Или что маньяк нанял команду для отлова детей… Все эти комбинации крутились у меня в голове, но никак не складывались в полноценный пазл.

Варадар

Кардалец искоса посмотрел на Мину. Ему нравилось наблюдать, как она погружается в свои мысли и пытается разгадать сложную загадку. А еще он знал, что последние восемь часов единственное, что интересовало его жену, сводилось к одному вопросу: зачем кому-то нужны дети?

Он бы и сам был не прочь ответить на этот вопрос. И был полностью согласен, что они имеют дело не с маньяком – они так себя не ведут. Но вслух соглашался с теориями офицеров, потому что вместе с убийцей Варадару нужно было найти крысу в управлении.

Он не рассказал Мине, что техники разобрали их коммуникаторы и нашли проблему. Дело было не в программном обеспечении или вирусе, а в канале связи, к которому были подключены все четыре устройства – его глушили в течение нескольких часов. Причем кто-то из управления. И этого кого-то Варадар до скрежета зубов хотел найти. Он был уверен, что это связано с детьми.

– Мина, – он взял женщину за руку и сжал ее ладонь, – я не знаю, как дальше сложатся наши отношения, но я рад, что ты у нас появилась.

– Это лучшее, что могло со мной случиться.

Девушка улыбнулась, а Варадар с трудом сдержался, чтобы не впиться ей в губы. Он был счастлив это слышать, но все же помнил, что управление – не самое романтичное место на планете, и только поцеловал ее ладонь.

– Надеюсь, лучшее у нас еще впереди. Поужинаем сегодня в горах? Майрад заказал столик в ресторане с видом на храм.

– У вас есть храмы?

– Есть, некоторые очень красивые. А на Земле?

– Тоже есть. Люди нуждаются в вере. Только у нас столько религий… Стоп…

– Что не так?

– Вар, а если это связано с религией?

– Что? Храмы? Конечно, связаны.

– Нет, не храмы. Дети!

– Не понимаю.

– Жертвоприношения! На Земле раньше были культы, которые требовали жертв. Люди убивали животных или членов общины, чтобы задобрить своих богов или что-нибудь у них выпросить. Ну, например, урожай, дождь или еще что-то.

– Да, но… Это же…

Варадар задумался, а Мина продолжила:

– Смотри… Похищают детей, мальчиков разного возраста, постепенно. А умерщвляют их в один день. Точнее эксперты сказать не могут, но я тебе руку на отсечение дам, что их убили одновременно. Или с минимальным интервалом. Вар, если это религия, дети еще живы…

– Никому пока не рассказывай. Поняла? – Мина растерянно кивнула, а Варадар набрал номер Майрада.

– Судя по твоему сопению, Вар, столик в горах можно отменять?

– Нет, мы будем там через час. Байрону скажи, что мы останемся в Истере. Пусть на завтра ничего не планирует.

– Что-то мне подсказывает, что это не романтические выходные, – Мина наблюдала за мужем, не понимая, зачем разводить такую секретность.

– Я по пути тебе все расскажу, – пообещал Варадар и протянул жене руку.

Из кабинета они вышли, улыбаясь и обсуждая поездку в горы.