Мишень для эгоиста

25. Аня

Я и правда боялась разговора с папой. Весь день просидела как на иголках. Даже страдания Антона по цветку не трогали меня. Хотя они не трогали бы меня в любом случае.

Вечером папа зашел за мной и мы поехали домой. Молча. Папа не произнес ни слова. И эта тишина была хуже всего. Лучше бы он сказал все, что думает. Лучше бы ругался, спрашивал, отговаривал, чем вот эта тишина. Она просто придавила меня своим немым укором.

Наверное, надо было самой первой начать разговор. Но я… не смогла я. Смелости не хватило. Хотя меня просто раздирало от любопытства, о чем же говорили папа и Тигран? А, может, они и правда говорили только о деле? Поэтому папа и молчит?

Дома я не ужинаю. Сижу и ковыряю в тарелке. Мама беспокойно смотрит на меня.

- Анюта, ты не заболела? Что-то случилось? Почему такая бледная? – спрашивает, трогая мой лоб.

Папа поднимает взгляд от тарелки.

- Переработала на практике, - отвечает за меня. – Говорил же, что лучше у меня практику проходить. Ничего, теперь лучше станет.

Мама непонимающе смотрит то на папу, то на меня.

- Мам, спасибо, - говорю я, вставая, - все очень вкусно, но я что-то не голодна. Я пойду к себе.

- Конечно, - мама гладит меня по руке и вопросительно смотрит на папу.

Я закрываю дверь в свою комнату и хватаю телефон. Ни одного звонка. Ни одного сообщения. Может, он занят? Хотя рабочий день ведь уже закончился.

Достаю учебник, чтобы хоть как-то отвлечься. Стук в дверь и через несколько секунд входит папа.

Вот его я меньше всего ждала. Прячу телефон.

- Анна, давай поговорим, - произносит папа, садясь на диван рядом со мной. – Мама права. Молчание – не выход.

- Хорошо, папа.

- Анна, - по его тону я понимаю, что сейчас будет что-то очень важное и серьезное. И меня это пугает. – Ты уже большая, хотя еще и ребенок. Я не хочу, чтобы ты училась на своих ошибках. Некоторые ошибки невозможно исправить. Поэтому лучше их не допускать.

Я смотрю в пол. Жду, что же будет дальше.

- Я разговаривал с Алмазовым, - сердце замирает. – Думаю, мы поняли друг друга.

Поднимаю на него взгляд.

- Надо было брать тебя с собой! – папа бьет себя по коленям. – Так и знал, что опять вляпаешься во что-нибудь!

- Пап!

- Не спорь. Я старше и я лучше знаю. И мужиков я лучше знаю.

- Ну, пап!

- Все, я сказал. Пока еще не поздно все исправить. Мелкую ошибку легче забыть, чем ошибку всей жизни.

- А если это не ошибка? – спрашиваю, глядя ему в глаза. – Если…

- «Если, если, если…» - перебивает папа. – Ань, тебе самой не странно слышать эти «если»? Ты же умная девочка.

- Я хочу его увидеть, - упрямо произношу я. – Хочу сама от него услышать, что он понял тебя.

- Да? Ну, и где же он? – папа разводит руками и ухмыляется. – Где он, Ань? Он легко согласился со мной. Легко отказался от тебя. Вот так просто, - и папа щелкает пальцами.

Я отворачиваюсь и закусываю губу.

Папа ведь прав! Как бы ни было больно признавать, но прав! Тигран не позвонил и не написал. Неужели…?

Зажмуриваюсь. Чувствую, как слезы подступают, душат.

- Пап, я хочу одна побыть, - говорю из последних сил, чтобы не выдать свое состояние.

- Прости, дочь, - папа встает и гладит меня по волосам. – Но лучше так. Лучше раньше, чем ждать. Прости…

И он выходит.

Я падаю на кровать и зарываюсь в подушках.

Не хочу. Нет. Не хочу думать о нем.

Просто забыться. Просто не думать.

А слезы уже падают на мягкую ткань. Я тихонько всхлипываю, чтобы не напугать никого.

На следующий день я прошу папу дать мне выходной. Никого не хочу видеть. Хочу лежать в своей комнате и смотреть в стену. Папа хмурится, но соглашается.

- Сходи, прогуляйся, - предлагает мне мама. – Маше позвони.

Киваю и иду к себе. На автомате проверяю телефон. Пусто. Ничего.

Так проходит пять дней.

Пять дней моей жизни, которые круто меняют меня.

Я перестала реветь на второй день. Поняла, что смысла нет. Потом сидела и долго думала. Потом зачем-то полезла в интернет с одной целью – найти хоть что-то, что еще больше отвернет меня. И, конечно же, нашла.

Господи, сколько у него было баб? Даже противно стало и я громко хлопнула крышкой ноутбука.

- Мам, я с Машкой в кафе схожу! – кричу я из коридора.

- Хорошо, Анюта, - мама выходит из кухни и смотрит на меня. – Все в порядке? Ты какая-то на взводе.

- Все хорошо, мам, - успокаиваю ее. – К зачету готовлюсь. Вот и на взводе.

Подхожу и целую мамочку.

С Машкой мы договорились встретиться через полчаса. Мне нужна она. Машка как никто другой меня понимает. Да и кому еще мне излить душу? Не папе же. Маму жалко. Сестра на спортивных сборах.

Еще раз глянув на себя в зеркало в холле, выбегаю из подъезда. Поднимаю воротник куртки и вжимаю голову в плечи. Иду к метро.

- Анечка, - раздается знакомый голос слева. Внутри все сжимается.

Я останавливаюсь, но не оборачиваюсь. И потом резко прибавляю шаг. Почти бегу.

- Ань! – уже требовательнее. – Ну-ка, стой!

Скрежет тормозов и меня хватают за руку.

- Не слышишь, что ли? – Тигран дергает меня на себя, но я так и не поднимаю взгляда. Отворачиваюсь. – Ань!

- Отойди от меня, - смотрю, наконец, ему в глаза и дергаю рукой. Уверенным шагом отхожу от него.

- Нет! Ты никуда не уйдешь! – рычит он и обхватывает меня за талию. Тащит к машине.

- Пусти! – бью его по рукам. – Пусти меня! Я кричать буду!

- Значит сядем вместе, - усмехается он и пихает меня в машину. – Ань, давай поговорим? Ладно? Бегать бесполезно. Хорошо?

Зло смотрю на него, но киваю.

Он быстро обходит машину и садится рядом. Трогается с места, но почти сразу же паркуется в каком-то тупике. И вот уже его рука у меня на талии, а лицо почти касается моего лица.

- Анечка, - шепчет сладко почти в самые губы, - как же я скучал по тебе.

Рука скользит мне под куртку, а потом и под майку. Я едва сдерживаюсь, чтобы не дернуться от касания его пальцев. Но беру себя в руки.

- Тоже ведь скучала, маленькая моя, - обволакивает своим голосом. – Иди ко мне.

Подхватывает и сажает к себе на колени.

Рука сразу же скользит вверх.

- Тигран! – пытаюсь остановить его.

- Анечка моя, - утыкается лицом мне в грудь, а руками уже задирает подол и скользит по внутренней стороне бедра. – Поехали ко мне? – чуть придвигает меня ближе. Так, что я оказываюсь на чем-то очень твердом. Потом водит меня слегка туда-сюда и громко выдыхает. – Поехали. Соскучился пиздец как.

- Это все, что ты хотел сказать? – спрашиваю, отодвигаясь и убирая его руки с себя. Поправляю одежду.

- Что случилось? – Тигран ошалело смотрит на меня. Потом хмурится. – Я же говорю, что скучал. Очень, - тянется ко мне губами.

- Так скучал, что за пять дней даже не вспомнил обо мне? – обламываю его порыв.

Тигран громко выдыхает.

- Мне надо было подумать, - говорит, глядя вниз.

- Подумал? – спрашиваю я, застегивая куртку.

- Да, - Тигран поднимает голову и смотрит мне в глаза.

- Хорошо подумал?

- Да,- вижу, как он начинает хмуриться и желваки ходят по скулам.

- Значит теперь моя очередь думать, - говорю я.

Быстро открываю дверь, спрыгиваю с Тиграна и выхожу из машины.

- Постой! – Тигран следует за мной. – Что за представление? Садись в машину!

Ага! Сейчас! Иду, не оборачиваясь.

- Анна! Быстро иди сюда! – в голосе злость. Я прямо слышу ее.

Я останавливаюсь. Медленно поворачиваюсь. Вижу, как на лице Тиграна появляется та самая самодовольная ухмылка. И тогда я прикладываю к губам три пальца, целую их, глядя на Тиграна. И сгибаю два крайних пальца, демонстрируя Тиграну самый средний свой пальчик.

Вижу, как перекашивается его лицо. Глаза недобро блестят. И он срывается ко мне.

Я быстро разворачиваюсь и забегаю в метро.

- Думал он! Мыслитель какой! Пять дней думал! – Машка негодует, сидя напротив меня в кафе.

Я молча тяну в трубочку «Американо».

- У него башка там квадратной не стала от таких дум?

Мотаю головой. Машка косится на меня.

- Страдаешь?

Не отвечаю.

- Страдаешь, - тяжело вздыхает. – Ну что, вот, мужики за народ такой?! Все хорошо. Нет. Надо все испортить своими сомнениями! Слушай, а сели бы не удалось тебе сбежать, что бы он сделал?

- Там без вариантов было, - отвечаю я. – Час пик. Он бы не поймал.

- Ну а если бы?

- Как говорит папа, слишком много «если», - вздыхаю.

- Блин, а все же интересно, что там такого твой папа Алмазову сказал?

- Ну, я могу догадаться.

- Думаешь, папа знает, что вы… ну… того… уже? – Маша такая нерешительная, что вызывает у меня улыбку.

- Думаю, что нет. Иначе была бы другая причина , почему он пять дней не появлялся.

- Зато ты была бы спокойна! – заявляет Машка. – Знала бы, что он за тебя пострадал, а не просто так скрывается. Вообще, конечно, странный он. Пять дней думать. Прямо даже интересно, что же он там себе надумал.

- Нуууу, - тяну я, - сразу под юбку полез.

- Дааааа, - тянет она в ответ. – Так неожиданно, - улыбается. Я улыбаюсь в ответ. – Что делать-то будешь? Ты же понимаешь, что это не все. Может, папе пожаловаться? – хитро смотрит. – Так и сказать, Тигран Русланович руки распускает и пусть мне это нравится, но я же не такая.

- Маш, - строго смотрю на нее.

- Ладно, не грусти. Что-то мне подсказывает, что скоро подарок готовить надо будет.

- Кому?

- Тебе.

- У меня день рождения через полгода. Какой подарок, Маш?

- Дорогой, - отвечает с улыбкой. – Только это. Знаешь, что? Я зеленое платье не надену.

- О чем ты? – смотрю удивленно.

- Ну, типа подружки невесты должны быть в платьях, сшитых из одного материала и одного цвета. Не вздумай выбрать нам жабий цвет, как Ирка! Я не приду! Мне зеленый не идет!

- Блин, Маш, ну хватит. Какая невеста? Какой подарок?

- Ладно, - подмигивает мне, - шучу, - я вздыхаю. – Но ты запомни про цвет-то, - добавляет Машка.

После встречи я решаю прогуляться по городу. Хочется ни о чем не думать. Просто идти по улицам, смотреть на случайных прохожих, которые не знают меня и я не знаю их.

Потом еду в университет и домой возвращаюсь уже поздно вечером. Во дворе темно, зажгли фонари. Открываю дверь подъезда, делаю шаг и тут же меня кто-то хватает сзади за талию и прижимает к себе. И мне кажется, я по рукам могу узнать, кто же это.

- Почему так долго? – шепчет Тигран в самое ухо.

- Отпусти! – развожу его руки с себя и поворачиваюсь. – Что ты тут делаешь?

- Греюсь, - Тигран присаживается на батарею у стены. Складывает на груди руки и с ухмылкой смотрит на меня.

- Зря, - отвечаю я. – Я слышала, что мужчинам нельзя греть… ну… вот это вот… - киваю ему на ширинку.

Тигран опускает взгляд вниз. Тоже смотрит туда.

- Переживаешь? – спрашивает, опять глядя мне в глаза.

- За батарею. Ведь не выдержит твоего веса.

Тигран встает и идет ко мне.

- Ань, ну правда, почему так долго-то? Где ты была? Я между прочим расходы из-за тебя понес непредвиденные.

- Это какие?

- Пришлось у перекупщика покупать билет для прохода в метро, а он оказался фальшивым.

- А что же в кассе-то не купил?

- Ты видела, сколько там народа? Я думал, меня затопчут. Еле вышел оттуда против течения. И штраф пришлось заплатить. И все из-за тебя.

Тянет ко мне руки, но я отступаю на шаг.

- Мне пора, - говорю, собираясь уйти. – Папа будет искать, - делаю акцент на слове «папа».

Сразу же замечаю недовольство на лице Тиграна.

- Десять минут, - говорит он. – Дай мне десять минут. Хорошо?

Берет меня за руку и тянет на выход.

- Тигран! Куда ты меня ведешь? – пытаюсь вырваться, но он крепко держит.

- Да не бойся ты, - говорит с ухмылкой. – И не шуми, а то один я с папой и Софьей Теодоровной точно не справляюсь. Я же сказал: десять минут.

- Уже девять, - уточняю.

Он грозно смотрит на меня, но молчит.

- Садись, - пихает на заднее сиденье своей машины. Сам садится рядом.

- Я не буду…

- Это тебе, - не дает договорить мне и протягивает очень красивый и нежный букет в бело-розовых тонах.

- Ой! – вырывается у меня и я не могу отвести взгляда от этой красоты.

- Нравится?

- Но… зачем? Тигран, зачем?

- Тебе нравится?

- Очень, - зачем врать?

- А мне ты нравишься, Ань, - берет мою руку. – Очень нравишься.

Подносит руку к своим губам и целует.

- Но пять дней, Тигран, - говорю я. – Пять!

Отпускает мою руку и садится прямо. Смотрит вперед.

- У меня так раньше не было, Ань, - говорит серьезно. – Никогда. Конечно, ты у меня не первая. Ты и сама знаешь. Но во такое… ну, впервые со мной. Я не знаю, как объяснить тебе. Мне еще никогда вот так не хватало человека. Думаешь, мне эти пять дней легко дались?

Поворачивается и смотрит прямо в глаза.

- Но мне надо было подумать. Надо. Зато теперь я уверен в том, что хочу.

- И что же?

Он вдруг резко оказывается рядом, убирает из моих рук букет и прижимает меня к себе.

- Тебя хочу, - шепчет в губы. – Всю хочу. И только себе.

Водит своими губами по моим губам.

- Анечка, - шепчет с хрипотцой. – Ты же только моя.

И потом впивается мне в губы, буквально вдавливая в подголовник кресла. И я не могу сопротивляться. Ну, не получается вот и все. Закрываю глаза и обнимаю его за шею.

Сколько длится этот поцелуй, не знаю. Тигран то отрывается и целует мне скулы, подбородок, уголок губ, то опять жадно впивается в меня и не дает вдохнуть свободно.

- Тигран, - успеваю простонать я в один из моментов, когда он отпускает мои губы, - мне пора.

Он вздыхает и опускает голову.

- Папа уже дома? – вдруг спрашивает.

Киваю.

- Тогда я с тобой.

- Нет, - мотаю головой испуганно. – Давай не так.

- А как?

- Я сама ему все скажу сначала.

- Когда?

- Мне нужно время.

- Когда, Ань? – спрашивает требовательно.

- Тигран, - чуть отодвигаюсь от него, - ты же думал целых пять дней.

Он хмурится.

- Мне тоже нужно время. Может, я еще не уверена? – сдерживаю улыбку, глядя, как его губы превращаются в тонкую полоску.

- В чем ты не уверена? – кладет руку мне на ногу и ведет ее вверх.

- В тебе, - признаюсь я. – Я видела, сколько у тебя женщин было.

- Было, Анечка, именно, что было, - нежно гладит меня по ноге, но выше не идет. – Это все до тебя было.

- А где гарантия, что сейчас не появятся опять? Насколько тебя хватит? Когда я тебе надоем?

- Блять, - вырывается у Тиграна и он убирает руку. – Что за вопросы, Ань? Гарантия… Давай еще чек для возврата попроси. Что ты как ребенок?

Я вижу, что он злится, но не собираюсь отступать. Смотрю на телефон.

- Прошло тринадцать минут вместо десяти, - говорю серьезно.

- Давай еще скажи, что жалеешь об этих лишних трех минутах, - Тигран прищуривается.

- Пока не знаю, - отвечаю, не глядя на него и поправляя одежду и волосы.

- Ань! – Тигран хватает меня за запястье. Сильно хватает. – Не играй со мной, - смотрит строго.

- А то что? – спрашиваю, не отводя взгляда. – Другую найдешь?

Тигран лишь рычит в ответ.

Я забираю свою руку, открываю дверь и выхожу. Иду к подъезду.

- Стой! – он хватает меня сзади, разворачивает к себе. – Цветы забыла.

Сует мне букет.

- Спасибо, - мило улыбаюсь. Думаю несколько секунд и чмокаю его в щеку.

И пока он не опомнился, забегаю в подъезд.