Мистер Икс

Глава 16

«Ничего не бойся. Ожидай худшего»

- Из записок Икса

Икс

Среда, 18 апреля, 2007. Утро, 10.00.

— Какого черта он здесь делает? — орет клиент из-за стола, как только замечает, что вхожу я.

— Прошу прощения, сэр, но для вашей безопасности мы должны использовать все ресурсы. Даже если это противоречит вашим пожеланиям, — отвечает мой отец. — Последние нападения стали переломными в рамках вашей безопасности.

— Он мне не нужен. Я уже говорил вам. Пусть держится подальше от меня и моей дочери.

— Для вас будет лучше, если вы доверитесь нам в выборе людей для вашей охраны. Вы ведь нас повторно наняли для этой цели, не так ли? — произносит моя мать.

— Я нанял вас делать то, что вам велят! — выплевывает он. — Не заставляйте меня еще раз пожалеть о моем решении.

— Как прикажите, сэр, — отвечает мама. — Мы вас не разочаруем.

Я пытаюсь не принимать это на свой счет, но я знаю, что адресовано это мне. Я осознаю, что сделал. Я помню, что случилось много лет назад, и он до сих пор использует это против меня. Я не могу винить его. Я бы с удовольствием держался подальше от его дома. Увы, но мои родители решили, что я нужен им здесь. Возможно, этот клиент заплатит им вдвое больше, чем предыдущий. В придачу, на протяжении многих лет мы работали на него, и продолжаем работать... На кону очень большая сумма. До тех пор, пока мы не облажаемся.

Что я и сделал в тот раз.

Я вздыхаю, когда мы разворачиваемся и покидаем кабинет. Когда мы оказываемся в холле, отец отводит меня в сторону.

— Ты его слышал? Он не хочет видеть тебя рядом с ним, или его дочерью!

— Да, отец, — я закатываю глаза.

Он хлопает меня по затылку. Мне плевать. Я больше не чувствую боли.

— В прошлый раз ты сунул все дело коту под хвост. Не смей больше думать о подобном. Ты подчиняешься приказам, которые тебе дают, ясно?

Я киваю, и на этот раз молчу.

Внезапно он хватает меня за ворот, и впечатывает в стену.

— Не смей даже говорить с ними. Ты ничего не делаешь. Ты только стреляешь, когда требуется. Конец истории.

— А если они заговорят со мной?

— Прекращаешь разговор и уходишь! — рычит он. — Твое единственное задание — ликвидировать угрозу, когда ты это чувствуешь. Твоя кровь ничего не значит. Ты умрешь за них, если потребуется. Но ты не смеешь позволить, чтобы с ними что-нибудь случилось. Это понятно?

— Да.

Рукой он сжимает мое горло, впечатывая мне голову в стену. Я пытаюсь дышать. Я сильнее его, но если попробую противоречить ему, они убьют меня.

— Недостаточно.

— Да. Я подчиняюсь вашим приказам, — произношу я.

— Хорошо, — он отпускает меня, позволяя вдохнуть.

— Эта работа слишком важна для нас. Мы обязаны твоей тетке за то, что она замолвила пару слов перед этим человеком за нашу семью. Поэтому он снова нанял нас, — он хватает меня за подбородок, впиваясь пальцами в кожу. — Мы потеряли доверие из-за твоей гребаной выходки. Допустишь это еще раз, и я порежу тебя на куски.

— Я не сомневаюсь, — шиплю я. Взглядом я предупреждаю его о том, что так далеко ему заходить не придется.

— Не говорить с ними. Не думать о них. Оставаться невидимым.

Отец смотрит мне в глаза. Его взгляд — немая угроза того, что случится, если я ослушаюсь его. Он брезгливо отпускает меня и уходит прочь.

***

Вторник, 20 августа, 2013. День, 13.00.

Теперь я радом с ней, и неважно, что говорил мне мой отец. По-моему, я все равно ослушался его.

Мы с Джей возвращаемся закончить свой обед в мире и спокойствии. Я до сих пор голоден, как волк, и ни хера не собираюсь делать, пока не поем. Иногда я просто хочу пообедать вне отеля. Плюс, я хочу, чтобы Джей привыкла находиться со мной где-либо. Мне нужно, чтобы она привыкла к тому факту, что я все равно буду везде наблюдать за ней. Она так просто от меня не скроется, и она должна понять это. От меня невозможно скрыться.

Когда кто-то заходит в кафе, звенит дверной колокольчик. Я слышу небольшую суматоху, но мне даже не нужно оборачиваться, чтобы понять, что происходит.

Нас осыпает градом пуль, пока я толкаю Джей под стол, и прячусь вслед за ней. Сначала она проклинает меня и что-то кричит, но когда она видит нескольких ребят в костюмах, ее губы начинают дрожать. В широких глазах зарождается ужас. Он визжит.

Я затыкаю рукой ее рот, пока вытаскиваю пистолет.

Кроме свиста пуль, в кафе ничего не слышно. Сначала они ликвидируют камеры, потом людей. Посетители разбегаются с криком и мольбами о спасении своих жизней. На стену возле нас брызгает чья-то кровь. Я должен удержать Джей, потому что она пытается вырваться из этого ада. Она не сможет выбрать между побегом или сражением. Здесь побег означает смерть, а сражение — жизнь. Как по мне, так выбор очень прост.

— Мы знаем, что ты здесь. Хватит играть в прятки, — кричит один из них. — Ты смакуешь осознание того, что все эти люди умрут из-за тебя?

Я не ожидал от организации такой скорости. Скорее всего, когда мы были здесь первый раз, кто-то пронюхал о нас. Да они нахрен везде, когда не нужны.

Пули свистят повсюду наугад, будто перед ними кусок швейцарского сыра, а эти ублюдки пытаются проделать в нем дыры. Передо мной на пол падает мой сэндвич, и я четко вижу в нем дырку от пули.

— О, твою ж мать. Отвали нахрен от моего обеда!

Но они добрались и до него.

Поднимая голову, я оцениваю их позиции, и опускаю локти на диван, чтобы лучше прицелиться. Первый выстрел проходит насквозь через коленную чашечку одного из них. Он стонет, и падает на пол, словно мешок с песком. Следующий выстрел в голову, и он мне больше не помешает.

Второй за ним намного больше, и когда он замечает, откуда был выстрел, он взбешенно надвигается на меня.

— Ни с места, — обращаюсь я к Джей.

Мужчина подходит к нам, я отталкиваюсь и двигаюсь по полу между столиков, всаживая пулю в его лодыжку, но верзила продолжает свое путешествие, не обращая внимание на зияющую рану. Я выстреливаю еще несколько раз, пока пробираюсь под другим столиком. Он падает на пол только после шестого выстрела в грудь. Под ним уже лужа крови. В глазах Джей сплошная паника. Я рукой привлекаю ее внимание, и движением губ и кивком головы указываю оставаться на месте.

— Ты лицемерная сука! — орет один из них. В кафе осталось еще двое. Хрен знает, сколько их снаружи. Я оглядываюсь назад, где менеджер забился под свой прилавок. За ним есть дверь. Идеальный путь отхода. Но сначала нужно избавиться от этих двоих ублюдков.

— Дрожишь под столом! Жалкий сукин сын! Мне всегда казалось, что это не твой уровень!

— Испугался? — отвечаю я. — Трое вас против меня одного. Бл*дь, ты, наверное, чертовски горд собой, пока смотришь, как от моего пистолета твои люди мрут, как мухи.

По моему столу рикошетит выстрел.

— Захлопни свой мерзкий рот! — я слышу его смех. — И это я слышу от тебя? Мать твою, да ты предал нас, гребаный ты мешок с дерьмом! Я столько лет знаю тебя, и теперь ты сажаешь наши задницы на кол?

Звук его шагов будоражит мои нервы. Он приближается, но я не вижу, откуда. Я проверяю оба прохода, но как только приподнимаю голову, возле уха просвистывает пуля.

Теперь он бежит. Боясь за свою жизнь, Джей забилась под окно, но от этого нет ни капли толку. Он добрался до нее менее, чем за секунду. Я стреляю. Но ничего не выходит. Я пуст. От курка слышится лишь глухое щелканье. Дерьмо. Не подходящее время для перезарядки.

Когда я слышу ее крик, понимаю, что опоздал. Он выволакивает ее за волосы, и вжимает пистолет ей в ребра.

— Отвали от меня! — Джей борется против него.

— Страстная штучка! — произносит один из них.

Я вставляю новую обойму, и направляю на него дуло. Ублюдок. Он использует Джей, как щит.

— Двинешься, и ей конец! — произносит он, когда мой палец двигается к курку.

— Убери нахрен свои руки!

Он опускает руку к ее лицу, и сжимает ей губы. Пистолетом проводит по ее бедру, от чего во мне закипает кровь. Он улыбается и вскидывает голову.

— О, тебе нравится эта крошка?

Его рука опускается к ее горлу, и он сжимает его так сильно, что Джей начинает задыхаться. Когда он зарывается носом в ее волосы, я готов перегрызть ему глотку живьем.

— Сладкая, — произносит он.

— Убери от меня свои гребаные лапы! — голос Джей тонкий и хриплый.

Это вызывает у него смех, и его хватка крепнет. Она не может дышать. Хренов выродок! Я единственный могу это с ней делать! Он не смеет к ней даже прикасаться.

— Давай посмотрим, кто быстрее? — произносит он.

Боковым зрением я замечаю, что Джей тянется к карману. Ее движение медленное и продуманное, но он не замечает этого. Я решаю отвлечь его.

— Ты не попадешь в меня, даже если бы у тебя было три выстрела.

Его лицо меняется странным образом.

— Кончай со своими сраными шутками, и доводи дело до конца!

— И какое же дело организация задумала на мой счет?

— Ты прекрасно знаешь, что ты сделал! Это больше не игра!

— Нет? Я думал, что ты хочешь поиграть в тир, — я вытягиваю губы, но он этого не видит из моей засады. — Ты меня разочаровал.

— Ты спустил все в унитаз! И все ради девчонки? — он тычет пистолетом ей в живот. Она находит в кармане нож, и осторожно вынимает его, пытаясь не попасться. Мой нож. Наверное, она подняла его, пока я отвязывал нашу с ней жертву.

— Из-за этого ты пошел против системы? Она же шлюха, которую вытрахали все, кому не лень! — орет он.

Джей крепко сжимает рукоять ножа, и шипит через зубы:

— Я не шлюха!

Она резко поворачивается назад, и всаживает нож в его живот. Он стонет, рукой тянется к ножу, и хватка ослабевает. В ту же секунду она отскакивает от него, и я спускаю курок. Пуля летит ему в сердце. Его глаза закатываются добела, пока он падает спиной на столик, а потом на пол.

Она оборачивается, и смотрит на мертвое тело. Я вылезаю из своего укрытия, и вижу, как она опускается перед ним на колени, и вынимает нож. Она кривится от вида крови, но после вытирает об его же одежду.

— Давай, — произношу я. — К задней двери.

Она кивает, пряча нож обратно в карман, пока следует за мной. Мой палец на курке на случай, если они вновь появятся у нас на пути. Минимум, двое ждут снаружи в укрытии. Нужно быть наготове. Открываю дверь, и осматриваю территорию, убеждаясь, что все чисто. Она, прямо за мной, идет на носочках, пока мы пробираемся под стеной. Мой нож сейчас в ее кармане, и я знаю, что она в любой момент может вогнать мне его в спину. Но она не делает этого. Возможно, из-за страха, что оказалась в центре перестрелки, но сейчас я не думаю, что она нападет на меня. Она знает, что я — единственное спасение из этого дерьма.

Я осматриваю пустую улицу. Территория обширная, спрятаться негде, а это значит, что они либо в своих машинах, либо поджидают меня у моей.

— Что мы делаем? — шепчет она.

— Убираемся нахрен отсюда, что же еще!

— Нет. Я имею в виду, все твои вещи остались в отеле, разве нет?

— И что? — я оборачиваюсь на нее через плечо.

— Ну, если мы вернемся, разве они не последуют за нами?

Я вздыхаю. Она права. Я об этом не думал. Но мне нужно туда вернуться. Там остался мой кейс. Все мои игрушки остались в комнате. Черта с два я уеду, оставив их на произвол судьбы.

— Значит, вернемся. Нужно найти отсюда выход. Если я перебью их по одному, они не узнают, куда мы направляемся, — произношу я, когда мы приближаемся к парковке. Машина Антонио припаркована бок о бок с моей. Зашибись. Просто, мать твою, потрясающе.

— Если выйдешь сейчас, я не убью тебя, — кричит Антонио.

— Да, конечно. Ты сейчас хотел обидеть мою смышлёность? — фыркаю я.

— Покажись, и поймешь, о чем я.

Прислоняясь к стене, я вынимаю крохотное зеркальце из кармана, и пытаюсь рассмотреть, что он делает. Он смотрит на меня и улыбается, будто знает все на свете. Он тот еще ублюдок. Он знает, что я вижу, что он делает, и в этом суть. Я даже думать не собираюсь о том, чтобы высунуть голову. Он тут же её снесет.

Антонио бросает свой пистолет на асфальт и отшвыривает его ногой.

— Видишь? Порядок, — кричит он. — Я хочу поговорить, и все.

Я вздыхаю, и прячу зеркальце.

— Ты собираешься выйти? — спрашивает Джей.

— Другого выхода нет. Нам нужна моя машина.

Я потираю голову, и секунду обдумываю положение дел. Я знаю, что он подвешивает меня за яйца. Если он вернется с пустыми руками, организация спустит на него всех собак. В этом весь фокус.

— Нам нужно придумать, как добраться до машины, не потеряв головы. Буквально.

— Значит, используй меня, как заложницу. Притворись, что собираешься убить меня, — произносит она.

— Они и так хотят твоей смерти. Я сыграю под их дудку, если сделаю это, — отвечаю я.

— Тогда почему бы просто не выйти с пистолетом, нацеленным в его голову? Я о том, что теперь у нас преимущество.

— У нас? — посмеиваюсь я. — Ты не мой напарник, Джей.

Она давится смешком.

— Я знаю, но если верить тебе, ты — единственная причина, почему я до сих пор жива. Я лучше уберусь отсюда со своей головой на плечах.

— Ты говоришь, как я.

— Я быстро учусь, — протягивает она.

Секунду, я обдумываю это. Если Антонио ждет нас с подкреплением, нет шансов выбраться отсюда с единственным пистолетом. Мне нужна помощь, потому что он потребует, чтобы я тоже выбросил пистолет. Мне нужно найти что-нибудь, что защитит меня и ее, если разверзнется ад.

— Ммм… нож еще у тебя?

— Да.

— Хорошо, — я делаю глубокий вдох. — Оставайся за мной, но следи в оба.

Мы выходим из аллеи. Лицо Антонио рассекает усмешка. Мы пробираемся к машине. Я не свожу с него глаз, пока Джей осматривается по сторонам, убеждаясь, что Антонио не обвел нас вокруг пальца.

— Наконец-то, наши певчие птички вернулись.

— Заткнись, — обрываю я. Пистолет направлен в его лицо.

— Так, так… слегка напряжен? — он смеется. — Не стоит. У меня ничего нет, видишь?

Он поднимает руки вверх.

— Я здесь, чтобы только поговорить.

— Хватит кормить меня этим дерьмом, Антонио. Я знаю, зачем ты здесь.

Он закатывает глаза.

— Какая разница? Мы все когда-нибудь умрем. Так может, закончить это здесь?

— Это не входит в мои планы. Ты хочешь поговорить? Говори, или я ухожу, — произношу я, продвигаясь ближе к машине.

Его взгляд моментально меняется.

— Ты так же, как и я, знаешь, что хэппи-енда не будет. Ты не уйдешь. Почему ты вообще еще не убил ее?

— Потому, что она моя, — говорю я, хватаю Джей за запястье. — Можешь передать организации — идти к чертям собачьим. Я забираю ее, и выбываю из игры. Я больше не работаю на вас.

Он взрывается смехом.

— Да, это я уже понял. Но ты думаешь, что-то остановит нас? Нам по-прежнему нужна ее голова. За нее назначена аппетитная сумма, и я не собираюсь упускать такой лакомый кусочек, — он начинает шарить по карманам. Я держу пистолет все так же нацеленным на него. Я не хочу убивать его, но убью, если придется. Я знаю, что он думает точно также. Кодекс превыше всего.

Если он так печется о деньгах, я сделаю все возможное, чтобы эти деньги не достались ни одному из них.

— Ты не получишь эти деньги, — произношу я. — Я убью клиента.

Антонио нахмуривается.

— Что? Ты выжил из ума?

— Нет. Это единственный способ остановить все это. Если я его убью, все закончится. Он не сможет заплатить, вам не нужно будет никого убивать. А я останусь вне системы. Навсегда. Все в выигрыше.

Мы приближаемся к дверце моей машины. Антонио следит за каждым нашим шагом.

— Я не позволю.

Он достает из кармана второй пистолет.

Я толкаю Джей к земле, и следую за ней. Пуля врезается в плечо с такой болью, что пистолет падает на асфальт. Дерьмо.

— Работать с тобой было для меня удовольствием, — говорит Антонио. — Но ты знаешь — деньги превыше всего.

Он целится мне в голову.

Боковым зрением я замечаю, как Джей вынимает нож и всаживает его в Антонио, словно кинжал. Лезвие входит в его бедро. Доносится его крик, и он, в агонии, падает на землю. Пистолет все еще в его руке, но боль занимает все его внимание. Он не способен выстрелить. А вот я подымаю свой пистолет. Мне нужен только один выстрел.

И Антонио стерт с лица земли. Пламя в его глазах гаснет за секунду. Его безвольное тело лежит на асфальте, словно тряпичная кукла, глаза пусты. За долгое время, я впервые не ощущаю триумфа от убийства человека. Я не хотел этого, но этому суждено было случиться. Хотя я все равно не решаюсь проглотить желчь во рту. Антонио привел меня в организацию. Он посвятил меня во все это, научил всему, он сделал меня лучше, чем я был до этого, он помог мне жить с моим изъяном. Он был моим другом по убийству. Мы всегда вместе шли на одно дело. Только мы, двое. Убирали, кого было положено, и срывали на этом огромные деньги. Мы жили, будто короли. А теперь умрем, как уличные крысы.

Это позор.

Я встаю с земли, и Джей встает за мной. Она осматривается по сторонам.

— Их больше нет?

— Сомневаюсь. Хотя мне тоже это интересно. Пора убираться отсюда, пока не начался настоящий хаос.

— Да…

Она запрыгивает на пассажирское сиденье, и ждет меня. Я не могу пока сесть в машину. Мой драгоценный нож воткнут в плоть Антонио. Я подхожу и выдергиваю его, вытирая об его одежду. Прежде, чем отвернуться, я отдираю его пальцы от пистолета, и забираю его с собой. Никогда не оставляй доспехи на поле битвы.

Я закрываю ему глаза, и возвращаюсь к машине.