Мистер Икс

Глава 17

«Жить, значит страдать.

Выжить, значит найти что-то важное в страдании»

- Фридрих Ницше

Джей

Вторник, 20 августа, 2013. Ночь, 2.00.

Глаза, всегда его глаза. Он всегда наблюдает за мной. Он найдет меня даже во мраке. Он манит меня ступить на тропу, которую я до сих пор не знала, но, в то же время, это соблазняет меня. Я чувствую его пальцы на своей коже, даже если он прикасался ко мне всего лишь какую-то секунду. Шероховатые пальцы жаждут меня.

Его пистолет блестит в свете луны, пока он смотрит на меня, день и ночь. Он всегда там. Крик и кровь следуют по его пятам везде, куда бы он ни шел. Меня это больше не пугает. Он всегда это делал, но это не то, чего он хотел. Прячась в тени, он всегда хотел меня.

А я в ответ жажду его.

***

Вдыхая, мне кажется, будто мои легкие горят. Все, что я только что видела, произошло на самом деле, но мой мозг еще не осознал этого. Вспышки воспоминаний, раз за разом появляются в моей голове. Я не могу вспомнить, но кусочки и обрывки просачиваются в мой мозг, как капли.

И в тот же момент, испаряются.

Я даже не могу вспомнить, что видела.

Икс сидит рядом со мной, сжимая руль. Он то и дело поглядывает на меня, проверяя, контролируя. Сердце вырывается из груди, но я стараюсь не показывать этого. Я не допущу слабости. Я стала свидетелем стольких смертей за последние пару дней, что мне до сих пор все кажется страшным сном. Они умирали, будто их косила чума. Каждый день я просыпалась с мыслью о том, что это не на самом деле. Только это не так. Я до сих с Иксом, в его машине, я его узница, и до сих пор убегаю от людей, которые хотят моей смерти по непонятной причине.

Меня трясет с головы до ног, пока пытаюсь не думать о том, что полностью в крови. Это не моя кровь. Этот кто-то сейчас мертв. Так много тел. Так много раненых. Столько боли. Я хочу прекратить все это. Но я знаю, что Икс никогда не позволит мне уйти, даже чтобы спасти людей, которые остались в кафе. Я, должно быть, покажусь эгоцентричной сукой, но те люди не должны были умирать. Они искали меня, а теперь все, кто был в кафе, мертвы.

Я глубоко вдыхаю, и выпускаю все свои заботы с выдохом, пока смотрю в окно. Мы почти добрались до отеля, и мне интересно, что Икс намерен делать дальше. Он хочет остаться здесь? Или мы снова уедем? Если так, будет ли тогда у меня шанс сбежать?

Так много вопросов, и почти нет ответов. Не смотря на то, что происходит вокруг, первое, о чем я думаю, это наркотики. Да, я, как конченная зависимая наркоманка. Мне даже больше не смешно. Я не хочу чувствовать эту жажду. Это всего лишь еще одно выражение слабости. Я больше не могу выносить этого. Нужно сбросить с себя эту чертову ранимость. Быть сильной — означает выжить в этом гребаном мире.

Когда мы, наконец, заходим в комнату, Икс закрывает дверь на замок. Я просто стою посреди комнаты, пытаясь осознать, что произошло. Икс позади меня, и я слышу, как он расстегивает пуговицы. Звук ткани, скользящей по его рукам, будоражит во мне все внутри. Он пугает меня, потому что я знаю, что обычно следует за этим. Он освобождает зверя внутри себя. Когда он убивает кого-то, он возвращается ко мне, и…

Я сглатываю страх. Я не могу думать об этом. Не могу позволить ему так влиять на меня. Я даже думать об этом не хочу, потому что это разрывает меня на части, а я не позволю ему сделать со мной этого.

Я слышу, как он кладет рубашку и пистолет на стул. Слышу его тяжелые шаги, когда он проходит мимо меня и идет в ванную. Пока он включает душ, я оглядываюсь. Первое, что я вижу, это оружие. Оно прямо передо мной. Внезапно мною овладевает желание схватить его.

Один взгляд на Икса, и я знаю, что он не смотрит. Я пользуюсь моментом, и беру пистолет. Он тяжелый. Мои руки снова дрожат. Это потому, что на этот раз я знаю, как убить человека. Я знаю, что сделала, и страх от этого выносит мне мозг. Я смогла убить. Я смогла убить его.

Когда я поворачиваюсь с пистолетом в руке, Икс уже стоит напротив меня.

Я визжу и нацеливаюсь на него.

— Не подходи!

Все, что он делает, это выгибает бровь. Руки у меня трясутся, словно у алкоголика. Он качает головой, не в силах сдержать смешок.

— Ты не выстрелишь, потому что знаешь, что я — единственная причина, по которой ты еще жива.

— Я не верю тебе, — произношу я. Голос сел. — Что значит «жива», когда мне приходится проводить свое время таким образом?

— Ты видела их. Они бы убили тебя менее, чем за секунду. Ты думаешь, на них все закончится? Ошибаешься. Ты даже представить себе не можешь возможности организации. Они повсюду, а теперь еще и знают, как ты выглядишь. Найти тебя — много времени не отнимет. Если бы не я, ты бы была мертвой.

Он поднимает руку к пистолету, но я отступаю, и делаю то, что не укладывается даже в моей голове. Я приставляю дуло к виску.

— Тогда я лучше умру, — произношу я. Голос срывается в хрип.

— Джей… — вздыхает он. — Ты не хочешь этого. Ты ведь еще не готова сдаться?

— Я хочу прожить жизнь так, как я себе представляла.

Слезы текут из глаз. Картинка идеальной жизни в моей голове очень далека от реальности. Безоблачное небо и солнце здесь не существуют.

— С пистолетом у виска этому не поможешь, — он прочищает горло и продолжает: — Джей, не надо. Ты не хочешь себе вредить.

— А что если хочу? Мать твою, я убивала людей, Икс! Я убивала их. Забрала их жизни…и для чего? Чтобы спасти свою? Это того не стоит! Моя жалкая жизнь бесполезна, а я выменяла ее на их жизни! Я чудовище!

Он сжимает губы.

— Ты сделала то, что должна была, чтобы выжить. Убей, или будешь убит. Сказок нет, Джей. Прекрати верить в хорошее. Принимай жизнь, как она есть, и будь счастлива от того, что еще жива. Некоторым так не повезло, — он поднимает руку, глядя на пистолет. — У тебя еще будет шанс выстрелить, чтобы спасти свою жизнь. Не трать его сейчас на себя.

Мои пальцы дрожат, и по щеке катится слеза. Время потеряно безвозвратно, и мне не удастся схватить его. Все вокруг меня — иллюзия. Моя жизнь, мое счастье, моя свобода. Я не могу контролировать даже свою судьбу.

Его рука так близко к моей, что теперь я позволяю ему держать пистолет. Я не могу сделать этого. Как бы сильно я не хотела положить этому конец, я не могу нажать на курок, не зная, что случится.

Он осматривает пистолет и опускает его на столик возле нас. Он едва улыбается, ладонями обхватывая мое лицо.

— Ты теперь моя, — произносит он. — Я не позволю кому-либо убить тебя. Даже тебе самой, — он начинает смеяться. — Мы с тобой оба будем чудовищами.

Я делаю глубокий вздох, пытаясь остановить слезы. Я ненавижу их. Я ненавижу слабость, но не могу прекратить плакать.

— Я защищу тебя, — мурчит Икс, вытирая слезу большим пальцем. — Я защищаю все, что принадлежит мне. Я не позволю кому-то отнять тебя у меня. Видишь ли, я немного эгоистичен. Я привык брать от людей больше, чем они могут мне предложить. К моему счастью, ты можешь выдержать все, что я тебе даю, — он приближается ко мне, и я чувствую его запах. Его язык забирает слезинку с моей щеки. Он пробует ее соль, и улыбается. — Даже твои слезы сладкие… мммм…

Он наклоняется ко мне и целует. Настойчиво. Его грубые губы пробуждают во мне немую боль. На мгновение, я погружаюсь в забытье. Его тепло дразнит меня. Я никогда не испытывала подобного ни с одним из тех мужчин, с которыми трахалась. Я чувствую себя настолько уютно и спокойно. В то же время, это чувство пугает меня. Я не должна чувствовать себя так, но ничего не могу сделать. Я хочу, чтобы он целовал меня.

Но он прекращает поцелуй. Его глаз сверкает от желания, но он хватает меня за руку. Он ждет. Потом он медленно начинает меня раздевать. Одну за другой, он снимает с меня мои вещи, и я остаюсь перед ним абсолютно обнаженной. Я позволяю ему осмотреть меня всю. Даже если он видел меня голой, я еще не была настолько раскрытой для него. Настолько уязвимой. В моменты абсолютной слабости я позволяю ему успокоить меня так, как мне это нужно. Этот мужчина, киллер, дарит мне умиротворение. Это настолько глупо и безумно, что я не могу передать это словами. Но это правда.

Он отбрасывает мои трусики, и начинает целовать ногу, начиная с кончиков пальцев. Это чертовски приятно, но, когда я опускаю голову, по спине расползается мороз. Я все еще боюсь, что он в любой момент причинит мне боль. Я больше не хочу проходить через это. Расстроить его — означает получить наказание, так что я остаюсь спокойной, и позволяю ему делать то, что он хочет. Я отдаю ему свое тело, чтобы остаться невредимой. Как бы странно это не звучало, это единственный способ выжить.

Языком он проделывает дорожку по моим бедрам. Оставляя легкие поцелуи, пока не достигает моей киски. Меня тянет сжать ноги, и отодвинуться от него, но я тут же получаю шлепок по внутренней стороне бедра.

— Расставь.

Его гортанный голос посылает мурашки по моему телу. Он встает и снимает ремень, не спуская с меня глаз. Я осмеливаюсь не отводить глаз, пока он начинает меня раздевать. Следую взглядом вниз по татуированным линиям на его теле, пока в поле моего зрения не попадает его член, который выглядывает из-под боксеров. Он бережно берет меня за руку и ведет в ванную. Тепло воды смывает с меня грусть, страх, грехи. Мне становится хорошо.

Когда Икс ступает в ванну, я смотрю вниз. Вода окрашивается в бардовый цвет крови наших жертв. Меня сотрясает, когда я вижу кровавые капли, падающие вниз с моих рук.

Икс берет меня за подбородок.

— Не смотри туда. Смотри на меня.

Он приближается, и обнимает мое лицо обеими руками прежде, чем поцеловать. Его губы мягкие и гладкие, не такие грубые, как прежде. Каждый раз, когда он касается меня, он делает это по-другому. Я чувствую себя по-другому. Я не уверена, должна ли я сопротивляться.

Чем напористей он меня целует, тем больше я в нем теряюсь. Мир вокруг нас начинает растворяться. Его рот — единственное, что имеет для меня значение. Он забирает мою боль, целует, пока я не перестаю думать.

Его язык кружится в танце с моим. Он исследует каждый отдаленный уголок у меня во рту, поглощая, слизывая, утоляя всю мою боль. Слезы смешиваются с водой, и я больше не чувствую разницы. Его член упирается мне в бедро, что заводит меня до предела. Это случается так часто, что мне даже больше не стыдно. Я не знаю, что это за чувство, и откуда оно, но я уповаю от него, когда оно появляется. Я больше не собираюсь сопротивляться. Это бесполезно. Оно становится моим новым наркотиком.

Когда я больше не чувствую его губ на себе, я готова умолять о большем. Он посматривает на меня украдкой, и на его лице появляется хитрая улыбка. Он облизывает губы, слегка прикусывая нижнюю:

— Ты соблазняешь меня, птенчик.

Я втягиваю губу. Коварные мелочи, которые требуют большего.

— Соблазняю? — в моем голосе слышен намек на вопрос.

Он быстро целует меня в подбородок.

— Есть несколько более важных вещей, которыми стоит заняться, — продолжает он шепотом мне на ухо: — Но я не могу остановить себя от того, чтобы сначала опустошить тебя.

Он прикусывает мочку моего уха, продолжая покусывать ее, пока я не начинаю шипеть. По телу расползаются мурашки, пока он переключается на шею, втягивая кожу. Он вонзает в меня свои зубы, оставляя следы укусов. Потом направляется к груди, повсюду оставляя грубые поцелуи. Я чувствую его прикосновение к соскам. Его указательные пальцы заставляют их затвердеть.

— В конце концов, ты оказалась хорошей маленькой шлюшкой, — произносит он. — Я не жалею, что превращаю тебя в своего питомца, — он отодвигается, и тянет один из сосков, пока я не начинаю стонать, громко и отчаянно. — В этом звуке я слышу, как ты наслаждаешься моей грубостью.

В его груди слышится полусмех-полустон, а после его губы смыкаются на моем соске. Он всасывает мою кожу, жестко. Я извиваюсь от его напора, подставляя грудь для его рта, чтобы хоть немного уменьшить боль. Сладкую боль. Боль, от которой во мне возгорается все внизу живота.

— Мммм… Тебе не на шутку это нравится, — мурчит Икс. Его дыхание щекочет мою влажную кожу. Языком он описывает круги вокруг твердого соска, дразня меня, пробуждая звериные желания. Я не сопротивляюсь. Прикасаясь руками к его спине, я позволяю ему играть со мной. Ему нравится тот факт, что я позволяю ему делать это со мной. Когда он смотрит вверх на меня, на его лице появляется улыбка, которой он как будто спрашивает, насколько сильно мне это нравится. Мне плевать. Я переполнена желанием.

— Немного чересчур… — бурчит он.

Удар.

Внезапный шлепок по ягодице возвращает меня в реальность, сюда, к нему. Он вонзает в меня зубы, и спускается к низу. Я кричу, когда его зубы сжимаются вокруг моего соска, потом вокруг другого. Когда он оставляет их, вокруг каждого из них зияют красные следы от его зубов.

— Потрясающе, — произносит он. Языком он слизывает капельку крови, а потом облизывает губы. — Как тебе?

— Мне больно, — произношу я, хмурясь, и отворачиваясь.

— Хорошо, — он хватает подбородок, заставляя смотреть на него. — Не смей отводить от меня глаза, — он пристально смотрит на меня. — Твои глаза не могут меня отрицать. Ты будешь смотреть, как я все заберу у тебя, потому что все это теперь принадлежит мне. Ты принадлежишь мне. И ты примешь все, что я тебе даю, и скажешь за это спасибо.

Он снова бьет меня по заду, заставляя подпрыгнуть.

— Ты понимаешь?

— Да, сэр, — произношу я.

— Хорошо. Не забывай этого, иначе я накажу тебя.

Я содрогаюсь, когда он становится передо мной на колени, касаясь моих коленок.

— Широко.

Я скольжу ступнями по ванне, чувствуя себя раскрытой и беззащитной, когда он смотрит на мою киску.

— Посмотрим, заслуживает ли эта киска внимания.

Мои губы дрожат, пока его опускаются на мое бедро. Он оставляет короткие дразнящие поцелуи на моей коже, прокладывая путь к киске. Он останавливается, но его рука продолжает свой путь. Я чувствую его большой палец на клиторе, который посылает импульсы по всему моему телу.

— О…тебе это нравится? — спрашивает он. Я не знаю, что ему ответить: ни один ответ не закончится для меня плохо.

Мягко прокладывая себе путь, он надавливает пальцем на мой клитор. Икс никогда не был настолько нежным, хотя меня это не удивляет. Я хочу знать, может ли такое случаться как можно чаще. Почему-то это кажется неправильным, и я это знаю, но не хочу думать об этом. И все равно думаю.

— Мне кажется, эта маленькая киска хочет большего.

Я вижу его зубы под ухмылкой, пока он дотрагивается до моего входа еще одним пальцем. Я глубоко вдыхаю, когда он погружается в меня. Он стонет, пока его палец скользит в меня и обратно, с каждым разом все быстрее. Он одновременно вводит в меня палец, и надавливает на клитор еще сильнее, смешивая во мне взрывоопасный коктейль эмоций. Я пытаюсь не сдвинуть ноги, пока он трахает меня пальцами.

— Ты хочешь этого? — спрашивает он.

Я мягко киваю, кусая губу. Внезапно он убирает руки, и я чувствую себя, будто меня подвесили. Моя киска отчаянно жаждет продолжения, и он это знает. На его губах пляшет бесовская улыбка.

— Скажи мне.

— Пожалуйста…Я хочу этого, сэр.

Он улыбается и приближается к киске, обдувая ее горячим воздухом.

— Мм… Сегодня ты была очень хорошей девочкой, птенчик, — он снова мурлычет возле моей кожи, — получи свое вознаграждение.

Когда языком он касается моего входа, я готова разорваться на куски. Тело охвачено желанием, и душевая вода здесь абсолютно не причем. Его губы пылают и окутывают меня грешным удовольствием. Он с ликованием отпускает шлепок по моему бедру, и слизывает мое удовлетворение, которое обильно вытекает из меня на его язык. Он наблюдает за мной из-под черных ресниц, доставляя мне мучительное удовольствие. Его руки пробираются к моей заднице, и он крепко сжимает ее, жадно впиваясь ртом в мою киску. Его губы дерзко сосут клитор, язык пляшет вокруг входа. Меня охватывает похоть. Я не помню, когда в последний раз мужчина старался удовлетворить меня. И будь он проклят, он знает, как это сделать.

— Ммм… Я безумно рад, что ты чиста. Теперь я смогу сделать с тобой все, что запланировал.

Несколько дней назад меня осмотрел доктор. Икс — противник презервативов. Мне кажется, в конце концов, и это его желание исполнилось. Не стану жаловаться.

Его язык описывает безжалостные круги по моим складкам. Он жаждет меня, будто живет на земле последний день. Он стонет, когда слышит мое удовлетворение, а его пальцы впиваются в мое тело. Он оскаливается и вонзает зубы в мою плоть. По мне проносится страх — я боюсь, что он доберется до более чувствительного места. Но… этого не случается. Вместо этого, он слегка посасывает клитор, подталкивая меня к краю.

Удар.

Шлепок по ягодице заставляет меня отдалиться от блаженства.

— Не смей кончать, пока я не разрешу, птенчик.

— Да, сэр, — стону я, но он снова ударяет.

— Я не позволю тебе снова ослушаться меня!

— Я знаю, сэр.

— Помни это.

— Я запомню, сэр.

— Хорошо. Ты не сдвигаешь ноги! Ухватись одной рукой за душ, другой — опирайся на стену.

Я делаю, как он говорит, открывая перед ним полнейший доступ к моему телу. Я думаю, это то, чего он хочет. Я продолжаю делать все в точности, как в его желаниях. Я превращаюсь в послушную девочку…все больше и больше…в его послушную девочку.

— Тебе нравится удовлетворять меня, не так ли? — мурчит он, впиваясь в меня с новым рвением. — Моя маленькая шлюха такая влажная для меня!

— Спасибо, сэр, — стону я. Я знаю, что это то, что он хочет услышать.

— Пожалуйста, — он шлепает меня по заднице, смешивая удовольствие с болью. Каждый раз, когда я дохожу до своей границы, он быстро возвращает меня назад. Я поднимаюсь, и падаю, и делаю в точности то, что он хочет.

— Чертовски влажная… — шепчет он, погружая язык в меня все глубже и глубже, пока моя киска не начинает гореть так, что я едва ли не кричу. — Эта киска так отчаянно хочет кончить, — он слегка посмеивается. Играя языком с моим клитором, Икс смотрит вверх на меня. — Ты готова кончить для меня, шлюха?

— Да!

Он жестко ударяет меня по ягодице, и я визжу.

— Да что?

— Да, сэр!

— Эта маленькая шлюха хочет меня удовлетворить? Что ты сделаешь для меня?

— Я хочу кончить для вас, сэр!

Он улыбается, и губами снова тянут мой клитор, подталкивая к оргазму.

— Умоляй меня трахнуть тебя! — его губы касаются моей плоти, пока он говорит: — Умоляй!

— Пожалуйста… Трахните меня, сэр! — слова вырываются из моего рта, будто во сне. Я готова умолять его об оргазме. — Прошу, сэр! Можно мне кончить?! Пожалуйста!

И я больше не чувствую его губ на своих складках. Вместо этого мне на задницу безжалостно опускается его ладонь. Из меня вырывается крик.

— Нельзя!

— Иди ты в задницу! — рычу я. Это вызывает его смех.

— Попроси нежно, и, возможно, я так и сделаю.

Я нахмуриваюсь и поворачиваю голову, пока он выключает душ. Он резко хватает меня за руку, и выволакивает из ванны. Я спотыкаюсь, пока следую за ним. Меня слегка трясет от того, что его язык делал со мной. Он бросает меня на кровать, и тут же пристегивает руки к спинке кровати. Я не сопротивляюсь. Мной овладевает тревога. Когда он заканчивает с наручниками, мой страх снова воплощается в жизнь. Я снова его узница. Игрушка, с которой он намерен поиграть. И самое страшное из этого, то, что я знаю, что он сделает это. Чтобы получить его доверие, я должна делать все, что он хочет. Я должна отдать ему все, даже свою свободу. Но если это растянется на вечность?

— Что ты собираешься делать? — спрашиваю я, дергая наручники. Оковы на мне более крепки, чем прошлый раз. Кажется, мой последний побег его научил.

Руками он исследует каждый изгиб моего тела.

— Все очень просто. Ты — моя, и я использую тебя, как и полагается. Я буду трахать тебя, пока ты не сможешь стоять. Снова и снова. Я заберу у тебя все силы и сделаю так, что ты будешь умолять меня кончить. Я вытрахаю тебя до последнего вздоха, и отхлестаю так, что твоя кожа окрасится в гранатовый цвет. И возможно тогда… возможно… я подарю тебе оргазм. И ты поблагодаришь меня за это. Ты, маленькая шлюха, — в его настоящем глазе сверкает жажда и удовольствие. — И мы начнем прямо сейчас.