Мне суждено любить

5

— Встретимся в конторе через десять минут, Элис. — Слова прозвучали резко и отрывисто.

Занятая подготовкой ланча для гостей, Элис вопросительно взглянула на Берта и заметила, что лицо его было столь же непреклонным, как и голос.

— Что-нибудь не так?

— Поговорим, но не здесь.

— Ну? — спросила она требовательно, стоя перед ним несколько минут спустя. — Что на этот раз?

— А ты не знаешь, Элис?

Глаза, так легко проникающие в женское сердце, когда улыбались, теперь были холодны, чувственные губы твердо сжаты. Элис отступила.

— Поездка прошла хорошо. Значит, не это? Мне кажется, я с каждым днем справляюсь все лучше.

— Ты так думаешь?

Она вскинула голову.

— Ты опять недоволен? Что случилось, Берт? В чем моя ошибка?

Девушка с нетерпением смотрела на Бакстера. Сегодняшняя экскурсия прошла с безоговорочным успехом. Маленькая группа туристов вернулась в лагерь на джипе, за рулем которого сидел Баб в прекрасном расположении духа. Что могло ему не понравиться?

— Уж не имеешь ли ты в виду дискуссию о слонах? — спросила Элл с сомнением.

— Вот именно! — Тон его был неумолим.

Утром турист по имени Дик засыпал Элис вопросами. В частности, его интересовала разница между африканским и азиатским слонами.

— Размер, — сказала она ему. — Африканский слон значительно больше.

— А других различий нет? — упорствовал Дик.

— Размер — это главное, — сказала Элис, и Дик, казалось, удовлетворился ответом.

Теперь, несколько часов спустя, смотря в нахмуренное лицо Берта, немного уныло она сказала:

— Я правильно ответила Дику, так ведь?

— Ответ подходящий.

— Африканские слоны больше!

— Это правда.

— Тогда что?

— Твой ответ был недостаточен для Дика, его интересовали детали, а ты заморочила ему голову.

— Но, Берт…

— Расскажи мне об ушах африканских слонов, Элис.

— Они большие… висячие…

— А у азиатских?

Элл рискнула предположить:

— Тоже висячие?

По выражению его лица было видно, что он ожидал другого ответа.

— Сравни их туловища.

— Туловища? Ну они… Не знаю.

— Не знаешь?

Она вызывающе взглянула на него.

— Все эти подробности действительно имеют значение?

— Как ты убедилась утром, имеют.

— Глупости. Большинство людей хотят видеть дикую природу, — горячо сказала она. — Мечтают вернуться домой с пачкой фотографий на память об этой поездке. Жирафы, антилопы, зебры, бабуины. Увидеть слона — это награда. Конечно, туристы могут задавать какие-то вопросы, но я не уверена, что их интересуют мелкие подробности.

— Дик не единственный, все больше и больше людей интересуются тем, что ты называешь «мелкими подробностями». Ты должна знать их.

Он стоял, опираясь на стол. Короткие рукава рубашки не скрывали красивых, сильных рук. Берт выглядел холодным и невозмутимым в отличие от Элис, которую с каждой минутой охватывало все большее волнение.

— Я чувствую себя двоечницей, которую отчитывает учитель. Ты всегда так уверен в себе, Берт?

— Мне бы хотелось, чтобы ты тоже была более уверенна.

Берт резко выпрямился. Инстинктивно она сделала шаг назад, поскольку он направился к ней, и облизала сразу пересохшие губы.

— Извини… я… я не могу знать всего…

— Ты вообще хоть что-нибудь знаешь? — Элис немного виновато теребила часы на руке. — Я дал тебе книги.

— Да…

— Почему ты их не прочитала?

Девушка почувствовала легкий укол обиды.

— Позволь напомнить, что у меня не слишком много времени. Я работаю за двоих. А ночью… — Она запнулась.

— И что же ночью?

— Читать при свечах труднее, чем я думала.

— Это твое решение — жить в хижине.

— Потому что ты выставил меня из коттеджа.

— У тебя был другой выбор.

— Никакой альтернативы не было, — сказала Элл нетвердо.

— Если ты так говоришь, — его темные глаза скользнули от ее лица к шее, — то не имеет смысла продолжать. — Берт усмехнулся. — Допустим, твои чувства к Клайду так сильны, как ты стараешься меня убедить. Тогда мое присутствие в другой комнате совершенно не должно тебя беспокоить.

С ним трудно было спорить.

— Я выбрала хижину, — сказала она спокойно, — и не собираюсь менять решение. Я найду способ заниматься при свечах.

Его глаза с загадочным выражением изучали ее несколько секунд.

— Что ж, учись.

Бакстер уже собирался уходить, когда Элис остановила его.

— Саймон смог бы ответить Дику лучше?

— Саймон может рассказать о здешних животных все.

— Я постараюсь знать не меньше.

Уголки его чувственных губ приподнялись.

— Другого я и не жду. И побыстрее, Элис. Через несколько дней будь готова к экзамену.

Она смотрела на него с удивлением.

— А что будет, если я не отвечу?

— А ты уверена, что хочешь это знать?

— Нет, не уверена, но я все же подготовлюсь и сдам экзамен, — пообещала Элис холодно.

Еще одно дело добавилось к ее загруженному дню. Не зная, когда состоится экзамен, заниматься нужно было каждую свободную минуту. В конторе девушка нашла пачку карточек, в ту же ночь начала делать записи и вскоре получилась небольшая картотека. По утрам, замешивая хлеб, она поглядывала на карточки, которые лежали рядом. Среди дня, когда все гости были заняты, она садилась на скамью у забора и снова перечитывала их.

Вначале Элл занималась, потому что дала обещание Бакстеру, но потом, все больше и больше погружаясь в книги, увлеклась и уже с трудом отрывалась от занятий.

Она узнала массу интересного: о том, как взрослые животные заботятся о детенышах, как они едят, спят, производят потомство, как охотятся хищники и как их жертвы иногда ухитряются остаться в живых. С каждым днем учеба увлекала ее все больше.

Ночью в темноте хижины Лилонгве и ее прежняя жизнь казались совершенно призрачным миром. Реальностью все больше становилась саванна, животные и люди Грин Глейда.

Однажды, это было спустя десять дней с начала работы в саванне, Элис вдруг проснулась посреди ночи. Несколько минут она лежала спокойно, не понимая, что ее разбудило. Открыв глаза, девушка бросила взгляд на часы. Можно было еще поспать. И все же что-то беспокоило ее.

Вдруг послышался дикий стук копыт, шум схватки, пронзительный крик, рычание, снова бег и потом низкий грозный львиный рык.

Охваченная тревогой, Элис подошла к окну и выглянула наружу. Ночь была безлунной, саванна казалась непроницаемо черной, ничего невозможно разглядеть. Осторожно, немного страшась, но не в состоянии оставаться в неведении, она открыла дверь. На нее пахнуло прохладой ночи, босые ноги на твердом земляном полу сразу застыли. Ничего не было видно, но ясно ощущалось присутствие живого, дышащего, движущегося. Она быстро закрыла дверь.

Снова забравшись в постель, девушка прислушивалась к доносившимся звукам. Временами львиный рык нарушал тишину, а стук копыт нарастал вместе с тревогой. Только уединенность и изолированность хижины, успокаивая себя, подумала Элис, создают иллюзию, что все происходит где-то совсем рядом, звуки ведь быстро разносятся по саванне, особенно ночью. Она прикрыла глаза и… открыла их, когда зазвонил будильник.

Ее порадовало, что она оделась еще до прихода Берта. Сунув пачку карточек в сумку, девушка прислушивалась, поджидая джип. Обычно Берт был очень пунктуален. Что задержало его сегодня? Минуты шли, и любопытство Элис переросло в беспокойство. Может, что-то случилось с ним или с машиной?

Минуло двадцать минут. По-прежнему никого. Озабоченная, Элис снова открыла дверь и уже почти сделала шаг, когда услышала голос Берта:

— Назад, Элис!

— Берт!

— Немедленно назад! Закрой дверь!

В этом приказе безошибочно слышалась тревога. Элис быстро сделала что ей велели. Чуть позже она услышала, как взревел мотор джипа, и Берт позвал ее. Девушка снова открыла дверь. Джип стоял рядом с хижиной, почти касаясь стены. Высунувшись из машины, Берт схватил ее за руку и бесцеремонно втащил на сиденье.

— Что случилось, Берт?

Он не ответил, но она чувствовала, что Берт смотрит на нее очень внимательно. Ощущение, что что-то произошло, снова вернулось к ней.

— Ты не знаешь?

Его голос был так необычно напряжен, что Элис насторожилась.

— Нет, иначе я бы не спрашивала. — Он не ответил. Она положила ладонь на его руку, почувствовав под пальцами стальные мускулы. — Скажи, а то мне страшно.

Мотор джипа все еще работал. Переключив передачу, Берт отвел машину в сторону, потом развернулся, указав вперед, в сторону дороги. Элис вдруг задохнулась от изумления и страха. В пяти ярдах она увидела двух огромных львов, поднявших косматые головы. Позади них были другие львы, немного меньше. Самки, решила потрясенная Элис. Еще какое-то животное скрывала высокая трава. Сердце девушки готово было выпрыгнуть из груди.

— Боже мой, — прошептала она, всматриваясь в траву. — Что… что это?

— Зебра.

— Бедняжка. Они ее съели? Как ужасно…

— Закон джунглей.

— Все равно…

— Для тебя ведь не новость, что львы — хищные животные, они вынуждены убивать, чтобы жить. Ты знала это до приезда в Грин Глейд.

— Конечно. — Глаза Элис наполнились слезами. — Но знать — это одно, а видеть — совсем другое. Это… это так ужасно, Берт.

— С тобой все в порядке? — Голос Бакстера смягчился.

— Нет… я…

Почувствовав внезапную дурноту, Элис отвернулась. Берт притянул девушку к себе.

— Так лучше? — спросил он. Крепкая рука обвилась вокруг ее дрожащего тела. Инстинктивно Элл прижалась головой к сильной груди, его сердце ровно билось под ее щекой. — Лучше? — повторил он.

Девушка подняла голову.

— Немного.

— Ты испугалась, малышка?

— Нет. Вернее, не совсем.

— Я думал, ты что-нибудь ночью слышала.

— Я слышала, конечно. — Неохотно она отодвинула его руку и выпрямилась. — Я проснулась от ужасного беспокойства, услышала топот… зебры, как теперь понимаю. Казалось, что их много.

— Да, здесь пронеслось довольно большое стадо.

— А львы преследовали зебр. Закон джунглей… — Элис вздрогнула, повторив слова Берта. — Я слышала рычание. Несколько раз.

— И это не подсказало тебе, что произошло?

— Я поняла, что идет охота, но не представляла, что это так близко от хижины.

— Саванна обманчива, — сказал Берт, — но ее можно постичь, чего ты, конечно, не собираешься делать.

Последние слова прозвучали резко, девушка повернулась к нему.

— Что ты имеешь в виду?

— Твоя родная стихия — город, Элис, Грин Глейд для тебя только эпизод.

— Я стараюсь, — сказала Элл горячо, ужаленная резкостью его слов.

— Это правда, но все равно ты скоро уедешь. Как только Саймон сможет работать, ты вернешься в свой комфортабельный дом и офис, к своему ненаглядному Клайду.

— Почему ты сердишься на меня, Берт?

— Потому что ты делаешь только то, что вынуждена.

Хотелось ответить, что с каждой минутой Грин Глейд нравится ей все больше. Но Берт опередил ее.

— Мы ведь оба знаем это, так?

Его насмешливость превратила вопрос в утверждение. Элл снова отвернулась от него, радуясь, что в темноте он не видит ее глаз.

— Как ты узнал о львах?

Берт рассмеялся.

— Наконец-то!

— Как?

— Грин Глейд — моя стихия, Элис.

— Да, но… — Девушка не закончила, думая о том, что не слышала звука подъезжающей машины. И вдруг странная догадка пришла ей в голову. — Ты был здесь, когда все произошло. Ты был здесь, Берт?

После долгой паузы Бакстер ответил:

— Да.

— Я не понимаю. Ты находился здесь все это время?

Берт снова замолчал так надолго, что она подумала, что не дождется ответа. Затем произнес:

— Да.

Элис пыталась прочитать еще что-нибудь на его лице, скрытом в полумраке, но тщетно.

— Ты так и не сказал мне, как ты узнал о львах…

— Ты забыла, Элис, что в Грин Глейде есть следопыты. Они знают, когда львы голодны и где они охотятся. Ко мне пришел Баб.

— Он знал, что я одна в хижине? — Вдруг ее снова затрясло. — Он подумал, что я могу выйти наружу?

— Он не был уверен, как и я.

— Так вот почему ты пришел.

— Баб предлагал пойти.

— Но вместо него пришел ты. Почему, Берт?

— Я ведь сказал, что не знал, что ты можешь сделать.

— Так ты сидел все время в джипе, наблюдая за дверью?

— А как ты думала, дорогая? Достаточно бедной зебры. Я не мог позволить, чтобы и ты попала львам на обед.

— Действительно, это испортило бы репутацию Грин Глейда, — сказала Элл сухо в ответ на его сарказм.

— Точно.

Они взглянули друг на друга и одновременно рассмеялись. Впервые они смеялись вместе.

Светало. Скоро появятся стервятники, неприятного вида птицы с голыми шеями, питающиеся падалью, любящие сидеть на ветках окрестных деревьев. Ждут своего часа и шакалы.

— Время отправляться в Грин Глейд, — сказал Берт.

— Да, — прошептала Элис.

Берт снова включил фары. Львы даже не повернули головы, когда джип тронулся с места.

Элис замесила тесто, когда в кухню вошел Берт.

— Можно кофе?

Она уже было хотела ответить, что удовлетворение его прихотей не входит в круг ее обязанностей, но, когда увидела осунувшееся лицо, взъерошенные волосы, ее сердце защемило от чувства нежности и жалости.

— Сейчас, одну минутку.

— Если он еще не готов, я сам справлюсь, занимайся тестом.

Она никогда не видела его столь уставшим.

— Нет, нет, я сама.

— А хлеб?

— Это недолго.

Накрыв тесто салфеткой, Элис подошла к раковине налить чайник. Обернувшись, она вдруг увидела, что Берт стоит, прислонившись к одной из стоек. Подойдя к нему, Элис взяла его за руку, отвела к столу и, пододвинула стул.

— Ты измучен, — сказала девушка голосом, полным раскаяния.

— Устал немного, это правда. — Он усмехнулся.

— Тебе нужно поспать. Лучше я согрею тебе молока.

Берт рассмеялся.

— Я не пил молока с детства, Элис. Кофе, и как можно крепче и горячее.

— Слушаюсь, сэр.

Вернувшись к столу с кружкой дымящегося кофе, она увидела, что Берт уже спит, положив голову на руки.

— Твой кофе, Берт.

Он не пошевелился. Рука Элис двинулась к его голове и замерла в дюйме от темных спутанных волос. Ее ужаснуло собственное желание погрузить в них пальцы, погладить по непослушным волосам и сильной шее. Несколько секунд она боролась с искушением, затем отдернула руку и тронула его за плечо.

— Эй, Берт!

Бакстер поднял голову. Ее рука все еще лежала у него на плече, он накрыл ее своей ладонью.

— Пей кофе, — приказала девушка немного неуверенно.

— Налей и себе.

— Мне нужно заниматься тестом.

— Пожалуйста, Элис.

Налив себе кофе, она присела к столу. Теперь Берт выглядел не таким бледным, и, когда улыбнулся, в глазах даже мелькнули знакомые озорные искорки.

— Ты действительно всю ночь не спускал глаз с хижины?

— Ни на секунду!

Элл беспокойно шевельнулась.

— Мне кажется, ты хочешь заставить меня чувствовать себя виноватой.

— Надеюсь, я преуспел в этом. — Он устало улыбнулся.

— Ты проявлял подобную бдительность еженощно?

— Да, — сказал Берт после долгой паузы.

— Я не понимаю… В первую же ночь я видела, как ты уехал.

— Я вернулся.

— Ты хотел… чтобы я думала, что я одна?

— Что-то вроде этого.

— Почему? Сегодня понятно — львы рядом… Но в другие ночи опасности не было.

— Никогда нельзя точно знать, когда голодный зверь окажется рядом, Элис.

— Но я никогда не совершала безрассудных поступков.

— Правда?

Тон его стал резким, всякая игривость исчезла.

— Ты ведешь себя в джунглях как ребенок, упрямый ребенок, который не задумывается о последствиях. Саймон в госпитале из-за безрассудной выходки твоих друзей, в которой и ты принимала участие. Ты настояла на том, чтобы жить в его хижине, в то время как подходящее жилье было в лагере, только потому, что разделить коттедж с мужчиной тебе показалось неудобным. Как я еще могу к этому относиться, Элис? Скажи, как?

Он никогда не думал обо мне лучше, горько заключила она. И хотя могла кое-что объяснить ему, но не стала, потому что чувствовала и понимала, что он в сущности прав.

Берт не ждал ответа. Медленно допил кофе, затем откинулся на стуле, сцепив руки за головой. Вымыв кружки, Элис увидела, что глаза его закрыты; постояв рядом, глядя на него, она нежно коснулась его руки.

— Иди отдохни немного.

— Который час? — спросил он, не открывая глаз.

— Время немного поспать. Я разбужу тебя через часок.

Берт взял ее за запястье.

— Пойдем со мной.

— Не смеши!

— Разве это смешно? — Его глаза были полузакрыты.

Элис с усилием заставила свой голос звучать ровно:

— Перестань сейчас же флиртовать со мной и отправляйся спать.

Берт был уже у двери, когда она окликнула его. Он вопросительно поднял на нее глаза.

— Ты должен спать ночью, как все люди!

— Вот как?

— Я… я решила перебраться в твой коттедж, — сказала девушка, голос ее дрожал.