Мое новогоднее (не) счастье

Глава 10 Мария

Паника — вот что лучше всего описывает происходящее в аэропорту. Только мы успеваем спуститься по трапу самолета, как я сразу чувствую напряжение. Дети, хоть и не малыши, явно возбуждены и в то же время немного растеряны от всей этой суеты вокруг. Мы ведем их через зал прилетов, и тут начинается путаница. Один из детей решает свернуть к стойке с сувенирами, другой, завидев киоск с яркими игрушками, вдруг резко останавливается. Кто-то решает пойти вперед, пробираясь сквозь толпу, а еще двое идут медленно, завороженно глядя на витрины и яркие огни. Я пытаюсь одновременно отслеживать все эти отклонения, но с каждым шагом ситуация все больше выходит из-под контроля.

— Мария Сергеевна, а где наш автобус? — слышу вопрос Ваньки, который стоит рядом и терпеливо ждет ответа.

— Автобус, Ванька, будет там, где мы его найдем. Но для этого нужно собраться всем вместе! — отвечаю я, стараясь держать голос ровным и спокойным.

Пересчитываю детей — почти все на месте, кроме нескольких человек, которые почему-то замешкались у киоска с сувенирами. Я начинаю выкрикивать имена, надеясь, что это привлечет их внимание. И тут, как назло, у меня звонит телефон. Директор.

— Машенька, как вы там? Все в порядке? — звучит голос директора, наполненный тревогой.

Я оглядываюсь вокруг — Ванька на месте, но Маша смотрит на сувениры и никак не может определиться, что ей нужно. Все это больше напоминает нескончаемую суету, и я с трудом сдерживаю нервный вздох.

— Все хорошо, пока все живы и целы, — говорю я в трубку и быстро заканчиваю разговор, чтобы сосредоточиться на детях. Внутри же у меня все сжимается от тревоги: я ощущаю огромную ответственность за каждого из них, и мысль о том, что что-то пойдет не так, заставляет меня нервничать еще сильнее.

Наконец, все собираются у зоны выдачи багажа. Дети уже спокойнее, хотя некоторые продолжают оживленно обсуждать, что будут делать в Москве. Я тоже внимательно всматриваюсь в ленту, когда вдруг понимаю, что одного чемодана не хватает. Моего. "Где мой чемодан?!" — проносится в голове, и холодный пот начинает выступать на лбу.

— Мария Сергеевна, а вы опять потеряли свои вещи? — слышится насмешливый голос Сашки. Я тяжело вздыхаю и стараюсь не реагировать.

— Нет, Сашка, не потеряла, а временно не вижу, — отвечаю я с наигранной серьезностью, но дети снова начинают посмеиваться.

И тут, как в каком-то фильме, передо мной появляется мужчина с моим чемоданом. Я не сразу обращаю внимание на его лицо — слишком занята мыслями, как бы скорее забрать багаж и собрать всех детей. Мужчина улыбается, протягивает мне чемодан и говорит:

— А вот и ваш беглец.

Я поднимаю взгляд, и сердце на мгновение останавливается. Это Вадим. Тот самый Вадим, который уехал, который оставил меня на растерзание моим глупым мечтам. Он стоит здесь, на аэропортовской плитке, в пальто и выглядит так, будто сошел со страницы журнала.

Я делаю шаг вперед, пытаясь взять чемодан, но все происходит слишком быстро. Кто-то из детей случайно толкает меня локтем, и я теряю равновесие. Кажется, время замедляется, и я чувствую, как качаюсь, пока не падаю прямо в чьи-то сильные руки. Следующее, что я осознаю, — это тепло и сила объятий Вадима, которые притягивают меня к себе. Его руки надежно держат меня, и я ощущаю его запах — легкий аромат древесного одеколона. Мои щеки мгновенно заливает краска. Все смешалось — смущение, неожиданная близость и странное чувство безопасности. В голове — хаос, а сердце бьется так громко, что, кажется, его можно услышать на весь аэропорт.

— Осторожно, Машка, и кто у нас сегодня неуклюжий? — шепчет он, усмехаясь. В его голосе я слышу что-то такое, что заставляет меня вспомнить прошлое — те моменты, когда мы общались без масок и притворства. Нотки заботы, неожиданная близость и почти забытая нежность полностью сбивают меня с толку. Все это вызывает странное, но знакомое чувство тепла, и это меня окончательно смущает.

— Я... это случайно, — пробормотала я, пытаясь подняться на ноги и выбраться из его рук. Но Вадим, похоже, вовсе не торопится отпускать меня. Я чувствую его взгляд на себе, и это заставляет меня нервничать еще больше.

— Отпусти меня! — наконец нахожу в себе силы сказать, хотя голос предательски дрожит.

Он смеется, и этот смех заставляет мое сердце екнуть. Его глаза смотрят прямо в мои, и я вдруг понимаю, что вокруг нас все затихло — дети тоже наблюдают за этой сценой с любопытством, словно это фильм.

— Мария Сергеевна, это ваш знакомый? — раздается любопытный вопрос Ваньки.

— Да, да, старый знакомый, — говорю я, наконец вырываясь из объятий Вадима и пытаясь взять чемодан.

Но Вадим снова не отпускает ручку чемодана, смотрит мне прямо в глаза и улыбается еще шире. Я чувствую, как лицо начинает пылать от смущения, и все эмоции внутри смешиваются в один большой ком.

— А ты все такая же непоседа, Машка, — произносит он, и я замечаю, как дети, стоящие вокруг, начинают перешептываться.

— Вадим, мне сейчас немного... не до... — начинаю я, но тут же осознаю, что вся эта сцена слишком нелепа. Я стою здесь, окруженная семиклассниками, пытаюсь казаться уверенной, хотя внутри все кипит. — В общем, спасибо за чемодан. Нам нужно на автобус.

Он наконец отпускает чемодан и чуть кивает:

— Понял, Машка. Держись там, не потеряйся.

Я закатываю глаза, оборачиваюсь к детям и громко объявляю:

— Все, ребята, собираемся! Нас ждет автобус, и Москва нас точно дождется!

Дети кивают и начинают собираться, подхватывая свои вещи, и я уже готова двигаться дальше, когда слышу, как Ванька шепотом говорит кому-то из ребят:

— А Мария Сергеевна-то у нас покраснела!

Я моментально разворачиваюсь, чувствуя, что краснею еще больше, и выкрикиваю:

— Ванька! Еще одно слово — и оставлю тебя в этом аэропорту!

Дети дружно хихикают, а я, таща чемодан и стараясь не оборачиваться, наконец направляюсь к выходу. Внутри меня все еще бурлит коктейль эмоций: злость на Ваньку за его дерзость, смущение из-за этой нелепой сцены с Вадимом и неожиданное тепло от его улыбки и объятий. Все это вместе заставляет меня чувствовать себя такой же растерянной, как и дети, которых я пытаюсь вести. Но где-то внутри рождается маленькая улыбка — ведь, несмотря на весь этот хаос, они все равно мои, и я все равно справлюсь.

Паника внутри постепенно утихает, но мысли о встрече с Вадимом не дают покоя. Его объятия, его улыбка — все это застряло в моей голове, и я понимаю, что эта поездка в Москву явно будет не такой, как я ожидала.