Море желания

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Ночью «Каролина» под парусами заскользила вдоль американского побережья к Форт-Джонсону. Следов того, что порт блокирован, Джайред не обнаружил, а когда они подошли к Ребелион-Роудс и увидели целый лес мачт, стало окончательно ясно, что британцам не удалось похозяйничать на этом участке побережья.

В конце концов Джайред решил направить свой капер через внутренний канал между островом Джеймса и берегом, то есть как раз там, где случилась решающая битва с британцами, напавшими на город в 1776 году. Тогда трем кораблям адмирала Паркера удалось пробиться в этот пролив, и два из них в результате боя отделались легкими повреждениями, зато третий сгорел.

В то время Блэкстоун находился во Франции и, услышав неделю спустя о мужественной обороне города еще совсем необученными мальчиками, очень гордился своими соотечественниками.

Потом стали распространяться слухи, будто англичане намерены повторить атаку, и теперь капитан радовался, что оружие, привезенное «Каролиной», послужит неплохим подспорьем жителям маленького города. Кроме того, он рассчитывал в случае нападения и сам принять самое активное участие в обороне.

– А это Сент-Мишель! – Тоненький грязный пальчик Тима указал на блестящий в солнечных лучах шпиль. – А это Сент-Филип, – палец подался чуть левей. – Там меня и подобрал кэптен.

Меридит ласково посмотрела на мальчика из-под старой соломенной шляпы. Капер медленно входил в чарлзтаунский порт.

– А я думала, он подобрал тебя в гавани.

– Да, сначала в гавани, а потом привел в Сент-Филип, чтобы они позаботились о сиротке. Там было в общем-то неплохо, и кормили здорово, но мне не понравилось.

– Почему?

– Потому что я хотел в море! – Возмущенный ее непониманием столь явных вещей, горячился мальчик.

– И конечно, рассказал о своем желании капитану Блэкстоуну?

– Да. – Веснушчатое лицо Тима расплылось в довольной улыбке. – И он пришел за мной! И я показал им всем шиш! – Мальчик лихо изобразил упоминаемую фигуру.

– Да ты, оказывается, грубиян! – рассмеялась Меридит. – Вы с капитаном друг друга стоите!

– А вы, ваша милость, разве нет? Разве вы теперь не останетесь с ним?

Вопрос в устах мальчика прозвучал вполне невинно. Меридит была уверена, что Тим никоим образом не догадывается об ее подлинных отношениях с капитаном. Просто малыш, преданный Блэкстоуну телом и душой, ожидал такого же обожания и от других.

Но, увы, вряд ли капитан относится к ней с такой сердечностью, как к юнге. Он похитил ее, считая шпионкой, сделал своей любовницей, едва ли отвечая взаимностью на полыхающий в ней костер чувств, и будущее ее теперь столь же туманно, как и открывающийся перед глазами город, окутанный утренней дымкой.

Ответив мальчику какой-то пустой фразой, Меридит поспешила вниз, чтобы в последний раз подумать о своем будущем. Она не спеша собрала свои нехитрые вещички в маленький чемодан и присела у окна.

Она задумалась о предложении Уэллиса. С того самого дня, когда он его сделал, Меридит не сказала ему и двух слов, но заманчивая возможность снова вернуться на родину никогда полностью не оставляла ее. Последние дни она ловила на себе пристальный взгляд Даниэля, а когда она осмеливалась посмотреть на него сама, то всегда видела в ответ как-то двусмысленно поднятую бровь, словно он напоминал ей об их разговоре. Однако поговорить с Уэллисом Меридит так и не удалось, ибо капитан постоянно находился рядом и был совсем не расположен к тому, чтобы она вела беседы с его кузеном.

Девушка прижалась лбом к стеклу и увидела, что по гавани уже снует несметное количество маленьких лодок. Начинался обычный трудовой день… Но что ей ответить Даниэлю?

Спустя час капитан зашел в каюту и объявил, что «Каролина» в доке и команда занята разгрузкой.

– Теперь, полагаю, у тебя наконец-то появилась возможность ступить на твердую землю, – рассмеялся он. – В Чарлзтауне у меня дом значительно лучше этой конуры. – Сам Джайред выглядел бесподобно. Он сменил рубашку и простые бриджи на темно-синий камзол с роскошным бантом, а причесанные волосы завязал широкой черной лентой.

Меридит, привыкшей видеть капитана в облегающей его роскошное тело простой рубахе, такой цивилизованный наряд показался странным и неинтересным. К тому же, она была уверена, что никакой костюм не может скрыть таящуюся в Джайреде дикость.

Он протянул ей руку, и она приняла ее, понимая, что дальнейшее нахождение на корабле ничего хорошего ей не принесет. В доме же, по крайней мере, у нее может появиться шанс поговорить с Даниэлем наедине.

Поэтому ее весьма удивило, что они сошли по сходням вдвоем, без Уэллиса.

– Разве ваш кузен не идет с нами? – поинтересовалась она, нетвердо ступая на землю уже привыкшими к раскачивающейся палубе ногами.

– Он и сам отлично знает дорогу.

– Но, может быть, стоило бы его подождать?

Капитан удивленно остановился и крепко сжал ее пальцы, лежащие на его широком синем рукаве. Опустив голову, он долго смотрел на эту бледную маленькую руку, затем заглянул прямо в голубые глаза – и подозрительность, так хорошо знакомая Меридит, затуманила его красивое лицо.

– Что за неожиданный интерес к моему родственничку?

Они стояли в толпе снующего народа, но чувствовали себя на необитаемом острове. Меридит невольно потянулась свободной рукой к спасительному медальону, стараясь, чтобы Джайред не заметил этого нервного, выдающего ее движения. Однажды он уже заметил ей, что она всегда хватается за свой талисман, когда слишком возбуждена или… лжет.

– Даниэль меня совершенно не интересует, – холодно ответила она и отвернулась.

К шуму доков примешивались резкие пронзительные крики чаек, и у Меридит зазвенело в ушах. Потом железные пальцы Джайреда взяли ее под локоть и повели сквозь толпу.

Навстречу им эбеново-черный человек тащил на плечах бочонок с порохом. Меридит и до этого видела негров – на капере было два чернокожих матроса, – но увидеть их в таком количестве сразу в одном месте было ей в диковинку.

– Это неподалеку от Трад-стрит, – объяснил Джайред, когда они выбрались из самой шумной части порта. Меридит печально обернулась назад, ища глазами стройный силуэт «Каролины», и ее поразило мучительное желание вернуться обратно на безбрежные просторы океана. Вернуться, чтобы хоть на время снова стать свободной от проблем и от необходимости принимать ответственные решения.

Но вскоре природное любопытство взяло верх над страхами о будущем. Капитан шел быстро, но это не мешало девушке внимательно смотреть по сторонам: все было для нее внове, начиная с деревьев, которые Джайред называл пальмами, и заканчивая странными запахами на улицах.

Они пересекли Ист-Бэй, на котором еще были заметны следы земляных укреплений, построенных два года назад, и свернули на Трад-стрит, уже вымощенную булыжником и шириною в целых шесть футов. Идти стало значительно легче. Дома вдоль усаженной деревьями улицы выглядели впечатляюще.

Перед ними были большие палисадники, полные странных ароматных цветов. Было тепло, как в середине лета в Англии.

Дом, перед которым они остановились, поначалу показался девушке небольшим, но, когда они прошли через кованую калитку, она догадалась, что он выходил на улицу торцевой стороной. Дом был трехэтажный, с высокими окнами, прикрытыми в данный момент от солнца, и роскошной парадной дверью.

Пожилой человек с кудрявыми седыми волосами открыл им дверь, и лицо его засияло в беззубой улыбке.

– Маста Джайред, да неужто вы!? С возвращением вас, сэр!

– Как поживаешь, Сет? – Капитан отступил на шаг, пропуская Меридит. Холл оказался просторным и прохладным, наполненным запахом настоящего пчелиного воска.

– Я-то в порядке, сэр. Тео уже сказал нам, что видел «Каролину» в порту ранним утром, когда шел на рынок, да только я ему не поверил.

– Да, поверить, может быть, и трудно, – улыбнулся Джайред, похлопывая старика по плечу. – А я вот привел гостью, Сет. Ее зовут леди Банистер.

Старик низко поклонился, и Меридит почудилось, будто она слышит, как заскрипели все его косточки. Затем капитан провел ее в большую комнату, украшенную расписными панелями в тон всей обстановки. На полу лежали густые обюссоновские ковры, и вся комната лучилась чистотой, богатством и какой-то праздничностью.

Сет поспешил принести чего-нибудь освежающего, а Джайред достал высокие хрустальные бокалы. Меридит же устало опустилась на изящную удобную кушетку.

Все оказалось не таким, как она ожидала. И сам Чарлзтаун, и этот дом, легкий и веселый, весь затянутый светящимся дорогим шелком и уставленный тонким серебром.

– Главная гостиная этажом выше, – пояснил Джайред, заметив, что девушка с любопытством разглядывает убранство комнаты. – Во всяком случае, балы мои родители предпочитали давать там, поскольку можно еще открыть двери и в западную гостиную, чтобы…

– Что? – Меридит беспомощно улыбнулась и зарумянилась. – Ваш дом… Он действительно очень хорош…

– И совсем не такой, как ты думала! А?

– Да. Я… Просто мне казалось, что он должен быть более… – Она запнулась, не в силах подобрать нужное слово.

– Более простым?

– Да, вероятно.

– Увы, мы, жители колоний, любим роскошь ничуть не меньше англичан. Конечно, сейчас дом обеднел, но ведь идет война.

Меридит робко взглянула на капитана. Он стоял, опираясь на каминную полку и скрестив небрежно ноги.

– Вы говорите так, будто у вашего дома были лучшие времена?

– О да! Его расцвет пришелся на то время, когда здесь жила моя прабабушка.

– Та, которая вышла замуж за пирата?

– Именно. Но в 1740 году дом сгорел во время большого пожара, сожравшего полгорода, а через несколько лет дед с бабкой построили на его руинах этот. – Джайред быстро провел пальцем по каминной резьбе. – До того как умерли мои родители, мы приезжали сюда на каждый зимний сезон, и поначалу я его ненавидел, ибо ради городского дома приходилось покидать Ройял-Оук. – Он по-мальчишески весело улыбнулся. – Но когда мы стали постарше – я имею в виду мы с Джоном, – то решили, что девушки в Чарлзтауне куда красивей, чем на плантациях…

Меридит невольно засмеялась.

– Вы не можете без цинизма!

Джайред покачал головой, и глаза его заискрились.

– Балы и скачки – дело хорошее, но в глубине души я всегда все-таки предпочитал Ройял-Оук.

– Или палубу корабля.

– И это тоже. А вот и Сет! – Джайред поспешил старику навстречу и, взяв из его рук большой серебряный поднос, поставил его на чайный столик рядом с кушеткой. Затем он уселся рядом с Меридит, коснувшись бедром ее юбок, и предложил место в кресле напротив Сету.

– Расскажи, старина, как идут здесь дела? – поинтересовался он, пока Меридит разливала чай. – Мистер Гутре здесь?

Бартром Гутре был отдаленным родственником, обладавшим поразительными способностями к бизнесу, и братья Блэкстоуны, покидая Америку, всегда возлагали на Барта ведение всех своих хозяйственных дел. Он следил за складами в городе и контролировал плантации индиго.

– Нет, сэр. Два дня назад он уехал в Ройял-Оук, а когда вернется, не знаю, сэр.

– Неважно. Все равно мы с леди Меридит отправляемся в Ройял-Оук не позже чем через час.

– Через час? – Тонкая чашка китайского фарфора задрожала у губ Меридит. – Но это невозможно!

– Отчего же?

Действительно – отчего? Не могла же она сказать Джайреду, что ей необходимо, совершенно необходимо переговорить с Даниэлем Уэллисом! Что он обещал отправить ее обратно в Англию… Что несмотря на свою любовь к нему, капитану Блэкстоуну, она не может оставаться здесь, в чужой стране…

– Нет… Просто я немного удивлена, что вы собираетесь отправиться так скоро. Ведь мы… Мы только что прибыли. – Девушка сделала глоток чаю, чтобы смочить пересохшее горло.

Джайред внимательно посмотрел на Меридит, и лицо его стало совершенно непроницаемым. Она решила, что терять ей больше нечего.

– А что Даниэль? Разве он не поедет с нами?

– Даниэль приедет в Ройял-Оук, когда ему заблагорассудится.

– Еще до того, как отправится в Филадельфию? – Меридит понимала, что говорит лишнее, но остановиться уже не могла.

Глаза капитана зло сощурились.

– Хорошо, можешь отдохнуть немного. – Он позвонил в маленький серебряный колокольчик и попросил появившуюся на его зов круглощекую негритянку по имени Эви показать Меридит ее комнату. Обернувшись к Сету, он стал обсуждать с ним последствия британской атаки на город.

– Еще что-нибудь, мэм? – пропела молодая служанка, поставив перед Меридит свежую воду в китайском кувшине и положив чистые полотенца.

– Нет. Нет, спасибо. – Меридит прикусила губы. – Скажите, Эви, когда Даниэль… Даниэль Уэллис приезжает в город, он всегда останавливается здесь, не правда ли?

Губы служанки, сейчас только расплывшиеся в улыбке, мгновенно поджались.

– Он здесь живет почти все время, – отрезала она и вышла, едва не хлопнув дверью.

Сполоснув горящее лицо, Меридит прислонилась к стене и с ужасом подумала о том, что через несколько часов ей придется навсегда расстаться с человеком, которого она любит больше жизни и который не отвечает ей взаимностью. Хуже того! Он считает ее предательницей и шпионкой.

Оставалась последняя надежда, что Даниэль все-таки успеет прийти в этот дом до того, как они с капитаном отправятся Бог знает куда…

Но этой надежде не суждено было сбыться. Через час лошади уже были оседланы, и Меридит с капитаном пустились по пыльной песчаной дороге к Эшли-ривер. Переправившись, они поехали дальше и остановились, когда стало темнеть, в плантаторском доме, принадлежавшем семье Уэллеров. Миссис Уэллер со своей дочерью-вдовой жили в огромном доме одни и были очень рады визиту капитана Блэкстоуна.

Они тут же выложили путешественникам все городские новости, до которых, видно, были большие охотницы, и Меридит подивилась, как медленно распространяются в колониях все известия.

Девушку обе леди приняли вежливо, но холодно. Поначалу она подумала, что это вызвано ее титулом явно английского происхождения. К тому же муж младшей Уэллер погиб при обороне Чарлзтауна, будучи офицером полковника Моултри.

Но спустя некоторое время, когда все расселись за круглым столом под хрустальной лампой, Меридит поняла, что обе леди просто не жалуют других женщин.

Люсинда Уэллер Кинг не сводила глаз с Джайреда Блэкстоуна. Она улыбалась и кокетливо стреляла в него глазами из-за широкого веера и при малейшей возможности старалась прикоснуться к капитану. Меридит нашла такое поведение отвратительным.

Вечер тянулся долго, и с каждой минутой Меридит становилось все тоскливей. На ее слова никто уже, казалось, не обращал внимания, и весь разговор шел только между Джайредом и дамами Уэллер. Было ясно, что Люсинда положила на Джайреда глаз еще до своего столь печально закончившегося замужества.

– О, помните тот дивный новогодний бал у миссис Гордон! Как вы были расстроены, когда к столу меня повел Кинг! А скачки в Гусином заливе! Помните? – без умолку трещала она, беря капитана под руку и направляясь с ним из столовой в гостиную. – Тогда вы еще попросили разрешения выбрать мою ленту в качестве вашего цвета. Как рыцарь старинных времен! Помните ли вы это, Джайред? Ведь вы тогда выиграли!

Меридит шла сзади и не могла слышать ответа капитана.

Только когда разговор зашел о недавнем визите Меридит в Париж, дамы обратили на нее некоторое внимание. Естественно, их интересовали последние французские моды.

В конце концов у девушки сильно разболелась голова, и она с радостью покинула гостиную. Старый негр проводил ее в красивую, хорошо меблированную комнату наверху.

Голова болела всю ночь.

Наутро все поднялись довольно рано и сразу же сели за завтрак из ветчины, яиц, картофеля, рыбы и бисквитов. Люсинда, переодевшаяся уже в новое темно-синее платье, богато украшенное кружевами, уговаривала Джайреда остаться еще на день.

– Разумеется, с леди Банистер, – притворно-любезно добавила она.

Но Джайред решительно отклонил это предложение, пообещав заехать в скором времени и объяснив свою поспешность необходимостью попасть в Ройял-Оук как можно скорей, чтобы проверить, не пострадала ли усадьба от военных действий.

В полном молчании Меридит и Джайред двинулись в путь. Дорога шла долинами и болотами, из которых с наступлением жары начали вылетать тучи москитов.

– Похоже, скоро будет гроза. Надо бы успеть попасть домой до того, как она разразится.

Меридит пробурчала в ответ что-то невнятное, и Джайред тревожно обернулся.

– Что случилось?

– Ничего, – бесстрастным голосом ответила девушка и, продолжая невидящими глазами смотреть на дорогу, пустила лошадь дальше. Капитан резко схватил ее поводья, и оба всадника остановились.

– Я, кажется, задал вопрос.

– Я ответила, – дерзко подняла голову девушка и судорожно отдернула пальцы от заветного медальона. – Ваше утверждение, что я хватаюсь за медальон, когда лгу, – абсурдно. Просто он очень дорог мне.

Капитан молча продолжал на нее смотреть, и у Меридит снова все поплыло перед глазами и зазвенело в ушах.

– Не лучше ли нам продолжить путешествие, особенно если вы хотите до дождя поспеть на плантацию? – напомнила девушка.

– Но для начала ты скажешь, что с тобой происходит.

– Почему я должна… Впрочем, если вам не нравится мое общество, то найдите себе другую спутницу, которую не похищали и не привезли насильно в чужую страну. Такая, должно быть, будет более разговорчивой. К тому же, и вы вели бы себя повежливей, что, как я успела вчера заметить, вы умеете делать превосходно, очаровывая всяких болтливых вдовушек.

Циничная улыбка на миг мелькнула на губах Джайреда.

– Так ты находишь, что я был очарователен?

– Я-то нахожу, что вы выглядели глупо, но на миссис Уэллер Кинг произвели, конечно, неизгладимое впечатление.

– Она страдает этим уже давно.

– Чем… страдает?

– Произведенным мной впечатлением. Я даже пытался предупредить об этом Алекса, но он, разумеется, не стал слушать.

– И когда же это было? До или после того, как она пошла к столу не с вами?

– Не стоит верить всему, что слышишь, Мерри.

– Именно это я могу посоветовать и вам. Кроме того, – продолжала девушка, вцепляясь в поводья, чтобы снова не потянуться к медальону, – слова миссис Кинг Уэллер меня совершенно не волнуют.

Она дернула поводья, и путешествие возобновилось в полном молчании.

В полдень на востоке заклубились черные тяжелые тучи, налетел ветер, и Меридит, одной рукой придерживая шляпу, с трудом поспевала за капитаном, безостановочно гнавшим и гнавшим свою лошадь.

К Ройял-Оук они подскакали как раз вовремя, когда на грозовом небе сверкнули первые зловещие молнии. За широкой аллеей старых дубов взору Меридит совершенно неожиданно открылся дом. Он надвинулся на нее всей своей белой громадой, как огромный океанский корабль. У кирпичных ступеней Джайред выпрыгнул из седла и снял Меридит. Отряхиваясь, как намокшие щенки, они побежали через веранду к главному входу.

– Что за… – Полная женщина в цветном платке на голове спускалась к ним по пологой лестнице. – Да никак, маста Джайред, это вы!?

– Собственной персоной! – улыбнулся Джайред и бросился навстречу старой нянюшке.

Через секунду она уже громко визжала в его могучих руках, поднятая над полом на добрые полметра.

– Прекратив, прекратите, – смеялась она, захлебываясь. – Где ж вы пропадали так долго?

– В Англии, во Франции, Бог знает где! Но о тебе я всегда помнил!

– Полно глупости-то болтать! – Негритянка поправила свой платок. – Скажи-ка лучше, кого это ты мне привез?

После должных представлений чернокожая женщина по имени Бель – так называл ее маленький Джайред, когда не мог выговорить полное имя своей няни Изабель, – повела Меридит наверх.

– О Господи, да сюда так редко кто заглядывает, – оправдывалась она, сметая широким передником пыль со столов и стульев.

– Ничего, все очень хорошо, – успокаивала ее Меридит. Комната и впрямь ей понравилась: уютная, с палевыми шторами и высокой кроватью, прикрытой покрывалом того же цвета. – Так приятно попасть в тепло после сырости.

И пока за окном бушевала буря, Меридит вовсю уплетала холодного цыпленка с рисом, принесенного ей на широком подносе другим слугой. Бель вытащила из седельных сумок платья Меридит, брошенные ею в маленький чемоданчик уже перед самым отъездом с Трад-стрит, и хорошенько отгладила их.

Словом, девушка вскоре заснула, и проснулась уже к вечеру, свежая и бодрая. От головной боли не осталось и следа. Гроза прошла, оставив после себя лишь острый ароматный воздух. Пришедшая зажечь свечи служанка Лили сообщила Меридит, что капитан уехал осматривать поля сразу же, как закончился дождь.

– Он велел ужинать без него, потому что вернется не скоро, – добавила девушка.

Вечер постепенно перешел в ночь. Меридит, несмотря на полуденный отдых, снова клонило в сон. Она чувствовала себя усталой и разбитой. Джайред все еще не возвращался. За ужином девушка познакомилась с Бартом Гутре, оказавшимся милым собеседником, правда, говорящим больше всего о своей жене и маленьком сыне, оставленных в Чарлзтауне. Меридит даже пожалела, что не успела увидеть их на Трад-стрит, чтобы порадовать управляющего хорошей о них весточкой.

Барт провел ее по всему дому, полному таинственных закоулков, лестниц и переходов. Меридит сразу всей душой полюбила этот старый добрый и загадочный дом. Ей даже захотелось остаться в нем навсегда. Как знать, а вдруг капитан привез ее сюда не только для того, чтобы продолжать выведывать какое-то неведомое ей имя?

Вдруг он… любит ее?!

Но все это были пустые и бесплодные рассуждения. Находясь в Ройял-Оук, она оставалась такой же пленницей капитана, как и на борту «Каролины». Убежать отсюда было невозможно – да и некуда. С этими мыслями Меридит и заснула на высокой кровати, закрытой сеткой от москитов.

Он пришел к ней поздно ночью, тихо и волшебно, скользнул под одеяло и сразу воплотил собой все ее ночные томные грезы.

От его губ пахло коньяком. Полусонная Меридит медленно подняла руки и, развязав темную ленту, рассыпала по плечам его жесткие длинные пряди. Они были немного влажными.

– Снова дождь, – прошептал Джайред, щекоча ими ее шею, и девушка тотчас выгнулась вперед, притягивая его к себе поближе и запуская пальцы в густые кудри.

– Я пришел, потому что не мог иначе. Но решение остается за тобой. Если не хочешь, я уйду. – Дыхание Джайреда жгло кожу.

– Нет! – Меридит крепче переплела пальцы. – Не уходи! – Она приблизила к себе его губы и стала целовать со всей негой и умением, которым он сам еще так недавно учил ее.

Его большие ладони, не торопясь, нежили ее обнаженное тело, накрывая поочередно груди, и она подавалась к нему все ближе, чтобы полностью наполнить своей плотью. Отодвинув подбородком золотой медальон, Джайред спустился в теплую ложбинку и защекотал нежную кожу усами, заставляя Меридит содрогаться, а затем взял сосок влажными губами и с наслаждением стал сосать. Затем наступил черед и другого.

Меридит сама раздвинула ноги, почувствовав, как под бриджами набухла и затвердела его плоть. Торопливо стала она раздевать его, и белая рубашка облачком опустилась на пол, а девушка сладострастно ощупывала каменные мускулы загорелых рук.

С бриджами оказалось труднее. Джайред соскользнул вниз, оставляя губами горячий влажный след, и пока он возился с застежками, язык проникал все глубже в самые заветные складки ее естества. Меридит истекала желанием и потому первое же его вхождение заставило ее издать громкий крик – крик сирены, воодушевивший Джайреда еще больше. Он проникал все глубже, а Меридит, обвив его руками и ногами, стонала и выпевала его имя.

Когда все кончилось, Джайред упал на спину и, положив руку под голову, посмотрел на девушку. Коротко вспыхивая, последние молнии порой озаряли комнату, и Меридит ему отчетливо была видна вся, счастливая и умиротворенная.

Джайред протянул свободную руку к золотым локонам, рассыпавшимся по подушке.

– Ты такая красивая… Как ангел, – и склонился, чтобы прильнуть к ней губами.

Но она отвернулась.

– Что случилось? – Взяв в ладонь ее подбородок, Джайред заставил девушку повернуться лицом к нему. Глаза Меридит таинственно поблескивали в темноте.

– Я не ангел, – выдохнула она, почти готовая расплакаться. – Я женщина. «Женщина, которая тебя любит» – было почти готово сорваться с ее губ, но гордость остановила это признание. Гордость, которая требовала от нее немедленно покинуть этот дом, где она не может больше находиться на положении наложницы, тогда как ее душа содрогается от безумной страсти к хозяину.

– Я лучше знаю, кто ты, – промурлыкал Джайред прямо в розовое маленькое ухо и беря в руки золотой медальон. – Ты так часто прибегаешь к его помощи, – неожиданно заявил он, – что же там внутри?

– Миниатюра. Портрет моей мамы… и мой. Мне было всего три года, когда она умерла, но я все-таки ее помню… Ее свет и доброту… И счастливый смех, когда она брала меня на руки.

– А что с ней случилось?

– Не знаю. Сначала она заболела, и мисс Алиса забрала меня к себе. Она стала говорить, что мне надо хорошо себя вести, иначе мама может оставить нас навсегда. В комнате у мамы зашторили окна, там было постоянно темно, и единственная свечка всегда была прикрыта колпачком. Маму едва было видно. – Меридит умолкла, и Джайреду даже показалось, что она уснула, но через некоторое время девушка заговорила вновь голосом уже твердым и ясным. – Я все спрашивала, почему так темно, ведь маме ничего не видно… Мисс Алиса все шикала на меня. А потом мама умерла.

Джайред быстро притянул ее к себе.

– А твой отец? Он был тогда дома?

– Нет. Он был… Я не знаю, где он тогда был. Но он вообще редко находился дома. Только когда долги заставили его прекратить путешествия…

– Я хочу посмотреть на этот двойной портрет, – тихо попросил Джайред.

– Возьми, – шепотом выдохнула Меридит.

Утром он снова ушел. Через час и Меридит быстро оделась, а когда спустилась вниз, Бель сообщила, что хозяин опять уехал в поля и будет поздно.

Разочарованная, Меридит быстро позавтракала и оказалась предоставленной самой себе. А ведь сегодня она решила поговорить с Джайредом начистоту и выяснить, что же он собирается делать с ней дальше. Ей хотелось знать правду, какой бы горькой она ни была. А что она окажется таковой, девушка почти не сомневалась.

Она для него – военный трофей, который он, как и его предок пират, просто-напросто похитил. Но в отличие от своего предка, капитан Блэкстоун и не думал жениться на похищенной.

Задумавшись, Меридит стала бродить по дому. Вчера мистер Гутре показал ей многое, но далеко не все, и сегодня Меридит захотела сама осмотреть все закоулки старого дома.

Особенно интриговала ее библиотека, до верху заставленная полками и пахнущая старой кожей и деревом. Окна были прикрыты, но было видно, как пылинки пляшут в тонких лучах солнца.

Внимание девушки привлекли два портрета над камином – несомненно, это были пират и его жена. Как загипнотизированная, Меридит двинулась к ним поближе. Мужчина был крупным блондином с выражением той же дикости на красивом лице, что так часто мелькала и у его правнука. Женщина же была смуглой и хорошенькой. Оба изображенных, казалось, смотрели друг на друга с влюбленной нежностью. Меридит даже охватила зависть. Неужели бывает такая любовь, что переживает века?

– А, я вижу, вы нашли наши семейные реликвии!

Меридит испуганно обернулась и увидела на пороге библиотеки Даниэля Уэллиса.

– Пират, – указал он на мужчину. – Хотя предпочтительней было бы называть его парией.

– Джайред думает совсем иначе.

– Да, он думает по-другому. Вы готовы?

– Готова?

Уэллис едва заметно улыбнулся.

– Готовы начать ваше возвращение в Англию? Ведь вы все еще хотите туда вернуться, не так ли?

Меридит в последний раз оглянулась на портреты и тихо сказала:

– Да. Я думаю, сейчас самое время отправиться домой.