Мой желанный и неприступный маркиз

Глава 26

Слухи о помолвке леди Темпест Брант и маркизом Уар-рилоу достигли ушей Матиаса на следующий же день, когда он отдыхал в одном из клубов. Несчастный приятель, который поделился с ним хорошими новостями, тут же пожалел о своем поступке — Матиас устроил ему допрос с пристрастием. В очередной раз он услышал эту новость от своего приятеля, которого встретил у своего любимого портного. А когда еще один знакомый упомянул об этой помолвке, когда Матиас с Рейнбо и Сент-Лионом были на ипподроме «Таттерсолл».

Если исключить возможность поговорить с самой Темпест — от чего настойчиво отговаривали его друзья, — оставался единственный человек, который мог подтвердить или опровергнуть эти сплетни.

Маркрофт.

Расспросив людей, Матиас уже точно знал, где можно найти графа. В это время дня он всегда посещал небольшую таверну с приватным номером, отделенным от основного зала пивной, в котором молодые аристократы оттачивали свои боксерские навыки на каждом, кто хотел подраться. Рейнбо с Торном несколько раз были свидетелями поединков графа — он сходился с закаленными соперниками, которые зарабатывали себе на жизнь частными боями. Но Матиас не хотел ссориться с Маркрофтом в заведении, где тот был завсегдатаем.

— Я говорил тебе, что идея сама по себе ужасна, Шанс? — спросил Рейнбо, когда они приехали в таверну.

— Пару раз упоминал, — пробормотал Матиас. — Если только вы с Сент-Лионом не намерены привязать меня к деревянной стойке, я настоятельно вам рекомендую: прекратите сотрясать воздух и спорить со мной.

— Понять не могу, почему ты привязался к этой девушке, — сказал принц раздраженно. — Она ничем не лучше остальных.

Матиас схватил приятеля за грудки и пихнул его в стену таверны.

— А в этом я с тобой не согласен. И если ты бережешь свой безукоризненный подбородок, не смей умалять достоинства дамы, которую я высоко ценю и уважаю. В противном случае я выбью тебе зубы.

— Боже мой, ты влюбился в нее! — воскликнул Сент-Лион.

Матиас резко отпустил приятеля и отступил назад.

— Я… черт побери!

— Этим и объясняется твое поведение в последнее время, — Рейнбо оправил помятый Матиасом сюртук. — И даже ты должен признать, что свое поведение здравым не назовешь.

Матиас сцепил зубы, но спорить не стал. Его жизнь сошла с привычных рельсов в тот миг, когда он познакомился с Темпест. Он хранил все в тайне от своей семьи и друзей, но мысль о том, что Уаррилоу объявил Темпест своей невестой, довела его до бешенства и заставила искать человека, которого Шанс воспринимал как врага.

— Давайте найдем Маркрофта, а потом можем ехать. — Он вошел в таверну, даже не оглядываясь, чтобы проверить, следуют ли за ним друзья.

Маркрофт как раз находился в приватном номере, который использовали для боев за деньги, однако сегодня граф не дрался. Вместе с двумя друзьями он сидел за маленьким столиком в углу. Оба мужчины встали, когда они заметили, что к ним в сопровождении Сент-Лиона и Рейнбо приближается Матиас.

Казалось, Маркрофт нисколько не обеспокоился их приходом.

— Джентльмены, я понятия не имел, что вы облюбовали эту таверну. — Он повернулся к своим приятелям. — Похоже, настали времена, когда это заведение должно открывать двери нежеланным гостям.

— Обычно мне нравятся наши пикировки, Маркрофт, — сказал Матиас, упираясь руками в стол. Тот закачался, когда Матиас наклонился вперед. — Однако чтобы не тянуть время, сейчас я предпочту перейти прямо к делу.

Граф оценивающе взглянул на Матиаса и откинулся назад на спинку стула.

— Я бы пригласил тебя присесть, но увы: все стулья заняты моими друзьями.

Матиас мрачно усмехнулся.

— Я пришел сюда не для того, чтобы выпить с тобой пива, Маркрофт.

Последний взглянул поверх плеча Матиаса на Рейнбо и Сент-Лиона.

— А твои приятели?

— Они тоже не собираются с тобой пить, — уколол его Матиас. — Мне просто нужно, чтобы ты ответил на несколько моих вопросов, и мы пойдем.

— Должно быть, это что-то крайне важное для тебя, раз ты решился подойти ко мне, Фейрлэм, — задумчиво заметил Маркрофт.

Для Матиаса это дело действительно было чрезвычайно важным, хотя он и не собирался в этом признаваться.

— Уаррилоу. Он предложил твоей сестре руку и сердце?

Взгляд графа несколько посерьезнел.

— Которой? У меня три сестры.

— Перестань играть со мной.

Маркрофт поджал губы в молчаливой угрозе.

— Я предупреждал тебя, чтобы ты держался от Темпест подальше. И вуаля! Вот он ты, и к тому же задаешь вопросы о том, что тебя совершенно не касается.

— Уаррилоу… — Матиас тоже стиснул зубы, стараясь держать себя в руках. — Он уже подходил к твоему отцу?

Граф прищурился.

— Подходил, и, по-моему, отец принял его предложение. А почему ты спрашиваешь?

Сердце болезненно сжалось от ответа Маркрофта. Его охватил приступ ревности.

— А сестра согласилась на этот брак?

Брови Маркрофта удивленно взметнулись вверх.

— Понятия не имею. Главное, чтобы этот брак одобрил отец. Все сомнения, какими могли бы возникнуть у моей сестры, будут развеяны, как только они с Уаррилоу заживут в браке. — Граф встал и тут только заметил свирепое выражение лица Матиаса. — Фейрлэм, надеюсь, ты не собираешься высказывать свое мнение по этому вопросу?

— С чего бы это, интересно знать? — пробормотал Рейнбо.

— Темпест не любит Уаррилоу, — прямо сказал Матиас.

— Не любит, наверное, — ответил Маркрофт, видя внутреннюю борьбу Матиаса. — Хотя моя сестра — послушная дочь. Даже если она испытывает нежные чувства к другому мужчине, она уступит воле отца.

Горько было осознавать, что граф прав. И тем не менее у Матиаса на руках были подписанные бумаги, что могло склонить чашу весов в его пользу.

— Хочешь пари?

— Держись подальше от моей сестры, Фейрлэм, — прорычал Маркрофт. — Мой отец уже предпринял определенные шаги, чтобы убедиться, что она под надежной защитой от тебя и всех тех, кто хочет разрушить ее счастье.

— Норгрейв отослал ее из города? Когда? — допытывался он.

— Так я тебе и сказал! — ответил Маркрофт голосом, который так и сочился презрением. — Какие бы игры ты ни вел с моей сестрой, твоему флирту положен конец. Если ты посмеешь еще раз к ней приблизиться, я вызову тебя на дуэль. Возможно, пуля избавит других дам от твоего нежелательного внимания.

— Считай, что я принял твой вызов.

И пока никто не успел отреагировать, он ударил Маркрофта. Его кулак попал ему прямо в челюсть, и граф распластался на стуле. Единственная причина, по которой он остался сидеть — за его спиной была стена. Неожиданная жестокость Матиаса его совершенно ошарашила — как и всех собравшихся.

— Когда это случится, можем назначить дату дуэли. — Он повернулся, встретил изумленный взгляд Рейнбо. — Здесь у меня больше нет дел.

Если Норгрейв решил отослать Темпест из Лондона, с ее отъездом, скорее всего, не станут тянуть. У Матиаса было слишком мало времени, чтобы осуществить свой план.

— Я сожалею, Арабелла, что ты оказалась заложницей этой ситуации, — сказала Темпест, когда окраины Лондона исчезли за горизонтом.

Из-за нее их с Арабеллой сослали в деревню.

— Не вини себя, — ответила великодушная сестра.

— А кто же виноват? — удивилась миссис Шиэн, обидно фыркнув. — Вела себя как бесстыдная потаскушка, когда таскалась по городу с этим Руком. Счастье, что после всего, что было сказано и сделано, лорд Уаррилоу согласен взять вас в жены. Будьте уверены, что городские кумушки будут пальцы загибать, считая, как быстро вырастет у вас живот и вы подарите своему супругу наследника. Вы должны благодарить лорда Норгрейва за то, что защищает вас от…

— Довольно, миссис Шиэн, — резко оборвала ее Темпест. Такая резкость была настолько несвойственна девушке, что вдова проглотила то, что собиралась сказать, и вернулась к шитью.

Несмотря на все мольбы и увещевания, Норгрейв объявил, что Темпест и ее сестра возвращаются в деревню и остаются там до свадьбы Темпест и лорда Уаррилоу. Девушке было даже позволено попрощаться с будущим супругом. Отец заверил ее, что молодой маркиз поймет желание отца защитить своих дочерей от наглых посягательств.

Существовал только один мужчина, о котором отцу следовало бы беспокоиться, и он предпринял определенные шаги, чтобы она не смогла сообщить ему о своем поспешном отъезде.

Темпест молча гадала: будет ли Матиас пытаться ее разыскать. Или он воспримет то, что отец узнал об их связи, как конец их отношениям? Даже если Шанс и решится последовать за ней, ее предстоящий брак с лордом Уаррилоу быстро остудит его пыл. Он не сможет противостоять своему отцу, как и она не смогла ослушаться своего.

В тишине недр их экипажа насмешливые слова миссис Шиэн о том, что кумушки будут пальцы загибать, стали для нее мучением. В поспешном соитии ни она, ни Шанс не подумали о том, что в результате их страсти может появиться ребенок. Даже сейчас предположение о том, что она может носить его ребенка, не испугало ее до смерти, как должно было бы. Эгоистично с ее стороны или нет, но если она не может иметь мужчину, которого любит, то она хотела бы иметь от него ребенка. Ее отец позаботится о том, чтобы они с лордом Уаррилоу поженились как можно быстрее. Если в ее чреве и растет ребенок, то все решат, что этот ребенок от ее супруга.

— Все будет хорошо, сестричка.

Темпест вздрогнула, когда сестра накрыла ее руку своей ладонью. Она даже не осознала, что тихо и скорбно всхлипнула, чем испугала Арабеллу, показав, как ей плохо… К тому же по щекам Темпест текли слезы. Она вытерла их пальцами, попыталась улыбнуться, подбодрить сестру.

— Ты спала всего пару часов, — сказала Арабелла, поскольку несколько часов после ссоры с отцом Темпест прорыдала. — Попытайся заснуть. Мы еще нескоро приедем.

Темпест закрыла глаза, позволив грусти и слезам исчезнуть под цокот копыт и мерное убаюкивание экипажа. Казалось, что прошла всего пара минут, когда она резко очнулась от мужских криков и пистолетных выстрелов.

— Что стряслось? — поинтересовалась она, инстинктивно нащупывая руку Арабеллы, когда экипаж стал замедлять ход. Наверное, она проспала несколько часов, потому что кто-то зажег лампы в салоне, а за окном сгущались сумерки.

— Разбойники, — прошептала миссис Шиэн посеревшими губами. — Три беззащитных женщины… Они нас убьют.

— Не убьют, если мы отдадим все наши ценности, — негромко ответила Арабелла.

Темпест была согласна с сестрой.

— Необходимо сохранять спокойствие.

— Слезай, дружище! — прокричал один из разбойников кучеру. — Отложи поводья и спускайся вниз.

Борясь с искушением прижаться лицом к окну, Темпест вглядывалась в пыльное стекло и смогла разглядеть лица всадников. Неожиданно дверца распахнулась, и все три женщины в ужасе завизжали.

— А здесь что у нас? — Мужчина в капюшоне уперся руками по обе стороны двери, преграждая им путь к бегству. — Три пташки в клетке, — крикнул он своим приятелям.

— Хорошенькие? — поинтересовался один из них.

Под черным капюшоном раздался низкий смех.

— Довольно симпатичные.

Он протянул руку к Темпест, которая отпрянула от его прикосновения.

Миссис Шиэн ударила нахала по руке.

— Оставьте миледи в покое! Эти дамы под моей защитой, не смейте протягивать к ним свои грязные руки!

— Какие-то сложности? — поинтересовался третий голос. Происходящее его явно веселило.

— Я со всем справлюсь, — последовал ответ, и человек в капюшоне опять потянулся за Темпест. Он схватил ее за руку, намереваясь вытащить из экипажа.

— Нет! — закричала миссис Шиэн.

Темпест воспользовалась тем, что он отвлекся, и вцепилась зубами в его предплечье. Он удивленно вскрикнул и тут же отпустил ее. Она слышала, как стоявшие на улице разбойники засмеялись.

— А зубки у нее острые! — прорычал первый разбойник и грубо схватил ее за руку. Она ругалась и брыкалась, и он слишком разозлился за нее за сопротивление, чтобы быть деликатным. Он вытащил ее из экипажа и толкнул в объятия второго разбойника в капюшоне. — Бери себе эту! И скатертью дорога!

Второй схватил ее и прижал намного крепче, чем позволяли приличия. Когда Темпест попыталась отпихнуть его, он поднял свободную руку, в которой оказался пистолет.

Темпест тут же застыла на месте.

Она беспомощно смотрела, как сестра и миссис Шиэн выходят из экипажа. Разбойники поставили двух женщин рядом с кучером. Их наставница тихонько всхлипывала в свой платочек.

— Присмотри за ними, — приказал тот, кто вытащил ее из экипажа, тому, что оставался в седле.

— Сделаю! Одно движение — и я стреляю! — холодно предупредил он.

Никто не двигался, пока разбойник обыскивал экипаж в поисках ценных вещей. Темпест прикусила губу, чтобы придушить свой вздох, когда он нашел пистолет, который миссис Шиэн спрятала в своей корзинке для шитья. Усмехнувшись себе под нос, мужчина спрятал пистолет себе под шерстяной плащ.

Вдалеке послышались раскаты грома.

— Закончил? — спросил всадник. — Лучше успеть до дождя.

Темпест подняла голову и повернулась к говорившему. Все трое были укутаны с головы до ног, чтобы их не узнали, но что-то в его голосе показалось девушке знакомым.

Она поморщилась от вспышки молнии.

— Отдайте!

Темпест переключила свое внимание с разбойника на миссис Шиэн, которая пыталась вырвать у одного из разбойников свой ридикюль. Вдова заплакала от отчаяния, когда разбойник выиграл сражение и обыскал сумочку в поисках ценных вещей.

— Грязный подонок! — рыдала миссис Шиэн, когда разбойник высыпал содержимое сумочки на дорогу.

Он протянул пустую сумочку и кивнул Арабелле.

— Клади свои побрякушки сюда!

Сестра Темпест молча исполнила приказ, отданный хриплым голосом. Понимая, что следующая очередь за ней, Темпест поспешно сняла сережки и золотое колечко, которое подарила ей бабушка. Она бросила драгоценности в ридикюль сразу, как только ей ткнули им в лицо.

— Умница! — похвалил тот, кто ее удерживал.

Она закрыла глаза и промолчала, когда он похлопал ее по бедру.

— Свяжи этих двоих, — приказал всадник, кивнув на кучера и дуэнью.

— Господа, послушайте! — возразил кучер, когда ему связали за спиной руку длинной веревкой, которую разбойник достал из-под плаща. — Это знатные дамы. Не стоит их связывать.

Темпест взглянула на темнеющее небо, ощутив холодные капли дождя на лице.

Как только разбойник закончил связывать кучера и миссис Шиэн, он велел им залезть в экипаж и закрыть дверцу. Потом он подошел к Арабелле.

— Сведите вместе запястья, миледи, — грубо приказал он. — Как будто собрались молиться.

Арабелла кивнула и послушалась. Не обращая на мольбы вдовы о пощаде, разбойник подвел сестру Темпест к всаднику и подсадил на коня. Второй разбойник обхватил ее за талию и устроил у себя на коленях.

Темпест напряглась, когда он подошел к ней. В глубине души ей хотелось сбежать от разбойников, но перспектива получить пулю в спину за подобную дерзость заставляла ее оставаться на месте.

— Ведите себя хорошо, миледи. А то я высеку вас за то, что вы меня укусили, — пригрозил разбойник, связывая ей руки.

Мужчина, который ее держал, передал пистолет своему товарищу, чтобы оседлать лошадь. К тому моменту, когда она оказалась на коленях у разбойника, дождь полил как из ведра.

— Пожалуйста, сэр, — негромко взмолилась Темпест, — отпустите нас. Вы уже забрали все драгоценности. Мы с сестрой станем для вас обузой в такую ненастную погоду, и наше похищение увеличит ваши шансы быть повешенными.

Ее попытка воззвать к разбойнику основывалась на том, что тот, кто удерживал ее, не проявлял грубости и казался добрее остальных. Если ей удастся убедить его опустить их с Арабеллой, возможно, он сможет защитить их от своих грубых подельников.

Она заерзала у него на коленях, когда он крепче прижал ее к себе. Слишком поздно она поняла его намерения — он укутал ее своим плащом, чтобы защитить от дождя. Она прильнула к его теплому телу и вздохнула. Глаза ее округлились, когда она ощутила знакомый запах.

Он коснулся губами ее уха, она облегченно расслабилась в его объятиях.

— Я потерял голову в ту минуту, как встретил вас, леди Темпест, — прошептал Шанс ей на ухо. — Я готов рискнуть головой, лишь бы ты была рядом.

Изменив голос, он обратился к друзьям.

— Мы поскакали!

Как только они отъехали на несколько километров от экипажа, Матиас, Сент-Лион и Рейнбо сняли черные маски, но капюшонов из-за дождя снимать не стали. Сестра Темпест не стала кричать, когда Сент-Лион снял маску, поэтому Матиас догадался, что виконт уже сообщил девушке, кто он, чтобы дама не боялась.

— Поверить не могу, что ты оставил кучера и миссис Шиэн связанными в нашем экипаже, — в третий раз пробормотала Темпест. Облегчение, которое она испытала, когда поняла, что знакома с разбойниками, тут же развеялось, когда она стала размышлять о судьбе своей прислуги. — Бедняжка была так напугана.

— Нам пришлось быть убедительными, — возразил Матиас. — У кучера был свой приказ. У миссис Шиэн свой. Оба были вооружены пистолетами. Ни один из них не намерен был отдавать вас без боя, и мы не оставили их беззащитными. Рейнбо отогнал экипаж подальше от дороги, привязал лошадей. Если кучер не сумеет освободить себя и вдову — на ночь у них есть ночлег.

— А еще ты позволил Рейнбо ограбить миссис Шиэн, — она прижималась к нему всем телом, а он пытался укрыть ее от дождя.

— Он забрал только пистолет и пустой ридикюль. Все остальное он положил назад в корзинку с шитьем, — с досадой в голосе пояснил он. — Если хочешь выйти замуж за Уаррилоу, я всегда могу оставить вас с сестрой в ближайшей гостинице, а сам продолжу свой путь.

— Откуда ты узнал?

— Слухи о твоем предстоящем замужестве уже достигли ушей городских кумушек, — он еще крепче прижал ее к себе, вспомнив, что увидел почерневший синяк на ее щеке. — Как я понимаю, твой отец узнал о нас.

Матиаса заверяли люди, которым было хорошо заплачено, что они неболтливы. Однако как он понимает, кто-то из них отправился к лорду Норгрейву.

— Лорд Уаррилоу узнал, что я люблю другого, и решил отступить. Когда отец понял, что я испытываю чувства к другому, потребовал назвать его имя. — Темпест вздрогнула. — Прости меня. Отец… он был пьян. Я вынуждена была сказать ему правду.

— И тогда он тебя ударил? — разозлился Матиас, он был вне себя от того, что человек может ударить собственную дочь.

— Нет, — негромко призналась она. — Ударил он раньше. Когда я назвала твое имя, он смеялся.

— Он испугал тебя?

— Мы с Арабеллой еще никогда так не боялись отца, — призналась она.

Узнав об этом, Матиас не пожалел, что они забрали не только Темпест, но и ее сестру. Поначалу он намеревался оставить Арабеллу со слугами, но ему хотелось, чтобы с любимой был рядом человек, которому она доверяет. Без ее согласия он принял за нее решения, которые изменят их жизнь.

— Мы едем в гостиницу?

Матиас понимал, что обе женщины чувствуют себя неловко, но с тех пор, как они с друзьями переоделись в разбойников, им нельзя было отдыхать, пока они не достигли места назначения.

Но он не ответил на ее вопрос, а задал ей свой.

— Ты собиралась выйти замуж за Уаррилоу?

Темпест зарылась лицом во влажный сюртук. Наконец она произнесла:

— Мой отец был решительно настроен выдать меня замуж за маркиза. И я готова была выйти за него, чтобы моя семья оставила тебя в покое.

Он остановил лошадь. Темпест отпрянула, встретившись с его разгневанным взглядом.

— Что?

— Неужели ты так мало в меня веришь? — крикнул он ей.

— Шанс! — Рейнбо крикнул через плечо, потом крикнул Сент-Лиону, чтобы тот остановился.

Капли дождя струятся по щекам, как слезы.

— Конечно, нет!

— Тогда считаешь меня трусом?

Она покачала головой.

— Нет! Я пыталась тебя защитить.

— От кого? От твоего отца? Маркрофта? — Матиас обиделся, что она поверила, что ее семья может нанести ему поражение. — Я и не таких клал на лопатки.

— А ты думаешь, что мне от этого легче? — крикнула она в ответ. — Что мой отец или брат будут ранены… или, хуже того, кто-то из них погибнет от твоей руки?! Что тебе придется ввязываться в драку или пострадать из-за того, что я влюбилась в тебя? В этой борьбе нет победителей. Особенно тогда, когда это касается тебя и моей семьи.

— Шанс, сейчас не время… — Сент-Лион поднял руку, уступая, когда Матиас сердито взглянул на приятеля.

— Если бы ты так не спешила выйти замуж за Уаррилоу…

— Я не хотела за него выходить! — перекричала его Темпест.

— …ты бы поняла, что не увидела еще одного выхода из ситуации.

— Да неужели! — Темпест вздернула подбородок, чтобы смотреть на него свысока. — И что, будь любезен, скажи, я проглядела?

— Выйти замуж. За меня, — ответил он, борясь с желанием встряхнуть ее за то, что сдалась так легко.

— Выйти замуж за тебя? — Казалось, сама идея изумила девушку.

Злость утихла, когда он увидел ее изумленное выражение лица. Голос его стал мягче, но Матиас попытался объяснить:

— Торн ждет нас со священником! Я уже получил специальное разрешение. Если ты согласна, сегодня вечером мы можем пожениться. Ты станешь маркизой — замужней и разделяющей ложе с супругом — и нашим семьям придется с этим смириться.

«В конце концов», про себя добавил он. Матиас был уверен, что им с Темпест со временем удастся примирить семьи, возможно, когда появятся внуки.

— Ты хочешь на мне жениться? — спросила Темпест. Слезы на щеке смешались с каплями дождя.

Матиас положил ей руку на щеку.

— Я сам диву даюсь! Я мог бы десяток причин назвать, почему это желание безумно. И еще десяток причин, почему тебя можно назвать последней девушкой в Англии, на которой мне следовало бы жениться.

— Десяток? Серьезно?

Он усмехнулся, заслышав раздражение в ее голосе.

— Существует один неоспоримый факт, о который разбиваются все доводы. Он же и убедил меня рискнуть ради тебя всем.

— И что это?

— Я люблю тебя. Вы, миледи, украли мое сердце, мою бессмертную душу. Я готов ослушаться своей семьи и бросить к твоим ногам свою жизнь.

Не обращая внимания на вздохи друзей, он прильнул к губам любимой, вложив все свои чувства в этот поцелуй. Однако ему необходимо еще спросить, готова ли Темпест пожертвовать всем ради него, но ответ он почувствовал без слов — девушка прижалась к нему и отвечала на поцелуй до тех пор, пока оба не стали задыхаться.

— Я была так несчастна, когда думала о том, что в нашу следующую встречу я уже буду леди Уаррилоу, — призналась она, в ее взгляде отразились все беды и унижения дня сегодняшнего. — Он хороший человек. Однако я его не люблю.

Матиас презирал ту ревность, которая бурлила у него в крови, когда она вспоминала маркиза, но ему удалось найти Темпест до того, как она вышла замуж за этого человека.

— А кого же ты любишь? — прошептал он ей в волосы.

— Я… — начала она.

— Шанс, ты хочешь, чтобы мы все утонули? — пожаловался Рейнбо, его терпение оборвалось. — Получай у дамы согласие и поехали!

— Да, Фейрлэм, — добавил Сент-Лион. — Я не хочу, чтобы на меня напали и ограбили настоящие разбойники.

Темпест смущенно отвела взгляд от мягкого подтрунивания его приятелей. Как ни крути, дождь и холодный ветер уюта не добавляли. Матиас схватил ее за подбородок, поднял ее лицо к себе.

— Темпест, ты выйдешь за меня замуж?

Затаив дыхание, он ждал ее ответ. После всех его приготовлений ему и в голову не приходило, что она может ему отказать.

— А твои родные? Только не лги мне! Не говори, что они благословили наш брак.

Матиас не хотел признаваться Темпест, что его родители ничуть не обрадовались его чувствам к девушке, точно так же, как и ее родные. Не хотел говорить о злых словах, которые они с отцом сказали друг другу, о боли в глазах матери, когда он сообщил, что намерен жениться на дочери Норгрейва.

— Нет, — признался он, потому что только Темпест могла понять его чувство вины из-за того, что собственное счастье он поставил превыше верности семье. — Со временем родители забудут прошлое. Они полюбят тебя так же, как и я полюбил.

На лице Темпест все еще отражалось сомнение, но ответ Матиаса удовлетворил ее.

— Да, лорд Фейрлэм, я выйду за вас замуж, — ответила она, и он едва не задушил ее в объятиях, с трудом справляясь, чтобы не упасть с лошади. — Я люблю тебя.

— Слава богу! — искренне воскликнул принц. — Поздравляю вас обоих! Теперь мы можем ехать?

К десяти часам Темпест уже была замужней дамой. Она смотрела на золотое колечко на своей левой руке — доказательство того, что они с Матиасом Рук, маркизом Фейрлэмом, обменялись брачными клятвами в присутствии ее сестры и трех его друзей. И хотя волосы девушки все еще были влажными после путешествия, надо было отдать должное герцогу Рейнбо — он оказался предусмотрительным разбойником. Вместо того, чтобы искать наживу, ему удалось незаметно сунуть в сумку несколько платьев и аксессуаров, чтобы они с Арабеллой могли переодеться в сухое платье перед церемонией венчания.

Она грелась у камина, когда в спальню вошел Шанс. Девушка улыбнулась. В одной руке маркиз нес канделябр, в другой бутылочку вина и два бокала.

— Добрый вечер, муженек, — игриво приветствовала она. Сквозь неплотно задернутые шторы видны были вспышки молний, а несколькими секундами позже прогремел раскат грома. — Ты босой спускался в погреб?

Утомительная поездка вскоре после церемонии всех уложила в постель. Арабелла помогла сестре раздеться, а потом побрела в свою спальню, оставив Темпест встречать супруга в одной сорочке, прикрыв босые ноги шерстяным одеялом. Пока она готовилась к первой брачной ночи, Шанс с приятелями отмечали успех приключения и пили в библиотеке за здоровье жениха. Где-то по пути в спальню ее супруг оставил свой сюртук, жилет, чулки и сапоги.

Он наклонился и поцеловал ее в губы.

— Добрый вечер, леди Фейрлэм. Я попросил Торна спуститься в подвал и принести вина, поскольку он сообщил добрые вести и нам есть, что праздновать.

— Что-то важнее нашей свадьбы? — пошутила она.

Шанс поставил канделябр на стол и опустился рядом с ней на пол.

— Для моего кузена да. — Он положил один пустой бокал себе на колени, наполнил второй и протянул его Темпест. Потом взял первый бокал и наполнил его. — Перед отъездом из Лондона Торн получил весточку от родственников, что его брат-близнец возвращается в Англию.

— А почему он не с нами? — Темпест не терпелось познакомиться с Гидеоном, поскольку теперь они с Торном были частью ее семьи.

Матиас глотнул вина, отставил бутылку в сторону.

— До семьи дошли слухи, что его корабль причалил в порту. Пока мой кузен не объявлялся.

— Мне нравится Торн, — призналась она, довольная тем, что неприветливый кузен Шанса отнесся к ней с Арабеллой как к любимым сестрам. — Гидеон похож на брата?

— Внешне — да. Когда они хотят подшутить, их сложно отличить друг от друга. Однако Торн с Гидеоном совершенно разные, как вы с сестрой, когда речь заходит о характере. Сомневаюсь, что годы, проведенные врозь, что-то изменили.

Шанс мог бы многое рассказать о братьях, но, казалось, не хотел продолжать разговор о них. Его следующие слова подтвердили ее догадки.

— Хватит говорить о моих кузенах. Мне очень интересно знать, что там у вас под одеялом, леди Фейрлэм.

Ее ресницы призывно затрепетали.

— Почему бы вам самому не посмотреть?

Шанс проглотил остатки вина, поставил пустой бокал на стол. Не сводя глаз с Темпест, он забрал у нее недопитый бокал и тоже поставил на стол. Поскольку концы одеяла не были подоткнуты, Темпест решила, что он потянет за свободный конец и откинет одеяло в сторону. Матиас удивил ее тем, что стал приближаться очень медленно. Сначала погладил распущенные волосы, зарылся пальцами в густую гриву, потом она ощутила его пальцы на своем затылке. Медленно он притянул ее к себе, их губы встретились.

Его губы отдавали вином и коньяком, который он пил с друзьями. Ее язык изворачивался и дразнил его. Матиас пах дождем, шерстью и дымом.

— Кажется, что это наша первая ночь, — призналась она, целуя его подбородок. Кружевная тесемка ее сорочки сползла с правого плеча. Она ощутила, как его пальцы едва касаются ее обнаженной руки.

— Так и есть.

Шанс развязал шейный платок, однако его сорочка мешала ей покрывать поцелуями его шею.

Предугадывая ее просьбу, он отстранился и стянул сорочку через голову. В свете свечей его кожа, казалось, отливала золотом. Темпест встала на колени, одеяло соскользнуло ниже, когда она подалась ближе к Матиасу. Темпест поцеловала его ключицу, погладила темные волосы на его груди.

— Будь милосердна ко мне, женушка, — молил он хриплым от сдерживаемой страсти голосом. — Я не хочу разочаровать тебя в нашу первую брачную ночь.

Приободренная Темпест потянулась к пуговицам его брюк. Искоса взглянув, она увидела доказательство его желания. Темпест вспомнила те ощущения, когда Шанс пронзал ее тело своей плотью, наполнял ее до краев, пока она едва могла дышать — девушка задрожала.

— Замерзла? — Он прижал ее еще ближе, чтобы согреть теплом своего тела.

— Тебя хочу, — прошептала она, расстегивая его бриджи и беря в руки его возбужденную плоть. Как и все тело Матиаса, плоть была такой же горячей, и мужчина дрожал от удовольствия, когда Темпест ласкала его.

Едва уловимый мускусный запах его возбужденной плоти наполнил ее нос и легкие. Она присела на пятки, гадая, какая же она на вкус.

— Ты не против?

Глаза под отяжелевшими ресницами округлились, когда он понял ход ее мыслей.

— Нет. Я в твоем полном распоряжении, — ответил он, стаскивая штаны. Он сел на пол, чтобы освободиться от штанов, отшвырнул их в сторону.

Игриво толкнув его в плечо, она молча заставила его лечь, и он с радостью послушался.

Ее длинные каштановые волосы упали ему на бедра, когда она, поддавшись инстинкту, наклонила голову. Шанс напрягся от ее первого прикосновения, когда она лизнула солоноватую смазку.

— Тебе нравится? — поинтересовалась она, удивляясь тому, как напряглось его тело. Ее супруг был сплошным комком чувств.

— Да, — прошипел он сквозь губы. — Ты можешь взять меня всего.

Заинтригованная Темпест подняла голову.

— Целиком?

— Как пожелаешь.

Шанс едва слышно стукнулся затылком о пол, когда Темпест наклонила голову. Солоноватый привкус стал выразительнее, когда она языком слизала жидкость. Ее супруг застонал, инстинктивно приподнял бедра вверх, как будто в молчаливой мольбе, чтобы она захватила ртом больше его плоти.

Темпест обхватила пальцами основание его возбужденной плоти и открыла пошире рот. Чувствуя, что Темпест не знает, что делать дальше, Шанс показал ей, как сильно ему нравится ощущать ее рот и язык, когда его разгоряченная плоть скользит глубже, а потом выходит.

Пока она сосала и дразнила головку его плоти, ее соски напряглись, когда налившиеся груди терлись о его ноги. Что-то теплое заполнило низ живота.

Темпест застонала, притянула его к себе, представляя, как он входит в нее. Она сжала бедра в тщетной попытке унять нарастающую боль.

Ей просто было необходимо, чтобы он вошел в нее. Прямо сейчас.

Темпест отпустила его плоть, облизала нижнюю губу, чтобы насладиться его вкусом. Интересно: а мужчина может выпустить семя любовнице в рот?

— Шанс!

Он резко открыл глаза от звука ее голоса. Зрачки его поглотили почти всю серую радужку, превратив ее в тоненький ободок. Шанс потянулся к ней, уложил на себя сверху. Перевернулся так, что она оказалась снизу. Один вздох — и его разгоряченная плоть проникла в самое ее сердце, наполнив ее до краев одним мощным, резким толчком.

Все произошло именно так, как она запомнила.

Его естество наполнило каждую клеточку ее тела, которое сжималось и разжималось, когда Шанс неистово погружался в нее. Темпест прижала его голову к своей груди, все еще прикрытой льняной сорочкой, но тонкая ткань не стала препятствием для его ненасытного рта. Ткань намокла, когда он стал грубо сосать ее сосок, входя в нее все глубже и глубже. Она извивалась в его объятиях, требуя больше и больше. В ответ он легонько прикусил ей сосок.

Темпест вскрикнула, но не от боли. Сладкая агония, которую вызвал в ней Шанс, взорвалась фейерверком — а в небе неистово сверкали молнии. Разрядка — словно раскаты грома, от которых сотрясалась и сама Темпест, и половицы. Она открыла глаза и увидела, что ее супруг возвышается над ней подобно языческому божеству: его серые глаза потемнели от страсти и необузданного желания удовлетворить эту страсть.

Он прорычал ее имя, когда ритм его движений стал все неистовее, а потом последнее глубокое проникновение — и Темпест оказалась прижатой к полу, когда его семя выстрелило из его плоти, ритмичными струями наполняя ее лоно.

Ее кожа была влажной от пота, а мышцы подрагивали от бешеного соития, но она еще никогда не чувствовала себя такой цельной и могущественной, как в этот самый момент.

Жаль, что они с Шансом не могут здесь остаться навечно.

— Не жалеешь? — лениво пробормотал он ей в плечо.

— Совершенно. — Она вздохнула. — А ты?

Его прерывистое дыхание щекотало ей шею.

— Только об одном.

Она замерла, а он в ответ засмеялся. Поцеловал в плечо и нежно извлек свою расслабленную плоть из ее лона. Пальцами стал ласкать и раздвигать лоно, влажное от возбуждения и его семени. Она ахнула, когда он безошибочно нащупал спрятанную чувственную точку.

— Я так и не раздел тебя полностью. — Шанс подхватил ее на руки и понес в кровать. — Не волнуйся, дорогая. Тебе понравит ся, как я это делаю.

Полностью поглощенные друг другом, ни Шанс, ни Темпест не думали о своих семьях и о тех трудностях, которые ожидают их по возвращении в Лондон.