Мой личный ад

Глава 2. Стрелы слов

Собираясь на очередную северную вылазку, Гришка долго прощался с Олей. Они заболтались в аське глубоко за полночь. Решив отоспаться в поезде, Птицын не находил в себе сил оторваться от своей Валькирии. Они все говорили и говорили. Обо всем и ни о чем. Гриша понял, что будет безумно скучать без интернета. Без Оли. Ему почти не хотелось уезжать. Почти.

И не зря. Никогда еще он не был так близок к смерти. К чужой. Но и своя ходила рядом. Взгляд Кеннета, который он поймал, оттаскивая в сторону стонущего от боли друга, говорил: «Ты следующий».

Бен не спал в ту ночь, хотя Стейна приказала ему отдыхать. Но едва он закрывал глаза, то видел клинок Кена, снова и снова понимал, что не успевает его отвести. Даже в поезде по дороге в Москву он не смог поспать. Его пару раз отключало на полчаса, но все те же образы слишком быстро кипятили разум и кровь, заставляя Бена вскакивать, ища под подушкой кинжал. Но рука находила лишь старый потрёпанный рюкзак, а соседи по плацкарту подозрительно косились. Поэтому он почти всю дорогу провел, куря в тамбуре, пялясь на мелькающие за окном деревья.

Войдя в офис, Бен все еще не мог унять предательскую дрожь. Его колотило то ли от холода, то ли от недосыпа, то ли от передоза никотином. Но сразу же стало легче. Гришины привычки взяли верх, и Бен на автомате ткнул в компьютер. Пока жужжа и поскрипывая загружался Windows, он сделал себе чай с травами, которые запихнула в карман Стей, уверяя, что они помогут.

Бен принял горячий душ, натянул треники и дырявую мягкую майку, устроился с чашкой у монитора, хлебнул, усмехнулся. Ромашка с мелиссой. Стейна — шутница.

На почте была тонна рабочего шлака, которую придется разгребать завтра, но письмо от Хелл Бен не желал оставлять до утра.

Бен, я не могу понять, куда ты едешь? Откровенно говоря, начинают напрягать эти недомолвки и намеки. Ходишь огородами, а сути ноль. И не смей говорить, что мне это знать не нужно, что ты страшный человек, и я должна забиться в угол и бояться. Эту сказку про белого бычка я знаю наизусть, и сама могу рассказывать.

Думаешь, я не читаю ту ветку, где вы обсуждаете оружие, бои и еще черт знает что? Читаю. И я не дура. Считаю паршиво, но два с двумя сложить могу.

Ты каждый раз перед поездкой словно прощаешься со мной. Что ты делаешь там, на этом гребаном Севере?

Я чувствую, что тебе нехорошо. Можешь смеяться, но сижу вот дома за тысячу километров от тебя и буквально физически ощущаю, что с тобой что-то не так прямо сейчас. Вот в этот самый момент. Знаю, это до безумия странно, но наверное в первый раз за всю свою жизнь захотелось помолиться. За тебя.

Разрешаю смеяться в этом месте. Не сдерживайся. Знаю, Он не слишком чтимое тобою божество.*(с)

Просто мне страшно сейчас. Я не хочу тебя терять, малыш. Наверное, пропадешь на неделю? Ты всегда пропадаешь после своего Севера. Думаешь, я не замечаю? Думаешь, отговоркам про работу верю? — Нет.

Можешь не отвечать. Как всегда. Я сделаю вид, что этого письма не было. Целую. Твоя Хелл.

Бен взглянул на дату и время отправления, почти не удивился. Все, что Хеля о нем не знала, она прекрасно чувствовала. Бен не удивился, и увидев, что она онлайн в аське. Не имея сил и желания руководствоваться здравым смыслом, он тут же ей написал.

Б. Привет, красавица моя. Я вернулся. Как ты?

Х. Я тоже дома. В порядке. Как сам? Привет.

Б. Не дуйся, Хель. Я прочитал письмо. Мне паршиво. Ты очень нужна мне прямо сейчас.

Х. Что-то случилось? Расскажи… Но если не хочешь… Не проблема.

Б. Я очень хочу, но тогда это будет наша проблема.

Х. Да брось, Бен. Ты ведь ролевик? Парень моей сестры тоже иногда живет в палатке, носится по полям, машет мечом. Я не понимаю, зачем из этого делать тайну. В вашей приватной теме все вполне прозрачно.

Б. Видишь, ты и так все знаешь. Но! Откуда у тебя доступ к приватной теме?

Х. Забыл? Я же под твоим аккаунтом входила, чтобы стереть посты, когда ты задержался на семинаре.

Б. Кажется, это была большая ошибка — дать тебе пароль;)

Х. Придуриваешься? Как всегда.

Б. Сейчас на самом деле плохо, Хелл. Впервые хочу завязать, но думаю, уже не смогу.

Х. Не понимаю.

Б. Я ролевик, малыш, но… у нас все иначе. Парень сестры, говоришь? Поля, палатки и мечи? Деревянные небось? Даже текстолит нынче запретили. А у меня сталь, Хель. Точеная. И кровь — настоящая. И, кажется, в этот раз я нарвался на продолжение банкета.

Х. Я не понимаю.

Б. Это нормально.

Х. Но…Зачем?

Б. Тянет.

Х. А что за продолжение банкета?

Б. Перешел дорогу одному отморозку. Он меня запомнил.

Х. Малыш, я… Я даже не знаю, что сказать…

Б. Просто поболтай со мной. Как мамин день рожденья прошел? Напилась?)))

Х. Немного накатила. А что?

Б. Жаль, не застал тебя пьяненькую. Проморгал возможность совратить такую сладкую девочку.

Х. Полагаешь, в трезвом уме я тебе не дам?

Б. Похоже на то.

Х. Самокритично.

Подкалывая друг друга и смеясь, они проболтали больше часа. А потом Бен упал на кушетку и вырубился. Он проспал двенадцать часов, очнувшись стандартно в пять утра. Понедельник.

Изо всех сил стараясь не пускать в голову лишние мысли, Бен встал, как обычно, отправился на тренировку.

Смог вперемешку с туманом. Ноги сами бегут, без подсказки — привычка. Немного ноет колено — неудачно упал, уворачиваясь от удара. В голове пусто. Внутри тяжко. Он увернулся — друг не успел. Не уследил, не заметил, не смог. В этот раз обошлось. А в следующий?

Чертов Кеннет бьет, если может. Никогда не даст шанса уйти от удара. Никогда и ничего не делает наполовину. Машина для убийств.

Бен сосредоточился на дыхании, хотя оно, как и ноги, бесперебойно и ровно отбивало ритм. Но ему было просто необходимо хоть на время тренировки отвлечься.

Вчера был Север. Сегодня — Москва. Но он так и не смог переключиться, снова стать Гришей. Напитавшись адреналином, ужасом и кровью, Бен не желал отпускать себя. И читать письмо от Хелл в таком состоянии было, безусловно, огромной ошибкой, а отвечать на него… В общем, зря он это затеял, но обратной дороги не было.

Была лишь дорога до парка и далее на любимую поляну. Бегом в два раза быстрее, не чувствуя усталости и боли. Ничего не чувствуя. Тренировка втрое интенсивнее, но без боевых упражнений. Бен знал, после того, что было, они ему не понадобятся. Все на инстинктах, на интуиции. Он достиг пика мастерства, остальное лишь для удовольствия. Сегодня он его получить не смог бы. Не хотел. Север Севером, но в будничном мире он не Бен, а Гриша. И на него тоже делают ставки.

Пришла пора отключить на время свое темное воплощение, стать обычным студентом, немного чокнутым парнем.

Гриша возвращался к себе пешком. Он наконец осознал, что открылся Оле на 100 %. От этого на душе было одновременно легко и тревожно. Он боялся, что она не поймет, не примет. Или наоборот. Если Хелл не закроет от него все свои контакты и продолжит общаться, будет намного сложнее все прекратить. А прекратить придется, это Гриша знал точно. Рано или поздно. Он бы предпочел не торопиться в этом вопросе. Не форсировать события. Смаковать. Но Бен как всегда дал маху.

Едва вернувшись в офис, Гриша включил компьютер, чтобы проверить сообщения. В почте было короткое письмо.

Хельга@

Доброе утро. Как ты сегодня? Надеюсь, удалось поспать.

Понимаю, что задаю глупый вопрос, но… Неужели не можешь все это бросить? Мне страшно за тебя, Гриш.

Птицын сразу ответил.

Бенедикт@

Привет, моя хорошая. Выспался. Уже намного лучше благодаря тебе. Спасибо, что не бросила меня вчера. И — нет, Оль. Я не могу это бросить. Не хочу. Я счастлив там. Это сложно понять, но я действительно счастлив. Это нельзя объяснить, можно только почувствовать. Или принять. Надеюсь, я тебя не очень напугал, потому что сам бы напрягся на твоем месте.

После душа он даже не удивился, получив ответ. Ольга всегда отвечала ему с утра перед учебой, а иногда и во время.

Хельга@

Ты, конечно, очень старался напугать. Почти получилось. Но убегать с воплями в кусты я пока не собираюсь. Просто перевариваю. Хорошего дня. Я в универ. Может в обед пересечемся на форуме или в чате? Целую.

Глянув на часы и список неотвеченных писем, Гришка поморщился.

Бенедикт@

После универа сразу вернусь на работу. Если меня не разорвут на мелкие тряпочки заказчики, то с удовольствием поболтаем. Уже скучаю, зай. Целую еще крепче.

P.S. И еще раз спасибо за вчерашнее. Не знаю, как у тебя это получается, но мне с тобой становится спокойно. Ты меня лечишь. Во всех смыслах. Безумно хочу обнять тебя. Просто стиснуть крепко и не отпускать. Ты нужна мне, Хелл.

P.S.S. Когда уже заведешь мобильный? Я скучаю на парах без тебя.

Спустя месяц.

Х. Гришка, это Валькирия твоя. Купила мобильный, на связи теперь. Салют.

Б. Этот день войдет в историю. Поздравляю, красавица. Чем занимаешься?

Х. Скучаю на паре, копаюсь в новой игрушке. А ты?

Б. Скучаю в таблицах Microsoft Excel. И по тебе скучаю, родная. Есть возможность удрать?

Х. Через 15 минут буду в сети. Готовь приват.

Б. Стелю свежую простынь, взбиваю подушки.

Х. Одеяло не забудь, умник. Я мерзлявая.

Б. Не понадобится, зяблик. Горячий мужчина будет рядом.

Х. Кто-то еще к нам присоединится?

Б. Вот ты стерва.

Х. Засранец.

Б. Вредина.

Х. Отморозок.

Б. С тобой не поспоришь.

Х. Я спускаюсь уже. Лови меня в чате.

Б. Всегда.

Пару недель спустя.

Б. Хель, пришли уже фотки свои что ли? Вроде не первый день знакомы, а я до сих пор представляю тебя котом с аватарки. Чувствую себя зоофилом.

Х. Я даже боюсь представить, что ты делаешь с этим котом в своем больном воображении. Если он мешает, то могу сменить на что-то более кхм… удобоукладываемое. Или женственное. Нужное подчеркнуть.

Б. Твоя забота о моей нравственности умиляет. И, между прочим, это моя прерогатива менять тему. Гони фотки, зай.

Х. Я не поняла, мне менять аватар или как?

Б. Фотки! ГОНИ!!!

Х. Не ори на меня))) Я в универе, из дома вышлю.

Б. Только попробуй продинамить.

Х. С условием.

Б. Ну и с каким?

Х. В обмен на твои. И прямо сейчас.

Гриша знал эти уловки. Он не первый раз заводил разговор про фото, но Оля все время меняла тему или «забывала» прикрепить фото к письму. Это в общем значило только одно. Скорее всего, она толстая или страшная. Но оно было бы и к лучшему. За последнее время Птицын капитально подсел на общение с Хелл. Он часто забивал на работу, учебу, чтобы поболтать с ней. Они постоянно обменивались смсками. Гриша даже в туалет ходил с телефоном. Такой расклад начал его немного тревожить. Даже подбешивать. День без Хелл — и начинало колбасить. Такое случалось не часто, но бывало. И Грише не нравилась эта зависимость.

Фото было реальным шансом разочароваться. Он обожал милую, добрую, юморную Ольгу, но всегда представлял ее красавицей или симпатичной на худой конец. Или тем чертовым котом с выпученными глазами, который таращился с ее аватары.

Птицын специально давил. Пора было завязывать, потому что он увяз по самые уши и не хотел спасаться.

Сам Гриша не страдал комплексами по поводу внешности. Девочки западали на его рельефную фигуру и смазливо брутальную физиономию. Экзотический разрез глаз, который по всей видимости достался ему от отца, острые скулы и чувственные губы всегда привлекали противоположный пол. Гранжевый стиль одежды и отстраненный вид придавали ему загадочности. Он привык быть лакомым куском для девчонок, которых сам сторонился, предпочитая одноразовый, ни к чему не обязывающий секс при удобном случае. Без продолжения.

Решив не травмировать Ольгу профессиональными портретами ню, он отправил ей несколько штук с прогулки по Красной площади. Мама заставила его сфоткаться. На них он был одет и выглядел почти нормальным. Футболка и джинсы, рюкзак за спиной. Обычный парень.

Прикрепив фотки, Гриша отправил письмо и быстренько закрыл все окна с развлечениями, потому что разрывался рабочий телефон и на связи висели его клиенты в ожидании ответа. Через пару минут брякнула смска.

Х. Такой очаровашка.

Б. Кто?

Х. Такие сладкие ямочки на щечках.

Б. Не понимаю, о ком ты, но спасибо. Жду ответной любезности, сладкая девочка. Поработаю для разнообразия.

Х. Все вечером. Удачи.

Гриша позволил себе на мгновение затаить дыхание в предвкушении и вернулся к работе.

А фотки пришли скорее, чем Птицын ожидал. Он рассчитывал, что Оля еще потянет резину, но — нет. Прислала. Гриша позволил себе открыть письмо только, когда все разошлись по домам, и офис опустел.

Нет, она не была толстой или страшной. Просто совсем не такая, как он хотел или представлял. Она была старше — вот и вся загвоздка. Видимо поэтому Оля так долго не решалась на этот шаг. Что ж, не плохо, но и не хорошо. Слишком много опыта в ее глазах. Дева Валькирия с этим образом никак не вязалась, хотя и дама с картинок не была ему неприятна. Разочарование неумолимо накрывало. Блаженное разочарование.

Птицын, конечно, был готов продолжать общаться, но уже не представлял, что может возникнуть желание назвать Олю сладкой девочкой. Гриша, наверное, еще в начальную школу ходил, когда она была девочкой.

Стараясь не зацикливаться на внешности своей бывшей королевы грез, он занялся вполне будничными делами: сваял нехитрый ужин из пельменей, проследил свои модераторские темы на форуме, немного посидел над книгами к грядущему семинару, подбил цифры в таблицах по работе. И вроде бы он ждал, что вот-вот всплывет в онлайне Олина аська, но все равно неприятное удивление, смешанное с разочарованием, пробежало мерзкими мурашками по позвоночнику. Ему не очень хотелось заговаривать первым, да и отвечать — тоже. Поэтому Гриша до победного игнорировал приветствие Хелл.

Х. Гриш, тут?

Гриииииш?

Ладно, пойду поем.

Гриш?

Тут?

Чувствую, придется готовить реферат вместо приятной беседы.

Бен!!!

Б. Ой, Хель, прости, отходил от компа. Приятель зашел, заболтались.

Х. А. Ясно. Как день прошел?

Б. Пахал, как Сивка. А ты?

Х. Грызла гранит. Надоело.

Б. Понимаю, скоро сессия. От души надеюсь сдать половину автоматом. А у тебя как, прогульщица?

Х. Бенни, малыш, ты думаешь, я с тобой учебу буду обсуждать?

Б. Почему бы нет?

Х. Потому что сегодня я настроена попускать слюни на очаровашку посреди Красной площади. Догадываешься, о ком я?

Б. Хах, не очень. Но ты продолжай. Я постараюсь угадать.

Х. Кроме шуток, Гриш. Ты очень красивый.

Б. Кхем… Как-то… Ну… Спасибо что ли?

Х. Засмущался?

Б. Есть немного. Мне такого еще никто не говорил.

Х. Врешь.

Б. Клянусь. Ну фактурный — да, даже смазливый бывало. Но красивые вроде только девочки.

Х. Брось. Ты красивый. Откровенно говоря, я допускала, что ты толстый или косой. Но вообще важна не внешность, конечно. Но главное, что не толстый))))))

Б. Ахахах, вообще-то я на тех фотках слегка отъевшийся. После каникул у мамы. Ну ты понимаешь?

Х. Понимаю. Мамы они такие. Ты мои фотки получил?

Б. Ага.

В этом месте Гриша был просто обязан прокомментировать полученное, но он все никак не мог подобрать комплимент. Обидеть Олю ему не хотелось, но и обнадёживать желания не было. Исхитрившись, он выжал из себя:

Б. Прикольно ты прилегла.

Х. В смысле?

Б. Ну ты лежишь. На фотках. На кровати.

Х. «Ржу в голос». Так на фотках лежу или на кровати?)))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))

Б. Чего ты прешься, Бетмен? На кровати лежишь на фотках. Сама ж прислала, Ольк. Чо я тебе рассказывать буду?

Х. Аха-ха-ха, не могу. Вот умора.

Б. Объясни ради всех богов и гребаного ада, что смешного?

Х. Не слала я тебе таких фоток, Бен.

Б. Как так?

Х. Ну вот так.

Гриша открыл почту, судорожно листая входящие. Он нашел письмо с фотографиями — и правда, это был не Ольгин ящик. Видимо совпало. Птицын пробежал глазами по списку, но других писем с прикреплением не было.

Б. Ничего не понимаю. В спам что ли попало? Повтори, пожалуйста.

Х. Без проблем, лови.

Гриша успел лишь три раза обновить входящие, прежде чем пришло письмо. Он долго рассматривал те пять фоток, что скинула Хелл. Окошко их разговора не обновлялось. Птицын почти физически почувствовал ее напряжение на том конце провода. И он ничего не смог с собой поделать. Рука сама потянулась к мобильнику. Наплевав на междугородний тариф, Гриша набрал номер.

— Грииииш, — взволнованно протянул звонкий девичий голос.

— Привет, — тихо проговорил он в трубку, стараясь унять собственное волнение. — Получил я фотки.

— Я так понимаю, тебе все нравится, раз ты звонишь?

— Нравится.

— Очень красноречиво, Птицын. Молодец. Моя самооценка ударилась об потолок после таких комплиментов.

Гриша ничего не смог поделать — рассмеялся.

— Просто я немного в шоке, если честно. Утром я тебя представлял по-своему, днем приходят несколько обескураживающие фотки, а вечером оказывается, что ты вообще совсем другая, — жаловался Птицын, решив быть откровенным.

— Не понимаю, о каких фотках речь? Кто там лежит у тебя на кровати? — хихикала Оля, поддразнивая его.

— Не у меня на кровати, — вяло отбивался он. — Просто какая-то дама. Немного потасканая на вид. Никак я ее не мог с тобой связать, вот меня и клинило.

— Пришли мне их. Охота глянуть.

— Момент.

Гриша быстренько переслал Оле письмо и через пару секунд услышал:

— Ох, блин. Ну да… Понимаю твой клин. Но дама интересная. Откуда она вообще взялась? Шлет фотки из кровати, скудно одетая. Ты мне изменяешь, малыш?

— Только с правой рукой, красавица, — повинился Гриша.

— Фу, Бен! Гадость какая.

— Скажи еще раз.

— Гадость какая?

— Нет… назови меня. По имени.

— Бен, — мягко выдохнула Оля в трубку.

— Обожаю твой голос.

— Бееен, — уже иначе, чуть смущенно протянула девушка.

— И глаза у тебя потрясающие.

— Как у кота с аватарки.

— Аха-ха, точно. А я думал, откуда они мне знакомы?

— И не проси меня сменить эту кису. Мы с ним срослись, — продолжала посмеиваться Ольга.

Но у Гриши было иное настроение.

— Это, наверное, некрасиво, но я очень рад, что это не твои фотки, — признался он, тут же выругав себя за излишнюю прямоту. — В смысле те — не твои, а эти — твои. Ну ты меня понимаешь, да?

— Понимаю, Гриш. Не парься. Главное, что мы не уроды и не толстые.

— И ты очень красивая. Я даже подумать не мог, что такая…

Обреченный стон смущения.

— Оль, я… — он едва успел прикусить язык, чтобы не ляпнуть самую неосторожную и глупую вещь на свете. — Я бы хотел звонить иногда. Можно?

— Ну конечно, — разрешила она, и Гриша услышал улыбку в ее голосе.

— А можно я сейчас перезвоню на городской? — он не был готов попрощаться, в отличие от оператора, который мог заблокировать его из-за недостатка средств в любую минуту.

— Хо-хорошо. Я скину смской номер, — чуть запнувшись, проговорила Оля.

— Да прямо в аське напиши, — подсказал ей Гриша.

— Точно. Отбой тогда.

— Отбой.

Минута, которая ушла на обмен городскими телефонами показалась Грише длиннее всего этого беспокойного дня. Но едва он услышал в трубке Олино: «Привет еще раз», — то на сердце стало тепло, а на душе спокойно, почти безмятежно.

Гриша рассказал Оле, что живет в офисе. За ним, конечно, числилась койка в общаге, но на рабочей кушетке было уютнее, чем в студенческом улье. Оля узнала, что работу ему подыскал один из Старших, его шеф — тоже в теме. А сам Гриша родом из маленького подмосковного городка, где жил с матерью. Отца не знал, никогда не видел. Поступив в универ, он поклялся самому себе окончить его с отличием, в чем пока преуспевал. Преподаватели обожали его за нестандартный подход к фактам, привычку докапываться до сути, роясь в архивах, и саркастическую подачу собственного мнения. Он был лучшим студентом на курсе. А кроме того обожал фолк-рок, тяжелые ботинки, вещи из натуральной кожи, холодное оружие и романы в жанре фэнтези.

В ответ на его откровенность Оля тоже поведала о себе. У нее была странная семья. Отец во время кризиса уехал в Питер, где и остался. Мать не была готова срываться с двумя детьми, бросать работу ради не очень четких перспектив мужа. Так они и жили. Отдельно. Что-то вроде гостевого брака. Отец иногда приезжал. Мать иногда пыталась наладить личную жизнь, но в итоге опять принимала домой мужа. И всех все устраивало. Старшая сестра Оли поступила в Питерский институт и уехала. Сначала жила с отцом, но очень быстро встретила парня, через год они съехались. Оля терпеть не могла Питер, поэтому не последовала примеру сестры. Ей нравилось жить в небольшом провинциальном городе, танцевать в клубах по субботам, зависать с одногруппниками в парке, гулять под дождем в кепке и непромокаемой куртке, улыбаясь своим мыслям. Училась она средне, не гонясь особо ни за знаниями, ни за оценками. Наверное, у нее был шанс стать кем-то более ярким, выдающимся… Но лень, экая стерва, толкала ее в своем неспешном темпе по течению. И Ольге это нравилось. Как и романы в жанре фэнтези, и песня, что напел ей Гриша в трубку. Ведь эта песня была про нее.

Древних ратей воин отсталый,

К этой жизни тая вражду,

Сумасшедших сводов Вальхаллы,

Славных битв и пиров я жду.

Вижу череп с брагой хмельною,

Бычьи розовые хребты,

И валькирией надо мною,

Ольга, Ольга, кружишь ты**.

Они проболтали час, пока разговор не прервался автоматически.

Б. Если в конце следующего месяца я не выйду на связь, знай — шеф закопал меня за огромный счет по межгороду.

Х. Я, наверное, должна переживать, что тебе из-за меня попадет, но никак не выходит.

Б. Я и сам не жалею. Повторим через недельку?

Х. Предлагаю сеанс по полчаса. Сначала ты, потом я перезваниваю.

Б. Нет, Хель. Не надо тебе тратиться.

Х. Тебе тоже не надо. Нормально все будет, не переживай.

Б. Ну по факту разберемся, ладно?

Х. Окей. Я в душ, малыш. Мы заболтались, времени много.

Б. Я бы сходил с тобой в душ с удовольствием.

Х. Ох… Похоже, я бы не отказала тебе, наглец.

Б. Обожаю тебя, Хель.

Х. Взаимно, Бенни. Целую, сладкий. До завтра.

Б. До завтра, моя Валькирия.

Гриша дождался, пока погаснет ее значок в аське, пробежал глазами по форуму, приготовил тетради с конспектами, сунул в рюкзак, почистил зубы, лег в кровать. Разумеется, сна не было ни в одном глазу. Его колотило от переизбытка эмоций. И если, возвращаясь с Севера, он всегда был в бурном возбуждении, то сейчас бурление чувств ощущалось более позитивным. Но, в любом случае, это не помогало Птицыну отключиться. Промаявшись минут пятнадцать, он потянулся за мобильным. На счету оставалось еще немного денег, и Гриша написал смс.

Б. Все еще слышу твой голос, красавица. Не могу уснуть.

Ответ почти сразу.

Х. И я. Мы целый час болтали. Оказывается, этого мало.

Б. Мне и целого дня не будет достаточно.

Х. Ненасытный. Сколько же тебе надо?

Б. Немного и одновременно все. Хочу слышать, как ты шепчешь мне на ухо мое имя. Чтобы дыхание щекотало мне волосы, а губы слегка касались.

Х. Бен… Что ты делаешь?

Б. Я просто хочу, чтобы ты была рядом, Хелл. Близко.

Х. Это опасно, малыш. Я не смогу удержаться. Думаешь, просто быть так близко и не хотеть прикоснуться к тебе?

Б. Очень надеюсь, что ты не сможешь сдержаться. Потому что я — точно не смогу.

Х. Если мы оба этого хотим, зачем сдерживаться?

Б. Позволишь мне поцеловать тебя? Я с ума схожу от твоих губ, Хелл.

Х. Позволю? Я буду на этом настаивать.

Б. Черт, девочка, мы играем с огнем.

Х. Игры кончились, Бен. Нужно просто закончить то, что начали. Нам обоим это нужно.

Б. Хочу тебя, родная. Безумно хочу. Всю тебя. Обнаженную. На мне верхом. Чтобы я видел тебя всю. Чтобы мог целовать тебя везде. Ты ведь знала, что так будет, когда посылал ту фотку в купальнике? Признайся! Знала?

Х. Я хотела, чтобы так было. Хотела, чтобы ты меня захотел.

Б. Это нечестно.

Х. А кто обещал, что будет честно? И что мне еще оставалось после того, как твои ямочки раздразнили меня? Они так и просят поцелуев вместе с нахальной ухмылкой. Я весь день думала о тебе. Чуть не рехнулась. И кто вообще эта телка из кровати?

Б. Господи, я почти вижу, как ты злишься и возбуждаешься. Я понятия не имею, что за телка. Может с форума? Мой мейл в свободном доступе. Не ревнуй, красавица. Я твой. Весь твой.

Х. Бен, господи… Почему меня это так заводит? Это ненормально.

Б. Тебе хорошо?

Х. Черт — да.

Б. Значит, это нормально, Хелл. Все, что делает тебя счастливой, доставляет тебе удовольствие — это нормально. Это прекрасно. Просто позволь себе это почувствовать. Не думай, просто чувствуй. И говори со мной. Пожалуйста.

Х. Хочу тебя, Бен. Хочу твои руки на мне. Хочу целовать тебя без остановки. Хочу пробовать языком твой вкус, посасывая твои губы. Хочу прижиматься к твоему телу, чувствовать тебя всей кожей, соединяться с тобой на всех уровнях.

Б. Черт, детка. Невыносимо. Хочу дать тебе все это. Чтобы слышать, как ты стонешь и зовешь меня, просишь еще. Ты ведь хочешь больше? Хочешь сильнее? Скажи мне, просто скажи.

Х. Хочу.

Б. Просто расслабься, отпусти сейчас. Я сразу за тобой. Давай, девочка моя…

Гриша поморщился, встал и отправился в душ, чтобы сполоснуться. Вернувшись, он не увидел от Оли ответа. Не зная, как реагировать на ее молчание, на всякий случай спросил:

Б. Ты в порядке?

Х. Определенно — нет.

Б. Но тебе хорошо?

Х. Определенно — да.

Б. Хах, значит — в порядке. Ложись спать, красавица. Теперь нам обоим будет проще отключиться.

Х. Сладких снов.

Б. Я люблю тебя, Хелл.

-------------------------------------------------------------------------

*Господи Христе, привирать не буду -

Ты не слишком чтимое мной божество!

Только все ж прошу: подари мне чудо -

Маленькое чудо на свое Рождество!

Канцлер Ги — Рождественская.

** Мельница — Ольга.