Моя 24/7 (СИ)

19 глава

Есения

Я едва дождалась приземления самолета. Так тороплюсь, что хочется поторопить все в округе. Но приходится напоминать себе о дыхании, спокойствии и заземлении. Быстрее ни время, ни самолет не полетит. А я? Я уже почти у цели.

В аэропорту тороплюсь как могу. Арендую автомобиль, еду в отель и сбрасываю свои вещи, быстро принимаю душ и привожу себя в порядок. Переодеваюсь и смотрю на свое отражение в зеркало. Сердце колотится как бешеное. Как не стараюсь думать о том, что нужно концентрироваться на встрече с маленькой славной булочкой, я не могу перестать думать о том, что сегодня день, когда я увижу его.

Еще один придирчивый взгляд в зеркало, и я бегу переодеваться. Мне кажется, что я не останусь довольна ни одной своей шмоткой. Потому что все они недостаточно хороши для этой встречи.

Когда три недели назад Дина позвонила и сообщила, что ночью родила прекрасную маленькую девочку, я разрыдалась от умиления. Я не могла дождаться, когда вернусь и возьму ее на ручки, но контракт не позволял уехать раньше. С другой стороны это были хорошие съемки. И я заработала хороший гонорар. И смогу подарить хороший подарок малышке.

Мы с Диной созванивались, и она уже скидывала мне первые фото маленького чуда. Любовь с первого взгляда. Фото, где Полинка держит ее на руках, тоже любовь. Я соскучилась. Безумно, по всем.

О том, по ком скучала больше всего, я не знаю ничего уже девять месяцев. Дина никогда не говорила, мне хватало совести не спрашивать. Мне хотелось думать, что я потратила это время не зря. Разрешила многие свои проблемы и вопросы. Научилась любить и ценить себя. Я больше не глупая малолетка, которая не знает, что можно, а чего нельзя. Что правильно, а что неправильно. Я знаю кто я и чего я хочу. И мне есть что предложить… Если есть кому предлагать. Я отдаю себе полный отчет в том, что он не обязан был меня ждать. Что он может быть женат сейчас. Что он жил своей жизнью, пока меня не было. Я готова ко всему этому. Правда в том, что больше всего на свете я хочу хотя бы просто его увидеть.

Чего я не ожидала, так это того, что именно он будет первым, кого я увижу. Он, толкающий вперед по тихой улице, аккуратную бежевую коляску.

Я не сразу выхожу из автомобиля, пялюсь. Жадно изучаю его фигуру и лицо, чем ближе он подходит к моему авто. И когда он с коляской оказывается совсем рядом, я выхожу.

— Привет, Артур, — как не храбрилась, голос слегка дрогнул.

Скольжу каким-то восхищенным взглядом по его лицу, не веря, что он стоит в паре шагов от меня.

— Мы знакомы? — слышу словно чужой голос.

— Ауч, — улыбаюсь, не оскорбившись. Я слишком рада его видеть, чтобы дуться. Подхожу ближе, взгляд блуждает по его лицу. Есть круги под глазами, но не удивительно, с маленькими детьми.

— Тебе идет, — киваю на коляску.

Делаю еще шаг вперед, хочу заглянуть внутрь. Безумно интересно, кто там у него и похож ли он на него.

— Что именно? Коляска или что-то другое? — говорит как-то слишком размеренно, стараясь на меня не смотреть.

А я слишком хорошо разглядела его черную володазку под горло, черные брюки с туфлями и серое пальто до середины бедра. И борода, он отрастил бороду, и волосы стали длиннее что ли. Не я одна занялась своим имиджем.

— Тебе идет все, но сейчас я конкретно про это, — киваю на коляску, — отцовство. Это же твое чудо. Или?

Он молчит, на меня не смотрит. Несколько раз старается заглянуть к ребенку.

— Когда приехала? С какой целью? — это единственное, что он соизволил сказать.

В отличие от меня, он совсем не там. Вижу, чувствую. Не страшно.

— Два часа назад. Дина сказала, что моя крестница родилась. Я вылетела как только смогла закончить работу.

— Интересно, очень даже. Где остановилась?

Артур аккуратно поправляет одеялко в коляске, и вот сейчас я вижу его улыбку, которая мелькнула на его лице.

Я скучала по его улыбке. Безумно.

— В отеле. Есть какие-то другие предложения?

Я окончательно сошла с ума. Флиртую. Не зная ничего о его жизни. Но не могу себя контролировать. Особенно когда понимаю, что то и дело бросаю взгляд на его бороду. Как чертовски она ему идет. Он с ней такой… папочка. Не папочка в смысле с коляской. А в самом пошлом смысле.

— Думаю, что все мои девчонки будут рады тебе. Не буду мешать твоему общению с Диной, она дома. А я прошу меня извинить, у нас прогулка по плану.

— Ты так и не сказал, кто внутри, — напоминаю.

— Девочка. Есть желание здесь рассмотреть? — ухмылка появляется на его губах

— Конечно, — улыбаюсь в ответ. — Позволишь?

— Если не терпится, то конечно.

Он делает несколько шагов в сторону, предоставляя мне доступ к коляске.

И я не отказываю себе в удовольствии. Заглядываю внутрь, приподнимаю одеялко и сдвигаю брови. Эту мордочку я узнаю, хотя она и подросла. Вылитая Дина.

Я самодовольно улыбаюсь, склоняюсь в коляску, носом проезжаю по пухлой щёчке. Ох, булочка, ты не представляешь, как сильно я буду тебя любить.

— Так ты тут в качестве дедули, — оборачиваюсь к Артуру. — И как оно? Как новый статус? За нос уже кусала, или больше чем покатать коляску тебе пока не доверяют?

Интересуюсь живо и жадно. Мне дико интересно.

— У меня прекрасно получается в себе совмещать все должности, поэтому выгуливать внучку мне доверили с первого дня выписки.

— Не сомневаюсь, — киваю чинно.

Сладкая булочка вдруг открыла глазки. Меня она вряд ли видит, я слишком далеко и высоко для месячной девчушки. Но она должна слышать мой голос.

— Привет, сладкая. Я твоя вторая мама. Ты видишь меня впервые, но я очень люблю тебя. И буду любить тебя всю жизнь. А теперь, чтоб не устроить концерт дедушке, вот, ты потеряла, — подсовываю ей в ротик потерянную пустышку и выбираюсь из коляски.

— Сколько по режиму прогулка, дедуля? Вы давно вышли? — вновь поворачиваюсь к Артуру.

— У нас в запасе ещё полчаса, у тебя будет время поговорить с подругой.

— Ладно, — киваю, — гуляйте.

Больше я его не задерживаю. Хотя взглядом еще какое-то время провожаю. И лишь когда он с коляской свернул за угол, я толкаю калитку и вхожу внутрь. Здесь все так, как я помню. Дом тоже не изменился. Что-то внутри откликнулось его виду.

Около входной двери помедлила, но потом решительно толкнула дверь.

— Есть кто живой? — окликнула.

Не знаю, можно ли Дине уже после родов, но с этой парочкой извращенцев не рискнула бы зайти без стука.

— Нихрена себе, — навстречу ко мне шагает Тим. — Диииина! Тут блудная дочь вернулась.

Возмужал. Изменился, в лучшую сторону. И бороду тоже отпустил. Все за отцом повторяет. Как только я раньше не замечала?

— Тим, совесть имей, ещё так свою дочь ты не называл! Артур Данилович, Марго опять отказалась гулять подольше?

Кричит из кухни Дина, а Тим обнимает меня и шепчет:

— Отец выгуливает мелкую. Релаксирует.

— Я видела. Красивое зрелище, — улыбаюсь. Целую его в щеку. — Я скучала.

— Мы тоже. Рад, что ты здесь. Пойдем, готовься к ультразвуку, сейчас будет.

Он берет меня за руку и говорит.

— Жееенушка, смотри, кого я привел!

На кухне Дина жарит тонкие блинчики. Вот это да. Я жадно рассматриваю ее с половником в одной руке и сковородой во второй. Так смешно, но в тоже время по-деловому выглядит. Она слышит наши шаги, наливая тесто, и поворачивает голову.

Вижу, что от удивления застыла с открытым ртом. Тим время успел выхватить сковороду, пока та не обожгла руки.

— Сенька, ты приехала?! Когда? Дай я тебя обниму.

Дина скачет передо мной, вытирая руки.

— Прости, что такая взлохмаченная, своим готовлю вкусняшку на обед. Марина Александровна сейчас уехала за покупками. Так клёво, что ты наконец-то к нам добралась!

Дина обнимает меня и целует.

Я обнимаю ее в ответ. Освоилась и одомашнилась. Приятно слышать, как она назвала всех своими.

— Я соскучилась, — улыбнулась и чмокнула ее в щеку. — Очень. И блинчики пахнут вкусно. Мужу значит готовишь, а мне не готовила?! Тебе повезло, Тим, — подмигиваю ему.

— Это Марина Александровна научила. У меня же лапки, — Дина смешно изображает зайчика, как когда-то, в прошлом.

— Ммм, Дина, ты опять готовишь свои фирменные блины? — слышим голос Полины.

Девчонка врывается в кухню и останавливается на пороге, увидев меня.

— И что она делает в этом доме?! — фыркнула вместо приветствия.

— Она тоже рада тебя видеть, — обращаюсь к ней миролюбиво, хотя прекрасно понимаю ее настроение. Возраст, эмоции.

— Полина, давай без нервов, окей? — Дина пытается сгладить углы.

— Я надеюсь, что вы в этом доме не надолго! Тим, где папа?

— Он Маргариту вывез на прогулку.

— Это к лучшему.

— Сестренка, показывать коготки тебе проще, чем признать, что ты скучала по Сене? — Тим подходит к Полине и улыбается ей.

— Я скучала по тебе, — говорю девчонке как есть.

Потому что это истинная правда. И ее поведение меня не сердит ни капли. Это моя карма поставила меня на позицию Леры. Переживу. Я взрослая, и все мои эмоции под контролем.

— Почему ты уехала и не попрощалась со мной?! — из глаз девчонки едва не брызгают слезы.

Я подхожу к девчушке и обнимаю ее.

— Прости меня. Я очень скучала.

— Папа очень страдал. Никому ничего не говорил, но мы же не слепые!

А вот это уже интересно.

— Я тоже страдала, малыш. И очень-очень-очень скучала.

— А давайте пить чай. Тим, достань из запасов клубничное варенье. Полинка, готовь чашки.

Дина со своей стороны пытается потушить пожар.

— Зачем тогда уехала? И почему опять вернулась? — Полина словно не слышит брата и Дину.

— Я расскажу тебе все, дорогая, хорошо. Но без этих двоих. А пока давай послушаем Динку и выпьем чаю. И ты расскажешь мне, как вы жили.

Полина недоверчиво смотрит на меня, она идёт к шкафу и ищет чашки, Тим открывает варенье и наполняет им розетки.

— Как доехала? Надолго к нам?

— Нормально, хотя перепад температуры ощущается, за месяц в пустыне я отвыкла от холода. Насчет второго трудно сказать, поживем-увидим. Но я хочу посмотреть квартиры здесь.

— Квартиры? — удивленно переспрашивает Тим. — Ты теперь богачка?

— Ну, как сказать, — жму плечами и улыбаюсь.

Я много работала. Вкалывала, и вкладывалась в себя. Съемки для рекламы страшили и были не то, что выходом из зоны комфорта, это был пинок оттуда. Прямо во взрослую жизнь. И я не струсила.

Оглядываясь назад не жалею. За девять месяцев я облетела 13 стран и приняла участие в 20 проектах. За красоту хорошо платят, а я всю жизнь своей красоты стеснялась и воспринимала как что-то, что у меня просто есть и я это не заслужила. И это было глупо.

— Погоди, а где ты остановилась?

— В отеле.

— Зачем? Приезжай к нам.

Я поджала губы, мягко улыбнувшись, и слегка покачала головой.

— Ты уверен, что это хорошая идея? — смотрю на Тима.

— Да. Ведь да? — он смотрит на сестру и жену.

— Да!

— Нет!

Одновременно звучат слова девчонок.

Полина смотрит на брата с бешенством.

— Ещё ее здесь для полного счастья не хватало!

— Что ж, большинство проголосовало, — усмехаюсь. — Мне довольно комфортно в отеле. Я не хочу никого напрягать и обременять своим присутствием.

— Напрягла ты всех только своим отсутствием, — недовольно проворчал Тимофей.

Я бросила в него красноречивый взгляд.

— И большинство проголосовало за. Я и Дина, нас двое.

— У Полины тоже есть весомая поддержка, просто он гуляет с внучкой, — сказала как есть.

— Марго тоже за. Все, трое против двоих, решено.

— А как же?…

Начинаю, но не решаюсь продолжить. Как же ребенок Артура. И его мать. Учитывается ли их мнение.

— Те, кто еще не проголосовал.

Тим поворачивает недоуменный взгляд.

— Все проголосовали, Сеня. И все решено.

Я не спорю. Позволяю ему думать, что выиграл. А про Леру и ее ребенка спрошу позже, у Дины.

— Такс, садимся и очень радостно изображаем восторг, поедая мой шедевр, — смеётся Дина, ставя перед нами тарелку с блинами.

— Ммм, как вкусно, — подпевает Полина и потихоньку щиплет от блина кусочки.

— Твои вещи где? — уточняет Дина.

— В отеле, — отвечаю и откусываю кусочек блинчика. — Вкуснотища какая. Не верю, что этот шедевр приготовила ты.

— Она ещё научилась лепить вареники и пельмени, прикинь, — дразнится Полина, показывая язык Дине.

— Если муж их любит, то почему не научиться. А ты тоже учись, иначе будешь белоручкой, как я, — прилетает Полине.

— Семейная жизнь обязывает, — покорно склоняет голову Тим.

— Я умею, — дразнюсь, — ты забыла?

— Отвыкла от тефтелек твоих, теперь приходится самой готовить. На семью причем.

— А у тебя есть парень? — как гром среди ясного неба от Полины.

— Нет, — пожимаю плечами.

Я держу свои обещания. И я много чего наобещала в свое время.

— Ребята, а давайте-ка решать, когда будем крестить Маргошку? — хлопает в ладошки Дина. — Я предлагаю через две недели, вот ещё немного потеплеет и сразу в храм. А?

— Я хоть сейчас, — улыбаюсь. — Только дайте потискать эту сладкую булочку!

— Еще холодно, — вступает в разговор суровый отец. — Будем ждать хорошую погоду. Хорошо, что блудную мать больше ждать не надо.

— Спрыгнешь ты уже с этой темы?

— Нет. Ты каталась девять месяцев, готовься столько же слушать шутки прибаутки об этом теперь.

— Я против! Девять месяцев я не вынесу!

— А почему это она должна быть крестной мелкой, а? Может я тоже хочу, — Полина соскакивает со стула и недовольно смотрит на меня.

Дина, мягко говоря, опешила, сжав руку Тима.

Я застыла на своем месте. Вроде, это было оговорено до рождения Марго. Но…

— Я могу уступить. Это никак не повлияет на то, что я собираюсь любить и баловать вашу девочку.

— Нет, — отрезает Тим. — Ты будешь крестной потому что так правильно. Мы шесть лет были неразлучны, всегда втроем. Ты выручала меня несчетное количество раз, и ты берегла мое сокровище, — он обнимает Дину. И поворачивается к сестре. — Прости, Поль. Проси у Дины братика Марго, и там у тебя не будет конкуренции.

— Так всегда, Полина везде лишняя!

— Ну где еще ты лишняя, королева драмы? — подходит к сестре Тим и взлохмачивает ее волосы. — Хватит дуться. Блинчик лучше съешь!

Неожиданно слышим громкий детский крик, который очень быстро приближается к нам.

Я удивлённо наблюдаю за тем, что молодые родители не спешат встречать своего ребёнка.

— Ты проиграл, мелкая выдержала полтора часа без еды, — показывает Дина язык Тиму.

— Дайте мне ей подгузник сменить! Тим, ты в прошлый раз напортачил, а вот у меня в этот раз лучше получится, — выкрикивает Поля.

— Эти двое устроили соревнования по надеванию подгузников, но увы и ах, — уточнила Дина.

— Конечно же у папули больше тренировок, он скольким детям их сменил! — смеётся Полина.

— Ну кто-то же отправится к нему на помощь? — Уточняю у Дины, пока брат и сестра спорят.

— Не переживай, Артур Данилович прекрасно справится. У него прекрасно получается ладить с малышами.

Троица продолжает сидеть за столом, поедая блины.

— А ты умеешь надевать подгузники? — интересуется Тим.

— Боюсь, что могу потягаться с вашим главным — и переплюну. У меня большой опыт, — усмехаюсь и подпираю ладонью подбородок.

— Похоже я смогу организовать две команды, — звонко смеётся Дина, потирая руки, — кто в чьей команде, ребятки? Какой у нас приз будет в итоге?

— Папу в деле мы видели, я б посмотрел на Сеню, — хмыкнул Тим.

— Чтоб устраивать командные игры нужна вторая жопка. Она есть?

Вот и задала вопрос, которого опасалась.

— Мы можем Димку пригласить, ему три месяца, — улыбается Дина, — он уже такой щекастый пупс.

— Точно, давно его у нас не было! — хлопает в ладошки Полина.

Значит, сын. Как он хотел. Мои губы тронула легкая улыбка. Надеюсь, он похож на него. Впрочем, кажется, увижу.

— И когда соревнования? Мне же надо подготовиться. Я младенца в руках лет восемь не держала. У моего оппонента будет фора.

— Организуем после обеда, поэтому я с вас, дорогие мои, не слезу, — Дина соскакивает со стула, — моя птичка певчая прилетела, иди к мамочке. Кушать хочешь?

— Ты в кресло или на диван, — хлопочет Тим, помогая жене забрать ребенка у отца.

— На диване, так удобнее.

— Мы быстро, а вы пейте чай, — уточняет Тим.

— Папуль, тебе сделать чай?

— Мне кофе.

Я поднимаюсь на ноги на автомате. Как будто не было девяти месяцев разлуки, как будто вчера я слышала это «Есения, кофе» и мчалась делать его. Инстинкты сработали моментально.

Вижу, что Полина поднялась со мной и застыла.

— Я сделаю. Мне не трудно.

Я подхожу к кофемашине и делаю кофе. Помню, какой он любит. Беру и ставлю перед ним. Флешбеки не просто атакуют, а захватили и правят балом.

— Папуль, а Есению пригласили пожить у нас Тим и Дина.

Артур хмыкнул, удивлённо приподняв бровь.

— Не буду мешать вашей молодой жизни. У меня полно дел в городе.

— В смысле, ты уедешь от нас? Опять туда?! — злится Поля.

— А куда ещё?

— Мог бы и не напоминать!

Девчонка белила салфетку на стол и пулей вылетела из кухни.

— У нас почти все по прежнему, — улыбнулся Артур, — Полин переходной возраст во всей красе.

— Время такое, папочка. Лучше пусть переживет его в пятнадцать, чем позже, — улыбнулась.

Кто знает, что было бы, если бы мне удалось прожить все эти кризисы вовремя. Возможно, удалось бы сэкономить деньги на походах к психологу.

— И не волнуйся, я не стану обременять. Дина и Тим пошутили.

— Мы не пошутили, — крикнул из гостиной Тим. — Папа, ты же не против?

— Развлекайтесь, мешать не буду. Что ваши годы.

Артур поднимается из-за стола, допивая кофе настолько быстро, что это даже как-то странно.

— Язык обожжешь, — замечаю, как он скривился после глотка.

И тоже поднялась на ноги. И понизила голос, чтоб любопытные уши в гостиной не подслушивали.

— Послушай, — коснулась его руки, задержав. — Не нужно побегов из собственного дома. Если тебе так некомфортно скажи, и я уеду.

— Мне все равно, здесь ты будешь ли нет.

Идёт к раковине, чтобы вымыть чашку.

— Ясно. Глупость сморозила. Ладно. Прости.

Я разворачиваюсь и выхожу из кухни. Застаю Дину и Тима за милейшей сценой. Булочка ест, мамочка кормит, папочка обнимает их, оберегая как коршун. Очень круто.

— Мне уже пора. Дин, скажи, когда будет известно что-то с крестинами. И звони, когда можно заходить в гости.

— В какие гости? Ты остаешься, точка, — возмущается Тим.

— Я не останусь, — отвечаю твердо.

— Вот и помогла, ну, чо, круто? А я вам только что говорила, что она уже не нашего уровня полета птица. У нее же карьера. Кто мы и кто она, — грызет яблоко Полина и незатейливо бросается колкими словами.

— Понятно, как знаешь, — Дина стушевались и обратила все внимание на дочь.

— Так а зачем тогда приезжала, могла бы позвонить, — едва не рявкнул Тим.

— А она взмахнула крыльями и уже не здесь, — поет Полина.

Я сцепила зубы и вскинула брови. Что ж.

— Ладно. Я останусь. Но при одном условии.

Подхожу к стеллажу у стены р открываю шуфляду. Настолки там, где я помню.

— Выиграйте сперва, — достаю поезда. — И тогда загадывайте желания. Мамасита может остаться с дочерью. Новицкие, вам спуску не дам.

— И что нам это даст? — фыркает Полина.

— Ты хочешь, чтоб я осталась, или нет? — смотрю на нее.

— А это уже манипуляция. Разве добровольно нельзя это сделать? — парирует Поля.

— Слушайте, а может достаточно мериться характерами? — прошипела Дина и ойкнула, когда дочь ущипнула ее за грудь. — Ты останешься у нас и мне плевать, кому и что не так. Всем понятно?!

— Я в твоей корзине, малыш, — смеётся Тим.

— Ой да делайте, что хотите!

Полина убегает на верх.

— Буду поздно, к ужину не ждите.

В гостиной наконец-то появляется Артур.

— Ты уверен? У нас в гостях Сеня.

— У вас в гостях, — поправил отец и прикоснулся к волосам Марго, — у меня есть личные дела, поэтому прошу меня извинить.

— Не извиняйся, мы не вправе тебя задерживать.

Ну правда ведь? Я же готовилась и к такому варианту. Не важно, что я там болтала и чему осталась верна. Он свободный человек. Взрослый. Красивый. Имеет право на личную жизнь.

Я говорила об этом, когда уезжала. Если вещи, которые мы говорили друг другу, правда, то всегда будет шанс. А на нет и суда нет. Я же хотела ему только счастья. Мне придется смириться с тем, что не со мной.

Вот Полина — другое дело.

— Если вы не против, я догоню Полю.

Я не жду их одобрения и иду наверх. Помню, где находится ее комната, и иду туда.