Муж бывшим не бывает. Предыстория

Глава 11. Депрессия

Уйти от Вовы быстро не получилось. Это только в кино женщина за час собирает чемодан и уходит навсегда с гордо поднятой головой, а в реальной жизни нужно нанимать грузовик, чтобы увезти от мужчины все свои тряпки.

Я беру на работе отпуск, чтобы развестись с Вовой и съехать из его квартиры. Это все очень тяжело, я на грани нервного срыва. Мне бесконечно названивает мама, она не понимает, что происходит и почему мы разводимся. Потом приезжают свекры. Они в шоке от внезапно появившегося внука, но рады, что он есть. Вова знакомит родителей с Егором и уезжает на работу. Свекровь сразу начинает сюсюкать с мальчиком, хотя он ей огрызается. Но не посылает, как меня.

Потом Зоя Александровна заходит ко мне и закрывает за собой дверь:

— Яночка, ну ты что, серьезно? — рассматривает картонные коробки, набитые моими вещами.

— Да.

— Но Вова же тебе не изменял. Егорка же рожден до вашего брака.

«Егорка». Ну да, долгожданный внук. Вот, кстати, кто сильно переживал из-за моих выкидышей, так это свекровь. Она и плакала, и приезжала ко мне, и утешала. За это ей, конечно, спасибо. Но все равно она — мать Вовы, а не моя. И я ей не дочка, а невестка. Поэтому в любом случае Зоя Александровна всегда будет на стороне своего сына и найдет любые слова, чтобы его оправдать.

— Зоя Александровна, дело не только в Егоре. Вы прекрасно знаете, как плохо мы с Вовой живем. Мы давно на грани развода.

— Да, Вова, конечно, не прав, что столько времени пропадает на работе. Я говорила ему много раз, что так нельзя. Знаешь, ему бы к психологу. Трудоголизм — это же психологическая проблема. Яночка, я не хочу, чтобы вы разводились. Все проблемы можно решить. В конце концов, есть мужья гораздо ужаснее, чем Вова. Есть мужья, которые и бьют, и пьют. А Вова всего лишь работает. Было бы лучше, если бы он наоборот не работал, а лежал на диване с пивом? А таких мужиков знаешь сколько?

С ней бессмысленно о чем-либо говорить, потому что она всегда будет на стороне своего сына.

— Зоя Александровна, я хорошо отношусь лично к вам. Но решение о разводе с Владимиром принято. Причем, не только я приняла это решение, но и Вова тоже.

— Вы оба сейчас на эмоциях, вам надо остановиться и выдохнуть. Знаешь, я тебе скажу: жизнь прожить — это не поле перейти. Всякое возможно. А у Вовы ребенок рожден до брака. Я бы еще поняла, если бы Вова тебе изменял. Но Вова любит тебя и верен тебе.

Я не выдержала и заплакала. Свекровь подошла ко мне, стала утешать. Но я не могла принять ее поддержку, потому что все равно она была на стороне своего сына и в первую очередь соблюдала его интересы.

Мой уход от Вовы занял пять дней. Это были самые ужасные и самые тяжелые пять дней в моей жизни. Мы не разговаривали друг с другом. Вова приезжал с работы рано, в семь, и проводил вечер с Егором. Днем за ребенком смотрела свекровь.

Егор больше не устраивал истерик, но по-прежнему был враждебно ко всем настроен. У Зои Александровны и Вовы было ангельское терпение. Ну, у них были причины терпеть. Это их сын и внук. А у меня причин терпеть не было, поэтому я собирала свои вещи. Видя, как рано Вова возвращается с работы, у меня каждый раз разбивалось сердце. Ко мне он не мог вернуться рано, а к Егору может.

Когда уехала последняя машина с моими коробками, я оставила на тумбочке в прихожей ключи от квартиры, оглядела ее тоскливым взглядом, потому что за пять лет брака привыкла, попрощалась с Зоей Александровной, села в такси и уехала.

Дальше меня ждала беспросветная тьма. Я много плакала и ничего не хотела. Вообще ничего. На работе постоянно боялась столкнуться с Вовой. Слухи о моем разводе с вице-президентом распространились быстро. У меня за спиной начали перешептываться коллеги. Активизировались молодые и незамужние девушки. Вова многим нравился.

Работать стало тяжело. А потом случился тот корпоратив по случаю двадцатилетия компании, на котором Вова сначала не обращал на меня внимания, будто я пустое место, а потом плюнул мне в лицо фразой: «Если хочешь — возвращайся».

Я уволилась, потому что не желала даже дышать с Вовой одним воздухом. Первое время ничего не делала. Тупо валялась дома. Но и это было тяжело, поскольку родители не давали мне спокойно страдать. Мама тут же занялась сводничеством: стала знакомить меня с холостыми сыновьями каких-то своих подруг. Это ужасно раздражало.

Тогда я решила: пора что-то менять. Я начала искать новую работу. У меня был хороший опыт в одной из самых крупных строительных компаний Москвы, поэтому меня много куда приглашали на собеседования. В строительной компании «Олимп» была вакансия на очень высокую руководящую должность — пиар-директор. Эта позиция гораздо выше, чем я занимала в «Строймонтаже». На предыдущей работе я была всего лишь заместителем начальника пресс-службы.

Я не питала больших иллюзий, но все же выполнила огромное тестовое задание и отправила его в «Олимп». Через два дня мне позвонили и пригласили на собеседование. Вице-президент по маркетингу и коммуникациям начал нашу беседу с похвалы: я выполнила тестовое задание лучше всех соискателей с того момента, как объявили вакансию — а именно, за два месяца. Меня пригласили на работу.

Первые несколько дней я поверить не могла. Это было для меня колоссальное повышение. В подчинении — вся пресс-служба. Я хоть и не такая сумасшедшая карьеристка, как Вова, а приятно было ощущать себя востребованным профессионалом. Параллельно меня пригласили на еще одну работу — в пресс-службу известной авиакомпании. Там и должность, и зарплата были ниже. Но, как это ни странно, я больше склонялась к авиакомпании. Строительный рынок — достаточно узкий. Так или иначе все друг с другом пересекаются. А я очень боялась новой встречи с Вовой.

Я раздумывала неделю. Обе компании ждали от меня ответа. И все же я решила пойти в «Олимп» на позицию пиар-директора. Я подумала: почему я должна бегать и прятаться от бывшего мужа? Почему я должна отказываться из-за него от привлекательной должности и хорошей зарплаты? Пускай он уходит из строительной сферы, если не хочет со мной встреч. Я и так уволилась из-за него из «Строймонтажа». Что мне теперь, еще в другой город переехать? В другую страну? Нет, такого не будет.

Работа в «Олимпе» вдохнула в меня новую жизнь. Хотя я еще пребывала в депрессивном настроении, по ночам часто плакала, но все же мое моральное и психологическое состояние стали получше. Только продолжали раздражать мамины попытки с кем-нибудь меня познакомить. Родительница очень переживала, что я одна в почти тридцать лет. А я видеть никаких мужчин не хотела, не то что знакомиться.