Муж в наказание

24. Взглянуть в глаза прошлому

Как только мы вернулись в особняк, я вела себя уже более осмотрительно с каждым человеком, живущим в этом доме. Постепенно я начала вживаться в роль послушной жены. Порой я ловила себя на мысли, что это всё по-настоящему. Я даже примеряла на себя фамилию Элмас.

Элмас Диана Карловна.

С какой стороны ни посмотри — эта фамилия не подходит мне по целому ряду причин.

Хотя бы потому, что те люди, которые носят её — поголовно отвратительные. За исключением разве что Марии.

За всё время пребывания в этом доме она единственная душа, которая ни разу не посмотрела на меня свысока.

Эмир любит Марию, как родную мать. Конечно, лично он не признавался мне в этом. Этого человека крайне сложно вывести на разговор, касающийся его и чувств, сидящих внутри него.

Я и так всё вижу. Научилась видеть со временем.

А вот что стало с его настоящей матерью, я пока не интересовалась. Мне хватило и того, чем поделился Эмир со мной. Боюсь, если он расскажет мне ещё и о своей матери, то я точно умру от передозировки печальной информации.

Нетрудно догадаться, что мать Эмира так же погибла при трагических обстоятельствах. Это можно прочесть по его глазам, по которым я также научилась распознавать не только его настроение, но и то, как много боли и страданий повидали эти глаза за всю свою жизнь.

Мы сближаемся постепенно.

Я предполагала, что как только мы приедем в особняк, Эмир запрётся со мной в комнате и будет без устали работать над наследником, но я слишком плохо знаю этого человека. Предугадать последующий шаг Эмира мне пока даётся с трудом.

Мы заперлись в комнате, но лишь с той целью, чтобы поговорить обо мне. Кажется, Эмир в тайне от меня ведёт свои личные заметки, в которых записывает все мои предпочтения в еде, музыке, кинематографе и прочем. Потому что я два дня подряд находилась на каком-то глобальном интервью, где мой интервьюер в лице Эмира не только задавал мне вопросы, но и всячески старался залезть под кожу, допрашивая о браке, о моих влюблённостях и то, кого они из себя представляли.

А потом я поняла, для чего всё это было.

Таким образом Эмир узнавал меня не только как человека, но и как женщину.

Он стал очень внимательным ко мне. Он был обходительным со мной каждую секунду. Эмир действительно окружил меня заботой настолько, насколько это было возможно в месте, где царит в основном только один негатив.

Поэтому мы практически не бывали дома.

С самого утра мы отправлялись гулять по Стамбулу, посещали живописные старинные парки. Эмир знакомил меня с достопримечательностями и с местами, о которых не знают даже коренные жители города.

Эмир водил меня в кино. Правда, я ничего не поняла, но картинка была потрясной, а тёплые объятия Эмира впечатлили меня больше всего.

Постепенно я прихожу в норму. Я замечаю за собой, что могу на какое-то время забыть причину моего нахождения здесь. Замечаю, что и Эмиру удаётся забыть об этом. Или это просто видимость. Если так, то Эмир непревзойденный игрок.

В его обществе теперь я становлюсь самой собой. Той, которая начинает влюбляться в мужчину не потому, что этого требуют от меня сложившиеся обстоятельства, а потому что сердце моё выбрало его. Ему удалось сговориться с моим сердцем, а оно у меня было крайне несговорчивым до недавнего времени.

— Устала? — припарковавшись у дома, спрашивает Эмир с игривой улыбкой на устах. — Я наверное вымотал тебя за целый день?

Вечер плавно переходит в ночь. Тёплый воздух наполняется свежестью. Полная луна освещает дорожку до ворот. Мерцающие звёзды, тишина и аромат благоухающих цветов, растущих в нашем саду, дополняют картинку, привнося в неё капельку романтизма.

По-прежнему сидя за рулём, Эмир пальцами перебирает мои распущенные волосы, выгоревшие на солнце. Он слегка переваливается корпусом на мою сторону, от него исходит приятный аромат, без которого день мой теперь не начинается. Улавливаю уже привычные нотки лемонграсса с примесью аромата морской воды. В море он за сегодня не раз искупался, демонстрируя мне своё крепкое натренированное тело и умения управлять этим телом в воде как профессиональный пловец.

Единственное, к чему я так и не успела привыкнуть — к внезапному тактильному проявлению внимания ко мне. Эмир прикасается ко мне намного чаще, чем неделю назад. И с каждым днём прикосновения его становятся куда более смелыми. Они способны разжечь во мне пламенный огонь, а его тушение Эмир сбагривает на меня, поскольку дальше прикосновений у нас ещё ни разу не заходило. Словно мы не загнаны во временную ловушку. Словно не существует никаких ограничений в виде временных рамок, которые нам установили.

Я верю в Эмира. Надеюсь, он знает что делает.

— Нет, что ты? Если я и ощущаю усталость, то эта усталость приятная, — смушённо отвечаю, глядя в его горящие глаза, похожие на жерло извергающегося вулкана. — Прогулка на яхте была просто превосходной, а пикник на природе… Ой, такого у меня уже давненько не было. Это пошло мне на пользу. Спасибо тебе за этот восхитительный день.

Я накрываю ладонью его жилистую руку. Эмир кладёт поверх моей ладони вторую свою руку, сделав из наших рук пирамиду. Он нежно поглаживает мою ладонь, разнося своим прикосновением хаотичные мурашки по всему моему телу.

— Не стоит благодарностей. Я очень рад, что тебе понравилось, — Эмир переводит плавящий разум взгляд на мои пересохшие и обветренные после морской прогулки губы, а затем устало смыкает свои веки, словно представляет что-то у себя в голове. — Тогда пойдём в дом?

— Ага, — киваю.

Я уже дотрагиваюсь до ручки двери, и как раз в этот момент вижу, как из-за угла выезжает чёрная машина.

Она слепит нас своими фарами с намеренно включенным дальним светом.

Как только машина останавливается напротив нас, водитель удосуживается выключить яркий свет. Зрение привыкает к темноте, а затем я могу видеть, что позади этой машины стоит уже целый кортеж из одинаковых на первый взгляд автомобилей.

Их как минимум три. И я с уверенностью могу сказать, что раньше я не видела подобные автомобили вблизи особняка.

Да и то, как Эмир напрягся внешне, говорит о том, что это нечастые гости. Ко всему прочему ещё и незваные.

Настроение Эмира катится под гору, огонь в его глазах меркнет. Теперь в них лёд.

Из первой машины выходят двое молодых мужчин одетых во всё чёрное. Они под копирку огромные, страшные. Натуральные машины для убийств.

Тяжёлой походкой они направляются к автомобилю, стоявшему в середине кортежа. Их глаза-сканеры тщательно осматривают местность, исследуют каждый участок крыш близлежащих зданий.

Один из мужчин открывает дверцу автомобиля, откуда выходит ещё один величавый мужчина лет сорока с аристократической осанкой и благородной сединой в идеально зачёсанных в гладкую причёску волосах.

Втроём они направляются прямиком к охраняемым воротам, ведущим на территорию особняка.

От них за версту несёт опасностью, напряжение витает в воздухе, а нутро твердит мне, что надо держаться подальше от таких.

— Кто эти люди? Они к нам? — нарушаю напряжённую тишину.

Эмир отмалчивается. Сейчас он находится в своих мыслях, там ему не до меня и моих вопросов.

Вопреки своим опасениям, я выхожу из машины, и только звук закрывающейся двери способен снять с него сети задумчивости.

— Диана, вернись в машину! — давит он своим взглядом, устремлённым на меня сквозь ветровое окно, что может означать только одно — в какой-то степени, я права насчёт того, что эти люди опасны.

Видя, что я не собираюсь на сей раз подчиняться, Эмир вылетает из машины и моментально закрывает меня своей могучей спиной от взглядов опасных незнакомцев, которые в результате обращают на нас всё своё внимание.

Их главный обращается к Эмиру. Я могу разобрать только имя, но то, с какой интонацией говорил этот человек… Он чувствует за собой явное превосходство над всеми нами.

— Рифат… — произносит Эмир сквозь зубы, подкрепляя парочкой слов на родном языке.

Мои волосы тотчас встают дыбом и холодок начинает волной подниматься по спине от услышанного. Этот человек именно тот, в чьих руках сейчас находится жизнь Эмира.

Я высовываюсь из-за спины Эмира, чтобы получше рассмотреть этого ужасного человека.

Рифат бросает ещё парочку фраз, произнесённых леденящих тоном.

Его заинтересованный взгляд останавливается на мне. Он сковывает им. Смотрит на меня так, словно я вещь и он будто бы мысленно примеряет меня на себя. Дальше взгляд его опускается на мой плоский живот. Внутри клокочет нещадно от необъяснимого страха. Я сглатываю горечь, подступившую к горлу, машинально накрываю ладонью свой живот, и прячусь за Эмиром.

— Впечатляет, Эмир! — неожиданно говорит он на понятном мне языке, словно захотел, чтобы я поняла, о чём ведётся речь. — Твой выбор нисколько меня не разочаровал! Ну, и как зовут этот прекрасный цветок? Познакомишь нас?

— Нет! Она тебе ничего не скажет, Рифат! Можешь идти своей дорогой! — рычит Эмир, сжимая кулаки до хруста в костяшках.

— Что ж. Тогда до встречи, — иронично посмеиваясь, он преклоняет голову.

Эти слова заставили моё сердце сжаться в микроскопический комок, поскольку они были обращены исключительно ко мне.

Затем под сопровождением своих шавок мужчина скрывается из виду, войдя на территорию нашего особняка.

— Эмир, что он здесь делает? Почему охрана просто так их пропустила? — цепляюсь с силой в его руку.

У меня начинается паника.

— Не знаю, — глаза Эмира мельтешат из стороны в сторону, он в очевидной растерянности. — Что-то подсказывает, он явился к нам не для того, чтобы чаёк распивать с Капланом.

— А для чего же тогда? — чую вину за собой.

Не следовало показываться этому человека на глаза.

— Ни для чего! Тебе надо было сидеть в машине и не высовываться! — одёргивает свою руку с силой, свирепо произнося мои же мысли вслух.

— Прости! Я и не подумала, что этот человек может быть именно тем, кто… — осекаюсь я, так и не договорив фразу.

Боже, и что же теперь будет?

Судя по тому, что Эмира одолевает такая же паника, и то, что он совершенно не боится мне её показывать, ничего хорошего ждать не приходится…