Мужчина моих грез

Глава 16

— Что, если я обращусь к вашему отцу и попрошу вашей руки?

Меган пропустила один шаг. Кажется, партнер этого не заметил. Он превосходно танцевал. Полдюжины других до него не шли с ним ни в какое сравнение. Его приятное лицо было полно достоинства. «Сколько ему лет? — прикинула девушка. — Тридцать, тридцать два, не больше».

Будь он помоложе, Меган рассмеялась бы и ответила на его вопрос какой-нибудь глупостью. Но, кажется, он спрашивал вполне серьезно. Да, Тифани оказалась права — этот вечер принес много веселья.

Каждый танец был ею уже обещан, кроме двух, которые Меган приберегала для герцога, если только он соизволит появиться. Но теперь это не беспокоило ее. Девушка поняла, что слишком позволила нетерпению управлять ее чувствами, вместо того, чтобы наслаждаться праздником. Гости не казались теперь такими страшными, и она больше не волновалась о том, как пройдет ее светский сезон в Лондоне.

— Лондон есть Лондон, — сказала ей Тифани несколько минут назад, когда ее теперешний партнер продирался сквозь толпу поклонников, чтобы пригласить на танец. — Ты уверена, что нужно ждать этого скучного герцога?

Меган все же не думала, что следует забыть о герцоге, пусть даже встреча с ним разочарует ее. Но сейчас, покуда не кончилась ее сегодняшняя популярность, девушка спешила насладиться успехом. Серьезное предложение выйти замуж, сделанное незнакомцем, однако, не входило в программу увеселений. Оно настолько было абсурдно, что и ответить на него следовало чем-то абсурдным.

— Вы, конечно, можете встретиться и поговорить с моим отцом, — сказала Меган, пытаясь вспомнить, как зовут ее партнера, — но я обязана предупредить вас, что если речь пойдет о свадьбе, он может пристрелить вас.

На сей раз партнер пропустил один шаг.

— Прошу прощения, — сказал он после некоторого замешательства. — Вы сказали, может пристрелить меня?

— Именно.

— Но… но…

— Полно, не стоит беспокоиться. Я предупреждаю, если только вы заговорите о свадьбе. Видите ли, женщины никак не оставляют его в покое, он уже слышать не может о каких-либо предложениях, связанных с браком.

Незнакомец снова пропустил шаг. Меган едва сдерживала смех.

— С его браком? Но я-то имел в виду…

— Да, папа поклялся, он буквально произнес клятву, что если еще хоть раз услышит слово «свадьба» в течение этих трех месяцев (а он человек рассудительный и всегда устанавливает для себя рамки), то независимо от того, кто заговорит с ним на эту тему, бедняга будет застрелен. Правда, я не знаю, имел ли он в виду, что застрелит насмерть. Возможно, речь шла всего лишь о нанесении раны. Но в любом случае я обязана была предупредить вас.

— Очень ценю вашу доброту.

Меган ждала, что партнер продолжит разговор, но тот вдруг замолчал и не обронил ни слова, пока не окончился танец. Поблагодарив, он оставил девушку в одиночестве: впервые за весь вечер Меган провела какую-то минуту одна. Но недолго.

— Могу я надеяться, что следующий танец мой? — прозвучал за се спиной чей-то непрошеный голос, выведший девушку из задумчивости, в то время как ей хотелось побыть одной. Подумав, нельзя ли просто не услышать и отойти, не ответив, Меган сообразила, что это будет слишком невежливо. Конечно, у нее было право выбора, но и мужчины сохраняли за собой право приглашать.

Дабы не спровоцировать беседу, она лишь слегка обернулась, чтобы ответить именно ему, и сказала, стараясь быть краткой:

— К сожалению, нет. Правда, я никому не обещала этот танец, ко мне хочется выйти подышать свежим воздухом. Так что, простите.

— В таком случае, разрешите мне проводить вас?

— Разумеется, свежий воздух никому не принадлежит. Но я бы предпочла побыть одна.

— Как это неромантично с вашей стороны, мисс Пенуорзи.

Удивленная девушка обернулась и посмотрела на ухажера. Он был высокий, очень высокий, и в маске.

— Мы с вами знакомы?

— Я был бы рад этому счастью, но, увы, еще нет.

— В таком случае, откуда вы знаете…

— Я спросил о вас. Позвольте представиться. — Он слегка поклонился. — Эмброз Сент-Джеймс, к вашим услугам. Возможно, теперь вы измените свое решение?

«Он издевается над ней?» Да, Меган отказала ему, не зная, что это он, но ведь она и не предполагала, что герцог может оказаться таким. Его лицо, насколько можно было разглядеть под маской, отличалось красотой, фигура сложена столь же прекрасно, как у Девлина. «Будь он неладен, этот конюх, так и лезет в мысли! К тому же неизвестно, как бы выглядел Девлин в черном вечернем туалете». Цвет глаз трудно было определить под маской домино, черные волосы идеально зачесаны назад. Девушка была очарована, полностью очарована. Что, если он обиделся на ее сухой ответ?

Меган едва не воскликнула: «Конечно, я передумала!» — но сообразила, насколько нелепо это будет выглядеть после столь категоричного отказа. Девушка сдержанно улыбнулась, изображая невозмутимость:

— Вы очень настойчивы…

— Иногда да, — ответил герцог. — В некоторых случаях.

Его улыбка подрагивала в чувственном возбуждении. Меган захотелось представить себе такую же улыбку на лице Девлина…

— А сейчас именно такой случай?..

Сент-Джеймс нетерпеливо перебил ее:

— Не будем тратить времени, покуда к нам не подошел тот, кому вы обещали следующий танец. Ведь вы уже передумали, моя дорогая, пойдемте.

Откуда он знал, что у нее в душе? Не успела Меган удивиться, как герцог уже вывел ее из зала на террасу. Девушка не обратила внимания на резкость движений, которая вдруг появилась в нем, будто молодой человек стремился избежать встречи с кем-то, кто двигался в его сторону. Сент-Джеймс повел Меган к ступенькам, ведущим в искусственный сад, но она изменила направление и заставила его подойти к перилам террасы.

— Здесь воздух уже достаточно свежий, — сказала девушка, освобождая локоть из его руки.

— Не хотите ли прогуляться по залитому луной саду? Очень неромантичная мисс Пенуорзи.

— Кто бы говорил, — пробормотала юная красавица.

Он усмехнулся, и его усмешка была полна чувственного возбуждения.

— Не сердитесь, дорогая. В зале несколько человек, с которыми мне нежелательно встречаться, и один из них как раз шел к нам, поэтому я не мог терять время и уговаривать вас более корректно. Меня угнетает сознание, что таким образом я нарушил правила приличия.

Девушка приняла бы любые его извинения, но последние слова заставили ее полностью простить невежу. Щеки ее покраснели от сознания того, как сильно она смутила герцога. Молодой человек действительно интересовался ею и был совсем не таким, каким Меган ожидала его видеть.

Внезапная мысль заставила ее произнести смущенно и с досадой в голосе:

— Я обещала следующий танец, и у вас не так много времени.

— Что ж, мне придется воспользоваться тем малым, что у меня есть, — сказал герцог и, не теряя ни минуты, подхватил девушку и закружил ее в вальсе.

От неожиданности у Меган захватило дух. Лишь мгновение спустя она осознала, как крепко молодой человек прижал ее к себе, и слегка отстранилась, в следующий миг девушка ощутила его горячее дыхание, ласкающее ей ухо, и мурашки пробежали по ее шее и плечам.

— Желание держать вас в своих объятиях было непреодолимо, — говорил герцог. — Таково же и мое желание поцеловать вас. Я еле сдерживаюсь, чтобы не нарушить правила приличия.

Обвившие стан Меган руки вызывали в ней трепетные воспоминания о других смелых объятиях, и, слушая эти обворожительные слова, девушка ощущала на кончике языка готовые сорваться слова: «Так целуйте ж меня!» — потому что желание поцелуя владело и ею. Но здесь не было места, где молодые люди могли бы поцеловаться, и Меган оставалось лишь желать, чтобы их первая встреча оказалась для него такой же запоминающейся, как и для нее.

Теперь девушке стала нравиться мысль о том, что сбываются опасения Тифани — у Меган не оставалось ни капли сомнения: еще немного, и она безнадежно влюбится в Эмброза Сент-Джеймса. Она счастливо вздохнула и расслабилась в его объятиях. Все шло так, как было запланировано.

Герцог чувствовал, какой податливой сделалась Меган, и напрягся — все шло совсем не так, как он предполагал. Но Сент-Джеймс никак не ожидал, что сегодня девушка будет такой восхитительной, такой необычайно прелестной, что он забудет, зачем явился сюда. И то, что он говорил ей, все было правдой. Не было у него другого желания, кроме как целовать ее. И герцог не сомневался, что девушка позволит ему поцеловать ее, и даже более того, ведь это была совсем не та Меган, которую он знал раньше; это была маленькая интриганка, замыслившая поймать в ловушку герцога, и видит Бог, она еще пожалеет.

Девлин провальсировал обратно к перилам террасы и здесь внезапно прервал танец. Правда, он сильно пожалел, когда увидел, как выражение мечтательности на се лице сменилось удивлением. И вновь единственным его желанием было поцеловать Меган. Герцог подавил в себе мысль о том, что будь он другим, он бы не смог побороть искушение — не смог бы, если бы не знал о ее игре. Девлин заслужил суровый урок! В другой раз она будет осторожнее в выборе жертв.

Меган ужасно чувствовала себя под его задумчивым взглядом. Ей хотелось бы видеть его глаза, но в полутьме террасы различить их было еще труднее.

— Кажется, вы мало уделяете внимания танцам, ваша светлость, — единственное, что смогла она сказать через минуту.

— А, так вы в курсе? — усмехнулся герцог в ответ.

Девушка пожала плечами, ведь в душе она намеревалась начать обращаться к нему так без каких-либо предисловий.

— А разве есть кто-нибудь, кто не знает об этом?

— В стране — не все, а в Лондоне знают. — Сент-Джеймс вздохнул. — И очень жаль. Это портит добрую половину моего веселья.

— Отчего же?

— Обычно люди начинают вести себя совершенно иначе, когда узнают, кто я такой. Они видят только титул, а не того, кто этим титулом наделен.

Меган услышала в словах герцога столько горечи, что ей сделалось не по себе. Ведь она тоже видела в нем только титул… Нет, это не совсем так. Конечно, сначала девушку манил титул, но потом она увлеклась носившим его человеком. Если бы он не понравился ей, то Меган было бы все равно, какой у него титул.

— Мне жаль вас, — сказала она, — должно быть, непросто жить с этим.

— О, это всего лишь маленький недостаток моего положения, — пожал он плечами.

— Но ведь есть вещи, которые компенсируют этот недостаток?

— О да, в какой-то мере, — усмехнулся он.

Это «в какой-то мере» прозвучало очень слабо. Всего лишь усмешка? Но было в этой усмешке что-то болезненное.

— Надеюсь, к таким вещам не относится высокомерие? — поддразнила Меган. Герцог воспринял это всерьез.

— Высокомерие? Привлечь вас к себе было единственным моим высокомерным поступком.

— Да-да, и раз уж вы упомянули об этом, я со своей стороны напомню вам, что вы нисколько не раскаиваетесь.

— Вот еще одна вещь, компенсирующая недостатки моего положения, — я никогда ни в чем не раскаиваюсь. В конце концов, кто осмелится осуждать меня за мои поступки?

Последняя фраза Меган не понравилась. Будь здесь рядом Тифани, она бы указала на то, что все же следует оставаться в рамках, и девушке ничего бы не оставалось другого, как согласиться с нею. Куда подевался тот галантный молодой человек, который еще несколько минут назад смущенно признавался в непреодолимом желании поцеловать ее?

— А вот мне никогда не бывает трудно раскаяться в чем-то, ваша светлость.

Герцог присел на перила, скрестил руки на груди и удивленно посмотрел на нее.

— Правда? А мне как раз казалось, что вы из тех, кто разбрасывает камни, но не из тех, кто их собирает.

Ни тусклый свет террасы, ни полумаска на лице Меган не могли скрыть того, как она зарделась.

— И вовсе… Вовсе нет. Я не утверждаю, что всегда веду себя правильно… Но ведь я не ношу столь высокий титул.

— А если бы он у вас был, стали бы вы менее испорченной, более добропорядочной?

Меган вся напряглась:

— Интересно знать, что дало вам право так рассуждать обо мне?

— Пожалуй, интуиция.

В девушке вновь пробудилось разочарование, еще большее, нежели то, которое она испытывала в уверенности, что сегодня не встретится с герцогом. Это рассердило ее. Меган понимала, что все идет не так, как надо, и если она немедленно не уйдет, то скажет что-нибудь такое, после чего нельзя будет рассчитывать на будущее — если только герцог сам как-то не исправит положение.

— Кажется, я уже достаточно надышалась. Прощайте, ваша светлость, доброй вам ночи.

— Прошу вас, не так быстро, дорогая!

Не только слова задержали ее — его руки притянули Меган к себе так, что она оказалась почти у него на коленях.

— Я снова рассердил вас? — спросил герцог с нахальной усмешкой.

«Надо же быть таким идиотом, чтоб еще спрашивать», — подумала Меган, а вслух произнесла:

— Да, рассердили, и с каждой секундой я сержусь все больше. Позвольте мне…

— Я не хотел рассердить вас.

У девушки вновь появилась маленькая искорка надежды. Может, герцог был немного не в себе сегодня? Может, он рассчитывал видеть в ней более искушенную женщину, чем была Меган на самом деле, и зря она так обижалась на него?

— Чего же вы в таком случае хотели?

— Я мечтал многого добиться от вас.

Так она и знала! Он не мог не сказать этого! Теперь Меган едва ли захочется встречаться с ним.

— В каком смысле? — смело спросила она.

— Мне надоела моя любовница. Я хотел бы, чтобы вы заменили мне ее.

— Любовница?! — воскликнула девушка.

Герцог же, будто не услышав ее возмущенного крика, продолжал:

— Мне кажется, у вас это блестяще получится. Полностью не уверен, но мы могли бы попробовать. Пойдемте отыщем какое-нибудь укромное местечко в саду и там…

Звонкая пощечина прервала его возмутительные предложения. Меган отпрянула от негодяя. На этот раз герцог и не пытался удержать ее. Но девушка теперь не спешила уйти. Пощечина — это так мало. Ей хотелось высказать ему все ругательства, какие только она знала, повторить ему все характеристики, которые выдавал в его адрес Девлин: «развязный наглец, проходимец, растлитель малолетних», — но Меган так задохнулась гневом, что не смогла вымолвить ни слова.

Ей захотелось сорвать с него маску. В конце концов, если Меган не собирается больше иметь с ним дело, то и не будет потом раскаиваться в этом поступке. Как огорчали ее мысли о том, что она не увидится сегодня с герцогом, — и вот теперь девушка встретилась с ним, и ее огорчение от этого оказалось куда сильнее.

— Так вот вы где, мисс Пенуорзи. Вы обещали мне этот танец.

Девушка в растерянности обернулась, чувствуя себя так, будто ее застукали вдвоем с этим растленным человеком, а теперь она знала, что Эмброз Сент-Джеймс — человек растленный. Перед нею стоял друг герцога, маркиз Фредерик, которому Меган обещала следующий танец. А что, если и он такой же? Вполне возможно. Будет лучше, если с этих пор она станет избегать обоих.

— Сэр, вы водите дружбу с недостойными людьми, — объявила она маркизу самым холодным тоном. — Вот с такими, например. — И Меган указала пальцем себе за спину.

— С такими? — спросил маркиз Фредерик.

Видя его изумление, девушка нахмурилась, затем оглянулась и поняла, чему он так удивлен — сзади нее на перилах террасы уже никто не сидел.

Гнусный герцог Ротстон исчез, испарился без следа, даже куст на другой стороне перил не шевелился, чтобы свидетельствовать о его бегстве. Могла ли Меган подумать, что Эмброз Сент-Джеймс станет так вести себя? Нет, очень хорошо, что она познакомилась с ним. Теперь-то Меган точно знала — высокие титулы ничего не значат.