Мятежница

Глава 18

В дом, который Йен снял в самом центре Вашингтона, они приехали уже ночью. Несмотря на темноту, в столице царило необычайное оживление. По улицам с грохотом катили экипажи. Отовсюду доносились ржание лошадей и цоканье копыт. Слышались крики мальчишек — разносчиков вечерних газет. На перекрестках пылали жаровни. На них жарились орехи. В окнах почти всех домов горел свет. Словом, жизнь била ключом. Утром Элайна хотела внимательно осмотреть город сама, без помощи добровольных гидов, предлагавших свои услуги.

Путешествие оказалось нелегким. Хотя большую часть пути они проделали по железной дороге, Элайна чувствовала, что малыш неспокоен. Кроме того, зима в тот год выдалась на редкость суровая. Улицы Вашингтона покрылись ледяной коркой. Вдоль них возвышались сугробы. Экипаж бросало из стороны в сторону. В какой-то момент Элайна уже усомнилась, что они благополучно доберутся до дома.

Но все обошлось, Элайна с помощью мужа вышла из экипажа, и тотчас дворецкий услужливо распахнул перед ней дверь. В холле она остановилась.

— Хочешь осмотреть дом? — спросил Йен.

— Конечно.

Он взял жену под руку и провел по всему дому.

— Генри, это моя жена, — торжественно сказал Йен дворецкому. — Элайна, Генри служит здесь не только дворецким, но исполняет и множество других поручений.

— Всегда к вашим услугам, миссис Маккензи, — поклонился дворецкий.

— Будьте любезны, Генри, познакомьте чуть позже мою жену с поваром и горничной.

— Как прикажете, сэр.

Кивнув, Йен отпустил дворецкого и помог Элайне подняться на второй этаж. Элайна улыбнулась мужу.

— Прекрасный дом!

— Я снял его несколько лет назад. И время подтвердило, что поступил правильно. Ну а теперь неплохо бы отдохнуть. У тебя совсем измученный вид.

— Я хорошо себя чувствую.

— Тебе сейчас нельзя переутомляться. Твоя спальня на этом же этаже. Я тебя сейчас туда провожу. А слуги живут на третьем.

В спальне Элайны, уютной и со вкусом отделанной, стояла большая, покрытая белым одеялом, кровать и сосновая мебель. Стены были оклеены голубыми обоями.

Потолок украшала лепнина.

— Прелестно! — Элайна с благодарностью взглянула на мужа.

Сердце ее переполнила радость. В этой комнате Элайне предстояло жить. Возможно, долго. И комната эта очень ей понравилась.

— А где будешь… спать ты?

— На первом этаже в очень удобной комнате. Дверь выходит в холл. Думаю, так лучше для нас обоих. В случае чего я быстро поднимусь к тебе. Ведь до родов осталось совсем мало времени. И моя помощь может понадобиться в любую минуту. А теперь я пойду. Очень устал. Попросить Лили помочь тебе раздеться?

— Не надо. Я сама.

Йен поцеловал жену, пожелал ей спокойной ночи и вышел.

Элайна села на кровать и задумалась. Она была уязвлена, озадачена и чувствовала себя очень одинокой. Ей вдруг захотелось снова оказаться вместе с ним в Чарлстоне, вдали от столичного шума и суеты. Почему он спит в другой комнате и оставил ее одну? Ведь тем самым муж словно возвел стену между ними! Элайну мучила ревность.

Здесь, в Вашингтоне, у него не так уж много дел. Где и с кем он проводит свободное время? Неужели с дочерью полковника?

Однако она не находила в себе сил для объяснения с мужем и сомневалась в том, нужно ли такое объяснение. А что, если этот разговор заденет ее гордость и самолюбие. Или после этого Йен вообще откажется от нее?

В комнату уже принесли ее дорожный сундучок. Элайна открыла его, разделась и, облачившись в ночную сорочку, легла в постель.

Лежа на спине, она смотрела в потолок и долго не могла заснуть. Прошло полчаса… Может быть, час… Через открытое окно до нее донеслись голоса. Элайна встала с постели, перегнулась через подоконник и посмотрела вниз.

На ступеньках парадного крыльца стоял Йен и о чем-то разговаривал с Генри. Но так тихо, что Элайна не слышала ни одного слова.

Муж спустился по ступенькам, и молодой грум подвел к нему Пайю. Йен вскочил в седло и, выехав за ворота, исчез в темноте. При этом даже не оглянулся…

Негодование и ревность охватили Элайну. Где же сейчас Йен?.. С кем собирается провести ночь?..

В конце концов Элайна твердо решила проявить характер, поскольку муж почти не бывал дома и, очевидно, намеревался и впредь вести себя подобным образом.

От тяжелых мыслей Элайну отвлекали только политические события, глубоко волновавшие ее. Конгресс беспрерывно заседал и старался найти компромисс в переговорах со штатами, готовыми провозгласить независимость. Так по крайней мере уверяли газеты.

В первые дни января очень похолодало. Йен становился все отчужденнее, хотя, проводя с женой редкие часы, держался любезно и внимательно. Правда, при этом мысли его явно блуждали далеко. Элайну не покидало ощущение, что она заперта в стеклянной клетке. Молодая женщина ни с кем не встречалась и не разговаривала. Йен же, приходя поздно вечером, виделся с ней только за ужином. Когда Элайна затевала с ним беседу о ситуации в стране и Флориде, он тут же переводил разговор на другую тему.

Через неделю после их приезда в Вашингтон Генри принес Элайне записку от мужа. Тот сообщал жене, что придет домой поздно, поскольку получил приглашение на званый вечер от миссис Роуз Гринхау.

«По понятным тебе соображениям я попытался уклониться от этого приглашения, но мне не удалось. Полковник Мейджи категорически настаивает на моем присутствии. Миссис Гринхау сейчас едва ли не первая леди в Вашингтоне. Ее супруг скончался несколько лет назад, оставив ее с четырьмя детьми. Недавно эту женщину постигло еще одно несчастье: она потеряла свою дочь Гертруду.

Миссис Гринхау — исключительная женщина. В ее доме встречаются известные политические деятели, как северяне, так и южане. Эти встречи куда полезнее дипломатических раутов, поскольку в неофициальной обстановке договориться, как правило, значительно легче. А это сейчас для всех нас самое главное. Так что мне придется там задержаться. К ужину я вряд ли успею. Поэтому не жди и ложись спать».

— Может, подать ужин вам в комнату, миссис Маккензи? — спросил Генри.

— Нет, Генри. Я прогуляюсь и поужинаю в кафе или пабе.

— Но, миссис Маккензи… — удивился Генри.

— Да?

— Миссис Маккензи, но ваш малыш…

— Моему малышу нужен свежий воздух.

— Но…

— Пожалуйста, Генри, попросите Лили подняться ко мне.

Как только Генри вышел, Элайна села перед зеркалом и начала приводить в порядок прическу. Приглашение миссис Гринхау было адресовано им обоим. Элайна могла с полным правом воспользоваться им, поэтому решила не упускать случая, который скорее всего больше не повторится. На вечере она подробно расспросит гостей миссис Гринхау, несомненно, осведомленных о положении в стране и во Флориде. Кроме того, она увидит дочь полковника Мейджи. А в том, что Райза там непременно будет, Элайна ничуть не сомневалась.

Тихо постучав, в комнату вошла Лили и помогла хозяйке одеться.

— Это неразумно, миссис Маккензи. Вы в первую очередь должны заботиться о… — начала она.

— О малыше, Лили, о малыше, — закончила за нее Элайна.

— А что, если вы упадете? На улице очень скользко.

— Не упаду. Пойми, я вот-вот потеряю рассудок из-за того, что меня заточили в этих стенах. Лили, пожалуйста, ничего не говори! Я все равно поступлю по-своему. Лучше проверь, все ли в порядке с моей одеждой.

Через несколько минут Элайна спустилась в холл и велела Генри подать к крыльцу экипаж. Однако едва она вышла на улицу, как ее охватил панический страх. Что, если Йен отправился на этот вечер лишь для того, чтобы провести время с Райзой Мейджи?

Она прикусила губу. Но ведь приглашение было послано супругам Маккензи! Значит, ей следует поехать! А все остальное пусть катится ко всем чертям!

Райза Мейджи потягивала херес и делала вид, что ей очень весело. Она разговаривала со старым другом своего отца полковником Монтгомери о нападениях индейцев, начавшихся в последние дни в западных штатах страны.

Райза хотела бы очутиться сейчас на Западе или же в самом центре раскалывающегося Юга. Где угодно, только не здесь! Но она выросла в семье военного, а потому привыкла подчиняться приказам и исполнять свой долг. Сейчас Райза считала своим долгом находиться здесь.

Так распорядился ее отец.

Званый вечер миссис Гринхау вовсе не был скучным.

У нее собралось множество людей, придерживающихся различных взглядов, приятных, красивых, умных, образованных… Каждый играл заметную роль в происходящих событиях. Преобладали военные. В основном — полковники и майоры, хотя приехали также генералы и видные политики. Писатели, коммерсанты и духовные лица почтили своим присутствием дом миссис Гринхау.

Увидев Райзу, Маккензи направился прямо к ней. Она предполагала, что Йену это трудно. Более того, Райза надеялась, что Йен чувствует сейчас такую же боль, как и она. Заглянув ему в глаза, Райза поняла, что она все так же привлекательна для Йена Маккензи. Девушке даже показалось, что он хочет ее… При этом Райза подумала, что, вероятно, его брак с женщиной, живущей где-то в джунглях Флориды, носит чисто формальный характер. Не исключено, что он был вынужден жениться.

Райза выросла среди мужчин и отличалась уверенностью в себе. В числе окружавших ее поклонников было немало умных, отважных и известных в стране людей. До встречи с Йеном Маккензи она отвергла многих кавалеров, в сущности, достойных ее внимания. Но к Йену отнеслась очень серьезно. Однако, как потом оказалось, упустила время. Райза слишком поздно поняла, что ей следовало немедля соблазнить этого молодого офицера. Тогда сейчас они были бы вместе. Она ждала бы от него ребенка. Поддерживала бы его в стремлении служить Федерации. Не видела бы в глазах Йена Маккензи смятения и нерешительности.

Райза догадывалась, что отношения Йена с молодой женой складываются не лучшим образом. Вместе с тем она сознавала, что их связывают серьезные чувства, если уж Элайна на сносях. Поразмыслив, Райза решила, что должна передать самые лучшие пожелания жене Иена. Это вполне естественно!

После того как Йен приехал в Вашингтон и объяснился с Райзой, она вдруг почувствовала, что не может вырвать любовь к нему из своего сердца. Райзу преследовало воспоминание о том, как он стоял в ее кабинете в своем голубом мундире, высокий, стройный, с огненным взглядом. Заметив, что он усталый и задумчивый, Райза догадалась, в чем дело. Йену Маккензи предстояло решить, какой дорогой идти дальше. Он предвидел, что президентом страны изберут Авраама Линкольна. А между тем почти все, и не только рабовладельцы, считали этого политического деятеля грубым и неотесанным человеком, хотя и с юридическим образованием. Именно Йен первым сказал Райзе о том, что Южная Каролина непременно попытается выйти из состава Федерации, а за ней последуют другие штаты — производители хлопка. Наконец, Йен Маккензи предсказывал гражданскую войну…

Сегодня, на званом вечере миссис Гринхау обо всем этом, казалось, забыли. Мужчины пили вино, смеялись, рассказывали анекдоты, поздравляли друг друга с женитьбами, рождениями детей и продвижением по службе. На полчаса заглянул сюда Бьюкенен, еще действующий президент страны. Он говорил о стремлении к миру, убеждал всех, независимо от их политических взглядов, что время в конце концов залечит все раны.

Райза знала, что многие из присутствующих критически относятся к президенту, порицая его за нерешительность. Но Райза так не считала. Что может сделать уходящий президент, который уже через месяц должен уступить место своему преемнику — Аврааму Линкольну? Только попытаться охладить горячие головы, готовые уже сегодня развязать гражданскую войну…

Райза вздохнула и посмотрела на Йена. Он стоял рядом с ее отцом и беседовал с одним из генералов, только что проинформировавшим о чем-то Уинфилда Скотта. Скотт преданно служил Федерации и внимательно прислушивался к своим подчиненным. Именно поэтому ему удалось одержать блестящую победу в мексиканской войне. Но с тех пор генерал заметно постарел, и Райза, обводя взглядом зал, думала о том, кто станет его преемником. Тем, кто сейчас решительно поведет за собой людей, которым предстоит воевать с недавними друзьями и даже родственниками.

Райза заметила, что к Йену подошел какой-то нервный и растрепанный молодой человек. Девушка прислушалась и поняла, что тот был родом из Алабамы, вышел из рядов федеральной армии и собирается домой, поскольку предвидит возможность отделения штата от Федерации. Сейчас он пенял Йену за то, что тот все еще не подал в отставку. Йен же, явно не желая ввязываться в спор, отвечал весьма уклончиво.

Райза решила, что пора выручать друга, тем более что в этот момент музыканты заиграли вальс. Поставив бокал с недопитым хересом на столик, она подошла к Маккензи и к гостю из Алабамы.

— Джентльмены! Простите! Йен, конечно, мне трудно заменить здесь вашу очаровательную супругу, но не удостоите ли меня приглашением на тур вальса?

Йен, с благодарностью и удивлением взглянув на Райзу, немного смутился, однако весьма галантно ответил:

— Мисс Мейджи! Уверен, вам не пристало играть роль дублерши. Поверьте, ваша удивительная красота расцветает с каждым днем.

Йен взял ее за руку, вывел в центр зала, и они плавно закружились под томные звуки музыки. Он смотрел в глаза Райзы, всегда обжигавшие его огнем. В ней же вспыхнуло желание вернуть прошлое и на этот раз соблазнить партнера по вальсу.

— Спасибо, что выручили меня из довольно неприятной ситуации, — усмехнулся Йен. — Вы сделали это весьма искусно!

— Неужели?

— Вы не хотели мне помочь?

— Хотела.

— Не знаю, долго ли еще вам придется оказывать мне подобные услуги.

— Почему же?

— Потому что в любой момент Флорида может провозгласить свою независимость от Федерации.

— Возможно, там проголосуют против.

— На это нет никакой надежды.

— И что тогда вы намерены делать?

— Пока не знаю. Впрочем, не стану лукавить. Я не подам в отставку, потому что считаю выход штата из Федерации чистым безумием, а рабовладение — высшей формой несправедливости. Но если отделение произойдет мирным путем, то я, возможно, все же выйду в отставку. Тогда вернусь во Флориду и стану простым плантатором. К сожалению, это нереально! Война непременно разразится. И я окажусь никому не нужен…

— Только не здесь! — прошептала Райза. — Здесь вы всегда будете очень нужны.

Он печально улыбнулся:

— Вы говорите, что здесь я всегда буду нужен. Вот это и огорчает меня больше всего. Я преданно и глубоко люблю свой дом. А в случае войны именно там, в моем родном штате, я стану никому не нужным изгнанником.

Не говоря уже о том, что…

Йен стиснул зубы и умолк. Но Райза, поняв все, приблизила губы к его уху.

— Не говоря о том, что вас изгонят из супружеской постели? Верно?

Он еще крепче обнял партнершу за талию, но внезапно его глаза стали холодными и колючими. Райзе показалось, что в этот момент Йен смотрит на нее и видит свою жену…

— Жена, — заметил он, помолчав, — согласится с любым моим решением, не сомневаюсь…

Вальс кончился. Йен поклонился Райзе и отвел ее на место. В этот момент дверь открылась, и в зал вошла Роуз Гринхау, ведя под руку очаровательную молодую блондинку. Райза с первого взгляда догадалась, кто эта новая гостья…

Когда Элайна дернула за шнурок звонка, дверь ей открыла высокая черноволосая дама в платье из темной тафты. От нее исходил аромат дорогих французских духов. На вид даме было лет сорок, но волосы ее еще не тронула седина, лицо дышало красотой и свежестью, а осанка была гордой.

Дама, пытливо взглянув на Элайну и, видимо, решив, что та из числа приглашенных, приветливо улыбнулась:

— Добрый вечер! Прошу вас, входите. И, ради Бога, напомните мне, кто вы. — Элайна Маккензи. А вы миссис Гринхау?

— Да! Я Роуз Гринхау. А вы супруга Иена. Боже, как же я глупа! Мне следовало бы догадаться! Прошу вас, проходите в зал. Очень рада, что вы все-таки решились приехать. Насколько я понимаю, вы уже совсем скоро… Да?

— Думаю, в конце января.

— Прекрасно, дорогая! Убеждена: дети для женщины — благословение Господне!

— Вы правы! А у вас есть дети?

— Было четверо дочерей. К сожалению, недавно я потеряла одну из них.

— Простите! Я не хотела причинить вам боль.

— Ничего. Уже прошло время, а оно лечит. Но, милая, я очень рада вас видеть! Йен прислал записку и сообщил, что вы не сможете приехать. Ему же самому пришлось прибыть сюда по просьбе полковника Мейджи. Дело в том, что сегодня здесь собрались весьма влиятельные люди. С ними необходимо наладить контакты и обсудить неотложные проблемы. Йен, к сожалению, не предупредил меня о том, что вы, возможно, также приедете!

Элайна не знала, что сказать, поэтому очень обрадовалась, когда миссис Гринхау, не дожидаясь ответа, провела ее в зал.

Окинув взглядом зал, Элайна похолодела, ибо увидела, что ее муж едва закончил танцевать с самой красивой женщиной из всех собравшихся здесь. У нее были черные как смоль волосы, зеленые глаза и точеная фигурка.

Райза тоже заметила Элайну, хотя все другие гости в это время оживленно беседовали. Возможно, шум голосов и навел Элайну на мысль, что в гостиной обсуждают проблемы всей страны и жизнь кипит ключом. До нее долетали обрывки фраз. Мужчины, которые могли завтра стать смертельными врагами, в гостиной миссис Гринхау раскуривали сигары, спорили о том, почему штаты — производители хлопка способны выйти из состава Федерации, готовы ли они развязать вооруженный конфликт и удастся ли Северу усмирить их.

— Идемте, дорогая, — тихо сказала гостье миссис Гринхау. — Сейчас мы найдем вашего мужа, а я познакомлю вас с собравшимися. Все мечтают увидеть вас и очень обрадуются.

Элайна усомнилась в том, что вашингтонские светские дамы так жаждут встречи с ней. Скорее всего они осудят ее за то, что она появилась здесь в интересном положении. И непременно начнут сплетничать! Впрочем, к этому Элайна уже привыкла…

Но все же ей захотелось убежать отсюда, когда она заметила, что дочь полковника внимательно рассматривает ее. К тому же Йен все еще держал руку на талии Райзы, и это привело Элайну в полнейшее смятение.

Между тем Райза что-то шепнула ему. Он обернулся и замер. Майор Маккензи явно не ожидал появления своей супруги. Он умел держать себя в руках и скрывать свои чувства. Но Элайна, зная мужа, догадалась, что он разгневан.

Миссис Гринхау так долго представляла Элайну гостям, что та бесконечно устала. Наконец очередь дошла до Райзы.

— Ах, вот вы где! — улыбнулась Роуз Гринхау. — Позвольте представить вам Элайну, супругу Иена Маккензи. А это, дорогая, Райза, дочь полковника Мейджи.

Уверена, вы подружитесь.

Элайна и Райза, посмотрев друг на друга, натянуто улыбнулись.

— Очень рада познакомиться с вами, мисс Мейджи, — проговорила Элайна.

— Мне тоже весьма приятна эта встреча. — Райза присела в реверансе. — Йен всегда был желанным гостем в нашей семье. Поэтому мой отец и я с особым нетерпением желали увидеть вас.

Не успела Элайна ответить, как почувствовала, что за ее спиной кто-то стоит. И тут же поняла, что это ее муж. Она повернулась и посмотрела в его глаза, сейчас почти черные.

— Дорогая, — нарочито спокойно начал он. — Я никак не мог пробиться к вам через толпу поклонников. Счастлив, что вы все-таки приехали. Боюсь только, что дорога утомила вас.

Щеки Элайны вспыхнули. Она чувствовала себя ученицей, которой делают выговор. Причем перед Райзой Мейджи, Роуз Гринхау и вообще перед всем высшим обществом. Но Элайна все же овладела собой.

— Спасибо, Йен. Дорога не утомила меня, и я чувствую себя прекрасно.

Но Элайна лгала. Она вдруг ощутила, что ее нижние юбки быстро намокают, и тут же поняла, в чем дело. Дженифер в свое время рассказала Элайне про все стадии родов. И вот сейчас у нее отошли воды… Через несколько минут начались схватки…

Элайну охватила паника. Лоб покрылся испариной. Она смотрела перед собой и не видела ничего, кроме зеленых полных сострадания глаз Райзы.

— Простите меня, ради Бога, — прошептала Элайна. — Это ужасно!

— Элайна, не волнуйтесь! — Райза взглянула на Йена. — Отвезите жену домой не мешкая!