На краю любви

7

К вечеру погода начала портиться, так что прогулку пришлось сократить. Джилл загнала своих оболтусов в зимний сад и стала читать им «Алису в Стране чудес». Постепенно приходили родители, тихо забирали чад, махали Джилл на прощание и уходили. Наконец остались двое — Джози Мейнард и Эми Браун. Забыв о дневной размолвке, девочки сидели рядышком и увлеченно слушали стихи о Морже и Плотнике…

В семь часов Мона Мейнард просунула свою рыжую голову в дверь и приветственно посвистела. Джози немедленно заканючила:

— Ма-ам, ну мо-о-жно мне исче-о-о! Вот и Эми еще не забирают…

Мона не обратила на капризы дочки никакого внимания. Она поманила Джилл в коридор.

— Слушай, мой застрял на «Стоянке», и твой, видать, тоже.

— С какого это перепугу Джек Браун стал вдруг «моим»?!

— Ну бывший твой, это я так, для удобства. Короче, они еще не вернулись, и я предлагаю, чтобы девочка пошла с нами. Поиграют с Джози, посмотрят мультики…

Эми неслышно подошла, вцепилась в руку Джилл. Ладошка у нее немедленно стала потная и холодная.

— А можно… можнояпойдуквам, тетя Джилл? А папе мы оставим записку, где меня искать?

Джози неожиданно поддержала Эми:

— Да, мамочка, пусть Эми лучше идет с Джилл, потому что мы с ней еще не совсем подружки, мы сегодня даже поссорились один разочек. А когда мы с ней совсем подружимся, тогда она будет ходить к нам в гости, а я к ней тоже, но потом, потому что я боюсь собак, а Волк хоть и не собака, а волк…

— ДЖОЗЕФИНА! Умолкни немедленно! Наказание Господне с этой девчонкой. Джилли, тебе нужно памятник поставить. Ума не приложу, как ты справляешься со всей этой оравой. Так что?

— Ну а что? Возьму к нам. Там Сэл, кстати, скучает. Сэнди легла на сохранение, знаешь?

— Знаю. Девочки, бегите одеваться. Ну, кто быстрее? Слушай, Джилли…

— Мона, я знаю, о чем ты собираешься спросить. Не делай этого.

— Да я молчу, молчу, только скажи: как он тебе? Изменился?

— Мона, он же наверняка у вас был в гостях! Что ты, сама не видела?

— Так я ж его не помню почти! Мне сколько тогда было? Тринадцать лет. А у вас…

— МОНА!

— Молчу. Девочка миленькая. На ком он женился-то? Не рассказывал?

— Мы виделись утром, пять минут пообщались — и он укатил к твоему Фрэнку. Кстати, если случайно узнаешь что-то — позвони мне домой. Я боюсь, как бы девочка не занервничала.

— Хорошо. Обязательно.

Снег валил уже вовсю, и Джилл брела впереди, а Эми — тугой кулек из шубки, меховой шапки, платка и дождевика — держалась за полу ее парки сзади. Вокруг не было видно ни зги, но Джилл не боялась, что девочка потеряется или отстанет. То сбоку, то спереди в снежной мгле мелькала крупная стремительная тень, и собаки во дворах начинали жалобно выть по очереди, по мере того как Джилл и Эми проходили мимо…

Волк сопровождал их, чтобы удостовериться, что все в порядке. Интересно, как отреагируют Рекс и Бакстер — любимчики Джерри?

Рекс был обычной койотоподобной дворнягой, а Бакстер — плодом любви английского бульдога и кого-то невысокого и стройного. Рекс был одним из отпрысков любимой суки деда Балларда, а Бакстера Джерри два года назад подарили дальнобойщики, которым младший Баллард чинил карданный вал. Маленькое, кривоногое, курносое чудовище с вечно забитым носом— кнопкой скорбно взирало на мир подслеповатыми глазками, изредка помаргивая белесыми ресничками. Джерри в минуты откровенности клялся, что просто не смог отказать — потом ему было бы стыдно до конца его дней…

Рекс попал к Джерри вместо того, чтобы попасть на кладбище. Бойкий и не в меру любопытный щенок однажды залез на стол и опрокинул на себя котелок с только что сваренной кашей. Дед Баллард — непререкаемый авторитет в вопросах разведения и содержания любой живности — гарантировал, что пес сдохнет, и предлагал сократить его мучения. Джерри, которому в ту пору было пятнадцать романтических лет, категорически отверг предложение деда, унес хрипящего и скулящего щенка к Стерегущей Сове — и через месяц абсолютно лысый, но вполне бодрый Рекс ходил за парнем хвостом.

Шерсть у Рекса отросла, но зато выяснилось, что в результате болевого шока у пса начисто отшибло нюх. Суки в течке, коты, тухлое мясо — все это оставляло молодого пса совершенно равнодушным. Лишенный обоняния, он и Бакстера принял, как родного, не чуя в нем потенциального соперника-кобеля. В результате они стали неразлучной парочкой, жили под крыльцом в любую погоду и охраняли дом только от тех, кого могли видеть или слышать…

Бакстер все-таки кое-что чуял, так что вылез из-под крыльца — и тут же спрятался обратно. Зато Рекс дружелюбно замахал хвостом и двинулся навстречу Волку. Джилл забеспокоилась — но волк и собака абсолютно спокойно обошли ритуальный круг знакомства, дипломатично пописали на сугроб и разошлись как ни в чем не бывало. Джилл с облегчением взбежала на крыльцо, крепко держа Эми за руку.

Открыл им папаня Баллард — и девочка немедленно спряталась за Джилл. Папаня Баллард нахмурил сивые брови и наклонился почти к самому полу.

— Это что у нас тут? Мышка? Или бурундук? Джилли, где мои очки?

Эми пискнула дрожащим голоском:

— Я не мышка! Я девочка. Меня Эми зовут…

Папаня бросил на Джилл короткий вопросительный взгляд — Джилл скорчила отцу страшную рожу и прошептала беззвучно:

— Не пугай ребенка!

Папаня не обратил на предупреждение дочери ни малейшего внимания, протянул окорокообразную ручищу и выдернул Эми из-за ноги Джилл.

— Де-евочка? Смотри-ка, а на вид не больше бурундука. И пищит, как мышка. Как, говоришь, тебя зовут?

— Эми… Эми Браун.

— Аи! Так ты дочка самого Джека Брауна?!

— А вы знаете моего папу?

— Хо, да кто же в Сайлент-Крик не знает твоего папу? Знаешь что, ты уж пожалуйста не говори своему папе, что я называл тебя мышкой и бурундуком, а то он еще рассердится и зашвырнет меня одной левой на Чертово плато…

— Ой…

— Вот именно, ой! Давай снимем сапожки и пойдем греться к огню? Сэл! Пуговица, беги посмотри, кто к нам пришел!

Джилл прислонилась к вешалке и смотрела во все глаза. Собственно, откуда ей было знать, как папаня обращается с детьми? Она-то целый день была на работе, а поразмыслить, почему Сэл обожает во время болезни проводить время с дедом, ей как-то в голову не приходило…

Между тем папаня Баллард, словно огромная рокочущая грозовая туча, держал Эми на согнутом локте и ловко снимал с нее шубку, шапку и лыжные брюки. Девочка при этом доверчиво обнимала великана за шею и совсем не выглядела испуганной.

С лестницы ссыпалась Сэл в драных джинсовых шортах и шерстяных гольфах до колен. Папаня Баллард, бурча что-то про непослушных девчонок, подхватил внучку на вторую руку и понес девочек в гостиную. Сэл трещала не переставая:

— Ой, Эми! Здоровско, Джилл! Как хорошо, что ты ее привела, мы будем играть, а потом ляжем спать вместе, ладно? И тогда папе не придется спать на полу, потому что вдвоем мы не забоимся… Эми! Ты ведь не боишься мистера Бамси?!

Эми захлопала длинными ресницами.

— А кто это?

— Это страшила, который живет в шкафу! Давай, мы сегодня его поймаем и выкинем на снег?

— Он же замерзнет…

Сэл глубоко задумалась, сунув палец в нос.

— Верно. Тогда… Дед!

— Ой! Напугала! Я чуть не оглох. Чего тебе?

— Что нам сделать с мистером Бамси?

— Ну на вашем месте я бы с ним выпил…

— Папа!

— …в смысле, угостил бы его пирогом и подружился с ним. Тогда уж он вряд ли захочет вас пугать. А давай-ка, Пуговица, позовем дядюшку Джерри, и пусть он тащит сюда свою зад…

— Па-па!

— Я хотел сказать, пусть принесет нам печенья, молока и сандвичей с мясом. Эми Браун! Как ты относишься к сандвичам с мясом?

— Моя бабушка говорит, что мясо есть вредно…

— Беда с этими бабушками. Не поверишь, Эми, как я с ними намучился. Они хорошие женщины, но городят иногда такую ерунду, что диву даешься. Как это: мясо — вредно? Вот, к примеру, волк…

— У меня есть Волк! Мне его подарила бабушка Сова.

— Достойная женщина, даром что ведьма…

— Пап!!!

— В хорошем смысле, ага. Так, значит, она подарила тебе своего пса?

— Он не пес, он — Волк.

— Ну да, ну да. Так вот скажи: разве волк сможет жить без мяса?

— Нет?

— Ни в коем случае! Тогда ему придется начать есть маленьких девочек. Вот скажите мне, девицы: знаете ли вы, что на самом деле случилось с одной разбитной девчонкой по имени Красная Шапка?..

Джерри и Джилл осторожно заглянули в гостиную. Комнату освещал только огонь в очаге. Золотая и рыжая головки доверчиво прильнули к могучим плечам папани Балларда, синие и серые глазенки с восторгом и ужасом смотрели на великана. Папаня разошелся не на шутку. Любой психолог застрелился бы, услышав папанину версию истории про Красную Шапочку… но это было чертовски здорово!

Джерри пихнул сестру в бок.

— Во дает! Знаешь, когда Сэл летом подхватила краснуху и ее сплавили подальше от Сэнди, к нам — я каждый вечер подслушивал под дверью. Папаня пересказал ей все сказки братьев Гримм — только на свой манер. Страшно до жути, но Сэл ни разу не просыпалась ночью. И, кстати, намного интереснее…

— Да… Вечно я все пропускаю. Джерри, ты не в курсе, что случилось с Фрэнком и… с Джеком? Они не вернулись вовремя с «Индейской стоянки». Мона не звонила?

— Нет. Думаю, они просто застряли. Волноваться не стоит, там есть теплый домик, дрова Фрэнк заготовил. Завтра Джон Осгуд проедет на вездеходе, и они смогут вернуться.

— Должно быть, Джек с ума сходит… Ведь он думает, что Эми тут одна!

Джерри покосился на сестру и на всякий случай отодвинулся подальше.

— Знаешь, я думаю, он в тебе уверен. Иначе не привел бы дочку к тебе в класс, оставил бы ее с Совой.

— Все равно. Не представляю, каково ему сейчас там. Когда ты и Микки удрали на озера, не сказав никому ни слова, я думала, что сойду с ума. А ты всего лишь мой паршивый младший братец!

— Ну не знаю. Если хочешь, я схожу к Стерегущей Сове и предупрежу ее, что девочка у нас.

— Джер, ты ангел!

— Вообще-то я надеялся, что ты откажешься… Шучу! Уже иду.

— Джек, посиди хоть минуточку, а? У меня уже голова кружится…

Джек Браун замер на мгновение посреди комнаты — а потом снова стал мерить ее тяжелыми шагами. Фрэнк Мейнард кротко вздохнул.

Честно сказать, они заработались. А когда спохватились — выяснилось, что у машины Фрэнка сел аккумулятор, а джип Джека не может пройти через сугробы, которые намело с четырех часов…

Фрэнка мало взволновало то обстоятельство, что они не могут вернуться домой. Он затопил печку, достал с ледника бекон и яйца и принялся готовить ужин. Джек, напротив, с каждой минутой нервничал все сильнее. Мысль о том, что Эми сейчас плачет от ужаса, оставшись совершенно одна среди чужих людей, приводила его в отчаяние. Он обещал, что никогда не покинет ее, — и предал, обманул!

Джек стиснул кулаки, глухо зарычал — потом обернулся к Фрэнку. Глаза его лихорадочно блестели.

— Фрэнки! Ты переночуешь один?

— Не сходи с ума, придурок! Ты куда собрался?

— До Сайлент-Крик миль шесть…

— Давно это? С утра было тринадцать с половиной.

— По трассе. А напрямик, через лес…

— Слушай, Джек, ты, конечно, лучший, и индейская кровь в тебе есть — но идти ночью в пургу через лес…

— Снег уже почти перестал. Идти вниз будет легко. Часа через три— четыре…

— А как насчет волков? Или ты планируешь с ними договориться полюбовно?

— Волки сроду так близко не подходили к Сайлент-Крик. И в любом случае они еще не настолько голодны, чтобы нападать на человека.

— Джеки, послушай меня: ведь ты волнуешься за Эми, верно?

— Да!

— И это при том, что она наверняка сейчас не одна, с Совой или с Джилл, в тепле и безопасности. И завтра ты будешь с ней, правильно?

— Ну…

— А теперь представь, что ты… ну, словом, не дошел. И что-то с тобой случилось.

— А что может случиться со мной в нашем лесу?

— Не знаю и знать не хочу! Просто представь — что будет с твоей дочерью, если с тобой что-то случится?

Джек тихо застонал. Фрэнк помотал головой и тяжело вздохнул.

— Ладно! Я понял, спать ты мне все равно не дашь. Давай так: сейчас поедим, передохнем и пойдем вместе.

— Фрэнк…

— В конце концов, я тоже собираюсь работать проводником, так что надо начинать тренироваться. Если ты гарантируешь, что знаешь, куда идти…

— Фрэнк, дружище!

— Просто Мона тебя убьет, если мы не вернемся. Она же у меня рыжая, а рыжие все бешеные…

Этот разговор происходил в районе девяти часов, а в половине десятого они уже вышли в путь. Джек шел впереди, без видимого усилия прокладывая дорогу по снегу. Фрэнк Мейнард постарался выровнять дыхание и подстроиться под шаг старинного друга.

Еще тридцать лет назад Фрэнк с радостью и совершенно добровольно согласился на то, чтобы лидером в их паре был Джек. Фрэнк от природы был незлобив, а кроме того испытывал искреннее восхищение перед талантами друга.

Джек Браун ДЕЙСТВИТЕЛЬНО лучше всех знал лес, был сильнее, выносливее и терпеливее своих сверстников, учился у индейцев их потрясающему пониманию природы… И даже сейчас, на пороге снежной и морозной зимы Фрэнк Мейнард почти без колебаний отправился в ночь через лес за Джеком Брауном.

Возможно, именно эта вера в таланты и способности друга и помогла им обоим. К полуночи взмокшие от усталости, но вполне бодрые путники вышли на высокий обрыв. Внизу виднелась россыпь огоньков — словно бриллианты на черном бархате. Сайлент-Крик.

Они дошли. Осталось не больше мили. Через низинку они выйдут на окраину городка, а там рукой подать до дома Стерегущей Совы…

Джерри сбегал к Стерегущей Сове и предупредил ее насчет Эми. Старая индианка приподняла левую бровь — это выражало крайнюю степень удивления.

— Не думала, что малышка так быстро освоится. Что ж, ты принес хорошую весть. Спасибо, малыш.

— Мать Леса… как ты думаешь, с парнями все нормально?

— На самой базе бояться нечего — там есть дрова, есть еда, есть крыша над головой. Но я боюсь, что Джек Браун захочет вернуться любой ценой…

— Ты имеешь в виду — пойдет пешком? Да нет, вряд ли. Фрэнк его не пустит.

— Фрэнк всю жизнь ходил за ним хвостом и свято верил, что рядом с Джеком ничего плохого не случится…

— Я начинаю волноваться, Стерегущая Сова! Я впервые вижу тебя взволнованной…

— Вот еще! Иди отсюда, юный Баллард. И скажи сестре, я дома. Если девочка начнет капризничать, ее можно отнести домой. Снега сегодня больше не будет.

Когда Джерри уже ушел, старая колдунья сиу подошла к окну, выходящему на север, и прижалась лбом к холодному стеклу. Ее шепот был едва слышен, но в нем звучала робкая мольба:

— Великий Маниту, помоги ему! Ич-кенне, непослушный лосенок, ты не забыл свои тропы? Если уж ты не можешь иначе — иди. Смотри на звезды и слушай свое сердце. Анх! Старые Люди проводят тебя…

Потрясенные кровавым, но зато куда более осмысленным и справедливым концом папаниной истории «про Красную Шапку» девочки безропотно отправились чистить зубы, а затем мгновенно уснули. Поправляя одеяло, Джилл едва не прослезилась от умиления. Два ангела — рыжий и золотоволосый — сопели в четыре дырочки и даже не думали ни о каких ночных кошмарах.

Джилл вернулась в гостиную, подошла к папане и решительно опустилась перед ним на колени.

— Снимаю шляпу! Клянусь, что больше ни слова не скажу, даже если ты будешь каждый год жениться на новой женщине. Папа, я даже не предполагала, что у тебя такой талант! Выходит, это я в тебя…

— Не ценят старика-отца, а потом поздно будет! Ладно, не протирай портки и ковер. Вставай, налей нам с мальчиками по рюмочке и садись к огню.

Дик молча принес к камину любимое кресло Джилл, Сэм помог ей разлить по бокалам виски. Джерри набросил на плечи сестры мягкий плед… Острая нежность вдруг пронзила сердце Джилл Баллард. Как она смеет считать себя одинокой — рядом с такими прекрасными, могучими, смелыми и веселыми мужчинами?! Сюда бы еще деда…

— Ты что сопишь, простыла?

— А? Нет, я расчувствовалась. Я думала про всех вас.

— Ну тут любой расплачется. Что делать, терпи.

— Папа… ты все-таки ужасный человек! Интересно, как дед?

— Скоро узнаешь. У него через пару дней должно закончиться виски. Явится, как миленький…

— А на Рождество я хочу предложить ему вернуться домой,

— Ну и дура. Он тебя обругает последними словами и назло вернется в лес. Лучше уж предложить ему переселиться туда насовсем — тогда он, глядишь, вернется…

Посмеялись. Посидели. Потом Дик лаконично, в своей манере, сообщил, что Сэнди хандрит, но больница хорошая и врачи внимательные. Папаня на это возразил, что нынешние врачи слишком уж рассчитывают на всякие приборы и компьютеры, а вот старая ведьма — в смысле Стерегущая Сова — почитай, восьмой десяток лет обходится индейскими приметами да отварами из травок, и до сих пор никто из рожениц у нее не помер.

Покивали. Посидели. Огонь в очаге тихо засыпал, помаргивал малиновыми усталыми зрачками…

Стук в дверь обрушился, как лавина с горы. Джилл вскрикнула, Дик глухо чертыхнулся, Джерри и Сэм вскочили на ноги — только папаня удовлетворенно кивнул собственным мыслям, а вслух добавил:

— Ну правильно! Ежели часов в десять выйти… да через распадок, а потом срезать по ельничку… Молодец парень. Упертый. Открывайте, он небось замерз, как сопля на ветру.

Ошеломленные дети папани Балларда гурьбой потянулись к двери.

На крыльце неловко переминался с ноги на ногу высокий, облепленный снегом и обледеневший человек. Даже брови и ресницы у него были в снегу, а голос звучал глухо и хрипло:

— Простите за поздний визит… У вас должна быть моя дочь.

Джилл тихо вскрикнула, кинулась вперед и обняла пошатнувшегося Джека Брауна. Разумеется, она ни за что не удержала бы его, но секундой позже могучие руки братьев Баллард бережно подхватили Джека Брауна и внесли его в дом. Дик мягко отстранил всхлипывающую сестру и пророкотал:

— Налей ванну и притащи с крыльца снег. В тазик набери. Да, и поищи для него одежду. Только без синтетики.

— Что с ним?

— Прочухается — сам расскажет. Я так полагаю, он провалился в окно. Мороза-то толкового еще и не было…