На крючке

10. ВЕНДИ

Опустив рот к бокалу, я с силой вливаю горькую жидкость в горло. Я даже не люблю красное вино, но я хотела соответствовать — быть утонченной — вместо того, чтобы признаться, что на самом деле не хочу пить. Моя грудь напряглается, не понимая, почему я беспокоюсь, ведь все равно все пошло крахом с тех пор, как он подошел.

Джеймс.

Очевидно, тот самый парень, которым была одержима Мария, что означает, что он также…

Крюк.

Реальность врезается в меня, как кувалда, разбивая в пух и прах все, что, как мне казалось, я знала. Он — тот, о ком они часами слагали поэтические строки. Человек, которому они позволили «разделить их на части своим чудовищным членом».

Я фыркаю в свой напиток, смешок бурлит в центре груди, не зная, что это — вино, которое попало мне в голову, или остатки того, как ошеломленно я себя чувствую из-за Джеймса.

Он неуловим. Опасен.

В глубине моего живота вспыхивает волнение.

Я не должна быть взволнована этой возможностью. Я должна быть на взводе от того, что он без стеснения пускает в свой бар несовершеннолетних девушек. Его всегда окружают мужчины, которые, кажется, всегда готовы прийти по его зову. Я должна быть настороже от того, как быстро он выводит меня из равновесия, пока я не окунаюсь в его присутствие настолько, что едва могу дышать.

Но это не так.

И, возможно, это потому, что в глубине души я уже знала, что он другой. Намек на опасность тянется, как щупальца, и присасывается к моей коже, как темная ласка. Это возбуждает, даже если я знаю, что этого не должно быть. Даже если я знаю, что мой отец не одобрил бы этого.

Но отец давно перестал меня слушать, так что, может быть, пришло время вернуть ему должок.

— Что это было? — спрашивает Энджи.

Я пожимаю плечами, пытаясь сдержать румянец, который проникает в кровь и раскаляет мои щеки. Я не собиралась уступать. Я точно не собиралась соглашаться на чертово свидание, особенно на глазах у Марии, которая месяцами утешала себя тем, что он «неприкасаемый».

Но это не так.

Он позволил бы мне прикоснуться к нему.

Нервы вспыхивают в моем животе, и, как бы я ни старалась не обращать на это внимания, мне нравится чувствовать себя единственной, кто привлекает его внимание. Как будто я особенная.

Мария допивает свой напиток, осторожно ставит его на стойку, прежде чем перевести взгляд на меня, и ее пристальный взгляд пронзает мою кожу.

— Послушайте, — начинаю я. — Я не знала, что он тот парень, о котором ты говоришь.

Она насмехается.

— Мне очень жаль, Мария. Он был… настойчив, — я сморщилась, понимая, что только усугубляю итак плохую ситуацию.

— Все в порядке, я в порядке, — она делает паузу. — Я просто удивлена, вот и все. Я не могу представить, что он увлечен кем-то вроде тебя.

Я сморщиваю нос, ее осуждение моросит по моему телу, как дождь. В ее присутствии не было ни одного момента, когда бы она не нашла способ не уколоть меня, и мне это надоело.

— Мария, не надо… — начала Энджи.

— Что это значит? — вклиниваюсь я.

Она пожимает плечами.

— Это просто не имеет смысла. Он могущественный человек. Тот, кто может заполучить любую женщину, какую захочет, а он зациклился на тебе?

Мое тело инстинктивно выгибается.

— Ауч, — шепчу я.

Она улыбается, протягивает руку и поглаживает мое предплечье.

— Без обид, конечно.

Ее слова попадают в цель, раня мои внутренности и разрезая меня достаточно, чтобы мой гнев вырвался наружу. Он выплескивается через меня, как ураган, но я подавляю его несколькими глубокими вдохами.

Неважно, что она думает.

— Не буду врать, девочка, он был довольно интенсивным, — говорит Энджи. — Откуда ты вообще его знаешь? Ты же держалась в стороне.

Мои пальцы играют с салфеткой, разрывая хрупкую бумагу на кусочки.

— Я не знала, кто он такой, — я смотрю на Марию. — Я клянусь. Я буквально столкнулась с ним в прошлый раз, когда мы были здесь, а потом он заявился в кафе.

Глаза Энджи расширяются.

— Серьезно? Я никогда не видела его там раньше.

Пожав плечами, я смотрю вниз на барную стойку, тошнота подталкивает мой желудок от того, как сильно я хочу изменить разговор.

— Ничего страшного, — Мария машет рукой. — В море миллион рыб и все такое. Кроме того, может быть, он еще придет в себя. Ты ведь не возражаешь, если я заберу его, как только он закончит с тобой? — она ухмыляется.

Возможно, она права, а я просто мимолетное волнение. Что-то недостижимое, что он жаждет поймать, но видение, которое формируется в моем сознании, когда они вместе, заставляет мое нутро скручиваться, зеленый цвет проносится в моей груди.

Это чувство не покидает меня до конца вечера, еще долго после того, как я перешла на газированную воду и наблюдаю за тем, как напиваются девочки.

Оно не покидает меня, когда мы выходим через парадную дверь и ловим такси, а мои внутренности тонут в разочаровании от того, что Джеймс так и не появился.

Одна из моих ног уже наполовину забралась в такси, когда сзади нас раздаётся голос.

— Мисс.

Я оборачиваюсь, мое сердце замирает.

— Вы, — он указывает на меня. — Мне сказали проследить, чтобы вы не ушли.

Когда я поворачиваюсь обратно, я сталкиваюсь лицом к лицу с Марией и Энджи, их глаза расширены, когда они смотрят на меня из машины.

Раздражает, что я ждала всю ночь, как он просил, и только сейчас он удосужился остановить меня. И то, даже не он.

Он умолял меня о свидании, а потом так же легко передал ответственность за меня своим сотрудникам.

Моя челюсть застывает на месте, и я собираюсь скользнуть в машину к девушкам, но ледяной, пьяный взгляд Марии заставляет меня остановиться, и я вспоминаю все слова, сказанные ею за ночь — тонко завуалированные оскорбления, бьющие сильнее с каждым ударом.

Шепот гнева, который зарождался в моем нутре, наконец закипает, и если мне придется выбирать между раздражением на Джеймса и словесной атакой Марии, выбор будет довольно простым. Я наклоняюсь к машине.

— Продолжайте без меня, дамы. Спасибо за веселую ночь.

Глаза Марии сужаются до щелей.

Энджи смеется.

— Ты уверена, девочка?

Я киваю, поворачиваюсь обратно, иду к безымянному мужчине и машу рукой в сторону входа.

— Ну что? Отведите меня к своему хозяину.

Его ухмылка превращается в усмешку, но он не говорит ни слова, его рука надавливает на мою поясницу, чтобы подтолкнуть меня к входной двери.