На Сумеречной Стороне. Часть 2

Глава 4. Тренировки

Ощущение пропасти, которая неумолимо росла между мной и моей прежней жизнью после возвращения из Штатов, только усилилось, когда на следующий день я переступила порог кафе.

— Ну, как тебе? — спросила сияющая, как начищенный пятак, Мэгги.

— Очень красиво, — оценила я, стараясь не выдать охватившую меня печаль.

Оно изменилось. Веселый оранжевый цвет стен сменили на более сдержанный кремовый, яркие пуфики и диванчики — на удобные, стильные столы. Преобразовался даже мой любимый бар: вместо темного резного дерева его отделали светлым в тон стен.

— Я занималась кухней, а Джин взяла на себя работу над дизайном, — прощебетала Мэгги, выставляя готовые торты в начищенные до блеска, прозрачные холодильники. Их заказали только недавно, и новая технология создавала внутри особый мерцающий свет. — И вышло замечательно. Знаешь, к нам даже начали заходить. Но особенно работы прибавилось после приема Совета. Вот где нам повезло оказаться. А уж какая была хорошая идея с логотипом и подносами…

Комплимент был в ее сторону, но Джин скромно отмахнулась и умчалась в маленький кабинет заниматься делами.

Утром они заехали за мной вдвоем — еще кое-что, к чему мы предстояло привыкнуть. Пока они деловито обсуждали работу на предстоящий день, я смотрела в окно заднего сиденья, лишь изредка отвечая рассеянной улыбкой на какие-то фразы, брошенные мне Мэгги. Если честно, я ее даже не слышала.

— Альберт Честертон сказал мне, что тебе придется отлучаться, — промолвила она, когда мы остались одни.

— Надеюсь, вы не против?

— Что ты, дорогая. — Поправляя локоны перед зеркалом, Мэгги остановилась и посмотрела на меня в отражении. — Конечно, нет. Я рада, что ты начнешь развивать свою силу. Со всем тем, что творится сейчас в школе…

Она не договорила, только покачала головой и испустила горестный вздох.

— Вы не собираетесь запретить Уиллу сделать то, что он хочет? — спросила я, глядя, как она завязывает фартук.

Хотя бы эти знакомые движения, которые всегда ассоциировались у меня с какой-то надежностью и уверенностью в завтрашнем дне, остались прежними.

Она ответила не сразу. Закатав рукава нежно-оливковой блузки, она выкладывала круассаны на высокие серебряные подносы.

— Он сказал мне, что ты заходила вчера. Я рада, что вы поговорили.

— Вы не ответили.

Миссис Клиффорд вздохнула, выбросила пустую коробку и принялась за завтрак. Ее нежные черты в проникающих сквозь витрины рассеянных лучах утреннего солнца преисполнились беззвучного смирения.

— Уилл уже достаточно взрослый, чтобы принимать за себя решения, — произнесла она, раскладывая свежие, хрустящие тосты на тарелки. — Конечно, я переживаю за него, но не могу встать у него на пути. — Очень бледная и очень спокойная, она легко смахнула с деревянной стойки крошки полотенцем. — Рано или поздно наступает тот день, когда детей приходится отпускать строить свою собственную жизнь, со всеми ее подводными камнями и ошибками.

За завтраком Джин и Мэгги обсуждали предстоящие заказы. Заглянув в длинный список клиентов, который они разложили перед собой на столе, я немало удивилась, увидев там Карла фон Рихтера. Но были и другие: Фиона Браун, Клэр и даже несколько ее ассистенток из салона "У Ванессы". Был там и длинный ряд "синих" семейств, и даже "желтых" — им Мэгги делала большую скидку. Но самым главным, конечно же, было только одно имя. И оно стояло в самом верху.

— Я уже все приготовила, — произнесла Мэгги, потому что я задержала на нем взгляд. — Дожидается в холодильнике. Ах, вот как раз и посыльный.

Колокольчик отрывисто звякнул, и молодой паренек с тонким, продолговатым конвертом неуверенно зашел внутрь. На часах не было еще даже восьми.

— Я принесу, — поднялась Мэгги, пока Джин принимала у него официально оформленное послание. Ей в ладонь выпал тисненый золотом чек с символом золотого льва.

— Он звонил вчера, поэтому я управилась со всем еще до конца смены, — пояснила она мне, пока Джин молча смотрела на цифру.

— Тогда я оформлю квитанцию и займусь следующим. — Выйдя из оцепенения, Джин без лишних вопросов удалилась в кабинет.

Я крутила в пальцах чашку с остатками горячего шоколада. Мы не оговаривали, сколько времени мне нужно будет проводить там. Но почему-то у меня было ощущение, что это затянется надолго. И от мысли о предстоящем дне в желудке все переворачивалось.

— Не будь слишком строга к нему, детка…

Мэгги поставила коробки на стол, за которым мы сидели, и приподняла пальцами мой подбородок.

— Это он помог нам получить место на приеме. Не говоря уже о том, что он сделал для нас, пока тебя не было. Джейк — не плохой человек, — мягко произнесла она в мое напряженное лицо. — Просто его нужно направить. Вам обоим так не хватает терпения…

Она вздохнула и с долей печали добавила:

— А это время, когда всем нам нужно сплотиться.

Ее последние слова звучали у меня в голове все время, пока меня везли. Из-за того, что я не могла забрать рабочий пикап на целый день, Джейк прислал за мной машину.

День был серым, и плоское, зеркальное озеро, которое открылось мне, когда мы обогнули знакомый холм, отражало низкие свинцовые тучи. Подъезжая к большому, сверкающему безукоризненными, слегка надменными пропорциями особняку, я заметила, что камер видеонаблюдения на воротах стало гораздо больше — их черные блестящие линзы, словно глазницы грозных, недремлющих воронов, неусыпно следили за дорогой и всем, что происходило снаружи. Однако это было далеко не все. По всему периметру громадной территории протянулся стальной забор с тонкими, натянутыми, как струны, тросами. Я видела такие раньше: они были оснащены датчиками движения и реагировали на малейшее прикосновение. Похоже, это и были меры предосторожности, о которых говорил тогда в кабинете учитель.

Я приподняла бровь. Только вид всех этих новейших систем безопасности, которыми оснастили его дом, мог вызвать подозрения у кого угодно. А ведь эти занятия должны были оставаться тайной.

— Добрый день, мисс, — поздоровался со мной его невозмутимый дворецкий. — Позвольте, я сам займусь этим.

Он предупредительно заслонил собой багажник, из которого я собиралась достать коробки.

— Хозяин ждет вас во внутреннем дворе. — Рука в белой перчатке приглашающим жестом указала на раскрытую парадную дверь. — Вход через уже знакомый вам сад в конце коридора. Или вас проводить?

— Не надо, — буркнула я на искорку вполне заметной иронии в его голосе: похоже, меня здесь не забыли. — Я помню дорогу.

Он занялся заказом, поэтому мне не оставалось ничего другого, как подчиниться. Набрав полную грудь воздуха и обведя взглядом каменного льва, венчающего вход, я зашагала туда, куда он указал.

— Кстати, перед входом вас ждет теплая одежда.

Остановившись на полушаге, я непонимающе посмотрела на то, в чем приехала: длинная шерстяная кофта, леггинсы и легкие балетки. Утром, после долгих и нудных размышлений, я подумала, что это подходящий наряд.

— Но я одета.

— Вам придется провести снаружи продолжительное время. — вежливо, но настойчиво отозвался на это дворецкий, вынимая десерты с профессионализмом, в котором не уступил бы самой Мэгги. — И хозяин не хотел, чтобы вы в чем-то испытывали дискомфорт.

Подавив секундный укол раздражения от того непробиваемого вида, с которым это было сказано, я возобновила путь.

На пороге я задержалась.

— Что будет со всеми этими сладостями?

Пусть Джейк щедро оплачивал свои заказы, но мне не хотелось, чтобы они выбрасывались только потому, что мне нужен был предлог, чтобы здесь бывать.

— Хм. Что ж, даже для нас тут слишком много. — Он выпрямился и осмотрел хрустящие пакеты и коробки, которые держал в руках. — Но я знаю пару мест, где они придутся в самый раз.

Миновав по пути столовую и гостиную, с которыми у меня были связаны не самые приятные воспоминания, я вышла в просторный холл с большими стеклянными окнами, из которых открывался вид на цветущий сад.

В первый и последний раз я была здесь в день своего Рождения. Только тогда на стоянке меня ждал Майк. А теперь его не было. Стараясь откинуть эту мысль прочь, я осмотрела то, что для меня приготовили.

На мягком антикварном диванчике у стены в самом деле была разложена одежда: тонкий спортивный черный плащ с прокладкой из уже знакомого мне эластичного материала, такие же черные, плотно облегающие руку перчатки и удобные спортивные ботинки, как две капли воды похожие на те, которые были на охотницах на всех соревнованиях. Все точно моего размера. Рядом лежала короткая записка с указаниями.

Завязывая шнурки, я смотрела на картину, которая занимала почти всю стену напротив: огромный африканский лев хватает в прыжке молодую антилопу. В ее помутневших от ужаса зрачках отразилось и навсегда застыло осознание неизбежного. Затем, сложив свои вещи на том же месте, распахнула дверь и вышла наружу.

Утром воздух еще не успел как следует прогреться, и тонкие перчатки пришлись в самый раз. Вдыхая запомнившийся мне аромат благоухающих бутонов в розарии, который расположился прямо напротив, я обогнула знакомую беседку и направилась туда, где меж ухоженных кустов и аккуратных цветочных клумб вдалеке виднелся просвет. Сад за домом был просто гигантским и содержался в идеальном порядке; по пути мне попадались тенистые беседки, фонтаны и небольшие искусственные пруды с разноцветными рыбками. Он был красивым, но каким-то холодным, словно его содержали только для вида. И повсюду висела гнетущая тишина — в таком саду ожидаешь услышать веселую трель птиц.

Стоило мне приблизиться туда, куда указывали специально расставленные на пути картонные стрелки, я сразу поняла, с чем было связано их отсутствие. Громкий звериный рев раздавался из самой глубины сада — там, где недавно расчистили от зелени сплошную, хорошо утрамбованную площадку. Со всех сторон ее окружали высокие живые изгороди.

— Раньше здесь был зеленый лабиринт. — Джейк возился с подъемником и лебедкой рядом с большой железной клеткой. На нем была такая же черная экипировка, как и на мне. — Пустая трата места. По крайней мере, теперь мы можем его использовать.

Я посмотрела вверх. Туда, где, как и на воротах, во все стороны смотрели объективы камер наблюдения.

— Это только внутренние, — бросил он через плечо. — Снаружи их намного больше.

— Да уж, тяжело было не заметить.

Я посмотрела на черного льва, который не сводил с меня сверкающих изумрудных глаз, не переставая тереться о руку Джейка. Словно огромный котенок — о своего хозяина.

— Ты не думаешь, что все это уже выглядит подозрительно?

— Не тогда, когда в округе бродит волк. — Он отцепил последний трос, которым клетку спустили с мощного крытого пикапа, на котором ее сюда доставили, и выпрямился. — Я всегда могу объяснить это тем, что мне захотелось усилить охрану.

Вспомнив лай и ловушки, расставленные по всему лесу, я подумала, что сейчас к этому объяснению в самом деле никто не смог бы придраться.

Сунув руки в карманы своего плаща, я осмотрела нашу будущую платформу для тренировок. Она выглядела в точности как та, которую я видела в комнате тренировок красных. Тут были канаты, высокие помосты и обручи для прыжков — он уже все приготовил. Снаряжение и машина занимали площадь, сравнимую с баскетбольной площадкой, которую безжалостно сравняли с землей.

— А твои родители… они не будут возражать против этого?

Я почувствовала, что сказала что-то не то, потому что его лицо мгновенно вытянулось. Повернувшись ко мне спиной, он подошел к большому ящику и принялся разбирать сложенное в нем оборудование.

— Моя мать умерла, когда мне было пять. Глупая авария… — Он вытащил небольшую подстилку и швырнул ее в центр круга, помеченного на земле баллончиком с краской. — В двигатель попала птица, и ее самолет разбился над океаном, когда она возвращалась из Испании. А мой отец здесь почти не бывает. Так что ответ на твой вопрос — нет. Не думаю, что ему есть дело.

— Извини, — пробормотала я, прикусив губу.

— За что? — Он поднял голову.

— Я не знала… про твою маму.

— Ничего.

Пока он занимался коробкой, я украдкой наблюдала за ним. Впервые у нас появилось что-то общее. И впервые я взглянула на него по-другому.

На секунду оторвавшись от своего занятия, Джейк кивнул на клетку поменьше, которая стояла чуть в стороне и которую я не заметила.

— Он сказал, что ты захочешь поздороваться.

Я недоуменно повернула голову туда, куда он показывал, затем подошла ближе.

— Кения, — Присев на корточки, я протянула пальцы к железным прутьям. — Как же ты выросла.

Прошло немало времени с тех пор, как мы виделись в последний раз. И та крошка с большими жалостливыми глазами, которой я ее запомнила, уже превратилась в настоящую дымчатую красавицу-тигрицу. Вот только ее хромота никуда не делась.

— Ты меня помнишь, — улыбнулась я, когда она осторожно понюхала мои пальцы. В полный рост она уже доходила мне до пояса. А ведь ей еще не было даже года.

— Насколько хорошо ты ее контролируешь?

Пораженная этими переменами, я не заметила, как Джейк бесшумно возник за моей спиной.

— Контролирую? Нет, мы только играли, — улыбнулась я, не поднимая головы. — Помнишь кисточку, Кения?

Шерсть на ее загривке вдруг вздыбилась, и она зарычала. С быстротой молнии Джейк отдернул мои пальцы от клетки.

— Никогда не пытайся установить контакт с животным, которым ты не можешь управлять, — жестко и с расстановкой произнес он, больно встряхивая мою руку. — Ты что, не понимаешь, как это опасно?

— Но… — Я посмотрела на замершую у задней стенки и продолжающую скалиться в нашу сторону тигрицу. — Кения, это же я…

— Она — хищник, а не твой домашний питомец. — Джейк выглядел рассерженным. Я только не поняла, чем именно: моей неосторожностью или тем, что я оплошала уже в самом начале. — Пока ты не установишь с ней настоящую связь, помни, что она — твой враг.

— Но раньше все было не так, — растерянно прошептала я, не отводя глаз от подросшего и враждебно настроенного животного. — Она никогда так себя не вела.

Джейк взглянул на клетку.

— Ты провела с ней слишком мало времени. Она тебя не знает.

Он отпустил меня и вернулся к ящику.

Глядя в ее настороженные зрачки с необычными серыми ободками, я поняла, что он прав: за эти несколько месяцев она превратилась во взрослого зверя. И в отличие от остальных животных — будь то монстры красных или мелкие хищники моих одноклассников, — которые росли и тренировались вместе со своими хозяевами, меня рядом с ней не было.

Ощутив неприятный толчок в груди, я отошла от клетки и наблюдала как он проверяет приспособления, расставленные по кругу.

— А в школе не заметят, что животные пропали?

Джейк дернул веревку, убеждаясь, что она надежно удерживает высокую платформу для прыжков.

— Об этом позаботятся. Твоя подруга обещала помочь.

— Джин? — ошеломленно переспросила я, отказываясь верить своим ушам. Утром по ее виду нельзя было понять, знала ли она вообще об этом. — Значит, и она в этом участвует?

— Без нее невозможно было бы незаметно забирать зверей на выходные. Кроме нее есть еще многие другие, — бросил он, не поднимая головы. — Ты многое пропустила за то время, пока тебя не было.

— Я этого не планировала, — резко отозвалась я на полоснувшие меня нотки в его голосе.

Отвернувшись от него, я сложила руки на груди, стараясь не поддаться вдруг нахлынувшему на меня отчаянию. Оказывается, за время моего отсутствия тут действительно образовался целый фронт. Фронт сумеречного, назревающего сопротивления, за которым непонятным образом сплотились все: и красные, и синие, и желтые. Вот только я к нему не имела ни малейшего отношения.

Внутри вдруг зашевелилась странная тоска и возникло щемящее желание увидеть волка. И еще больше — Майка. Но они оба были где-то далеко.

— Наверное, мне стоит поблагодарить тебя за то, что ты сделал для кафе, — сухо произнесла я, чтобы отвлечься от неприятных мыслей.

— Не нужно. — Он размахнулся и кинул в центр последний конус. Тот звякнул и, ударившись о другие, откатился в сторону.

Я смотрела, как он валяется на земле, сиротливо покачиваясь из стороны в сторону.

Когда арена наконец-то выглядела так, как ему было нужно, Джейк выпрямился, отряхнул руки и приблизился к клетке с Кенией. Она недвусмысленно зарычала.

— Попробуй подчинить ее, — приказал он, игнорируя эти предостерегающие звуки.

Я вскинула на него глаза.

— Ты же знаешь, что я не могу…

Он хмыкнул и, повернувшись ко мне спиной, вставил ключ в стальной механизм.

— Джейк, что ты делаешь?.. — Ни я, ни сжавшаяся в комок в глубине своей клетки тигрица этого не ожидали.

— Возьми ее под свой контроль, — повторил он.

— Но я не могу.

— Ладно. — Он отодвинул засов и распахнул решетку.

Я замерла на месте.

Широко раскрытыми глазами Кения смотрела на предоставленную ей свободу. Она не торопилась. Зная про присутствие здесь льва, она осторожно принюхивалась, не спеша покидать безопасное пространство, словно оценивая опасность, которая могла ей грозить снаружи.

Но в конце концов инстинктивное любопытство молодого зверя пересилило. Она поднялась и начала медленно приближаться к выходу.

Чувствуя, как меня заполняет паника, я перевела взгляд на Джейка, который остался стоять сбоку от пустой клетки. Но ему словно было все равно. Облокотившись на ее стенку и опустив вторую руку в карман черной спортивной куртки, он ждал.

Я знала, чего он хочет от меня, но не могла этого сделать. Сейчас то, что чудесным образом получилось в саду Эрика, не срабатывало. Не обращая на меня внимания, Кения продолжала осторожно продвигаться вперед, принюхиваясь и изучая незнакомое ей пространство.

Вот она ступила на утрамбованную землю площадки и осматривалась. Я с ужасом отметила, что ее размеры вне клетки были даже больше, чем казались до этого.

— Ты боишься ее, — прокомментировал Джейк, наблюдая за мной.

Звук его голоса заставил ее обернуться. Прижав уши и окинув его настороженным взглядом, Кения двинулась дальше в середину круга. Похоже, к обществу людей она все-таки привыкла, поэтому не видела в нем непосредственной угрозы. И сейчас ее привлекли игрушки, которые он там расставил.

— Ты сам сказал, что это опасно, — сквозь зубы отозвалась я, ненавидя его всей душой в этот момент.

— Чтобы управлять ей, ты должна подавить все эмоции, особенно страх, — произнес он, игнорируя мое замечание.

Я облизнула губы, не сводя глаз с громадной хищницы. Стоя позади, ему было легко говорить. А вот я теперь была всего в двух прыжках от нее.

Черный лев в своей клетке издал грозное рычание, но Кения, быстро оценив ситуацию, не сочла его достойным внимания. Ее заинтересовали разноцветные конусы, которые она энергично обнюхивала.

Она быстро привыкала к свободе, потому что ее движения становились все раскованнее и непринужденнее. Занятая непонятными для нее приспособлениями, она, казалось, забыла про наше присутствие.

— Не получается, — произнесла я после нескольких секунд напряженной тишины.

Кения слегка повела ушами в мою сторону, но продолжила заниматься своими делами.

— Наверное, она слишком большая для меня. Никто у нас в классе не тренируется с такими хищниками. — Сейчас идея учителя казалась мне нелепой. Разве он сам не должен был этого знать?

— Ты — не такая, как они, — отрезал Джейк.

Хотелось бы мне сейчас в это верить.

Сцепив руки за спиной, я наблюдала, как свободная тигрица прохаживается по площадке, взбираясь на подставки разной высоты и теребя лапой круглые обручи. В этом цирке она была сама себе хозяйка.

— Так и будешь стоять?

— Я бы не стояла, если бы знала, что мне делать, — рассердилась я на его сарказм.

— Заставь ее пройтись по кругу.

Я посмотрела на импровизированную арену — небольшое круглое пространство в самом центре, которое он здесь устроил. Затем на Кению, которая повалила один из кубов и теребила его лапой; ее глаза с серыми дужками сияли. Она выглядела как огромный котенок, который нашел себе забаву по душе.

Хотя бы ее прежняя игривость совсем не изменилась.

— Не могу, — сдалась я после еще одной минуты. — Ничего не выходит.

— Ты не стараешься. Перестань думать о ней как о животном. Посмотри ей в глаза — она должна почувствовать твою власть над ней.

Но знакомая "молния" не срабатывала.

— Я сказала, что не могу, — Сжав пальцы в кулаки, я развернулась к нему. — Ты требуешь от меня слишком многого.

— Я уже полчаса слышу только отговорки, — с прежним холодцом отреагировал он. — На тренировках ты должна сосредоточиться только на задании — жить им и дышать им. И пока я не вижу, чтобы ты хоть немного постаралась. А у нас слишком мало времени, чтобы тратить его на уговоры.

— Меня не нужно уговаривать, — возмутилась я.

Но Джейк будто бы не слышал меня.

— Эта сила у тебя в крови. Все, чего я хочу, это чтобы ты ее использовала.

— Я не знаю, как это сделать.

Мы привлекли внимание. Недвусмысленное рычание сбоку заставило меня мгновенно оглянуться.

Оставив поваленный куб, Кения медленно поднялась на лапы, буравя меня горящими глазами; шерсть на ее холке угрожающе вздыбилась.

— Сейчас самое подходящее время. — Суровый голос Джейка продрался сквозь туман ужаса в моей голове. — Она проверяет тебя. Заставь ее подчиняться.

— Я же сказала, что не получается.

Отступая назад, я не сводила с нее взгляда.

— Тогда она бросится на тебя. — Это было сказано с таким равнодушием, что на секунду я оторопела.

— Джейк, ты должен что-то сделать, — процедила я. — Это уже не смешно.

— Ты права. Но я не собираюсь ничего делать, — ответил он, наблюдая за моими неловкими маневрами между подставок. — Это твоя тренировка. И твое животное. Справляйся с ней сама.

Кении надоели эти зигзаги, и она запрыгнула на одно из разделяющих нас высоких сооружений. Теперь она нависала надо мной.

— Загони ее назад в клетку… — Попятившись, я попыталась укрыться за прямоугольной платформой, но в следующее мгновение тигрица была уже на ней, и она опасно зашаталась из стороны в сторону.

Куда бы я ни дернулась, она прыгала следом, заставляя меня чувствовать себя в ловушке.

Но он только издевательски пожал плечами.

— Как? Она на свободе и без поводка, если ты не заметила.

— Ты можешь ей управлять, — раздраженно бросила я в его сторону, не спуская глаз с Кении, которая вела себя сейчас как настоящая хищница. Дикая и неконтролируемая, почуявшая чужих на своей территории.

Джейк поудобнее облокотился на стальную клетку. Его расслабленная поза вывела бы меня из себя, не будь я в этом положении.

— Если я это сделаю, то она уже никогда не будет по-настоящему твоей. Хищнику лучше работать только со своим хозяином. Попав однажды под контроль другого, его мозг будет уязвим для него. Поэтому мы никогда так не делаем. К тому же это может нанести ей вред: она уже взрослая, но еще не испытывала подобного вмешательства в свое сознание. Ей будет лучше, если у нее будет один хозяин — ты.

— У нее не будет никакого хозяина, если она на меня бросится, — пробормотала я, замерев на месте, чтобы еще больше не провоцировать Кению, которая, обретя наконец равновесие, грозно била себя хвостом по бокам.

Стало окончательно ясно, что моя первая тренировка с треском провалилась.

Стянув перчатки и сунув их в карман, Джейк выпрямился и присвистнул. Кения повела мордой — и через мгновение, позабыв про меня, уже мчалась на то, чем он ей помахал. Швырнув крупный, сочный стейк внутрь клетки, Джейк захлопнул решетку за Кенией, которая влетела внутрь, и защелкнул тяжелый стальной замок.

— Ты в своем уме?

Сейчас, когда опасность миновала, я могла дать волю своему праведному гневу.

— А чего ты ожидала? Что это будет забава с котенком? Это настоящая тренировка. — Он вытирал испачканные в крови руки о тряпку.

Из клетки доносилось довольное урчание — Кения оценила угощение.

— Мы никогда не проводили так тренировки. Учитель не выпускал животное из клетки, пока им не могли управлять.

— У меня свои методы. — Он невозмутимо встретил мой разгневанный взгляд.

— Она могла броситься на меня.

— Она бы на тебя не бросилась.

Его непонятная уверенность так взбесила меня, что, если бы не обещание, которое я дала себе, я бы сейчас же развернулась и ушла отсюда. Почему? Ну почему это был не…

— Майк никогда бы такого не сделал.

Замечание вырвалось у меня, прежде чем я смогла себя остановить. Сложив руки перед собой, я отвернулась. Подул холодный, пронизывающий ветер, и над головой потемневшее небо разразилось первыми редкими каплями. Несколько упали мне на лицо, но я их даже не заметила. Меня все еще трясло.

Молчание длилось несколько секунд. Затем я услышала, как он приблизился.

— Ты была в безопасности. — Он протянул мне ладонь с тем, что все это время сжимал в кармане.

Небольшой пистолет, только вместо пуль капсулы с голубоватой жидкостью.

Я подняла глаза.

— Парализует мгновенно, — тихо произнес он. — Если бы что-то пошло не так, я бы сразу вмешался. Тебе ничего не грозило, — повторил Джейк.

Поджав под себя ногу и глядя, как крупные дождевые струи стекают по стеклянной двери в сад, я то и дело возвращалась мыслями к тому, что там произошло. Все это время он следил за Кенией. Не сводил с нее взгляда. И принял меры на случай, если что-то пойдет не так, в то время как я глупо запаниковала. Но зачем он заставил меня поверить, что это все было по-настоящему? И тем не менее сейчас мне стало стыдно за свой детский взрыв негодования на площадке.

Краем глаза я взглянула на Джейка, который, опершись на стекло рукой, устремил мрачный взгляд куда-то за косую завесу дождя. За все время ожидания, пока закончится ливень, мы не перемолвились ни словом. И я не могла не думать, что это была связано с упоминанием мной Майка.

— Это надолго, — наконец коротко бросил он, отрываясь от двери и разворачиваясь на девяносто градусов. — Переждем в гостиной.

Вздохнув, я сняла перчатки и черный плащ и положила их на диван рядом с его курткой.

— Желаете что-нибудь, сэр? — На пороге нас встретил его дворецкий.

— Нет, спасибо, Генри. — Джейк миновал его, даже не взглянув. — Мы побудем здесь, пока дождь не закончится.

Генри. "Какое подходящее имя для этого сноба", — подумала я. Его дворецкий хоть и не был таким противным, как тот, который прислуживал в доме директора, но у меня он симпатии не вызывал. За спиной Джейка он всегда посматривал на меня снисходительно, и у меня было смутное подозрение, что он меня почему-то недолюбливал.

— Боюсь, что дождливая погода продлится все выходные, — услужливо ответил тот, провожая своего хозяина преданным взглядом.

В глубине длинного коридора я заметила Веики и остановилась. Но, тряхнув иссиня-черными, как у Лин, волосами, та быстро скрылась в одной из комнат первого этажа. Она по-прежнему винила меня в том, что произошло с ее сестрой, и даже осуждение ее семьи не изменили ее отношения ко мне. Вздохнув, я ступила вслед за ними гостиную.

— Что у нас с подвалом? — Опустив голову, Джейк медленно закатывал рукава рубашки, пока я опустилась на краешек внушительного дивана.

— О, — Казалось, его вопрос озадачил дворецкого, но он быстро вернул себе профессиональный вид. — Ну… там кое-какие вещи вашего отца.

Мне показалось, что Джейк поморщился. Но я бы не могла сказать наверняка, потому что видела лишь его хмурый профиль.

— Придется их оттуда убрать.

— Убрать, сэр? — Генри едва не подавился. — Но вы сами знаете, что мистер Хэртфорд-старший не любит, когда…

— Я сказал — убрать, — повторил Джейк тоном, от которого тот сразу умолк. — Если погода не переменится, мне понадобится это помещение.

— Хорошо, сэр. — Исполнительный Генри едва заметно поклонился. — Я сделаю, как вы велели.

Когда он ушел, я не могла отвести взгляд от лица Джейка, на скулах которого обострились желваки. Взглянув на свои спортивные часы, он бросил ключи от клеток с животными на небольшой столик с уже знакомой мне антикварной вазой и отвернулся.

Время до обеда мы провели в полном молчании. Дождь так и не прекратился, а вынести все вещи из подвального помещения, по словам Генри, должно было занять еще несколько дней. Ввиду нашей запрещенной деятельности, Джейк не хотел в доме посторонних, поэтому этим занималась немногочисленная прислуга, которой строго-настрого запретили распускать языки. Он даже решил, что для полной безопасности до самого конца тренировок они не будут покидать стены этого дома.

Обед также прошел в безмолвии. Дождь по-прежнему лил как из ведра и, похоже, собирался лить так и дальше. Я хотела предложить продолжить завтра, но, скользнув глазами по его замкнутому выражению, не решилась. Вместо этого наблюдала за прислуживающей нам Веики, которая упорно избегала моего взгляда. Она и так жила здесь пять дней в неделю, а мои тренировки лишили ее тех редких выходных, которые она могла провести с семьей, как минимум на месяц.

Оставалось лишь представлять, что она испытывала ко мне после всего этого.

— Мне неудобно перед ней, — нарушила я повисшую тишину, когда она покинула просторную столовую.

Мы сидели за тем же столом, на котором я когда-то раскладывала корзиночки с джемами. Уже тогда он поразил меня своим размером, но сейчас казался просто необъятным. Висевшие над ним люстры заливали его мягким светом, и начищенная до блеска серебряная посуда мерцала и переливалась в их огнях.

— Отпускать ее домой слишком рискованно, — сухо отозвался сидевший на другом его конце Джейк.

— Но она — сестра Лин. — Я разглядывала свою часть стола, которая, несмотря на расставленное передо мной множество блюд, выглядела какой-то пустой. — Эта семья — последняя, кто пойдет к миссис Джеймс с доносом…

— Я не говорил, что ей нельзя доверять. Но стоит ей оказаться у них в руках, как она помимо воли выдаст все, что здесь происходит, — отверг он мой аргумент. — Ты сама это знаешь.

Я опустила глаза на остывающую грудку цыпленка в своей тарелке. Он был прав, но это все равно казалось мне неправильным.

— Мне не больше тебя хочется держать ее здесь, — после короткой паузы добавил Джейк, потому что я молчала. — Но сейчас на карту поставлено слишком многое. Твои тренировки — главная цель, и мы не можем позволить себе рисковать. Надолго это или нет — зависит только от тебя.

Я смотрела, как он разрезает мясо, и подумала о Джин и миссис Клиффорд, которые тоже были теперь к этому причастны. Не говоря уже об учителе, который все это спланировал, хотя сам подвергал себя еще большей опасности: второго шанса ему уже точно не видать. Когда я согласилась, то делала это ради Лин. Теперь же это переросло в нечто большее, и я не могла всех их подвести.

— Когда закончится дождь, попробуем еще раз, — твердо сказала я, берясь за вилку и чувствуя на себе его взгляд.

Но все было не так просто. Выходные пролетали за выходными, но, несмотря на все усилия, которые я пообещала приложить ради своих друзей, у меня ничего не получалось.

Из-за затянувшейся дождливой погоды большую часть времени мы проводили в подвале, который расчистили от вещей его отца, состоявших в основном из рыболовных и охотничьих снаряжений.

— Мистер Хэртфорд-старший увлекается этим, когда бывает здесь, — свысока пояснил мне Генри. — Впрочем, это происходит редко. Но не настолько, чтобы он этому обрадовался, — сварливо подчеркнул он и сжал губы, явно давая понять, кого он считает виноватой во всем этом.

В отличие от него, Джейк больше ни разу не упомянул отца.

Мистер Честертон, который по понятным причинам не мог присутствовать, даже обрадовался. Несмотря на все самые современные меры безопасности, которыми оснастили дом, он все равно считал, что в подвале будет надежнее. По крайней мере до тех пор, пока я не начну демонстрировать первые успехи, и тогда можно будет вернуться в более просторный сад.

В школе мы все соблюдали осторожность. Общение как с учителем, так и с моими одноклассниками свелось на самый минимум, чтобы ничем не привлечь внимание Абигайл Фостер и Адрианы Марлоу, которые с резвостью двух неутомимых ищеек вынюхивали вокруг да около. Я ожидала того же и от Мишель, но она в последнее время ушла в себя и почти не показывалась рядом со своей бывшей подругой.

Однако под всей этой иллюзией странного затишья бурлил вулкан. Что-то медленно назревало, и, глядя на угрюмые, но решительные лица Уилла, Адама, Колина, Фишера и других, я понимала, что это уже не остановить. "Сколько из них в этом замешано?" — гадала я, исподтишка поглядывая вокруг себя.

Среди красных тоже кипели страсти, но куда более на виду. Эрик, мрачный и злой, с перевязанной рукой вернулся к занятиям. И теперь школа разделилась на две половины. Буквально. Они с Джейком даже пользовались разными лестницами: скоро я уже знала, что правая принадлежит Джейку, а по левой, сопровождаемый шайкой своих дружков, тяжелой поступью взбирался небритый и подозрительно молчаливый Эрик. После возвращения его временно определили в класс Эштона Хэмпфри и слегка изменили расписание и время посещения столовой, чтобы свести все встречи между этими двумя к нулю.

Но то, что на самом деле мешало мне сосредоточиться, касалось совершенно другого. Куда более важного для меня.

После своего долгого отсутствия вернулся Майк.

— Ты слишком много думаешь, — заметил Джейк сзади. Скрестив руки, он наблюдал за мной.

Стоя перед клеткой с Кенией, я изо всех сил пыталась нащупать связь, о которой на наших практических занятиях твердил учитель.

— Просто доверься своим инстинктам. Когда ты слишком пытаешься, ты блокируешь саму себя.

— Легко сказать, — пробормотала я, с трудом возвращая свои мысли к тренировке.

Он подошел ближе.

— Ты слишком напряжена.

Его пальцы на секунду сжали мои плечи. Я вспомнила, как выглядело его прошлое прикосновение, когда он одевал мне на руку браслет, и на миг перестала дышать. Но в этот раз его движения были чисто механическими. Он тут же отпустил меня и отступил на шаг.

— У нашей силы нет ничего общего с физическими усилиями, — произнес он снова. — Все у тебя в голове. Просто дай этому проявить себя.

Когда-то меня смешили неуклюжие пыхтения моих одноклассников на практических занятиях в подвале. Теперь я на себе ощутила, каково это.

Чтобы продемонстрировать мне, как это работает, он часто выпускал своего льва из клетки, заставляя его проделывать самые невообразимые трюки.

Мы с Кенией наблюдали за ними с разными эмоциями: она — с завистью запертого в клетке зверя, игрушки которого теперь принадлежали другому. Я — с легкой тоской от своих неудач. И миссис Клиффорд, и Лин, и даже Джин, не говоря уже об учителе, постоянно интересовались, как у меня идут дела. Но это бремя надежд, которое они на меня возлагали, только увеличивало нагрузку. От меня ждали слишком многого.

— Не могу больше, — Я с тоской отвернулась от клетки.

Разочарование от череды сплошных провалов огнем жгло внутри. Лучше признать, что ничего не получится и все только зря подвергают себя опасности ради меня.

— Ты не сосредоточена.

— Я делаю все, что ты говоришь.

Глаза Джейка едва заметно вспыхнули, и его лев с легкостью запрыгнул на квадратное возвышение. Я невольно залюбовалась тем, как развивалась его огненная грива на фоне серого майского неба. Сегодня мы тренировались в саду.

— Если у тебя получалось с волком, то это не должно быть для тебя проблемой.

— Я уже сто раз говорила вам с учителем, что с волком все не так.

Джейк насмешливо приподнял бровь.

— Может, это ты так думаешь. — Он медленно сделал круг возле меня.

— Я это знаю.

Он показательно поморщился.

— И я должен поверить, что он — просто твоя домашняя собачка? — Он вдруг остановился позади меня; его теплое дыхание коснулось моего затылка. — Так не бывает, Алекс. Ты просто еще не понимаешь свою силу.

Это то, что постоянно твердил мне учитель. Но сейчас, пользуясь тем, что он не видит, я подавила улыбку: моим условием было, чтобы он называл меня моим коротким именем. И оказалось, что он про него не забыл.

— К тому же, — он отстранился, и из бархатного его голос превратился в сталь, — если ты сделала это в саду у Эрика, когда никто из нас не мог использовать свою силу, то это говорит о том, что ты сильнее, чем думаешь.

Я уже несколько раз пожалела, что рассказала им обоим про ту вспышку в голове и умчавшихся прочь бульдогов. Учитель воспринял это с восторгом и тут же энергично принялся делать какие-то записи, полностью погрузившись в свои расчеты и обдумывания. А лицо Джейка я запомнила особенно. Я еще никогда не видела его таким замкнутым. И с тех пор каждый раз при упоминании того инцидента он уходил в себя.

Вот и сейчас я услышала, как скрипнули его зубы.

— Зачем ты вообще туда…

Он не договорил, но его кулаки с хрустом сжались.

Повернувшись ко мне спиной, он натянул перчатки. Затем обогнул меня и подошел к клетке.

— Что ты делаешь? — спросила я, наблюдая, как он открывает стальной замок.

— Хочу попробовать кое-что еще, — не слишком приветливо отозвался он.

В этот раз Кения не торопилась выходить наружу. Два огонька в обрамлении дымчато-серых полос с тревогой наблюдали за львом, по-хозяйски расположившимся на высоком помосте. Его королевский вид наводил трепет даже на меня. И, в отличие от нее, я была хорошо знакома с его когтями-лезвиями, которые два раза мелькали у меня перед самым носом.

Не помог даже кусок мяса, которым он поманил ее. Не обделенная здравым смыслом от природы, Кения разумно предпочла собственную безопасность лакомству.

— Ладно, — раздраженно процедил он, швырнув стейк в сторону своего льва. Тот подхватил его на весу и сразу же проглотил. — Будет по-другому. Отойди, — велел он мне.

Изумрудные глаза огромного зверя вспыхнули, и он спрыгнул на землю. Под нашими ногами тут же прокатился вполне ощутимый импульс.

Я услышала тихое поскуливание — это сжалась у дальней стенки клетки напуганная Кения.

Гортанно рыча, лев медленно, с грацией благородного хищника и уверенностью хозяина на своей территории, приблизился к клетке. Затем начал обходить ее вокруг, ритмично отбивая мощным хвостом по толстым стенкам.

Я могла только представить, какой ужас испытывала сейчас та, которая находилась внутри.

— Ты пугаешь ее, — недовольно произнесла я со стороны.

Но, сложив руки на груди и широко расставив ноги, Джейк не отреагировал. Его мерцающие изумрудными искрами глаза были устремлены на клетку.

Обойдя контейнер сзади, его хищник оглушающе взревел и, привстав на задние лапы, толкнул его так, что тот пошатнулся. Изнутри по-прежнему не донеслось ни звука.

Воздух содрогнулся от еще одного протяжного рева, и лев навалился на клетку всем своим весом. В этот раз ему удалось легко ее перевернуть; Кения успела выскочить в самую последнюю секунду.

Поджав хвост и шипя, она попятилась от льва, который продолжал в неистовстве разносить пустую клетку.

Губы Джейка скривились в ухмылке. Несмотря на жалость, я тоже почувствовала толику злорадства: я еще не простила ей ее поведение на нашей первой встрече.

Оставив перевернутый контейнер, лев теснил Кению в центр арены. Она отчаянно крутила головой по сторонам в поисках укрытия, но стоило ей дернуться в какую-то сторону, как он одним огромным прыжком преграждал ей путь. Стараясь не выпускать его из вида и одновременно уклониться от навязываемого ей курса, она задела несколько из расставленных вокруг конусов, и они с лязгом откатились. Напуганная Кения зашипела.

Растерянная и беспомощная, она заискивающе поглядывала в мою сторону. "Ага, теперь ты меня помнишь", — торжествующе подумала я. Было заметно, что Джейка она боялась.

То ли ее страх, то ли эти маневры, которые она вынуждена была исполнять перед наступающим на нее львом, но ее хромота стала заметнее. Это вдруг напомнила мне про ее больную лапу.

— Джейк, я думаю, достаточно, — громко сказала я, глядя, как она припадает на нее.

Он не шелохнулся. Его огненный зверь уже загнал ее в центр круга и теперь с устрашающим видом кружил вокруг, не давая ускользнуть.

— У нее больная лапа. Я не думаю, что для нее это хорошо.

— Тогда помоги ей. — В его голосе звучал вызов.

Мне понадобилась секунда, чтобы сообразить, что он затеял на этот раз.

— Твоя стратегия не сработает, — я едва не задохнулась от негодования. — Ты только причинишь ей боль.

— Посмотрим.

Стоя на разных концах площадки, мы сверлили друг друга взглядом. В памяти возникла окровавленная арена в тренировочном зале красных, и, словно в подтверждение моих мыслей, взгляд Джейка вдруг стал жестким.

Его лев взревел и бросился вперед. Кения не успела среагировать вовремя — оказавшись подмятой под ним, она жалобно заскулила. Рядом со взрослым хищником она сама выглядела еще тигренком.

— Джейк, — Я сделала шаг вперед и стиснула кулаки. — Прекрати. Это не ваши тренировки. Так ты ничего не добьешься.

Кения попыталась вырваться, но лев одним ударом огромной лапы прижал ее к земле.

— Борись со мной, — упрямо повторил он.

Во мне вскипел гнев. Он был даже сильнее жалости, которую я испытывала к Кении.

— Она не боевой зверь. Ты покалечишь ее.

— Нет, если ты мне помешаешь. Твое животное не имеет значения. — Не отрывая от меня мерцающих глаз, он заложил руки за спину и сделал шаг в противоположную сторону. Его лев вскинул морду к небу и, тряхнув роскошной золотой гривой, утробно взревел. — Важно только то, как ты можешь им управлять. Покажи мне свою силу, Алекс. Если ты сделаешь то, что я от тебя хочу, я обещаю, что отпущу ее.

— Я не буду с тобой драться.

Мы двигались по периметру арены, буравя друг друга испепеляющими взглядами.

— Будешь. Потому что у тебя нет выбора.

Кения взвизгнула, когда лев сильнее прижал ее к земле, и мои ногти впились в ладони.

— Почему ты всегда должен быть таким…

— Каким?

— Эгоистом, — вскричала я. — Ты все время делаешь все только для себя. Кения здесь не при чем. Она не виновата, что у меня не получается.

Все во мне кипело. Почему стоило нам начать хоть немного понимать друг друга, как мы все равно неизбежно оказывались в той же точке в наших отношениях?

Глаза Джейка полыхнули.

— Нет, я делаю это ради всех, кто сейчас рискует ради тебя. Ради этих занятий. Это ты, — он ткнул в мою сторону пальцем, — кто по-прежнему упрямо отказывается использовать то, что у тебя в крови.

Меня захлестнуло возмущение.

— Это не так…

— Это так, — Он выпрямился. — Поэтому у тебя ничего не получается. Поэтому твои друзья напрасно подвергают себя опасности. Поэтому все это, — он обвел пальцем нашу площадку, — зря.

Меня словно окатили ведром ледяной воды. Впервые он поставил мне это в вину. Но хуже было то, что в глубине души я знала, что он прав: несмотря на обещание, мой протест против них и против всего этого все еще был там, хотела я этого или нет.

Откуда он мог это узнать?

— Я никогда не просила быть частью всего этого, — отозвалась я, отступая.

— Может быть, — линия у его рта стала жестче. — Но другие думают иначе. Ты — символ. Ты нужна им. Больше, чем можешь себе представить.

У меня перехватило дыхание. Это то, что сказала мне Стефани Аттвуд в самом начале семестра и то, что я видела в глазах Уилла у него дома. И он — не единственный. После моего возвращения все в классе смотрели на меня с одной и той же смесью решимости и какого-то странного ожидания.

— Ты не имеешь права дальше от этого отказываться, — гневно закончил он.

Секунду мы молча смотрели друг на друга, и я почувствовала, что проигрываю.

— С каких пор тебя вообще это волнует? Пусть ты зачем-то нам помогаешь, но это еще не делает тебя святым, — Его намек на то, что я намеренно предаю своих друзей, задел меня, и я перешла в наступление. — Как насчет того, что ты шантажом заставил Майка быть в твоей команде на соревновании? — выпалила я то, что уже давно не давало мне покоя.

Как я и ожидала, при упоминании этого имени Джейк снова напрягся.

— Он всего лишь хотел помочь мне, а ты использовал его в своих целях. Ты всегда всего добиваешься только таким способом. Шантажом и угрозами. И это ты делаешь сейчас с Кенией.

— Это то, что он тебе сказал? — Прежняя маска холодной невозмутимости, которая отчего-то раздражала меня, слетела с его лица.

— Я ему верю. Он не такой, как…

Я не договорила только потому, что опасалась за прижатую к земле и поскуливающую Кению.

Глаза Джейка сузились.

— Не такой, как я, — сделал он это за меня. От его тона у меня внутри заструился холодок. — Я знал, зачем ему это лекарство. Даже если бы он не пришел ко мне, я бы сам дал ему его.

От неожиданности я вздрогнула. Но тут же нашлась:

— И это не помешало тебе заставить его быть в твоей команде.

Мы продолжали кружить по кругу вокруг наших животных, которые были забыты. Только теперь я чувствовала, что убегаю.

— Заставить? — Он скривился. — Зачем мне это? Я сделал ему одолжение. Я знал, что он хочет встретиться один на один с Эриком и дал ему удобный предлог и возможность остаться чистым перед своей совестью. — Он надвигался на меня, пока я продолжала пятиться назад вдоль арены.

— Ложь, — парировала я упрямо. — Он не хотел участвовать. Это ты вынудил его.

На его скулах заходили желваки.

— Я смотрю, он многое успел наговорить тебе за это время… Когда-то я действительно думал, что он может быть мне полезен. — От его пронзительного взгляда мое сердце ушло в пятки. — Но я понял, что ошибся, когда он сам…

Джейк резко остановился и стиснул зубы. Костяшки его пальцев натянули черную ткань так, что, казалось, она вот-вот лопнет.

Он прекратил меня преследовать и отвернулся.

— В любом случае тут ты ошибаешься. До него мне никогда не было никакого дела, — бросил он через плечо.

— Вот и нет, — Я отказывалась уступать. — Он нужен тебе. И когда шло это разбирательство с Советом, ты приехал за ним именно по этой причине…

Я сглотнула, потому что он стремительно развернулся.

— Черт, когда же ты поймешь, что я приехал не за ним, — прорычал он, делая шаг и нависая надо мной. — Я приехал за…

Кения, которой под шумок почти удалось вырваться, бросилась в сторону аккуратно подстриженных зеленых кустов, видимо, рассчитывая найти за ними укрытие.

Джейк опомнился. Лев взмыл в воздух и одним прыжком оказался рядом с ней. В следующее мгновение его огромные клыки вонзились в ее холку и, встряхнув оцепеневшую от ужаса тигрицу, подняли ее в воздух и яростно отбросили назад в центр круга.

Воздух рассек леденящий кровь визг. Перекатившись несколько раз по земле, она повернула ко мне голову.

И тогда я почувствовала это. Ее страх. Ее смятение. Отчаянную панику перед несущимся на нее гигантским львом. Я улавливала ее так, словно она была продолжением меня — животным, диким, безнадежно нуждающимся в моей помощи и защите.

Вспышка в голове была короткой, но очень сильной. В груди сдавило — ощущение, что в легкие залили бетона. Я не могла вздохнуть, и перед глазами все быстро поплыло.

Ноги подкосились. Я бы упала, если бы он не подхватил меня.

— Алекс.

В ушах шумело. Его голос доносился до меня, словно через плотный, густой туман.

— Ты меня слышишь? Говори со мной.

Он куда-то быстро нес меня, постоянно зовя по имени.

Я не могла отозваться, даже если бы захотела. Все вокруг кружилось, и эта бешеная карусель только набирала обороты. Казалось, голова вот-вот взорвется от давления.

— Принеси шприц из кабинета отца. Быстро.

Со мной на руках он ворвался в дом, ошеломив беднягу Генри, который тут же бросился выполнять поручение.

Выхватив пузырек с лиловой жидкостью из его дрожащих пальцев, он одним движением наполнил шприц и вколол мне его в плечо.

Из огромного воздушного шара, который рос в моей голове, будто резко выпустили воздух. Безумное вращение стен и предметов медленно прекратилось. Железный ком в груди тоже начал рассасываться, позволяя мне наконец вобрать в себя воздух.

— Не торопись. Дыши медленно.

Открыв глаза, я увидела над собой два не на шутку встревоженных лица.

— Воды, — пробормотала я пересохшими губами.

Джейк сделал знак дворецкому, и тот тут же исчез. Затем снова склонился надо мной, убрав прилипшие к мокрому лбу волосы.

— Как ты? — его хриплый голос дрожал от волнения.

— Что случилось? — спросила я, с трудом приподнимаясь и потирая виски. В голове еще слабо гудело.

Его напряженный лоб собрался морщинами. Только сейчас я осознала, что я у него на коленях.

— Не знаю. Не уверен на сто процентов. Такое бывает, но очень редко. — В его почерневших глазах отразились все переживания последних секунд.

От этой близости и особенно того, как нежно он держал меня, словно самую хрупкую реликвию, мне стало не по себе, и я поспешила принять стакан у подоспевшего к нам Генри.

Джейк нахмурился.

— Нужно отвезти тебя в больницу.

— Подать вашу машину, сэр? — учтиво поинтересовался вездесущий дворецкий.

Прохладная вода была как нельзя кстати, и я отрицательно мотнула.

— Нет, не надо.

Мысль об очередном медицинском осмотре вызывала острое отторжение. Но больше всего я боялась, что там начнут задавать вопросы.

— Нужно показать тебя врачу, — запротестовал Джейк, уже готовясь отдать распоряжение.

— Там захотят объяснений. — Я села прямо и посмотрела ему в глаза, стараясь не думать о себе у него в объятиях, из которых он меня не выпускал. — Ты сам знаешь, чем мы тут занимаемся. Там могут что-то заподозрить.

— Мне все равно, — отрезал он упрямо. — Нужно, чтобы тебя осмотрели. Мы не знаем точно, что там только что произошло.

— А мне нет. — Я посмотрела на сжатые на коленях пальцы и снова на него. — Ты сам говорил, что слишком много людей в этом замешано… Пожалуйста, Джейк. Я не могу подвергнуть их такой опасности.

Вопреки всему, в его глазах отразилась борьба. Зато на укоризненном лице дворецкого появилось явное неодобрение. Он открыл рот, но я его опередила:

— Возможно, учитель знает, что там случилось. Мы можем спросить у него. Хотя бы просто посоветоваться…

Джейк все еще сомневался. Прикусив губу, я ожидала ответа.

Запустив пальцы в растрепанную темную шевелюру, он задержал на ней взгляд.

— Я позвоню ему, — промолвил он наконец не без колебания.

Я с облегчением выдохнула. Вдвоем с учителем нам будет легче его убедить.

Снаружи как-то резко потемнело и поднялся ветер — похоже, надвигался шторм. И я вдруг вспомнила:

— О, нет. Кения.

Учитель объявил по телефону, что сейчас же приедет. Пока я ожидала, лежа на роскошном диване в гостиной, Джейк загнал животных обратно в клетки и закрепил брезент над нашей ареной, чтобы оборудование не пострадало от разбушевавшейся на улице непогоды.

— Ты все равно не должен был с ней так поступать, — произнесла я, когда он переступил порог, отряхивая с себя сорванные яростными порывами ветра листья и поднятый в воздух песок.

— Я знаю, — отвернувшись, только и промолвил он.

Ждать долго не пришлось. Бросив плащ и шляпу дворецкому, мистер Честертон влетел в гостиную пулей.

— Где она? — взволнованно бросился он к стоявшему у окна Джейку. Затем заметил меня. — Ах, Алекс…

Пока он, присев рядом, прощупывал у меня пульс, Джейк хмуро докладывал ему о том, что произошло.

Ясные голубые глаза учителя смотрели озабоченно. Когда рассказ был завершен, на его лицо легла печать тревоги.

— Ну, а ты? — обратился он ко мне. — Расскажи мне в мельчайших подробностях, что ты почувствовала.

Вздохнув, я помассировала виски.

— Сначала это было похоже на яркую вспышку… Как в прошлый раз. Хотя нет… В этот раз даже сильнее. Будто сильное жжение в голове.

Положив одну руку на другую, учитель прижал палец к губам, внимая каждому слову.

— А потом… Потом меня будто что-то сильно ударило в затылок, и все вокруг закружилось, и я не могла дышать. — Я потерла рукой грудь, которая даже сейчас немного ныла.

— Хм, интересно… Но до того, как проявились эти необычные симптомы, ты почувствовала вашу с Кенией связь? — Мистер Честертон пытливо вгляделся мне в глаза.

— Да, — тихо ответила я и, убрав прядку за ухо, опустила голову. Заметив при этом, как озарилось его лицо.

— Ее глаза… Они светились не так, как у нас, — угрюмо проронил Джейк со своего места. Он слушал меня, даже не пытаясь скрыть, какую боль это ему причиняло.

— Да-да, мне это уже известно, — отмахнулся учитель.

И, не обращая внимания на то, как резко изменилось выражение Джейка, снова подался ко мне:

— Что было потом?

Я пожала плечами.

— Как я и сказала, потом все вокруг просто завертелось, и… — Я избегала смотреть в сторону Джейка, теперь мрачного от того, что его не посвятили в эту маленькую подробность до тренировок. — Остальное вы знаете.

— Я сделал ей укол, — Джейк кивнул на лежавший на кофейном столике шприц. По выражению учителя я поняла, что он его узнал. — Я не знал, подействует ли, но это все, что у меня было.

— Ты все сделал правильно. — Не сводя с меня подернутых завесой озабоченности глаз, учитель задумчиво пощипывал подбородок.

Затем обернулся и сделал знак Генри, который зачем-то остался стоять на пороге, принести чай.

— Ее нужно отвезти в больницу.

От этого отрывистого замечания мы с учителем одновременно вздрогнули и воззрились друг на друга.

— Нет, мы не можем, — Я схватила мистера Честертона за рукав, игнорируя рассерженное выражение Джейка. — Вы же сами знаете, что это опасно.

На себя мне было плевать, но я бы ни за что не подставила тех, кто был мне дорог.

— Когда я согласилась, вы пообещали, что кафе не будет ничего грозить. Вы обещали мне.

Мистер Честертон откинул со лба волнистые волосы и испустил горестный вздох.

— Боюсь, Алекс права, Джейк. Сейчас в больнице небезопасно. Стоит Патриции хоть что-то заподозрить — это поставит все, что мы делаем, под угрозу. А мы не можем сейчас рискнуть всем. Тем более, когда наметились первые успехи.

— Есть только одно, чем я не могу рискнуть.

Под его долгим взглядом мой желудок свела судорога.

Но мистер Честертон покачал головой и повернулся к нему.

— Джейк, ты знаешь, что такие вещи иногда случаются… — примирительно начал он.

— Это было по-другому. На первых тренировках у некоторых бывают головокружения, но там в саду… С таким я никогда еще не сталкивался.

— Да. Это действительно интересно…

Сложив руки на груди, мистер Честертон постукивал себя пальцем по кончику носа, недовольно поглядывая в сторону открывающейся в холл арки. Обычно расторопный Генри где-то задерживался.

— Вы знаете причину? — натянуто спросил его Джейк.

— Могу лишь предположить.

— И… — Джейк нетерпеливо переступил на месте.

Я тоже с трепетом ожидала услышать его теорию.

Но учитель только задумчиво шевелил губами, словно выстраивал в уме догадку.

Как раз в этот момент из коридора донеслись звук шагов и мелодичный звон сервиза. Генри вернулся в комнату с подносом, на котором дымился чайничек и позвякивали три крохотные фарфоровые чашечки.

Учитель с удовольствием склонился над столиком, опережая чрезвычайно недовольного таким поворотом дел дворецкого, который явно привык сам здесь всем распоряжаться.

Вскоре над его чашкой заструился неторопливый дымок, который он с наслаждением вдохнул. Мы с Джейком отказались. Каждый из нас заметно сгорал от желания его поторопить, но не хотел показаться невежливым.

Однако учитель и сам решил не мучить нас дальше.

— Я думаю, что сказался возраст Алекс, — загадочно промолвил он, потягивая свой чай.

— Что это значит? — Джейк сдвинул брови.

Я села на диване и подтянула к себе колени.

— Дело в том, что наша Алекс слишком поздно начала тренировки, — пояснил ему учитель. — Видишь ли, у нас все происходит более-менее гладко, потому что мы начинаем тренироваться с очень раннего возраста. До того, как в наших организмах происходят все необходимые биологические процессы, которые превращают нас во взрослых людей, — учитель прервался и сделал глоток. — Что же касается нашей дорогой Алекс, — продолжил он. — Она приехала сюда уже… кхм… вполне сложившимся подростком, уже достигнувшим полового созревания.

Я почувствовала, как начинают гореть уши.

— И впервые начала пользоваться своей силой очень поздно, — невозмутимо продолжил учитель, для которого разговоры об организмах и процессах были не более, чем механической подробностью. — Более того, учитывая необычные особенности ее дара, которые мы еще не до конца раскрыли… Ее сила проявляется в очень интересной и весьма сильной форме. — Он снова устремил задумчивые голубые глаза на меня. — Возможно, совокупность этих двух факторов и стала причиной такой острой реакции на ее тренировке.

Его объяснение было логичным. Если бы не одно "но".

— Но тогда у Эрика… — Краем глаза я заметила, как снова потемнело и без того хмурое лицо Джейка. — Ведь в тот раз ничего подобного не было.

Учитель, казалось, об этом не подумал.

— Она права, — поддержал меня Джейк. — По вашей теории выходит, что то же самое должно было произойти уже тогда.

— Хм, — мистер Честертон отставил полупустую чашку и откинулся на спинку дивана, сосредоточенно размышляя.

Его взгляд блуждал по большой, нарисованной маслом картине над мраморным камином.

— Что-то в этот раз должно было это спровоцировать… — наконец произнес он. — Что-то, что отличало этот случай от предыдущего.

Он вдруг перевел на меня глаза.

— Что-то было иначе, Алекс. Ты должна хорошо подумать. Ответ можешь знать только ты.

Я попыталась сосредоточиться, пока оба, затаив дыхание, ждали. Прошло несколько секунд, но я так и не смогла указать на что-либо конкретное.

— Не знаю, мистер Честертон, — наконец призналась я.

— Говори свои мысли вслух, — подбодрил меня учитель. — Возможно, я сумею тебе помочь.

— Ну, в прошлый раз… — начала я. Но тут же умолкла.

— Что ты почувствовала?

— Ничего. — Я снова ощутила леденящую пустоту внутри, когда я шла туда, одержимая только одним желанием. — Мне было все равно. И когда эти псины мчались ко мне через двор, я просто захотела, чтобы они убрались прочь, потому что мне было нужно добраться до…

Под тяжелым взглядом Джейка я не договорила.

— Хм… — Учитель прищурился. — А в этот раз?

— В этот раз мне было жалко Кению, — ответила я, опуская глаза. Скрестив руки на груди, Джейк отвернулся. — Я ужасно разозлилась… А потом вдруг почувствовала эту вспышку в голове и…

— Это я виноват, — глухо отозвался Джейк. — Я не должен был на нее давить.

Но лицо мистера Честертона вдруг просветлело.

— Вот оно, — вскричал он, воздев руки над головой. — Вот он ответ.

Я непонимающе вскинула голову, в то время как Джейк у окна не шелохнулся.

— Твои эмоции, — просиял учитель. — Вот что вызвало такую интенсивную реакцию. Это третий и самый решающий фактор.

Генри вернулся в комнату, чтобы забрать поднос, но учитель резво отмахнулся от него, подливая себе еще чай.

— Тогда в подвале с росомахой тебе ведь тоже стало ее жаль? — И, не дожидаясь моего ответа, продолжил: — Но тогда это было маленькое животное, а твое негодование не было настолько сильным, чтобы спровоцировать этот рефлекс, — энергично анализировал он вслух он, смакуя губами горячую жидкость. — Поэтому это сработало безотказно. В случае с Кенией, похоже, сыграли роль ее довольно крупный размер и твоя неопытность… А также, как мы теперь знаем, гнев, который ты испытала в тот момент. Видимо, это создало непредвиденную помеху и повлекло за собой это сильное головокружение.

Его глаза возбужденно сверкнули.

— Но самое интересное случилось тогда в саду у Эрика. Ты не просто смогла установить контроль над сразу двумя крупными животными, что само по себе уже примечательно…

— Разве это вообще возможно? — бросил Джейк через плечо.

— Насколько мне известно, такое под силу только Рафаэлю, — отозвался учитель. Его глаза лихорадочно сверкали.

От удивления я почти перестала дышать.

— Более того, ты сделала это без всякой тренировки, — продолжил он с того места, на котором его прервали. — И все благодаря полному отсутствию эмоций на тот момент. Ты просто знала, чего хочешь. — Он отставил чашку на дорогой журнальный столик из темного дерева и наклонился ко мне. — Я предполагаю, что то же самое происходит и во время твоих встреч с волком, хоть ты упорно продолжаешь это отрицать. Вот он — секрет к твоему дару, Алекс. Испытываемые тобой эмоции создают помехи. Они — твоя самая большая слабость. Чтобы направить свою силу в нужное русло, ты должна полностью их нейтрализовать.

Он судорожно порылся в кармане и вытянул оттуда блокнот.

— Теперь, когда мы это знаем, мы можем полностью изменить программу тренировок.

— Тренировки нужно отменить, — хмуро проронил Джейк.

— Что? — Учитель, который уже возбужденно делал какие-то записи, поднял голову в замешательстве. — Нет, нет, нет… Ни в коем случае. Теперь мы знаем причину провалов и…

— Я не буду больше рисковать.

— Зная причину этого феномена, мы сведем риск к минимальному, — заметил в его сторону учитель. В этот раз подчеркнуто сухо.

— Это всего лишь предположения. — Джейк резко развернулся. — Что если вы ошибаетесь? Я не могу позволить вам подвергать ее такой опасности.

Помедлив, мистер Честертон снял очки, отложил блокнот и расстегнул свой пиджак.

— Что ж, я не хотел поднимать эту тему, чтобы не отвлекать вас от тренировок. Но, теперь, боюсь, у меня нет выбора. Кое-что происходит.

Его прежнее возбужденное выражение рассеялось, и на его место пришла легкая нервозность.

— В каком смысле? — насторожился Джейк. Я уловила нотку подозрения в его голосе. Словно он уже принял решение и не собирался дать себя переубедить.

— Уилфред Скруп, — туманно отозвался учитель, сердито расслабляя узел галстука, словно тот мешал ему дышать. — После того, как он вернулся из своей поездки, он совсем помешался на своих астрономических наблюдениях. Он утверждает, что нашел причину этим колебаниям в нашей силе и привез неоспоримые доказательства… — В голосе учителя появились зловещие нотки. — Тому, почему они так участились.

Джейк скрестил руки на груди. По его снисходительному виду можно было понять, что он разделяет мнение остальных о компетентности дряхлого учителя географии.

— И что же это?

Глаза мистера Честертона скользнули по моему лицу.

— Созвездие Волка.

Воздух в просторной гостиной вдруг застыл, и я почувствовала, как по моему телу пробежала дрожь.

— Что это значит? — Брови Джейка непонимающе сошлись на переносице.

Мистер Честертон одернул лацканы своего пиджака.

— Он утверждает, что именно колебания в этом созвездии ослабляют нашу силу… И даже… — В глубине его голубых глаз что-то мелькнуло. — В конце концов могут привести к ее полному исчезновению.

— Чушь.

— Раньше я бы с тобой бесспорно согласился, — бросил он раздраженному Джейку. — Но теперь… боюсь, что ситуация изменилась.

В памяти возникла пожелтевшая страница из книги, которой учитель географии тряс перед моим лицом.

— Это то, что он всегда говорил… — тихо пробормотала я.

Вздрогнув, оба повернулись ко мне.

— Да, — учитель вздохнул и поджал губы. — Он всегда был единственным, кто верил в связь между нашим необычным даром и звездами. И теперь ему, похоже, удалось это доказать.

— Как? — Явное недоверие на лице Джейка сменилось замешательством.

— Увы, не знаю, — мистер Честертон покрутил фарфоровую чашку в руке. — Он выступил со своей находкой перед Советом, и теперь эта информация хранится за закрытыми дверями. Никого из нас в нее не посвятили.

— Вы хотите сказать, что Совет поверил, не советуясь с остальными учителями? Да, он просто безумный старик. Кого волнуют его идиотские теории?

Мистер Честертон покачал головой.

— Чтобы он там ни сказал, ему удалось их убедить. По крайней мере, большинство из них, — рассудительно заметил он Джейку, который рвал и метал. — И сколько бы мы с тобой ни ставили под сомнение его рассудок, это уже не главное. Есть кое-что еще… Кое-что намного важнее и опаснее.

За окном вдруг мелькнула вспышка, и по большим окнам погрузившейся в гробовую тишину гостиной хлестнул колючий ливень. Где-то вдали прокатился тяжелый раскат грома.

— Он утверждает, что Алекс — ключ к этим колебаниям, — хрипло закончил учитель.

Мои конечности моментально похолодели.

— Бред, — окончательно взорвался Джейк.

Но по лицу мистера Честертона я поняла, что это серьезно.

— Почему именно я? — непослушными губами выдохнула я.

Джейк ступил ближе. Его рука легла на спинку дивана рядом со мной.

— Я не знаю, что именно он сказал им. — Тяжелый взгляд учителя устремился куда-то в пространство. — Но предполагаю, что это связано напрямую с волком и вашей связью, которую они старательно хранят в секрете. Боюсь, что теперь ситуация невероятно усложнилась, и нам нужно быть крайне… крайне осторожными. Я не имею ни малейшего понятия, что предпримет теперь Совет. Но, зная их, думаю, что не погнушаются ничем, чтобы устранить угрозу.

— Они не могут делать такие выводы только из-за какого-то волка, — Джейк с трудом держал себя в руках.

— Боюсь, что все немного сложнее, — туманно отозвался учитель и, глянув на свои часы с платиновым циферблатом, поднялся.

Генри тут же подал ему пальто и шляпу. Подхватив свою кожаную записную книжку, учитель сунул ее во внутренний карман.

— Это крайне деликатная информация, которую мне удалось узнать. И я поделился ею с вами, чтобы подчеркнуть, что для того, чтобы защитить Алекс, мы должны продолжать тренировки.

— Как это связано? — не понял Джейк.

— Пока угрозу представляет только Джулия. К счастью, Рафаэль на нашей стороне. Кстати, это именно он замял это дело с Эриком, хотя она была против. Но если ей удастся склонить остальных к своему мнению и Совет единогласно увидит в Алекс непосредственную угрозу нашему роду… — От его тона у меня по позвоночнику пробежали мурашки. — Они сделают все, чтобы избавиться от нее. А я не должен рассказывать тебе, как опасен может быть Совет.

Скулы Джейка дрогнули, пальцы, стиснувшие обивку дивана рядом со мной, побелели.

— Мы должны продемонстрировать им, что она ничем не отличается от нас, — мистер Честертон одел шляпу. — Это наш единственный шанс ее защитить.

— Они не смогут причинить ей вред. Это запрещено нашими законами.

Мистер Честертон едко усмехнулся.

— Я живу на свете дольше тебя, Джейк, и знаю, что законы легко нарушаемы. Даже наши собственные.

— Я продолжу тренировки, — вмешалась я, не глядя на них. — Не ради себя и уж точно не из-за Совета, а ради Лин. Я пообещала ей это.

— Вот и хорошо, — удовлетворенно кивнул учитель. И обратился к мрачному, как грозовая туча, Джейку: — Я пекусь лишь о благе Алекс. И если ты не готов заниматься этим дальше, боюсь, что нам придется найти замену…

Я почувствовала, как, несмотря ни на что, внутри заискрилось волнение. Возможно ли, что он говорил о Майке?

Но Джейк опять встал у меня на пути.

— Это не понадобится, — сквозь зубы отрезал он.

— Вот и хорошо, — Мистер Честертон взглянул на меня и поднес руку к своей шляпе. — А теперь прошу меня извинить. У меня важная встреча, на которую мне не хотелось бы опаздывать. Я пришлю тебе свои заметки и буду ждать от тебя отчетов о том, как идут дела, — распорядился он Джейку, прежде чем нас покинуть.

После его ухода грозовое молчание, сопровождаемое бьющими в окна гостиной мокрыми порывами, не рассеялось. Не знаю, о чем думал Джейк, черты которого после ухода учителя еще больше обострились, а я видела перед собой только одно лицо — Джулию. Ее враждебное выражение на приеме неожиданно обрело новый смысл. Я не просто ей не нравилась. Если я действительно каким-то образом представляла угрозу для всего, о чем они так пеклись, у меня появился еще один враг. Куда влиятельнее и могущественнее, чем миссис Джеймс.

Но почему старый учитель географии указал на меня? У меня отчего-то возникло смутное подозрение, что мистер Честертон знает намного больше, чем говорит.

— Думаешь, в этом есть смысл? — тихо спросила я.

Сутулые плечи Джейка резко выпрямились.

— Это уже не имеет значения, — ответил он после секундной паузы. — Сегодня больше тренироваться не будем. Я все уберу и отвезу зверей обратно в школу, — бросил он и вышел в дождь, оставив меня наедине с молчаливым и явно недовольным всем этим Генри.